Серия «Когда все ещё были живы»

из цикла «рассказы о детстве» Вы можете представить себе, что такое свалка киностудии «Мосфильм»? Не в смысле того, как она выглядит, а в том смысле, что она представляет собой для пацанов? Лет эдак от десяти до пятнадцати? Представляете?Это Клондайк!!! Золотые россыпи. Да что там золотые. Чистые брильянты килограммами валяются. Неземные ценности.Так вот такая свалка в начале семидесятых была в Москве. В весьма престижном ныне районе. Конец улицы Мосфильмовской и пойма речки Сетуни до железнодорожного полотна Киевской дороги. Аккурат как раз в том овраге, где сейчас «Американская деревня», первый в Москве коттеджный поселок, свалка эта начиналась. И перевалив через дорогу, продолжалась до железной дороги, занимая всю упомянутую пойму. Там сейчас элитный жилой комплекс «Золотые ключи». И первый и второй. В смысле комплексы.Знаете такие круглые плоские коробки из жести нержавейки для киноплёнки? Так вот коробок там этих мы собирали великое множество. Разных диаметров, разной толщины. Особо ценились коробки с выдавленными на крышках надписями иностранными буквами. Типа «ORWO FILM» или даже «КODAK». А последний, свои буквы даже краской оттенял. Ну, цвета вы все знаете. А однажды попались коробки с надписью «FUJIFILM». Причем надпись эта была выполнена в виде пластиковой разноцветной нашлёпки, приклеенной на коробку. Мы поначалу пытались отодрать эти нашлёпки, поскольку металл, из которого были изготовлены коробки для импортной плёнки, никуда не годился. Мягкий он был и темнел быстро. Ну, имперьялисты – что с них взять. Вот наши коробки были – да!!! Ни снег, ни дождь не могли изменить яркого блеска наших коробок.В некоторых коробках были целые рулоны засвеченной плёнки. Причем плёнка была эта разного цвета. Зеленоватого, бежевого, коричневого…. Помню, я учительнице по домоводству притащил несколько рулонов. Девчонки закладки на уроке делали. Знаете, как? Эмульсия смывалась тёплой водой, нарезались кусочки сантиметров по десять. Между двумя такими кусочками вкладывалась картинка, а по перфорации цветными нитками эти полоски сшивались. Разные кисточки делались и т.д. Очень красивые получались закладки. Девчонки их делали, а потом всем дарили…. И если там внутри фотокарточка мастерицы была вложена, то это ЧТО-ТО значило. Что? А сам догадайтесь.Так вот, нашлёпки просто так не отрывались, а рвались на части. Поэтому мы стали вырезать их вместе с куском крышки. Классные получались штучки. И вместо шевронов использовались, и вместо значков, и украшением велосипедов служили. Но это недолго продолжалось. Такие коробки быстро исчезли.Если коробка вскрывалась, а внутри лежал рулон, плотно запакованный в фольгу, это значило, что внутри лежит чистая плёнка. Если сохранялась наклейка, то было понятно, что это за плёнка, и какой чувствительности. Попадалась даже цветная позитивная. Вполне годилась для слайдов. Но если наклейки не было – беда тоже была небольшая. Край плёнки по перфорации всегда маркировался. Отрежешь дома в темноте кусочек, кинешь её в проявитель, и через десять минут становилось ясным: во-первых, данные о чувствительности и свойствах, а во-вторых, не засвечена ли она. Прикиньте, рулон плёнки – 36 кадров, стоил тридцать пять копеек. И денег у родителей на это баловство особо было не выпросить, а тут такой источник. Ну а фотографировали мы тогда все поголовно. Увлечение такое было.Круглые цилиндрические коробки с реактивами были нередки. Проявитель для плёнки и фиксаж добывался на свалке регулярно и в любых количествах. Неудобство заключалось только в том, что расфасованы реактивы, были покомпонентно, и рассчитаны были на большие объёмы. Но мы разводили сразу (там, кажется, литров на пять раствора было) и делили. А то, когда пытались раздозировать в сухом, так сказать, виде, частенько происходило что-то весьма непонятное. Плёнка то чернела, то наоборот смывалось всё начисто. Поэтому и стали разводить полным объёмом. Ну, всё и наладилось.А куски кинолент. Часто было непонятно, из каких они были фильмов. Но бывало и везло. Однажды мы нашли почти целую часть из «Неуловимых мстителей». Там, где Буба пел куплеты, а потом Данька квасом атамана облил и его пороли. Широкоформатная плёнка длиной…, большой длиной была изрезана буквально по одному кадру. Формировались наборы кадров в хронологической последовательности. Практически это была валюта.

Конечно, основная часть жизни нашей проходила во дворе. Тогда вам было не сейчас. Никто нас не пас, вот и носилась целыми днями по двору и окрестностям наших двух ДОСов пёстро-шумная гоп-компания. Нас было довольно много. Все примерно одного возраста. В общем, не скучали.

Брызгалки

В тёплое время года, помимо футбола и всякого такого прочего, любимым развлечением была игра в войну, конечно. Зимой мы тоже вовсю «воевали», но в тёплое время было интереснее.

Главным оружием были брызгалки. Делали мы их из пластмассовых флаконов от бытовой химии и всяких прочих средств. Такие, чтобы сжимались. В крышке проделывалось отверстие, внутрь наливалась вода. И всё – оружие готово. Возникали проблем с заправкой «боеприпасами». Домой – не набегаешься, а на трубах, к которым дворники подключали шланги, не было крановых головок. Чего мы только не придумывали. Как нас дворник только не гонял. Всё - равно хоть один кран, но был приоткрыт.

Мечта любого пацана – водяной пистолет, производства ГДР, два рубля стоил. С виду просто как настоящий, только цвета были яркие, игрушечные. Чем мы только не перекрашивали.… Всё отваливалось. Но очень они были непрактичные. Чуть уронил, шов расходился, герметичность нарушалась, и пистолет выбрасывал струю слабую и недалеко. Поэтому брызгалки были надёжнее.

Овраги и плоты

Прямо перед домом был овраг. Был и второй. Побольше. За дорогой. Но туда нам ходить запрещалось, потому что надо было переходить дорогу. И хоть, по дороге той машины проезжали с частотой – одна в час, всё – равно запрет был строжайший. И очень мало кто отваживался его нарушить. На самом деле я взрослых теперь понимаю. Воды там набиралось довольно много, в тех «задорожных» оврагах, и получалось глубоко. Утонуть малькам было «раз-два», а если ещё учесть, что в овраги эти сваливали всякий строительный мусор, то риски увеличивались в разы. Но это были заботы взрослых.

Старшие пацаны стаскивали в овраги куски бревён и всякие доски. И сколачивали плоты. Главным крейсером, флагманом практически, был плот, который был сколочен из трёх брёвен, а сверху была набита дверь. Капитанский мостик, практически.

Нас, мелюзгу, очень редко допускали на плоты. Даже покататься, не говоря уж о каких-то военных маневрах или сражениях, которые периодически устраивались на овражных озёрах.

Но мы…, мы-то в школу ещё не ходили. И, когда старшие пацаны во дворе отсутствовали, то пытались эти плоты угонять. Но куда там. Во-первых, они их вытаскивали на берег довольно далеко. Во-вторых, прятали шесты, которые использовались вместо вёсел. Но, голь на выдумки хитра. Был у нас один отчаянный паренёк. Он, однажды, утянул у папки пачку пайкового генеральского «Казбека».

Папа у него был не генералом, он был подполковником, но лётчиком и заместителем командира дивизии. Поэтому и курил генеральский «Казбек». Почему генеральский? Да потому, что папиросы были длиннее и толще обычных, которые продавались в магазинах. Вообщем высший сорт. Но папиросы эти были только средством. Средством, которое было использовано для подкупа военнослужащих срочной службы. Рядом был домик такой … серый, штаб ГО СССР. А около него была стоянка. На стоянке этой всегда стояли «козлики» начальников из этого штаба. Водилы были наши кореша. Они не вредничали и пускали нас посидеть за руль, пока сами перекуривали в сторонке.

И вот, подкупив парней «Казбеком», мы попросили их помочь нам столкнуть плот. Ребятам это, сами понимаете, было парой пустяков. Они нам даже шест помогли изготовить. Тальника росло по берегам в изобилии.

Так и повелось. Приходят старшие из школы, а плот плавает себе посреди овражного озера. И не просто плот, а флагманский. Мы-то  вовремя ноги уносили. Интересовались у нас конечно, но мы всячески отпирались.

Закончилось всё невесело. Один из нас однажды упал с плота. Мы его, конечно, вытащили. Ничего плохого не случилось. Но тайное стало явным. Хотя и не прекратилось. То есть прекратилось. НО в ноябре. Когда озерцо ледком схватило.

Ну, или … химический бизнес во времена торжествования исторического материализма и прочих диалектик.

«Не бросайте пятачок, пожалуйста! Спасибо…» Кто эту фразу помнит?

Я в химиях всяких не силён. Каюсь. НО! Тем не менее.

Какая связь? Расскажу.

Рассказали нам в школе, было дело, о «реакции серебряного зеркала». И показали как оно, значит, случается и бывает. Для показа нам неразумным как это зеркало образуется и выглядит, учительница положила в колбу трехкопеечную монетку. Ту, советскую. Мы эту монетку, сполоснув под краном всем классом терли, пытаясь стереть это самое серебро. Не получилось. В общем, как тогда говорили, здоровская реакция. Полезная!

Чем? Правда, не понимаете? И никак эту фразу не связываете с картинкой?

Тогда расскажу. Так и быть.

В автобусах, тогда стояли кассы для обелечивания пассажиров, что называется, «на доверии». Бросаешь туда пятак и крутишь колесико на коробочке справа от деньгоприёмника. Оттуда выползает билет. Отрываете его. Всё! Проезд оплачен. Кстати, было дело, этот процесс, когда только появился в обиходе, идеологически был преподнесен как одно из завоеваний социализма. И это было не лишено, между прочим, правды. Людям доверяли. Тем самым подчеркивали, что сознательность граждан растет и мелкий контроль неуместен…, за Советским гражданином.

Так вот. В автобусах разменных пунктов не было. А случалось, что в кармане медных момент не оказывалось. Тогда поступали просто. Человек с такой монеткой вставал у кассы и произносил фразу:

- Не бросайте, пожалуйста!

И пятачок, который пассажир собирался бросить в кассу, передавался страждущему, у которого на ладошке лежала «серебряная» монетка, а билетик отрывался. Когда обладатель «серебра» набирал требуемую сумму сдачи, он бросал свою монетку в ящик и отрывал билетик себе.

В общем, реактивы были для первых опытов позаимствованы в школе, а потом покупались в магазине. Был такой. Вроде как назывался «Химические реактивы», но не суть. Трехкопеечные монетки, имеющие визуально размер двухгривенного перекрашивались, и…. «Орлом» кверху, предъявлялись в ходе такой обменной операции. Пятнашка сдачи набиралась быстро и непрнужденно.

И вот тут надо было, для соблюдения всех правил и приличий, выполнить одно важное условие:

Опускаемая в кассу монетка должна была лечь на приемную пластину обязательно «орлом» кверху. Вполне могло быть, что какой-нибудь сознательный гражданин обратит свою внимательность на…, и мог случиться конфуз. Было просто, если в кассе под стеклом уже лежал чей-то двадцатничек. Тогда проблем было. Пойди, докажи, что называется. Так что монетку надо было обязательно запускать по плоскости металла, а не стекла. И тем самым «орлом» опять же кверху. Аккуратно, чтобы она плавно соскальзывала в ящик.

Или подгадывать момент, чтобы подпружиненная пластина, которая была вроде как дном приемного отделения для монет, под их весом отжималась и все проваливалось внутрь ящика.

В общем, то совершенно несложные правила, т.е. их соблюдение, обеспечивали совершенную безопасность и, не побоюсь этого слова, безнаказанность.

Нет, на «Москвич» мы таким образом накопить не пытались, но на кино с мороженным имели всегда.

Вот такая химия … и жизнь.

БАНЯ

Кто-то, конечно, будет смеяться. Кому-то покажется неправдой. Или дичью. НО!!! Что было – то было. Не было в том полуподвале, где мы жили не то что ванной, а даже и душа. Поэтому раз в неделю мы ходили в баню. Пока я был не очень взрослым, т.е. просто совсем маленьким, походы эти были в сопровождении мамы. А как только немного подрос, то меня «приняли» в мужскую компанию.

И, конечно, сразу появился новый элемент помывки. Вы поняли, о чём я  говорю? Правильно. Парилка! Врать не стану – не понравилось. Жарко до…, простите пота!!! И, если я внизу ещё кое-как мог находиться, то, осмелев однажды, поднялся я на верхнюю полку и сразу же скатился вниз и выскочил наружу. Непонятно мне было – в чём там удовольствие. Ну что поделать? Молодой был. Глупый.

А в остальном всё оставалось по-прежнему. Жёсткая, царапающая, как мне казалось, мочалка. Едкое мыло, которое всегда норовило попасть в глаза и выщипать их напрочь. А что вы хотели? Ну, не было тогда всяких «Давов» ласкающих тело и всяких прочих шампуней.

Вообщем, как я думаю, всем это знакомо. Что тут рассказывать?

Но вот, что называется, «после бани» … тут да!!! Тут без вариантов. С папой было гораздо интереснее.

После бани мы всегда заходили в … не могу сказать, что это было за заведение. Спросить уже, увы, не у кого. То ли пивная, то ли рюмочная. Но мне почему-то казалось, что это был овощной магазин. Почему?  Из-за капусты всё.

ПРОВАНСАЛЬ … капуста такая … квашеная

И не просто капуста, а заквашенная специальным образом. Рецепт – то я потом уже, конечно узнал, а тогда…. Но всё-же парочку слов скажу. О том, как готовят капусту провансаль. В бочку, да-да в бочку, закладывался первый слой капусты, перемешивался с солью и плотно уминался. А потом капуста перемежалась виноградом, клюквой, черносливом, кусочками антоновских яблок, и конечно морковкой. И всё это квасилось вместе с капустой. Вот такая капуста тогда называлась – провансаль. Причём не то подобие, что встречается сейчас на рынках. На сто кило капусты горсть клюквы и два яблока, а весьма и весьма щедро сдабривалась капустка всем перечисленным. Так что … может это из серии – «в детстве деревья были выше, а снег белее», но вот такие стойкие ощущения.

Итак. Опять же полуподвальчик. Небольшой зал. Прилавок и несколько столов. Высоких таких столов. За ними взрослый человек только стоя мог употреблять. Что употреблять? А всё, что можно было употреблять. А в том заведении, поверьте, было что.  Так вот. На металлической такой, никелированной основе крепилась вертикальная штанга, а на ней уже - две мраморные столешницы. Получался двухъярусный такой стол. Одна столешница повыше, вторая пониже. Как раз примерно мой размерчик.

Папа и его товарищи брали себе по пивку с прицепом. А как же? После бани- святое дело. А мне наливалась «большая» пивная, в нольпять, кружка лимонада. Я больше всего любил, да и сейчас тоже, «Дюшес». Золотисто янтарный, ароматный, пузырчато-колючий. А уж вкусный какой!!! Что-то нереально – неповторимое. И в обычной жизни, в таких количествах просто немыслимое.

А ещё. Ещё продавщица, такая огромная тётка в белом халате накладывала кулёк этой самой капусты. Которая носила такое французско - изысканное название. Она, внимая просьбе папы:

- Для пацана, положите виноградика побольше …

Очень щедро эта тётка ухитрялась, пошурудив совком в бочонке зацепить именно побольше вкусноты. Этого самого винограда, изюма, яблок, клюквы…. Ловко у неё это получалось. И кулёк этот клался обязательно на тарелочку, да-да, именно на тарелочку. Газета быстро размокала, и я с увлечением выбирал всю эту самую вкусноту и запивал таким душистым и колюче -  наисладчайшим «Дюшесом».

И конечно, конечно вкус, и наслаждение от такого лакомства, усиливало осознание того, что поглощалось оно в компании таких взрослых, надёжных  и настоящих военных.

Про вареники

Случилось это в период к подготовке к экзаменам. Ближе к выпускному. В конце уже июня.

Маленькая предыстория. В те далёкие светлые годы, когда каждый гражданин великого Советского союза был уверен в завтрашнем дне также как и в неизбежном крахе капитализма, жилые дома строили на некотором удалении друг от друга. За нашими ДОСами была полоса шириной метров пятьдесят и длиной вдоль двух стандартных четырёхподъёздных домов. И спереди палисадник шириной метров пять.… А потом ещё участок широченный.… Вот народ, выходя на субботники, в первый же год засадил эти пространства деревьями так, что образовался лес, практически.

А у нас под окнами папа все засадил вишнёвыми деревьями. За десять лет вишни вымахали до третьего этажа. И в конце июня были они усыпаны ягодами. И крупная такая вишня была, сладкая.

Очень было удобно. Открываешь окно, нагибаешь ветку и… никуда ходить не надо.

Вот. Сидим мы, готовимся к экзаменам. С Мишкой. Старики мои к тому времени уже жили на даче, папа вышел в отставку и они проводили там девять месяцев в году. Понятное дело, что все отмечания сдачи очередного экзамена или там просто сборы для усиленной коллективной подготовки к следующему происходили у меня. А в таких случаях всегда покупались в достаточном количестве разные, сами понимаете, напитки. А вот, что касается того, чем это заесть…. Вообщем мой холодильник вычищался довольно быстро. Матушка, приезжавшая с дачи раз в десять дней, чтобы приготовить и прочие дела по хозяйству сделать, очень удивлялась на мой аппетит. Но пара пачек дежурных пельменей (помните – пятьдесят копеек пачка) были там всегда. И, конечно, друзья с голоду помереть не давали. Кто-то что-то притаскивал, что вместе и съедалось, т.е. использовалось для совместного заедания, каких-то жидкостей. Кто-то тащил к себе на обед. Вообщем жили – не тужили.

Сидели мы так, сидели, … готовились. Решили перекурить. Открыли окошко, уселись на подоконнике. Курим, разговариваем и вишенки обрываем между делом. Лопаем ягодки, косточки сплёвываем. Идиллия.

Я не помню, у кого из нас первым родилась эта идея. Но! Было произнесено словосочетание  «вареники с вишней». Причём тут же возник главный вопрос. Знаете какой? Ни в жизнь не угадаете. Первый вопрос был – А СМЕТАНА? Но тут же решили, что найдём. Были бы вареники. Блюдо это по тем временам было несколько экзотическое. Дело то в Москве происходило. Если б в Киеве или там, в Белой Церкви, ну на худой конец в Жмеринке. А то ведь в наших широтах это пища была совсем нетрадиционная.

Начали мы раскладывать задуманное на ингредиенты. Вишня понятно. За окном навалом. Трёхлитровую банку мы набрали за десять минут. Помыли и ровным слоем рассыпали на полотенце. Сушиться. Пока ягодки были влажные, Мишка их слегка сахаром припорошил. На мой естественный вопрос: «Зачем?», последовал ответ:

- Ты что, будешь спорить с сыном главного кондитера ресторана «Советский?

Я забыл сказать. Мишкин папа работал именно главным кондитером ресторана гостиницы «Советская». А это была фирма!!! Поэтому я тут же успокоился и слегка одолевший меня мандраж, прекратился. Как показало время, это было несколько преждевременно, ну вообще не буду забегать вперёд.

Второе. Тесто. Нет, мы, конечно, представляли себе, что тесто состоит из:

а). муки

б). воды

в). немножко соли

г). чуть больше сахара …

д). по недостоверным слухам нужна была ещё сода …, но это как-то уж очень хлопотно.

Вот собственно и все наши знания, которыми мы обладали. Моё предложение позвонить Другу и посоветоваться, было отвергнуто с негодованием. Первым доводом было повторение довода о наследственности, а вторым ворчание, что, мол, делиться придётся. И так поставщику сметаны долю выделить надо будет.

Были рассмотрены способы упрощения решения проблемы. Одним, из которых всерьез рассматривался, например, такой, как добыча искомого продукта из пельменей. Мишка предложил расшелушить пельмени из запаса, имеющегося в холодильнике, и разморозить его. Потом раскатать и использовать вторично для приготовления вареников. Но этот способ я отверг. Вареники то ли будут, то ли нет, а пельмени уже были, и рисковать любимым и единственным пищевым запасом я не захотел.

Итак, приготовление теста. По сути, главная интрига процесса.

Два главных ингредиента, т.е. мука и вода были помещены в кастрюлю и тщательно перемешаны. Чтобы не было ни единого комочка. Воду добавляли понемногу и месили. Чтобы избежать вышеупомянутых комочков приходилось по ходу добавлять воду. Получилось. Но как-то жидковато. Для блинов ещё туда-сюда. А вот раскатать такое тесто было нереально. Способ исправления был понятен и ясен, как белый день. Добавить муки. Потому что сахар и соль были уже добавлены и воду особо не впитывали.

В результате ревизии было обнаружено немного муки блинной в пакете с означенной надписью, не допускающей другого толкования. Добавили. Перемесили. Маловато оказалось. Всё равно тесто переливалось, в смысле перетекало через край ложки довольно определённо. Вывод последовал простой, быстро. Надо было добавить ещё муки.

Обнаружилось ещё немалое количество продукта в железной банке. Банка была безо всякой надписи и содержала в себе белый порошок. Мы попробовали. Ну что сказать. Безвкусный, но явно съедобный. Конечно искомое. Мука! Добавляли, добавляли. Понемногу, но часто. Наконец добились необходимой консистенции. Т.е. образовался плотный комок. Мы очень обрадовались и явно собой загордились.

Поле перекура и споров о способах и рецептах приготовления тортов типа «Наполеон» и «Птичье молоко» была предпринята попытка тесто раскатать. В блин.

Почему попытка?

Мы насыпали на стол муки, распределили её равномерным тонким слоем и, отрезав от нашего комка теста четвертинку, приступили к раскатыванию. Мишка вооружился скалкой (ну как же – сын Главного Кондитера) и приступил. Только вот ничего у него не выходило. Тесто прилипало к скалке и разваливалось. Т.е. раскатываться оно, тесто, не желало. И тут я вспомнил, что скалку тоже надо посыпать мукой. Отобрав инструмент у друга с язвительным замечанием, что на яблоне иногда бывает, что вырастают и помидоры, которые с веток вообще не падают, а также что на детях гениев (а пирожные и торты, приготовленные Мишкиным батей, мы любили и поедали столько, сколько бы нам не предложили или столько, сколько Мишка мог утянуть, если не предлагали) природа отдыхает. Я ещё что-то говорил язвительно и обидное, пока отмывал, вытирал насухо и даже сушил над горящей конфоркой, скалку.

Я эту скалку натирал оставшимся порошком белого цвета и не имеющим явного вкуса долго и тщательно. Потом посыпал тщательно вновь перемешанный кусок теста тем же порошком и торжественно, с пафосом, изречя в адрес уже надутого от моих ласковостей и нежностей Мишке:

- Учись, студент, пока я жив!!! приступил к процессу … и … ничего не произошло. Т.е. произошло, но то же самое. От куска теста отламывались куски и прилипали к скалке. Немного меньше, но, в принципе, процесс мало изменился.

Вы себе не представляете, как обрадовался Мишка. Никогда не думал, что чужая неудача может принести столько радости и так осчастливить отдельно взятого индивидуума. Наверное, я, всё-таки, сам создал предпосылки для подобной реакции, я так думаю.

- Смотри, как работают настоящие мастера!!!

Мишка вновь овладел инструментом, Очистил его и …, одним словом получил ту же порцию теперь уже моей радости.

Вдоволь насмеявшись, и попадкалывав друг друга мы всё же стали думать – в чём тут дело. Думали мы долго, спорили и опровергали доводы друг друга. Проекты были самые разные.

Например, добавить в тесто хлеба. А что – та же мука. Мы бы так и сделали, но белого дома не оказалось, а чёрный добавлять мы как-то не решились. Цвет побоялись испортить.

Потом Мишку озарило.

- ЯЙЦО!!!

Взвыл он истошно.

- Что яйцо? -  спросил я ехидно.

- Бездарь, мы яйцо не добавили в тесто!!! Давай яйцо, а лучше два!!!

Ага, у меня был просто полный холодильник отборных диетических яиц!!! Этот продукт съедался в первую очередь. Ибо, что может быть проще приготовления яичницы или сварения  пары яиц всмятку на завтрак? Вот-вот….

Встал острый вопрос. Где взять? Напрашивался самый простой выход – сходить в магазин. Но тут были две трудности. Во-первых, идти никому и никуда не хотелось. Во-вторых, тратить не такое большое количество имевшихся денег на такие глупости никто и не собирался. А в-третьих, мы были комсомольцами и не искали лёгких путей. А еще была в те времена такая коллизия, как комсомольская взаимовыручка!

К решению проблемы был привлечён телефон и записная книжка. Через полчаса, наконец, была достигнута договоренность с моей соседкой и одноклассницей.  Ей была гарантирована порция вареников в обмен на два яйца и сметану. Причем яйца были переданы нам немедленно. Окна  наших квартир в стандартных ДОСах, были расположены рядом, и вытянутых с двух сторон навстречу друг другу рук вполне хватило для передачи искомого. А вот сметану Наташка пообещала занести лично минут через двадцать. Это было сделано для того, чтобы не пролететь с варениками. А тайм аут прибытия под предлогом «Мне надо привести себя в порядок», был взят, как она нам потом призналась, чтобы не участвовать в процессе, а попасть уже к моменту расклада готового блюда в тарелки.

Яйца, по очереди, были добавлены в тесто и тщательно перемешаны с оным. Почему по очереди? Потому что после добавления первого яйца ситуация улучшилась, но не настолько, чтобы достигнутый результат считать успешным.

Итак, тесто было раскатано в плоский и симпатичный блин аппетитного желтоватого цвета. Стаканом были нарезаны кружочки, причем размер был выбран таким, чтобы вареник получался небольшой – «на один укус», как выразился Мишка. Обрезки опять же были тщательно замешаны в общую массу. Кружочки мы складывали, … нет, не угадали не стопочкой, а на большой разделочной доске.

Мы их присыпали слегка мучицей и продолжали штамповать нужное на три порции количество кружочков.

Затем наступил следующий этап. Мы приступили к непосредственному изготовлению вареников. Или, другими словами – мы начали лепить вареники. На кружочек теста накладывалась горка ягод, и концы этого геометрического чуда сводились навстречу друг другу, имея окончательную цель слепить их вместе. Цель достигалась легко. Кружочек растягивался и красиво облеплял-обтягивал ягоды, создавая аппетитные, прямо таки эротические выпуклости. Края сводились…, но не, так сказать, слеплялись!!! Совершенно и никак. Это было непостижимо и загадочно. Более того, после применения такого способа как стирание, а впоследствии и смывание излишков муки с поверхностей, которые должны были слепляться, нам всё же удалось достигнуть успеха, но он был скоротечен. Немного полежав, слепленный вареник снова раз…, наверное, правильно будет сказать - раскрывался. Были предприняты попытки изменить количество ягод внутри непосредственно предмета нашего вожделения, а именно вареника. Но! В конце концов, были вспомнены уроки труда, и применён способ загибания краёв известный под названием «двойной шов». Это так листы кровельного железа при покрытии крыш кровельщики-жестянщики соединяют. Мы края мочили, потом слепляли, и второй раз вовнутрь загибали края. У нас получались пусть не очень аккуратные, но вполне приличные маленькие такие, миленькие пирожочки. Мишка вспомнил, кто у него папа и по кромке швов при помощи вилки даже исполнил косички.

И вот на разделочной доске красовались бугристые от содержащейся внутри вишни, местами красноватые на швах и выпуклостях, от проступившего вишнёвого сока ВАРЕНИКИ!!!

Тут же на плиту была поставлена кастрюля с чуть подсоленной водой, и пока она закипала, мы в четыре руки навели на кухне идеальной порядок. Излишки теста были убраны в холодильник, до блеска отдраен стол и пол. На стол постелена свежая скатерть, и сам стол сервирован на три

куверта. Мы же ожидали даму. Из запасов старшего брата была извлечена бутылка муската, потому что мы рассудили так. Пока он трудится в ССО (строительный студенческий отряд) он или забудет (это было заблуждение, как показало время) о существовании оной в его запасах, или всё-таки соскучится по младшему брату, и не будет ругаться. А потом, на крайний случай,  человек приедет с некоторым количеством заработанных денег и наверняка не станет жлобиться из-за пустяковой копеечной недостачи.

В момент загрузки вареников в кипяток к нашей компании присоединилась сметана. Т.е. соседка одноклассница пришла сама и принесла сметану.

Процесс приготовления контролировал Мишка. Приговаривая что, ни в коем случае нельзя переварить, а то всё развалится, он священнодействовал над кастрюлей. У нас даже приключился спор – надо ли добавлять лавровый лист. По аналогии с пельменями, вроде бы надо, а с другой стороны блюдо практически кондитерское и мы положились на Мишкино мнение – всё-таки, опять же сын.…

По мере близости торжественного момента готовности, вишневый сок пропитывал вареники розовым цветом, и вода приобретала такой же оттенок. А аромат… очень он был похож на аромат свежего вишнёвого варенья. Предвкушение удовольствия, знаете ли, даже, пожалуй, сильнее самого удовольствия. Чтобы немного заглушить позывы мы сделали по глоточку муската и закусили вишенками. Но скорость и обильность слюноотделения это мало изменило.

Но вот Мишка объявил о готовности и торжественно разложил продукт на тарелки. Вы только представьте себе картину. Парящие, розовые, источающие нежный вишнёвый аромат вареники, сметана перемешалась с соком, который просто просачивался наружу сквозь тесто. Так что - вид, аромат, предвкушение ………. А потом, дорогие мои, всё это собственными руками. Нас распирало от гордости. Ну и присутствие Наташки, конечно. Девчонка она была симпатичная и, как говорится, «свой парень». Что греха таить была пора в неё влюбленности даже.

И вот, провозгласив тост «За нас!» мы приступили к трапезе.

Мне так думается, что каждому из нас знакомо ощущение, когда во рту…, ну скажем так, раскусывается вареник с вишней. Рот заполняется горячим вишнёвым соком и вкусом сладкого нежного теста. Всё это оттеняется вкусом сметаны. Одним словом – амброзия.

Вот к этому мы внутренне и приготовились.

Но!!!

Происходила странная вещь. И отображение этой странности было видно по нашим лицам.

ВАРЕНИКИ НЕ ЖЕВАЛИСЬ!!! Т.е. как раз они жевались. Но не разжёвывались. Никак. Просто было ощущение куска резины во рту. Обидно было… - ну представьте себе. Столько ждать, столько работать, а результат? Сиди и жуй кусок резины. А потом всё-таки и есть хотелось.

После нескольких минут бесполезного двигания челюстями мы горестно призадумались. Первой нашлась Наташка. Она просто разрезала вареник и стала, есть вишню. Тоже, вообщем ничего. Варёная сладкая вишня в сметане. Но это был не наш путь.

Мы с Мишкой решили бороться до конца.

На плиту была поставлена сковородка. В неё налито подсолнечное масло. Мы их ИЗЖАРИЛИ. Продукт приобрёл очень аппетитный вид. Румянисто-поджаренные, с потёками вишнёвого сока небольшие пирожочки радовали глаз, волновали обоняние, но по-прежнему были совершенно несъедобны. Наталья просто падала со стула от смеха. Нет не от смеха, а от беспрестанного долгого уже ржания.

В общем, она первая поняла, что основной составляющей нашего теста было не что иное, как КРАХМАЛ!!! Она только одного не понимала, как нам вообще, в принципе удалось добиться такого результата. Всё-таки немного муки (не больше четверти) и яйца сделали своё дело, и нам удалось создать подобие теста.

Мы конечно расстроились. Но ненадолго. Мы с Мишкой быстро сварили пачку пельменей и утолили голод. А вот с варениками поступили так. Нет! Мы их не выбросили. Не подумайте.

Мы их использовали в корыстных и мошеннических целях. Каких? Привожу диалог Мишки по телефону.

- Алё! Вовка! Привет. Слышь, ты пирожков с вишней хочешь? Да нет. Мы с Иванычем сгоношили. А куда нам столько? Мы объелись уже. Мне не веришь – у Натальи спроси. (Наташка подтверждала – а куда ей деваться?). Ладно, если хочешь – сухарь с тебя (Сухарь – это сухое вино, если вдруг кому непонятно). Давай, ждём!

И такой диалог повторился несколько раз. Вообщем в течение ближайших двух часов у меня в квартире гремел непрекращающийся смех, который перерос в длительную и продолжительную спонтанную вечеринку с танцами, песнями и ржаньем. Вечеринка посвящалась вареникам!!! Каждому вновь прибывшему предлагалось вкусить пирожка. Каждый соблазнялся внешним видом продукта, хватал, и недоумевал, пытаясь разжевать наше с Мишкой изделие. Удалось съесть только одному человеку. Вовке З. Впоследствии курсанту Рязанки, офицеру… вплоть до подполковника, ВДВ.

А нас никто даже не побил. Потому что каждый купившийся тут же вызванивал следующего и процесс повторялся.

Больше уже сорока лет прошло, а как будто вчера было!!!