Армянское землетрясение, каким его видел я. Часть 1⁠⁠

Итак, сейчас наши руки будут по колено в грязи... и по горло в панике.

Вот так, целыми полкáми и летали мы, как на войну, с грузами, техникой и бойцами на борту
[ Какой-то иностранный папарацци. Наши репортёры снимали ещё черно-бело ]

7 декабря 1988 года в Армении произошло катастрофическое землетрясение.

Ну и мы, как всегда, оказались в первых рядах доставки срочной помощи.
Все полки военно-транспортной авиации были подняты по боевой тревоге и работали в режиме военного времени. Бывал и я в те дни там, и видел, что реальная действительность несколько отличалась от пропагандистских крайностей. Например:

– В Ленинакане двухэтажное здание аэропорта было целым (были лишь трещины в стенах). Полоса также была цела (и мы в течение месяца садились на неё). Раздолбана под корень она была чуть позже, отсутстствием элементарного ремонта, интенсивными посадками тяжёлых самолётов и выдуванием кусков бетона и пластов асфальта реактивными газами двигателей.

– Разрушения домов и зданий могли бы быть значительно меньше, если бы они строились с учётом сейсмической опасности на местах и с оглядкой на спящие до поры вулканы. В сёлах люди элементарно гибли в одноэтажных глиняных халупах!

– Крупные дома тогда лепились буквально из песка – как и положено в социалистическом государстве (где всё вокруг колхозное, всё вокруг моё). Огромная часть стройматериалов в то время просто разворовывалась.

– Отсутствие спасательных служб, неоперативность и низкое качество медицинской помощи – на это, не покладая микрофонов, клеветали все западные "голоса". Скажем так (как выражаются матёрые литераторы) – за примером далеко ходить не надо, взять, вот хотя бы пригнанных туда чумазых советских солдатиков в шинельках и задубелых кирзачах. Их самих нужно было спасать от ломика, кирки и подгоревшей "шрапнели". В то время как тушёнка (по ходу пьесы, не меняя декораций) бойко сбывалась людям с гор младшими солдатскими военачальниками.
Голоса злопыхали также о нецелевом использовании гуманитарной помощи. И таки да! Но об этом ниже, по изложении моих впечатлений о суровой действительности.

НЕВЕРОЯТНЫЕ СЮЖЕТЫ
Поведаю вам несколько зацепивших меня моментов о событиях тех дней и о скромных армянских "героях", о которых теперь уж не напишут газеты.

реальные разрушения (Ленинакана и Еревана)
Ну вот, дорогие коллеги, про Ленинакан (который нынче Гюмри) я уже чуток написал. А на мой любительский взгляд на окрестности из расположения аэропорта, а также при взлёте и заходе на посадку – многоэтажки там стояли в основном сохранившими форму, но, естесственно, без стёкол. Так что о тысячах погибших под курганами щебня и бетона не надо мне заливать – это чистой воды художественное преувеличение. Курганов не было. А вот умерших от холода, ран, бардака и безответственности наверняка было больше официальных цифр. Вечный покой им...

При полёте над Ереваном же, никаких видимых глазу разрушений вообще не было заметно. При выходе из здания аэропорта (а ведь Звартнотц находится практически в центре города) и там и тут, как в старые добрые времена наперебой звучало "камандыр, куда ехат", улицы были ярко освещены и деревья на проспектах и парках стояли целёхоньки, несмотря на уверения пропаганды о массовых лесозаготовках в городских парках вплоть до якобы облысевших в те дни склонов предгорьев Арарат[ов] (запомните раз и навсегда, Араратов – два! "Мамой клянусь, сам видел!")

разгрузка и сдача помощи
Однажды ясным солнечным, но морозным днём метнулись мы до славного городу Франкфурту, раскинувшемуся на берегах великой реки Майн, что на нашей рiднiй нiмеччинi. Загрузились гуманитарной помощью (нет, на этот раз вовсе не ПРОСРОЧЕННЫМ КОМБИКОРМОМ (чём ещё неоднократно будет идти речь) , это были полновесные конвертируемые западногерманские гостинцы в стиле "дружба фройндшафт"), и пошли на Ереван.
По прибытии, открыв грузолюк, я увидел отряд каких-то мохнатых пионеров, кои резво запрыгнули в самолёт и начали шерстить мешки и коробки. Здесь нужно сказать, что загружены мы были подарками от немецких детей, собранными со всей ФРГ и окрестностей. Заметьте, это было начало 1989 года, Советский Союз ещё был жив, а берлинская стена даже не начинала шататься.

Картина была ошеломляющей: дикари хватали мешок, и если прозрачный, то осматривали его и буквально вырывали понравившуюся вещь. Если пакет был чёрным – запускали руку внутрь и на ощупь выуживали потенциально ценный предмет. Охотились за электронными игрушками, часами, калькуляторами. Особо желанной мишенью были Вокманы. Набившие карманы и пазухи отваливали, их место занимали свежие уроды, терпеливо ожидавшие своей очереди под самолётом в районе рампы.

Скоро грузовая кабина стала напоминать городскую свалку, средь которой я стоял и мысленно пел про то, "как вянет листопад и вороны кружат, там где раньше был цветущий сад".
На попытки прекратить беспредел, звери реагировали как лев на блевотину. Остановить их было равносильно тому, как отобрать свежую кость у голодной собаки.

Но что это было? Ведь не блокадный же Ленинград! С голоду там уж точно никто не пух. А отобрать у пострадавшего ребёнка (пусть и не известного тебе, но своего, армянского) новогодний, в сущности, подарок? А если он маму потерял???
Я считал, что в дружной семье братских советских народов это был древнейший и наикультурнейший этнос, что армянская церковь считалась самой православной в мире. Поцчему же иногда, и это не зависит от уровня культуры, шакалья сущность человека вылезает наружу, как это повторилось потóм, в затопленном американском Орлеане (где нигры во время урагана Катрина грабили корованы магазины и набигали (*Lurk) на частные дома), или как мародеры в современном Донецке грабили супермаркет, что около аэропорта? Ну, затарились вы негры колой или братья-славяне водкой на халяву, но муку-то зачем по полу рассыпать и витрины бить? Надо думать, народ истосковался по ГУЛАГу.
* эта заметка было написана в 2014 году. Сейчас, те события кажутся детской игрой "Зарница".

Так я получил очередной взрыв мозга, подбирая с пола и выбрасывая в ЗЕЛЁНОЕ ВЕДРО

которое не раз ещё будет упомянуто в моих рассказах

раздавленную новенькую упаковку фломастеров и затоптанный детский рисунок про "Пусть всегда будет солнце". И нам пришлось делать дополнительные рейсы за десантурой и сапёрными лопатками (чтобы гладить непослушных детей гор по голове, кто не понял)...

матрасы и одежда за брошенными контейнерами
Так вот. Выпихнув из грузовой кабины остатки растерзанного милосердия, я решил перед полётом опростать мусор из того самого ВЕДРА.
Окинув взглядом лётное поле и не найдя привычных бурьянов за рулёжкой (как в Борисполе например), я двинулся к беспорядочно стоящим контейнерам у самой стенки терминала. Зашёл в закоулки и малость подприпух:  всё пространство было завалено разодранными мешками, из которых торчали практчески новые одежда обувь и просто пакетики и коробки, которые люди со всего мира собирали от души, чтоб хоть чем-то помочь пострадавшим.Даже несмотря на то, что пострадальцы эти были частичкой Империи Зла.

Картину разора довершали новенькие мягкие поролоновые матрасы (отнюдь не наши уssатые-полосатые солдатские тюфяки времён Второй Мировой), и я уверен, что они позарез нужны были там, в эпицентре. Не в пример тем двухъярусным солдатским кроватям, что мы припёрли под завязку грузовой кабины ещё на первых рейсах в Ленинакан. Тогда принимавший груз прапорщик семипалубным матом поминал начвещ'a, (списавшего пол-склада под шумок) и повторял – палатки и печки, нужны палатки и печки... но долетели-то только ржавые кровати.

везли однажды дублёнки
как гуманитарку из Франции (и это были наши однополчане кстати),
и тут к месту будет эта история, рассказанная сослуживцем на посиделках в гараже на ящиках з пiд помидорiв за чарочкой первачка и субботней мацы с салом персонально для меня.

Да вот только из Франции-то те дублёнки вылетели, а в Ереване не объявились. То ли по пути где присели (маловероятно), то ли в Армении их не выгрузили, сие есть тайна, покрытая мраком. Только вот испарились кожушки подчистую, только их и видели. Болтают, что спустя время они засветились на рынках Москвы. И это вам не мелочь по карманам милостынку у детей тырить, это игры криминального разума.
Так что благотворительность не всегда идёт от сердца (что потом мне сполна подтвердила Африка). Кто-то и тут умудрялся греть свои потные руки в мутной воде.

кукен-квакен
или первые доллары в трясущихся руках.
На одном из рейсов из Франкфурта подгрузился к нам некий фройнд с каким-то мудрёным оборудованием. Оказалось, что это – опытная немецкая полевая кухня с кучей патентов и наворотов от известных фирм. Подробностей не помню, но один человек с помощью этой чудо-печи мог накормить какие-то дикие тыщщи страдальцев. И ехал он испытывать её в поле, благо случай такой подвернулся, прости Г-споди.
Уехал он, счастливый такой спасатель, и тут вдруг, через недельку где-то, грузится к нам налегке в обратный путь.

И тут моя история раздваяйця:
– На первое. На мой вопрос: "Что случилось?" он горестно вздохнул и безнадёжно махнул рукой. Когда я начал тянуть его за все подробности, выяснилось, что до тех тыщщ он просто не доехал, ибо и нахер никому был не нужен. Каждый вокруг занимался своими проблемами, а помогать какому-то немчуре машиной и переводчиком, та ну б его лесом.
– На второе. По возвращении из полей в Ереван, в аэропорту его просто не захотели выпускать zurück nach hause. Билет, мол, надо купить, сам понимаешь (это на военный-то самолёт, запряжённый в упряжку благотворительности!) Вах-вах, а машинка-то твоя вообще наша! Подарки назад не забирают...
– И компот. Как этот фриц там объяснялся, вернее, сколько ему стоило вырваться из этого ада, я вам не знаю, но через какое место в Армении делаются все дела, я думаю вы помните ещё со времён Нерушимого. Короче, чувак реально выглядел как сам чудом уцелевший из-под обломков, и более-менее успокоился уже на подлёте к Франкфурту, особенно после моего высотного супчика, уже описанного в чуть раннем рассказе, кажется про Мали.

На этой позитивной ноте разрешите...
Погодь! Как говорили в седую старину: "Тормози лаптёй, дярёвня близко!" А про кукен-квакен где?
Аа-а, эт всё просто. Когда я германца загружал в полет еще "в туда" и мы знакомились, он представился как хер Кох. А поскольку мой школьный немецкий был на уровне "хендехох Гитлер капут", ему пришлось разъяснять жестами остальные детали. Я, подмешав сюда свой ненамного более лучший на то время инглишъ, угадал слово "кукинг". Немец радостно закивал: "йа-йа, кукен!" Мне оставалось лишь добавить "квакен," чтобы состряпать известный всем нам каламбурчик.
И я думаю, что он до сих пор пугает своих внучат полётом в ад, одновременно радуя их своим вторым звучным русским именем Цыплёнок Квакин, дай-то Б-г ему немецкого здоровья.

Щьорт побъери! Про доллары ж ещё!
В том же полёте "в туда" Квакин вдруг озаботился вопросом отсутствия у него советских рублей. Спросил, почём идут доллары в аэропорту (о, деревня!) Я разъяснил ему, что у нас понятия "валюта" и "тюрьма" суть близнецы-братья, но иностранцам можно, и будет это шестьдесят полновесных коммунистических копеек за их жалкий бакс. Но я, так уж и быть, могу пожаловать нашу синенькую пятёрку за пять вечнозелёных гринóв.
Сделка состоялась. И хотя гаманецъ у него был туго набит и марками и долларами, от дальнейшего обмена он воздержался, [справедливо] полагая, что эти русские шутя обведут его вокруг пальца на ровном месте.
Вот так неожиданно для себя я стал валютным спекулянтом.

новогодние подарки из Чехословании
А однажды, в другой уже раз, судьба забросила нас по этому печальному случаю в саму Прагу (по военным делам нам дóмом обычно был "наш" аэродром Миловице). Судьба также подарила возможность осмотреть достопримечательности в центре города и немного полазить по магазинам, увы, без копейки денег (30 командировочных крон были потрачены в гарнизонном магазине советской Центральной Группы Войск на жвачки детям). Ну, про туризм я вам тут рассказывать не буду (в Москве и Ленинграде тоже было тогда на что посмотреть, и я не очень впечатлился).

А вот груз – груз был ценный. Всякие палатки, печки, аптечки, фонари и прочее спасательное оборудование. Были там ещё кондитерские изделия, на передвижных этажерках, по-видимому прямо с фабрики конфет.
Командир (тот самый, из рассказа про КРЕСТНИЧКА) (скоро выложу), зная уже, чтó будет с грузом, приказал мне организовать по спальному мешку и коробке конфет на каждого члена экипажа.
Так мы наградили себя за эти боевые вылеты с перелётами на аэродромы загрузки фактически по три дня на ногах без сна и покоя.
Спальник и одеяло из следующего параграфа (как и ещё некоторые нужные в походе вещи приехали со мной в Канаду, чтобы быть готовым к внезапной жизни под мостом среди бомжей. Ведь, в отличие от нормальных иммигрантов, я въехал в эту страну с огромным (по тем временам) долгом и полным отсутствием перспектив в плане работы. Но об этом читайте мой рассказ МЯГКАЯ ПОСАДКА.

подъёмник палет и одеяла
Суть дела такова:
В который уж раз Франкфурт распахнул нам свои объятия. О характере груза мы были информированы уже после посадки и заруливания на грузовой перрон. Оказалось, что нужно доставить в Ереван аэродромную платформу для загрузки контейнеров и палет (в Ереване, да впрочем везде, западные самолёты испытывают трудности с автономной разгрузкой).
Притащили агрегат. Слов нет – это чудо логистики позволяло принять на себя любую тару вплоть до морского контейнера. Вот только по габаритам оно было чуть шире нашей грузовой кабины! Прикинув швартовочным ремнём ширину монстра, я сказал своё твёрдое "нет": часть конструкции норовила остаться за бортом, плюс нужно было чуток накинуть на минимально необходимые зазоры.

Немецкий же ум не мог постичь очевидного. Аргумент был железобенонным: раз приказали, должно быть исполнено. Там, мол (указательный палец вверх), инженеры умножают сантиметры на килограммы вплоть до последней дойчмарки, нам только остаётся следовать инструкции.
Вот только невдомёк им было, что у русских этот закон очень даже не всегда работает. И ремонтная кувалда на борту не с ветру положена.
Короче, вызвали более главного представителя грузового департамента, и начались игры с рулеткой и размерами грузовой кабины. Начальник предложил впихнуть агрегат по диагонали или ещё как кверху дыбом. И, (о чудо), сантиметры сошлись один-в-один.

Оставалось всё-же решить ещё парочку проблем:
– Немедленно и в полный рост встал извечный вопрос про впихнуть невпихуемое. Грузовая-то кабина у нас "сокращаясь расширяется" удивительным совершено образом. Немного, но испытывает некоторый сфинктер на входе. Держась подальше от технических деталей, вот попробуйте-ка засунуть голову в трёхлитровую банку. То-то! А ведь размеры банки позволяют!
– Далее. Поставить раком боком тонн этак пятнадцать в жестянке фюзеляжа? No Pasarán! С таким же успехом можно попробовать утрамбовать Мерседес в цыганскую кибитку – бочкóм-то мы его запрессуем, но тут же найдём оного в придорожной пыли аккуратно завёрнутым в заплатанный кочевой брезентатив.

Моё предложение свинтить с аппарата немного железа для уменьшения габаритов было отвергнуто под тем благовидным предлогом, что этим должна заниматься бригада инженеров-разработчиков, обязательно сертифицированных, и что займёт это космических денег и астрономического времени. Наш ответ Чемберлену содержал в себе одни сутки и ноль денег. Но это предложение было воспринято ими как глупая и неуместная шутка. А так хотелось отдохнуть "от тёплой и светлой казармы" в ихнем благородном заведении с манящим названием Hotel, украсть там мыло-шампунь и белую туалетную бумагу да прикупить в Дьютифри на положенные в этом случае командировочные жвачек детям и шоколадку жене, обязательно бельгийскую.

Ан нет! Советскую сторону было невозможно в принципе раскрутить на такие бешеные деньжищщи.
Не растекаясь более манной кашей по блюду, скажу, что закидали нас быстренько одноразовыми гуманитарными одеялами под потолок и выпихнули на ночь глядя, вон из буржуазной Европы, предоставляя провести остаток ночи в этой самой нашей консервной банке в холодном Ереване.

Дальнейшая действительность оказалась даже хуже ожидаемой. С утреца, разминая смёрзшиеся кости после бессонной ночи в хрустящем инеем самолёте, командир отбыл на ереванское АДП для утрясания вопроса разгрузки. Я же запустил ВСУ для разогрева знакомого уже вам ПРОСРОЧЕННОГО КОМБИКОРМА в виде консервов из перловки на комбижире времён Второй Мировой.

Раздвигая сюжет вширь и глубь:
об ВСУ пару слов, для расширенья кругозора
Эта шайтан-турбина жрёт двести литров полновесного авиационного керосина в час. Ночью мы тарахтели часов пять с целью отдирания примёрзших к самолёту задниц, да на завтрак туристов ушло не менее часа. При грубом расчёте литр по доллару мы пустили на ветер далеко за тыщщу зелёных.
– Да мы бы, да за такие деньги!..
Однако это как раз тот случай, когда "бы" мешает.

тётки с семечками в Дойчляндии
Правила Выполнения Полётов требуют от военного лётчика перед вылетом отлить из себя излишки чая, дабы он не вскипел ненароком в процессе исполнения воздушных манёвров. Отлив следует производить за капониром; на внебазовом аэродроме разрешена диспозиция между колёсами основных стоек шасси.
А помочившегося перед самолётом ближе воображаемой линии, проведённой через носовую стойку на весь размах крыла ожидали адские кары, ограниченные лишь пределами фантазий лётного и технического состава.
Но каков порядок на вражеских аэродромах? Это являлось секретом даже для самих составителей Правил.
Здесь вы наверняка подумали, что я шучу. Отнюдь нет!

Поскольку наш самолёт несомненно просматривался со всех, даже немыслимых углов, миссия "на колёса" оказалась невыполнима. Мы со штурманом решили идти в разведку. Курс взяли на нагромождение контейнеров у какого-то склада. Перед заходом в лабиринты мы уже было собрались расчехлить свои вскипевшие чайники, как внезапно ["гляжу, две курицы хиляют чинно в ряд"] наскочили на двух одинаковых, словно близнецы, тёток в жовто-блакитних комбинезончиках-жилетках, явно из бытовой бригады. Этакие рязанские пышки, совершенно не похожие на поджарых немецких кобыл. Поскольку я к тому времени напрочь забыл свой школьный шпрехен-зи-дойч, пришлось мучительно соображать, как будет "где здесь туалет" на авиационном английском:

– "Request Watercloset, Ферштейн"?
Тётки весело и по-русски рассмеялись:
– Cвои мы, ща проводим. На вас вот красавчиков идём посмотреть. Семок хотите?
далее как обычно – кто, что и как – обычный трёп земляков за границей...

Но русские семечки в центре чопорной Германии были неожиданным сюрпризом, моим очередным удивлённым взглядом на мир из нутрей воен-лагерного забора.

___ продолжение следует ________________________