"Вороне где-то бог послал кусочек сыру.." - так начинается притча небезызвестного нам баснописца. Для того, чтобы лучше понимать реалии, в которых было написано сие произведение, необходимо отметить несовершенство картины мира, довлеющей на русского писателя начала 19 века. Ещё сильно религиозное миропонимание, рассматривающие все исторические события через призму фатума или Бога, непосредственно ассоциируемая с первым. Мы же, поколение постиндустриального мира существенно продвинулись в научном знании и отвергаем фатум как давлеющую над всеми силу. Мы склонны понимать историю как свободный выбор каждого индивида, принимающего решения согласно своей воле, не перекладывая ответственность на богов и судьбу. Исходя из этого, мы отвергаем, что сыр послал именно Бог и склонны понимать, что это был исключительно добровольный выбор самого продукта. Судя по недоумению в ваших глазах вы спросите, как сыр, не обладающий разумом, может самостоятельно решать свою судьбу? На что я вам отвечу, что Крылов наделяет разумом животных, исходя из древней теории души вещей. Теория говорит о том, что каждый предмет, будь то камень или дерево, тем паче живые существа, обладают чувствами, душой и даже разумом. Это доказывает дальнейший диалог между лисицей и вороной, который, в свою очередь, доказывает обладание разума у этих животных, что противоречит современной зоологии. Из этого можно сделать вывод, что предметы (в том числе питания), описываемые в басни так же обладают нормальными когнитивными способностями. Дальнейшее рассмотрение творчества Ивана Андреевича подтверждают эту догадку (см. басни «Листы и корни» и «Свинья под дубом»). Таким образом, сыр добровольно выбрал ворону в качестве своего объекта, исходя из своих сыромолочных соображений. Далее мы рассмотрим взаимоотношение этого продукта с местной фауной.
«На ель Ворона взгромоздясь,
Позавтракать было совсем уж собралась,
Да позадумалась, а сыр во рту держала»
Ворону понять не сложно – не имея образования, она и не могла представить, что её рацион обладает такими же чувствами, как она. Как хищник, имеющий основные инстинкты, она не стала упускать возможность утолить своё чувство голода. Но так, как автор наделил её человеческими чертами, она решила постепенно насладится вкусом, оттягивая пленительный момент насыщения.
«На ту беду, Лиса близехонько бежала;
Вдруг сырный дух Лису остановил:
Лисица видит сыр, -
Лисицу сыр пленил…»
Мы видим, как на сцену выходит новый персонаж – лиса, такой же хищник, как и ворона. Эти персонажи при внимательном изучении схожи между собой – так же гонимые инстинктом выживания, они вынуждены искать любую возможность насыщения. В этом их нельзя винить, ибо виной этому эволюция! Но вот что интересно, как ведёт в этой ситуации предмет столь яростного вожделения? Сыр завлекает оголодавшую лису, сознательно приманив своим пленительным запахом. Совпадений быть не может и автор ярчайше это подчеркивает словом «пленил». В чём же причина такой неверности? Возможно, ворона стала слишком стара, не оправдала ожиданий или же ему просто стало неинтересно, успешно завоевав и подчинив себе птицу, превратив в раба своего порочного Альтер-эго? Увы, басня этого не поясняет. Но мы, воспитанные на высокой морали, осуждаем столь подлый по отношению к вороне шаг!
«Плутовка к дереву на цыпочках подходит;
Вертит хвостом, с Вороны глаз не сводит
И говорит так сладко, чуть дыша:
«Голубушка, как хороша!
Ну что за шейка, что за глазки!
Рассказывать, так, право, сказки!
Какие перышки! какой носок!
И, верно, ангельский быть должен голосок!
Спой, светик, не стыдись!
Что ежели, сестрица,
При красоте такой и петь ты мастерица,
Ведь ты б у нас была царь-птица!»»
Этот эпизод показывает, как лиса пытается отнять этот несчастный кусок молочного производства, вставший камнем преткновения между, возможно, старыми друзьями. Можно ли за это её винить? Обуреваемая инстинктом, нагло обманутая
запахом, она решила побороться за своё счастье. Но, как мы видим, она не прибегает к насилию! Она пытается поговорить с вороном, пытаясь найти общую точку соприкосновения, решить конфликт миром. Может тон монолога кого-то смутит и покажется, что лиса подлизывается, чтобы хитростью завладеть объектом. Это не так! Из психологии известно: для того, чтобы построить доверительные отношения, необходимо начать с комплиментов. Собеседник понимает, что к нему относятся благожелательно и охотнее идёт на сотрудничество. В таком деликатном деле, касаемо столь острой проблемы, необходимо доверие. Зверям ещё неизвестно, кому достанется сыр, хотя их судьба уже решена этой коварной едой.
«Вещуньина с похвал вскружилась голова,
От радости в зобу дыханье сперло,
И на приветливы Лисицыны слова
Ворона каркнула во все воронье горло…»
Как мы сами видим, диалог начал настраиваться, но…
«Сыр выпал - с ним была плутовка такова.»
Мы то знаем, что сыр лишь ждал момента покинуть ворону. Обладая хитрым умом, он умело воспользовался сложившейся ситуацией, чтобы сбежать от наскучившей птицы на встречу новым ощущениям. Лисица, конечно, поступила не хорошо, но она была ослеплена желанием эфемерного счастья. Она не знала, что лишь игрушка в зубах безжалостного манипулятора. Не было бы сыра, возможно, продолжилось бы общение столь почтенных зверей, гуляли бы они под луной, рассуждали бы о высших материях, но чувства голода ослепляет. Возможно, постарев, когда неугомонное «яблоко раздора» опять найдёт себе иного зверя (ведь то, что происходит один раз, может произойти второй, третий и по нарастающей), они встретятся и поймут, что есть вещи, ценнее любого сыра.
В этой притче заложена печальная история, как из-за еды может поломаться судьба. Возможно ли примирение двух обманутых слепцов? Вряд ли, ведь чувство обиды, смешенное с чувством предательства останется неизгладимой раной на душе вороны. Лиса же, понимая подлость своего поступка, не осмелится просить прощения ибо понимает, сколько страданий она доставила. По сути, они пали жертвой лжи и непостоянства и виноваты лишь в том, что были голодны.. Я бы сравнил эту балладу с великими произведением Шекспира «Гамлет» или «Король Лир», где столь драматичные сюжеты заставляют задуматься. Крылов же хотел показать, что какая бы пища не была, её следует вкушать все вместе, либо, проявив недюжинную силу воли, отказываться от опасных продуктов, ибо общение (тем паче дружба) зверей того не стоит.
Остается вопрос, сознательно ли автор обелил образ сыра перед лицом читателя, но это уже совсем другая история…
