Привет, ребята, не скажу что часто здесь сижу, но не знаю где еще спросить. 

Дело в том, что довольно недавно общался с глухонемой подругой из другой страны, она рассказывала как общалась с парнем по интернету, но это общение быстро прекратилось, когда он узнал что ни слышать ни говорить она не может.

Собственно что я хочу сказать и спросить: не думаю что многие считают это таким уж фатальным недостатком, но и вряд ли кто-то захочет создавать отношения с таким человеком, когда вокруг полно 'нормальных', но мне вот без разницы и более того - был бы рад встретить такую девушку, пообщаться как минимум, а там уже как пойдет) Из моего опыта общения с людьми в чем-то ограниченными они зачастую оказываются более приятными личностями чем остальные, но чаще всего их недуги слишком большое препятствие для всех, чтобы продвинуться дальше обычного общения. Но не для меня, поэтому может тут я найду такую, которая хочет чтобы её приняли вместе с подобной проблемой?

В общем, как тут у вас говорят - прошу помочь пробиться в топ)

Понимаю, что ничего полезного для других пост не несет, советов никаких нет и гараж я не продаю, но ,так как проблема/просьба довольно необычная, я надеюсь на вашу помощь. Искал способы найти такую приличное количество времени, но не нашел.

Может среди юзеров этого сайта найдется такая)

Если кто-то знает где еще и как можно попробовать поискать - подскажите в комментариях пожалуйста, буду благодарен.

Мне 18, Москва. Ищу примерно того же возраста и из моего города.

Если вдруг тут такая есть, то жду письма тут - writemehereplz@yandex.ru

Разумеется, дальнейшее общение будет не по почте, это просто для анонимности и для того, чтобы отсеять спам и прочее.

Даже если просто получу кучу минусов - прошу помочь нормальным советом кто знает, но надеюсь на вас все-таки)

- Вот мы снова встретились, старейшина. – сказал Нерзу.

Он всё же пришёл. Пришёл ко мне, чтобы лично со мной увидеться и возможно всё же забрать мою жизнь. Это его роль, предначертанная ему с самого начала. Его цель отличается от моей, мы по разные баррикады этой безжалостной холодной войны, о которой знали лишь единицы. Лишь малая горстка в ней же участвовала. Не знаю, сколько людей было на его стороне, но на моей был лишь я. Лишь я один знал, что будет дальше, что произойдёт, если они осуществят свои намерения. Лишь я один мог предотвратить весь тот ужас и боль, которую мы причинили своими действиями, но никто не стал бы слушать меня, пусть я для всех и был как отец. Меня просто сочли бы сумасшедшим, что и не удивительно.

Он стоял и просто смотрел на меня.

Слова, они так сложны. Зачастую в голове проходит столько мыслей, что просто не можешь подобрать для них слова. Ты просто перебираешь в голове варианты того, что можешь сказать, при этом обдумывая последствия этих же самых слов. Будто какая-то игра в предсказания. Ты пытаешься угадать, что же тебе ответят на твои слова, чтобы ты мог тоже ответить что-то. Так же и сейчас. Я не знал, с чего мне начать. Что сказать, что спросить. Я начал перебирать варианты, но ничего путного в голову не шло. Нерзу начал первым:

- Не думал, что всё выйдет вот так. – с ноткой грусти сказал он.

- И вправду. Кто мог знать, что всё обернётся так? – поддержал я его.

- Почему ты решил нам перечить? – спросил он неожиданно, после чего подошёл к решётке и тихо сказал, - Вы же наш старейшина, наш пример для подражания.

- Скажи я тебе правду, ты бы всё равно мне не поверил. – грустно я сказал ему в ответ.

- Почему вы так думаете?

- Потому что такую истинную никто из вас не сможет принять.

Мне правда хотелось рассказать ему всё, чтобы он понял, какую ошибку совершает, но я понимал, что всё это бесполезно. Они уже давно решились и сделали свой выбор. Выбор не в пользу меня. На их пути меня не должно быть, по крайней мере для них.

Миры.

Миры, которые мы посещали не сильно отличались друг от друга. Зачастую отличия были лишь в политической ситуации в мире или ещё какие не столь значимые различия, но бывали и аномальные миры. Они были пустыми, в них не было людей. Лишь тишина их наполняла, ни одной живой души.

Таким стал наш следующий мир, по крайней мере так нам сначала показалось. Ещё один аномальный, который скорее всего нам не подходил, он просто не мог быть частью нашего прошлого. Мы даже не могли понять, откуда берутся такие аномальные зоны. Все они были разными, но и их были единицы.

На этот раз мы попали в заснеженный мир. Белый снег окутывал всё до самого горизонта. Пусть снег и не шёл, но это было не на долго. Вдали виднелась огромная буря, который двигался нам на встречу. Всё что нам оставалось, это как можно скорее найти укрытие и установить устройство.

- Видимо это ещё один пустынный мир. – сказала Элис

- Мы должны найти укрытие до того, как эта буря дойдёт до нас. – констатировала факт Миранда.

- Верно говоришь. – подхватила Лиара.

Нам ничего другого не оставалось, кроме как пойти в противоположную сторону от надвигающейся бури и найти где-то убежище. Мы шли порядка двух часов, пока Килли не заметил что-то вдали от нас, южнее от нашего места положения. Мы решили подойти и посмотреть внимательнее на то, что там находилось.

Из снега торчал чёрный штырь. Он явно выделялся из общего фона пейзажа, поэтому было решено откопать его и посмотреть, что же он из себя представляет. Решение было не спонтанным. Буря настигла нас и с каждой секундой становилась всё сильнее и сильнее. Начав копать, мы обнаружили, что этот штырь был частью стены. Спустя какое-то время, мы отрыли дверь.

- И в итоге это оказалось дверью. – сказал я вслух.

- Значит это не пустынный мир, как мы предполагали. – ответил Килли.

- По крайней мере разумные существа тут есть. – констатировал я факт, после чего подошёл к двери.

Попытавшись открыть дверь, мы поняли, что она примёрзла. Ничего не оставалось кроме как разрушить её. Килли достал свой ГЛЭ после чего поставил его на минимальную мощность. Секунда-две и двери нет. Зайдя внутрь мы оказались в кромешной тьме. Света в здании не было, так что пришлось включать фонарик, который был у нас в единственном экземпляре и идти друг за другом. Здание вело нас вглубь, всё глубже и глубже мы опускались. Один лестничный пролёт за другим. Мы так шли пока не достигли большой комнаты, в которой было три двери, ведущие в разные стороны. Сама комната была очень просторной. Там стоял большой диван и два кресла, а по середине столик. Над дверьми весели таблички, одна из них гласила, что за той дверью должна находится генераторная.

- Генераторная? – пробормотала Кейт

- Возможно генератор ещё работает, так что может удастся включить электричество. – предложил мысль Джейкоб.

- Так давайте пойдём и проверим. – сказала Элис и направилась в сторону этой двери.

Элис не сразу удалось открыть дверь, ведь та была проржавевшей и с трудом двигалась, но пара пинков исправили ситуацию и дверь с треском развалилась на части. Нас снова ждал длинный коридор и бесконечные лестничные проёмы. В итоге мы дошли до ещё одной большой комнаты, в которой стоял огромный генератор, размером, наверное, с двухэтажное здание. Поскольку в технике у нас разбирался Килли, то он сразу же отобрал фонарик у Элис и начал осматривать технику.

Пусть это место и выглядело заброшенным уже очень давно, но генератор был исправен, просто выключен. Так что всё что оставалось Килли – это включить его. Проведя не большие махинации, в комнате резко загорелся свет, а также раздался гул генератора.

Вернувшись в главную комнату, мы решили запустить устройство именно в ней. Две секунды и таймер пошёл.

- Давайте разделимся и осмотримся? – предложила Миранда.

Её предложение было принято, всё же у нас впереди было пять лет, так что можно было бы и изучить это место, коль мы в нём остаёмся. Осталось две двери, за которыми не было известно, что находится. Я, Элис, Килли и Гест пошли в дверь что находилась прямо напротив выхода. Миранда, Лиара, Кейт и Джейкоб направились в дверь слева.

Это место и вправду выглядело давно заброшенным. Кругом была пыль да паутина. Людей тут давно не было, видимо они давно бросили это место, но для нас оно стало домом на ближайшие пять лет. Мы начали изучать его метр за метром, пока не дошли до начала одного из крыла здания. Нас встретила дверь, окутанная кровью. Она была полностью ею покрыта, а на полу было засохшее пятно крови. Мы сразу поняли, что не всё так просто, что люди тут пропали не спроста, а для того были какие-то причины. Открыв дверь нам предстала ещё более ужасающая картина. В крови было абсолютно всё, начиная от пола, заканчивая потолком.

- Что за ужас! – ужаснулась Элис.

- Видимо тут была бойня. – сказал Гест и подошёл к стене с пятном крови, после чего провёл по ней пальцем.

- Было бы не плохо узнать причину этой бойни. – поддержал разговор Килли.

- Думаете, что кто-то мог выжить? – поинтересовалась Элис.

- Учитывая, как тут всё выглядит – очень маловероятно. – констатировал я факт и двинулся дальше по коридору испачканному засохшей кровью.

Кругом была одна кровь, будто в так называемых фильмах ужасов, которые люди так любят смотреть. Людей всегда забавляли смерти других людей, но стоило обидеть какую-нибудь собачку, так они сразу же ужасались и причитали о том, что это плохо и прочей ерунде. Я это понял не сразу, лишь потом смог это понять. Люди так глупы и эгоистичны. Их не волнует никто кроме себя. Они могут говорить, что их волнуют другие, но не думаю, что так оно и есть. Если бы их волновала каждая жизнь, то они бы целыми днями сидели бы и плакали, ведь каждые пару секунд кто-то умирает, и этого не изменить. Эгоисты, считающие что у них есть сердца, которых на самом деле и нет. Все они чёрствые, такие же, как и я.

Сразу после конца коридора мы решили разделиться, так как пути вели в разные стороны и если бы мы шли все в одну сторону, то это могло занять много времени. Пусть у нас его было много, но мы не хотели изучать это место долго, учитывая всю его атмосферу.

Я направился по правому ответвлению, Элис пошла со мной. Гест и Килли пошли по прямо. Судя по тому, что нас окружало – это был жилой блок. Тут были комнаты с кроватями. Мы зашли в одну из комнат и решили осмотреться. Комнаты были просты в планировке. Была одна двухъярусная кровать, а также тумбочка. Судя по всему, они жили подвое в комнатах. Кровати были не заправлены, на полу лежала одна из подушек. Либо они были разгильдяями, либо что-то не дало им заправить их. На тумбочке стояла рамка с фотографией. На ней было изображено два человека, один взрослый, а второй маленький ребёнок, лет тринадцати.

Осмотревшись в комнате, мы продолжили путь. Мы шли, заглядывая в каждую комнату, пока не дошли до одной сломанной двери. Зайдя внутрь я увидел компьютер, который судя по всему всё ещё работал. Я направился к компьютеру, а Элис пошла осматривать комнату. Включив компьютер, на рабочем столе я заметил какой-то видео файл. Запустив его на экране показалось лицо человека, который промолвил: «Они пришли, они уже тут!»

Мне тогда было 8 лет, когда, однажды, весенним майским днём, со мной произошло это увлекательное и фееричное происшествие, в последствии изменившее мою жизнь на до и после. Я рос стеснительным мальчиком, при сиськах на экране телевизора сам закрывал свои глаза ладошкой и честно не подсматривал сквозь пальцы - вся эта хуйня мне была давно уже известна из, бог знает откуда взявшейся у меня, брошюры про «это», шутки же про говно заставляли меня краснеть и глупо хихикать.

В тот день беды ничего не предвещало – обычный денёк, мне в школу, до конца учебного года 2 недели и здравствуй лето – э-ге-гей, пей, гуляй, еби гусей! Как обычно, я принесу дневник с оценками и красной надписью «переведён в 3 класс!!!», мамка погладит меня по голове и скажет «молодец!», батя молча вьебёт стакан и в дверях скажет, что ждёт в машине дяди Толи. Как обычно, с челночными баулами фасона Луи Ветон, тюками и корзинами, банками, сумками, рюкзаками с рассадами на коленках, я поеду на дачу, махая дневником на прощание. Как обычно, латышский Рафик дяди Толи, забитый, как «четвёрка» картошкой армянами, грустно пёрднув от такой жизни, отправит меня в Калужскую губернию к бабушке на деревню.

Но тем летом мы с родителями должны были переехать в новую квартиру в Бутово и мой слив на дачу приходился как раз на предстоящий переезд. Батя, молча, вьебав стакан, крякнул от удовольствия, выждал театральную паузу и сказал матери – «Ир! В идеале пиздюка надо сливать на дачу раньше, чтобы под ногами не мешался». Наверное, в тот день его услышал сам Сатана, потому как у меня на уроке начал болеть живот…

Как я уже говорил, беды ничего не предвещало. 4 урок, прошло уже минут 10. Я сидел королем во втором ряду и ровно по середине класса, так сказать в эпицентре предстоящих событий. Рядом со мной сидела Лилечка – уж очень тогда она мне нравилась, девочка-отличница, самая красивая из класса, как сейчас помню - у неё был просто охуенный пенал. Господи, чо я только не придумывал, чтобы получить её внимание – запирал в туалете, дергал за косички, один раз даже въебал ей в голову портфелем, за что ей же был отпизжен - дааа, эта маленькая сука любила меня, я чувствовал это. Марина Викторовна тёрла нам за жизнь, причём в буквальном смысле этого слова – тогда было что-то типа обществознания, мир вокруг, или вокруг мира, вроде так назывался этот урок, а, впрочем - один хуй, как говорил Эскобар из группы Бредор – «Шо то хуйня, шо это хуйня. Вот это обе хуйни такие, шо я, бля, ебал её маму у рот» (с)

Урчание и боль в животе застигли меня врасплох. «Хуёво дело», подумал я, а точнее «Мм, это очень плохое дело». Слово «хуй» и его производные только-только долетали до меня в гараже, когда батя брал меня с собой и я попадал в этот охуенный мир взрослых мужиков. Примерное значения этого слова я уже знал, но не знал, насколько оно богатое по своей сути. Одним этим словом можно описать буквально всё, и я хотел поскорее стать взрослым, чтобы можно было так же, как дядя Андрей вылезти из-под старой Волги, сплюнуть в одну сторону, в другую, не марая рук сморкануть из одной ноздри зелёной соплёй и сказать: «Всё, нахуй, обед!». Мой прадед, так тот, вообще виртуозно ругался матом, и путь укажет, как Ленин большевикам с броневика и нахуй пошлёт так, что и правда согласишься, извинишься и отправишься в пеший путь, не оглядываясь.

Я посмотрел на часы, висящие над учителем. Ещё 30 минут до конца урока, ещё 30 минут этого чёса про то, в каких широтах нашей необъятной Родины обитает песец и как он выглядит. «Пиздец!», подумал я. Уж чо-чо, а это слово я уже знал, так же я знал, что ничего хорошего оно в себе не несёт. Как-то батя, вьебал стакан, сказал его за столом, и я понял, что, скорее всего пиздец — это состояние души. Когда боль в животе спустя пару минут так и не утихла я поднял руку.

- Вот поэтому дети, песец это…Да, Аркадий! Что ты хотел?

- Марина Викторовна, можно в туалет выйти? – робко спросил я.

- А перемена для чего тебе была? Чтобы ты на голове ходил по школе и носился, как угорелый, а в туалет можно и на уроке сходить? Ничего, потерпишь, у Вас и так последний урок. Песец дети, это… - пошла чесать дальше эта молодая, но дерзкая сука.

«Пиздец дети - это если я сейчас обосрусь», подумал я и понял, что боль в животе это была всего лишь затравочка для движения каловых масс. Стараясь максимум напрячь мембрану чёрного выхода, я начал читать про себя Отче наш. Получалось не очень, слова забывались, путались, в итоге я просто не моргая смотрел на часы и бормотал «Спаси и сохрани! Спаси и сохрани! Спаси и сохрани». Видать от околожопного давления на моём лице отражалась вся бурная деятельность внутри меня, потому как Марина Викторовна сама окликнула меня и, сменив гнев на милость, сказала – «Аркадий, можешь выйти, только не забудь, что туалет на первых этажах не работает». Лиля хихикнула, она вообще после того, как ей прилетело в голову учебниками, стала часто хихикать.

Попав в этот коричневый замес, я совсем забыл об этом – ближайшие сортиры были на верхних этажах и там постоянно тусовали старшеклассники, которых я старался сторонится в виду своей скромности, к тому же – в этом грязном деле не должно было быть свидетелей. Ноги сами меня отрешенно несли по лестнице на второй этаж. Попёрдывая, я понимал, что просто теряю драгоценное время, там по-любому кто-то есть, там и так всё угажено и нет бамажки подтереть жопу, да и какая к чёрту бумага - я наверное в тот момент испытывал те же чувства, что идущий на эшафот будущий жмур. Не дойдя до туалета один пролёт рекреации путь мне преградила завхоз, уж не помню, как её звали.

- Быстро в класс на урок! Бл… (да-да, именно короткое тихое «Бл») зло и сухо отчеканила она, наливаясь кровью, потому как шла она, засучив рукава, как раз в тот туалет из которого доносился гогот и веяло сигаретным дымом. «Пиздец был Витьку и Коле, линолеум, пятна крови», как спели потом группа Кровосток спустя лет через цать после сего события.

Я, как солдатик, внял приказу, развернулся на одной ноге, честь только не отдал и семенящей походкой отправился обратно в класс, удивляясь тому, что не обосрался на месте от встречи с этой Женщиной. Завхоз боялись все, её боялись физрук и трудовик, мне казалось, что сами менты её боятся и даже Чак Норрис зассыт с ней баш на баш выйти. За один базар уже тупо не вывезет. Немного потоптавшись у дверей и послушав адские крики вербально выебаннных старшеклассников доносившиеся из того злополучного туалета, я зашёл в класс, подошёл к Марине Викторовне и попросил отпустить домой, потому что живот болит, а в туалете старшеклассники.

- Какие старшеклассники, урок идет, чего ты придумываешь? Сядь на место – последние слова эта змея чуть ли не прошипела.

- Марина Викторовна, пожалуйста…

Тут рядом с классом, за дверью, прошел пиздец в виде завхоза, волочащая за собой тех самых школьников, которым тоже гореть в аду за то, что спугнули с очка молодого орлёнка.

Она ничего не ответила. Насупившись и состроив строгую мину она линейкой указала в сторону моего места - мне ничего не оставалось, как повиноваться и молча сесть. Минуты предательски тянулись и капли пота стекали по моему лицу, давление внутри зашкаливало, напряжение росло - любое неловкое движение сорвало бы клапан и вырвало днище. Уже тогда я понял, что этот бой я проиграл и терять мне больше нечего. Будь, что будет, была не была, Бог видел я пытался решить миром этот вопрос. Хуйня-война, особенно с применением бактериологического оружия, когда химзащиты нет. Волной накроет всех.

Учительница рассказывала про природу Карелии, Лиля, всё такая же красивая сидела рядом, за мной пара моих друзей – Виталик и Ромка. Я окинул прощальным взглядом класс, эти милые лица моих одноклассников, взглянул изподлобья на уже ненавистную мне Марину Викторовну. «Прощайте, братцы!» - решился я, слегонца приподнялся над стулом и мастерски выпустил «вагончик» без единого гудка.

Вот и всё - живот перестал болеть, в труханах стало тепло, пусть и не уютно, а секунды, как специально, замедлили свой ход. В какой-то момент повисла звенящая тишина, после которой невидимая шоколадная вуаль окутала класс, укутав его пеленой. Первая сдалась моя соседка по парте. Лилечка была пунцовой, как спелая слива, казалось вот-вот и она потеряет сознание, а я, подперев голову рассматривал невозмутимым взглядом портрет Сергея Есенина, висевшего над дверью. «В грозы, в бури, в житейскую стынь, при тяжёлых утратах и когда тебе грустно, казаться улыбчивым и простым — самое высшее в мире искусство», было подписано под ней. Я знал, что моя жизнь уже не будет прежней. Виталик и Ромка кряхтели сзади, как Бивис и Батхед.

- Аркаша, подойди, пожалуйста – как можно нежнее, позвала меня Марина, ебать, Викторовна.

- Я отпускаю тебя, иди домой. Я сейчас позвоню твоей маме и скажу, что ты домой пошёл – залепетала она быстро-быстро (к слову жил я очень рядом со школой, чему был несказанно рад в последствии).

Забирать портфель и вещи я не стал, чо нищему собраться – что пояс подпоясать. Я старался видеть перед собой только дверь, но не лица моих однокашников и только когда я вылетел со школы, я дал волю чувствам. Я ревел и вонял говном, прощаясь с окружающим миром - я бежал домой и оставлял за собой следы жизнедеятельности, предательски сыпавшиеся из штанин. Ласково светило солнышко.

Дверь мне открыл удивленный батя и не успел ничего сказать, потому как коричневый свет, цвет и звук, исходившие от меня, были видны и слышны невооружённым глазом и ухом. Прошмыгнув в сортир и поздоровавшись с не менее охуевшим дядь Толей, восседавшим на кухне, я закрылся там на долгие 2 часа, объявив полнейшее отрицалово всех мирских благ, пока с работы не придёт мамка.

Когда пришла мамка начались переговоры, все хотели ссать, но сперва я должен был убедится, что мои условия будут выполнены. Ещё по пути домой, я решил, что обойдёмся без насилия, мне просто нужно было больше никогда не возвращаться в эту школу, двор и район, где я навсегда окрасил себя в срамные тона, где я навсегда-навсегда-навсегда зашкварен. Я планировал собрать вещички, аккуратно погрузится в Рафик и свалить на дачу подальше от этого позора, а осенью всплыть на новом райончике с чистой репутацией, вот такая вот нихуёвая математика.

- так дядь Толя ехал груженный по Мкаду и у него мост задний вырвало, ящики дверь выбили и весь чернослив по дороге раскидало – начал было говорить, до этого молчавший, батя. Батя если, когда говорил, то всегда чётко проводил аллегории.

- ты чо ему говоришь, мудак – шепотом одёрнула его мама - Конечно Аркаша, хорошо, не переживай, всё нормально. Выходи, пожалуйста – весело отвечала мне мамуля.

Мы ещё немного поговорили о нюансах данного залёта, и чтобы открыть дверь новой жизни и сделать в неё первые шаги, мне потребовалось ещё минут 15, батя плюнул и пошёл ссать в раковину в ванне. За это время я окончательно осознал пиздец всей ситуации – обосраться на уроке среди своих сверстников, рядом с нравившейся девочкой. Кто подобным мог бы похвастаться? Вообще все истории с говном часто бывают индивидуальны и неповторимы, как например история с моим знакомым Колей, об этом я, возможно, напишу, как-нибудь попозже. Очень радовала мысль, что всё так удачно сложилось - и конец учебного года, и переезд. Хо-хо, блять, меня запомнят надолго. Сдав мамке обосранные труханы, штанцы и носки через дырку в двери для кота, я получил новую одёжу, оделся и открыл дверь…Батя молча вьебал стакан, подмигнул мне и пошёл паковать чемоданы - он решил не тянуть с переездом.

Прошло более 20 лет, мне почти 30 - та история вызывает у меня лишь умиление. Чёрт возьми, ну круто же! Просто блестящая операция - сильно наследив, исчезнуть бесследно. Они вряд ли помнят меня, но что однажды я был - им никогда не забыть. И, возможно, ещё долгое время на встрече уже не молодых выпускников, наевшая нихуёвую жопу Лиля, спросит у своих бывших одноклассников.

- Ой, а помните Барина? Ну который со мной рядом обосрался на уроке?

Спросит и обязательно хихикнет в конце.

Барин Аркаша.