Белорусска Лариса Кисель, которая уже несколько лет живет во Франции, написала в фейсбуке о своих наблюдениях за местными женщинами и сравнила, чем они отличаются от наших.
О разнице между славянкой и француженкой в моей личной интерпретации, не претендующей на объективность, но являющейся следствием моих наблюдений и ощущений.
Наша девушка 20+ еще ничего не достигла, но уже хочет замуж. Всем своим внешним видом и поведением она охотится. Внешне безупречна, следует трендам, всегда в срок — маникюр и педикюр, брови, ресницы и колорирование волос. От этого она очень напряженная, нервная и чрезмерно рефлексирующая по поводу психологии отношений.
Переборчива, мужчину оценивает в цифровом эквиваленте, хорошо владеет искусством симуляции. Высокого мнения о себе. Ищет того, в чьи надежные руки можно передать сие сокровище.
Французская молодая девочка естественна и непринужденна. Без маникюра и с наспех накрашенными ногтями на ногах, летящая походка, взгляд, обращенный внутрь и полный кайф от себя самой. Я часто притормаживаю машину, чтобы насладиться этой едва уловимой внутренней улыбкой и абсолютным наслаждением от жизни. Ей все равно, зовут ее замуж или нет. Вполне возможно, она всю свою жизнь проживет «с другом» или «компаньоном», что ее нисколечко не смущает. Также ее не смущает перспектива жить одной и иметь эпизодические отношения с разными мужчинами. За жилье половину платит сама, себя обеспечивает сама. Плохонько, но как есть.
Наша девочка 20−30 лет строго следит за своим питанием, знает до миллиметра объемы своих окружностей и придирчива к оттенку кожи (он должен быть непременно с загаром уже до пляжа). Молодая француженка ест без разбору, на пляже раздевается стремительно, любое тело с наслаждением погружает в воду, убеждена, что отлично выглядит. Так оно, кстати, и есть. Выглядят они хорошо, и никакие сантиметры в этом не играют роли.
Русскоязычная девочка 25−35 почти всегда демонстративная фитоняшка либо тщательно это скрывает. Если она уже стала трофеем, то делает все, чтобы этот статус сохранить и удержать. У нее целая записная книжка помощников — мастеров красоты, телефоны которых девушка с придыханием передает своим подружкам. Если нет — работает с удвоенной силой.
Француженка фитнес-залу предпочитает бег трусцой по субботам, не озабочена вопросом упругих выступающих ягодиц, понятия не имеет, какой у нее тургор кожи на внутренних поверхностях конечностей и не сливает полсостояния в антицеллюлитные массажи. Если не находится в постоянных отношениях, то легко меняет партнеров, не заморачиваясь их статусом и доходом.
Наша девушка обтягивает тело во всех местах, которые, по ее мнению, стоит подчеркнуть. Француженка открывает или подчеркивает ноги и всегда оставляет пространство между телом и одеждой в верхней части тела. Струящийся верх, сложные ткани, игривый принт, очень редко — декольте.
Наша девочка, не родившая в 30, по привычке считает себя позднородящей и опаздывающей на поезд. Переживает, обижается на подгоняющих ее родственников. Француженка к этому возрасту только-только начинает задумываться, а не хочет ли она ребенка. Причем неважно, в паре она или нет. Маме и в голову не придет сказать дочке, что «как бэ пора».
Наша девочка сызмальства покупает дорогие французские кремы, потому что за красотой надо следить смолоду. Французская девочка берет на полке самый дешевый масс-маркет, часто забывает им пользоваться, но от этого не утрачивает своей влюбленности в себя любую.
Каждая вторая наша девочка — профессиональный визажист, старательно отслеживает новинки и рекомендации бьюти-блогеров. Молодые француженки красятся ярко и спорно. Искусство макияжа осваивают к 50.
35−50 — сложный период у француженок. В этом возрасте они много работают для достойной старости, выплачивают с компаньоном кредиты, растят детей, которых, если удается легко вынашивать, рожают друг за дружкой и много. Если не получается — усыновляют, опять-таки помногу. Главная тусовка для неработающих мам — площадка перед школой. Выглядят так себе, но вполне счастливы. Работающие по-прежнему прекрасны, всегда влюблены, часто в своих мужей. Много флиртуют, не смотрят, занят ли мужчина. Не рефлексируют, наслаждаются, живут.
Наша женщина к 40+ полнеет, строит карьеру, перестает любить мужа, твердо решает, что так больше нельзя, записывается на курсы повышения самооценки и любви к себе, молодится, сражается с первыми признаками старения, на которые по-прежнему плюет француженка. Разводится с мужем и формулирует признаки идеального второго в кабинете у психолога. Вскорости сама становится психологом или, на худой конец, коучем.
Женщина в 50 во Франции достигает своего расцвета. Именно сейчас она может открыто носить свои бриллианты, с гордостью — седые всегда уложенные волосы, с изяществом — одежду топовых брендов. Женщина 50+ во Франции — королева. Она это заслужила и заработала. Она в прекрасной физической форме, потому что в 40 перестала есть сахар и жирное мясо, каждое утро начинает с пробежки или урока йоги, много ходит пешком и не брезгует антидепрессантами.
В 50 начинается арт де вивр, и длится он до самого заката в 90+. У меня в доме есть 90- летние леди, которые, спускаясь вниз забрать почту, одеты, накрашены и надушены, как на прием к президенту. Даже если это их единственный (в силу пошатнувшегося здоровья) выход за день.
Наша женщина в 50+ уже ест все подряд, потому что «сколько уже там осталось». Редко занимается спортом, потому что «а кому уже это надо». Очень умна и интересна, но это ей самой уже не надо. Начинает говорить о старости.
Француженка впервые упомянет это слово в свои законные 87. Когда, покупая багет в булочной, вдруг обнаружит, что забыла дома кошелек. «Кажется, я старею, мадемуазель?»…
