Orthodox33

Источники: https://vk.com/@orthodox_way-ot-unosti-moeya-tak-ili-inache-...

https://vk.com/@orthodox_way-ot-unosti-moeya-neobhodimo-govo...

https://vk.com/@orthodox_way-ot-unosti-moeya-5-let-bez-pobed

Хардкор (англ. hardcore — жёсткий, радикальный) – музыкальный стиль, зародившийся в Великобритании и США, которым принято обозначать ответвление в панк-музыке, отличающееся особенным драйвом, напором и мощью. Можно ли на подобном языке говорить о Христе и христианских ценностях? Ответ московского коллектива «От Юности Моея» утвердителен. «Записная книжка христианина» пообщалась с вокалистом группы Михаилом Дивинским.

Михаил, стиль, в котором работает «От Юности Моея», сложно назвать привычным как для православной среды, так и для хардкор-сцены. Как возникла идея подобного формата?

Мне нравится панк-музыка и различные ее производные. Я рос на этой музыке и какое-то время пытался ее играть в одном хардкор-коллективе. Покинув его, очень хотелось продолжать делать музыку. И пришла в голову сделать абсолютно никому не интересный проект)), играть хардкор-панк, где красной нитью проходило бы христианство. Я отлично понимал, что это останется без внимания широкой общественности, так как мало кого из слушателей этой музыки вообще интересует православие.

Огромное количество людей в хардкор-среде напичканы стереотипами и предрассудками. Причем самое смешное - они считают, что выступают против предрассудков. Но очень хотелось бы попробовать, через такой коллектив обратить внимание на Православие.

Название вашей группы взято из текста известного антифона. Почему именно он? Чем он вам настолько близок, что вы вынесли его в заглавие своего творчества?

Потому что мы все блудные дети. Наломав дров в юности, тащим за собой мешок страстей, особенно субкультурные движухи. Конечно, есть и Straight Edge, но мало того, что немногие остались ему верны, так и это в основном про тело, а не душу. И мы, так или иначе, придём к покаянию и будем просить Бога спасти нас. Эта мысль - основной посыл.

Признать такие строки антифона «своими» и «о себе» можно только опытным путем.

Я стараюсь максимально не реагировать на негативные и хвалебные отзывы в наш адрес. Но, как человек вспыльчивый, не всегда могу держать себя в руках. В такие моменты быстро ловишь себя на мысли, что такое состояние – это нечто ненормальное. Начинаешь анализировать, почему гнев и раздражительность вызывают в тебе те или иные слова или действия. В основном, в отношении нас используют какие-то грязные и глупые слухи. Может, кто-то просто так самоутверждается в своих тусовках, не знаю.

Я максимально открыт для общения, стараюсь быть честным. Но часто в сети люди задают одни и те же вопросы по нескольку раз, и силы отвечать на них заканчиваются. Обо всем мы говорим в своих песнях, и если люди не хотят услышать в них нашу позицию, то убеждать и переубеждать их в чем-то у меня желания нет.

Но я продолжаю все так же на сто процентов доверять людям, несмотря на то, сколько раз нас поливали грязью. Мне хочется собственным примером показать, что вера в людей – это важно, не стоит ни от кого отворачиваться, потому что неизвестно, кем станет это человек через год, и какие темы для разговоров у вас тогда будут. В агрессии нет ничего разумного и созидательного. А в смирении есть, и ему нужно учиться.

На словах это, конечно, звучит легко. Каждому человеку необходимо пройти это опытным путем. Все люди совершают ошибки, я не являюсь исключением. Но Христос сказал: «Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» (Лк. 6:31), и эти слова нужно стремиться воплощать в жизни.

Знаменитый американский журнал «Death to the World» первым постарался объединить православие и панк-движение во всех его проявлениях. Удалось ли вам кого-то заинтересовать вопросами веры из своей среды? Судя по фото из вашей группы, вы довольно большим составом посещаете храмы.

Безусловно, люди начинают интересоваться и какое-то семя все же падает. Общаемся, с некоторыми посещаем один и тот же храм, некоторые по началу из любопытства, много вопросов задают... Есть и невежды, с ними пока диалог невозможен по причине их нежелании слышать, видеть, понимать.

В 2018 году в очень непростой для меня период времени у меня произошло необычное знакомство с одним человеком с огромным молотом Тора на груди. Его политическими взглядами я особенно не интересовался, но было понятно, что он симпатизировал всему этому скандинавскому эпосу. Были забавные моменты, когда он подходил ко мне перед концертом и просил не исполнять песню «Подмена». А во время концерта я специально подбегал к нему, и мы пели ее вместе (смеется). Конечно, это был такой троллинг.

Суть в том, что в 2020 году он довольно осознанно принял крещение в 38 лет в храме Тихвинской иконы Божией Матери, празднование которой совершается именно в День его рождения. Кто-то может назвать это стечением обстоятельств, но для нас-христиан «случайности не случайны». Это такая радость, которую не перекрывают никакие усмешки в наш адрес со стороны.

Один из лучших моих друзей со временем так же надел крест, который он снял с себя когда-то. Я не берусь говорить, что все это случилось благодаря нашему движению, но это реальные подтверждения того, что жизнь человека меняется со Христом в сердце. И это очень мотивирует.

Ты упомянул о своей прежней принадлежности к разным субкультурам, не мог бы рассказать, как произошла твоя осознанная встреча с Православием? Как возникла потребность искать ответы на свои вопросы именно в христианстве?

Мои духовные поиски были долгими. Я был крещён в детстве, но особо не придавал этому значения. Конечно, где-то глубоко внутри сидела мысль ,что есть Бог, и Он постоянно смотрит или наблюдает за мной. Однажды, купаясь на даче лет в 10, мой нательный крестик слетел в воде, и как-то я уже не стал просить купить мне новый. Дальше - футбол и знакомство со скинхед-движением (кстати, очень многие на тот момент были православными и была куча всяких самиздатовских газет с патриотическим и православным уклоном). Многие скины в начале 2000-ых начали увлекаться язычеством, аргументы банальные: вера предков; жиды нам навязали христианство для управления; «Ты что, хочешь быть рабом?» и тд.

Я ездил на праздники, капища, не предавая этому особого значения, за компанию. В 2006 году я глубже увлекся язычеством, продолжал ездить на праздники, но присутствовало чувство какого-то стыда. Я подавлял подобные чувства насмешками над РПЦ и верующими "хрюсами". На одном из праздников (обычно это просто похоже на пьянку старых скинов) принял "обряд раскрещения" с имянаречением: все стоят в кругу вокруг костра, а “волхв” произносит какие-то слова, состригает волос и что-то еще делает, сейчас сложно вспомнить. Когда все это происходило очень хотелось сказать, что я передумал, но гордыня не позволила: а то как же так, перед братвой "заднюю дал".

Вообще это скорее было атеизмом и антихристианством, так как в Перуна и компанию я не верил. Так, больше по-приколу было. После того как меня "раскрестили", я больше никуда не ездил, не было желания вообще оказываться на этих праздниках, внутри было ощущение, что я тут лишний и вообще не понятно, что я тут делаю. Такой внутренний дискомфорт. Как-то был на ВДНХ и там увидел магазин, где продавалась литература церковная и себе купил Новый Завет.

После прочтения решил почитать дополнительной литературы. Наткнулся на книгу Серафима Роуза «Душа после смерти» и понял, что нужно срочно менять жизнь и отношение свое к ней. Очень тяжело все дается, приходится прикладывать много усилий, волю в частности. На самом деле стали происходить удивительные события, уводившие меня в тот или иной раз от греховных действий, и до сих пор Бог уводит от греха.

Читая Новый Завет, я четко понял к чему надо стремиться. Довольно банально, я захотел бежать следом, дабы иметь жизнь вечную. Учитывая, что мне все это было очень близко, когда я читал Евангелия. Не буду тут приводить кучу цитат, но на каждую притчу, на каждый Его ответ, я чувствовал отклик внутри. Но конкретно смотивировало меня прочтение отца Серафима Роуза «Душа после смерти». Всем советую

Почему нео-язычество, на твой взгляд, так популярно среди молодых людей, и почему оно столь агрессивно настроено по отношению к христианству?

Могу судить по себе – меня привлекала обертка: что это нечто такое самобытное, никому не принадлежащее, «наше», «свое». Не думаю, что большая часть современных язычников вдаются в подробности этой “веры”. По сути, это просто форма протеста против навязывания «еврейской религии», «попов на мерседесах» - а тут предлагается что-то честное, с топорами, в шлемах. Компьютерные викинги. Есть среди них и хорошие честные ребята, конечно, но в большинстве своем все это просто маска, образ, сочинение на тему: «Кем бы я хотел бы быть, если бы смог». Но, увы, никто бы этого не смог, они бы в первом же походе все передохли.

Почему такая агрессия по отношению к христианству? Кучей интернет-пабликов преподносится информация по типу: вот сносят школы - строят церкви; христиане целуют мертвецов и радуются этому; лобызают иконы и т.д. Все это очень поверхностно, ненависть на уровне детского сада. Такое можно говорить только если весь день сидишь в качалке и читаешь книжки про то, что Христос – жид; я – русский воин; весь мир придумали арии; все христиане рабы, а они – не рабы. Он – не раб, понимаешь? (смеется). Но это только мое мнение, как человека, который сам прошел через все это.

Ваши концерты для всех или все сложнее?

Изначально, конечно, я хотел открыть двери для всех. Мне было все равно, кто будет приходить к нам на концерты. Но вскоре люди стали приносить с собой на концерты свои политические взгляды и убеждения, что меня обескуражило. Я сразу дал понять им, что такими вещами им лучше заниматься в других местах. Политике не место на наших мероприятиях, я против подобного радикализма.

Если говорить об условных блэк-металлистах – сатанистах, то я буду только за то, чтобы они приходили к нам на концерты. Это значит, что у них есть интерес. Даже если им хочется прийти посмеяться – пожалуйста, посмеемся вместе. Никакой агрессии, я бы с удовольствием пообщался и выслушал их точку зрения. Или, например, язычники, которые ходят к нам на концерты. Конечно, их обижает наша песня «Подмена», несколько раз они меня даже просили ее не исполнять: «Вот мы вас суппортим, но песня «Подмена» нас обижает». Ну так я ее специально для них и буду петь (смеется). Там же нет ничего оскорбительного, я их никак не унижаю, просто это мое мнение. Если у них есть, что мне ответить – пусть напишут песню, создадут группу, устроим баттл (смеется). Но пока этого никто не делает. А может и делают, просто я не знаю об этом.

В YouTube есть фильм о вашем коллективе. О чем он и какие цели преследует?

Мысль о фильме появилась, когда я понял, что существует огромная пропасть между церковью и молодежью. Не с той молодежью, которая ходит в храм и знает догматику, а с той, что далека от этих вещей. Хотелось эту пропасть уменьшить, потому что, в принципе, обе стороны друг к другу тянутся. Есть недопонимание в этическом плане. Молодежь порой стесняется своего внешнего вида и из-за этого не идет в церковь. Прихожане зачастую встречают таких ребят довольно грубо, и молодых людей это отталкивает. Но хотелось рассказать, что мы тянемся друг к другу, что есть молодежь, которая верит во Христа, пусть и с татуировками и серьгами, и что есть Церковь – другая, не стереотипная. Что в храм ходят молодые, здоровые ребята, которые могут слушать различную музыку, веселиться на концертах, но это не отнимает у них самого главного – Христа.

В интервью Славе из «CWT», Михаил, ты сказал, что одна из целей коллектива – рассказ о христианстве субкультурщикам – фанатам, скинам, хардкорщикам. Создатель журнала «Death to the world» Джастин Марлер, который сам был панком, рассказывал, что он пошел с такой же целью к панкам, потому что видел, что их “протест”, по сути, имеет христианские корни, просто его нужно направить в правильное русло. Есть ли, на твой взгляд, подобное зерно в перечисленных выше субкультурных нишах? Есть ли нечто такое в их мировоззрении, за что их можно “зацепить” христианством?

Протест, безусловно, есть. Молодежь, в большинстве своем, буквально погрязла в похоти, блуде, вранье, гедонизме и потребительстве. Сильных духом, честных, порядочных людей – пересчитать по пальцам. Но это и есть протест. Идти против современных тенденций, протестовать против современного глобализма и навязываемых им “ценностей”, против уравниловки. В правах, быть может, мы все и равны, но мужчина должен оставаться мужчиной, а женщина – женщиной. Это протест. Когда перед тобой доступная женщина – сказать ей «нет» - это протест. Строить нормальные отношения, нормальную семью – это протест. Быть честным – это и есть хардкор, потому что это честная музыка, для честных парней.

Я понимаю, что есть немало людей, которые сражаются «за все хорошее против сего плохого», но, как показывает практика, именно христианские ценности побеждают в спорах. Поэтому христианство – это стопроцентный протест против навязываемых современных тенденций – феминизма, синтетической музыки, повсеместной популяризации порно и прочей ерунды, которые валятся на нас со всех сторон. Нам стараются преподнести это как норму, но для нас это неприемлемо.

Конкретно у нас сформировалось отличное коммьюнити, чему я очень рад. Конечно, все мы не без греха, но стараемся держаться. Мы часто общаемся на эти темы, и ребята прекрасно понимают, что нужно уметь держать себя в руках, не нужно лезть на рожон, но при этом помнить, как поется в песне: «Что будет стоить тысячи слов, когда важна будет крепость руки?» Иногда нужно стоять за своих близких, за своих друзей. А так — никакой агрессии. Вот это наш протест.

Есть, конечно, заблудшие парни – с ними тоже нужно общаться. Конечно же, и я порой поддаюсь эмоциям, но, как говорил отец Даниил Сысоев: Нужно любить людей, любить человека, любить вора, но ненавидеть воровство и т.д. Любить человека, но ненавидеть порок в нем и помогать ему с ним бороться.

Были ли у тебя когда-либо сомнения насчет того, что о Христе можно и нужно говорить на языке панк-хардкора? Как их удалось преодолеть?

Сначала я был воодушевлен тем, что мы начали это делать, а потом закрались сомнения: «То ли я делаю?» «Богоугодно ли это?» Но как сказал отец Павел Островский, когда мы брали у него интервью для нашего фильма: «Моли Бога о том, чтобы Он разрушил все это дело до основания, если оно Ему неугодно». И вот примерно по такому же пути мы и действовали до тех пор, пока я не получил благословения на всю эту движуху.

И тут я понял, что двери открыты и нужно действовать с утроенной энергией... Хотя бы в том, чтобы действия не расходились со словами, учитывая то, какое внимание со стороны уважаемой публики нам оказывается. Стараемся делать все для того, чтобы не скомпроментировать имя христианина и христианство. Мне в этом плане проще, потому что я остаюсь тем, кто я есть, и никого из себя корчить не собираюсь.

Не мог бы ты рассказать о Симоновом монастыре, в который вы часто трудитесь со своими друзьями и единомышленниками.

Там подвизается мой духовник – отец Евгений, к которому я езжу. Монастырь требует восстановления, ему нужна помощь мужчин. Я приглашаю своих друзей, и многие приезжают. Я часто выкладываю у себя на страницах приглашения потрудиться, но приходят почему-то только наши знакомые. Что самое интересное, приходили люди, далекие от церкви, но теперь они уже больше интересуются вопросом. Особенно когда ты переносишь кучу книг и глазами встречаешься с некоторыми названиями, которые запоминаются.

В Intro вашего EP 2017 года использован фрагмент проповеди о. Иоанна Крестьянкина. Чем она тебя зацепила?

Об отце Иоанне я узнал из книги о. Тихона Шевкунова «Несвятые святые». Я не знал, как он выглядит, но он произвел на меня невероятное впечатление. Потом я посмотрел фильм о. Тихона, увидел о. Иоанна, услышал тембр его голоса – что-то очень родное, теплое, уютное. Отец Иоанн в той проповеди непосредственно говорил о любви. Не знаю, как она может не зацепить.

Раз уж ты упомянул книгу «Несвятые святые». Сейчас, даже среди верующих, все чаще слышится критика в ее адрес, мол, христианство в ней – это бесконечный поиск чудес и старцев. Тебе близка такая позиция?

У каждого человека есть свое мнение, просто кто-то его формирует сам, а кому-то его навязывают. Кто-то может считать эту книгу «литературкой» и «православной попсой», но лично я буду советовать ее всем, кто не знаком с православием. Она очень душевная в плане подачи, в ней цепляет простота изложения. «Несвятые святые» действительно открывает для людей мир, о существовании которого они, вероятно, до этого даже не знали.

Я сам не фанат паломнических поездок и поиска старцев, но ведь в книге про это и не говорится. Зато говорится, например, об одном монахе, который не пускал в Печерскую обитель тех, кто не знал Символ веры. Конечно, у нас есть такая проблема, про которую говорит известный мем – огромная очередь людей к «старцу», и отсутствие очереди к Причастию. Но «Несвятые святые» никак тему язычества в христианстве не подогревает, но показывает веру живой и действенной.

Как ты думаешь, что в настоящее время молодые ребята могу найти в Церкви такого, что не может дать им наши современные реалии с их свободами и относительной вседозволенностью? Что вера с ее, кажущимися на первый взгляд, запретами и ограничениями, может дать человеку такого, чего он не найдет в доступных ему «свободах»?

Недавно я углубился в тему феминизма и понял, что тот феминизм, который в свое время отстаивал права женщин, и нынешний – это две совершенно разные вещи. Мне показали несколько страниц их активисток в социальных сетях и сказали, что в современном виде «борьба за права женщин» выглядит именно так. По большому счету, ничего кроме хайпа и шоу добиться эти странные девушки не хотят. А по ним судят обо всем движении в целом.

Уважение и равные права с мужчинами? Да кто же против? У всех нас есть матери, которых мы любим, поэтому как можно относиться к женщинам как-то негативно? Многих триггерит слово «Патриархат» и воспринимается в духе: «Женщине слова не давали», но это не так. Только патриархальная семья, где глава муж, а жена за его плечом, построенная в духе взаимоуважения, к чему призывает нас христианство, представляется нам единственно нормальной.

Апостол Павел много писал о принципах устроения семьи (Кор. 11:3-12). В семье, которая возьмет их за основу, насилие недопустимо и просто немыслимо. В такой семье никто не будет гнаться за своими правами, в попытке оседлать друг друга, но думать о взаимоуважении.

Самое мощное, что дает Церковь – это изменение мышления и взгляда на мир и людей.

Умиротворение и покой, которые все так ищут, приходят в твою жизнь с обретением Бога. У всех есть свои личные душевные терзания, мы задаем себе кучу вопросов. Церковь дала мне ответы на эти вопросы абсолютно разными путями: “cлучайные” встречи с людьми, “случайные” встречи с той или иной литературой, в которой ты нуждался в тот момент.

Христианство дает свободу от предрассудков, которые навязывает общество. Физические утехи, вседозволенность, гедонизм, “жизнь в удовольствие” – если человек видит в этом смысл своей жизни, значит он еще недостаточно повзрослел. Когда же человек понимает, что ошибся, украв в магазине или воспользовавшись доступностью какой-нибудь дамы, приходит раскаяние. А это и есть настоящая свобода. Свобода от греха, от рабства собственных желаний и страстей.

Вопрос чисто практический – как Православие влияет на твою жизнь и творчество, можешь ли ты назвать его своим фундаментом?

Конечно, все что происходит в моей жизни исключительно оценивается через православие. Я косячу, падаю и каюсь, но для меня это и есть жизнь православного христианина. Мне это помогает не повторять ошибок. С некоторыми страстями я боролся много лет. Но когда твоя воля не может, то есть воля Божья. Но о чудесах не буду)

Для меня Иисус Христос - Путь, проигнорировав который я потерял бы все: и себя, и смысл моего существования. Я чётко понял многие аспекты своей жизни, почему в том или ином случае произошло именно так. Все встало на свои места, и я счастлив, что у меня это есть. Поначалу приставал к близким, мол как же вы этого не видите, потом понял, как это выглядит со стороны и перестал. Тут все индивидуально.

Учитывая твой опыт, какой совет ты мог бы дать людям (молодым, прежде всего) которые находятся в поиске Истины, но сомнения все еще мешают им стать членами православной церкви.

Отбросить стереотипы, общаться со священниками, читать. Больше изучать тот предмет, о котором мы говорим. Очень многие, глянув поверхностно и не поняв сути, делают выводы. Поэтому читайте и не бойтесь задавать вопросы священникам, они такие же люди.

10 октября 2020 года От Юности Моея презентуют новый альбом "Данко" в Craft Bar "Beer`s Tale" по адресу г. Москва, ст. м. Дмитровская, ул. Большая Новодмитровская, д. 23, стр. 7

Записная книжка христианина

*При использовании материала ссылка на источник обязательна

Источник: https://vk.com/@orthodox_way-dzhordzhiya-briggs-hristos-otve...

Общество, в котором уже нет места христианству, все упоминания о Христе и Церкви изымаются из человеческой памяти; христианские имена людей заменяются на нечто обезличенное; даже летоисчисление ведется не от рождества Спасителя, а от наступившей «Эры толерантности» — таков мир будущего, который рисует американка Джорджия Бриггс в своей повести-антиутопии «Икона».

2020 год с его «новой этикой», которая еще пару десятков лет назад выглядела бы чем-то абсурдным, показывает, что пересмотр общечеловеческих ценностей может происходить не только на страницах произведений Джорджа Оруэлла и Олдоса Хаксли. «Записная книжка христианина» пообщалась с Джорджией Бриггс об «Иконе», толерантности и ее личном пути в Православную церковь.

Как родился замысел повести «Икона»? Какие мысли и переживания вдохновили тебя на ее создание?

«Икона» была вдохновлена историями детей великой веры, которые мы можем найти в житиях святых. Есть много историй о молодых христианах, которые так же оставались верны Христу, как и моя главная героиня (не буду делать спойлеры). Мне хотелось написать что-то такое, что было бы знакомо моим читателям в современной Америке. Мне бы хотелось, чтобы здесь молодые православные люди могли идентифицировать себя с Ефросинией (имя главной героини повести — прим.)

Повесть носит характер антиутопии. Вдохновлялась ли ты произведениями отцов этого жанра — Замятина, Оруэлла, Хаксли? Брала ли ты на вооружение какие-то их приемы и ходы?

Забавно, что ты спросил меня об этом! Один мой друг сказал мне, что «Икона» напоминает ему «О дивный новый мир». Я прочла роман Хаксли после написания «Иконы», поэтому не могу сказать, что он как-то повлиял на меня. Но это потрясающая книга, одна из лучших в своем жанре.

Работы Джорджа Оруэлла «1984» и «Скотный двор», вероятно, действительно повлияли на меня, когда я создавала свою антиутопическую Америку. Идея «1984» о контроле над языком для управления мыслями похожа на присвоение людям новых имен в моей повести. «Скотный двор» показывает, как правительство, сформированное на основе идеалов равенства, может превратиться во что-то более ужасное, чем их предшественники, если его лидеры будут презирать закон. То же самое происходит и в мире «Иконы» . Доктор Снид очень похож на свинью Наполеона (персонаж произведения «Скотный Двор» — прим.) — он считает, что все системы убеждений равны, но есть среди них более равные. И тот, кто считает иначе, должен быть устранен.

Действие романа происходит в «Эру Толерантности», которая заменила летоисчисление от рождества Иисуса Христа. Это слово в наши дни стало очень популярным. Современные идеи толерантности пока не приобрели в нашей стране такого размаха, как в Европе и Америке. При этом, по телевизору нам активно говорят, что европейцы принимают эти ценности с великой радостью. Так ли это в твоей стране?

Это сложный вопрос, потому что «толерантность» в Америке имеет два разных значения. Христиане верят в терпимость в том смысле, что Христос призывает нас любить ближнего, как себя самого, и судить себя, а не других. Мы должны относиться по-доброму ко всем людям, даже не смотря на то, что не со всеми их мыслями мы можем соглашаться.

Однако в данный момент «толерантность» в нашей стране означает потакание и одобрение какого угодно выбора людей вокруг нас. Просто несогласие с чьей-то гендерной идентичностью, сексуальной ориентацией, верованиями и проч. расцениваются как ненависть и нетерпимость.

Споры о том, что такое «толерантность» на самом деле, усугубляются тем фактом, что в США действительно есть агрессивные и ненавистные люди, которые прикрываются христианскими убеждениями. Своими действиями они только дискредитируют Христа и наносят ужасный ущерб Церкви. Уровень гнева между этими людьми и крайними либералами делает жизнь в нашей стране очень напряженной.

С самых первых строк читатель повести понимает, что в «Эру Толерантности» ведутся гонения на христиан, однако причины этих преследований не проговариваются. Как ты думаешь, чем Православие может быть неугодно такому будущему?

Одно из самых больших различий между Православной церковью и светским американским обществом — это бескомпромиссное учение Церкви о гендере и сексуальности. «Икона» подразумевалась, как повесть для детей, поэтому я не стала специально проговаривать такие вопросы. Но подспудно я представляла, как Православная церковь отказалась изменить свое отношение к вопросам гендера и брака, что и стало катализатором тех гонений и беспорядков, о которых говорится в повести.

Лично для меня одной из самых трогательных стала сцена, в которой описывается тайное совершение Божественной Литургии вдали от людей. По духу это очень напоминало те тайные богослужения, что велись в нашей стране в прошлом веке. Вдохновлялась ли ты историями гонений на христианство в 20 веке? Есть ли какие-то конкретные истории, которые произвели на тебя особенное впечатление?

Таких историй очень много. Я не припомню источник, но я знаю одну историю о священниках, которым удалось совершить Литургию в своей тюремной камере. У них было для этого все необходимое, кроме жертвенника. Поэтому один священник опустился на колени, и они использовали его спину в качестве жертвенника. Была еще одна история о женщинах, сидевших в коммунистическом трудовом лагере, которые хотели втайне отпраздновать Рождество. Они копили кусочки еды, которые прятали под своей одеждой, собирали сосновые ветки и маленькие блестящие вещички, которые только могли найти, чтобы создать атмосферу праздника.

Подобные реальные истории о людях, которые находят способ жить своей верой вне зависимости от обстоятельств, очень вдохновляют. Художественные произведения, подобные моей «Иконе», лишь бледное отражение истинной жизни святых.

Как «Икону» встретила церковная общественность? Митрополит Тихон (Шевкунов), например, говорил в адрес твоей работы много теплых слов.

Почти все отзывы, которые я слышала, были добрыми и положительными, отчего мне немного неловко. Я молода и пришла в Православную церковь относительно недавно, поэтому не чувствую, что достойна такой похвалы в адрес книги. Вся слава Господу Богу, потому что своих знаний и опыта у меня очень мало.

Давай как раз поговорим про это. В одном интервью ты призналась, что пришла в Православие из протестантизма и большое впечатление на тебя произвело богослужение. Не могла бы ты рассказать, почему разочаровалась в протестантизме? И почему в итоге ответы на твои вопросы дало именно Православие?

Я выросла в пресвитерианской церкви Америки, где есть очень много действительно добрых и искренних христиан. Они дали мне прекрасную подготовку в знании Библии. Протестантизм сфокусирован на изучении Священного Писания, вере и поискам благодати Божией, что, в принципе, неплохо. Чего я там не обнаружила, так это Таинств — исповеди нет, хлеб и виноградный сок, которые были у нас вместо Евхаристии, объявлялись просто символами, а не чем-то реальным и мистическим.

В молодости я боролась с серьезной депрессией и расстройством пищеварения, и в глубине души чувствовала, что со мной что-то не так. Протестантская модель спасения учит, что смерть Христа имела искупительное значение для нас, чтобы умилостивить Божий гнев, и что, как только мы приняли Иисуса, как нашего Господа и Спасителя, мы полностью спасены. Но я не чувствовала себя спасенной, какие бы молитвы я не произносила, и это заставляло меня переживать одиночество среди других членов пресвитерианской церкви.

Когда я впервые посетила Православное богослужение (это была вечерняя служба в субботу), меня поразила ее мрачность, особенно часто повторяющаяся фраза «Господи, помилуй». Когда я больше узнала о взгляде Православной церкви на грех как болезнь, а процесс спасения, как труд длиною в нашу жизнь, я поняла, что Православие и Таинства были тем самым, в чем я нуждалась больше всего на свете.

На страницах «Иконы» есть эпизод, когда доктор Снид говорит Ефросинии, что Православие — это несвобода, постоянные ограничения и чрезмерные требования к себе. Сталкивалась ли ты сама с такой точкой зрения в период воцерковления?

Разговоры о сплошных ограничениях и запретах, особенно касаемых постов, я слышала от многих людей, которые были удивлены, что я стала православной. Один человек даже предостерег меня от того, чтобы «Православие не загнало меня в гроб».

Однако, относительно ограничений, установленных церковью, у меня был совершено иной взгляд, чем у других людей. Последние десять или около того лет я пыталась подчиниться требованиям диет, которые должны были помочь моему больному желудку, но я не делала этого и, как итог, страдала. Мне нужна была структура, которой я бы следовала. Я была рада встретить в Церкви указания на то, что мне делать, что полезно для моего здоровья и спасения, и это стало прекрасной причиной отказаться от собственных старых правил, основанных на стыде и ненависти к себе.

Что можно сказать людям, которые видят в христианстве только запреты?

Знаешь, когда я смотрю на все эти диеты, упражнения, пластические операции…В мире столько безумных вещей, которые делают люди для того, чтобы стать «лучше». Мне кажется, что человек всегда найдет, чему себя поработить. Все, что мы можем сделать — выбрать, кому собираемся служить.

Насколько известно о Православии в Америке? В нашей стране очень любят американских подвижников, таких как святитель Иоанн (Шанхайский), иеромонах Серафим (Роуз), архимандрит Ефрем (Филофейский).

Православные христиане в США составляют гораздо меньшую группу людей, чем протестанты и католики. Большинство американцев, если они даже и слышали о Православии, либо полагают, что это то же самое, что католицизм, либо видят в нем что-то только для иммигрантов с Востока. Я даже ни разу не слышала о святителе Иоанне до того, как стала православной.

В повести есть сцена, когда Ефросиния с родственниками смотрит по телевизору концерт во время рождественских праздников и вдруг слышит из него запрещенную песнь о рождестве Иисуса Христа. Ее дедушка прокомментировал произошедшее словами: «Вот ведь чудаки. Не живется спокойно кому-то». В нашей стране достаточно распространено утверждение в подобном духе: «Мне церковь не нужна. У меня Бог в душе». Почему, на твой взгляд, «христианство в душе» невозможно?

Быть «христианином в душе» очень опасно с духовной точки зрения. Даже такие великие святые, как преподобный Серафим Саровский, предупреждали своих духовных чад, чтобы те не вели духовную борьбу в одиночку и обособленно, потому что им предстояла бы встреча с еще более худшими искушениями.

Мы легко можем стать жертвами отчаяния или гордости. Бог дал нам общение с другими христианами для укрепления и смирения, и мы обычно заблуждаемся, когда говорим, что не нуждаемся в других. Кроме того, только Церковь может дать нам животворящие Таинства.

На своей странице в Facebook ты часто делишься написанными тобой иконами. Как у тебя возник интерес к этой теме?

Я заинтересовалась иконописью после того, как помогала иконописцам Эйлин и Самаранде Трифе расписывать нашу церковь. Я очень люблю работы Мануила Панселина — одного из величайших иконописцев всех времен. Я так же очень люблю образ Спасителя из монастыря Хиландар. Это была одна из самых первых купленных мной икон, и взгляд Христа меня по-прежнему поражает. Ты просто чувствуешь, что Он видит твою душу, когда встречаешься с Ним взглядом.

Придя в Православную церковь, приобрела ли ты «любимых» святых?

Да, конечно. И с течением времени их становится все больше! Время от времени появляются такие святые, которые становятся для меня особенными, поскольку я чувствую их присутствие в своей жизни и жизни моей семьи. Святой Георгий, мой небесный покровитель, всегда будет одним из главных моих святых, который помог победить мне множество моих внутренних драконов. Я так же очень люблю святых Ефросина, святителя Николая, преподобного Серафима Саровского, святого Кассиана, святую Марию Египетскую, святого Александра Невского — все они помогали мне в жизни и писательском деле.

Кем является Иисус Христос для тебя? Что твоя жизнь приобрела от встречи с Ним?

Господь Иисус Христос - мой Царь, мой Судья и мой Спаситель. В моей жизни не было периодов, когда бы я в Него не верила, но могу сказать честно, что если бы не Его любовь и милосердие, я, вероятно, не была бы жива сегодня. Он — Истина и милость, ответ на мои самые сложные жизненные вопросы и неизменный источник поддержки. Без Него я бы давно отчаялась.

Исходя из собственного опыта, что бы ты могла порекомендовать людям (молодым, прежде всего), которые находятся в поисках Истины, но сомнения или иные причины мешают им сделать шаг в сторону Церкви?

Я бы посоветовала им молиться Богу и просить Его ясно показать им, что делать. И честно слушайте ответ. Доверьте решение Ему, и тогда вам не придется мучиться с выбором.

Записная книжка христианина