Обращение адвоката Тимофея Широкова к Генеральному прокурору РФ Краснову И.В
Генеральному прокурору РФ
Краснову И.В.
от Широкова Тимофея Викторовича, адвоката Международной коллегии адвокатов "Закон и право" г. Москвы, защитника осужденного Москалева Николая Анатольевича
Уважаемый Игорь Викторович!
Вынужден вновь к Вам обратиться в связи с формальным и, в виде отписки, рассмотрением Прокуратурой Московской области моей жалобы в интересах Москалева Николая Анатольевича, осужденного приговором Шаховского районного суда Московской области. В ходе рассмотрения уголовного дела в суде были допущены многочисленные грубейшие процессуальные нарушения. Все указанные нарушения были проигнорированы, более того, укрыты прокурорами, осуществлявшими процессуальный надзор и государственное обвинение, что, в том числе, послужило причиной оставления приговора суда без изменения в вышестоящих — апелляционной и кассационной инстанциях.
О данных нарушениях мной было сообщено в жалобе в Генеральную прокуратуру, а также поставлен вопрос о внесении надзорного представления на вынесенный приговор. Жалоба была направлена для рассмотрения в Прокуратуру Московской области. Однако, жалоба была рассмотрена формально, ее ответы не соответствуют имевшим место обстоятельствам и не соответствуют требованиям закона, более того, большая часть доводов была проигнорирована и не получила ответов. Соответственно, в данной части жалоба даже формально не рассмотрена. По ряду вопросов ответ содержит дезинформацию, как, например, в том, что у Москалева Н.А отсутствуют лица, находящихся на иждивении.
Вместо этого прокурор, не подвергая никакому анализу доводы об отсутствии события преступления, об отсутствии доказательств виновности, проведении предварительного следствия с нарушением уголовно-процессуального закона, заявляет, что они были предметом рассмотрения в судах первой, апелляционной и кассационной инстанций, что, якобы, должно безусловно свидетельствовать об законности приговора. Однако данное заявление является нелогичным и не соответствующим действительности хотя бы потому, что законом предусмотрены отмена приговора и исправление судебных ошибок в рамках рассмотрения уголовного дела в порядке надзора. Более того, прокурор обязан, в соответствии со своими полномочиями, определенными в Законе «О прокуратуре Российской Федерации», а также УПК РФ, независимо от вынесенного по делу решения, при выявлении фактов незаконного и необоснованного постановления приговора, нарушения прав участников судопроизводства, обратиться в установленном порядке в суд с надзорным представлением. При этом предметом надзорного производства может быть именно судебное решение, вступившее в законную силу.
Таким образом, ссылка в качестве опровержения доводов жалобы на решения судов первой, апелляционной и кассационной инстанций, в то время, как в ней ставится вопрос об исправлении в надзорном порядке допущенных при производстве именно в этих инстанциях нарушений, является необоснованной и незаконной.
Особое внимание обращает на себя внимание содержащееся в ответе утверждение о том, что оснований для дальнейшего кассационного обжалования не усмотрено. Действительно, такие основания отсутствуют хотя бы по той причине, что дело в кассационных инстанциях уже было рассмотрено. Однако в жалобе ставился вопрос о рассмотрении дела не в кассационном порядке, а в порядке надзора.
Данное обстоятельство, как и целый ряд других, о которых будет указано ниже, свидетельствует о том, что исполнитель, готовивший ответ за подписью Заместителя прокурора Московской области Рокитянского С.Г., не знаком не только с материалами дела, но даже с доводами самой жалобы, что говорит либо о низком уровне профессиональной квалификации, либо о ненадлежащем, халатном исполнении своих обязанностей.
В ответе на жалобу оставлены без какого-либо внимания следующие обстоятельства.
1. Прежде всего, приговор вынесен ненадлежащим составом суда. Судья Дзюбенко Н.В., впоследствии рассматривавшая дело по существу, вынесла постановление об избрании Москалеву Н.А. меры пресечения в виде ареста. При этом свое решение она мотивировала тем, что он может скрыться и продолжать преступную деятельность. Следовательно, она высказала свою позицию по поводу наличия события преступления и не имела права затем вести судебный процесс по существу. Она подлежала отводу на основании ч.2 ст.61 УПК РФ. Тем не менее, она вела процесс и вынесла обвинительный приговор. Вынесение приговора судьей, который подлежал отводу, является безусловным основанием для отмены приговора, поскольку дело рассмотрено незаконным составом суда (п.2 ч.2 ст. 389.17 и ч.1 ст. 401.15 УПК РФ).
2. Судом, а также гособвинителем и надзирающими прокурорами, был проигнорирован вопиющий факт наличия у Москалева Н.А. алиби! Так, в ходе судебного заседания стороной защиты было заявлено ходатайство о приобщении всех путевых листов в количестве 9 (девять) штук, по работе Москалева Н.А. работающего ООО «Москонтейнер» водителем-экспедитором за период с 28 августа 2019 года по 21 января 2020 года. Путевыми листами подтверждается, что Москалев Н.А. находился на работе — согласно путевого листа № МК0002384 — с 1 октября по 14 ноября 2019 года; путевого листа № МК 0002819 — с 14 по 25 ноября 2019 года.
Однако судом в приобщении и исследовании данных доказательств было отказано в связи с тем, что это якобы не имеет отношения к данному делу. Впоследствии, в ходе рассмотрения дела в апелляции, путевые листы были приобщены к материалам уголовного дела, однако содержащаяся в них информация не была надлежащим образом оценена, и даже не нашла отражение в тексте итогового решения по делу. Вместе с тем, данное доказательство очевидным образом опровергает утверждения приговора относительно времени якобы имевшего со стороны Москалева Н.А. совершения преступления.
Алиби Москалева Н.А. подтверждается также и имеющимися в материалах уголовного дела детализациями телефонных соединений. В указанный в обвинении период Москалев Н.А. не находился по месту жительства в с. Ивашково, и, соответственно, не мог совершить инкриминированное преступление. С отсутствием Москалева Н.А. дома во время нахождения в командировках с 01 по 25 ноября 2019 года в ходе заседания суда от 28.06.2021 (с. 17 протокола судебного заседания) согласился и гособвинитель, подтвердив, что его местонахождение установлено данными ответов на запросы о привязке сотовых сетей. В действительности, детализациями телефонных соединений подтверждается его отсутствие по месту жительства не только с 1 октября по 25 ноября 2019 г., но и вплоть по 1 декабря 2019 г., когда он был в г. Москве. Несмотря на данный факт алиби, оно, тем не менее, во внимание принято не было.
Таким образом, не были соблюдены требования ст. 73 УПК РФ, предусматривающей обязательность доказывания события преступления и виновность обвиняемого в его совершении лица, и в том числе обязательность проверки алиби. Более того, судья на стр. 2 приговора признала нахождение Москалева с 29.09.2019 по 01.12.2019 в служебных командировках в качестве установленного факта. Вопреки этому судья Дзюбенко Н.В. вынесла приговор, признав Москалева Н.А. виновным в совершении им преступлений у себя дома в период его отсутствия.
3. Ряд заседаний суда был проведен в отсутствие подсудимого. Согласно информации ОМВД по г.о. Шаховская Московской области, Москалев Н.А. конвоем данного подразделения был увезен из Шаховского районного суда 18.03.2021 в 17:20, в то время как согласно протоколу судебного заседания, оно закончилось в 18:50. Таким образом, заседание суда по делу в отношении Москалева Н.А. продолжалось в его отсутствие на протяжении полутора часов. 06.04.2021 Москалев Н.А. был увезен из суда в 19:35, а судебное заседание, согласно протоколу, закончилось в 19:50. Таким образом, заседание суда по делу в отношении Москалева продолжалось в его отсутствие на протяжении минимум 15 минут. 26.05.2021 Москалева Н.А. конвой увез из суда в 17:320, а судебное заседание закончилось в 17:40, то есть, в отсутствие Москалева Н.А. 20 минут. Таким образом, в общей сложности, заседание суда по делу продолжалось в отсутствие подсудимого на протяжении 2 часов 5 минут.
Данное нарушение в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 389.17 являлось безусловным основанием для отмены приговора, чего судом апелляционной инстанции сделано не было. Не выявил нарушение и суд кассационной инстанции.
Вместе с тем очевидно, что заочным рассмотрением уголовного дела в отсутствие подсудимого были нарушены требования п. 16 ч. 1 ст. 47 и ч. 1 ст. 247 УПК РФ, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, повлиявшим на исход дела. Вызывает недоумение, что при наличии оснований предполагать фальсификацию судебных протоколов судьей Дзюбенко (которая подтверждается прилагаемым конвойным графиком), данное обстоятельство не привлекло вообще никакого внимания со стороны надзирающего органа, хотя в действиях судьи Дзюбенко усматриваются признаки состава преступления, предусмотренного ст. 305 УК РФ.
4. В ходе заседания Шаховского районного суда от 06.04.2021, допрошенная свидетель Пименова Е.Е. показала, что, давая показания в ходе следствия по уголовному делу в отношении Москалева Н.А., расследовавшемуся следователем СО по г. Волоколамску ГСУ СК России по Московской области Матвейчевым М.Ю., «подписала пустые листы» протокола допроса, факт чего прямо должен был влечь признание соответствующего доказательства недопустимым, однако был проигнорирован всеми судебными инстанциями, в том числе судебной коллегией Первого кассационного суда.
При этом в сам протокол были внесены сведения, которых она не говорила.
Таким образом, учитывая то, что уголовное дело возбуждено по ч. 4 ст. 132 УК РФ, Пименова Е.Е. сообщила о факте фальсификации доказательств по делу об особо тяжком преступлении.
Несмотря на это, никакой проверки по данному факту не проводилось, а информация о совершении преступления, сообщенная свидетелем Пименовой Е.Е., предупрежденной об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, была проигнорирована как судьей Дзюбенко Н.В., так и гособвинителем Гленом А.Н., в действиях которых усматриваются признаки преступления ст.305 УК РФ.
5. В ответе на жалобу также содержится ложное, абсолютно не соответствующее действительности утверждение о том, что «подсудимому были разъяснены права, предусмотренные ст.ст. 47, 54 УПК РФ, ст. 51 Конституции РФ».
В действительности, судьей Шаховского районного суда не были разъяснены подсудимому его права. Вместе с тем, такая обязанность прямо предусмотрена ч. 1 ст. 11 и ч. 2 ст. 16 УПК РФ. Более того, Пленум Верховного Суда РФ, в п. 3 Постановления от 30.06.2015 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве», прямо указывает на то, что предусмотренные нормами уголовно-процессуального закона права должны быть разъяснены в объеме, определяемом процессуальным статусом лица, в отношении которого ведется производство по делу, с учетом стадий и особенностей различных форм судопроизводства. В частности, при рассмотрении дела по существу судом первой инстанции разъяснению обвиняемому подлежат не только права, указанные в ч. 4 ст. 47 УПК РФ, но и другие его права в судебном разбирательстве, в том числе право ходатайствовать об участии в прениях сторон наряду с защитником (ч. 2 ст. 292 УПК РФ). Аналогичное разъяснение содержится в п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2017 N 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)», в котором уточняется, что в соответствии с ч. 2 ст. 243 УПК РФ указанные права, включая право подсудимого ходатайствовать об участии в прениях сторон наряду с защитником, подлежат обязательному разъяснению в подготовительной части судебного заседания.
Согласно протоколам судебного заседания суда первой инстанции (в т.ч. от 25.02.2021 и 28.06.2021) подсудимому судьей были разъяснены лишь права, предусмотренные ст. 47 УПК РФ и ст. 51 Конституции РФ, а также положения ст.ст. 257 и 258 УПК РФ. Другие же процессуальные права, включая право подсудимого ходатайствовать об участии в прениях сторон наряду с защитником (ч. 2 ст. 292 УПК РФ), не разъяснялись. Очевидно, что закрепленную в законе возможность судья и не собиралась предоставлять, т.к. слово в прениях сторон подсудимому так и не было предоставлено, несмотря на то, что Москалев Н.А. планировал соответствующее выступление, к нему готовился, и отказа от соответствующего права с его стороны не было. Вместе с тем, согласно п. 6 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ, непредоставление подсудимому права участия в прениях сторон является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, безусловно влекущим отмену судебного решения. Таким образом, вышеприведенные требования закона по соблюдению прав подсудимого при рассмотрении судом уголовного дела выполнены не были, а гарантированное ему Конституцией РФ, а также ст. 16 УПК РФ право на защиту грубейшим образом нарушено.
Данное важнейшее обстоятельство со стороны вышеупомянутых судей не получило должной оценки, напротив, судьи Первого кассационного суда общей юрисдикции в своем решении, вопреки данным протокола судебного заседания, указали, что, якобы, Москалеву Н.А. была предоставлена возможность выразить свое отношение к предъявленному обвинению, а также участвовать в прениях.
Это утверждение также является голословным и не соответствующим материалам уголовного дела. В действительности, несмотря на заданный судьей вопрос о желании высказать свое отношение к предъявленному обвинению и наличии утвердительного ответа со стороны Москалева Н.А., самой такой возможности — выразить свое отношение к предъявленному обвинению, стороне защиты судом на практике предоставлено не было, по причине чего подсудимый такое отношение высказать не сумел (протокол судебного заседания от 25.02.2021). Данное обстоятельство повлекло прямое нарушение требований ч. 2 ст. 273 УПК РФ, согласно которой «…Председательствующий опрашивает подсудимого, понятно ли ему обвинение, признает ли он себя виновным и желает ли он или его защитник выразить свое отношение к предъявленному обвинению».
6. Судом первой инстанции было допущено множество нарушений материального и процессуального права, обстоятельства, подлежащие доказыванию, надлежащим образом установлены не были, приговор был постановлен на базе доказательств, полученных с нарушением закона, в ходе рассмотрения уголовного дела неоднократно допускались существенные нарушения прав участников уголовного судопроизводства. Доказательства вины Москалева Н.А. фактически базируются исключительно на представляющих собой оговор на почве неприязненных отношений показаниях Сафоновой М.Н., бывшей сожительницы Москалева Н.А., с которой он расстался, а также ее малолетней дочери, находившейся в зависимом от матери положении. Сам Москалев Н.А. свою вину не признал. Данные обстоятельства были проигнорированы судом апелляционной инстанции и, фактически, легализованы судьями Первого кассационного суда общей юрисдикции.
7. В частности, судья Шаховского районного суда Московской области Дзюбенко Н.В. с самого начала процесса проявила предвзятость к подсудимому Москалеву Н.А., вопреки требованиям ч. 2 ст. 273 УПК РФ не предоставила стороне защиты возможности выразить свое отношение к предъявленному обвинению (протокол судебного заседания от 25.02.2021). При этом обращает на себя внимание, что подсудимый сразу же изъявил соответствующее желание, которое, тем не менее, было проигнорирован
8. При этом сам приговор, вопреки требованиям ст. 75 УПК РФ, помимо противоречивых и неоднократно менявшихся показаний оговорившей Сафоновой М. Н., а также крайне сомнительного по содержанию и составленного с процессуальными нарушениями протокола допроса потерпевшей, базируется на домыслах и предположениях.
9. Суд проигнорировал и опровергающее версию обвинения о якобы имевшем место сексуальном удовлетворении Москалева Н.А. от совершения действий сексуального характера в отношении несовершеннолетней N заключение комиссии экспертов № 2564 от 07.10.2020, согласно которому «клинических признаков педофилии Москалев Н.А. не обнаруживает».
10. В жалобе, говоря о не соответствующих действительности формулировках кассационного определения о том, что приговор якобы не переписан с обвинительного заключения, мной было указано, что в действительности простое сличение приговора и обвинительного заключения показывает, что приговор в описательно-мотивировочной части, касающейся признания виновным Москалева Н.А. по п. «в», ч.4, ст. 132 УК РФ (эпизод 1) полностью переписан из обвинительного заключения, причем с многочисленными грамматическими, стилистическими и пунктуационными ошибками. Данное обстоятельство также говорит о выступлении судьи в единой связке со стороной обвинения, в нарушение ст. 15 УПК РФ.
На это Заместитель прокурора Московской области Рокитянский С.Г. дал ответ о том, что имеющаяся разница в процессуальных документах якобы опровергает утверждение о переписанности приговора. Однако данный довод является совершенно надуманным и не соответствующим действительности. Очевидно, что исполнитель, готовивший для Заместителя прокурора области ответ, даже не потрудился сверить упоминавшийся мной приговор в части 1-го эпизода с соответствующей ему частью обвинительного заключения, либо сознательно скрыл факт упомянутого дословного их совпадения.
11. В жалобе указано, что судья Дзюбенко Н.В., подменяя собой стороны процесса, самостоятельно, и по собственной инициативе, вопреки требованиям закона, вместо гособвинителя, оглашала материалы дела — т.11, л.д.95, показания свидетеля Пименовой Е.Е. и другие материалы. В ответ, Заместитель прокурора Московской области Рокитянский С.Г. утверждает, что это якобы не является процессуальным нарушением. В действительности же судьей были нарушены основополагающие принципы рассмотрения уголовных дел, указанные в ст.240 УПК РФ — непосредственность и устность, а также требования ст. 274 УПК РФ, определяющей порядок предоставления и исследования доказательств. Фактически, оглашая по собственной инициативе материалы дела, лишив прав гособвинения, судья взяла на себя функцию стороны обвинения. Это обстоятельство также было оставлено судами без какого-либо внимания.
12. В связи с наличием существенных противоречий в выводах заключений проведенных по делу комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизы № 243 от 13.07.2020, согласно выводам которой несовершеннолетняя N обнаруживает признаки психического расстройства в форме «Смешанной тревожной и депрессивной реакции, обусловленной расстройством адаптации» (По МКБ-10 F43.22), точное начало которого не представляется возможным, и комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизы (заключение комиссии экспертов № 520/20 от 21.10.2020), согласно выводам которой несовершеннолетняя N до совершения в отношении нее противоправного деяния какими-либо психическими расстройствами не страдала, стороной защиты Москалева Н.А., для разрешения этих противоречий, было заявлено соответствующее ходатайство о проведении повторной комплексной психолого-психиатрической экспертизы. Данное ходатайство судья без каких-либо объяснений не удовлетворила и мотивированного решения по нему не приняла, грубо нарушив тем самым требования ст.ст. 207, ст. 276 и ст. 122 УПК РФ.
При этом судьи Первого кассационного суда общей юрисдикции, вместо того, чтобы обратить внимание на данное очевидное нарушение, вновь оставили его без внимания, ограничившись дежурными формулировками, не содержащими анализа доводов жалоб и не опровергающими их по существу.
13. Судебная коллегия сознательно проигнорировала тот очевидный факт, что непринятие мотивированных решений по заявленным ходатайствам в ходе рассмотрения уголовного дела в суде первой инстанции имело системный характер. Так, в ходе судебного заседания стороной защиты Москалева Н.А. в виду неполноты предварительного и судебного следствия, также заявлялись ходатайства о допросе дополнительных свидетелей (т.12, л.д.137-139). Мотивированного решения по данному ходатайству вновь принято не было, что повлекло нарушение ст. 271 и ч. 4 ст. 7 и ст. 122 УПК РФ).
14. В ходе слушания дела было заявлено также ходатайство об обозрении фото- и видеофайлов (т.12, л.д.12-18). Суд отказал в его удовлетворении, и также не принял мотивированного решения по данному ходатайству. Обращает на себя внимание тот факт, что помимо прямого нарушения судом своей формальной обязанности по мотивированию принимаемых решений, суд также нарушил и требования ст. 183 УПК РФ, предусматривающей порядок исследования вещественных доказательств, согласно которому вещественные доказательства осматриваются судом и предъявляются лицам, участвующим в деле, их представителям, а в необходимых случаях свидетелям, экспертам, специалистам. Лица, которым предъявлены вещественные доказательства, могут обращать внимание суда на те или иные обстоятельства, связанные с осмотром. Эти заявления заносятся в протокол судебного заседания.
В целом, несмотря на многочисленные факты непринятия мотивированных решений по заявляемым ходатайствам, и обращения внимания суда апелляционной инстанции на данное обстоятельство в апелляционных жалобах, данный факт даже не нашел отражения в решении судей кассационного суда.
Таким образом, стороны, и прежде всего сторона защиты, немотивированно были лишены возможности реализации своего процессуального права на доказывание, а также обоснования своей позиции.
15. Москалев Н.А. в ходе следствия и суда дал последовательные и непротиворечивые показания относительно причин и обстоятельств возникновения неприязненных отношений между ним и Сафоновой М.Н., а также имеющихся у нее мотивов для его оговора. В частности, Москалев Н.А. пояснил, что накануне своего задержания, он был избит неизвестными лицами, требовавшими у него денежные средства в качестве отступных «за расставание» для Сафоновой М.Н., в размере 300 000 рублей. Версия Москалева Н.А. не была проверена ни в ходе следствия, ни в ходе судебного разбирательства. Данное обстоятельство также не нашло никакого отражения в решении судей кассационной инстанции. При этом, вопреки требованиям ст.ст. 144-145 УПК РФ, судом даже не была организована проверка сообщенных Москалевым Н.А. сведений о совершении в отношении него преступления. Таким образом, судья не стала разбираться в сложившейся ситуации, хотя избиение и вымогательство в отношении Москалева Н.А. были совершены накануне ложного оговора и это является отправной точкой всего уголовного дела. Вместо этого, в основу обвинительного приговора, следуя очевидному обвинительному уклону, были положены незаконно оглашенные показания несовершеннолетней N, находившейся в полной зависимости и под давлением своей матери, бывшей с Москалевым Н.А. во враждебных отношениях, угрожавшей ему незаконным уголовным преследованием и расправой, а также вымогавшей у него деньги.
16. Суд, голословно утверждая отсутствие оснований для оговора Москалева Н.А. со стороны Сафоновой М.Н., не дал оценки доказательствам, подтверждающим обратное. Так, бывший муж Сафоновой, Сафонов Р.Е., дал ей сугубо отрицательную характеристику как человека, склонного к агрессии и шантажу, а также криминальному поведению. В частности, при разводе, Сафонова М. Н. стала шантажировать его и угрожать, что если он не даст ей деньги, то она подговорит свою мать пойти к нему на работу и рассказать руководству, что он раскрыл информацию, содержащую государственную тайну.
17. Судебная коллегия, вместо того, чтобы выявить и устранить допущенные нарушения, напротив, прикрывая их, в своем определении допустила просто не соответствующие действительности формулировки. Так, на листе апелляционного определения 9 указано: «Не заслуживают доверия и доводы Москалева Н.А. о том, что Сафонова М.Н. с дочерью фактически проживали в квартире в г. Москве». Вместе с тем, ни Москалев Н.А., ни сторона защиты никогда не утверждали, что Сафонова со своей дочерью проживали в Москве период с сентября 2019 по январь 2020 г. Таких формулировок не содержится ни в протоколах допросов Москалева Н.А. на стадии следствия, ни при даче им показаний в суде, более того, ни в одном документе уголовного дела! Таким образом, суд апелляционной инстанции вновь допустил голословные, немотивированные утверждения.
18. В ходе судебных заседаний была исследована представленная обвиняемой Сафоновой М.Н. справка, согласно которой Сафонова М.Н. находилась в ГБУЗ ГКБ № 24 на стационарном лечении в период времени с 18.09.2019 по 30.09.2019 с диагнозом «гипертонический криз». При этом, как это установлено материалами уголовного дела, 29.09.2019 связь абонентского номера 89054647887, принадлежащего Сафоновой М.Н., осуществлялась с устройства с imei 359254076439490, т.е. с ее телефона, и через базовую станцию, расположенную по адресу: Россия, Московская обл., Шаховской р-н., с. Ивашково. Кроме того, факт предоставления подложной справки был подтвержден в ходе судебного заседания матерью Сафоновой М.Н., Жураховской В.Н. Данное обстоятельство не получило должной оценки со стороны суда, а справка была приобщена к материалам уголовного дела без какого-либо указания на ее подложный характер. Фактически, в ходе судебных заседаний был выявлен факт предоставления подложных доказательств, что по смыслу ст.ст. 144-145 УПК РФ, должно влечь соответствующую процессуальную проверку. Вместе с тем, никакого процессуального решения по данному факту принято не было. В данном случае в действиях судьи усматриваются признаки преступления по ст. 293 УК РФ.
19. В приговоре суд в качестве доказательств вины Москалева Н.А., сослался на протоколы допросов Сафоновой М.Н. от 10.11.2020 (стр. 5-6 Приговора). Вместе с тем, показания Сафоновой М.Н от 10.11.2020 в судебных заседаниях не исследовались и оглашены не были. Таким образом, при постановлении приговора был грубо нарушен пункт 3 ст. 240 УПК РФ.
20. Очевидно, что при вынесении приговора в отсутствие неоспоримых доказательств вины, а также не опровергнутых надлежащим образом доказательств невиновности, также судьей был проигнорирован принцип презумпции невиновности, провозглашенный в ст. 49 Конституции РФ, а также ст. 14 УПК РФ. Вместе с тем, все вышеуказанные очевидные нарушения были проигнорированы судьями вышестоящих судов, либо оправданы ими в качестве якобы законных.
21. Все вышеизложенное привело к тому, что судом было принято вынесенное с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, несправедливое решение, которое не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела, но базируется на догадках и предположениях. Такое решение, в соответствии с требованиями ст. 389.17 УПК РФ, подлежит отмене. Несмотря на существенный характер допущенных нарушений закона, тем не менее, они были оставлены без внимания и до сих пор не получили соответствующей оценки в том числе вследствие отсутствия надлежащего надзора со стороны нижестоящих органов прокуратуры.
Данные доводы жалобы, как отмечалось выше, в ответе Заместителя прокурора Московской области Рокитянского С.Г. полностью проигнорированы и не получили ответа. Ответы же на иные доводы имеют сугубо формальный, и не соответствующий обстоятельствам дела и требованиям закона характер.
22. Так, в ответе Прокуратуры Московской области указано, что, якобы, приговор, вынесенный Москалеву Н.А., соответствует требованиям ст.ст. 307, 309 УПК РФ.
Данное утверждение не соответствует действительности.
Таким образом, жалоба не была рассмотрена надлежащим образом.
В связи с изложенным, руководствуясь ст. 6.1. ФЗ “Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации”, и гл. 48.1 УПК РФ,
Прошу:
Поручить проверить, не ограничиваясь формальной отпиской, все указанные в настоящей жалобе доводы и внести в Президиум Верховного суда РФ надзорное представление об отмене незаконного приговора в отношении Москалева Н.А.
В приложении копии документов
14.03.2024 Т.В. Широков