- Привет, пап, - произнес молодой человек, входя в просторный и светлый кабинет.

Солнце, падая через окно, которое занимало всю стену и отражаясь от преимущественно белых стен и частично-зеркального потолка, создавало непередаваемую игру света.

Пожилой красивый мужчина, сидевший за столом, поморщился и пригладил свою великолепную, белую как снег, шевелюру.

- Я тебе сколько раз говорил, чтобы ты сначала закрывал дверь или не называл меня «папой» при подчиненных? В приемной вообще-то секретарша сидит. Это несолидно. И вообще посмотри на себя. Борода, волосы длинные. Не заместитель генерального директора, а какой-то хиппи. Спасибо хоть костюм одел, а то раньше вообще в халате непонятном ходил. Постмодернист.

- Пап, не начинай. Когда ты эту фирму открывал, то у тебя тоже были и волосы и халат. Кричал, что мы призываем «быть тем, кто ты есть». А теперь что? Строгий дресс-код, прилизанные прически.

- Ну время-то идет, сын. Мы теперь не просто заштатная конторка, а солидная фирма с десятками филиалов. И марку необходимо держать. Так что будь добр – разберись со своей головой. Вот у меня же тоже не короткие волосы, но я не похож на хиппи. И бородка у меня аккуратная.

Директор провел рукой по идеально-подстриженным бородке и усам такого же белоснежного, как волосы и стены, цвета.

- Типа мне волосы подкрашивать? – усмехнулся молодой заместитель.

- Да как ты смеешь, щенок, - вспыхнул директор, но тут же добродушно рассмеялся. – Это все в тебе мать твоя говорит. Эх, надо было плотнее заниматься твоим воспитанием, нахал.

- Но ты предпочитал работу семье и решил приставить ко мне какого-то левого мужика, чтобы он за мной присматривал. Поздно воспитывать. Мне, на минуточку, 33 года, как-никак.

- А ума не нажил, - проворчал директор. – Но я рад тебя видеть сын. Как твоя командировка, успешно? Как дела в наших филиалах? Давай рассказывай.

- В общем и целом, отец, ужасно. Просто смех и грех. Ты, когда предоставлял им франшизу, вообще оговаривал с ними список требований?

- Нет, я считал, что они сами разберутся. Казались такими умными людьми. А что не так?

- Просто лепят кто во что горазд. Вот тебе не нравилось, что я в халатах ходил. Так есть места, где сотрудники не просто в черных халатах ходят на работу, а эти халаты еще и расписаны так безвкусно, что голова кружится. А головы. Ты ко мне несправедлив – я, по крайней мере, голову мою и за волосами ухаживаю. И борода моя хоть и длинная, но аккуратная. А там я видел менеджеров – ужас. Лохмы спутаны, бороденки жиденькие, но длинные. И это лица нашей фирмы. Это в восточных филиалах. В центральных филиалах еще круче. У них там дресс-код – закачаешься. Увешаются какими-то железками, и не поймешь, то ли они в форме рабочей, то ли в доспехах. За собой не следят – морды в дверные проемы не пролезают. Кандидатов вообще не проверяют, говорят, что уже было несколько случаев, связанных с детьми, ну сам понимаешь. Это же ужас.

- Ну центральные филиалы – это вообще отдельный разговор. Хорошо хоть они больше не пытаются проворачивать темных делишек, как когда-то. Они еще и конкурентов травили тогда, помнишь? Вот уж мы имели бледное лицо.

- А здания? Тебе уже давно пора самому с финансовыми проверками нагрянуть. Они там на такие деньжищи отделаны. Мебель деревянная, картины в позолоченных рамах. Помещения огромные. Стоят на лучших участках в городах - там одна земля чего стоит. Причем они участки у городских властей уже даже не просят, а требуют.

- Это где? – старик выглядел озабоченно.

- В основном в восточных филиалах.

- Ох уж мне этот восток. Поздновато мы его начали осваивать. Да и не мы напрямую, а централы. Это только потом я их выделил в отдельное крыло. Да и конкуренты там близко, опять же – влияние. Хотя варвары, конечно, не буду спорить.

- Ну надо решать как то.

- Да ситуация такая же, как и тогда с централами. Перебесятся – успокоятся. А не успокоятся – я успокою. Организую им тотальную смену кадров.

- Смотри, как бы поздно не было.

- Никогда не поздно. Ты хоть, надеюсь, тайные проверки проводил?

- Естественно. Я когда последний раз проводил прямые проверки – еле ноги унес. Впрочем, время было неспокойное. Тогда начальство было проще устранить, чем слушать.

- Ну хорошо, - было видно, что директор находит в отчете мало удовлетворительного. – А запад чего?

- Как обычно, не видно и не слышно. Работают потихоньку, но в целом ничего примечательного.

- Ну хоть с ними нет проблем. Как поживают конкуренты?

- Растут. Угрожающими темпами. Раньше они работали сплошь в конфликтных зонах, а теперь начали и на наши территории лезть. И методы у них не очень хорошие – ничем не гнушаются. Зря ты тогда центральные филиалы, когда они тебе предлагали бороться теми же методами, не поддержал. Потеряем дело ведь.

- Это вряд ли. И вообще о чем ты говоришь? Ты мне рейдерством предлагаешь заниматься? Ох упустил я твое воспитание.

- Если тебя это утешит, то их босс не слишком доволен ситуацией. У вас, видимо, у обоих проблемы с договорами франчайзинга.

- Ладно. Это известная проблема – сейчас не время ее решать. Остальные конкуренты?

- Не слышно, не видно. Довольны своими резервациями, за рамки не выходят. А если и выходят, то достаточно вяло. В общем, беспокоиться не о чем.

- Ну что ж, - генеральный директор откинулся в кресле. – Ты хорошо поработал, молодец. Предоставишь мне детальный отчет попозже, но основная информация у меня есть. Можешь идти.

- Погоди. Тут еще одно дело. Дядя Люций просил поговорить.

- Ты и у него был? – генеральный директор выглядел недовольным. – Зачем ты к нему накатываешь постоянно? А я-то думаю, у кого ты всякой дряни набираешься.

- Вообще-то он ведет нашу дочернюю строительную фирму. И дела у нее идут намного лучше, чем у твоего жилого комплекса, который является просто тотальным сливом средств в унитаз. У тебя даже четверти мест не распродано.

- Я вкладывал туда СВОЕ время и СВОИ деньги.

- Ладно не кипятись. Так вот. Люций говорит, что ему надо расширяться.

- Да куда ему расширяться? Я и так отдал ему огромные площади под объект. И вообще от меня ему чего надо? Денег.

- Отеческого благословения, - заместитель сверкнул белоснежной улыбкой. – Ну и площадей.

- Ага. Он все равно творит, чего хочет. Нанимает каких-то мутных типов, ведет грязный бизнес. Он все равно упрямый и своенравный. Не мытьем так катаньем.

- Он знал, что ты так ответишь. И просил тебе напомнить, как ты устроил ему веселую жизнь, когда в молодости повыгонял всех поставщиков, скупив их земли за бесценок, предварительно устроив саботаж. А они всей толпой пришли к нему за доступным жильем. У тебя-то его хрен укупишь.

- А что ему не нравится? Он тогда хорошо нагрелся.

- Впопыхах достраивая объекты, пока люди сидели под стенами стройки. И у него уже тогда было перенаселение. А сейчас вообще люди друг у друга на головах сидят. Персонал уже размещать негде. Скоро дойдет до того, что ему придется свой личный особняк сносить и строить очередной муравейник.

- Ну ничего, поживет со всеми в муравейнике, - директор надул губы. – Он ведь за свои выходки давнишние даже не извинился. Спустил все на тормозах. А я все равно ему навстречу пошел.

- Пап. Ну, кто старое помянет… У него и так жизнь не сахар. Места ты ему выделяешь, прямо скажем, не уровня Лазурных Берегов.

- А я смотрю ты все-таки попал под его влияние. Эх, мать твоя нюню из тебя сделала.

- Прекрати уже мать вспоминать. Она хотя бы принимала участие в моем воспитании, пока тебя было не слышно и не видно, - заместитель был явно обижен.

- Ладно, ладно, хорошо, - примирительно произнес директор. – Не обижайся. И Люцию я позвоню – разберемся. Это все?

- Да, - все еще строил из себя обиженного, но было видно, что он переигрывает.

- Не забудь про отчет.

- Не забуду, - заместитель встал и направился к двери.

Он взялся за ручку, открыл дверь, обернулся, произнес: «Пока, пап», - и вышел.

Генеральный директор грустно улыбнулся и пробормотал:

- Сколько раз я тебе говорил.

Он повернул кресло к окну. День почти кончился.

arlekiness.livejournal.com