Tele47

Tele47

На Пикабу
Дата рождения: 27 июля 2002
поставил 33 плюса и 2 минуса
Награды:
За отменную реакцию
473 рейтинг 1 подписчик 2 подписки 3 поста 0 в горячем

15 августа 1347 года римский трибун Кола ди Риенцо короновал себя... 6 раз!

15 августа 1347 года римский трибун Кола ди Риенцо короновал себя... 6 раз! Рим, Средневековье, Диктатура, Длиннопост

Дела в Риме середине XIV в. шли далеко не гладко: олигархическая власть, нищее население, отсутствие импортозамещения и патриотического настроения. К этому всему объявляется "спаситель", который забирает всю власть себе, диктует населению жить "как надо" и делает взмах волшебной палочкой, произнося заклинание "демократия". 20 мая 1347 г. нотариус городской казны и оратор Кола ди Риенцо поднялся на капитолийский холм, прочитал толпе свои декреты и внушил сенату, что только наделение ему диктаторских полномочий спасёт "Вечный город". Толпа тут же признала выскочку народным трибуном.

За 2,5 месяца своего трибуната Риенцо, образно говоря, 2 раза призвал расселить людей из трущоб, 5 раз пообещал не убивать представителей семьи Колонна, "восстановил конституционный суверенитет" Витербо, 10 раз национализировал имущество аристократов и рассказал, почему рост курса соли - это хорошо. Внешнеполитическая ситуация представляла собой почти любовный треугольник:
- На юге с трибуном кокетничала королева-узурпатор Иоанна Неаполитанская. Но ей лишь нужен был союзник, поскольку убийством своего мужа она заработала себе врага в виде Людовика Венгерского.
- На западе трибун вешал лапшу на уши первосвященному Клименту VI о "неразрывной дружбе и преданности", однако, к концу августа трибун всё же вторгнется на его территории под предлогом борьбы с бунтовщиками.
- На севере вышеупомянутый Людовик предлагал Риенцо союз, противоречащий интересам папы, который был в союзе с Иоанной.

Выслушивая благодарности народа за свои обещания, 1 августа 1347 года народный трибун искупался в "ванной Константина" и посвятил себя в "рыцари Святого Духа" (трибун проигнорировал учредительное собрание по вопросу объединения итальянских республик, которое сам же назначил на этот день). Спустя две недели Риенцо, по примеру императоров и германских и римских, ненавязчиво анонсировал своё трибунское венчание и, в дополнение праздника, издание новых законов.

Символами праздника в честь римского вождя были короны из растений. Приоры различных базилик вручили Риенцо 6 корон из дуба, плюща, мирта, лавра, оливы. Последнее было сделано и серебра и то, к нему могла прикоснуться только рука рыцаря Святого Духа. Приоры благодарили трибуна "за сокрушение гордыни своим смирением". Затем последний приор вручил трибуну державу и скипетр и пожелал "быть справедливым и даровать свободу и мир". Примечательно, что на празднике горько плакал один монах. На вопрос трибуна почему он портит всем настроение тот ответил:

"Зачем же он, возвышенный и неблагодарный Всевышнему, добивается пустых и пышных почестей, наград земных за свои труды? Зачем, сверх всего остального, хочет теперь высокомерными словами сравнить себя со своим Творцом? И вот божественное милосердие ныне превратилось в гибельную пропасть и не сможет он до тех пор примирить с собою Того, Кто его выдвинул, пока не удовлетворит Божественное правосудие, исполнив сосуд высокомерных слов и дел - слезами раскаяния".

Вдвойне примечательно, что слова приора сбудутся: в 1352 году изгнанный трибун предлагал Карлу VI разделить между собой весь мир, но тому пришлось вызвать санитаров, чтобы Риенцо, уже как еретика, отвезли на суд к Клименту VI.

Возвращаясь к празднику, трибун не принял всерьёз слова божьего человека и перешёл к законам.
- Все гвельфы и гибеллины, "стоившие столько христианской крови", вносились в список иноагентов, т. е. запрещалось их упоминать.
- Партии были запрещены. Римлянин может служить лишь "церкви в мире и единении".
- Запрет на ввод в Италию (трибуну забыли напомнить, что 1 августа никто не объединился) войск князей, королей и императоров без разрешения папы или римского народа (Насчёт императора не понятно, потому что въезд в Рим ему был запрещён ещё папой)
- Зарубежные регионы, в которых находились принадлежащие кардиналам епископства ("cardinalium tituli"), освобождались от вассальной зависимости, а их население признавались... римскими гражданами!

Спустя 2 дня Климент узнал о всех святотатствах, произошедших в Риме за весь август, а трибуна, после этого, ждало 9 "пропущенных" из Авиньона и ярлык "недопонятого гения"...

- Петрункевич А. М. Кола ди Риенцо. Эпизод из истории Рима XIV века. СПб, Тип. М. И. Акинфиева, 1909. С. 290-295.
- Qui Gesta Pontificum Leodiensium Scrip Serunt Auctores. Leodii: Typis Chriftiani Ouvverx iunioris, 1613. T. II. P. 505.
- Грегоровиус Ф. История города Рима в Средние века (от V до XVI столетия). М., 2008. С. 1086-1087.

Показать полностью 1

Как Петрарка на своего друга обижался

Как Петрарка на своего друга обижался Петрарка, Обида, Рим, Ссора, Конфликт, Длиннопост

690 лет назад, 9 августа 1333 года, итальянский поэт Франческо Петрарка поссорился со своим другом, епископом Ломбесским, Джакомо Колонной, из-за того, что тот уехал в Рим без него. Значение этого события может быть минимальным, но его содержание довольно интересно.

Для "первого из гуманистов" Рим имел сакральное значение, хотя сам впервые побывал там в 1337 году. Зная о мечте своего друга, Джакомо пообещал ему, что отправится в Рим только в с ним, однако, епископ слово не сдержал. А узнал об этом Петрарка в Лионе, пока возвращался домой после небольшого "Евротура". Там его встретил домочадец семьи Колонна, который рассказал ему о предательстве друга.

Жажда возвращения домой сразу отпала у Петрарки, но в жаркий августовский день у него хватило сил написать Джакомо письмо с "дружеской жалобой". Поэт отметил, что такой подозрительный и презирающий его поступок не соответствовал нравам его друга, известного своими памятливостью и надёжностью. Но капеллану кардиналу Колонна, коим был Петрарка, не к чему было прерывать долгую дружбу.

Сначала поэт пытался следовать принципу disuguaglianza amore ragguaglia (любовь сглаживает неравенство) и взывал Джакомо к справедливости. Однако всё же Петрарка прибегает к давлению на совесть своего друга. От вопросов "Чем я заслужил такую разлуку?" и "Неужели меня выбросили на дорогу словно бесполезный груз?" поэт переходит к версии, что его лучший друг прибегает к манипуляциям:

"А может, ты думал так испытать или разжечь моё желание быть с тобой? Смотри, не играешь ли со слабым сердцем в слишком жестокие игры!"

Петрарка допускает, что Джакомо избавил его от тягот пути под жарким летним солнцем, под которым можно упасть в обморок, но и тут поэт сопротивляется:

"Сколько раз ты просил меня сопровождать тебя через Пиренейские холмы... Так что, не считаешь ли, что я заслужил быть твоим спутником, когда мы идем в ногу у подножия Апеннинского хребта?"

В каждой трагедии есть своя цена юмору, и "жалоба" Петрарки не исключение. Своё мнение о том, что размышления мало-помалу приводят к истине, поэт дополняет так:

"[В странствиях] я стал на три года старше; такого времени заведомо достаточно не только для разрушения слабого тела смертного человека, но и для крушения империй и городов!" (Оппенгеймер: (⊙_⊙))

Если же "пламя обиды" потушить не удастся, Петрарка пишет, что ему придётся принять "лекарство всепрощения" - он сделает вид, что жестокой обиды словно нет, но сам в ней будет искать добрые намерения. Петрарка просит Джакомо впредь быть быть жесточе, потому что "нет ничего губительней нежданного врага, и всё несвоевременное переносить тяжелей". В заключении письма становится ясно, что поэт готов поверить в любое объяснение друга (будь оно правдивым или правдоподобным), лишь бы остановить свои стенания.

Ответ епископа "убил". Он обвинил Петрарку в поддельности своих чувств и сказал, что такой человек жаждет только славы поэта. Петрарка же показал своим знакомым "полное шутливой брани" письмо епископа и те, разумеется, составили о поэте превосходное мнение. Петрарка пишет, что не знает дальнейшего применения тем шуткам, что сочинил про него Джакомо. Сложно оценивать самооценку Петрарки в тот момент, поскольку в ответ на обвинение Джакомо, что он испытывает поддельное влечение к книгам Блаженного Августина, поэт отвечает и гордо, и апатично:

"Да зачем же мне от них отрываться, если, я вижу, сам Августин к ним прилепился?" (далее...) Ты бы лучше сказал, что при перечитывании их вся моя жизнь видится мне одним легким призраком и летучим видением, и, вдумываясь, я временами вздрагиваю, словно поднявшись от крепкого сна,
только веки снова смежаются под давящим гнетом моей смертности, и
снова я встряхиваюсь, и снова и снова задремываю... "

И, возвращаясь к лейтмотиву обиды на друга, Петрарка заключает свою вторую "жалобу":

"Соблазненный-де моими вымыслами и почти обманутый, да прямо обманутый, ты какое-то время ожидал меня в Риме, пока я изображал громадное желание приехать и увидеть тебя, но наконец, как опытный зритель перед фокусами шарлатана, ты открыл глаза, внимательней вгляделся в мои искусства, и вся сцена моих хитростей для тебя раскрылась! Господи, да что же это?"

Petrarca Francesco. Delle cose familiari, I, 6; II, 9.

Показать полностью

Когда до фотоаппаратов осталось 500 лет

Петрарка крайне редко виделся со своим предметом воздыхания Лаурой, и, чтобы образ своей музы был всегда с собой, поэт заказал её портрет у художника Симоне Мартини. В наше время достаточно одно щелчка и сообщения, чтобы вы снова увидели свою любимую. Мне кажется, на картине по этому сюжету, Лаура сожалеет о том, что родилась в XIV веке)

Когда до фотоаппаратов осталось 500 лет Лаура, Петрарка, Сожаление, 14 век, Франция
Отличная работа, все прочитано!