Ответ на пост «Не самые святые»⁠⁠

Почему же не самые? Очень даже в рамках.

Причину причисления Бориса и Глеба к лику святых лучше всего описал Иван Всеволодович, текст которого нельзя не привести, очень уж он хорош:

Борис пользовался популярностью в "дружине отней" - т. е. среди собственных воинов Владимира, тех самых богатырей, которым тот отливал ложки и про которых сказал: "С дружиной добуду золото и серебро". Помимо этого, с Борисом было киевское войско - городские воины столицы.

Про Святополка летопись говорит: "седе в Киеве по отце своем". Он не был узурпатором, как раз по закону власть должен был принять именно он. Владимир же, судя по ряду признаков, хотел отдать престол Борису. Владимир не любил Святополка, понимая недюжинным своим умом, что хотя он и блям-блям-блям его беременную мать, честь отцовства принадлежит покойному от владимировой руки брату. Борис находился при больном отце, и именно его со всей своей дружиной и киевским войском Владимир отправил против печенегов, "идущимъ на Русь". Войско, как ни странно, никаких печенегов не нашло и стало возвращаться, когда пришла весть о том, что Владимир умер.

Не исключено (хотя надо понимать, что все это - домыслы), что Владимир, почувствовав приближение смерти и вспомнив, как в его благородном семействе было принято решать вопросы престолонаследия (вспомним: нам не известны братья Святослава и Игоря, хотя у Игоря упоминаются племянники), решил озаботиться тем, что по его смерти любимый сын получит всю легтимность власти в лице толпы головорезов, готовых порешать все, как надо.

Святополк, в свою очередь, пользовался популярностью у части бояр, которых он собрал в Вышгороде и которые поклялись ему в верности. Кроме того, он раздал значительную часть казны киевлянам, и хотя сказано, что те от этого не поимели свои сердца с ним, но есть пометочка: "аще братья их бысть с Борисом" - киевляне помнили, что их родные пошли в поход с княжичем на печенегов и не хотели бы выступать против них, хотя это было, видимо, единственной проблемой.

Таким образом, налицо была расстановка условий для нормальной, полноценной гражданской войны. Борис отказался выступить против Святополка и предпочел умереть.

Глеб был далеко на востоке, когда к нему пришли послы от Святополка с сообщением, что де Владимир болен и зовет сыну побыстрее прибыть. По дороге Глебу пришло сообщение от Ярослава о событиях в Киеве, и он встал на месте, горюя о брате и, как говорит летопись, ужасаясь кошмару, в который оказался вовлечен. Согласно сообщению летописи, он молился на корабле, когда прибыл отряд, посланный его убить. Судя по всему, Глеб не пользовался такой популярностью, как его брат, его отроки (ближняя дружина) разбежались, и он тоже был убит.

Третьим убитым стал Святослав, попытавшийся бежать в Венгрию - его поймалди возле Карпат.

После этого Святополк стал княжить в Киеве, чеканил свою монету, на которой обосновывал свое право наследовать престол и щедро раздавал людям казну.

Следующим актом драмы стал поход Ярослава на Святополка с новгородцами и варягами, причем походу предшествовали известные события в Новгороде. Святополк собрал большое войско из русских и печенегов, но был разбит, а Ярослав сел в Киеве.

Святополк бежал к полякам и вместе с королем Болеславом пошел отбивать киев. Надо сказать, что летопись в описании этой войны не совсем на стороне Ярослава. Она приводит хвастливые и оскорбительные слова, которые воевода князя бросил польскому королю (тот был тучен). В ответ король повел себя мужественно и достойно, а русское войско лососнуло тунца по полной. При этом поляки и воины Святополка атаковали ЧЕРЕЗ РЕКУ, т. е., у войска Ярослава были все козыри на руках, и, тем не менее, они умудрились слить, а с Ярославом на север ушло только четыре человека, остальные, видимо, просто перешли на сторону Святополка.

Святополк, судя по всему, пользовался определенным доверием у киевлян даже после того, как польские гарнизоны начали чинить насилие русским: именно князь дал указание потихоньку резать союзников.

Затем последовал второй подход Ярослава к снаряду, и снова главной силой у него были приглашенные викинги, после этого Святополк был выбит уже окончательно.

Однако государство было ослаблено, и вскоре Святополк пришел с новым войском - печенегами. В кровопролитной битве он был разбит и бежал уже окончательно. Бежал и как-то таинственно умер. Возможно, сага об Эймунде здесь правдива, и Ярослав действительно применил варягов для убийства надоевшего брата - это было обычное дело, Бориса, к примеру, тоже дорезали два варяга, когда тот лежал пробитый копьями, но еще живой.

Дальше последовали интересные события, в которых Брячислав - племянник Ярослава от брата Изяслава отжал сперва Новгород, а когда Ярослав явился туда - ушел в Полоцк, который с того времени оставался какбэ самостоятельным. Через два года в 1025 году Мстислав, брат Ярослава (это был другой Мстислав, не убитый) пришел из русской колонии Тьмутаракани с большим войском из хазар и касогов и попытался отжать Киев, но потом удовлетворился Черниговым, и Ярославу пришлось попилиьб с ним империю на двоих и долго ждать, пока Мстислав помрет при невыясненных обстоятельствах (сыновья его тоже померли, увы-увы).

Таким образом, мы видим, что свара между братьями стоила Руси огромных потерь и несколько раз ставила ее на край развала. Что характерно, нет никаких доказательств того, что Святополк был бы плохим князем, вполне возможно, что он правил бы вполне прилично. "Справедливая война" Ярослава же, как мы видим, не пользовалась большой популярностью на Руси, и, откровенно говоря, он просто спасал свою шкуру, что, конечно, не может быть поставлено ему в вину. У Святополка, считавшего себя сыном невинно убиенного Ярополка, не было причин любить сыновей насильника и убийцы Владимира - вряд ли он считал их родными братьями.

Через несколько десятков лет ситуация стала повторяться в точности: войны между князьями разоряли страну, сопутствующие нашествия половцев стали настоящим бедствием. Князья начали говорить "се мое - и то мое же" и говорить "про малое се великое". В этих условиях церковь начала тыкать им в их поганые княжеские рожи пример Бориса: "Смотрите, смотрите, суки-пи...сы. У него было войско. Он мог отжать не пару деревень, он мог ЗАХВАТИТЬ ВСЮ РУСЬ! Ему нужно было только поднять меч на брата (естественно, все понимали, что сказав "а" пришлось бы говорить и "б" и воевать с прочими сыновьями Владимира). Для этого ему нужно было всего лишь поднять меч на братьев, как вы, твари, делаете каждый год! Он этого не сделал, он предпочел умереть. Поэтому он в раю с братом, а вы, твари, сгорите в аду на сковородках, как вам и положено". И, надо сказать, укор действовал, хоть и частично. Конечно, князья продолжали воевать и приводить поганых, но, по крайней мере, не резали друг друга, даже когда была возможность (убийства были редки и всеми осуждались), и иногда мирились.

В этом причина прославления Бориса и Глеба.