Посещения врачей с ребенком-мой личный ад⁠⁠

Поход в мед. учреждение - как отдельный вид искусства...
У одной моей подруги дочь с ноги открывает дверь в кабинет педиатра, здоровается и, заблаговременно задрав маечку, добровольно подставляет пузико под фонендоскоп. У другой моей подруги сын не плачет на прививках. Т.к. сравнивать детей нельзя, сравню своего ребёнка с раненым вепрем, который неистово сражается с любым человеком в белом халате, будь то обычный педиатр или лаборант, к которому мы недавно ходили сдавать кровь.

Мама (то есть я) тоже попадает под раздачу маленьких, но весьма ощутимых тумаков. Все это действо сопровождается таким ультразвуком, что Витас и рядом не стоял. Ор, как правило, начинается ещё на пороге кабинета врача, когда маленький свирепый тигр начинает подозревать неладное. Но я хитра и коварна, поэтому в большинстве случаев отправляю с этим тигром его бабушку, тем самым избавляя себя от излишних волнений. Волнуюсь, так сказать, дистанционно. Но бабушка в силу своей занятости и жалостливости не всегда может кинуться грудью на амбразуру и делать это приходится все-таки мне.

Хотелось бы выжечь из памяти момент, когда мне довелось везти его на зондирование слезных каналов. Ребёнку полгода, мы в больнице, ничего не понятно, врач не торопится и прохаживается по коридору с телефоном, а потом сына внезапно забирают в процедурный кабинет и я на протяжении ста пятидесяти лет слышу, как он истошно кричит, но внутрь меня не пускают.
Очумев от ужаса, я рыдала в больничном коридоре не менее истошно. Чуметь я, кстати, начала ещё возле регистратуры, когда поняла - мужа с нами не пустят. А это значит, что я лишена поддержки, как моральной, так и физической. Очень, знаете ли, люблю бегать по этажам, навьючившись ребёнком, автолюлькой, верхней зимней одеждой, рюкзаком со ржавыми гвоздями, памперсами, салфетками, сменными детскими вещичками, подводной лодкой и шестью килограммами мяса на случай зомби-апокалипсиса.

Но хрустящий от тяжести
бытия позвоночник - такая мелочь по сравнению с тем, что испытываешь, когда ничем не можешь помочь своему ребёнку. И вот мозгом-то понимаешь, что все делается во благо, но сердце разрывается и подстрекает ворваться в кабинет, перегрызть всем горло и умчаться в туман под эпичную музычку, схватив своё чадо в охапку.
В тот момент для полноты ощущений как раз не доставало того, что какая-то тётка увела меня под локоток в конец коридора и, указав на висящую на стене икону, заговорчески шепнула:"Молись". А мне кагбэ хотелось верить в современную медицину, а не в это вот все, и я вернулась под дверь процедурной, чтобы продолжить реветь, а не молиться.

Ребенка мне отдали в целости и сохранности, но я к тому моменту уже изрядно поседела и заработала инфаркт-микарда-вот-такенный-рубец. И думается мне, что после того случая у сына в глубине подсознания отпечаталась лютая нелюбовь к медицинским работникам. Бабушка-медик в немилость не попала, спасибо и на том.