Месть монстра (заключение)⁠⁠

Начало --> читать

Жизнь вечно вносит свои коррективы в любые планы. Даже самые, казалось бы, простые и обыденные, требующие минимума усилий – когда они особенно важны, обязательно что-то пойдёт наперекосяк.

Антоний прибыл в город, в котором до недавнего времени обитала его дочь, только к вечеру третьего дня. Деньги деньгами, но есть ограничения, на преодоление которых всё равно приходится затрачивать время. Разница только в количестве затрачиваемого времени – не будь у него такого толстого счёта в банке, ещё бы даже не вылетел из своей страны.

Частный «Эйрбас», который предоставил ему знакомый директор авиакомпании, получил все необходимые разрешения только под конец вторых суток и днём третьего дня приземлился наконец в Москве, откуда пришлось ждать поезда. Хорошо хоть, скоростного.

Антония всё это жутко бесило, он с огромным трудом сдерживал клокочущую ярость каждый раз, когда возникал очередной повод для очередной задержки. И это несмотря на его многосотлетний опыт, позволявший контролировать себя, казалось, в любой ситуации. Да, позволял, но с каким трудом!

От вокзала мужчина, одетый в модный, но предельно удобный костюм из тянущегося материала, не стал вызывать такси, а пошёл пешком – страна чужая, очень многое изменилось за те почти двести лет, которые он тут не жил, а потому своим ходом проще. Точно также он поступил и в свою предыдущую предельно короткую поездку к дочери.

Антоний не знал, чего ожидать от сегодняшнего визита. В прошлый раз ему отчётливо дали понять, чтобы убирался, ещё за пару кварталов до цели, он тогда даже не смог взглянуть на Машу, хотя догадывался, что она-то как раз успела его разглядеть. Всё-таки она была очень талантливой девочкой… Получается, последний раз он видел её в день обращения, после чего надолго оставил своих детей предоставленными самим себе, сосредоточившись исключительно на своей жизни и своём комфорте. А когда в нём вдруг взыграла отцовская забота, было уже поздно.

Скрипнув зубами, Антоний с силой сжал кулаки, вылезшие когти впились в ладони, протыкая их насквозь. «Во всём виноват этот… тот, кто её убил!» Свою вину в том, что не установил контакт с дочерью гораздо раньше, когда ей нужна была помощь, он категорически отвергал, полагая, что обязательно наладил бы с ней отношения в будущем. Которого у неё больше не было…

Итак, вот этот, похоже, двор. Где-то здесь, в одном из этих домов, тут ещё сохранился её слабый запах, надо только проследовать по нему… Неожиданное ощущение присутствия на этой территории другого оборотня взбудоражило все чувства, заставив мужчину напрячься, собраться и вздыбить фантомную сейчас шерсть на загривке. Ещё довольно далеко, но приближается.

Антоний быстро огляделся и занял наблюдательную позицию за большим детским комплексом, максимально снизив потоотделение. Очень удачно получилось расположиться с подветренной стороны от движущегося объекта. Который не заставил себя долго ждать.

Мужчина. В чёрном спортивном костюме со скрывающимся в капюшоне лицом. Идёт туда, откуда тянется тонкая невидимая нить оставленного его дочерью следа. Что он делает на территории Марии? А если это он её убил ради владений?! «Ублюдок!» – вскипела ярость, и на загривке зашевелилась уже совсем не фантомная, чёрная и жёсткая, шерсть.

А мужчина словно и не замечал затаившегося совсем рядом Антония. Но он должен был заметить! Если смог убить его дочь – он высший оборотень, и очень сильный. Значит, обязан почуять. Антоний медлил в нерешительности.

Вдруг объект слежки чуть запнулся и на какую-то долю мгновения замер, сразу же продолжив путь как ни в чём не бывало, но спина выдавала его крайнее напряжение. «Почуял!» – понял Антоний и прыгнул.

Он не ожидал, что мужчина успеет полноценно среагировать – слишком малое расстояние, и потому испытал некоторое удивление скорости, с которой тот перевоплотился, моментально прыгая навстречу и вбок, принимая несущееся тело нападавшего в захват и впиваясь в него когтями. «Не может быть!» – вспыхнула короткая мысль, на миг лишив концентрации, из-за чего Антоний пропустил несколько жёстких ударов и с трудом увернулся от нацеленной на его шею зубастой пасти.

Пару раз хватанув врага поперёк лысой, обтянутой серой лоснящейся кожей грудине, он вырвался и отпрыгнул, восстанавливая силы и концентрацию. Было у него на это всего несколько мгновений, а серый монстр с огромной, шириной во всю морду, зубастой пастью уже летел на него, сверкая отливающими бордовым когтями.

«Он словно не контролирует свою вторую сущность, – Антоний уже прыгал навстречу, перехватывая удар. Полетели в стороны щепки и погнутые и рассечённые куски металла от попавшейся под горячие лапы скамейки. – Но если бы он отдался ей, не смог бы становиться человеком. Он… новичок!..» – пришло неожиданное осознание.

Проснувшийся от шума в паре сотен метров от места встречи монстров алкаш приподнялся на локтях и с немалым удивлением уставился на разлетающиеся сами по себе скамейки, уличные тренажёры и другие элементы детской площадки. Протерев глаза и поняв, что это не помогает, он пошарил рукой, выудил бутылку, присмотрелся, покручивая ею, и одним глотком влил в себя жалкие остатки, после чего смачно выругался и, отвернувшись, снова улёгся.

Антоний превосходно владел своим телом в любой ипостаси, он был искусным бойцом, до совершенства натренировавшим свои навыки за столетия практики, но он ничего не мог сделать с наглым юнцом, силой и ловкостью явно превосходящим всех высших оборотней, с которыми довелось ему до этого встречаться в рукопашной. И только отсутствие у врага опыта и вытекающее из этого самоустранение человеческой сущности давали Антонию шанс на выживание в схватке и сводили пока поединок к ничьей.

Несколько раз он уже проводил удачные захваты, когда всего одно движение отделяло его от победы, и каждый раз этот «грёбаный упырь!» вырывался. Антоний даже умудрился один раз отсечь ему пол-ладони, но тот так быстро отрастил её обратно, что у мстящего отца обязательно отвисла бы челюсть, будь у неё на это время. У него самого процесс такой сложной регенерации занял бы не менее полусуток. При хорошем отдыхе и кормёжке, может, немного меньше.

Единственной хорошей новостью была объективная усталость оппонента от затянувшейся схватки, а ещё одной плохой к уже имеющейся куче плохих – усталость была и у Антония, причём сильная. Они молотили друг друга, разрывали и колошматили уже добрых десять минут, и при такой интенсивности это было чертовски тяжело. И вдруг пропустившего очередной вспарывающий пузо удар Антония озарила ясная, как солнечное утро в Тоскане, мысль. Он отскочил, тяжело дыша, и прохрипел:

– С-стой!

***

Виктор с живейшим любопытством следил за поединком. Сам он прекрасно владел боевым самбо, но к скорости, с которой обменивались ударами два монстра, нужно было долго привыкать через тренировки. Технику боя оппонента он не знал, хотя и были там знакомые элементы. А вот его собственная вторая сущность не владела никакими боевыми искусствами, полностью полагаясь на силу, ловкость и ярость, а потому регулярно сильно отхватывала и попадала в захваты, но, не обращая никакого внимания на раны и боль, продолжала яростно атаковать.

Больше всего Виктор перепугался, когда ему когтями отрезали половину ладони, и больше всего офигел, когда она тут же полностью регенерировала. Судя по морде оппонента, он офигел не меньше. Это приятно потешило самолюбие бывшего ведьмака и заставило мысленно улыбнуться. Злорадно, разумеется.

Но бой, проходящий по ощущениям на сверхсветовых скоростях, шёл, в общем, на равных. Напавший на Виктора монстр был однозначно сильнее Матильды, но также однозначно слабее его второй сущности, компенсируя этот недостаток своим огромным опытом. Он проводил одну удачную атаку за другой, исполосовал уже всё по площади тело Виктора-монстра, но никак не мог завладеть преимуществом.

Вскоре Виктор ощутил, что начал уставать. Его монстр начал уставать, теряя свой запал и контроль над телом, и человек начал аккуратно, понемногу завладевать сознанием. Сразу резко сейчас нельзя – так он даст очевидное преимущество своему оппоненту. Хотя тот тоже устал и сбавил темп, ему хватит одного удачного действия, чтобы отправить Виктора вслед за Матильдой. А туда пока рано, слишком много нерешённых дел ещё осталось.

И вот пока Виктор, медленно перехватывая контроль, размышлял, как завершить этот поединок и не сдохнуть, нападавший вдруг резко отскочил и крикнул: «С-стой!» И Виктор встал. Резко оттеснил своего монстра куда-то в самую глубь сознания, где тот с удовольствием и чувством выполненного долга улёгся отдыхать, и уставился на исцарапанного, обвешанного жалкими лохмотьями, взмыленного и облепленного клоками мокрой шерсти чёрного монстра.

«Матильда была чёрной, этот хрен чёрный, почему я серый?» – ничего умнее в голову не пришло, пока Виктор молча разглядывал оппонента, ожидая продолжения.

А тот, постояв с минуту и немного отдышавшись, вдруг плавно и быстро перетёк в человека. Лохмотья на нём слегка ужались, но всё равно он был похож на полуголого папуаса, не хватало только боевой раскраски. Мужчина оглянулся, и присел на ближайший осколок бетонной урны, махнув рукой, мол, повторяй за мной. Виктор мысленно пожал плечами и повторил, глянул на себя и понял, что теперь они олицетворяют прекрасную картину неизвестного художника «Беседа двух папуасов».

«Причиндалы даже некуда спрятать», – досадливо подумал он, поворачивая кусочек ткани, оставшийся на невесть как уцелевшей резинке от штанов, так, чтобы он оказался спереди.

– Кто ты? – наконец возобновил разговор мужчина, но не дав собеседнику возмутиться, поправился. – В смысле – как ты тут оказался? Это территория Марии.

– Кого? – искренне удивился Виктор. – Вообще-то, это территория Матильды.

– Матильды? А-а, ясно. Что ж, понимаю, почему она выбрала себе это имя. Но, вообще, её зовут Мария и она моя дочь.

– Поня-атно… – Понятно стало, что их ждут серьёзные разборки и затянутся они надолго. – Может, пройдём в её квартиру?

В квартире новый знакомый шумно втянул воздух и с интересом начал разглядывать интерьер, свободно расхаживая по помещению. Виктор сходил в комнату, переоделся в новый спортивный костюм и второй такой же отдал гостю. Через пару минут они сидели за маленьким столиком на кухне друг напротив друга и напряжённо переглядывались.

– Значит, отец, да? – не выдержал Виктор.

– Да. Антоний. А ты?

– А я, получается, сын… – в некоторой задумчивости ответил он и вдруг раскинул руки: – Ну здравствуй, деду-уля!

– Отвали, тонто кретино! – отстраняясь, возмутился Антоний. – Тебя-то как зовут… внучок, блин?

– Виктор.

– Ты очень силён, Виктор. Вроде из наших, но отличаешься, – задумчиво почесал подбородок «дедуля».

– Ну так я всю жизнь положил на охоту за вашими… и не только.

– Ты – ведьмак?! – опешил Антоний и вдруг как заржал во весь голос, а Виктор застыл с недовольной рожей и мыслью: «Охренеть, шутка!»

– Ахахаха! – продолжал веселиться родственничек. – Вот молодец, Машка-а, хахаха!.. Ведьмака обратила! Ой-й, не могу, комедия! Ухахаха!

Виктор молча встал, прошёл к холодильнику и достал бутылку пива, подумал, посмотрел на веселящегося Антония и, вздохнув, достал вторую, вернулся за стол.

– А мне вот ни хрена не весело, – дождавшись, когда тот отсмеялся, продолжая только чуть постанывать, держась за живот, пожаловался горе-ведьмак. Катнул одну бутылку через стол и отхлебнул из своей. – У меня так-то вся жизнь перевернулась с ног на голову. С самого детства охотился на всякого рода нежить и монстров, а тут херак – и я по другую сторону. Теперь уже на меня охотятся мои же вчерашние братья.

– Понимаю тебя, – неожиданно посерьёзнел Антоний. – Я сам был молодым священником в прошлой жизни. Только приехал в монастырь в небольшой деревеньке, где странным образом исчез предыдущий пастор. Радовался, как ребёнок, мечтал о карьере, о семье с кучей детишек. Была там одна… красавица, девка молодая и набожная до жути. Как раз для меня. Как я думал…

– Она тебя и обратила?

– Ага, тварь! Даже до греха перед этим не довела, что вдвойне обидно! В общем, порвал я её потом. Сейчас, конечно, жалею, но что уж теперь. – Он вдруг встрепенулся и глянул прямо в глаза собеседнику. – А Машку-то кто убил? Ты знаешь?

– Знаю. Я убил.

– Ты?! – возмутился Антоний и вдруг стушевался. – Хотя, чего это я… Но… Ты её ненавидел, да? Не смог простить?

Виктор задумался, вспоминая свои недолгие отношения с Матильдой и медленно потягивая из бутылки. Не хотелось ворошить недавнее грустное прошлое, но Антоний имеет право знать – отец, как-никак. Да и далеко не всё было грустным, хватало и хороших моментов.

– Поначалу да – ненавидел. Хотел убить, постоянно напоминал ей, что убью, но она продолжала нянчиться со мной. А в результате просто не смог сдержать гнев из-за того, что она убила единственного моего друга. Так глупо. Ведь понимаю, что она просто защищалась от очередного ведьмака, а тогда переклинило и всё… – Виктор замолчал, бездумно покручивая пустую бутылку и зомбируя пол отсутствующим взглядом. – Он ведь единственный, кто не поверил в мою гибель и продолжал искать. Так мне сказал бывший наставник, не знаю уж, верить ему или нет. А Матильду я убивать уже не хотел. Давно уже не хотел.

Антоний встал и сам заглянул в холодильник, аккуратно вынул пустую бутылку из рук залипшего Виктора и вставил на её место свежую, когтём сковырнув крышку. Тот машинально поднял её и сделал глоток.

– А ещё я узнал, что её заказали, что…

– Погоди! – резко влез Антоний, прерывая поток воспоминаний. – Заказали?! Машу?

– Ага, – повернулся к нему Виктор. – Её.

– Кто?! – Возмущению безутешного отца не было предела.

– Не знаю. И наставник мой не знает, говорит, заказ спустили сверху, из офиса главы совета.

– Какого совета?

– Нашего. Ну, в смысле, совета ордена. Блин… Совета российского подразделения ордена.

– То есть глава вашего чёртового ордена лично заказал Марию?

– Не думаю. Видишь ли, как оказалось, наш орден принимает заказы на ликвидацию существ, подпадающих под нашу сферу деятельности. И Мати… Мария была кем-то заказана и очень хорошо проплачена, учитывая, скольких ведьмаков мы на ней потеряли.

– Та-ак, – протянул Антоний с явной угрозой в голосе. – Что-то мне это напоминает.

– Что, тоже пользовался нашими услугами? – усмехнулся Виктор.

– Погоди, не шелести, – отмахнулся «дед», уставившись в окно балкона и явно задумавшись. Виктор пожал плечами и парой глотков прикончил бутылку, встал и принёс ещё две. – За последние несколько лет ваши сильно активизировались именно по нашу душу. Я этому особого значения не придавал, думал, просто ведьмаков много развелось, девать стало некуда. И в этот период было убито два высших оборотня, оба из молодых, но всё же…

– Это мы, что ли, высшие оборотни?

– Да. Так вот, учитывая новую информацию, я склонен видеть здесь неприятную закономерность. Чудится мне, не по своей воле ведьмаки так нами заинтересовались.

– Кому-то в России стали вдруг сильно мешать все высшие оборотни?

– В том-то и дело, что не в России.

– Но Матильда?.. – попытался возразить Виктор, но Антоний его перебил.

– В мире. Покушения на представителей нашего вида совершаются по всему миру, а убитые были оба из Америки. Их взяли количеством.

– Количеством? – не поверил Виктор. – Ведьмаки не работают в группе!

– Вот поэтому у вас такие потери, а там уже смекнули, что нас можно одолеть только количеством, и перестроили тактику. Вот только на самых сильных из нас тактика пока не работает, но, думается, они не отступятся и будут совершенствоваться и увеличивать размер групп. – Антоний внимательно посмотрел на собеседника и открыл подставленную ему под самый нос бутылку. – Лично на меня покушались раз десять за последние пять лет, и в последний раз их было сразу трое. Делай выводы, Витя.

– То есть на отлове нашего главы дело не закончится, – приуныв, сделал выводы Витя. – А то и вообще только начнётся…

– Молодец! Умный мальчик.

– Да пошёл ты, – привычно отмахнулся Виктор. – В общем, надо двигать в Москву и пытаться выйти на совет ордена. Я знаю пару имён важных шишек оттуда, этого, конечно, сильно не достаточно, но чем богаты, как говорится.

– Тогда я бы мог подн…

Приятную неспешную беседу нагло прервал звон разлетающегося стекла и свист пуль, практически сразу потонувший в оглушительно-яркой вспышке…

***

– Оперативно они… – с уважением заметил Виктор, вскакивая на лапы и прислоняясь к стене в коридоре, куда они оба успели прыгнуть с первыми звуками разбивающегося стекла.

– Чёрная лестница в этом доме есть?

– Конечно. Думаешь, их там не будет?

– Думаю, их не будет на крыше.

– А-а-а! – оценил Виктор, подходя ко входу в свою комнату. – Минутку, мне только надо забрать пушку.

– На хрена она тебе? – искренне удивился Антоний, уже стоящий у входной двери.

– Ты не поймёшь…

Он уже выдрой нырял в комнату, по тёмным стенам которой бегали две красные точки, быстро оглянулся, схватил Геральта и под аккомпанемент влетающих в комнату пуль вылетел обратно в коридор.

– Что-то новенькое, – удивился он, вставая рядом с Антонием. – Неужели они подключили снайперов к нашей поимке?

– Думаю, это из ваших – подкрепление из центра. И охотятся, скорее всего, на тебя одного. За мной слежки не было.

– Логично. Я знал, что они быстро проведают о моём визите к здешнему наместнику, но не ожидал, что так скоро организуют ответный.

– Хорош болтать! – шикнул Антоний, полностью перевоплощаясь и отходя к стене напротив двери. – Фых-ходим-м и-и к лес-сниц-сэ!

И прыгнул прямо на тяжёлую входную дверь, жалкой картонкой сминающуюся под напором его тела и вылетающую наружу. Виктор, меняясь на ходу, скользнул следом.

Их было четверо за дверью: двое по сторонам, один в открытом лифте, четвёртый целился из-за угла прохода, ведущего к чёрной лестнице. Все с отменной реакцией, прекрасно подготовленные. Все свои – с выбеленными мутацией волосами, только в непривычных глазу бронежилетах и касках, будто это могло им помочь. Хотя нет, уже не свои…

И у них могло бы всё получиться, если бы не Антоний, который будто почувствовал их заранее и спутал планы. Он прямо на двери вывалился на площадку, цепанув когтями по бронежилету и оттолкнув правого ведьмака, и на ней же с огромной скоростью полетел на уже стреляющего из лифта, в прыжке уворачиваясь от пули и насаживая того на свою лапу. Дверь с грохотом влетела в проём лифтовой шахты; ведьмак, стоявший слева от двери, уже собирался стрелять в спину монстру, а тот, что прятался за углом, выбегал со вскинутой пушкой.

Но к их великому изумлению из квартиры, увернувшись от пули первого стрелка, вылетел второй монстр, схватил левого и швырнул в выбежавшего из-за угла. Их обоих с хрустом впечатало в стену. Антоний уже выскочил из окровавленного лифта и прыгнул на того, которого только полоснул по бронежилету, когда выскакивал из квартиры, выбил вскинутое оружие, пуля чиркнула о потолок и взорвалась, осыпав монстра и лежащий под ним обезглавленный труп бетонной крошкой.

– Фети-и! – прохрипел он, и Виктор повёл.

Мимо двух бесчувственных тел, по короткому коридору к лестнице, наверх один пролёт и вот хлипкая металлическая дверь вылетает на крышу вместе с двумя монстрами. Антоний быстро огляделся и, бросив в сторону домов с другой стороны проспекта: «Ту-ута-а», кинулся к краю крыши. Виктор, ещё не до конца знающий свои возможности и занятый сдерживанием рвущейся наружу второй сущности, замешкался на несколько секунд, но всё же бросился следом.

Впереди сливающийся с ночным небом чёрный монстр уже добежал до края и, пружиной оттолкнувшись от крыши в мощном прыжке, взвился в воздух. Засвистели пули, хаотично задёргались тонкие красные лучики, пытаясь выцепить несущуюся тень. Виктор подбежал к краю и, одуревая от расстояния, которое надо перепрыгнуть, что есть мочи оттолкнулся.

Прыжок получился таким отменным, что он даже начал догонять в воздухе летящего далеко впереди Антония. Красные нити лазерных прицелов на миг сбились, дезориентированные внезапным появлением второй цели, но быстро собрались в две организованные группы, которым катастрофически не хватало скорости и реакции.

Виктор чувствовал, что долетит. Даже, возможно, перелетит. Чтобы такого не случилось, он начал немного корректировать свой курс, взгляд упал на оцепленный, но всё равно заполненный стоящими автомобилями проспект, и неожиданно выцепил очень знакомый «Майбах».

«Живой, сволочь! – полоснула мозг яростная мысль. – Ещё и получил второй шанс! Чтобы устранить меня! Вот твари! Все они твари! Убью-у!!!»

И, приземлившись на крышу, бросил только перед ним очутившемуся здесь Антонию: «Шти-и!» и прямо с двадцатипятиэтажной высоты сиганул вниз.

Не ожидавший такой выходки Антоний криво выругался и прыгнул к краю крыши, чтобы увидеть, как его вздорный «внучок» приземляется прямо на сминающуюся крышу явно бронированного автомобиля и начинает полосовать его сразу десятью длиннющими, отсвечивающими бардовым в свете фонарей, когтями.

Когда сориентировавшиеся враги перевели огонь на него, по виду автомобиля можно было констатировать, что для пассажиров всё было кончено, но монстр продолжал яростно его нашинковывать. Вот в него попала сначала одна пуля, заставившаяся чуть содрогнуться, вот вторая взорвалась, оставив в боку рваную дыру, начавшую в тот же миг затягиваться. Виктор взвыл и молниеносным смертельным росчерком бросился на ближайшую цель, схватив и зашвырнув её в окно седьмого этажа ближайшего дома.

«Походу, опять потерял контроль, – подумал Антоний, любуясь на мечущуюся тень в обрамлении седой гривы. – Но как силён, чертяка!»

И всё же врагов было слишком много, удачных попаданий тоже становилось больше, и каждый из них отнимал силы, ослаблял. Ничего не поделаешь – придётся спуститься и помочь. Антоний не стал повторять трюк Виктора, не рискуя что-нибудь себе сломать, и прыгнул на балкон восемнадцатого этажа дома напротив, где смёл двух сильно удивившихся снайперов. Оттуда на другой балкон сначала этого же здания, потом следующего, потом ещё нескольких, и к моменту приземления он мог похвастаться по меньшей мере дюжиной убитых.

А на земле Виктора уже окружали, выстраивая оборону из бронированных автомобилей – так себе защита от высшего оборотня, но из-за каждого такого автомобиля велась плотная стрельба сразу из нескольких стволов. Антоний впервые видел настолько масштабную облаву. И что особенно показательно, среди загонщиков действительно оказалось много обычных спецназовцев, разве что вооружённых ведьмаческим оружием. Кто-то очень, прям ОЧЕНЬ хорошо платит за это представление.

Виктор метался в окружении, разбрасывая противников и сбивая автомобили, но чувствовалось, что силы покидают его – слишком много ресурсов его организм тратил на непрерывную регенерацию и вывод засевших пуль. А он ещё упорно не хотел применять против врагов своё главное оружие, просто расшвыривая их по окрестностям. Значит, всё же сохранил контроль над телом. Это хорошо.

Антоний налетел сразу на два бронированных армейских джипа, покромсав всех, кто был рядом с ними и внутри, и бросился на следующий, отвлекая на себя часть огня. По такому удобному случаю не забыл он и немного покормить своего монстра отборной ведьмячиной.

Неожиданное нападение с тыла сильно ослабило давление на Виктора, внеся сумятицу в стан врага, но всё равно нужно было скорее уходить – с них станется пригнать подкрепление, а силы не безграничны. Антоний мчался прямо по автомобилям, перепрыгивая с одного на другой и стараясь задеть когтями как можно больше человек, по окружности подбираясь к беснующемуся Виктору.

Довольно сложно было рассчитать правильную траекторию для прыжка, но вот серый монстр в обтягивающем костюме оказался в удобной позиции и Антоний кинулся на него, схватил за лапу и выбросил за периметр окружения, прыгая следом. И чуть не нарвался на когти обиженного таким неуважительным обращением «внука». Благо, он не ошибся и Виктор действительно контролировал своего монстра, а потому быстро сообразил, чего от него хотят, и они вместе припустили в недалёкий лес, начинающийся за городом.

***

Виктор мерно покачивался на заднем сидении автобуса, двигающегося в сторону столицы, и пялился в серые предрассветные сумерки. Тёмными зловещими силуэтами проплывали деревья и частные домики в многочисленных деревнях, яростно плевали в глаза ярким светом проносящиеся навстречу автомобили. В стекле окна хмуро отблёскивали из глубины капюшона усталые тёмно-бардовые глаза.

Сил не было никаких. Совсем и полностью. Такой сильной усталости Виктор не припоминал даже в свою бытность ведьмаком, когда приходилось в лишениях вести долгую слежку, а потом вступать в схватку с целью. Даже тогда он не чувствовал себя таким разбитым. И он был ужасно голоден, но никакой дошик не утолил бы сейчас его голод…

Если бы не эта обездвиживающая усталость, сдержать монстра от скорейшего перекуса одним из немногочисленных пассажиров автобуса было бы практически нереально. Очень хотелось спать, но спать сейчас нельзя, нужно быть начеку.

Никто из одиннадцати пассажиров не обращал внимания на одинокого грязного мужчину, устроившегося в самом дальнем углу. Большая часть из них вообще дремала, а остальные залипали в смартфонах. Рядом с Виктором никто не сел, видимо, сказалось наличие специфического не очень приятного запаха. Он бы и сам с собой не сел, но у него выбора не было.

По дороге в лес им с Антонием пришлось частично раздеть бомжеватого вида компанию, выпивающую у костра. Выпивающую обильно и с большим энтузиазмом. Всё мясо, к огромному сожалению улепётывающих монстров, было уже пожарено и съедено, а закусывать несвежей бомжатиной Виктор отказался наотрез. А сытому Антонию в этом вообще не было никакой необходимости, он только обругал своего неразумного «малолетнего внука», всучивая ему грязную куртку, штаны Виктор снял сам. Облагодетельствованные «инопланетянами» бедолаги, точнее – двое из них, ещё не пребывающие в нирване, даже не пытались сопротивляться, моля только, чтобы их не забирали на опыты. Или на органы, на что Виктор только брезгливо скривился.

Антоний уехал своим ходом. На чём, какими путями – осталось тайной, но он мог себе такое позволить, имея чрезвычайно богатый опыт ведения скрытной жизни. Он оплатил Виктору билет на автобус и откланялся, оставив короткую инструкцию, где выйти и куда идти. И отдельно наказал не привлекать к себе внимания, желательно вообще никакого, потому что сил на ещё одну схватку, даже с кратно меньшим числом противников, Виктору сейчас будет взять неоткуда. «А всё потому, что ты, балбес добросердечный, не удосужился подкрепиться! Когда до тебя уже дойдёт, что ты больше не такой, как они, что ты для них теперь злейший враг?!»

«Когда-нибудь», – ответил он тогда, искренне надеясь, что никогда он не станет таким, как Антоний, и даже таким, как Матильда, которая убивала только ради того, чтобы выжить. Виктору очень хотелось верить, что, перейдя на другую сторону, он не станет убивать людей.

Но он уже убил. Целенаправленно и вполне осознанно. И пусть в этом случае можно было бы оправдаться самоуспокаивающим доводом, что Эммануил Робертович заслуживал смерти, но очень бы хотелось обойтись даже без таких убийств. К тому же, его водитель вообще, вроде, ничего плохого Виктору не сделал, а попал под раздачу за компанию.

«Вот жопа!» – устало выругался про себя бывший ведьмак, прекрасно понимая, что убивать придётся. За ним теперь, как и за другими высшими оборотнями, объявлена охота, значит ему придётся защищаться – его-то жалеть никто не будет. И по-прежнему необходимо выяснить, кто заказчик сей охоты. И устранить его, надеясь, что с исчезновением спонсора, угаснет и пыл охотников.

Одно хоть немного радовало – он отомстил за Лёшу. Сам, своими руками или, вернее, лапами. Всё-таки за всё, что творилось в их местном, региональном, отделении ордена отвечал именно Эммануил Робертович, значит, и вина за «чудесное преображение» Виктора и смерть Алексея лежала на нём.

Но это локально, а глобально… Глобально виновные всё ещё не были найдены и наказаны. Те твари – а именно к ним больше всего подходит этот эпитет, – которые разместили этот заказ, и те, которые его приняли к исполнению, – именно они заслуживают устранения, а не Матильда.

И эта мысль грела Виктора изнутри, придавала сил двигаться вперёд, невзирая на слабость, усталость и голод, она маяком манила его, обещая удовлетворение и покой, разжигая уверенность и ярость, словно топливо заставляющие биться сердце всё быстрее.

Коханов Дмитрий, январь 2025 г.

Мои рассказы

Мои стихи

Мой роман "Настоящий джентльмен"