Палочка от эскимо
Тяжко нам мужикам, которые не служили в армии. Ой, тяжко!
Моя бывшая всё время приводила в пример своего бывшего.
Он поганец такой, проходил срочную службу где-то в тайге. И по её словам был настоящим мужчиной с большой буквы. Постоянно она мне ставила его в пример.
Помню только мы с ней познакомились и я ухаживал за ней, как мог, в меру своих финансовых возможностей. Денег на такси не было, поэтому на первое свидание в кафе - мороженное я решил отвезти её на автобусе.
На дворе скользкая и морозная зима. Стоим на остановке в ожидании романтического вечера, вдали замаячил силуэт автобуса.
Она мне:
- Какой там номер идёт?
Я прищурился изо всех сил, и в своих окулярах в роговой оправе, ну ни черта не вижу. Аж слёзы от напряжения потекли. Минус на плюс дают конкретную расфокусировку на дистанции.
Признаюсь в своём бессилии супротив департамента транспорта.
Она:
- Ну вот. Очки одел, а толку от тебя ноль. Вот Вася (это её бывший) и без линз всё бы увидел!
Стою оплёванный, но держу марку. Сейчас думаю ей сюрприз сделаю.
Автобус подошёл к остановке, скрипя резиной по заснеженной дороге, я растолкал замёрших старух и пионеров, элегантно заскочил на подножку, чтобы эффектно подать своей даме сердца руку и нелепо поскользнулся...
Ударился резко головой о поручень и вывалился обратно на мороз увлекая за собой возлюбленную, старух и толстых пионеров с румяными от мороза щёками.
Мне помогли подняться, отряхнули меня и других пострадавших, и мы зашли в салон.
Одна дужка от очков, осталась в снегу на остановке, и старая оправа кривой диагональю пролегала через все моё лицо, как шрам. Моя дама сердца с ужасом смотрела на мой непотребный вид:
- А вот Вася, наверняка бы удержался за поручень своими могучими руками. Потому что служил...
Я поправил очки и промолчал.
- Оплачивай проезд гражданин, - обратилась ко мне кондуктор.
Я начал хлопать себя по карманам, и понял, что кошелёк или забыл дома, или потерял после своего транспортного грехопадения.
Она всё поняла, и насупила брови:
- Вот возьмите за нас двоих, - протянула вредной бабке две монетки, и она от нас отстала.
Дама сердца, что-то пыхтела про себя. Про Васю, про рыцарское отношение к женщине, про финансовую независимость.
Я молча вцепился в поручень, чтобы второй раз не упасть в её глазах, и так болтался до нужной нам остановки.
В кафе она тоже расплатилась, и я поклялся ей завтра всё вернуть до копейки, судорожно складывая в уме безумные цифры меню с покупкой новой оправы. Цифра получалась безрадостная, с тем учётом, что безработица мне дышала в спину каждый будний день...
Я проводил её до дома, при этом эффектно пару раз упав, разбив себе нос и посадив себе на лоб огромную шишку. Она кривила нос и прямо перед своим домом произнесла:
- Кто не служил, тот не мужик.
- До завтра, моя королева! - только и успел я ей в след произнести.
Весь вечер, по общаге я собирал деньги в долг, чтобы погасить кредит за царский ужин и понял, что на оправу не хватает, поэтому просто приспособил палочку от Эскимо к оправе, и в таком виде пришёл к ней на следующий день.
- Есть будешь? - спросила она, - я борща наварила.
Мысль о еде меня сводила с ума и манила, даже больше, чем инстинкт размножения.
Я громко чавкал и весь мой подбородок был фиолетового цвета от свёклы.
- А вот Вася всегда аккуратно кушал и никогда не чавкал! - зачем-то опять ударила меня по больному.
Ну не мог я никак отдать свой долг Родине. Слаб был тогда здоровьем, плюс полная медицинская карта, напичканная латинскими названиями. Там был полный перечень, всё кроме туберкулёза. А Вася, этот здоровый детина, в это время где-то прыгал с парашютом над тайгой. Вот такие мы разные, но полюбили одну женщину. Он просто раньше, а я чуть позже.
Она вытерла мой подбородок от супа и в скором времени мы поженились.
Но Вася не оставлял нашу молодую семью ни на минуту. Любое моё действие, находило живой отклик в её душе. В момент нервного срыва, она всегда занималась сравнительным анализом.
Если носки наизнанку одел, или они с дыркой к примеру, то выяснялось, что Вася не только в носках знал толк, но и в портянках.
Если молотком ударю себя по пальцу, то Вася тут как тут. Он оказывается был мастер на все руки.
Если я муд@к, то Василий эталон всего мужского, потому что служил!
Так я устал от этого, что решил развестись и съехать обратно в общагу. Но и здесь помог опять Вася.
В какой-то момент она собралась и сама ушла к нему. Квартиру она продала и уехала с ним на куда-то на северную вахту. Я же попал в привычный круг своего старого Общежития и упивался своим одиночеством, утешая себя мыслью, что лучше так, чем жить в постоянном сравнительном анализе с армейскими монстрами - тяжеловесами.
А чуть позже, опять зимой, я повторил в одиночном падении свой пируэт с подножки прямо в сугроб, но только без бабок и пионеров.
Сзади ойкнул женский голос, и милая девушка помогла мне встать и отряхнуться.
- Какая милая у вас оправа. Это палочка от эскимо? - она внимательно изучала конструкцию моего оптического помощника, скроенного с помощью изоленты, - это очень оригинально.
Она опять засмеялась и я любезно пригласил её внутрь тёплого автобуса.
А ещё чуть позже, вытирая мой подбородок от борща, мы поженились.
Она на тот момент в разводе была. Как она тогда сказала:
- Ну ничего страшного, что не служил. Самое главное, чтобы НЕ СИДЕЛ, как мой бывший. Хватит! Нахлебалась уже...
На том и порешили.
И вроде даже ничего себе живём и по сей день.
А очки мои, она до сих пор хранит в шкафу, иногда достаёт и внимательно рассматривает их. Ухмыляется и говорит про себя:
- Ну надо же? Палочка от эскимо!..