АГАТА⁠⁠

Мое детство пришлось на конец 60-х годов. Я была хилым, болезненным ребенком, и большая часть моих детских воспоминаний связана с больницами и врачами. Вообще-то, когда ребенка кладут в больницу, положено, чтобы родители были рядом. Но мои никогда рядом не были ни в больнице, ни дома. Мне они запомнились, как пара веселых бесшабашных волосатиков, которые шумно появлялись на пороге нашей квартиры, выбрасывали из рюкзаков грязные вещи, громко кричали, смеялись, купались и через день-два опять пропадали на несколько месяцев.

- Мама, возьмите меня с собой!
- Возьмем в следующий раз, если будешь себя хорошо вести! – хохотала мама.

Мне казалось, что они приходят из какого-то сказочного мира, не очень хорошо пахнущего, но такого интересного. Я расспрашивала о них Агату. Но она моих романтических фантазий не разделяла и не любила говорить об «этих бродяжках».

Агата - это моя бабушка. Но я никогда не называла ее так, потому что на бабушку Агата Яновна была похожа меньше всего на свете. Всегда в строгом костюме, на каблуках, с высоко зачесанными волосами, подтянутая, ухоженная, она преподавала в институте философию и идеологические дисциплины.

У нас с Агатой была страшная тайна: она заставляла меня молиться. Каждое утро, как только проснешься, надо было прочесть одну молитву, и об этом никто не должен был знать, даже родители. Если я выскакивала из постели, забыв о молитве, – меня ждал суровый выговор, лишение сладкого, игрушек или прогулки. В общем, держала меня Агата в строгости, несмотря на мои хвори.

Это случилось в больнице, где мне предстояла очередная операция. Только став взрослой, я поняла, чем тогда рисковала Агата, уговорив врачей оставить мне нательный крестик.

Я уже лежала на каталке в коридоре, когда Агата наклонилась ко мне и сказала:
- Как только ее увидишь, сразу же читай нашу молитву.
- При чужих же нельзя?
- Сегодня все можно…

Кого Агата имела в виду, я поняла, когда меня везли по коридору. «Она» - это огромного трехметрового роста женщина в белой одежде до пола с золотистыми волосами. Она появилась из ниоткуда прямо перед каталкой и, сфокусировав на мне взгляд, бросилась ко мне. Ее лицо было очень красиво, но такого зловещего выражения я никогда не видела у людей. Я в ужасе позабыла все слова, и когда это лицо нависло надо мной, я зажмурилась, схватилась рукой за крестик и закричала в голос:
- Боженька, помоги мне! - и потом истерически начала выкрикивать слова молитвы.

Когда я открыла глаза, увидела над собою испуганные лица санитарок, прибежал врач и заорал на Агату, что это она устроила тут мракобесие. Я точно помню, что видение у меня было до операции, а не в наркозном бреду. Операцию, кстати, из-за этого случая тогда отложили на несколько часов.

После операции я еще долго болела и в школу пошла почти в 9 лет, уже в интернате. В тот год погибли мои любимые веселые волосатики, всегда предпочитавшие кочевую жизнь семейному уюту. А еще через полгода ушла из жизни Агата, навсегда унеся с собой все свои тайны, которые я так и не успела у нее узнать.