Maksspenki

ГЛАВА ВТОРАЯ. Учение о представлениях и понятиях.

1. ОПРЕДЕЛЕНИЕ И ОБРАЗОВАНИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ И ПОНЯТИЙ.

Всякий предмет, возбуждающий наше мышление, имеет свои свойства. Свойства предмета называется в логике его признаками.

Сочетание всех признаков предмета в одно целое, соответствующее самому предмету, называется представлением. Сочетание в одной мысли лишь тех признаков, без которых предмет не может существовать, т.е. его признаков существенных, называется понятием.

Признаки предмета бывают существенные или необходимые, и несущественные или случайные. Существенные или необходимые признаки те, без которых предмет не может существовать, а потому и не мыслим; несущественные или случайные признаки те, которые могут и не быть в данном предмете, которых отсутствие не препятствует его существованию и логической мыслимости.

Так как представление есть совокупность всех признаков предмета, существенных и несущественных, то оно отличается от понятия тем, что соединяет в одно целое разнородные признаки предмета безразлично, между тем как понятие заключает в себе лишь существенные признаки. Вследствие того понятие, основываясь на предварительном разборе признаков, имеет в логическом отношении, несравненно больше значения, чем представление. Иметь понятие о предмете значит ясно различать случайные признаки его от существенных и соединять сии последние в одно логическое целое.

Из определения понятия истекает, что для получения понятия о каком-либо предмете следует отыскать существенные признаки этого предмета, и соединить их в одно целое. Логическими пособиями для этого служат: сравнение и отвлечение.

Сравнение бывает двоякое: во-первых, сравнение признаков данного предмета между собою, в разные моменты времени, и во-вторых, сравнение тех-же признаков с признаками всех других предметов того-же рода. Первый способ сравнения приводит к заключению, что в каждом предмете, кроме признаков, изменяющихся с течением времени, есть и признаки неизменяющиеся, т.е. остающиеся одними и теми-же во всех моментах времени. Второй способ сравнения показывает, что одни признаки общи данному предмету и всем другим предметам того-же рода, другие признаки свойственны лишь одному данному предмету, или ему и лишь некоторым другим того-же рода, - следовательно не всем. Первые признаки называются общими, последние - частными.

Признаки неизменяющиеся и общие суть именно те признаки, без которых данный предмет существовать не может, т.е. признаки существенные или необходимые. Соединяя следовательно эти признаки в одно целое, мы образуем логическое понятие о данном предмете. Деятельность ума, извлекающая, на основании сравнения, неизменные и общие признаки предмета, и соединяющая их в одно логическое целое, называется отвлечением или абстракциею.

Применение закона противоречия к образованию понятий требует, чтобы между признаками одного и того-же понятия не было никаких противоречий, т.е. чтобы признаки одного и тогоже понятия согласовывались между собою.

Логика есть наука о правильном мышлении. Предмет её - изучение законов правильного мышления.

Мышление есть деятельность ума, посредством которого человек стремится познать предметы, возбуждающие его внимание, и уразуметь их, т. е. усвоить их себе.

Деятельность ума, называемая мышлением,починена известным логическим законам. Эти законы мышления имеют характер всеобщности, т. е. они одни и те же всегда и везде, у всех людей, и при исследовании самых разнородных предметов.

1. Закон тождества. Первый основной закон мышления известен под именем закона тождества. Закон этот выражается в следующем положении: Истина всегда и везде одна и та же согласна сама с собою: она никогда и нигде не изменят свое содержание.

2. Закон противоречия. Он выражается так: Всякое противоречие в мышлении исключает возможность познания истины. Закон этот высказывает содержание предыдущего закона тождества, но в отрицательной форме: ибо, если истина всегда согласна сама с собою, то естественно, что каждая мысль, несогласная сама с собою, т. е. противоречащая самой себе, не может быть истиной.

3. Третий основной закон мышления - закон исключающего третьего. Он выражает так: Между утверждением и отрицанием одной и той же мысли нет ничего третьего или среднего: каждой из них, т. е. или утверждение или отрицание всегда или истина или ложь. Закон этот истекает непосредственно из двух предшествующих: ибо, если истина всегда согласна сама с собою, а противоречие с нею всегда ложь, то каждая мысль может быть только или истиною, т. е. согласная сама с собою, или ложью, т. е. противоречащей сама себе. Среднего состояния не мыслимо.

4. Последний основной закон мышления называется законом  достаточного основания. Он выражается так: Каждая мысль может быть признана истиною лишь при достаточном основании. Закон этот истекает из природы человеческого духа, который не довольствуется в мышление простым утверждением или простым отрицанием какого-нибудь положения, но всегда требует ответа на вопрос: почему это так, а не иначе?

СТРАНИЦЫ 129 - 132

  Наследие Екатерины II

Павел Петрович правил совсем недолго (с 17 ноября 1796 Г. по 24 марта 1801 г.), поэтому гораздо существеннее узнать, к каким же итогам пришла страна в финале правления Екатерины II. Важно понимать, что после расправы над Павлом, многое вернулось к прежнему состоянию - а Александр обещал править именно «по законам и по сердцу в Бозе почивающей августейшей бабки» (слова из знаменитого Манифеста о восшествии на Престол, написанного от лица Александра Д.П. Трощинским). В этой связи я считаю правильным процитировать значительный и репрезентативный отрывок из работы специалиста по екатерининской эпохе A.В. Кургатникова. Он сообщает о привычке страны ЖИТЬ при государыне, о туманных перспективах в дальнейшем - и уточняет: «.,.одаренная и неутомимая прежде государыня устала: решение важнейших вопросов все больше и больше передоверялось 28-летнему Платону Зубову, фавориту-любовнику, возведенному в ранг политического ВИЗИРЯ.

«Дуралеюшка» (словечко А.В. Храповицкого, бывшего статс-секретаря Екатерины) вмешивался во все - и все, как по злому волшебству, превращалось в труху. Его финансовые новации закончились безудержной инфляцией; его внешнеполитические проекты, одним из которых стал план воссоздания Греческой (Византийской) империи, попахивали амбициозным прожектерством; его участие в матримониальном сюжете привело к разрыву весьма желательного брачного союза между шведским королем Густавом IV Адольфом и великой княжной Александрой Павловной.

Общество разлагалось: казнокрадство, безмерная роскошь, величественное безделье придворных и гражданских чиновников, распущенность столичной и губернской знати (выделено мною), непомерные расходы на завоевательные войны, алчность французских эмигрантов-роялистов - все это доводило государство до разорения. Разумеется, тяжесть положения, традиционно и «безответно», возлагалась на плечи средних и низших (податных) сословий; их не щадили, благо население за 33 года выросло чуть не вдвое; перемрут одни, подрастут другие - семьи многодетные... А что царица? - автор прославленного «Наказа» , хранившегося в золотом ковчеге? Царица, в основном, разделяла курс, заданный новоиспеченным светлейшим князем-кормчим Зубовым, осыпала его милостями и золотом, веря сама и заставляя верить окружающих в его неоспоримую государственную мудрость»

И далее:

«Сопоставление Императорского Совета как учреждения легитимного и «лейб-кабинета» 3убова расставляет все по местам: важнейшие решения принимались в кулуарах, а не на государственном уровне. Именно так определялись и наступательные планы 1796-го: пора воевать!

Почему пора? - ответ дает фрейлина Екатерины графиня Варвара Николаевна Головина: «приобретение Польши после последнего раздела возбудило алчность и корыстолюбие придворных: уста раскрылись для просьб, карманы - для получек». И раскрылись не напрасно: цифры полученных душ, золота и серебра впечатляют.

18 августа 1795 года роздано было шестидесяти двум лицам 109 тысяч душ польских крестьян; из этого числа 13 тысяч душ с доходом 100 тысяч рублей серебром достались графу Платону Зубову.

Валериан Зубов после ранения в Польше получил 10 тысяч дукатов на дорогу домой, 300 тысяч рублей на уплату долгов, 25 тысяч рублей золотом, пенсию в 13 тысяч рублей и прелестный дворец на Миллионной улице, принадлежавшей когда-то Густаву Бирону, брату фаворита императрицы Анны Иоанновны».

Послушаем документальные свидетельства современников:

Из письма Ф.В. Ростопчина (22 февраля 1796 г.) к С.Р. Воронцову:

«Внутри страны происходят ужасы. Никогда еще преступления не были так наглы, как ныне, Безнаказанность и дерзость дошли до крайнего предела. Еще третьего дня некто Ковалинский, бывший старшим секретарём Военной Коллегии, выгнанный Императрицею из службы за грабительство и взятки, назначен губернатором в Рязань благодаря тому, что у него есть брат, такой же негодяи, который состоит в приятельских отношениях с Грибовским, директором канцелярии графа Платона Зубова. Один Рибас ворует более 540 000 рублей в год. По его проекту решено построить у Гаджибея порт, под названием Одессы, для гребней флотилии. Приходится воздвигать в море дамбу, которая, огибая мыс, служила бы защитою для судов и отделяла бы военный порт от купеческой гавани. Морское течение, довольно сильное в том месте, где производятся работы, при наступлении бури разрушает все сделанное и заставляет опять работать и тратить деньги. устройство этого порта должно быть окончено в десять лет. Уже три года, как оно началось. Каждый год назначаются по 1200 000 рублей и слишком 5 000 солдат, из которых четвертая часть удирает либо от истощения, либо по недостатку пресной воды и по влиянию летнего зноя. Я думаю, вы помните этого Рибаса; он, кажется, был уже полковником при Кадетском корпусе в то время, когда вы отсюда уехали; теперь он вице-адмирал и увешан лентами»

Князь И.М. Долгоруков (17641823) сильно печалится:

«Остановись здесь, читатель, и вникни в мое размышление. Что бы ты сказал о таком государстве, где весь доход, или лучшая отрасль его сокровищ, состоит в порче его народа? Таков, однако, план финансов российских, и проходя разные потом должности, имел случай на сей счет сделать любопытные примечания. Народ опивался, дворяне приходили в ничтожество, целые роды их упадали, а откупщики из простых побочных сидельцев в четырёхлетие наживались страшным образом, получали чины, знаки почестей, дворянские дипломы и сооружали для жилищ своих огромные замки»

Известный ученый А.Т. Болотов (1738-1833) констатирует:

«...везде плутовство на плутовстве; везде мытарство; везде сплетни, скопы и заговоры; везде ополчении и скопища, замышляющие ограбливание казны».

Что же: именно это общество, эти, а не какие-нибудь другие, иноземные или инопланетные люди, жили и действовали в эпоху Александра - во время войн 1805-1807 гг., в 1812-1815 гг. и т.д. Как в подобной системе координат, с такой, если позволите, антропологией, генетикой и менталитетом, вы сможете раздобыть «духовность», «Отечественную войну» и «сплочение всех вокруг трона»?

Подобное невозможно физически в самой теории! 3а некоторым исключением, историки, и сторонние читатели привыкли восторженно отзываться о правлении Екатерины II. Признавая определенные ее способности, я, однако, должен несколько остудить эмоциональность подобных оценок. Дело в том, что нас определенным образом обманывает обаяние самого восемнадцатого века - с его балами, эстетскими интригами, богато расшитыми костюмами, гирляндами цветов в интерьерах и тому подобным праздником фантазии. Кроме того, Екатерине повезло править как бы между двумя неуравновешенными императорами (мужем и сыном), а также главные вызовы эпохи (революционное движение в Европе и развитие кризиса крепостничества в России) лишь начинали себя проявлять - и русской императрице не приходилось принимать уж совсем непопулярных мер (хотя, конечно, была и пугачевщина, и умеренная поддержка французских роялистов). В то же самое время, императрица так и не провела глубинных реформ: и многие глобальные проблемы (прежде всего крепостное право, коррупция) были лишь загнаны вглубь. Наивные читатели, естественно, не отождествляют себя с теми, на чьем горбу авантюристка Екатерина въезжала в Крым, в Польшу, кого секли до крови и казнили ее каратели во время крестьянских волнений.

В итоге - вместо многогранной истории, большинство видит лишь декорацию, где надеется погулять по дворцам галантной эпохи. забывают и о запредельной непристойности Екатерины: стареющая и раздавшаяся женщина требовала все более молодых мужских тел (некоторые двадцатилетние погибали оттого, что усердно принимали специальные средства, надеясь вызвать необходимое возбуждение при встречах со старухой). Еще хуже то, что эти «тела» начинали управлять государством. Не обходилось, конечно, и без «духовности». Один из любовников императрицы Александр Дмитриевич Панской (1758-1784), умер после удара грудью при падении с лошади: на месте того падения православная государыня приказала заложить церковь Казанской иконы Божией Матери. Многие поколения верующих, конечно, не были в курсе того, что здание появилось в итоге разврата и лошадиного момента. Кстати, Екатерина регулярно выполняла рутинный ритуал посещения церковных служб, но ей специально устроили место повыше, где она во время подобных мероприятий раскладывала карточный пасьянс.

Для населения с сильным комплексом ущербности огромную психологическую роль играет эффектная внешняя политика. Здесь Екатерине повезло еще больше она несколько раз удачно «кусала» «больного человека Европы» - находившуюся в кризисе и ужасно отставшую от прогресса Османскую империю. Для побед над архаичной в тактике и стратегии турецкой армией особого таланта генералов и новаторства всей военной системы не требовалось: поэтому государственной пропаганде и словоохотливым сервильным литераторам удалось создать ряд «выдающихся русских полководцев». Однако все эти (те, кто дожил...) дутые величины затем моментально опозорились в войнах с серьезной современной европейской армией - с французской. Генерал Ермолов цитирует характерный рассказ генерала Милорадовича (1771-1825) о кампании 1806 года супротив турок: «Я, узнавши о движении неприятеля, пошел навстречу; по слухам был он в числе 16 000 человек; я написал в реляции, что разбил 12 000, а их на самом деле было турок не боле четырех тысяч человек». Отношение самих русских военных к толпе вооруженных турок охарактеризовано прекрасно; кроме того, здесь мы примерно и понимаем расклад: на сколько частей надо делить число, упомянутое в русских реляциях, чтобы получить реальную численность противника. Чем же закончилась блистающая европейскими нарядами и идеями жизнь великой российского императрицы? В последние месяцы она имела много переживаний из-за зверств, творимых внуком Константином, и подозрений о невозможности Александра иметь детей: а ведь именно на них бабка возлагала скорые и большие надежды. 3доровъе ухудшалось. У Екатерины случился инсульт: она упала в гардеробной, вскоре ее хватились, нашли и перетащили в комнату. Когда приехал сын, Павел, он вместе с подручными начал срочно искать акт о его отрешении от престола и прочие опасные бумаги. В итоге все «лишнее» в нескольких скатертях было вынесено и уничтожено, причем, когда они бегали подле императрицы, мозг Екатерины был уже сильно поражен, но она еще была жива. очевидцы сообщают, как ее грудь билась в судорогах. Вскоре она скончалась. Поскольку территория империи была огромной, дороги плохими, а наука, угнетаемая попами, еще не дошла до современных средств передачи информации, в некоторых отдалённых местах продолжали устраивать рутинные молебны в ее здравие еще несколько недель.