Буратино должен умереть( 4)⁠⁠

ГЛАВА 8


Карл курил трубку, облокотясь на перила моста, и периодически сплевывал на проплывающие внизу большие листья лилий. Морфиус стоял неподалеку совершенно неподвижно, засунув руки глубоко в карманы своего кожаного плаща.

- Как статуй какой-то. - покосился в его сторону Карл.

Волк с Карабасом сидели прямо посреди моста и оживленно о чем-то спорили.

- Тебя послушать, так люди и летать смогут, словно птицы, и под водой как жабы плавать. Не городи чушь. - скептически скривился Евлампий.

- Смогут. - с непоколебимой уверенностью ответил Карабас. - Сила человеческого интеллекта безгранична. И полетят и поплывут. Я не знаю когда, не знаю как, но это однажды случится. Я видел удивительные вещи во времена своих путешествий. Индийских йогов, ходящих по углям, африканских шаманов, воскрешающих мертвецов. Я видел как в Японии человек ломал кирпичи голыми руками. Видел, как в России мужики, в лютый мороз, прыгали в прорубь голышом и, при этом, хохотали. Человек может всё. Художники малюют такие портреты, что кажется, что люди, изображенные на них, вот-вот заговорят. А какие шедевры архитектуры создаются? А сколько интересных механизмов? Прогресс невозможно остановить. Вот однажды, я так мечтаю, все знания мира станут общими и доступным любому. Вот захотелось тебе, к примеру, книгу какую прочесть, или узнать, как работает ветряная мельница, или рецепт лукового супа, или, как жил фараон в древности. Ты подходишь к окну, смотришь в него, а там все рассказывают и показывают, что тебя интересует.

- Кто показывает? Как это?

- Да откуда я знаю, кто и как? Я же мечтаю!

- Так и будет. - неожиданно вмешался в разговор неподвижно стоящий Морфиус. - Обмен информацией по всему миру станет стремительным. Почти все люди будут иметь доступ к любым знаниям и ответы на, практически, любой вопрос. Но, при этом, они даже не будут подозревать, что живут в иллюзии.

Волк фыркнул.

- В какой ещё иллюзии? Ты ещё скажи, что я не существую и меня, просто, где-то там, не пойми где, какой нибудь Стас Полинский придумал.

Морфеус не ответил. Просто еле заметно ухмыльнулся.

- Чушь всё это. - вынес свой вердикт Евлампий и, подойдя к перилам, задрал заднюю ногу.

- А вот и первое доказательство моей правоты. - молвил Карабас. - Летающие люди.

Все посмотрели в направлении, куда он указывал, свернутым в кольцо, кнутом. По небу, с той стороны, откуда они пришли, летели, непонятно каким образом, маленькие фигурки, всё увеличиваясь в размерах, по мере приближения. Вскоре стало возможным рассмотреть, что это были молодые дамы, сидящие верхом на метлах. До слуха стали доносится крики, визги и смех, несущийся впереди этой странной стаи.

- Ух ты! Красота-то какая. - восхищённо сказал Карл.

Девицы были все сплошь обнажены и, похоже, это обстоятельство их нисколько не смущало.

- Дааа. Красивое зрелище. - согласился директор кукольного театра, распуская кнут и берясь за рукоятку своей секиры.

- Столько добра переведём ,эх!

- На любителя добро-то. - высказал своё мнение волк Евлампий.

- Ну,не все же любят изюм,кто-то и просто виноград.

Ухмыльнулся Карбас.

Морфеус же не проявил ни удивления, ни восторга, ни испуга. Просто в руках его, каким-то неуловимым глазу движением, вновь появились его странные, серебристые пистоли.

- А это ещё кто, предводитель, что ли? - прищурился волк. Его звериное зрение было гораздо лучше, чем у остальных членов компании.

По дороге, выбивая клубы пыли, мчался черный, грациозный конь с всадником в чёрных одеждах.

- Брат твой? - спросил Евлампий у Морфиуса. - Тоже чёрный, вон, как сволочь.

Морфиус отрицательно покачал головой.

Всадник влетел на мост и, под дробь копыт, помчался прямо на четверку друзей. Волк могучим прыжком метнулся на коня и, сомкнув челюсти на его вспененной шее, начал рывками дергать своей лобастой головой, разрывая несчастному скакуну горло. Конь жалобно заржал и тяжело рухнул на настил моста. Черная фигура всадника вылетела из седла и, кувыркаясь, тяжело впечаталась в перила моста, застыв без движения. Видно, всадник или разбился насмерть, или же был просто оглушен.

Сражение было коротким, но кровавым. Ведьмы с визгом пикировали с небес, атакуя друзей, но встречали достойный отпор.

Волк, высоко прыгая как играющий щенок, хватал их, за что удастся, и бросал на настил моста, или же прямо в воду. Карабас захлестывал девушек своим кнутом и, рывком сдёрнув с метлы, с силой опускал на упавших свою тяжёлую секиру, рассекая их вдоль и поперек. Морфиус же почти не двигался. Только руки его мгновенно меняли положение в поисках новой цели. Стрелял он в тех, до кого не могли достать ни волк, ни Карабас. Удивительные пистоли стреляли раз за разом и, к удивлению Карла, он их ни разу не перезарядил. Только однажды, на секунду, остановив огонь, он выкинул из пистолей какие-то две железяки, тут же заменил их такими же и, вскинув руки, продолжил метко сбивать выстрелами одну фурию за другой. Карл, желая быть полезным в этой кровавой карусели, тоже принимал активное участие. Он подбегал к недобитым волком барышням и деловито, как будто заготавливает дрова на зиму, проламывал им черепа обухом своего топора. Он не обращал внимания на то, что многие из них были весьма миловидны, красивы и молоды. Откинув все сомнения, он снова и снова поднимал и опускал свой топор, измазанный кровью и облепленный волосами многочисленных жертв.

"ДЕЛАЙ! СВОЁ! ДЕЛО!" - как метроном стучал в его голове голос Карабаса.

Через пять минут всё было закончено. Всё в центре моста было измазано кровью. Тут и там валялись трупы ведьм и оторванные конечности. Друзья, переглянувшись между собой и убедившись, что раненых среди них нет, не сговариваясь пошли к, неподвижно лежащей под перилами, фигуре черного всадника. Карабас аккуратно, рукоятью кнута приподнял капюшон, закрывавший лицо наездника. Это была молодая девушка с милыми, чуть простоватым чертами лица.

- Хм... надо же, монашка. - удивился Карабас.

- Давай, я ей голову откушу. - предложил волк.


****


Голову монахине Карабас откусывать строго запретил. Похоже, волка это немного обидело. Если раньше он, по его словам, питался только зайцами, то, похоже, после красной шапочки и ведьм распробовал вкус человечины и, возможно, ему понравилось.

- Звериная натура своё берёт. - подумал Карл. - Надо будет присматривать за ним. Мало ли, что.

Евлампий же проявлял к монашке жгучий интерес, возбуждённое обнюхивая её. Потом волк лизнул беспомощную девушку прямо в нос, и она открыла глаза. Долю секунды девушка смотрела на мохнатую морду, нависшую над ней и, наконец отреагировала.

С отчаянным визгом: "Изыди, Сатана!" - она выхватила из складок своей черной рясы увесистый серебряный крест и ткнула волку прямо в нос. Раздалось шипение. Евлампий взвыл и кубарем покатился по настилу моста.

- Дура жирная. - завопил он.

Испуг на лице монашки мгновенно сменила гримаса возмущения.

- Это кто жирная? - с ловкостью, для своей, действительно, весьма упитанной фигуры, она подскочила к волку и начала дубасить его крестом, стараясь попасть по голове. Запахло паленой шерстью, и от волка пошел слабый дымок.

- Уберите эту бешеную от меня! - верещал зверь, вжимаясь задницей в перила моста и прижав к голове уши. Монашка работала с энергией молотобойца, колотя волка по широкому лбу.

Карабас обхватил могучей рукой за талию вырывающуюся, словно дикая кошка, монашку и отволок её от бедного хищника.

- Тише, сеньорита. Прекратите калечить нашего друга, будьте так добры.

- Сестра Джульетта попрошу обращаться, а не сеньорита. И прекратите меня хватать за всякое. Отпустите. - возмущенно сказала монашка.

- А Вы прекратите драться?

- Да.

- Не верь ей, она же психичка. Кинь её в воду. Пусть её черепаха сожрёт. - крикнул волк.

- Ах ты!

Джульетта снова задергалась в руках Карабаса и, убедившись, что освободится не получится, с силой метнула крест волку прямо в голову.


****


- Ну вот. Он глупый отравился, а я в себя пришла, к нему, а он не дышит уже. Я, от горя, хотела за ним уйти, схватила кинжал, да только духу у меня не хватило. Я в тот же вечер и ушла из Вероны. Родителей видеть не хотела, ни своих, ни его. Из за дурацкой ссоры, что произошла бог знает когда, два семейства режут друг друга, из поколения в поколение. Ну не идиотизм ли синьор?

Джульетта доверчиво прижалась к бородачу и всхлипнула.

- Идиотизм. - совершенно серьезно согласился Карабас. - Видал я кровную месть, во времена своих путешествий в горах. Из-за одного украденного барана там вырезали целые фамилии. Дикие обычаи.

- Ну а я, вот так и бродила, пока не пришла сюда. Сбережения мои кончились и, поняв, что идти мне больше некуда, я решила стать невестой господа, раз моего жениха злая судьба отняла. - девушка вздохнула и затихла.

- Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте. - процитировал Карабас. - Ай, да Уильям, ай, да сукин сын. За основу взял историю Монтекки и Капулетти, да отсебятины, для пущей трагичности, добавил!

- Какой Уильям ? - спросила монашка.

- Потом поймешь. Дам почитать одну забавную книжку. Много нового про себя узнаешь.

- А откуда ведьмы эти все? - спросил, несколько смущённо, Карл. Джульетта поразила его своим видом, фигурой и характером в самое сердце, теперь он не отрывал от нее восхищенного взгляда и, лишь где-то далеко, на задворках сознания, билась мысль: "Эгей, ты чего себе надумал? Она, вообще-то, монахиня." Но Карл отмахивался от этой мысли, как от назойливой мухи.

- Это послушницы наши. Мои сёстры во Христе. Я не знаю, что произошло, только сегодня, во время завтрака, у меня живот прихватило и я удалилась. - девушка густо покраснела.

- А когда вернулась, они уже все вот такие были. У нас епископ был с визитом, так они его на части разрывали и жрали, как стая диких собак. Я в конюшню побежала, оседлала коня и куда глаза глядят. А потом вижу - они в небе. А потом вас вот встретила, хвала Господу. Ушиблась, правда, больно очень, когда с коня грохнулась-то. Но, слава Богу, не сломала ничего.

- Жир самортизировал, просто. - подал голос волк.

Монашка вытянула из-под складок рясы крест и многозначительно глянула волку Евлампию прямо в глаза, похлопывая им по ладони.

Тот презрительно фыркнул и отвернулся.ГЛАВА 9


Трупы ведьм побросали в озеро, подкармливая черепаху. Жуткое, прожорливое чудище дрейфовало тут уже давненько. Оно явилось на запах крови через несколько минут, после начала битвы и теперь периодически всплывало из-под воды, заглатывая очередную даму и глядя на снующих вверху людей тупым, ничего не выражающим взглядом.

- Проголодалась маленькая. - швыряя Тортилле верхнюю половину ведьмы, со свисающим из живота жутким серпантином кишок, сказал Карабас. - Ну кушай,кушай. Скоро десерт будет.

- Синьор, а что за пистоли у вас столь чудные? - поинтересовался Карл у Морфиуса. Мавра Карл все еще побаивался, но любопытство пересилило страх.

Морфиус достал из кармана плаща пистоль и, ловко крутанув его на ладони, протянул Карлу рукоятью вперёд. Тот взял оружие и начал восхищенно рассматривать.

- Глок 22, калибр - 10 миллиметров, емкость магазина - 22 патрона, короткий ход ствола, с его перекосом в вертикальной плоскости, частично изготовлен из полимеров, высокая точность и останавливающее действие.

Карл ничего не понял из сказанного, но, после таких умных слов, пистоли в его глазах стали еще чудеснее.

- Магические, да?

- Да, пусть будут магические. - согласился мавр, забирая оружие и вновь пряча его в карман.


***


Он появился внезапно, на закате солнца. И хоть друзья ожидали прихода демона, всё же, его появления ввело их в некоторое замешательство. Буратино спокойно шёл по мосту в их направлении, совершенно спокойный и уверенный в себе, переводя злобный взгляд желтых глаз с одного на другого.

- Какая же это кукла? - спросил волк - Обычный мальчик, только без носа.

Буратино, и вправду, был похож на обычного юношу лет шестнадцати. Его спокойно можно было потерять в толпе людей, если бы не отсутствие кончика носа, с которого сочилась бледно розовая жидкость, янтарно жёлтых, нечеловеческих глаз, и того факта, что он был совершенно голым.

Карл вспомнил, как менялась кукла, когда убила Джузеппе, превращаясь из деревянного истукана в какое-то подобие человека. Видать процесс перевоплощения был завершен полностью.

- А что ж ты, мастер, ему пипку-то не выстрогал? Может он оттого и злющий такой? - спросил Карабас Карла.

Промежность Буратино была гладкой, как попа младенца, без каких-либо намёков на половую принадлежность. Кукла остановилась шагах в десяти от компании. Потом, глядя Карлу прямо в глаза, подняла обрубок левой руки и, вытянув перед собой правую, указала пальцем на Карла.

- Кто это ему хваталку то оторвал? - поинтересовался Карабас.

- Я. - скромно ответил Карл. - Ещё во время нашей первой драки.

- Ого. Да ты не совсем бесполезен, оказывается. - уважительно сказал Карабас.

Кукла перевела взгляд на него. Дотронулась правой рукой до носа и ткнула пальцем в Карабаса.

- Объясняет, кого за что карать будет. - догадался последний.

Карл вспомнил, как кукла уродовала несчастных жандармов за сопротивление, и ему стало совсем грустно.

Морфиус сделал шаг вперёд и резко вскинул руку. Грохнул выстрел, и правый глаз Буратино разлетелся крошевом желтых и янтарных брызг. Буратино дёрнул головой. Из глазницы потекла, все та же, розовая жижа. Кукла потерла рану здоровой рукой и ткнула пальцем в мавра. Второй раз выстрелить Морфиусу не позволил волк. Неожиданно он кинулся на мавра, мощным толчком в спину сбивая его с ног и, схватив зубами бритый затылок, без особого труда, словно тыкву, прокусил его. Тело Морфиуса забилось в агонии. Джульетта зажав рот руками испуганно взвизгнула. Карл в шоке смотрел на волка, который, подняв свою большую башку, встретился с ним глазами. Это были глаза зверя, в них была жажда крови, азарт охоты, первобытные инстинкты, только одного не было в этих глазах - разума. Того, чем волк, по имени Евлампий, отличался от других животных, до этого момента. Волк прыгнул на Карла, но Карабас схватил его за задние лапы, прямо на лету. Челюсти зверя капканом щелкнули перед бледным лицом Карла, не достав до него буквально пары сантиметров. Карабас начал хлестать волком, словно мокрой тряпкой, о настил моста. Видно, что давалось это ему нелегко. Под тканью камзола бугрились крепкие мышцы.

С каждым ударом волк вырывался всё слабее и оставлял всё более насыщенный кровавый след, после соприкосновения с мостом. В очередной раз крутанув Евлампия над головой, Карабас зашвырнул его в озеро. Возле упавшего полумертвого хищника тут же забурлила вода. Воистину, сегодня стол у Тортиллы был разнообразным.

Буратино быстро понял, кто тут представляет главную угрозу для него и, широко открыв пасть, усеянную частыми, острыми, как иглы зубами, кинулся на директора, пытаясь вцепиться ему в горло. Пасть его открылась неестественно широко, от уха до уха, словно у Гуинплена. Но, густая борода снова защитила своего хозяина. Буратино просто набил себе полный рот волос.

- Изыди, Сатана! - вступила в схватку воинственная монахиня, тюкнув демона по темечку своим крестом. Тот, не глядя, лягнул Джульетту ногой. Монашка, словно по привычке, кувыркнулась по мосту и застыла, впечатавшись в перила.

- Дежа вю - подумал Карл и, подняв над головой свой топор, кинулся на, совсем запутавшегося в густой бороде Карабаса, демона.

Буратино, резко выкинув руку, поймал Карла за горло и крепко сжал его.

Карл выронил топор и схватился за руку Буратино, пытаясь разжать стальную хватку демона. Перед глазами Карла поплыли разноцветные круги. Демон, пробравшись-таки сквозь бороду Карабаса, теперь яростно вгрызался ему прямо в грудь. На губах директора выступила кровавая пена. Видать, было повреждено легкое. Кружась в этом сумасшедшем танго втроём, дерущиеся, в какой-то момент, очутились у перил. Карабас, собрав последние силы в кулак, сгреб обоих в объятьях и, рывком, перевалился через перила моста. Последнее, что увидел Карл, была огромная, открывающаяся и вся усеянная зубами, загнутыми внутрь, пасть, поднимающаяся из-под воды, в которую они летели.

И наступила тьма.


****


Сперва вернулись звуки. Слышался шум ссоры на повышенных тонах.

- Вы достали меня уже, в край. Я, ей богу, просто сдам вас к едрени матери и думайте про меня, что хотите! - раздраженно вещал один голос.

- Ну кто знал, что так получится-то? Это же не обычная шмаль какая-то. Это мне из Бразилии, по блату подогнали. Моряк знакомый один. Её же не курят. Тут надо иголочку накалить, аккуратно ей прижечь, и дымок понюхать. Вот этого и достаточно, чтоб приход поймать. А этот придурок, пока меня не было, всё забил и за один раз скурил. Он же всё скурил, да ,Джамал?

- Да, Макс, он всё сразу скурил. - ещё один голос со странным акцентом.

- А на сколько там было? - первый голос.

- Нууу... человек на пятьдесят, где-то.

Первый голос выругался.

- Надо скорую вызывать. Не дай бог, помрёт.

- Да мне же тогда каюк! Посадят, ведь! - заскулил второй голос.

- Посадят, и правильно! Не хрен, себя и других всякой сранью травить!

Карл открыл глаза, удивлённо рассматривая комнату с непривычной обстановкой. Он лежал на мягкой постели, весь залитый рвотными массами. Карл брезгливо скривился. С потолка свисала необычная лампада, дающая ровный, не дрожащий свет. Вдоль стены стоял огромный книжный шкаф, весь уставленный книгами.

“Как у Карабаса в кабинете." - вспомнил Карл.

Посреди комнаты стояли трое. Высокий, крепкого телосложения, парень с бородкой, нервный паренёк с быстро бегающими глазами и, торчащими во все стороны, нечесанными волосами и чернокожий парень со спокойным выражением лица.

- А где Джульетта? - спросил Карл.

Все трое обернулись и, с облегчением, кинулись к нему.

- Очнулся, слава богу! - радостно затараторил патлатый парень. - Джамиль, принеси Карламову водички, пожалуйста.

- Где Джульетта? - повторил Карл.

- Юлька-то твоя? Так она на выходные домой поехала. Не помнишь, что ли? - ответил патлатый.

Гигант с бородкой молчал, внимательно смотря на беседующих и сложив на груди могучие руки. Зашёл Джамал со стаканом воды.

- Ты тоже мавр? - спросил Карл.

Джамал на секунду застыл. Потом со стуком поставил стакан на тумбочку и резко вышел, что-то сердито бормоча на непонятном языке. И хотя слова были непонятны, никто не сомневался что он ругается.

- Зачем ты так? Ты же знаешь, как он обижается на такие шутки.

Карл сел и закричал:

- Вы кто все такие? Где Джульетта? Где Карабас?

Бородач спокойно подошёл к Карлу и отвесил ему звонкую оплеуху.

- Дружеская, целебная пиздюлина - лучшее лекарство от истерии.

В мозгу, вдруг, словно включили какой-то тумблер. Он всё вспомнил.

Он, Карламов Николай, студент третьего курса Одесского института холода, криотехнологий и энергетики имени В.С. Мартыновского. Он любитель сказок, фэнтези и ужасов, как в книжном варианте, так и в кино. Постоянно играет в танки на компе. Задрот, одним словом.

Большой парень - это Курбасов Василий. Профессионально занимается тяжёлой атлетикой и восточными единоборствами. Очень начитанный и эрудированный человек.

Патлатый парень - Волков Максим. Заядлый охотник. Альфонс по жизни. Встречается с обеспеченными дамами, гораздо старше себя, за материальную выгоду. С ним Коля иногда забивал косячек, чтобы расслабиться.

Чернокожий парень - это Джамал. Беженец из какой-то африканской страны. Завсегдатай тира, имеет, какой-то там, разряд по биатлону. Коля, из чувства такта, никогда не спрашивал про его прошлое. Все они студенты и соседи по комнате. У него есть подруга Юлия.

А перед этим трипом, он выкурил косячек, который обнаружил у Волкова в тумбочке, когда искал зарядку для телефона.

- Сколько я был в отключке? - спросил он у Максима.

- Да, почти час целый?

“А там целая жизнь пролетела” - подумал Коля.

"Время относительно. То, что для тебя эпоха - всего лишь миг в масштабах вселенной, и то, что для тебя секунда - в иных мирах бесконечность." - прозвучал в голове голос Карабаса из наркотического трипа.

- Слышь, а чё там было, а? Расскажи!

Коля покачал головой:

- Там, целый мир,ты не поймёшь.


****


P.S. Наркотики - зло :)

Буратино должен умереть (3)