Очерк о том, как спираль истории связывает Москву с Римом⁠⁠

Вы наверняка не раз слышали эти слова - "Москва - Третий Рим". Данное выражение, как правило, не воспринимается буквально, и это совершенно логично - появившись в XVI столетии, оно указывало на желание московских князей быть христианнейшими наследниками Византийской империи. Похожим образом вели себя прочие монархи Европы задолго до правителей Москвы. Даже литовские государи возводили свою родословную к Цезарю, а уж про "восстановление" Западно-Римской империи королём франков Карлом Великим за века до превращения первопрестольной в сколь-нибудь приличное поселение и говорить нечего.

Рим как религиозная идеологическая концепция Средних Веков не будет затронут здесь. Вместо этого, мне хочется сравнить Москву с ним более прямо и рационально, что, на мой взгляд, имеет немалый смысл.

О величии стран и цивилизаций

Представьте себе Средиземноморье ранней Железной эпохи. После катастрофы конца Бронзового века Ближний Восток и юг Балканского полуострова начали восстанавливаться и открывать новые пути для развития своих культуры и экономики. Среди государств того периода особенно выделяются финикийские и греческие города, которые чрезвычайно преуспели в кораблестроении и сельском хозяйстве.

С одной стороны, они достигли немалого населения, располагаясь на небольшой территории, а с другой научились неплохо плавать, на гораздо большие расстояния, чем это умели делать их предки в года бронзы. А жили они при этом на берегах самого большого остатка океана Тетис - Средиземного моря, которое было полно необжитых земель с примитивным укладом местного населения, обладавших таким же климатом, что и Греция с Финикией. Такая ситуация подтолкнула эти культуры к морской экспансии, которая вылилась в масштабную колонизацию ими наиболее удобных земель региона.

Греки и финикийцы соревновались друг с другом за господство над морем и его берегами. Из финикийской колонизации вырос могущественный Карфаген, который станет главным претендентом на господство в Западном Средиземноморье, а греческая сделала южную Италию эллинистической на долгие и долгие века вплоть до арабского вторжения на Сицилию в IX столетии нашей эры. Кроме того, она же повлияла на население нынешней центральной Италии, которое по греческому образцу создало этрусскую цивилизацию. Этрусские города, будучи первоначально (с начала колонизации в VIII веке) учениками эллинов, в VI столетии до рождества Христова уже стали на равных с ними делить Апеннины.

В IV столетии до нашей эры, с завоеваниями Александра Филипповича и продолжением карфагенской экспансии, греко-финикийское наследие зацвело ещё пуще, распространяясь на восток и запад уже не только по побережью, но и вглубь. Этруски несколько ослабли из-за давления кельтов с севера, из Галлии, но всё ещё были серьёзной силой. Стало быть, в скором времени кто-то из них - либо карфагеняне, либо греки, либо этруски - создаст централизованную империю, перейдя на новый этап развития региона.

Но оставим пока античные страсти. Перенесёмся на две тысячи лет позднее на север от тёплого Средиземного моря, в Восточную Европу кануна XIV столетия. Данный регион тогда был в состоянии серьёзных изменений - после окончательно развала и разорения монголо-тюркскими армиями Руси её православные княжества находились в упадке и попали под прицел выросших по соседству крупных держав - кочевой и тюркоязычной Золотой Орды, Литовского княжества и Польского королевства. Кроме того, укрепляли свои позиции покорившие всех балтских и финно-угорских язычников Прибалтики (кроме литовцев, собственно) немецкие рыцари, создавшие Ливонский Орден.

В этой ситуации актуальным был вопрос, кто из них преуспеет больше всех и захватит региональное господство. Ко второй половине века чумы наиболее очевидными кандидатами казались Орда и Литва, которые прямо или через вассальные отношения контролировали все русские княжества. Они превратились в грозные империи, однако Польша и Ливония тоже достигли немалого и обхаживали соперников, дабы оттеснить их.

О поворотах исторической конкуренции

Окажись всё так, как можно подумать, смотря на карты сильнейших игроков двух указанных эпох, идеологически вместо выражения "Москва - Третий Рим" было бы "Краков - Новый Карфаген" или что-то подобное. Но этого не случилось. Почему же?

Пока этруски и греки решали, кто же силён и кто будет господствовать на Апеннинах, основанное латинскими племенами село под названием Рим, первоначально бывшее вассалом этрусков, тихою сапою подчиняло земли вокруг себя. Его географическое положение было удобным для обороны и торговли, но что самое главное, под контролем Римского королевства, а позднее Республики, находилось устье реки Тибр, богатое соляными залежами.

Соль до изобретения холодильников и морозильных камер была не просто пищевым компонентом, а средством хранения быстро портящихся продуктов, что делало её стратегическим ресурсом. В центральной Италии главным источником соли было именно устье Тибра, которое контролировал Рим. Таким образом, он сумел взять господство над так называемой Соляной дорогой, что постепенно дало ему самую выгодную позицию среди соседей, как политически, так и экономически. Появились серьёзные финансы и рычаги давления, через которые началось возвышение Рима.

Начиная со второй половины IV века до нашей эры Римская республика быстро подчиняет себе Апеннинский сапог - ослабленные галльскими набегами этруски и соседние племена одни за другими становятся её частями или "союзниками" (фактически - вассалами).

Римляне искусно практиковали принцип "разделяй и властвуй", дабы без постоянного применения силы подчинять себе новые территории. Уже к III веку республика стала весомым субъектом, а завоевав в знаменитых войнах с царём Пирром эллинистическую южную Италию, перешла к прямой конфронтации с Карфагеном. Ей потребовались многие десятилетия, чтобы разбить его, после чего римская экспансия стала мощнейшей и с перерывами продолжалась до II века уже нашей эры.

В средневековой Восточной Европе два тысячелетия спустя бедное, крошечное и униженно платившее дань ордынским ханам Московское княжество сумело выбраться из того ужасного состояния, в котором оно находилось, через разделение и властвование. Московские князья, и в частности князь Иван Калита (1325-1340), умело играли на своей внешней слабости и на особенностях политики Орды по отношению к Руси. Они притворились хорошими вассалами, дабы завоевать доверие ханов и усыпить их контроль, а заодно устранить соперников, таких как Тверское княжество (оно обладало теми же географическими преимуществами в плане торговли, что и Москва), которое Калита жестоко разорил, подавляя антиордынское восстание в городе.

Это, безусловно, кажется таким себе деянием с перспективы морали, но политика есть политика, тем более, что она дала свои плоды - уже в 1380-ые годы князь Дмитрий Донской смог накопить ресурсы для открытого сопротивления татарам, которое, правда, провалилось.

Но то было только начало - пока Орда слабла и разваливалась, а Литва попадала под влияние католической Польши, Москва постепенно присоединяла прочие русские княжества, а сделав это, избавилась от необходимости быть ордынским вассалом при великом князе Иване III (1462-1505). Он же подчинил последнее независимое (кроме самой Москвы) русско-православное государство - Новгородскую землю, после чего войнами с Литвой и остатками Орды положил начало постоянному внешнему расширению своей страны, которое продолжалось до второй половины XIX века.

Имперская закономерность

Вполне понятно, что возвышения Рима и Москвы имеют очень много общего между собой. Если подытоживать, то основные сходства у них - это:

1) Изначальные слабость и периферийность по отношению к другим державам

2) Использование немногочисленных стратегических и экономических преимуществ для увеличения своего влияния

3) Использование хитрой и подчас жестокой политики, сначала для выживания, а затем для завоеваний

4)Превращение столиц в безоговорочные центры как политической, так и культурно-экономической силы

5) Колоссальное расширение на всех направлениях, в том числе и на менее развитые земли (галлы, бритты, сибирские народы)

Кроме того, оба города в конечном итоге стали корнем огромной империи, которую провозгласил культовый исторический деятель.

Успех обоих городов представляет собой историю имперского становления, которая случалась не раз и до Москвы и даже до Рима. Ещё первая столица Ассирийской империи - Ашшур, прошла похожий путь во II тысячелетии до нашей эры, да и другие влиятельные города Месопотамии и Египта тоже.

Однако, Рим стал самым известным подобным примером, по крайней мере, в Европе, что делает его сравнение с Москвой гораздо более понятным.

С этой стороны, правда, Второй Рим, то бишь Константинополь, не похож ни на Москву, ни на Вечный город, так как он начинал не как отдельный субъект политики, а как целенаправленно основанное для имперского правления поселение, что внезапно роднит его с Петербургом.