zxspektr

Мы заметили, что старшая дочка семи лет уже довольно давно какая-то бледная, анемичная и очень плохо ест. Ей всё невкусно, от всего отказывается. Я начал нервничать, это же явно проблема с печёнкой, значит, надо идти по врачам.

Но потом ночью, во время бессонных размышлений об этом, меня внезапно осенило: а не телевизор ли виноват? Я вспомнил, что дочка повадилась смотреть с бабушкой детский канал «Карусель» от ВГТРК, или как он тогда назывался. Бабушка имеет ТВ-зависимость, смотрит телевизор, приезжая к нам, ну и заодно стала дочке включать «детский канал».

Я спросил:

— Скажи, а это не на «Карусели» тебя учили худеть?

И тут она выдала заученную формулу: «Красивая девочка — это худая девочка!». Я был поражён, у меня был просто шок. Какое-то инфернальное зло без спросу протянулось через экран и чуть не уморило ребёнка.

Я стал расспрашивать: да, всё верно, телевизионные подонки с ВГТРК там объясняли детям, что надо худеть. А чтобы не было проблем с родителями, учили говорить, что невкусно. Инструктировали, как обманывать родителей!

На государственном канале.

Я, конечно ситуацию поправил, объяснил, что это чушь и гадость, дочка начала есть и снова порозовела. Она, слава Богу, мне доверяла. И хотела есть, на самом-то деле.

Второй пример манипуляции с экрана тех же времён 2010-х — это знаменитая «Даша». С экрана кричат «Поможем Даше! Кричим все вместе „Жулик, уходи! Жулик, уходи!“» И дети в комнате начинают хором кричать. Жуткое зрелище. После этого я запретил смотреть любые «детские» каналы.

Они — не детские.

Всё это утвердило меня в мысли, что современные «детские» передачи и мультики — это несомненное, абсолютное зло.

Наслоенная матрица. Кино и мультики форматируют

Мне хорошо видна разница между нашими детьми и «общей массой», когда с нами на даче живут мои племянники или одноклассники, дети друзей, сверстники наших детей. Там в основном на детей наложена культура, мимика, лексика американских мультиков. Иногда это не дети, а прямо герои мультиков. Подвывающие интонации в конце фраз. Театральные позы, реплики — из мультиков. Постоянные «вау», «упс», «ок» и прочее. Кринж, крипово и всё такое. Фтыкание в смартфон, естественно, в каждую свободную минуту.

«Хеппи бёздёй ту ю» на русском дне рождения. «Дай пять» (high five) по любому поводу и всё такое. Выглядит ужасно фальшиво, как игра, натужный косплей — но дети даже не чувствуют этого.

Обсуждение всерьёз разных перипетий жизни мультяшных героев, западных естественно, супергероев или роботов, динозавров, драконов, глубокое знание сюжета, костюмов, «суперспособностей» этой нежити.

Особенно меня поражает широкое распространение — в том числе среди взрослых и «взрослых» — манеры приветствия в стиле «привееееет!!!» с высоким подвыванием в конце и обязательно обнимашки. Никто никогда не обнимался при встрече в обязательном порядке ещё 10-15 лет назад, а теперь это прямо ритуал.

Это вражеская культурная матрица наслоилась на личность снаружи. Нечувствительно, бессознательно, просто просмотром американских мультиков и фильмов «для детей».

Ну и что плохого, спросит мамашка или даже папашка

Может, просто мы старые, консерваторы, а это всё норм? Или даже ОК? Отцы и дети, разрыв поколений, хватит ворчать? Может, они перерастут, вырастут нормальными современными людьми, зачем ограничивать-то? А вы соевых релокантов видели? Они выросли нормальными?

Плохо то, что это чужое, это массовая, фейковая, пластмассовая культура врага, которая ползучим образом влезла в мозг, как коронавирус, герпес. Наложилась прозрачным слоем на восприятие. И дальше тянет за собой уже более фундаментальные изменения: представление, что всё самое интересное — в США, что культура — это и есть американская культура. Хеллуины, валентинки, жаргон эффективных менеджеров и маркетоидов, всё по-английски — дораха-бахата.

На ларьке с шаурмой — название по-английски, парикмахерская обязательно Barber Shop или Top Gun, все бары на русском курорте — в ковбойском стиле или про «Нью-Йорк», с фейковыми американскими плакатами якобы 60-х годов ХХ века, отели все с английскими названиями, барвиха лухари вилаж.

Дуракам кажется, что это круто. Почему? А вот поэтому, от мультиков, как бы это ни было жалко и смешно.

Клиповость

И ещё явный, наблюдаемый эффект голливудщины и прочего аниме — структурные изменения в восприятии. Например, создаётся привычка к дёрганому, резкому, острому восприятию. Остальное уже кажется пресным.

У нас телевизора нет, мы его не смотрим в принципе уже четверть века. И вот я вижу: мои дети пришли в ресторан, едят и не могут оторваться от экранов подвешенных к потолку телевизоров. Неважно, там идиотское Муз ТВ или просто реклама.

Потому что там всё стало быстрое, яркое, бьющее по восприятию, цепляющее, клейкое, а они не привыкли, не могут глаза отвести.

Не ограничивать, пусть привыкают?

Что, не ограничивать, а то не будет иммунитета, а потом во взрослой жизни будет шок? Да потом, может быть, всего этого вообще не будет. А будут ночные рейды через разрушенный город к подвалу разбомблённого супермаркета. И свежевание кролика на снегу. Не дай Бог, конечно, но мне кажется, мы въезжаем в Тёмные века. Это дуракам кажется, что Цифровое Щасте уже навсегда.

Это всё равно, что совет приучать к наркоте с малолетства, к «ответственному потреблению», всё равно ведь будет везде, не убережёшь. Жрём дерьмо для сильной микрофлоры.

Моё личное решение, что такого эксперимента моим детям — не надо. Захотят потом погрузиться в эту клоаку — ну ладно.

И то мы их будем осуждать и порицать с родительской приступочки.

Как ограничить?

Ожидать, что кто-то сделает хорошее для твоих детей за тебя — нельзя. Государство — точно не будет. Школа — тоже. Это уже ясно.

За своё физическое и ментальное здоровье и здоровье своих детей мы отвечаем сами. Придётся разбираться самим. Ограничить потребление дряни на смартфоне — почти невозможно. Там работает мощная воронка вовлечения. За несколько бездумных кликов большим пальцем туда-сюда начинается ад, ужас. Аццкие игры, какие-то мутные суицидальные песни и разговоры, аццкое аниме с сиськами, узкими трусами, педерастическими героями и кулаками в морду с размаху, реальная слегка замаскированная порнуха, ориентированная на детей. Иммунитета у ребёнка — нет. Как к чипсам и газировке.

Стоит почитать материал Андрея Афанасьева на «Распутье.ру» про то, какой там на самом деле контент, которого не видят беспечные взрослые, сунувшие ребёнку смартфон вместо соски. Там ужас.

Ребёнок залипает, тонет всё глубже. Потом не может объяснить, зачем смотрел. «Тебе что, это нравится?» — «Да нет, гадость какая-то…» (может и врёт, а может, и нет — просто не может осознать природу клейкости).

А вот ограничить использование смартфона — можно. Порицать за залипание, ограничивать часы, просто отнять навсегда с объяснением, почему и т. п.

Современный телевизор тоже предлагает сразу подключиться к Интернету. Большинство родителей это с радостью делают. Потому что подписки на Тюбик, торренты, ИВИ.ру и прочее. И телевизор превращается в большой смартфон.

Сейчас, кстати говоря, наши прокатчики и интернет-кинотеатры массово судятся за штрафы за пропаганду ЛГБТ. Не согласны они, б…. Это всё, что нужно знать об этих гадах и их крайне удобных стриминговых сервисах.

Я лично не даю подключать телевизор к Интернету, не только потому, что там клейкая помойка, но и потому, что он всё видит и слушает в комнате и передаёт данные наружу (но это тема для отдельного поста).

Способ создать культурный иммунитет — есть

Я лично хожу для этого к пиратам. Благороднейшие люди, делают буквально всё для спасения культуры и борьбы с алчными копирастами. На Горбушке в Москве пираты продают готовые одно- и двух-терабайтные диски с фильмами в хорошем качестве. Там в прейскуранте есть всё, включая, конечно, и описанное выше дерьмо, для любителей дерьма, но можно выбрать хорошее.

Я много лет назад купил диск, где есть 500 лучших советских мультфильмов и диск с пятьюстами лучшими советскими фильмами. Стоит это 8-10 тысяч рублей за терабайтный диск и 12-15 за двух терабайтный, как сторгуешься.

Дальше копируй их для дачи и машины, сколько хочешь (несколько часов копирования по шнурку через ноутбук). Если писать на флешовый диск, то это гораздо быстрее, но он дороже обычного жёсткого диска раза в два-три. Потом я недавно прикупил ещё английских детективных сериалов, какие-то новинки (но их пришлось чистить).

Дописал на детские диски Хроники Нарнии, Властелина колец и Хоббита и тому подобное, выборочно. Сажем, Гарри Поттера писать на диск уже не стал, это вообще-то мрачная, алогичная, рептилоидная помойка в каких-то тёмных казематах — в основном, на мой взгляд.

Неужели дети будут смотреть это старьё?

Испорченные Голливудом дети, может быть, уже не будут. Хотя племянники и дети друзей, приезжающие на дачу — смотрят хорошее кино вместе с моими, социализируются. Вообще-то это детское восприятие не очень умных взрослых, что старые фильмы некрасивые, мутные, без спецэффектов и т. п.

Качество картинки — неважно. Спецэффекты — не нужны и вредны. Эти фильмы делали великие режиссёры и артисты. Они дали драму, эмоцию, вечный архетипический сюжет и мораль. Качество картинки для ребёнка — неважно. Ему нужна драма, сообщение из мира взрослых для него. Всё «восстанавливается», «достраивается» в воображении.

Мы прекрасно смотрели в детстве неподвижные слайды диафильмов. А книга — это вообще чёрно-белые строчки, порождающие многоцветные многомерные миры.

Стоит задуматься, почему практически везде провалилось 3D-кино и телевидение. Это ведь очень круто?

Вообще-то нет. У нас в глазу и так трёхмерное зрение. После первых восторгов от пролетающих мимо уха бабочек и прочего Аватара глаз перестаёт видеть в имитационном трёхмерии на экране что-то особенное: мозг и так всегда достраивает трёхмерную картинку вместо плоского экрана. Избыточный реализм — вреден, а не полезен.

И вот на «тридэ» в кинотеатры никто не ходит, все производители сняли 3D-телевизоры с производства.

Я думаю, предыдущие три провала заходов на рынок «виртуальной реальности» и «дополненной реальности» (история тянется с 90-х годов) — и готовящийся четвёртый провал с участием Эпла — той же природы.

Нытьё про «несовременность», что не станут смотреть старьё — чушь. Это невероятно заразный, цепляющий контент. Наши три девки, начиная с возрастов 7-10-13, за пять лет посмотрели вообще все советские фильмы сами, по доброй воле, по несколько раз. Они сами (девочки, не мальчики) посмотрели без нас бессчётное число раз «В бой идут одни старики», «Место встречи изменить нельзя», «Белое солнце пустыни», не говоря уж о комедиях типа «Операция Ы», «Бриллиантовая рука», «Кин-дза-дза» и «Итальянцы в России».

12 серий Штирлица посмотрели раза четыре! Казалось бы, нудный, медленный шпионский фильм, с разговорами, справками, затянутым действием, чёрно-белый. Дети смотрят не отрываясь. Как и вся страна в 70-80-х.

Потому что это великая культура, великий контент. И теперь у нас с ними общая культурная база — что очень важно для отношений родителей и детей.

Ах, у них — не общая культурная база со сверстниками? Да плевать на таких сверстников, жертв аниме и Голливуда. Наши найдут себе культурных друзей, мы поможем.

Ушли дети вечером смотреть фильм в телевизионную комнату — я спокоен. Дерьма там точно не будет. Не будет мата, повесточки, внезапной эротики или восхваления зла.

А вот пришли племянники, включили какие-то западные типа детские фильмы, то ли со своего диска, то ли раздали с Интернета, мама им разрешает — слышно разницу аж с третьего этажа сквозь перекрытия. Визг, скандал, западные интонации, грохот каждые две-три минуты, манерные разговоры, крики, дурацкое действие в стиле экшн.

Нет, понятно, родителям легко обмануться. «Золотой компас», например — типа для детей, фэнтези, романтика, дико красивый, очаровательная девочка ездит на боевом белом медведе, золото, магия, косит под Нарнию и Толкина.

На самом деле — оккультная тухлятина, мерзость. И так у них сейчас везде, либо ЛГБТ, либо оккультизм, пропаганда зла. Проще отфильтровать по принципу «всё западное — в топку».

Да, можно разбираться, фильтровать и западное, создать свой альбом (христианскую Нарнию мы тоже смотрим по многу раз), но лично у меня сил нет. Своего хватает.

Сейчас наши девки стали постарше, так что ещё смотрят старые английские сериалы про Мисс Марпл и т. п. Там тоже нет никакой хрени, эротики, мата, повесточки и навязывания стиля жизни. Одноглазый американский следователь тоже нормальный, обаятельный — хотя, конечно, все расследования мисс Марпл, Колумбо, Пуаро и Ниро Вульфа крутятся вокруг денег и только их.

В 1960-1980 даже англосаксы снимали относительно нормальные, спокойные фильмы про свою страсть к деньгам и убийствам (но не все уже, надо выбирать).

Вы ставите эксперимент над своими детьми!

На семинаре в Сенеже один замгубернатора, во время моего рассказа с трибуны о том, как смартфоны, приложения, мессенджеры следят и воруют данные, не выдержал и стал громко возражать с места, стандартными возражениями цифровизаторов: вы нас тянете назад в пещеры, без всего этого сейчас нельзя и т. п. Мне запомнился один его очень показательный выкрик:

— Если вы не даёте смартфон своим детям — вы ставите эксперимент над своими детьми!

Я прямо поразился. Он ведь всерьёз, страстно. Говорю, да нет, это ж вы ставите над ними эксперимент, давая им смартфон. Ведь до сих пор неизвестны все последствия его воздействия на развивающийся мозг, а какие известные — все нехорошие. Почитайте исследования.

— Нет, вы лишаете их возможности социализации!!! Они отстанут от сверстников! У них будут проблемы в общении, их будут дискриминировать!

Ага, социализация — это тикток-вечеринка, да? Когда стайка подростков в фудкорте сидит три часа и, гыгыкая, показывает друг другу ролики и мемасики с Ютуба и Тиктока. Кто смешнее нашёл и показал — тот и ситуативный альфа.

Нет, спасибо. Я лучше их со сверстниками свожу в поход в Крым или на Западный Саян, где социализация — это костёр, палатка, разговоры, данетки, песни под гитару, тушёнка, мытьё посуды, сборка рюкзака, верёвки, сыпуха, перекус, дюльфер и всё такое.

Замгубернатора просто озвучил свои страхи безответственного и ленивого родителя, который решил, что смартфон сделает за него его родительскую работу. Потом, неровён час, с развитием Технологий, он и секс-робота купит исполнять за него супружеские обязанности.

В общем, детям наша накопленная за 70 лет культура нужна.

Ну и к слову: она может быть и инструментом нашей культурной экспансии — лучше и действеннее, чем любые ольгинские тролли Пригожина.

Мягкая сила великой культуры

В СССР были вложены гигантские средства, огромные таланты в создание этой культуры. Фильмы и мультфильмы делали великие режиссёры и сценаристы, в фильмах играли великие актёры. Не все фильмы именно великие, есть просто отличные, а есть и посредственные, конечно, но и великих — достаточно.

Это — наш общий цивилизационный актив. Там вечные сюжеты и вечные ценности. Этот золотой фонд вообще-то и так не очень стареет, но его можно и подновить технически.

Я спрашивал у тех, кто занимается видео, и выяснил поразительное: ремастеринг полного метра с улучшением разрешения, звука, цветности, с дубляжем, разложенным по голосам, стоит, сюрприз, 2 миллиона рублей. То есть миллиард на 500 фильмов. 3-5 миллиардов на несколько языков.

Это сущие копейки для государства. У нас на неуклюжую и корявую пропаганду больше в месяц вытрачивают.

Есть отдельный жанр сетевых развлечений — показывать иностранцам советские фильмы и следить за реакцией, записывать, а потом выкладывать в сеть. Обычно наши фильмы вызывают у западоидов культурный шок — либо полное непонимание, неприятие и отрицание (реже), либо изумление и восторг (чаще). Иностранцы ничего, кроме Голливуда, давно уже не видели, не знают, что бывает по-другому. Ничего слаще морковки не едали.

В Китае, Корее есть своё кино — но советские и русские фильмы там тоже идут на ура.

Я считаю, что нам нужно обновить фонд советских фильмов, сделав хороший дубляж на основных мировых языках (3-4 европейских, арабский, китайский хотя бы), выложить в сеть на своём видеохостинге для всего мира. Это дармовая, лежащая втуне огромная сила.

Часть мультфильмов и фильмов уже есть в открытом доступе, но они не обработаны и не дублированы. Вроде бы там с остальными есть какие-то проблемы с авторскими правами, их надо просто решить, как решают вопрос с правами на землю и дома при постройке скоростной магистрали сквозь городки и деревни. Национализировать, выплатить компенсации, делов-то.

В общем, у нас есть золотой запас культуры, не украденный колчаками и гитлерами. Мы его не используем. И жрём американский ментальный доширак вместо этого.

Игорь Ашманов, блог на sponsr.ru

Теперь, отбросив эмоции, допустим, что в жизни взаимоотношения людей на всех уровнях являются определенными игровыми системами со своими правилами и особенностями. Это не плод нашей фантазии, к этому заключению относительно недавно пришла современная психология. Родились понятия: трансакция - единица общения; процедуры, ритуалы и времяпрепровождения - простейшие формы общественной деятельности. Наконец, было сформулировано определение игр. "Игрой мы называем, - пишет выдающийся американский психолог Эрик Берн, - серию следующих друг за другом скрытых дополнительных трансакций с четко определенным и предсказуемым исходом. Она представляет собой повторяющийся набор порой однообразных трансакций, внешне выглядящих вполне правдоподобно, но обладающих скрытой мотивацией; короче говоря, это серия ходов, содержащих ловушку, какой-то подвох.

Игры отличаются от процедур, ритуалов и времяпрепровождений, на наш взгляд, двумя основными характеристиками: 1) скрытыми мотивами; 2) наличием выигрыша. Процедуры бывают успешными, ритуалы эффективными, а времяпрепровождение - выгодным. Но все они по своей сути чистосердечны (не содержат "задней мысли"). Они могут содержать элемент соревнования, но не конфликта, а их исход может быть неожиданным, но никогда - драматичным. Игры, напротив, могут быть нечестными и нередко характеризуются драматичным, а не просто захватывающим исходом" [1].

Блестящие открытия современных психологов страдают одним отнюдь не умаляющим их значения недостатком: нынешние психоаналитики и не подозревали, что они описали явление, бывшее в течение тысяч лет достоянием китайской культуры общения. То, что ныне названо "играми", еще за несколько столетий до начала нашей эры было разработано и внедрено в повседневную жизнь в системе ценностей китайской цивилизации.

Причем я хочу подчеркнуть, что стратагемность мышления и поведения - а именно это понятие эквивалентно понятию игры - относится к характерным особенностям именно китайской цивилизации, к достижениям ее философской и политической мысли. Этот феномен, имплицированный в общественное сознание, с веками, перейдя национальные границы, отразился и на политической и общественной культуре таких восточноазиатских стран, как Япония, Корея, Вьетнам. И только теперь начинают соединяться традиционные китайские научные представления о человеке и его возможностях с данными европейской науки.

Начавшийся в эпоху Великих географических открытий активный контакт различных человеческих цивилизаций продолжается и в наши дни. Европейскую цивилизацию Восток обогатил пряностями и алмазами, шелками и оригинальными философскими системами, фарфором и искусством строить арочные мосты. В течение столетий европейские политики толковали об "отставании" Востока, его "застойности", тем не менее XVIII век для Парижа, Лондона и Петербурга был отмечен устойчивой модой на все китайское. Стиль "шинуа" в убранстве дворцов и в парковой архитектуре, в живописи и в предметах быта и по сей день мы видим в ансамблях и коллекциях Версаля и Петергофа, Ораниенбаума, Лувра и Потсдама, в собраниях десятков других музеев.

В течение столетий европейцы жадно брали все, что поражало и привлекало их, но, в общем-то, все это лежало на поверхности. Удивительные же свои тайны Восток упорно хранил, для их разгадки требовались время и труд ученых-ориенталистов. Сегодня новые средства коммуникаций уплотнили время. Не только востоковеды, но и европейски высокообразованные представители стран Востока выступают в роли талантливых пропагандистов этнокультурных достижений азиатских цивилизаций, способствуют постижению европейцами особенностей политической культуры восточных обществ. Вопреки предсказаниям Р. Киплинга Восток и Запад сходятся. Более того, Восток ведет наступление на Запад.

Если брать не политический, а социальный уровень, то на наших глазах в Европе и Америке почти поголовное увлечение дзен-буддизмом, йогой и сексуальными рекомендациями, записанными в "Кама-сутре", естественно перешло в устойчивый интерес к достижениям традиционной китайской медицины, кухни, гимнастике ушу и системе цигун. Этот интерес вылился в широкое занятие китайскими методами физической и психологической тренировки, что привело к созданию спортивных секций и выпуску специальной литературы. Сегодня Запад наверстывает свое отставание от Востока в главном - в науке о человеке.

Представляемая читателю книга приоткрывает завесу над еще одной, причем наиболее закрытой от иностранцев, особенностью восточноазиатской цивилизации - стратагемностью мышления ее представителей. Что же такое стратагемность? Само понятие стратагема (по-китайски: чжимоу, моулюе, цэлюе, фанлюе) означает стратегический план, в котором для противника заключена какая-либо ловушка или хитрость. Интересна сама семантика этого понятия: бином "чжимоу", например, одновременно означает и сообразительность, и изобретательность, и находчивость. Стратагемность зародилась в глубокой древности и была связана с приемами военной и дипломатической борьбы.

Огромное влияние на теоретическую разработку стратагемности оказал величайший военный мыслитель Древнего Китая Сунь-цзы, автор трактата "О военном искусстве", который требовал облекать предварительные расчеты в форму стратагем. В настоящее время можно считать установленным, что под литературно-философским псевдонимом Сунь-цзы выступал выдающийся полководец-"стратагемщик" Сунь Бинь, живший в IV в. до н. э. в древнекитайском царстве Ци. На протяжении тысячелетий китайские полководцы составляли стратагемы для взятия крепостей и достижения успеха в военных кампаниях. В исторических хрониках и романах сохранились имена выдающихся стратегов: от легендарного Тай Гуна, наставника У-вана, основателя династии Чжоу (XI - III вв. до н. э.), и соперничавшего в военной славе с самим Сунь Бинем полководца У-цзы (V в. до н. э.) до героев эпопеи "Троецарствие" (конец II - начало III в. н. э.) Чжугэ Ляна и Цао Цао.

Стратагемы составляли не только полководцы. Политические учителя и наставники царей были искусны и в управлении гражданским обществом, и в дипломатии. Все, что требовало выигрыша в политической борьбе, нуждалось, по их убеждению, в стратагемном оснащении. Дипломатические стратагемы представляли собой нацеленные на решение крупной внешнеполитической задачи планы, рассчитанные на длительный период и отвечающие национальным и государственным интересам. В дипломатии понятие стратагемности раскрывается как сумма целенаправленных дипломатических и военных мероприятий, рассчитанных на реализацию долговременного стратегического плана, обеспечивающего решение кардинальных задач внешней политики государства. Будучи нацеленной на реализацию стратагемы, стратагемная дипломатия черпала средства и методы не в принципах, нормах и обычаях международного права, а в теории военного искусства, носящей тотальный характер и утверждающей, что цель оправдывает средства.

Но с помощью стратагем наносились и тактические удары. Широко известна, например, стратагема "Убить чужим ножом", с помощью которой устранялся опасный персонаж в лагере противника. Так, в романе-эпопее "Троецарствие" министр - блюститель церемоний Ван Юнь задумывает стратагему, чтобы избавиться от жестокого и распутного военачальника Дун Чжо, стремившегося захватить престол. Ван Юнь договаривается с красавицей певицей и танцовщицей Дяочань о том, что она должна понравиться и Дун Чжо, и его приемному сыну, храброму, но недалекому воину Люй Бу. Ван Юнь обещает отдать Дяочань молодому храбрецу, но отправляет ее к Дун Чжо. Естественно, что Люй Бу взбешен и обвиняет Ван Юня в коварстве, однако тот с невинным видом отвечает, что Дун Чжо лишь поинтересовался подарком и взглянул на красавицу, после чего, уверив, что сам передаст ее Люй Бу, увез артистку к себе. Став наложницей Дун Чжо, Дяочань постоянно стремится столкнуть своего хозяина с его приемным сыном. В конце концов ей это удалось, и Ван Юнь, устроив западню, заманил Дун Чжо во дворец, где тот и был убит Люй Бу [2].

Этот эпизод подобен многим другим в богатой истории Китая. Но в нем особенно наглядно раскрываются необходимые условия для составления и успешной реализации стратагем. К ним относятся: умение рассчитывать ходы и предвидеть их последствия, знание психологических особенностей тех, против кого нацелен план (Дун Чжо обуян жаждой власти и сластолюбив, Люй Бу храбр, недалек и может увлечься молодой красавицей), и, наконец, упорство автора плана в реализации стратагемы. Стратагема подобна алгоритму, она организует последовательность действий.

Выражение "политика является искусством возможного" стало тривиальным. Банальное толкование его сводится к тому, что политик ограничен в своих возможностях и должен, будучи реалистом, максимально учитывать конкретную ситуацию, следовательно, он не может сделать более того, что ему позволяют обстоятельства. Однако на самом деле искусство возможного - это способность предвидеть последствия политических шагов, их возможные результаты. В этом плане стратагемность, раскрывая способность просчитать ходы в политической игре, а порой не просто просчитать, но и запрограммировать их, исходя из особенностей ситуации и качеств противника, служит образцом политической дальновидности, причем дальновидности активной.

Итак, стратагемность - это сплав стратегии с умением расставлять скрытые от противника западни. Казалось бы, все очень просто: найдите свою стратегию и оснастите ее ловушками. Но даже в такой суперстратегической игре, как шахматы, европейские мастера лишь в конце XIX в. научились строить основанные на оценке ситуации стратегические планы. Э. Ласкер писал по этому поводу: "Найти правильный план так же трудно, как отыскать верное обоснование его. Прошло много времени, по меньшей мере, тысяча лет, прежде чем шахматный мир понял значение плана" [3]. В Китае же за несколько столетий до нашей эры выработка стратегических планов - стратагем - вошла в практику и, став своего рода искусством, обогащалась многими поколениями.

Знание древних стратагем, составление хитроумных планов стало в Китае традицией, причем не только традицией политической жизни, касающейся дипломатии или войны. Со временем продуманный во всех деталях обычный бытовой план сравнивали с классическим наследием великих стратегов. В известном средневековом романе "Цветы сливы в золотой вазе, или Цзинь, Пин, Мэй" старуха сводня Ван, устраивая герою любовное свидание, хвастает, что у нее есть план, состоящий из десяти пунктов, который по своим достоинствам не уступает планам самого Сунь-цзы [4].

Умение составлять стратагемы свидетельствовало о способностях человека, наличие плана вселяло в исполнителей уверенность в успехе любого дела. Поэтому на всех уровнях в Китае привыкли с должным уважением относиться к стратегии и вырабатываемым стратегами планам. От важнейших политических проблем до игры в китайские облавные шашки "вэй-ци" - всюду шло состязание в составлении и реализации стратагем. Появился даже специальный термин - чжидоу, - обозначавший такую состязательность. Стратагемность стала чертой национального характера, особенностью национальной психологии. Но это не означает, что китайцы - это нация ловких интриганов, хитрецов и обманщиков. Нет. Это народ, в первую очередь умеющий стратегически мыслить, составлять долгосрочные планы, как на государственном, так и на личностном уровне, умеющий просчитывать ситуацию на достаточное количество ходов вперед и употребляющий стратагемные ловушки для достижения успеха.

Одним из достоинств совершенного человека, согласно конфуцианскому учению, являлось такое качество, как "минь" - ум, смышленость, способности. Владение искусством составлять стратагемы было свидетельством высокой одаренности. О таких людях говорили: не успеет шевельнуть бровью, в голове рождается план. Как уже упоминалось, в Древнем Китае огромная масса придворных ученых, философов занималась составлением стратагем. Эти профессионалы предлагали свои секретные планы правителям царств или феодалам, способным оплатить интеллектуальную услугу.

Вместе с тем еще в Древнем Китае была поставлена проблема соотношения стратагемности с моралью. Конфуцианские ученые критиковали создателя первой централизованной китайской империи Цинь Ши-хуанди (259 - 210 до н. э.) за то, что он "выслушивал планы, предлагавшиеся множеством людей, применял достижения шести поколений, благодаря чему, как шелковичный червь, пожрал шесть царств, уничтожил местных владетелей, овладел Поднебесной. Он полагался на низость коварных планов, что привело к исчезновению искренности и доверия. В его правлении не было ни нравственных наставлений, ни преобразующих начал гуманности и справедливости, которые помогли бы объединить сердца Поднебесной... и в Поднебесной начался великий разброд, вызванный тем злом, которое таилось в коварстве и лжи правителя" [5].

Ответ Цинь Ши-хуанди его оппонентам был весьма характерен: император приказал закопать несколько сот ученых живьем в землю, а их книги сжечь. Как говорится, без всякой стратагемности. Но судьба не оставила безнаказанным это злодеяние: спавшему императору была введена в ухо игла, он скончался без следов насилия или отравления. Но проблема моральных аспектов стратагемности оставалась. Она решалась исторической наукой и художественной литературой, исходившими каждый раз из одного общего критерия: если герой действовал в интересах государства и ради благоденствия народа, то он относился к положительным персонажам, его стратагемы и основанные на них шаги и меры были благородными по определению. И, разумеется, узурпаторы власти, охотники за чужим добром, похитители невинности и прочие злодеи составляли "негативные" стратагемы, которые тем не менее все равно подлежали изучению и запечатлению в анналах.

Эта проблема дожила и до наших дней, и не только в Китае. Современная психология указывает, что необходимо различать "игры" с таким типом социального действия, как "операция". "Операцией мы называем простую трансакцию или набор трансакций, - подчеркивает Э. Берн, - предпринятых с некоторой заранее сформулированной целью. Например, если человек честно просит, чтобы его утешили, и получает утешение, то это операция. Если кто-нибудь просит, чтобы его утешили, и, получив утешение, каким-то образом обращает его против утешителя, то это игра. Следовательно, внешне игра выглядит как набор операций. Если же в результате игры один из участников получает "вознаграждение", то становится ясно, что в ряде случаев операции следует считать маневрами, а просьбы - неискренними, так как они были лишь ходами в игре". В целом же, отмечает этот психоаналитик, современное американское общество не поощряет искренности (кроме как в интимной обстановке), так как здравый смысл предполагает, что искренность всегда можно использовать с дурным умыслом".

Итак, кто же может успешно пользоваться стратагемами? Тот, кто всесторонне подготовлен, кто, изучив особенности стратагемного мышления и действий, может обеспечить выигрыш в состязании даже с более сильным или хитрым противником, если тот не обеспечил себе такую же подготовку. "Непобедимость заключена в самом себе, возможность победы заключена в противнике", - учил Сунь-цзы [6]. Собственно, этот же принцип лежит и в основе всех восточных боевых единоборств: ушу, цзюдо, таэквандо. Стратагемность - это школа психологического противоборства, которой присущи свои законы и требования. Давая рекомендации своим читателям, Сунь-цзы впервые описал определенный стереотип поведения, который можно назвать азбукой стратагемщика. "Если ты и можешь что-нибудь, - наставлял великий стратег, - показывай противнику, будто не можешь; если ты и пользуешься чем-нибудь, показывай ему, будто ты этим не пользуешься; хотя бы ты и был близко, показывай, будто ты далеко; хотя бы ты и был далеко, показывай, будто ты близко; заманивай его выгодой; приведи его в расстройство и бери его; если у него все полно, будь наготове; если он силен, уклоняйся от него; вызвав в нем гнев, приведи его в состояние расстройства; приняв смиренный вид, вызови в нем самомнение; если его силы свежи, утоми его; если его ряды дружны, разъедини; нападай на него, когда он не готов, выступай, когда он не ожидает". Девизом стратагемного образа действий являются слова Сунь-цзы: "Сначала будь как невинная девушка - и противник откроет свою дверь. Потом же будь как вырвавшийся заяц - и противник не успеет принять мер к защите".

Стратагемность была серьезным оружием китайских политиков, военных, дипломатов. Благодаря устной традиции, историческим хроникам и художественным произведениям эффективность применения стратагем была очевидной и для широкой публики. Естественно, стратагемы стали секретным национальным достоянием. Прагматичный китайский ум классифицировал стратагемы по видам, разработал методику применения той или иной стратагемы в зависимости от конкретной ситуации, создал своеобразный "банк данных" - "Трактат о 36 стратагемах". Но все это должно было тщательно скрываться от иностранцев. Одним из способов предотвращения утечки сведений о стратагемах был существовавший в императорском Китае запрет на вывоз из страны книг. Разумеется, никто из имперских чиновников не посмел бы ввести иностранца в секретный арсенал стратагем.

Сами же иностранцы, даже после знакомства с трактатом Сунь-цзы и применения его в военных академиях в качестве учебного пособия, не подозревали о широте использования стратагем на всех уровнях. Тем более они не учитывали, что стратагемность стала важной чертой национальной психологии. Этим объясняется длительное "молчание" мировой синологии по этой проблеме. Попытки же специалистов смежных дисциплин сориентироваться в древних традициях Востока привели их к заключению, что "самые ранние сценарные психоаналитики были в Древней Индии. Они строили свои предсказания в основном на астрологических идеях. Об этом любопытно говорится в "Памчатантре". Добавим к этому, что и политическая наука Древней Индии создала и рекомендовала правителям использовать огромное число хитроумных планов.

Сегодня стратагематика - учение о стратагемах - во всем мире переживает бум. Равные возможности овладеть этим искусством предоставляются всем, и мы надеемся, что публикация перевода книги Харро фон Зенгера на русский язык поможет в этом и нашим согражданам.

Литература

1. Берн Э. Игры, в которые играют люди. Психология человеческих взаимоотношений. Люди, которые играют в игры. Психология человеческой судьбы. Пер. с англ. М., Прогресс, 1988.

2. Ло Гуаньчжун.Троецарствие. М., 1984.

3. Ласкер Э. Учебник шахматной игры. Изд. 6-е. М., 1980.

4. Цветы сливы в золотой вазе, или Цзинь, Пин. Мэй. Т. 1. М., 1977.

5. Васильев К. В. Планы Сражающихся царств. М., 1968.

6. Конрад Н. И. Сунь-цзы. Трактат о военном искусстве. М. - Л., 1950.

В.С. Мясников

Это технология управления миром через тотальный контроль за информационным полем и навыками восприятия мира.

Это — ментальная война.

Победой в ментальной войне считается оккупация духовного пространства и общественного сознания, когда побежденная сторона не только утрачивает способность отстаивать свои ценности, но полностью ассимилирует чуждые и «фальшивые» установки, которые навязал победитель.

Блицкриг ментальной войны заключается в параличе воли к суверенитету у правящей элиты противника и сопровождается формированием компрадорской «пятой колонны».

С целью достижения победы в войне за гегемонию над миром — глобалистами поставлена задача перехода от информационного к когнитивно-ментальному доминированию как определяющему фактору итоговой стратегической победы над противником.

Ментальная сфера становится областью войны — оперативным доменом НАТО.

В ходе метальной войны агрессор воздействует на противника по следующим направлениям:

• цивилизационное и морально-духовное, где основной предмет оперирования (разрушения, отмены и замещения) — подрыв веры, дискредитация и перезагрузка морально-нравственных и религиозных основ общества;

• философско-методологическое, меняющее мировоззренческие доктрины;

• научное — искажение и диффамации научных знаний, дискредитация, разрушение и кадровое истощение национальных научных школ и направлений;

• идеологическое и политическое — подрыв доверия и социальной стабильности, разрушение сложившейся политической системы, перезагрузка стратегических приоритетов и целей государства и общества;

• экономическое и технологическое — деградация и развал материально-производственной базы, подрыв конкурентоспособности;

• культурно-историческое, образовательное и воспитательное — системное и целенаправленное воздействие на систему образования, поражающее историческое сознание, поколенческий раскол, отрыв молодежи от истории и культуры страны.

Заказчиком и организатором этой глобальной войны за мировую гегемонию является транснациональная система власти, которую назвали глубинное государство — deep state. Термин, с «легкой руки» Римского клуба, увы, прижившийся в геополитическом нарративе, но крайне неудачный, ибо как раз традиционные национальные государства являются основным препятствием на пути deep state к гегемонии.

Россия в ряду этих препятствующих государств — согласно «Стратегии национальной безопасности США» — ВРАГ НОМЕР ОДИН. Мы — как суверенная цивилизация — стоим у них «на уничтожение», что впрямую следует из доктрин и реальной политики Запада, управляемого deep state.

Впрочем, не только Россия, но сама система мироустройства, основанная на национальных государствах, по мнению глобалистов deep state, изжила себя, должна быть демонтирована и уйти в прошлое.

Запущен процесс демонтажа Европы и традиционного национального государства США.

ИДЕОЛОГИЯ БЕЗОТВЕТСТВЕННОСТИ

Чтобы правящие элиты действовали не в национальных, а в интересах глобалистов — уже примерно три-четыре десятилетия как — deep state индуцирован процесс деградации элит, имитации демократических процедур, примитивизации и обессмысливания легальной политической повестки.

Формируется фейковый мир «политической упаковки», где технологии подменяют смыслы, где решения принимают одни — хозяева из deep state, а озвучивают и исполняют другие — политические марионетки.

Завтрашний мир «мечты глобальной гегемона» — это МИР ТОТАЛЬНОЙ БЕЗОТВЕТСТВЕННОСТИ, где люди не только никак НЕ СМОГУТ, но — через некоторое время системного воздействия инфокогнитивных технологий на их умы — и НЕ ЗАХОТЯТ влиять на власть и участвовать в ней.

Совсем неслучайно — в нынешних доктринах и концепциях США и НАТО применение информационно-когнитивных ментальных технологий подразумевает целенаправленное формирование/изменение сознания граждан стран-противников с целью последующего информационно-когнитивного контроля над ним, наведение хаоса в головах, раскола общества, обрушение доверия по линии власть — общество.

Индуцированная глубинным государством deep state деградация политического класса/элиты национальных государства — серьезный вызов глобальному мироустройству, ибо все эти макроны, шольцы, бербоки и прочие лизы трасс исполняют роль марионеток в «ликвидационной комиссии», учрежденной deep state для национальных государств.

«Смысловое обнуление» национальных элит порождает систему глобальной безответственности. Ее контуры таковы:

• перезагрузка/стирание национальной истории и культуры - порождает безответственность перед традицией и историей, перед предками, суть — безответственность перед прошлым;

• реальная власть глубинного государства deep state — имитация легитимной власти, порождает безответственность перед обществом, суть — безответственность перед настоящим;

• деидеологизация и обесцеливание публичной политической повестки с отсутствием ответов на вопросы «что мы?», «кто мы?» и «зачем мы?» порождает безответственность перед потомками, суть — безответственность перед будущим;

• тотальная безответственность перед прошлым, настоящим и будущим порождает суть — безответственность перед Богом.

А если Бога нет — то, как писал Достоевский, все дозволено — ложь, вмешательство, насилие, война.

Западный мир и его национальные государства, подорвав христианские основы своей цивилизации, стали «Градом на песке», сползающим под напором грязевого потока «неолиберальных» ценностей в историческую пропасть.

«Элиты западных стран производят деконструкцию христианского наследия… Европейский дом все больше напоминает, по евангельскому выражению, гроб окрашенный, который снаружи кажется красивым, а внутри полон костей мертвых и всякой нечистоты…» — заявил Патриарх Кирилл на XII Рождественской Парламентской встрече 23 января 2024 года. Он подчеркнул, религиозное чувство невозможно изъять, ибо оно вложено Богом в саму природу человека.

И да — французский мыслитель Блез Паскаль еще в XVII веке утверждал: «Бог сотворил внутри сердца каждого человека пустоту, которая не может быть заполнена ничем другим, как Богом Творцом…».

Но во времена Паскаля еще не было ментальных технологий борьбы за умы и сердца, столь дьявольски изощренных в руках манипуляторов.

ВОЙНА ЗА БУДУЩЕЕ

Ныне «зияющие смысловые пустоты» активно пытаются заполнить глобалисты.

На Давосском форуме, прошедшем в январе 2024 года, они прямо заявили о намерении взять под свой контроль будущее.

Вот фрагмент из Приветственного слова Председателя Давоса Клауса Шваба: «Нам нужна смена парадигмы… Мы должны заново открыть и принять идею, которая будет двигать человечество, мы должны выступать в качестве попечителей лучшего будущего. Как попечители будущего, мы несем ответственность за развитие мира…».

Его логику продолжил руководитель ВОЗ Теодорас Гебрейеус — тот, кто был главным оператором от deep state по проекту ковидной пандемии: «Мы должны подготовить мир к будущему… Это общий глобальный интерес и очень узкие национальные интересы не должны вставать на пути».

В случае когда глобалистскими элитами поверх и против всех культурных кодов через ментальное насилие насаждаются неолиберальные ценности и безответственность перед людьми и Богом, а при этом традиционные общества это отвергают и не приемлют, уважая и ощущая Божий промысел, — элитам остается не отменить, а подменить Бога.

Воистину — дьявольский промысел.

В этом суть ТЕХНОЛОГИИ АНТИХРИСТА.

Многие полагают, что слово «антихрист» означает «против Христа», на самом деле смысл этого слова скорее «подделка под Христа». Анти́христ (от греч. ἀντί — против, вместо и Χριστός — Помазанник, Христос; ἀντίχριστος). Антихрист — человек-марионетка Сатаны, подделка под Христа, который попытается вобрать и замкнуть на себя все религии.

Швабовская идея ПОПЕЧИТЕЛЬСТВА БУДУЩЕГО — это идея Антихриста, ибо цель — подменить у людей Веру в Бога верой в ПОПЕЧИТЕЛЯ, того, кто ЗНАЕТ КАК, того, кто искушает вас этим знанием, снимая ответственность за будущее.

В этом суть.

Уверен — следующие Давосы будут о проекте НОВОЙ ВЕРЫ, НОВОЙ ЕДИНОЙ РЕЛИГИИ для человечества.

ПОДМЕНА Бога станет базовым проектом глобальной олигархии в управлении миром. Это будет весьма циничная, но дьявольски эффективная социальная технология.

Это то самое «ВВЕДЕНИЕ ВО ИСКУШЕНИЕ».

Повторю — уже сегодня «предтеча мира Зла», главный давосский демон — Клаус Шваб — объявил поход за доВЕРИЕМ, фактически анонсировав новую единую веру с давосскими жрецами в качестве ПОПЕЧИТЕЛЕЙ БУДУЩЕГО!

Скажете — нагоняю пафос и страх — ничуть. Все в этом античеловеческом проекте будущего весьма технологично и осуществимо с «холодным сердцем» и цинизмом, присущим глобалистам. Были бы власть, воля, деньги и желание — а этого у мировой олигархии deep state в достатке — и тогда возможно все.

Они торопятся… Приведем лишь две иллюстрации.

В одном из своих апостольских наставлений под названием Laudate Deum (Хвала Богу) папа римский Франциск открыто призывает дать реальную власть надгосударственным структурам глобалистов: «Речь идет прежде всего о «более эффективных мировых организациях, обладающих полномочиями для обеспечения глобального общего блага, ликвидации голода и нищеты и надежной защиты основных прав человека». Проблема в том, что они должны быть наделены реальной властью таким образом, чтобы «обеспечивать» достижение определенных существенных целей».

Еще одна иллюстрация — в подписанное в ноябре 2023 года экономическое (!) соглашение о партнерстве между ЕС и членами Организации Африки, Карибского бассейна и Тихого океана включили требования о легализации партнерами Евросоюза абортов, ЛГБТ-повестки, всеобщего сексуального образования и других идеологических установок современной Европы. Вот так!

ИДЕОЛОГИЯ И МИССИЯ РОССИИ

За наш Русский мир, против антихристианского Запада мы сегодня сражаемся на полях СВО, где столкнулись Добро со Злом.

«Россия в ходе спецоперации на Украине сражается за свободу всего мира», — отметил Владимир Путин на XXV Всемирном русском народном соборе в ноябре 2023 года.

От нашей Победы зависит не просто будущее всего мира, но само его существование.

Именно Россия удерживает мир от «нравственного распада».

Россия — самобытное суверенное государство-цивилизация.

Будучи светским государством, Россия стремится жить в соответствии с духовно-нравственными ценностями.

Отстаивание и сохранение традиционных ценностей — это защита нашего суверенитета.

Залог социальной стабильности России — симфония светской и духовной власти. Поэтому сегодня нужны укрепление и консолидация институтов государства.

Модель «сильная Россия будущего» — это многонациональная народная империя, основанная на принципе «самодержавия» — не в смысле восстановления монархии, а в смысле истинного народовластия, где мы — россияне — во главе с сильным государственным Лидером (ныне — Президентом, а ранее — Великим Князем, Царем, Государем — название не суть) «сами себя держим» через эффективное местное самоуправление, каким, к примеру, было земство в конце XIX века.

Формулу этой народной империи вывел еще в 19 веке наш мыслитель Константин Аксаков, и звучит она так: «Правительству — право власти, народу — право мнения».

Для реализации этой «рамочной модели» необходима политическая воля, мощная стратегия геосоциального и геоэкономического переустройства страны, базирующаяся на трех составляющих — безопасность, сбережение народа и территориально-экономическая связанность.

Русский народ — это суперэтническая общность.

Президент неоднократно говорил, что сбережение многонационального русского народа — главный стратегический посыл и наша базовая идеология.

Она подразумевает не только «сберечь народ», но сберечь именно русский народ как цивилизационный феномен.

Сберечь народ — это значит обеспечить рождаемость и рост населения — и не через миграцию, как некоторые деятели надеются.

Для этого нужна безопасность и уверенность в будущем. Нужна мощная Армия и соответствующая силовая составляющая.

Матерям нужно знать, что их родившийся ребенок вырастет здоровым и подготовленным к жизни. Для этого необходимо материальное обеспечение и лучшая в мире медицина, нужно образование и воспитание, в основе которых наша история, культура и наука, обеспечивающие знания, преемственность и сохранение национальной идентичности.

Это идеология и вытекающая из нее политическая практика нужны для защиты и развития России как цивилизации Русского мира.

Именно потому:

• Идеология — это необходимость, это прожитая история, накопленная мудрость и осознанный смысл бытия народа.

• Идеология нужна для созидания и действия, для бездействия она не нужна.

• Идеология — это способность на свою позицию, на стратегические решения и цели.

• Идеология — это присущий признак сильного государства. «Величие России сегодня — в ее суверенитете», — глубочайшая мысль нашего Президента.

• Идеология — это воля. Сегодня — это воля к миру после нашей Победы, в которой главное — сломить волю Запада к вооруженной борьбе с Россией.

Для консолидации общества нужна идеология, которая, опираясь на историю, должна быть героическим и вдохновляющим эпосом с ясными ответами на вопросы «кто мы?», «зачем мы?», «ради чего живем и сражаемся за Отечество?».

Для реализации такой идеологии Государству Российскому и нашему народу нужно сосредоточиться.

Для этого необходимы собирающие волю народа смыслы.

Где их взять?

Для понимания сути и духа русского мира приведу правила командира спецназа «Ахмат» генерала-майора российской армии, Героя России Апти Алаудинова, сформулированные им для бойцов полка, сражающегося на СВО:

• Мне не важно, кто вы по религии, по национальности. Мне важно, кто вы по жизни, ваши ценности и готовность защищать Родину.

• Мы воюем не за клочок земли, не за мирские блага, а за наши традиции, за нашу свободу, за нашу мораль. За Всевышнего, который един для всех.

• Мы все когда-нибудь умрем, но важно — как умереть. Вы на фронте и вы все герои. Вы выбрали не сбежать, а защищать Родину. О вас будут говорить и чтить ваш подвиг будущие поколения.

Нам как народу необходимо вернуться к настоящему и подлинному, перейти от общества потребления к Цивилизации Служения Отечеству.

Традиционно в нашем Отечестве источник идеологии служения — военные. Сегодня они воины воюющей Армии России, где каждый день решаются вопросы жизни и смерти, где формируются и подтверждаются сакральные смыслы и миссия русской цивилизации.

Мы должны осознать духовную основу России и Русского мира, понять и принять, что все мы — Богоизбранный народ.

Все мы — это русские.

Русские — русские, русские — белорусы, русские — украинцы, русские — татары и башкиры, русские — якуты и буряты, русские — ингуши и чеченцы, русские евреи и осетины, русские — армяне и грузины, русские — чуваши и удмурты, русские — тувинцы и калмыки, русские — даргинцы и лезгины, русские — это, повторю, все мы, тот народ, что столетия созидал Россию, опираясь на Вечное.

Избранность и сакральность нашего народа — это не превосходство над иными, это ответственность за Мир, это покаяние перед Богом.

Это и есть идеология и философская основа государства, которое осознает величие собственной истории и культуры, понимает свое место в мире и, главное, имеет свое представление о будущем.

Чтобы победить в ментальной войне с Западом — нужна воля. Воля отвечает за формирование цели и концентрацию усилий для их достижения.

Нужен ясный образ победы и консолидированное понимание тех ценностей, что мы отстаиваем на СВО в цивилизационном столкновении с Западом.

Ценности и цели произрастают из идеологии и Веры.

На пространстве СВО идет война с целью освободить часть Русского мира от нацизма.

В этой ментальной войне наша сила — в правде.

Воистину, один сраженный враг — это «минус один» у него, но один переубежденный враг — это «плюс один» у нас.

В этом цивилизационном столкновении наша задача — не уничтожить Запад, а сломить его вековую волю к захвату и разрушению русской цивилизации. Тогда будущее будет за нами, а не за глобалистами.

Смысл и образ Победы в этом.

«Все страны граничат друг с другом, а Россия граничит с Богом», — писал чешско-австрийский поэт Р.М.Рильке.

Для победы над Западом России надо вновь опереться на Бога и стать Крепостью Мира.

В этом Миротворческая Миссия России.

Андрей Ильницкий

Действительный государственный советник 3 класса, член Совета по Внешней и Оборонной политике

5.02.2024 г.

Такие манеры подчиняют жизнь пациента действию строжайшего из всех правил – правилу Курятника.

«Клюнь ближнего, насри на нижнего!» - требует оно, и требование это – священно для всех, кто в теме. Поэтому каждый, кто делает ставку на влияние, вынужден это правило чтить и неукоснительно соблюдать.

Объясняется такое явление достаточно просто. Для реализации каждой из «влиятельных» технологий, сначала приходится тратить много сил и ресурсов, обеспечивая объекту счастливую и комфортную жизнь (за исключением клинически нездоровых технологий № 4, 6 и 11). И лишь тогда, когда влияние на него окажется достаточно прочным, приходит время немного расслабиться и приступить к возврату вложений. Разумеется, с большими, ОЧЕНЬ БОЛЬШИМИ, процентами.

Вот только хороший объект не валяется на дороге, а потому влиятельным особям особам приходится обильно удобрять его голову чувством вины (это чтоб не сбежал) и яростно клевать окружающих (а это чтобы контроль не перехватили).

В результате главную ценность для увлечённого распространением своего влияния человека составляет его положение в иерархии (то есть объемы права срать и клевать), за которое он держится руками, зубами и на всякий случай хвостом. Пока доступный ресурс позволяет, необходимости злоупотреблять влиянием нет. Но по мере роста влияния растут и амбиции, а вместе с ними объёмы ресурсов, подлежащих изъятию у объекта, что рано или поздно приводит к их дефициту. Для подавления возникающего сопротивления, а также отпугивания конкурентов, приходится всё активнее использовать технологии, которым был посвящён наш скромный цикл.

На ранних этапах (когда нужный объём влияния ещё только предстоит заработать) мягкое побуждение, аппеляция к чувству долга и тонкие намёки помогают дёшево и без конфликтов налаживать взаимоотношения, обеспечивают общий энтузиазм и единое понимание цели (в том виде, в котором её понимает сам управляющий). Но чем выше амбиции управляющего и мощнее давление конкурентов, тем реже вспоминает он о собственных нуждах объекта, дальше отходит от границы нормальности, опускаясь в тёмную глубину нездоровых отношений.

Неудивительно, что любителей влиять на окружающих как магнитом притягивают большие богатые организации с жесткой иерархией и строгими правилами. Пробравшись туда, они начинают усиленно строить карьеру, плодить менеджеров, разводить бюрократию, вить змеиные гнёзда в самых уютных отделах. При этом они, как правило, оказываются на хорошем счету у собственников и высокого руководства, благодаря природным талантам говорить именно то, что хочется слышать, рисовать самые красивые в мире картинки графики и таблички, без устали повышать свою недюжинную квалификацию и вообще пускать пыль в глаза.

Благодаря таким личностям устанавливается особая атмосфера. С одной стороны, людям вдалбливают, что им посчастливилось попасть в лучшую в мире организацию. С другой – опутывают липкой паутиной из многочисленных правил, показателей и инструкций, которые необходимо знать наизусть и неукоснительно соблюдать. Это постепенно уничтожает способность сотрудников самостоятельно действовать в нестандартных ситуациях. Ведь выход за пределы инструкций здесь приравнивается к нарушению иерархии, а это самый греховный из всех грехов, так как нарушается принцип распределения власти среди срущих-клюющих (см. выше), а значит и их возможности контроля над чужими ресурсами.

Засилие манипуляторов ведет к иссушению нижних слоёв иерархической лестницы, а в самых запущенных случаях и к подрыву ресурсной базы организации в целом. Однако, если направить их деятельность во «внешнюю» сферу, может, наоборот, способствовать привлечению ресусрсов со стороны. Все те же технологии, применённые к «чужакам», позволяют раскручивать бренды, навязывать товары или услуги, завышать цены или собирать инвестиции, заключать неравноправные договоры. В общем повышать неэквивалентность обмена с окружающими на пользу организации (и самих манипуляторов тоже).

В природе государстве у манипуляторов два лучших друга – идеология и бюрократия. Первая создаёт свод жёстких правил, позволяющих профессионально заниматься интерпретацией чужой деятельности, вместо ведения собственной, попутно возлагая на себя роль вечно правого проповедника, несущего на своих плечах груз мнимых вселенских забот и притворной непосильной ответственности. Вторая – создаёт мощную иерархию, с помощью которой можно сколько угодно прятаться от важных (и опасных) решений, использовать силу, стоящую за бюрократической машиной в собственных целях, затягивать решение вопросов или «помогать» с ними неофициально, за отдельную плату.

Обе системы не просто воплощают заветные мечты манипуляторов, но сами по себе являются порождением и практическим воплощением управления через влияние, соединяющим в себе все плюсы и минусы такого подхода. Пока они ещё только «осваивают территорию», польза от них бесспорна. Идеология обеспечивает объединение ресурсов больших групп населения, чтобы направить их на решение общих проблем, принося благо всем последователям. Бюрократия же призвана унифицировать подходы к реализации важных задач, гарантируя равноправие и предсказуемость результатов.

Однако, чем большее влияние набирают соответствующие организации, чем раскидистее их структура, тем обширнее становится поголовье манипуляторов в их рядах, и тем выше соблазн использовать «общие» ресурсы в личных целях. Слишком уж их много и слишком просто они достаются, как тут не отщипнуть от «нескончаемого» потока?

Когда подобные структуры сливаются с государственным управлением, растёт имущественное расслоение граждан, а богатство и положение в иерархии закрепляются как неотъемлемые наследственные права. Использование манипуляций на международной арене выливается в информационные войны, которые также призваны помочь занять и упрочить привилегированное положение «влиятельных» государств, и обеспечить им беспрепятственный доступ к чужим ресурсам.

Но ничто в жизни не вечно, и влияние, если им злоупотреблять, тоже сходит на нет. В самых худших случаях, лица занимающие высокие места в обеспеченной влиянием иерархии, начинают пренебрегать (иногда вынужденно) проповедуемыми для остальных принципами, что вызывает раздражение среди «паствы» и потерю былого идейного блеска. Объект влияния, однажды осознавший своё истинное положение, не только стремится избавиться от своей унизительной роли, но испытывает откровенную неприязнь к обманувшим его доверие бывшим кумирам, а это сами понимаете, довольно опасно.

Таким образом, для сохранения влияния необходимо контролировать управляющее поголовье (откровенных манипуляторов), умерять его аппетиты и самомнение. Делать это обычно непросто, поэтому любая идеология и бюрократия без воздействия внешних критических обстоятельств или сильной ограничивающей руки, имеет склонность к утрате первоначального смысла и переходу к паразитарности.

Сейчас многие грезят о становлении сильной идеологии, которая объединит общество и поведёт его навстречу свершениям, оставив позади набившие оскомину меркантильность, мещанство и недоверие к окружающим. Однако она действует именно так, только пока собирает общество в единую, причём новую, группу. Затем, матерые идеологи манипуляторы, набрав критическую для организации массу, стремятся сохранить и упрочить личное влияние, отчего проявляют склонность к злоупотреблению соответствующими приёмами, подменяя благодарность чувством вины, альтруизм – жадным присвоением и крохоборством, доверие – подозрительностью.

Вчерашние либералы с лёгкостью переобуются в коммунистов, будут бороться за дело Будды или права рептилоидов, если это потребуется для сохранения дармовых прибылей и хлебных должностей. В то же время ничто не мешает, строить сильное централизованное государство с обширной социалкой и крепкой экономикой, декларируя при этом либеральные ценности и торжество рынка, но не всегда следуя им (что, как мне кажется, сейчас и происходит). Поэтому переход к новой идеологии может произойти лишь в случае принятия решения о незамедлительном списании (исповедующих старую) части элит, либо в ситуации, когда они уже исчезнут фактически и объяснять решения с прежних позиций станет попросту некому и незачем.

Идеология всего-навсего инструмент, и его эффективность зависит лишь от того, в каких руках он находится.

Часто цитируют слова Кеннеди о том, что Советский Союз выиграл космическую гонку за школьной партой. Эти слова ведь действительно отражали одно из самых выдающихся достижений нашей цивилизации. Это система советской школы. И поэтому слова Путина прошлого года о том, что надо взять лучшее из нашей педагогической традиции, из нашей системы образования, они сегодня как никогда, в условиях СВО, актуализируются. И может быть, это одна из самых главных задач, которая в перспективе перед нами стоит."

*****

Профессор Вардан Багдасарян о цивилизационном подходе:

"В этом году вышел указ "Об основах государственной политики в сфере исторического просвещения". Этот президентский указ - есть стратегический документ. Там были заявлены подходы, в том числе и методологический подход, а именно, определение России, как государства-цивилизации, что предполагает определённую методологию - методологию цивилизационного подхода.

Если мы говорим об исторической политике, то она формируется так, что в начале выдвигаются ценности, потом, на основании ценностей - цели, куда мы идём на основании заявленных ценностей, какие цели перед собой ставим.

Дальше, проблемы. Дальше, находим средства для разрешения этих проблем, и достигаем результата.

Если мы говорим о политике в отношении исторического просвещения, образования, то должна появиться священная история. Не просто история, а история через призму ценностей. Преподавание истории не просто, как изложение фактов, а как борьба добра и зла.

Мы должны смотреть на ВОВ не просто и сточки зрения изложения фактической канвы, а как столкновение сил добра и сил зла. И на другие периоды тоже.

Священная история предполагает сакрализацию наших героев, которых нельзя дезавуировать кощунственно, и называть, кто являлся антигероями. Священная история есть у каждого народа. Она должна  быть сформирована и в отношении нас.

Если мы говорим о целях, то должна быть не просто история, а историософия. Это о том, куда идёт мир, куда идёт Россия. В чем наша правда. Это изложение уже через призму смыслов, опять таки, не просто фактология, а история, как концепция. Смысловые вещи заложены в историческом материале.

И наконец, если мы говорим о средствах, то это уроки истории. Что можно в России, что нельзя в России. Что нельзя наступать на одни и те же грабли. Если мы делаем то, что всегда приводило к смутам, это приведёт в очередной раз к смуте - уроки истории.

Вот эти недостающие компоненты - священная история, историософия, уроки истории - они должны появиться. История должна стать наукой не о прошлом, а о настоящем".

Суть метода: навязать объекту свой вариант решения вместе с ответственностью за любой неблагоприятный исход. В случае положительного результата, напомнить ему чья была идея, чтобы присвоить всю славу себе.

Внимание! Перед употреблением данного материала убедительная просьба вдумчиво ознакомиться с текстом вводной статьи (Технологии захвата влияния. Введение). Неадекватное восприятие нижеследующей информации может нарушить душевный покой и спровоцировать приступы паранойи!

Управление принятием решений можно считать вспомогательной технологией, помогающей завоевывать авторитет, избегая риска личной ответственности. Она применяется ситуативно, не приводит к устойчивой смене ролей, но даёт атакующему надёжные аргументы в свою пользу, укрепляя его позиции в будущих спорных ситуациях.

В быту.

Перед тем как приступить к обсуждению чего-либо, хороший переговорщик взвешивает свои шансы на успех, заранее предугадывая реакцию оппонента на свои предложения. Если обнаруживается неприемлемый риск отказа, в дело вступают дипломатические уловки. Умная женщина понимает, что у вас на уме и владеет нужными навыками, так что – готовьтесь.

Для разогрева женщина советуется с вами по нескольким мелким делам, при этом предлагая некий ассортимент вариантов решений, каждое из которых ей в общем-то по душе. Несмотря на то, что спорить вроде бы не о чем, она тщательно изучает все плюсы и минусы каждого варианта и глядя на вашу реакцию выбирает именно те, которые больше всего нравятся вам. Даже если вам всё фиолетово, и вы не видите необходимости что-то там выбирать, она все равно толкает вас к этому, чтобы зафиксировать (если понадобится, нотариально), что всё вышло так, как вы захотели.

После нескольких туров подобных выборов, обычно растянутых на дни и даже недели, она переходит к действительно важной для себя теме, сопровождая вопрос кроткой просьбой хоть в этот раз, сделать то, что хочет она.

Будете спорить – устроит скандал, ведь и так всегда всё по-вашему, а значит вы потребитель и эгоист. Чтобы снять обвинения в недобросовестности, вам приходится соглашаться, но женщине это уже не нужно. Она не хочет, чтобы вы что-то делали ради неё, ведь тогда отвечать за последствия будет она и в следующий раз уступать придётся опять-таки ей. Чтобы избежать этих неприятных последствий, она требует, чтобы решение было для вас не просто добровольным, а вообще вашим собственным, поэтому вы должны будете убедительно доказать, что у него куча плюсов и оно самое верное (см. управление скандалами – технология номер 6).

После того, как вы сами себя сумеете убедить, что решение ваше и больше ничьё, она начнёт в нём сомневаться. В этот момент вы почувствуете себя идиотом, и в попытке избавиться от этого чувства и уже порядком поднадоевших вам препирательств броситесь доказывать ей, что дело верняк и думать тут не о чем.

Что ж, мужчина принял решение, хотя женщина была не уверена. Характер у вас кремень, вот она вам и уступила. У вас настоящий Дар убеждения, есть чем гордиться! И, кстати, ответственность за последствия теперь полностью ваша. Если они окажутся неприятными, это ваша вина, вы это решение навязали. Если будут хорошими – всё равно будете виноватым. Женщина-то сразу была права, а вы такой скандал ей закатили. Позорище, да и только!

В дальнейшем это будет одна из любимых семейных историй вашей дамы, которую она будет с удовольствием вспоминать, чтобы подчеркнуть свой острый ум и безотказную интуицию.

Более мудрая женщина не устроит скандала, а будет действовать тоньше, особенно если у неё хватает на это времени. Поднимая важную для себя тему, она предложит несколько вариантов и, если вы выберете неверный, отложит принятие решения. Немного погодя, когда у вас сменится настроение, или вы просто забудете первый ваш разговор, она снова вернётся к тому же вопросу. Если вы снова не угадаете, она опять всё спустит на тормозах и будет так поступать до тех пор, пока вы наконец не примете правильное решение. Ответственность за него все равно будет полностью вашей, но без скандала всё же приятнее.

В трудовом коллективе.

Успешный успех не заработает себя сам. Можно, конечно, составлять карты желаний, посещать курсы и участвовать в марафонах, чесать ладошки об нужный карман или избавляться от порченных денег, передавая их экстрасенсам. Но всё это не работает. Лучший путь к успеху – не допускать ошибок и принимать только правильные решения. И не надо свистеть, что от ошибок не застрахован никто. Ещё как застрахован, надо только владеть технологией!

Если начальник вместо того, чтобы принять решение, предлагает его своим подчиненным, значит у него есть диплом МВА или он хотел бы его получить. Нормальный руководитель может советоваться с вверенными ему людьми, делиться своими идеями относительно обсуждаемого вопроса или делегировать им право самостоятельно принимать решения (что означает готовность отвечать за любое решение сотрудника, признавая за ним равенство или превосходство в компетенции по данной теме).

Предложение – это то, от чего теоретически можно отказаться, поэтому выполняя распоряжение, сделанное в такой форме, подчиненный действует как бы по своему усмотрению, хотя в действительности такой опции у него может не быть. Использование предложений вместо прямых указаний, говорит об, осознанном или нет, отказе от ответственности за их исход.

Причем далеко не факт, что в случае неудачного поворота, начальник сумеет или станет прикрываться своим подчиненным, но уж точно сможет обвинить его в возникших проблемах, хотя бы в душе. И то – хлеб, для некоторых.

Иногда начальник заворачивает приказ в предложение, в надежде, что подчинённые сами подхватят идею, сэкономив таким образом ресурс принуждения. Но это как правило касается вопросов незначительных и не отвергает возможности возражать, а при сомнениях подчиненного предложение может быть повторно озвучено уже в форме приказа.

Если же начальник из раза в раз сыпет предложениями, не оставляя шансов на обсуждение, и не принимая ответственности, стоит бежать от него как можно дальше, а если хватает ресурса и хитрожопости – избавляться от него самого, и чем быстрее, тем лучше. Руководство таким доверять нельзя!

В политике

Мягкий (без скандала и апелляции к чувству долга) вариант управления принятием решений лежит в основе популярного метода расширения сознания границ дозволенного, известного под названием окно Овертона. В отличие от Петра Первого, Овертон никуда своё окно не прорубал, зато внятно объяснил современникам и потомкам, как это делается. Было это в середине 90-х, хотя популярность к «окну» пришла лет десять спустя и сам Овертон до неё не дожил.

Овертон был вице-президентом (зам. директора?) мичиганского Mackinac Center for Public Policy - классической НКО не жалеющей сил в [не]бескорыстной борьбе за всё хорошее и против всего плохого, особый упор делавшей на продвижение прогрессивных идей в массы. Для того чтобы центр работал требовались деньги, а для того, чтобы они были, нужно чтобы их кто-то давал. Как раз в попытке доказать необходимость расходов на работу с общественным мнением, Овертон и придумал своё окно, ставшее впоследствии знаменитым.

Суть «окошка» проста – политики обходят стороной непопулярные темы и топят за популярные, иначе любить и тем более выбирать их никто не будет. Поэтому для лоббирования чьих-нибудь интересов надо золотить ручку аналитическим центрам, чтобы они объяснили неразумному населению, как правильно относиться к продвигаемой теме.

Чуть позже бывший американский вояка, консультант и политический обостреватель Дж. Тревиньо расширил идею описав шесть типоразмеров «окна» - от «идите на хрен, уроды моральные» до «требуем закрепить законодательно». Хотя коллеги ныне покойного Овертона предпочитают делать вид, что говорили не о том, что политики стремятся менять популярность идей, а вовсе наоборот – о влиянии общепринятых идей на политиков, но тут и дураку ясно, что деньги у спонсоров они просили именно на это. Писатель Гленн Бек, ознакомившись с оконной темой, всё правильно понял и написал художественную книжулю, принёсшую концепции настоящую славу.

Сейчас в интернете распространены два мнения об «окошке». Википедики и неполживые СМИ ссылаются на конспиролохию, а конспиролухи – на заговор мирового правительства. Как водится палку перегибают и те, и другие.

С одной стороны, желающих похихикать над байками о мировой закулисе с каждым годом становятся всё меньше и меньше. Чего только стоят трансформации на территории 404, огомосячивание Запада или переход их же культурки на новый «цветной» формат в стиле Диснея и Нетфликс.

С другой – уже очевидно, что для того, чтобы метод работал, «повестка» должна удачно лечь на местный менталитет и даже в этом случае требуется массированная «поддержка» в виде репрессий и принудительных мер (культуры отмены, гендерных нормативов для персонала и прочего).

Другими словами, метод работает, хотя и не так эффективно, как говорят его сторонники и противники. В любом случае, в ближайшей перспективе он будет активно использоваться и по возможности развиваться (так же, как и методы противодействия), ведь в спектр его применения входят такие важные для современного мира темы, как расшатывание чужих режимов или продвижение идей в духе «у меня ничего нет, и я счастлив».

Для противостояния нашествию промывателей мозгов необходимо иметь чёткие внутренние убеждения, которые по-хорошему должны закладываться с детства. В настоящий момент с этим делом не справляются ни образование, ни религия. В тоске по смыслу и определённости, окружённый со всех сторон вкрадчивым нашёптыванием нездоровых и неродных нам идей, обыватель начинает тосковать по идеологии, рассчитывая в ней обрести надёжный нравственный ориентир и опору для сплочения общества.

К сожалению, в основе каждой идеологии лежат не допускающие сомнений догматы, которые, как и любое другое утверждение, ограничены рамками своей применимости. Хотя идеологические (и религиозные) догмы формулируются с прицелом на универсальность, нельзя объять необъятное и описать одной меткой фразой или идеей весь, по большей части неисследованный пока, мир. Всегда найдётся умник готовый поместить догму в неподходящие для неё условия. Сомнения в истинности догмы, возникающие в результате подобных манипуляций, чреваты утратой веры в идеологию в целом, ведь здание, построенное на фундаменте лжи, истинным быть не может.

Хуже того, ловкие манипуляторы с удовольствием подменяют содержание формой (технология номер 12), чтобы прибрать к рукам дарованную идеологией власть. Понять ритуалы проще, чем скрытый за ними смысл, поэтому сторонников у таких искажённых версий идеологии или религии всегда находится предостаточно. Однако несмотря на внешнее сходство с изначальной конструкцией, внутреннее содержание подменяется, сохраняя лишь оболочку из потерявших значение, но строго соблюдаемых ритуалов. Зато власть надежно закрепляется в руках горстки интерпретаторов, ловко жонглирующих огрызками идей и искажённых понятий. Как раз для такой подмены и нужны описанные здесь тринадцать «убеждающих» технологий.

Там, где во главу угла ставятся идеи, профанация этих идей – вопрос времени. Протестантские течения, католичество, фундаменталисты от ислама, дворянский идеал служения Царю и Отечеству (привет булкохрустам), неолиберализм, до- и после-сталинский коммунизм, даже патриотические движения – все стараются завлечь красивыми формами, за фасадом которых скрывается лишь старое доброе «разделяй и властвуй».

Чтобы избежать этой ловушки, убеждения придётся подкреплять смыслами, а не догматикой. Одно дело рассказывать людям о сидящем на облаке невидимом мужчине (в западном варианте – чернокожем трансгендере). Другое – о том, что концепция Бога, каким и чем бы он ни был, – единственный способ осознать закономерность и неотвратимость исторического процесса.

Любые факты, методы или идеи нужно рассматривать прежде всего с точки зрения целей, а также порождающих их тенденций и обстоятельств, затем обращать внимание на достигнутые результаты и только потом на отдельные нюансы и технику исполнения.

Сосредоточенность на деталях отвлекает внимание и провоцирует разночтения, при которых принципиально согласные друг с другом люди, до потери сознания спорят о вещах, уводящих их внутреннего содержания обсуждаемых тем, становясь жертвами искусственных тупиков и бесплодных разногласий.

К числу подобных дискуссий относятся «вечные» споры между физиками и лириками, булкохрустами и коммуняками, сталинистами и отмороженными гуманистами. Они никуда не ведут, заставляя здравомыслящих на первый взгляд людей топтаться на месте, отыскивая поводы для взаимной неприязни там, где следовало искать точки соприкосновения.

Ярлыки, умело прилепленные к такого рода понятиям (технология №4), заставляют срабатывать систему распознавания «свой – чужой», застилая глаза в борьбе за всё хорошее и против всего плохого. Сам спор при этом не нуждается в разрешении, наоборот, он нужен чтобы показать своё принципиальное отличие от оппонента. Это особенно хорошо заметно по либералам, стремящимся всех обратить в свою веру, а того, кто откажется – уничтожить.

Таким образом, идеи призванные объединять, в умелых руках толкователей обретают прямо противоположную функцию. Оградить от этого может только собственная, полноценная и непротиворечивая, система смыслов и методов интерпретации.

Её создание дело трудное и кропотливое, требующее скоординированных усилий множества разноплановых специалистов. Однако, этот тяжёлый труд несомненно окупится в ходе будущих информационных войн – оборонительных и наступательных.