nosferatu255

© Штурм
«Разрешаю передать Чеченской Республике из наличия 173 гв. ОУЦ боевую технику, вооружение, имущество и запасы материальных средств в размерах:
- боевую технику и вооружение - 50%;
- боеприпасы - 2 боекомплекта;
- инженерные боеприпасы - 1-2%.
Автомобильную, специальную технику, имущество и запасы материальных средств реализовать по остаточной стоимости на месте
28 мая 1992 года»
Из шифротелеграммы от 28 мая 1992 года министра обороны РФ П. С. Грачёва командующему войсками Северо-Кавказского военного округа Л. С. Шустко.



…Ударила последняя очередь, эхом отозвавшись в горах. Пули гулко впились в бруствер, с цоканьем отскочили от камней, и всё затихло. Боевики, истошно орущие «Аллах Акбаааар!», внезапно откатились, волоча за собой убитых и раненых.
- Кажись, всё! – лейтенант Щепин, командир взвода спецназа внутренних войск вытер пот и грязь с лица внутренней стороной берета.
Более умудрённый жизнью и тремя годами боевых действий старший прапорщик Коваль был иного мнения:
- Эт вряд ли… - голосом товарища Сухова произнёс он, сорвал сухую травинку, задумчиво пожевал, и выплюнул. – «Газикам» эта высотка позарез нужна, Слава! Тут, - махнул он рукой налево, - подлесок, всё, как на ладони, там, - кивок головой направо – рокадная дорога, всё простреливается. Есть кто живой? – гаркнул он в сторону соседних окопов.
- Корягин минус один, Еникеев, Хмара – «трёхсотые»!
- Шкурупин, Зайцев, Кочкалда – «холодные», Рогожин ранен…
Последняя атака «моджахедов» выкосила около трети бойцов взвода, однако и «газикам» досталось прилично – по грубому подсчёту Щепина, около тридцати боевиков отправились с подножия высотки к гуриям Эдема, ещё около двадцати было ранено.
Щепин вздохнул. Ну почему именно сегодня, когда у его дочери Иришки день рождения? Он с умилением вспомнил её густые – к пущей зависти других родителей – вьющиеся длинные волосы, огромные карие глаза в окружении длиннющих ресниц, розовые щёчки с трогательными ямочками, пухлые ручонки, доверчиво обнимавшие его шею и гладившие маленькими ладошками жёсткие, обветренные щёки отца, когда он ненадолго приезжал домой с полигона. Вот сегодня он только собрался позвонить домой, чтобы услышать её голосок…
В последний раз он сильно провинился перед ней – спешил, торопился, предвкушая радостный взгляд её глазёнок, скакал через две ступеньки. Тогда он только вышел из метро, как обратил внимание на двух парней в камуфляже, с надрывом поющих под расстроенные гитары о «стреляющих скалах», «плачущих горах», «духах». Третий ходил с кепкой, собирая деньги, утверждая, что весь сбор пойдёт в помощь семьям их погибших боевых товарищей.
Всего несколько фраз, которыми перекинулся с парнями Щепин, дали ему понять, что это фуфло – парни даже приблизительно не знали местонахождение родного военкомата. Результат – две разбитые гитары, хотя они были, в общем-то ни при чём, и свёрнутая челюсть одного из парней. Далее – милиция, разбирательство, и явка домой глубокой ночью.

По данным разведки, отряд полевого командира, а попросту говоря, главаря банды Асланбека Нухаева (позывной «Хасан») численностью до ста пятидесяти человек, ночью просочился через перевал и направлялся в окрестности села …-Юрт. Взводу спецназа любой ценой - майор, доводивший обстановку, голосом подчеркнул слово «любой» - необходимо было удержать высотку до подхода основных сил.
- Давай перекурим, что ли… - предложил Коваль, прервав ход мыслей лейтенанта.
Тот достал из кармана пачку «Кэмела» - настоящего, американского, без фильтра, открыл – там оставалось ровно две сигареты.
- Негусто, - заметил прапорщик. – Но ничего, чую, скоро нам прикурить дадут – мало не покажется! Поскольку боекомплекту нашему кирдык… Как, впрочем, и связи…
Закурили, осторожно пуская дымок вдоль бруствера.
- Что, лейтенант, умирать-то не хочется? – прапорщик с наслаждением затянулся.
- Да рановато ещё… - лейтенант вспомнил, как тонул в детстве, когда, не умея плавать, полез с другими пацанами в речку, его отнесло на глубину, и он вдруг не ощутил дна. Тогда Славка из последних сил отталкивался ногами от илистого дна, выныривал, делал вдох - и снова опускался в зеленую муть. Ему казалось, что всё – вот он, конец! И когда Славик, уже обессилев, начал захлёбываться, чьи-то руки выдернули его из воды, и он потерял сознание. Очнулся уже на берегу – вокруг стояли испуганные приятели, а его рвало – грязной речной водой и желчью. – Мне ещё пожить охота! Дочка же… И за кого помирать? За презика нашего, «уработавшегося с документами» так, что лыка не вяжет? Или за генерала Птичкина? Ну их к… - лейтенант помолчал. Всё, что вдалбливали ему в училище отцы-командиры, оказалось таким абстрактным и ненужным… - Дочка вот меня ждёт! День рождения у неё сегодня!
- А меня вот никто не ждёт.. – прапор поморщился, и сплюнул табачное волоконце. - Моя-то курва меня не дождалась с очередной командировки, австрияка себе нашла, теперь иногда открыточку к дню рождения из Инсбрука присылает… Ну-ка, дай бинокль, - Коваль протянул к лейтенанту жилистую, с длинными, музыкальными пальцами руку. А прапор и был музыкантом – на «фуршетах», устраиваемых по случаю дня рождения или присвоения очередного звания, он терзал этими пальцами струны обшарпанной, простреленной в паре мест гитары, и хрипло пел, подражая Высоцкому:

- Посмотри, братан, это наше солнце!
Посмотри, братан, это наши горы!
Не грусти, братан – мы вернёмся
Скоро, скоро, скоро!

«А ведь он ещё не старый!» - почему-то пришло в голову Щепину. Несмотря на седину в висках, прапору было максимум лет тридцать - тридцать пять.
- Воины, хохму слышали? – крикнул Коваль, не выпуская из рук бинокля и стараясь придать голосу уверенность и беззаботность. – Тут недавно поздно вечером колонна шла, место узкое, и дорогу им стадо баранов перекрыло – пастухи что-то припозднились. Ну, командир на броне смотрел-смотрел, как шашлыки на ножках прутся, не выдержал, да и дал команду: «Покинуть машину, принять барана на борт, с мясом будем!». Ну, два бойца вылезли, проползли под днищем, благо, клиренс позволял, схватили «языка», в чехол замотали, и обратно в отсек затащили. Через минуту – мат, возня! Командир заглянул – оказалось, хлопцы в темноте да по запарке вместо барана овчарку схватили! Все потные, злые, покусанные!
- Ыыыыыыыыыыыыыыы! Ну, дают! – заржали по соседству.
Бойцы похохотали, напряжение ослабло.
- Погляди-ка, Славик! – прапорщик вернул лейтенанту бинокль. – Говорил же я - повело кота на блядки! «Подносы» сервируют!
Щепин поднёс окуляры бинокля к глазам. В полутора километрах остановились два «уазика» со снятыми тентами, и «моджахеды» сгружали с них миномёты. «Амер» понял, что бросив своих людей «на дурика», он сильно прогадал, и решил проблему другим путём.
- Господи, откуда это?
- «Откуда, откуда».. – проворчал прапорщик. – Спроси у Паши-«мерседеса», он объяснит! В общем, здравствуй… северный пушной зверёк!
Грохнул первый взрыв, эхом отразившийся от гор. Комья земли и камни забарабанили по каскам и бронежилетам.
- Ааааааааааааа!
Второй. Третий. Земля, тряслась, казалось, что она вздымается на дыбы.
Ещё один. И ещё. Наверное, «духи» пристрелялись. По спине Щепина гулко стукнулся какой-то предмет, и упал рядом. Лейтенант скосил глаза – рядом с ним лежала наполовину обожжённая голова ефрейтора Сафиуллина, один глаз головы был зажмурен, как будто подмигивая, а второй – широко открыт.
Рвануло совсем близко, так, что заложило уши, и в глазах потемнело. Щепин потерял сознание, а когда очнулся, то почувствовал вкус соли на губах – из носа текла кровь. Правую ногу пекло. Он опустил взгляд на ступни – правая отсутствовала, а из лохмотьев штанины «комка» торчала розовая кость голени.
Он посмотрел на Коваля – тот вроде бы был цел, только морщился, и из уголка рта стекала струйка крови.
- Твою ж мать! – прохрипел прапорщик. – Это ж надо так попасть, а? - он убрал грязную, окровавленную руку, зажимавшую бок, там, где тело не было защищено бронежилетом. – Осколок, сука…
Щепин представил, как осколок трёхкилограммовой «дуры» разворотил внутренности прапорщика, и какую боль тот сейчас терпел, его передёрнуло.
- Кажись, всё… - прохрипел Коваль. – Отвоевался… И пристрелить-то некому…
Громадным усилием воли он пересилил боль, и взял себя в руки:
- Слав, тут такое дело… У меня одна граната осталась – он достал из кармашка «разгрузки» Ф-1, погладил пальцами ребристую поверхность. – А тебе, в день рождения дочки… - кряхтя, отстегнул клапан нарукавного кармана, и достал из него девятимиллиметровый патрон. – Держи, лейтенант!
- Зачем? – не понял Щепин.
- А чтобы этим тварям живым не достался…
Лейтенант вспомнил, как они смотрели заезженную видеокассету, изъятую из схрона после уничтожения банды. Там бородатый боевик, явно рисуясь, поставил на колени солдата-срочника в оборванном камуфляже, достал нож, и, пронзительно визжа «аллахакбараллахакбараллахакбар!!!» перерезал ему горло, отделил голову от туловища и стал позировать с нею, наступив ногой на труп.
Щепин, срывая ногти, вполз на бруствер и выглянул из-за него. «Газики» были уже примерно в двухстах метрах, шли нахально, в полный рост, не пригибаясь, будто знали, что от взвода уже ничего не осталось.
Он сполз в окоп. В горле внезапно пересохло. Неужели это ВСЁ? Внезапно окружающий мир стал нечётким, расплывчатым, и лейтенант понял, что плачет. А перед глазами всплывали картины: вот Иришка сидит на качелях, хохочет, просит: «Папа, раскасяй меня сийно-сийно!», вот она внимательно слушает, как он читает ей Барто: «Зайку бросила хозяйка, под дождём остался зайка…»
Щепин взял блестящий цилиндрик с грязной, окровавленной руки Коваля, повертел зачем-то его в пальцах, потом достал ПМ, отстегнул магазин, вщёлкнул в него патрон, вернул магазин в рукоятку, снял пистолет с предохранителя и дослал патрон в патронник. Потом он ткнул холодный ствол под челюсть, и нажал на спусковой крючок…
Пистолет с затвором, зафиксированным на затворной задержке, выпал из руки.

Возможно, «цивилизованное мировое сообщество» готовит «окончательное решение исламского вопроса»
Миграционная политика «открытых дверей», разгул саморазрушительной толерантности и веротерпимости в Европе, на первый взгляд, невозможно объяснить логически и рационально. Но, если поискать в этих явлениях «двойное дно», причины тут же всплывут на поверхность. Возможно, «цивилизованное мировое сообщество» готовит «окончательное решение исламского вопроса».
Недавнее сообщение о первых «шариатских патрулях», вышедших на улицы в Лондоне, почему-то не сильно обеспокоили английское правительство. Подумаешь: у кого-то отняли банку пива, какой-то английской барышне дали по шее за слишком короткую юбку, не соответствующую нравственным канонам Ислама. Народ потерпит, во имя толерантности. И дальше удаления из интернета роликов о деятельности исламистов дело не пошло. Так же, на тормозах была спущена история двухгодичной давности с попыткой объявить некоторые районы Лондона «зоной действия шариата». Политики-националисты лишь немного позаламывали руки в трагических спичах на тему «гибели Европы» и «вырождения элит». Напрасно. Европу еще Шпенглер хоронил, хотя яму для могилы еще копать и не начинали. С «саморазложением и резким оглуплением всей европейской элиты» тоже не все так просто. Как говорят картежники-каталы: «если за пять минут игры ты не понял, кто из собравшихся за ломберным столиком лох, значит, лох – это ты». Это утверждение относится в равной степени и к мусульманам, обосновавшимся на европейском континенте, и к тем, кто воспринимает происходящее через официальные заявления и публичные реакции элит.
Глупо думать, что великую островную державу Великобританию, которая умудрилась за свою историю повоевать практически во всех странах нашей планеты, вдруг обуял саморазрушительный бес толерантности. И англосаксы вдруг воспылали бескорыстной любовью к альтернативно-развитым народам, исповедующим нетрадиционную для Островов религию. Невозможно не обратить внимания на одну вопиющую странность. У себя в Великобритании англичане мусульман и шариат очень любят и уважают, а за ее пределами, за последние 20 лет вбомбили обратно, в каменный век, все развитые исламские государства Ближнего Востока. Вместе со своими европейскими и американскими товарищами, тоже якобы повернутыми на веротерпимости и толерантности. В этом мультикультурном всплеске пока уцелел один Иран, хотя и его, скорее всего не минет чаша сия. Причем в последние годы под агрессию «новых крестоносцев» попадают не только полумифические тайные общества типа «Аль-Каиды», но и целые страны, исповедующие вполне миролюбивый традиционный ислам. Этому не укладывающемуся в голову чудовищному противоречию есть только одно объяснение – в ближайшие годы ислам ждут тяжелые времена. Все идет по плану.
Зная англосаксов по учебникам истории, как очень жесткий, умный и хитрый народ, можно допустить следующее развитие событий, разбив его на пять пунктов.
Особенно меня впечатлила колонна сожженной бронетехники и просто техники, длиной 180 км - от Бенгази до Адждаби
1.Сознательное доведение ситуации с мусульманами в Европе до состояния «белого каления». Только этим можно объяснить предоставление политического убежища агрессивным исламским проповедникам, и вялая имитация борьбы с религиозным экстремизмом. Эта борьба иногда заканчивается высылкой новоявленных сограждан на историческую родину, или, наоборот, извинениями с выдачей социальных пособий. Примеров множество. Развивающиеся народы переехавшие в Европу очень быстро теряют чувство реальности, не понимая, что сами роют себе могилу – в прямом и переносном смысле.
2. Потому что следующий этап решения «исламского вопроса» будет выглядеть так: внезапное объявление ислама не религией, а идеологией, причем преступной. По этой теме «пробных шаров» заброшено уже на три новых «нюрнбергских процесса». Начиная от «женских обрезаний» и вообще «бесправного положения женщины в исламском мире», и заканчивая нетерпимостью к альтернативным формам любви. А есть еще наглядная реакция исламского мира на скандальные карикатуры с пророком Муххамедом (мир ему!)– чистой воды попрание европейских свобод и ценностей. Терроризм, уличная преступность, агрессивное иждивенчество целых религиозно-этнических групп... Доколе такое терпеть, граждане-европейцы? Уже сформированное общественное мнение на днях озвучила The Times. Европейцев попросили выбрать так называемый «символ зла» из свастики, красной звезды, сатанинской пентаграммы, креста и полумесяца со звездой. Как выяснилось, у 67% опрошенных, зло ассоциируется именно с исламом. 19% - видят зло в свастике, и 8% - в звездах-пентаграммах. Почва подготовлена и унавожена знатно.
3. Дальше начнется борьба с режимами финансирующими терроризм. Состоится долгожданный разгон неприлично-богатых нефтяных шейхов по барханам, и ликвидация их квазигосударств с приватизацией активов в пользу «морально-оскорбленного» цивилизованного мирового сообщества. Так, как это было сделано с капиталами Каддафи и Саддама Хусейна.
4. Затем состоится наведение миграционного порядка в Европе в соответствии со старой английской пословицей: «Если кто-то хочет тебе помочь - не отказывай ему. Возможно, это твой будущий раб». Гастарбайтеров, гостей-рабочих, которые почему-то решили, что добровольно дехристианизированная Европа отчего-то станет исламской, ждет огромное разочарование, вплоть до вынужденного принятия католичества или протестантизма. Или обращения в атеизм. Самое забавное, что деваться им в этой ситуации будет некуда. Возвращаться на разоренный Ближний Восток мало кто захочет.
5.Долгая, неторопливая зачистка очагов ислама по всей планете. Получение трофеев, стимуляция ВПК и экономики «цивилизованного мирового сообщества».
Возможно, именно с этой целью весь Ближний Восток сейчас последовательно дестабилизирован, разобщен, стравлен и не способен на организованный отпор «новым крестоносцам». Это не мои кабинетные измышления. Пять дней назад я вернулся в очередной раз из Сирии, а до этого, в 2011 году, были командировки в Ливию, Тунис, Египет. Я своими глазами видел, как воюют «новые крестоносцы» на Востоке. Как ловко они манипулируют этническими и политическими группами, как умело таскают каштаны из огня чужими руками. В Ливии они даже на землю с небес не спускались. Особенно меня впечатлила колонна сожженной бронетехники и просто техники, длиной 180 км - от Бенгази до Адждаби. И ни одного сбитого европейского самолета! Вообще ни одного сбитого западного самолета за все время военной кампании… При этом Запад не изничтожает эти страны тотально, просто выводит с шахматной доски самостоятельных игроков. Кладет фигуры набок. Ни Ливии, ни Сирии, ни Ираку, ни Тунису, ни Египту, ни Афганистану сейчас не до геополитики. И Турция так же увязла в этом по уши...
В ближайшие два года на Ближнем Востоке не останется ни одного государства проводящего самостоятельную политику, имеющего личные национальные интересы. Произойдет окончательная смена ближневосточных элит. Новые элиты, это те самые, как говорят, «умело подпущенные» мусульмане. Хлебнувшие толерантности и европейской свободы, выучившиеся на Западе, заседающие сейчас в президиуме «Лиги арабских государств» и во всех возможных «альтернативных координационных советах». Мы уже сталкивались с этими людьми в Ливии, где Каддафи изничтожил свою высшую школу, чтобы не завелась «тлетворная интеллигенция».
Ливийцы ездили учиться в Европу, вот и получился целый слой европеизированных якобинцев. То же самое случилось и в Сирии, и в Тунисе, в Египте. В Ливии, например, когда журналистов «КП» и НТВ взяли в плен, после первых допросов дикие пейзане с автоматами куда-то исчезли. Им на смену пришли обаятельные граждане-повстанцы с восхитительным оксфордским английским. В глаженых брючках, туфлях «Ллойдс», кевларовых бронежилетах и противобаллистических очках. По словам этих людей, они учились и жили в Лондоне, но, «приехали на Родину в трудную минуту»... А трудные времена, в этом регионе уже настали...
Автор не считает свое мнение единственно верным и приглашает к дискуссии.

http://www.kp.ru/daily/26043.4/2957019/
Дмитрий СТЕШИН©