Приключения Олжика и Вовки. Как мы ездили в деревню. Выпуск 3. Рассказ 2. (начало в предыдущих постах)⁠⁠

Как мы парились в бане

Через некоторое время мы провернули сложную операцию: я выманил петуха из курятника с помощью хлебных крошек, а Вовка пробрался внутрь, закрыл дверку и ликвидировал все разрушения, которые устроил до этого. В одной руке мой бесстрашный друган держал здоровенную палку на случай нападения петуха.

Потом мы легли на траву под фруктовыми деревьями и от нечего делать стали разглядывать облака на небе. Вовка оперся на локоть, повернулся ко мне и сказал:

- Кстати, мы же хотели баню растопить.

- Не мы, а вы, Ватсон, это во-первых. А во-вторых, не хочу умереть молодым.

- Да я сто раз уже печку топил, Олжик. Не переживай! Во всяком случае умрешь чистым.

- Ну, ну, рассказывай. Зуб даю, что ты так же топил баню сто раз, как того психа в перьях с детства выкормил.

- Да я могу баню растопить до ста градусов одной бумажкой. Смотри и учись. Пошли!

Мы зашли в предбанник. Вовка как хирург в операционной протягивал руку назад и отдавал короткие приказы:

- Бумагу! Дрова! Уголь!

Малолетний поджигатель запихал все ингредиенты в печку и отдал последний торжественный приказ:

- Внимание, батальон! Осколочно-фугасными по холодной печке… огонь! Спички!

Снарядный рядовой Утепов подал спички, и командир артиллерийского расчёта сержант Пирожков поджёг все, чем была до отказа набита печка бани. Вернее, он поджёг кончик бумаги, который торчал из-под груды щепок, здоровенных брёвен и огромных кусков угля. Бумага загорелась, дала хорошее пламя и быстро потухла. Командир орудия сказал «ага, все понятно», взял лежавшую на полу газету, скрутил в трубочку, поджёг её и запихал в топку. Газета сгорела наполовину и отказалась функционировать дальше.

- Да что ж ты не горишь? – спросил Вовка у печки и стал чесать голову. Рядовой Утепов не выдержал и принялся советовать.

- Может, мы неправильно что-то делаем?

- Всё норм. Не лезь. Работают профессионалы.

- А что это за маленькая дверца снизу? Может её открыть надо?

Сержант пристально поглядел на меня, как будто в первый раз увидел, и изрек:

- Иногда в твоей дырявой башке случайно рождаются дельные вещи. Для огня-то тяга нужна!

Вовка открыл нижнюю дверцу и попытался опять поджечь бумагу внутри печки. И снова безрезультатно.

- Может не надо было все сразу пихать? Наверное, надо по очереди? Сначала бумагу…

- Не мешай! – Вовка стал стучать кочергой по печке. Это значит у него мыслительный процесс идет.

- Ну да! Все теперь понятно! Это же элементарно, Ватсон! Труба засорилась, сто пудов! Надо ее прочистить, и тогда будет такая тяга, что даже тебя сможет засосать в топку!

- А как чистить будем?

- Есть идея! – сказал поджигатель и умчался в неизвестном направлении.

- Что-то мне это не нравится, - сказал я печке. Печка сочувственно промолчала.

Через минуту Вовка прискакал обратно и принялся ходить вокруг бани, задрав голову вверх.

- Ты что там потерял? – крикнул я ему из предбанника.

- Пошли за лестницей! – приказал командир. Мы приволокли старую деревянную лестницу и прислонили ее к стене бани. Вовка велел мне крепко держать лестницу и полез на крышу.

- Олжик! Я щас буду дымоход чистить, а ты смотри, сыпется ли зола из трубы в топку.

- Окей! – крикнул я в ответ, забежал в баню и стал внимательно вглядываться в топку. Наверху что-то зашуршало, послышалось какое-то шипение. И вдруг раздался такой чудовищный грохот, что меня оглушило и отбросило назад. Когда я открыл глаза, то увидел незабываемое зрелище: по всему предбаннику были разбросаны щепки, горелая бумага и кусочки угля. В воздухе кружился пепел как после извержения супервулкана Кракатау.

- Упс! – услышал я Вовкин голос за спиной. – Хорошо сработала моя петарда…

Через несколько секунд соседи Валентины Васильевны (Вовкиной бабушки) могли наблюдать следующую страшную сцену, от которой кровь стыла в жилах, венах и капиллярах: по помидорам и огурцам, высоко вскидывая тощие ноги, мчался пацан в бейсболке, а за ним бежало какое-то страшное черное чудище, покрытое сажей и пеплом. Вот бедный мальчик спотыкается, падает, а чумазый монстр наваливается сверху и лупит несчастного по «сушнякам».

- Ай, Олжик! Оу, ау! – вопил Вовка, избиваемый мной (в шутку конечно). Потом Вовка сел на грядке и принялся хохотать над моей физиономией.

- Олжик, ты похож на пухлую картошку, запеченную в углях! Га-га-га!

- Тоже мне Эдисон вылупился! – ругал его я. – Кто же петардой дымоход прочищает?!

- А чем же еще! Быстро, эффективно и весело. Зато теперь огонь будет гореть как в паровозе. Пошли!

Мы зашли в предбанник и наткнулись на бабушку, которая, видимо, только что зашла и любовалась последствиями Вовкиного атомного взрыва. Мы ожидали, что Валентина Васильевна будет нас ругать, но она лишь покачала головой и сказала:

- Ну что ж, горе-истопники. Пока вы не разрушили весь поселок, помогу вам затопить печку. А ну-ка, соленые огурчики, живо взяли веник и совок, и навели порядок в предбаннике!

Пока мы устраняли последствия инновационного метода прочистки трубы, бабушка быстро растопила баню, показала нам где кран с горячей водой, где ковшики и тазики.

- Ладно, бабусь, мы все поняли, ты иди.

- Смотрите, не обожгитесь горячей водой. Будьте аккуратней!

Валентина Васильевна подкинула еще пару кусков угля и ушла. Мы с Вовкой приоткрыли дверцу топки и стали наблюдать как весело и мощно горел уголь, гудя низким голосом. Тут Вовка вскочил, взял в руки какую-то жестянку, крикнул: «Отойди!» и плеснул чем-то вонючим в печку. Я едва успел отскочить в сторону, как из открытой дверцы полыхнуло огнем и опалило Вовкины ноги.

- Ты чё, дурак?! – кричал я, пока он хлопал руками по своим тлеющим трикошникам. – Зачем ты бензин в печку льешь?

- Это керосин. Просто хотел, чтоб жарче было… - оправдывался любитель пиротехнических экспериментов.

- Быстро разделся и вперед в баню! – скомандовал я, сопроводив команду подзатыльником.

Вовка послушно разделся и шмыгнул внутрь. Через минуту зашел и я. Вовка сидел на старых, почерневших от времени деревянных полках, закинув голову назад.

- Заходи, не боись. Температура минимальная. Специально для таких новичков как ты.

- Сам ты новичок, - обиделся я и тоже залез на самую верхнюю полку. – Я с папой был в сауне сто раз. Там температура была сто градусов!

- Олжик, не умеешь врать, не берись.

- А спорим, не вру!

- Врешь!

- Не вру!

- Врешь!

- А спорим – сто градусов выдержу!

- Спорим – на пятидесяти сдуешься!

- Давай!

Вовка соскочил с лавки, схватил ковшик, зачерпнул холодной воды из железной бочки и щедро плеснул на камни, которые были уложены вокруг круглого пуза печки. Камни зашипели и ответили жаркими клубами пара.

- Во! – крикнул Вовка, запрыгивая на верхнюю полку. – Совсем другое дело!

Через каждые пять минут Вовка, блестя голой спиной как папуас из Новой Гвинеи, спрыгивал с лавки и обдавал холодной водой раскалившиеся камни. В парной стоял туман. Мы с Вовкой сидели мокрые от пота, красные как раки в кипятке. Стояла фантастическая жара как на поверхности Меркурия, пот ел глаза, голова кружилась, проснулись спящие вулканы, но каждый из нас упорно сидел, чтобы не проиграть спор.

- Как ты думаешь, сто градусов уже есть? – спросил наконец Вовка, от натуги морща лицо.

- Да, давай остынем. Ничья!

Мы опустились вниз и сели на корточки на пол бани. У пола было терпимо. Тут Вовка опять взял ковшик.

- Э, завязывай! Хватит! – крикнул я ему. – Тут и так скоро ядерные реакции начнутся.

- Сейчас полегчает! – сказал Вовка и опрокинул ковшик с холодной водой на меня. Я заорал как прибывающий на станцию поезд и окатил холодной водой Вовку. Вовка издал свой знаменитый визг в двести децибел и стал плескать руками из бочки в меня. Через минуту нам уже стало хорошо и не жарко, и Вовка сказал:

- Давай ложись на нижнюю полку. Я тебя веником побью. Бабушка говорит – эта процедура все болезни снимает вмиг.

- Так я не болею ничем.

- Ничего, щас найдем и выбьем, - пообещал Вовка.

Я лег животом на нижнюю лавку. Вовка взялся за гаечный ключ, который был накинут вместо ручки крана с горячей водой.

- Зачем тебе горячая вода? – насторожился я.

- Не боись, так надо.

Вовка открыл кран и сунул дубовый веник под струю кипятка. Но побить меня веником ему не удалось, потому что он задел веником гаечный ключ. Ключ упал на пол и оказался прямо под струей горячей воды, да так удачно, что кипяток стал брызгать во все стороны в пределах метра.

- Давай, доставай!

- Как я достану? – стал оправдываться мой криворукий друг. – Ошпарюсь!

- Веником попробуй!

- Да не получается, ключ слишком тяжелый… Да еще и брызги горячие!

Я оглянулся вокруг в поисках какого-нибудь орудия. Но кроме ковшиков, тазиков и мочалок ничего подходящего не было. Я схватил ковшик и попробовал достать им ключ, но брызги горячей воды не дали мне этого сделать. Вдобавок ко всему, горячая вода попадала на раскаленный металл печки, и температура в бане стала еще выше.

- Давай выйдем, в предбаннике поищем. Кочергой можно, - сказал я Вовке. Вовка кивнул и толкнул дверь.

- Не открывается… - сообщил он, оглядываясь на меня.

- Да посильнее толкни!

Вовка стал изо всех сил толкать дверь плечом. Та не поддавалась.

- Кажется, она набухла от сырости. Вот и застряла в косяке, - предположил мой друган.

- Сам ты набух. Дай я попробую.

Я стал пихать дверь, а потом и пнул несколько раз. Дверь не открывалась. Стало совсем жарко.

- Давай вместе, Вовчик! Раз, два, три!

Дверь открылась, и мы по инерции вылетели в предбанник и рухнули на пол. От наших мокрых тел валил густой пар.

- Уффф, - сказал Вовка, лёжа на старом коврике на полу. – Я думал, у меня мозги сварятся от жары…

- Там нечему вариться, - сказал я, не открывая глаз и наслаждаясь прохладой предбанника. – Давай вытираться и одеваться.

- А в следующий раз все-таки побью тебя веником!

(Продолжение в следующих постах)