Мой друг - генерал!⁠⁠

Глава 1: Я, как и вы, не такой, как все

Глава 2: Детский Ад

Глава 3: Все девочки верят сказочникам

Глава 4: Мамин бродяга. Бабушкин разведчик

В 8 утра я как штык стоял возле подъезда, а вот Макса не было. Я ждал десять минут, час, но, к сожалению, мой новый знакомый так и не объявился, поэтому я решил заниматься своими привычными делами. Я наблюдал за жуками, ловил тополиный пух и строил шалаш из веток, а когда устал, решил подняться на крышу сарая, так как веселые крики детей вызвали у меня интерес. Не успев залезть, я услышал уже знакомый голос:

– Эй, Урбан!

Я обернулся и увидел Макса. Он стоял мокрый от пота и запыхавшийся. – Профти, брат! Я совсем забыл, фто сегодня воскресенье.

– А что воскресенье? – удивленно переспросил я.

– В воскресенье утром мы всегда ходим в церковь! А вы фто, так не делаете?

– Нет.

– Ох, городской! Везёт тебе! Терпеть не могу ходить в церковь… – Макс задумался. – Вырасту и тофе стану урбаном, фтобы в церковь не ходить.

Мы рассмеялись.

– Кстати, смотри, фто у меня есть! – Макс вывернул карманы, из которых на землю посыпались окурки.

– Что это? – задал я глупый вопрос, на который знал ответ, и, уже предвкушая, что скажет Макс, я открыл рот, собираясь его передразнивать.

– Ты фто, окурки никогда не видел? Ну, ты и Урбан!

Паренек, увидев, что я его передразниваю, к моему удивлению, не обиделся, а наоборот улыбнулся и продолжил:

– Только у меня спичек нет. Мофеф у бабулечки их свиснуть?

Макс называл старушек исключительно «бабулечки». Это звучало с такой нежностью и добротой, будто бы не ребенок говорит о взрослых женщинах, а наоборот.

– Свистнуть? Меня совесть замучает, – стал отнекиваться я.

– Тогда одолфи. Нам всего парочку нуфно, а потом на место вернеф.

Такой порядок дел меня устраивал, и я решил провернуть аферу во время обеда.

Мы отправились с моим новым другом изучать окрестности на наличие места, где нас не смогут увидеть взрослые, пока мы будем курить. Вообще я не хотел пробовать табак, да только авторитет моего нового знакомого не позволял мне упасть в его глазах. Во время нашей прогулки Макс рассказывал о своей интересной жизни, о своих двух лучших друзьях и любимой девочке, с которой он уже был обручен. Многие из его рассказов, естественно являлись сильно преувеличенными, однако я с неподдельным интересом слушал друга, который взахлёб рассказывал историю за историей, подчас перебивая одну другой и теряя нить повествования. Наконец, обнаружив скрытую кустами от глаз посторонних полянку, я со спокойной душой отправился на обед, а Макс остался ждать меня внутри.

Дабы не привлекать внимания, дома я, не торопясь, приступил к трапезе, сначала тщательно помыв руки, а затем затеяв светскую беседу с «бабулечкой». Бабушка была очень удивлена тем, что я очень непривычно себя веду, но я убедил её, что всё в порядке, и под шумок одолжил всегда лежащие на видном месте спички. Покушав, я поблагодарил бабушку и попросил с собой в дорогу корку хлеба с маслом, чтобы поделиться с другом. Бабушка, потрогав мой лоб, решила, что это часть моей игры, сделала мне целых два бутерброда. Эти бабушки, ну, вы знаете. И, провожая меня взглядом, на этот раз произнесла: «Ну, что за фантазёр растёт?»

Макс был очень рад моему возвращению и сразу приступил к рассказам о том, что приходил военный в орденах и установил, что отныне это не полянка, а генштаб армии, и, мол, вам с Урбаном теперь предстоит вести полномасштабную войну. В защиту своего рассказа, он достал какую-то запчасть то ли от телевизора, то ли от радио и сказал, что военный дал ему эту рацию и назначил его генералом. Ещё Макс показал начерченную веткой на земле карту и предложил приступить к делу, отказавшись от хлеба, который я принес ему, аргументируя тем, что времени обедать, совсем нет, а на нас лежит большая ответственность. А вот спички взял, и как будто бывалый курильщик ловко зажёг один бычок, а затем задумчиво склонился над картой. Я, не желая тревожить генерала, решил пропустить ритуал курения, да только Макс, как будто читая мои мысли, без слов протянул мне зажженный окурок. Я в свою очередь, желая показаться крутым, попытался глубоко затянуться, как это делал Макс, и мгновенно потерпел фиаско. Я громко раскашлялся, при этом плюясь от противного вкуса. А Макс повернулся ко мне и, смотря на меня своими задумчивыми глазами, произнес:

– Вот поэтому я и генерал.

Затем усмехнувшись, достал второй бычок и, закурив, склонился над картой. Картина маслом. Мы рисовали на карте маршруты нашего наступления на врагов, камни являлись танками, листочки – самолетами. Маршруты были выковорены маленькими веточками. Макс что-то регулярно передавал по рации в тыл. А потом наши победили, и генерал объявил меня героем войны. Играть в войну нам понравилось, поэтому мы играли в неё каждый день, проводили спецоперации, контрнаступления, отступали, но при этом непременно побеждали. Дни летели один за другим. Я приходил в штаб каждое утро и всегда обнаруживал там Макса, который в очередной раз рассказывал неиссякаемое множество историй, параллельно что-то чертя в карте и отдавая приказы по рации, затем мы шли играть ко мне во двор. Временами Макс приносил футбольный мяч, и мы пинали его, представляя себя финалистами чемпионата мира. К счастью, за всё это время обошлось без разбитых соседских окон.

Незаметно летели недели, и где-то в середине лета навестить меня приехал отец, у которого выдалось несколько выходных дней. Я взахлёб рассказывал ему о своем новом друге и о нашей войне, а еще сказал, что моё прозвище Урбан, чему отец очень удивился. Бабушка всё это время стояла с нами рядом и, прервав очередной мой рассказ, с озадаченным видом, попросила меня сбегать посмотреть, чем занимается дедушка, в то время как ей нужно кое о чем «взрослом» поговорить с отцом. Я, не колеблясь, побежал в спальную, где дед, усевшись на стул, просто смотрел в окно.

– Деда! – крикнул я на всю спальню, чем, судя по всему, испугал старика. – Бабушка просила узнать, чем ты занимаешься?

– А то она не знает? Чем обычно! Мечтаю! – ответил дед.

– А о чем? – меня заинтересовало, о чем он может фантазировать в таком преклонном возрасте.

– Обо всем подряд, – улыбнулся дед. – Что хихикаешь? Не веришь?

– Верю! – ответил я.

Потому что я сам регулярно мечтал обо всем подряд и понимал деда как никто другой.

Я развернулся и побежал обратно к бабушке с докладом о времяпрепровождении старика. Но, как только вбежал в комнату, отец моментально ввел меня в ступор вопросом:

– Слушай, а можешь познакомить меня с Максом?

Я знал, где сейчас находится Макс, хотя он просил никого не приводить в Штаб, так как объект очень засекреченный, и незваные гости могут ненароком оказаться шпионами из стана врага. Я колебался. Мне невероятно хотелось познакомить отца с моим лучшим другом, и в то же время Макс просил меня не приводить посторонних. Но ведь отец не посторонний? Он-то уж точно не шпион! Хотя, возможно, что это и не мой отец вовсе, а враг, им переодетый? Поэтому я задал, как мне показалось вопрос, на который шпион точно не знает ответ, а именно спросил имя мамы. Отец удивился, однако мгновенно ответил, и у меня не осталось больше сомнений в том, что передо мной находится родной человек, а не вражеский лазутчик, поэтому мы отправились в Штаб.

По дороге в наше логово отец рассказывал мне про свое веселое детство и огромное число игр, в которые они тоже играли.

– А ты и в «заразу» играл? – спросил я папу.

– «Зараза»? Что это?

Я поведал отцу историю о том, как, сидя на бабушкином сарае, я люблю наблюдать за игрой соседских мальчишек и девчонок, и мне интересно, правильно ли я понял правила игры.

– Это не «зараза», – засмеялся, отец. – Название вполне себе подходящее, если бы не одно но. Если в жизни человек заражает другого человека, то сам не избавляется от болезни, поэтому мы называли эту игру «салочки» или просто «догонялки», а вот правила ты понял верно.

Догонялки, как по мне, так какое-то слишком простецкое название, а первое вообще непонятное. Салочки – русалочки. Они же не в воде играют?

Быстро добравшись до Штаба, я с невероятным разочарованием обнаружил, что Макса нет на месте.

– Обычно всегда здесь, – начал оправдываться я. – Очень странно.

Отец лишь молча пожал плечами.

– Вот его рация, смотри, – я взял с земли металлическую деталь непонятного происхождения и показал отцу.

– Ты не хочешь поехать домой? – предложил мне отец.

Я задумался. Мне очень хотелось домой: я соскучился по маме, по своим игрушкам, которые забыл взять с собой в поездку – в то же время я весело проводил время, мне было интересно с Максом, я впервые встретил человека, который понимает меня. Поэтому я отказался.

– Всего на пару дней, – не унимался отец. – А потом вернешься обратно и продолжишь свои игры.

Такой вариант событий меня вполне устраивал и я, забрав с собой рацию, отправился домой.

Я быстро собрал немногочисленные вещи и, взяв одной рукой папу, другой помахав старикам, отправился на жёлтый автобус, который отвез меня домой, где ждала мама, и ненавязчивые вопросы о моих летних развлечениях в деревне. В этом году мне предстояло идти в школу, и в узком семейном кругу было принято решение, что неплохо было бы остаток лета посвятить подготовке к этому важному этапу жизни.