Отрава на выбор
Томас сидел за столом на Знамении, чувствуя себя не на своем месте. Не то чтобы он не привык к космическим кораблям, скорее он слишком привык к кораблю капитана Козлова. Люди, которых он там встречал, были намного более усталыми и… измученными по сравнению с экипажем Знамения. Если он что и мог сказать о команде своего брата, так это то, что они выглядели в основном счастливыми и психически здоровыми.
Если у кого-то из них и было темное прошлое, они хорошо это скрывали.
Санни и другие дрэв, возможно, были единственными, о трагическом прошлом которых стоило говорить, но даже в этом случае их это, похоже, не беспокоило. В то время как корабль капитана Козлова был полон закаленных ветеранов, знамение было полно чудаков, не то чтобы он возражал. Также Томасу довелось увидеть своего брата в действии, что было странно, поскольку после долгих лет исполнения обязанностей старшего брата он не привык видеть младшего члена семьи Вир с такого ракурса.
Даже если он чувствовал себя не в своей тарелке, ему было приятно видеть брата в своей стихии.
Они стояли на командной палубе вокруг «военного стола», как назвал его Адам. Услышав это, Томас постарался не закатить глаза, однако никого кроме него, кажется, название не смутило. В помещении помимо них находились Рамирес, Маверик, Санни и ее старший брат Канан, а вскоре к ним также присоединились и медицинские работники, в числе которых были доктор Кейти, которая, Томас не мог не заметить, была очень хорошенькой, и доктор Крилл, с которым он был знаком последние несколько лет.
Над ним стоял Адам, все еще одетый в поношенную кожаную куртку, хотя он, по крайней мере, имел приличие переодеться в настоящие штаны.
— Итак, что касается межгалактического рынка наркотиков…
Было странно слышать об этом от Адама.
Было странно в принципе слышать об этом. Томас всегда считал, что в космосе он будет вдали от наркотиков. Как оказалось, он просто сменил игровое поле, и здесь игроки работали быстрее и жестче.
— Межгалактическая торговля наркотиками не была проблемой, пока не появились люди.
— Никто не удивлен, — пробормотала Маверик.
— Помимо некоторых легких субстанций, используемых тецраки и рунди, рынка наркотиков как такового не существовало. Как вы можете себе представить, по мере того, как люди исследовали новые миры, было обнаружено несколько различных растений, обладающих свойствами, подобными наркотикам, которые есть у нас на Земле, — он осмотрел свою команду. — Все помнят Звездную Пыль?
Раздался коллективный вздох, многие скривились при упоминании растения.
— С момента ее открытия предполагаемая рыночная стоимость составляет около 1000 кредитов за грамм.
Маверик усмехнулась.
— Надо было идти в наркоторговцы.
— В любом случае, до того, как появились люди, рынок наркотиков был довольно небольшим и выживал за счет использования Шири и Кальвы, один из которых является мягким стимулятором, подобным Аддераллу, а другой — легким депрессантом. Когда я говорю «легкий», я имею в виду, что это все равно что жевать листья коки, чтобы подавить зубную боль. Человеческие наркотики появились на рынке примерно через полгода после подписания договора с ГА. Все началось с продажи и торговли марихуаной, которую рунди, дрэв и тецраки могут использовать до некоторого эффекта. Несмотря на то, что это мягкий человеческий наркотик, известно, что он вызывает серьезные симптомы зависимости у других инопланетных видов. Алкоголь, поскольку его мы тоже считаем наркотиком, не действует ни на какие виды на основе растений, а также на виды, для естественного пищеварения которых требуется ферментация, как у дрэв.
Доктор Кейти делала записи, как и Санни. Адам сделал паузу и усмехнулся.
— Забавный факт. Из-за процесса брожения в пищеварении дрэв от их мочи можно опьянеть
Санни закатила глаза.
Маверик поморщилась.
Рамирес рассмеялся.
— Звучит как отличный способ хорошо провести время.
Кейти шлепнула его по затылку, прежде чем вернуться к своим записям.
— Ладно, шутки шутками, но вернемся к делу. После этого человеческие наркотики медленно просочились на рынок, хотя большинство веществ посильнее марихуаны, как правило, просто убивают любого инопланетянина, который попробует их. Было зарегистрировано не менее двухсот случаев смерти от передозировки среди видов, не являющихся людьми. Образцы крови содержали следы кокаина, метамфетамина, героина, ЛСД и фенциклидина. С этого момента давайте просто предположим, что человеческие наркотики практически ядовиты для всех остальных.
Он повернулся и перешел к другому слайду своей презентации.
Две тысячи лет, а армия все еще использует PowerPoint.
— Вы могли бы подумать, что подобные перемены на рынке только увеличат оборот наркотиков между людьми, однако один гениальный ученый обнаружил, почему эти виды наркотиков так хорошо действуют на людей. Каждое вещество воздействует на какой-то химический трансмиттер или гормон в организме, который естественным образом производит те же эффекты. Например, человеческий организм вырабатывает естественное болеутоляющее, более мощное, чем морфин, с той лишь разницей, что делает это в невероятно малых дозах. Если бы у вас не было этого естественного болеутоляющего, вы бы постоянно испытывали невероятную боль просто от повседневной жизни, и поэтому наркоманы очень плохо переносят боль.
Томас размял пальцы, вспомнив исчезающую боль в суставах вскоре после того, как бросил принимать.
Каким жалким он тогда был.
— Кроме того, это также снижает их способность чувствовать удовольствие от других источников, поскольку лишает организм естественной способности производить собственные гормоны удовольствия.
Это было правдой, его куратор рассказывал Томасу, что после такого продолжительного использования наркотиков ему может потребоваться год или больше, чтобы его способность испытывать удовольствие вернулась. В течение последнего года или около того он не получал удовольствия от еды и не проявлял интереса к отношениям или прикосновениям других людей. Хуже всего было то, что он не доверял себе принимать лекарства от депрессии, в которой он оказался.
Работа была единственным, что поддерживало его сейчас, хотя он начал замечать некоторые улучшения в себе благодаря его кураторам.
— Это осознание породило идею о том, что люди сами по себе могут быть использованы в качестве источника природных наркотиков, включая стимуляторы, обезболивающие и наркотики для удовольствия. Крупнейшими на рынке сейчас являются Адди и Доппи, адреналин и дофамин соответственно. Адреналин был обнаружен в допинг-пробах, взятых у заводских рабочих и спортсменов. В одном случае он даже был обнаружен в крови дрэв на Анине после особо ожесточенной битвы. Допамин можно найти практически везде на рынке, но производители тесно связаны с родным миром продигумов, поскольку, судя по всему, продигумы и люди имеют очень похожее реакции в организме, когда дело доходит до удовольствия.
Томас крепко сжал кулаки и резко встал из-за стола. Остальные посмотрели на него с удивлением, и братья обменялись взглядами. Адам незаметно кивнул, и Томас вышел из комнаты, тяжело дыша, привалившись к стене снаружи. Обычно он мог высидеть такой инструктаж, но он был на грани. Томас был убежден, что ему было труднее бросить, чем другим. У него все время были тяги, ему даже снились сны о наркотиках, что было совершенно несправедливо.
Он молился о том дне, когда все это закончится, хотя боялся, что этот день никогда не наступит.
Иногда ему казалось, что никто не понимает, что он чувствует.
Но именно поэтому Адам был здесь.
Адам, вероятно, был единственным человеком, которого он знал, который понимал, через что он проходит; по крайней мере, единственным в семье, кто мог ему посочувствовать должным образом. Кто бы мог подумать, что проект «Стальной глаз» сблизит тих так сильно.
Именно проект «Стальной глаз», пускай и не напрямую, заставил Томаса бросить.
***
Томас искал дозу. С тех пор, как Капланский райотдел полиции провел несколько облав как часть программы борьбы с наркотиками, найти что-либо стало намного сложнее. Это не значит, что наркотики исчезли, конечно. Просто их поиски стали намного более раздражающими. Томас свернул за угол, получив в спину сигнал от машины, поскольку он забыл включить поворотник. Он высунул руку из окна и выставил средний палец, прежде чем отправиться в захудалый пригород.Тут не было никаких красивых беленьких заборчиков. Место было застроено рядами ветхих кирпичных домов с мертвыми коричневыми лужайками и покосившейся сеткой рабица, а жили тут в основном работники фабрик, вовлеченные в один и тот же цикл каждый день: работа, возвращение домой, а затем сидение за телевизором до ночи только для того, чтобы на следующий день все повторилось снова.
Помимо рабочих там обитали только безработные или инвалиды, живущие в ветхих домах, в которых часто не было даже воды. По улице бегали бродячие группы детей, некоторые из них были в слишком большой обуви, некоторые вообще босые. За одной из сеток большой ротвейлер бросился вперед и, дернув звенящую цепь, сердито залаял.
Собака была прикована массивным железным ошейником и звеньями, которыми наверняка можно было держать якорь на лодке. Земля внутри маленькой собачьей дорожки была лишена травы и в основном состояла из грязи. Пара литровых ведер стояла у собачьей конуры, в одном из них вода была коричневой, а вокруг летали мухи.
Ему было жаль собаку.
Томас любил собак, хотя у него была близость к кошкам.
Ни одно животное не заслуживало жить в таком месте.
Он подъехал на своей позаимствованной машине к дому через дорогу.
Технически позаимствованную, если не учитывать семантику. Это была машина его приятеля или… ну, на самом деле он не знал этого парня достаточно хорошо, чтобы называть его приятелем, но они иногда ширялись вместе, когда вокруг никого не было. Сейчас он скорее всего по-прежнему лежит в отключке в доме на Уингвэйл-роуд, и Томас был уверен, что парень не будет возражать, если он одолжит его машину, предполагая, что он привезет что-нибудь для него в качестве оплаты.
Он вышел из машины и подошел к провисшему крыльцу, сделанному из бетона и потрескавшемуся от многолетнего забвения.
Через открытое переднее окно он мог слышать звуки субботних утренних мультфильмов, играющих на заднем плане.
Двор был завален хламом, и он понимал достаточно, чтобы знать, что внутри дом будет таким же.
Запах сигаретного дыма был невероятно сильным.
Он постучал в дверь один раз, и через мгновение на пороге появилась женщина. Она была невероятно худой, с прямыми каштановыми волосами и ключицами, которые могли бы разрезать масло. В одной руке она держала сигарету, а в другой ребенка.
— Мама? — раздался голос изнутри.
— ТИХО, у нас гость! — она повернулась к нему. — Здравствуй, Томас.
— Джек дома?
— Не-а, но если хочешь, я тебе дам что нужно, — она затянулась сигаретой, на секунду показав желтые зубы. — Заходи.
Он вошел внутрь и сел за их кухонный стол между заплесневелой тарелкой с хлопьями и старым сапогом. Запах был ужасным, но он не обращал внимания.
Томас бывал в местах похуже.
— Сколько тебе?
— 4 грамма.
Она подняла бровь:
— У тебя деньги-то есть?
— Вчера заплатили.
— Ну, тогда с тебя восемьдесят, — он протянул ей деньги, а она сунула ему несколько маленьких пакетиков. — Не принимай все сразу.
— Некоторые из них для друга, — сказав это, Томас уже знал, что не собирается делиться. Если его друг все еще спал к тому времени, как он вернулся, он не будет делиться, однако если тот проснется, то ему придется это сделать.
— Время посидеть есть?
Он покачал головой. Он ненавидел запах сигарет, и это место воняло ими.
Наверное, это делало его лицемером. Он встал и вышел, запихивая пачки в карман джинсов. Полицейские знали, что это место было притоном для наркотиков, но он знал, когда приходить, чтобы его не поймали.
Томас вернулся в машину и завел ее.
Он как раз собирался уехать, когда раздался звонок.
Он зашарил по карманам в поисках источника шума, прежде чем нашел его, вытащив из кармана куртки. У него не было достаточно денег на имплант, поэтому он носил с собой простенький телефон. Он взглянул на номер звонящего.
Это был Адам. Странно.
Он слышал, что Адам вернулся с войны, но так и не нашел времени, чтобы навестить его.
Глубоко внутри он знал, что на самом деле у него было время. Он просто был слишком занят наркотиками.
Чувство вины подстегнуло его, и Томас ответил на звонок.
— Эй, братишка, давно не виделись.
Повисла тишина, а затем раздался голос, совсем не похожий на голос его младшего брата.
— Т-Томас… — его голос был хриплым и слабым, дрожащим, как будто он едва мог говорить.
Томас выпрямился.
— Я здесь, что случилось? Ты в порядке?
— П-помоги, пожалуйста.
Ему не нужно было повторять. Он повернул ключ в замке зажигания и вырвался с подъездной дорожки.
— Где ты?
Адам что-то пробормотал, и Томас нахмурился,услышав локацию. Место было недалеко отсюда и уж точно не в хорошей части города.
Он вдавил газ и свернул за угол, проехав знак «стоп», напугав до полусмерти ничего не подозревающую белку.
— Я подъезжаю, только держись.
Томас старался не считать, сколько ПДД он нарушил, тем более полиция все равно не патрулирует эти улицы в так рано утром. Он нашел своего младшего брата на другой стороне канала, стоящего на холодном осеннем ветру в одной футболке.
Когда Томас подъехал, он застыл в шоке, глядя на Адама.
Его некогда улыбчивый здоровый брат исчез. На его месте стояло тощее тело. Глаза Томаса расширились еще больше, когда он увидел металлические костыли и конец одной из штанин джинсов, завязанный немного выше колена.
Томас вывалился из машины и подбежал, схватив Адама за плечи и осмотрев его.
Что они сделали! Адам был таким худым. Его футболка колыхалась на ветру, периодически обнажая изможденную грудь и руки. Его волосы были длинными и спутанными, а его нога, боже! Ее просто не было!
Ему никто не сказал.
Руки и кисти Адама покрывали бинты, Томас даже видел их под горловиной его футболки. Повязка на его левой руке отвалилась, обнажив полосу багрово-красных пятен на костяшках.
— Адам, что… что случилось?
Адам посмотрел на него, заставив Томаса почти отпрянуть от взгляда брата.
За этими глазами была пустота.
Адам заковылял вперед на оставшейся ноге, схватив Томаса за воротник куртки, чья потертая коричневая кожа деформировалась от хватки. Мурашки пошли по коже его тонких, бледных рук, когда его побелевшие костяшки пальцев притянули Томаса ближе.
— Мне н-нужно…
— Что тебе нужно? — промямлил Томас, хватая брата за плечи, чтобы поддержать его. — Адам, ты такой холодный.
После секундного замешательства он отцепил руки Адама от своей куртки а затем стянул ее и обернул вокруг плеч своего младшего брата.
Адам, казалось, ничего не заметил, продолжая покачиваться на месте, прежде чем Томас снова поддержал его.
— Мне нужно больше.
— Адам, я не понимаю.
Слезы текли по щекам молодого человека.
— Мне больно… очень. Мне совсем немного… чтобы боль прошла.
Тут-то Томас и понял, и от осознанного ему стало плохо. Как мог он не увидеть этого? Мертвые глаза, тонкие, бледные руки, пронизанных дрожью.
Адам просил наркотики.
И он пришел за ними к Томасу.
Вот почему он был здесь, на этой стороне города. Он искал наркотики, но не знал, где их найти. Он был слишком хорошим мальчиком, чтобы знать.
У томаса вдруг закружилась голова, четыре пакетика в кармане обожгли его, словно раскаленная сталь. Адам пришел к нему за наркотиками, потому что знал, что у Томаса они будут. Его чуть не вырвало, в уголках глаз выступили горячие слезы.
Томас никогда не чувствовал такого стыда, как в тот момент.
— Пожалуйста, Томас, — взмолился Адам.
Он хотел умереть, провалиться под землю и умереть.
Адам в отчаянии схватился за его рубашку.
— Прошу.
Томас взял руки Адама в свои.
— У меня их нет, — соврал он.
Адама начало трясти, и Томас схватил его за талию, помогая добраться до «позаимствованной» машины.
— Давай, пошли, тебе нужно тепло.
Когда они проходили мимо канала, Томас полез в карман и выбросил пакеты через край в воду.
Позже он пожалеет, что избавился от них таким образом, но в данный момент он просто не мог придумать, что еще можно сделать.
Он помог Адаму сесть в машину, надеясь, что его друг ничего там не оставил.
Обогреватель был сломан, и Адам продолжал дрожать, когда Томас повернул ключи и сел за руль. В канале маленькие пачки наркотиков запутались в куче обломков под мостом и застряли. Он проехал несколько миль, наконец, заехав в знакомую забегаловку, помогая Адаму проковылять внутрь.
Они дошли до самого последнего стола и сели
— Томас мне нужны… — начал Адам, но Томас оборвал его: — Тебе нужен завтрак, ты слишком худой.
Он заставил Адама засунуть руки в рукава куртки, которая на нем выглядела огромной.
Подошла официантка и спросила, с чего бы они хотели начать. Он заказал им апельсиновый сок.
Адам прислонился к его плечу, и Томас прижал его к себе.
— Мне больно, — прошептал он.
— Я знаю, малыш, я знаю, — ноющая боль в его собственных суставах стала резко очевидной, когда он погладил руку брата. — Я знаю, но… я не дам тебе наркотиков, Адам.
— Пожалуйста, — Молодой человек посмотрел на него глазами, полными слез.
Томас прикусил щеку изнутри, пытаясь не заплакать.
— Нет, я НЕ позволю тебе сделать этого.
Официантка поставила напитки и удалилась.
Томас схватил Адама за плечи.
— Ты справишься, я помогу тебе.
Адам обреченно отвернулся, положил голову на плечо Томаса и тихо всхлипнул. Томас посмотрел в потолок, пытаясь держать себя в руках. Он прижимал к себе младшего брата, уговаривая его выпить что-нибудь, уверяя, что он ему станет лучше.
В его груди появился пылающий огонек ярости.
Он понятия не имел, кто сделал это с Адамом, но ему хотелось вырвать им глотки.
Впервые за всю свою жизнь Томас наконец смог признать то, чего все это время избегал. Он не хотел, чтобы Адам стал похожим на него, а если он этого не хотел, значит, он знал. Он знал, кто он такой и что он делает, и ненавидел это. Он был не в порядке, и тот факт, что его брат подошел к нему, был... отвратительным.
Он заказал им еще еды, заставил Адама есть и даже поел сам, хотя и не чувствовал голода.
Они немного поговорили, когда Адам успокоился.
Томас выслушал его историю.
Он узнал о войне.
О проекте «Стальной глаз».
О солдатах, играющих в наркоманов в доспехах. Возможно, фентанил и метамфетамин или кокаин. Он принимал и то, и другое, он знал это чувство. Жгучая ярость питала каждый удар его сердца, заставляя его биться быстрее.
В конце концов Адам почувствовал себя лучше, и Томас смог уговорить его вернуться домой.
Когда они приехали, то застали отца, садящегося в свой пикап с выражением страха на лице. Он остановился, когда увидел, как Томас остановился, вышел из машины и помог Адаму выйти. Мужчина выдохнул с облегчением, подбегая, прежде чем взволнованно взглянуть на Томаса.
Между ними прошел молчаливый обмен
Ты ведь ему ничего не дал?
Нет. Ни за что в жизни.
Его отец кивнул и поддержал Адама, направившись внутрь.
— Я его покормил, так что лучше пускай отоспится, — услышал Томас собственный голос.
Его отец повернулся, посмотрев на него блестящими глазами.
— Спасибо, Томас.
Он снова почувствовал боль в груди. Он давно не видел своего отца, и в последний раз, когда они разговаривали, всё закончилось не очень хорошо. Было приятно, наконец, сделать что-то хорошее для разнообразия.
Томас вернулся в машину, оставив свою куртку, но чувствуя прилив бодрости.
Он проехал по окрестностям, а затем свернул за угол на шоссе.
Только чтобы увидеть мигающие красно-синие огни в зеркале заднего вида.
Он остановился на своей украденной машине, в которой наверняка находились принадлежности для наркотиков, и знал, что попался с поличным.
Он вздохнул и толкнул дверь, когда полицейский приказал ему выйти через громкоговоритель.
Но его сердце начало замедляться.
Это было хорошо.
Он опустился на колени.
Он не сожалел о том, что сделал.
Лег на живот.
Это того стоило.
Наручники туго сжали его запястья.
===========================================
Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.
Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам: