История о том, как конкистадор индейцем стал (Часть 1)⁠⁠

Тема завоевания испанцами Нового Света в нашей стране дико непопулярна. Меньше информации, меньше обсуждений в сети, нет выставок в музеях и что самое обидное – мало книг. Такие именитые авторы XVI века как Берналь Диас или Лас Касас неплохо издавались в СССР, но и там существовали усеченные издания их трудов. Наш современник Андрей Кофман, в 2007 году написавший пару ярких книг о приключениях Эрнана Кортеса и его капитанов, тоже остался в прошлом. Что поделаешь, не любит русский читатель истории об индейцах и поисках Эльдорадо.

Конкистадор, о котором я вспомнил в этой статье, тоже написал книгу. Альвар Нуньес Кабеса де Вака был человеком из благородной семьи и при хорошей должности. Он высадился на побережье Флориды с армией завоевателей в 1528 году, после чего попал в настоящий ад, выжить в котором было суждено немногим.

Пройдя через тысячи невзгод, Альвар пересмотрел отношение к жизни, индейцами и вере в бога. В родной Херес он вернулся без золота и меча, в единственном поношенном дублете, с клеймом безумца и тяжким грузом молчания за плечами. «Только вера исцеляет, только доброта побеждает», – повторял он в своих странствиях, спасая больных индейцев силой волшебных камней. Позже, под давлением инквизиции, Альвар Нуньес будет говорить, что это были крестные знамения и молитвы Деве Марии.

В 1542 году он написал книгу о своих странствиях, назвав ее «Кораблекрушения». Сей трут является своего рода оправданием Альвара перед властями, после того как его заключили в тюрьму. Материал, изложенный в книге, весьма спорный, местами тяжелый, но история странствий группы измученных людей там описана ярко.

В начале пути

О ранних годах жизни будущего конкистадора известно немного. Альвар родился в 1490 году в городе Херес, в одной из беднейших испанских провинций – Эстремадуре. В наше время Альвара Нуньеса чаще называют просто «Кабеса де Вака» (исп. Cabeza de Vaca или «Коровья голова»). С этим фамильным прозвищем связана туманная история, произошедшая еще в эпоху средневековья.

В 1212 году, когда армия христианских рыцарей готовилась дать бой мусульманам на Пиренейском полуострове, один андалусский пастух по имени Мартин решил исход всей битвы. Армия мусульман была раза в три больше и лучше ориентировалась на местности. Сражение с ними в открытом бою могло обернуться поражением. Мартин это понимал и направил рыцарей по секретной пастушьей тропе через ущелье, выход на которую пометил коровьим черепом. Эта тропа привела христиан в тыл мусульман. Ударив оттуда, они без труда разгромили неприятеля.

Согласно испанской истории, эта битва определила дальнейший ход Реконкисты, на исходе которой в 1492 году мавров окончательно изгнали с полуострова. За помощь Мартину был пожалован дворянский титул, а на гербе его с тех пор были изображены коровьи черепа.

Некоторые историки считают, что эта легенда – вымысел, но Кабеса де Вака верил в подвиг предка и с гордостью носил фамильное прозвище. Кстати, досталось оно ему по материнской линии; по отцовской Альвар приходился родичем другому влиятельному человеку – своему деду, Педро де Вере, жестокому аделантадо, покорившему Канарские острова.

Детство будущего конкистадора прошло в достатке и радостях. Благодаря кровавой славе деда и подвигу именитого предка, его семейство было на хорошем счету у испанских монархов. Альвар Нуньес рано получил образование и был принят на государственную службу. В возрасте двадцати двух лет ему пришлось участвовать в сражении при Равенне (1512), потом пройти через Восстание Комунерос (1520), а еще через год суждено отличиться в битве при Памплоне (1521). Таким образом, имея военный опыт и знание административного права, он смог получить должность казначея в готовящейся экспедиции во Флориду.

За эту работу король обещал ему солидную награду (свыше 100 тыс. мараведи) и другие преференции. То был его звездный час и в то же время переломный момент всей жизни.

Отплытие состоялось 17 июня 1527 года. Пять кораблей и шестьсот человек команды вышли в море из порта Санлукар-де-Баррамеда. Генерал-капитаном этой экспедиции стал одноглазый аделантадо Панфило де Нарваэс. Этот человек должен быть хорошо известен всем, кто вовлечен в историю покорения Нового Света, для остальных же стоит сделать небольшое отступление и описать характер персонажа.

Одноглазый дьявол

Человек, на плечи которого легло бремя освоения Флориды, был весьма популярен в Новом Свете. Нарваэс обладал большими связями в колониях, морем амбиций и страдал от скудоумия. Многие знали его как неудачника, потерпевшего сокрушительное поражение в бою с солдатами Эрнана Кортеса. Строго говоря, он позорно проиграл битву, где численный перевес был примерно 10/1 в его пользу.

Будущий аделантадо родился в Вальядолиде, приблизительно в 1478 году. В 1509 году прибыл в Новый Свет на правах колониста, записался в солдаты и отправился покорять Ямайку. Спустя несколько лет, уже в чине капитана, участвовал в завоевании острова Куба, где сдружился с будущим ее губернатором и своим родичем Диего Веласкесом.

Историки часто приписывают Нарваэсу беспечность и почти сверхъестественную храбрость, граничащую с глупостью. Свою карьеру, как и многие именитые конкистадоры, он построил на крови и рабском труде, но больших успехов не достиг. Однако в 1520 году фортуна улыбнулась Нарваэсу по-крупному. Упомянутый выше Кортес в те годы приступил к покорению империи ацтеков, пользуясь при этом ресурсами и военными мощностями принадлежащими губернатору Кубы. Взбешенный предательством своего бывшего соратника, Диего Веласкес поручил Нарваэсу отправиться в Мексику во главе карательного отряда и арестовать изменника.

На стороне Нарваэса был мощный флот, тысяча солдат и пушки, в то время как у Кортеса оставалась горстка потрепанных в боях людей и армия полуголых индейцев. Будь Нарваэс дальновиднее, стал бы сам покорителем ацтеков, но, увы.

Конкистадоры Веласкеса захватили прибрежное поселенье Семпоалу и заняли плацдарм для атаки. На руках у Нарваэса были все карты, и он не нашел ничего лучше кроме как сдать их. Заняв оборону селения, глупец послал Кортесу письмо с приказом явиться к нему и принять кандалы. Тот, разумеется, этим воспользовался и с небольшим отрядом напал на Семпоалу ночью.

Часового, прибежавшего в палатку с вестью о том, что наступает Кортес, разбуженный Нарваэс послал к черту. Когда же грянул бой, генерал-капитан опомнился и самоотверженно бросился в атаку, но у входа в палатку напоролся на вражескую пику и лишился левого глаза. Солдаты сочли его мертвым и сдались на милость победителя.

Возможно, это было самое постыдное поражение в истории Нового Света. Унизительный плен в стане врага и последовавший за ним суд не сбили спесь с упрямого конкистадора. До конца дней Нарваэс считал Кортеса своим соперником, но так ничему у него и не научился. Вскоре испанцы захватили столицу империи ацтеков – Теночтитлан, а с ним и всю Мексику, и пришлось одноглазому кабальеро искать новое место для подвигов.

Нарваэсу было уже за пятьдесят, когда он получил свою капитуляцию в Совете по делам Индий. Фортуна улыбнулась конкистадору еще раз. Император пожаловал ему титул аделантадо (первооткрывателя и хозяина завоеванных земель), передал в распоряжение пять кораблей и шестьсот солдат. Отныне его новой «Мексикой» должна была стать Флорида. Там Нарваэс планировал найти свой Теночтитлан, тысячи рабов и золотые копи, которые сделают его сказочно богатым.

Переподготовка

Своего казначея Панфило де Нарваэс встретил прохладно, и в том не было ничего удивительного. Это были два совершенно разных человека. Оба опытные воины, вот только Нарваэс добыл себе славу мечом, в то время как Альвар Нуньес неплохо разбирался в цифрах и знался с деловыми людьми из рода герцогов Гусманов. Он был лет на двадцать моложе, умнее и амбициознее. В его возрасте Нарваэс мог только мечтать о связях в высшем свете и подобной «непыльной» работе.

На пяти каравеллах они благополучно пересекли море и в середине сентября подошли к острову Санто-Доминго. Там Нарваэс задержался на сорок пять дней, закупая фураж и лошадей. На Санто-Доминго, согласно записям Кабесы де Вака, их экспедиция потеряла свыше ста сорока человек. Нет, они не умерли, просто решили начать новую жизнь на острове. Потом ходили слухи, что эти счастливчики возносили хвалы небесам, когда узнали, от какого кошмара их уберег Господь.

Покинув Санто-Доминго, корабли зашли на Кубу, где Нарваэс собирался нанять еще больше солдат. Кабеса де Вака тем временем на двух каравеллах отбыл на остров Тринидад за провизией. Оба корабля в итоге остались на дне бухты, разбитые ночным штормом, а шестьдесят человек команды погибли. Через пять дней вернулся Нарваэс с новобранцами. За собой он привел каравеллу и бриг, арендованные на Кубе, тем самым случайно восполнив потери, однако суеверные моряки, услыхав о смерти товарищей, наотрез отказались выходить в море до конца сезона штормов.

Возобновить плавание Нарваэс смог только спустя четыре месяца.

Рекогносцировка

12 апреля 1528 года пять кораблей подошли к побережью Флориды, на краю которого виднелось селение индейцев тимуква. Нарваэс с капитанами сошел на берег и объявил эти земли собственностью Карла V, а затем подписал документ, в котором официально потребовал признать себя губернатором.

Поделив шкуру неубитого медведя, конкистадоры занялись индейцами. Тимуква отнеслись к пришельцам дружелюбно и поднесли множество даров, среди которых Нарваэс нашел предмет, определивший дальнейшую судьбу экспедиции. То была небольшая, золотая статуэтка. Кусочек благородного металла внес сумятицу в ряды солдат. Индейцы жестами объяснили, что выменяли эту вещицу у соседей из места под названием Аппалаче.

Заинтригованные конкистадоры прочесали побережье в поисках золота и кое-что обнаружили. Одна из групп разведчиков наткнулась на десяток дубовых сундуков, которыми в ту пору пользовались кастильские торговцы. В каждом сундуке покоилось высушенное тело испанского солдата, завернутое в оленьи шкуры. На вопросы о костяном грузе, тимуква объяснили, что сундуки принадлежат обитателям Аппалаче.

Зловещее предупреждение не испугало губернатора. Флориду он теперь считал полноправной собственностью, да и шесть сотен солдат под боком вселяли уверенность. Завоевать Флориду, переманив на свою сторону союзников, как когда-то сделал Кортес в Мексике, он не мог. У здешних индейцев не было единого правителя, а соседние племена могли говорить на разных языках. Невзирая на уговоры команды, Нарваэс решил оставить корабли и отправиться к Аппалаче. Корабли же должны были плыть вдоль берега, пока не найдут подходящую бухту, где можно будет заложить форт.

Капитаны единогласно поддержали губернатора. «Против» высказались только Кабеса де Вака и нотариус экспедиции. Решение было скоропостижным и безрассудным. Как потом найти корабли? Как люди на кораблях найдут их? Что команда будет есть, дожидаясь их? Вопросов было много, а риск оказаться начинкой для нового сундука еще больше, но золотая статуэтка сделала свое дело. Kонкистадоры думали только об одном.

В поисках золота и неприятностей

В субботу 1 мая каждый солдат получил паек в размере двух фунтов сухарей и полфунта свиного сала. Испанцы забрали с собой лошадей, почти все боеприпасы и мелкий скот. После непродолжительной молитвы 300 человек и 40 всадников простились с соотечественниками и растворились в джунглях. Дальше разверзся ад...

Пятнадцать дней завоеватели шли в сторону непонятного Аппалаче, урезая пайки, страдая от москитов, укусов змей и болезней. Перебравшись через реку, испанцы встретили племя индейцев. Те проводили их в свое селение, но еды там нашлось мало. Разведка не принесла результатов. Два капитана и Кабеса де Вака попытались спуститься к побережью и выйти к морю. Частично им это удалось, но радость их была недолгой. Выяснилось, что берег порос джунглями, а внутренние лагуны завалены гниющими деревьями, в которых живут ядовитые гады.

Ночью 17 июня, пересекая большую реку, армия конкистадоров сократилась на одного завоевателя. Первыми жертвами джунглей стали всадник Хуан Веласкес и его лошадь. Оба утонули в бурном потоке. Лошадь потом нашли и съели, а Веласкеса похоронили.

Через пять дней скитаний по топям конкистадоры попали под ливень стрел. Так получилось, что они обнаружили Аппалаче. Стычка обошлась малой кровью. Убив лошадь, индейцы отступили в селение, куда следом нагрянули испанцы. Там было множество соломенных хижин и плантации маиса (сахарной кукурузы).

Отправленные на разведку солдаты доложили, что нашли дельты речушек и неглубоких озер, а леса как будто стали светлее. В тех краях было много пищи и пресной воды, не было лишь одного – золота. Пленные индейцы объяснили, что их селение самое большое в здешних местах и что чем дальше завоеватели уйдут от побережья, тем меньше встретят людей.

Конкистадоры прожили в Аппалаче двадцать пять дней, а затем отправились в селенье Ауте, расположенное возле моря. Всю дорогу их преследовали индейцы, устраивая засады, осыпая тучами стрел и дротиков. В «Кораблекрушениях» Кабеса де Вака описывал туземных стрелков как рослых воинов, вооруженных луками столь тугими, что стрела легко пробивала молодое дерево.

Потеряв в пути пять человек, конкистадоры добрались до Ауте. Индейцев к тому времени там уже не было. Нарваэсу понадобились добровольцы для осмотра местности. Ими вновь стали Кабеса де Вака, а также капитаны Алонсо дель Кастильо и Андреас Дорантес. Они прочесали джунгли с отрядами копейщиков и вышли к побережью, где увидели то же, что и раньше. Весь берег был затянут зарослями и изрезан цепями заболоченных лагун таких больших размеров, что за ними не было видно моря.

Три дня спустя индейцы выбили конкистадоров из Ауте и заставили перебраться к берегу. Там завоевателям пришлось вынести самое трудное испытание – пытку голодом. Треть людей еле держалась на ногах от усталости. Многие были больны. Остальные сломлены.

Вскоре на берегу появились пятьдесят могил. На совете единогласно приняли решение о строительстве лодок. Не имея под рукой необходимых инструментов, испанцы проявили чудеса смекалки и в кратчайшие сроки соорудили пять вместительных пинасов. На них предполагалось плыть вдоль берега на запад и попытаться достичь испанских владений в Мексике.

Конец губернатора Флориды

22 сентября была съедена последняя лошадь. Перед отплытием конкистадоры сделали из ног павших скакунов бурдюки и наполнили их пресной водой. Погрузившись в лодки, они покинули залив-кладбище, после чего целый месяц плыли вдоль побережья.

Бурдюки быстро сгнили, и вода в них стала ядовитой. Люди умирали один за другим, измученные жаждой, нехваткой еды и обмороженные холодным ветром. Острова вокруг были необитаемы. Пресная вода попадалась редко. Жажда была такой сильной, что испанцам приходилось пить соленую воду.

К концу месяца ошметки экспедиции достигли устья гигантской реки (в будущем Миссисипи). Вода под килем оказалась пресной и все вдоволь напились, но радость скитальцев быстро сменилась ужасом. Мощное течение разбросало пинасы в разные стороны и понесло в открытое море. В лодке, где плыл Кабеса де Вака, было много раненных и больных солдат. Тем не менее, общими силами за ночь им удалось снова подойти к побережью.

На исходе нового дня испанцы стали различать вдали лодки соотечественников, ближайшей из которых оказался «флагман» губернатора. Панфило де Нарваэс изначально набрал к себе самых крепких и выносливых людей. В его лодке было больше маиса и гребцов. Видя это, Кабеса де Вака попросил губернатора взять их на буксир, но тот отказался, опасаясь, что не сможет добраться до материка. Спасать другие лодки он тем более не стал.

На закате пинас, в котором находился Кабеса де Вака, стал отставать. Одноглазый губернатор понял, что сил у них больше не осталось и, помахав рукой, произнес: «Амигос, теперь каждый сам за себя».

С заходом солнца лодка Панфило де Нарваэса растворилась во мраке. Больше Кабеса де Вака его не видел. Надо думать, до последней минуты Нарваэс отказывался верить, что его новая «Мексика» оказалась воздушным замком, а сам он гороховым принцем. Он часто клял себя за неудачи, быстро их забывал, а потом сильно удивлялся, когда все снова шло не по плану. Невдомек ему было, что единственной причиной невезения был он сам и его неуемные амбиции.

Остров «Злосчастья»

После отбытия губернатора, их лодку четыре дня носило вдоль побережья, по тем местам, где сейчас находятся техасские барьерные острова. Люди съедали в день горсть маиса, запивая его соленой водой. К концу путешествия на ногах остались только казначей и боцман. Остальные лишились сил и лежали под ногами гребцов мертвым грузом.

6 ноября 1528 года пинас выбросило на берег обширного острова, который конкистадоры окрестили островом «Злосчастья» (ныне остров Галвестон). На разведку отправили испанца по имени Лопе де Овьедо, который вскоре встретил индейцев из племени дакотов. Туземцы не посмели напасть на беспомощных людей и подарили им стрелу в знак мира, а на следующий день принесли корзины с едой.

Этот остров испанцы покинуть уже не смогли. Сколько они не пытались спускать лодку на воду, ударами волн ее выносило на берег. Конкистадорам пришлось поселиться в джунглях, но растущие холода продолжали убивать их одного за другим. Тогда Кабеса де Вака приказал людям перебраться в селенье дакотов. Риск закончить жизнь на жертвенном алтаре был велик, но под открытым небом их всех ждала неминуемая гибель.

Индейцам предложение понравилось. Они охотно разобрали их по семьям и стали использовать в качестве слуг. Вскоре Кабеса де Вака обнаружил, что уцелела еще одна группа соотечественников. Оказалось, что дальше по побережью живут знакомые ему капитаны Андреас и Алонсо со своими людьми. Их пинас разбился о рифы много дней назад.

Постепенно дала о себе знать и команда третьей лодки. Таким образом, выяснилось, что на острове обитает разрозненная группа испанцев численностью около восьмидесяти человек, и жизнь большинства зависит от дакотов.

«Жертва» обстоятельств

В середине зимы, когда холода заставили страдать даже индейцев, на острове произошел первый случай каннибализма. Примечательно, что он случился в стане испанцев, а не индейцев. Кабеса де Вака в подробностях описывает его в своих мемуарах.

На другом конце острова обитало существо, отдаленно напоминавшее человека. В нем испанцы узнали Эрнандо Эскивеля – единственного выжившего гребца из лодки губернатора. Он и еще четверо горемык, живших в хижине на берегу, больше не могли терпеть нужду и стали медленно поедать друг друга.

Как это происходило, и кто решал, кому кормить других – осталось тайной. Известно только, что Эскивель из этого «состязания» вышел победителем и был бы рад остановиться, но желание человечины вскоре позвало его на охоту. Так он со слезами признался, что приготовил вяленое мясо из колониста Сотомайора, посланного на разведку, а через месяц после этого съел двух монахов, которых все считали погибшими.

Дакоты случайно нашли его хижину и, заглянув внутрь, пришли в ужас. На циновке сидел толстый, волосатый человек с длинной бородой. Его маленькие воспаленные глазки панически бегали. Пухлые пальцы заканчивались обгрызенными ногтями. Полог хижины был завален почерневшими костями. Куски мяса, просоленные в морской воде, были подвешены к потолку.

Впоследствии берлогу людоеда неоднократно посетили разгневанные индейские воины. Эскивель небезосновательно стал опасаться за свою жизнь и прибился к ближайшей группе, в которой жил Кабеса де Вака.

Именно он рассказал испанцам, как погиб Панфило де Нарваэс. Губернатор с людьми все-таки добрался до материка, но сойти на берег побоялся и остался ночевать в лодке вместе с больным моряком и шкипером. Пока все спали, его пинас без еды и воды ветром унесло в открытое море.

По злой иронии в наше время Нарваэс считается первооткрывателем устья Миссисипи – реки, которая в некотором роде его и погубила.

«Только вера исцеляет, только доброта побеждает»

К началу лета из восьмидесяти завоевателей в живых осталось только пятнадцать. То были самые выносливые конкистадоры, среди которых числились капитаны Андреас, Алонсо и Овьедо, негр Эстебанико, моряк Херонимо де Аланис и людоед Эскивель. Кабеса де Вака к тому времени жил на материке. Дакоты продали его в рабство племени чорруко. В семье касика Дулхана бывший казначей стал практиковаться в изучении языка жителей равнин и вскоре легко мог изъясняться на нескольких диалектах.

Индейцы, удивленные его способностями, настояли, чтобы он постиг искусство врачевания. С этой целью колдуны Дулхана несколько лет обучали его основам шаманизма. В «Кораблекрушениях» Кабеса де Вака, несомненно, лукавил, описывая свои методы лечения:

Способ, которым мы их лечили, был такой: мы сотворили над ними крестное знамение, дули, читали «Отче Наш» и «Деву Марию» и от всего сердца молили господа нашего бога, чтобы он дал им здоровья и наставил их хорошо обращаться с нами. Услышал наши молитвы господь и в милосердии своем сделал так, что все индейцы, за которых мы молились, сотворив над ними крестное знамение, говорили, что они поправились и чувствуют себя хорошо.

Разумеется, подлинное лечение протекало в ином ключе и включало в себя не только молитвы. Главным инструментом индейского знахаря были камни и минералы различных пород, способные впитывать болезни. Существовала целая наука, как правильно водить ими по телу больного и какие слова при этом произносить. Обычно Кабеса де Вака носил при себе 6-7 таких камней.

Овладев мистическим знанием, он превратился в уважаемого члена общины. Вскоре у него появилась жена Амария, родившая ему двоих детей. То был переломный этап в жизни Альвара Нуньеса. Надо заметить, что он не был человеком опередившим свое время и не отличался какими-то добродетелями. В целом Альвар был таким же алчным конкистадором, как Нарваэс или Кортес, только осторожным и менее агрессивным.

Неизвестно, что случилось за те месяцы, пока он жил в племени чорруко. Возможно, познакомившись с индейцами поближе, Альвар понял что те, кого церковь поначалу даже не хотела признавать людьми, более человечны, нежели его спутники. Так или иначе, после зимовки с чорруко он стал по-другому смотреть на племена Флориды.

С тех пор главной ценностью для него стала человеческая жизнь. Тогда же родился его знаменитый девиз, с которым он шел по жизни до конца дней: «Только вера исцеляет, только доброта побеждает».

***

Тем временем тринадцать испанцев с острова «Злосчастия» устроили побег. Они сумели перебраться через пролив и четыре реки, после чего ушли вглубь континента, наивно полагая, что смогут дойти до Мексики. На острове остались только моряк Херонимо де Аланис и капитан Лопе де Овьедо. Через месяц Аланис скончался от болезни, а Овьедо пошел по стопам Альвара, оставшись жить с женой-индианкой.

Незадачливых беглецов быстро отловили индейцы материковых племен и почти всех перебили. Правосудие настигло и людоеда Эскивеля. Его скормили шакалам. Со слов выживших, произошло это из-за глупой случайности, якобы, одной женщине приснилось, будто он поедает ее ребенка. В живых остались только два капитана: Андреас Дорантес и Алонсо дель Кастильо, а так же негр Эстебанико, принадлежавший Дорантесу.

Эстебанико вообще примечательная личность. По сути он стал первым бербером, ступившим на эти земли. Хронисты описывают его как отзывчивого и жизнерадостного человека. Считается, что Эстебанико был мусульманином, родившимся в марокканском городе Аземмур, но после насильственной эммиграции был вынужден принять католическую веру. Португальцы увезли его в Новый Свет, где тот был продан Андреасу Дорантесу. Его роль в этой истории невелика, но, в отличие от его хозяина и другого капитана, он поспособствует организации нескольких важных экспедиций и даже станет героем индейской легенды.

После гибели последних членов экспедиции прошло немного времени. Кабеса де Вака к тому времени пользовался большим авторитетом у чорруко. Соответственно к числу его друзей прибавилось равное количество врагов. По истечении шести лет Дулхан отвел Кабесу де Вака в прерии и сообщил, что на него готовится покушение. У индейцев тех мест практиковался обычай поедания плоти великих людей. Туземцы считали, что таким образом могут впитать их знания и силу, посему на очередном совете жрецы постановили, что следующая ритуальная трапеза начнется с мяса великого лекаря.

Дулхан не мог этого допустить. Он придумал план побега, согласно которому во время ежегодного переселения с одной стоянки на другую Кабеса де Вака и его товарищи должны будут скрыться в болотах, где преследователи потеряют их след.

Начало странствий

В ночь накануне побега Кабеса де Вака запретил Андреасу, Алонсо и Эстебанико брать с собой одежду. Путешествовать они могли только голыми, поскольку у индейцев считалось, что нагой человек не представляет угрозы. Отказаться так же пришлось от клинков, накидок, крестов и библии. Обитатели тех краев знали, что сотворили белые люди в Теночтитлане. Взять с собой хотя бы один противоестественный предмет, значит подписать себе смертный приговор. Кабеса де Вака убедил соратников удержать веру в сердцах, а потом они вместе зарыли свои вещи.

Простившись с Амарией и детьми, Альвар тайно покинул племя чорруко. На прощание Дулхан посоветовал им отправиться по дороге маиса к неким «Семи городам» в загадочное королевство Сиболу. Чорруко никогда там не были, но слышали, что стены городов сложены из золота, а над горами вокруг них кружат гигантские птицы, способные поднять в воздух молодого оленя.

Узнав об этом, капитаны стали умолять Кабесу де Вака пойти туда и набрать благородного металла. Загвоздка заключалась лишь в том, что города эти располагались в противоположном от Кубы направлении. Отправившись на их поиски, они рисковали на многие годы заблудиться в бескрайних прериях. Обоих испанцев такая перспектива не пугала, ведь где-то там их дожидались горы золота.

_Конец первой части_