AygulM

Лёша открыл дверь ключом, заглянул внутрь.

-- Хм, интересно. Вроде бы все заселились. И где они? -- прокомментировал он, входя в комнату,

Все кровати были застелены, на полу под ними виднелись сумки.

Макаров зашёл вслед за другом и рухнул на кровать.

-- Думаю, уже приступили к работе. Скоро придут.

Голова стала пустой и лёгкой. Сеня испытал настоящее счастье. Как же хорошо очутиться в человеческом мире! Лёшка закрыл дверь на ключ, пробормотал:

-- На всякий случай, -- и прошествовал к своей кровати.

Швырнув упаковку с бельём на постель, он удивлённо округлил глаза:

-- Чёт, по-моему, простыня была другой расцветки. Или глюк уже, или кто-то перестелил…Ну сейчас я тебя в новенькое одену, -- пообещал он матрацу и стал сдирать старое бельё.

Что-то упёрлось в спину Арсения. Протянув руку, Макаров достал из заднего кармана джинсов найденный блокнот, начал лениво перелистывать, почти не вглядываясь в цифры, мелькающие перед глазами. Интересно, кому-то ещё не лень дублировать номера телефонов в блокнот? Он улыбнулся. Представил, как монструозный комендант записывает что-то огромной когтистой лапой. Стоп. Сеня сел на кровати, напряжённо всматриваясь в страницы. Сердце его бешено заколотилось, набирая обороты. Вряд ли эта крохотная записная книжка принадлежит чудовищам!

Он оказался прав. Где-то с середины шли записи, сделанные мелким почерком.

«Возможно, кто-то найдёт этот блокнот. Оставляю специально, чтобы предупредить. Если вы здесь – разворачивайтесь и немедленно уходите обратно! Ничего не трогайте, не исследуйте, просто БЕГИТЕ!», -- прочитал Макаров первые строчки и почувствовал, как во рту стало сухо и противно. Сглотнув ком, образовавшийся в горле, он судорожно вздохнул и продолжил чтение.

«Меня зовут Завадский Вадим. Мне двадцать восемь лет, работаю кастеляном в общаге, здесь же и живу полтора месяца. Родом я из Троицка.

Два дня тому назад мне приснился сон. Он часто мне снится. Только в этот раз было продолжение.

Мой брат Петя пропал, когда мне было семь лет. Он был старше меня на два года, и тогда ему было девять. Оба мы любили рисовать, причём, у брата получались очень реалистичные картинки, так и не всякий взрослый нарисует.

Однажды мы с братом забрались в заброшенный дом. Решили порисовать на стенах. Они там были очень удачные: почти с ободранными обоями, осталась одна штукатурка. Рисовали цветными мелками. Я изобразил детскую картинку: дом, лес, солнышко… А у Петьки получился монстр, такой реалистичный, что стало жутко. Я испугался. Сдержал слёзы, но попросил брата уйти оттуда. А в него словно сатана вселился, сам не свой был. Трясся весь и повторял: «Сейчас, сейчас, подожди!»

Приложил он руку к лапе чудовища и… Ну если вы здесь, то остальное знаете. И как стена отошла в сторону, а за ней – темнота. «Надо сходить туда, мне надо!» -- повторял Петя, протискиваясь в щель. Я расплакался, вцепился в рукав его рубашки, просил не ходить туда, а он пообещал вернуться через пять минут, только вот посмотрит, что там, и сразу обратно.

Я отошёл к другой стене и только уселся, чтобы ждать его, как проход закрылся. Заорав от ужаса, я подбежал к ней, начал молотить кулаками, требуя вернуть брата, но ничего не происходило. В какой-то момент я услышал грубые голоса, увидел трёх страшных обросших мужиков и убежал. Бросил Петю.

Вернувшись домой, кинулся к маме, рыдая, рассказал ей обо всём. Родители побежали в тот дом, меня заперли. Никого они там не нашли. А рисунки наши кто-то размазал. Так папа и мама сказали, когда вернулись. Искали брата долго: полиция, волонтёры, но так и не нашли. Когда узнал, что Петя  исчез, со мной случилась сильная истерика, после которой меня увезли. Я плохо помню дальнейшее, вроде потом долго лежал в больнице.

В конце концов, после возвращения домой, в моей памяти осталось только то, что брат пропал, а как именно, я начисто забыл. Иногда мне снился сон, в котором Петя заходил в старый заброшенный дом, в который я больше так и не смог заставить себя вернуться.

И вот два дня тому назад мне приснилось, как было по-настоящему. Я вспомнил всё до мелочей. Душа болела. Так плохо было. Я зашёл на склад, пересчитывать постельные принадлежности, увидел на полке пару маркеров. Понятия не имею, откуда они взялись. Как во сне нарисовал монстра, такого же реалистичного, каким я его запомнил. Зачем? Не знаю! Что-то внутри как будто владело моей рукой, головой, душой!

Дальше вы знаете. Я прошёл по коридору и оказался здесь. Если вы только что нашли этот блокнот, прошу: уходите! За дверью – ужасный незнакомый мир, в котором живут монстры, наши двойники. Пока я бегал здесь по общаге, прятался во всех мыслимых местах, у меня было время подумать. Я здесь второй день, пишу, прячась в лесочке рядом с общагой.

Хорошо, что перед отъездом на вахту, я завёл себе блокнот, в который записал все номера телефонов знакомых. Это мне отец посоветовал. Оказалось, совет отличный, тем более, я уже терял сотовый. В чужом городе блокнот никогда не будет лишним, -- решил я, и с тех пор на вахте с ним не расставался. А уж ручку кастеляну с собой иметь всегда положено. Поэтому решил на всякий случай оставить предостережение для тех, кто попадётся на зов этого мира.

Брата я, конечно, не нашёл и вряд ли найду. Дурман, который владел мной изначально – давно выветрился, что это было, я так и не узнал. Могу предположить, что в иной реальности (а, мне кажется, это именно она) происходит что-то вроде истончения границы, и особо чувствительные натуры (художники, например) ощущают на себе гипнотическое действие другого мира. Я не знаю всех его размеров, но, судя по тому, что видел: он почти точно имитирует наш. Но есть исключения – какие-то места выглядят в нём тёмными провалами. Как будто мир построен лишь частично, а остальное – чёрные дыры. Словно тот, кто его создавал, временами ленился и просто бросал это дело. Утверждать не буду, потому что вглубь «чёрных дыр» заезжать не рискнул.

Самое страшное, что здесь есть двойники тех, кто в нашем мире находится в общаге, и мой, в том числе. Монстры, обитающие в общаге – довольно безобидные. Они очень старательно имитируют жизнь людей. Или на самом деле существуют так. Их задача, если появится чужак – схватить его и вызвать полицию. Вред они причинят лишь в том случае, если им покажется вдруг, что вы наносите какой-либо ущерб их миру. Хотя они очень ограниченные, вспыльчивые и что именно сочтут за урон – чёрт его знает.

Большую опасность представляют полицейские. Если применят дубинку (а именно это случилось со мной), то вырубит надолго. После появления здесь, на меня натолкнулся мой двойник. Я там от шока чуть с ума не сошёл. Существо схватило и связало меня, потом привёл к коменданту, и они вместе вызвали полицейских.

Вообще, удивительно. Многое здесь выглядит, как пародия на наши вещи: машины, инструменты, но при этом каким-то чудом работает. Телефон в комнате коменданта тоже смотрелся, как имитация наших самых первых советских аппаратов: огромный, с большими отверстиями под палец, с громоздкой трубкой, но полицейские после вызова быстро приехали. Меня развязали, повели к машине. На улице я сделал попытку убежать, после чего и получил удар дубинкой (учтите, она может довольно далеко вытягиваться!) и отключился.

Очнулся я в палате. Паралитическое действие дубинки продолжалось, но головой я уже смог вертеть. Рядом лежал мужичок лет сорока. Без сознания. Потом за ним пришли. До сих пор трясусь, когда вспоминаю: явились санитары, и это было, пожалуй, одно из самых ужасных зрелищ. Громадные, намного выше всех остальных обитателей, в милой голубенькой форме, из-за которой становилось ещё более жутко. У них нет когтей и клыков. У них вообще ртов нет. Только глаза и две дырки вместо носа.

Бесцеремонно перебросив соседа на каталку, они выкатили его в коридор. Я понял, что следующая очередь будет моей. То ли действие дубинки прекратилось, то ли от вида санитаров организм начал приходить в себя очень быстро. Через некоторое время я даже смог подняться и доковылять до двери.

Открыв её, вышел в длинный коридор. С каждой минутой ускоряясь, наугад направился искать выход. Ковыляя мимо дверей с прозрачными стёклами, увидел там Хирурга. Кстати, в нём ничего ужасного не обнаружилось. По комплекции очень похож на человека. Лица не разглядел, он был в маске. Но выяснять, так это или нет, не стал.

Может быть, из-за того, что видел его действия. Перед ним лежал парень со вскрытой черепной коробкой. Достав мозг из головы человека, хирург вложил его в пустую голову монстра, лежащего рядом, и принялся внутри ковыряться. В общем, я сбежал так быстро, как мог в тот момент.

Добрался до лестницы. Мимо безмолвно протопали санитары. Спрятался за дверью, переждал. Спустился, во дворе нашёл автомобиль «неотложки». Похоже, монстры больно-то не боялись бегства, потому что машина была открытой и ключ под козырьком. В общем, повезло в очередной раз.

Хорошо, что машины в управлении похожи на наши, только на вид громоздкие. Я поехал по единственной дороге и потом понял, что правильно сделал. Потому что не уверен, можно ли здесь на большие расстояния дойти пешком. Тогда я увидел эти «чёрные дыры». Дорога уходила вдаль, петляла, и вдруг совершенно неожиданно передо мной возникла пустота. Это было так дико, что я с перепугу нажал на тормоз. Потом разглядел посреди черноты путь. Пустота и висящая над ней просёлочная дорога – моё сознание отказывалось принимать эту картинку! Как будто тому, кто создавал этот мир, временами надоедало, и он бросал такие места в первозданной пустоте. Хорошо хоть, продолжение дороги сделал!

Только боязнь погони заставила вновь тронуться с места. Хуже ведь не будет! – решил я и осторожно поехал дальше. Жутко. Каждую секунду казалось, что дорога вот-вот рухнет в преисподнюю. Может, это и есть преисподняя?

А потом так же неожиданно появились здания заброшенного завода. От него и до общаги недалеко. Я вышел из машины, спрятал её в глубине завода и потихоньку отправился к общаге. Решил засесть в лесопосадке рядом. Лес издалека похож на наш, но внутри видно, что деревья все незнакомые. Решил спрятаться под носом у врага. Может, и не самое умное решение, но со всеми вводными – выбора у меня особо не было. Посмотрел на экран телефона. По времени выходило, что почти сутки я провалялся без сознания. Хотя время здесь странно движется. Из клиники ехал вроде не очень долго, а прошло несколько часов. Телефон они, кстати, не тронули.

Сижу в густых зарослях неизвестного кустарника, смотрю на местных птиц, похожих на наших (впрочем, в пернатых я не разбираюсь), и пишу эти строки. Жду наступления темноты. Надо вернуться на склад и пройти снова тем же путём. Не знаю, почему мне не сделали операцию раньше. Допускаю, что у них сейчас может быть большой приток людей? Пока сидел, думал. Если это действительно так… Ужасно, но радуюсь этому обстоятельству. Оно меня спасло. Не знаю и не хочу больше ничего знать.

Могу с точностью сказать одно. Делать вам здесь нечего! УХОДИТЕ!

Напоследок: лучше ничего отсюда не забирайте! На всякий случай! Да вообще ничего по возможности не трогайте. Я не знаю, какие законы действуют при переходе из нашей реальности в эту. Предполагаю, что, если забрать из мира монстров что-то – может нарушиться баланс, и человек попадёт в другую реальность, не свою. Сколько их вокруг нас, кто знает?!

А ещё – если стереть или размазать рисунок, то вернуться никуда не получится. Это я знаю так же чётко, что мне надо уходить.»

Дальше шла приписка, сделанная размашистым почерком, как будто человек торопился:

«Я пробрался на склад, оставляю для вас это предупреждение и ухожу обратно.

Удачи вам (а может, и не надо никому желать, тогда -- себе)! Если всё пройдёт хорошо, то встретимся в НАШЕМ мире.»

На этом записи обрывались.

Онемев, Макаров перевёл глаза на Лёшу. Смутная тревога, поселившаяся в нём при виде этого блокнота, теперь начала обретать очертания. Кусочки мозаики сложились. Или почти . С колотящимся сердцем он достал мобильный. Девять вечера. Скоро обитатели комнаты вернутся.

-- Не понял, -- Лёша стоял перед шкафом, недоумённо заглядывая внутрь.

-- Что там? – с трудом произнёс Сеня.

В глотке застрял ком, мешающий говорить. Неужели они промахнулись? Как такое может быть? Ведь шли назад по той же дороге! «Лучше ничего отсюда не забирайте! На всякий случай!» -- всплыли перед мысленным взором строчки, написанные мелким почерком. Но ведь и оставлять нельзя, наверное!

-- Кто-то разложил вещи. Только тут половина не мои вообще, -- удивлённый парень вытянул чёрную толстовку, -- вот это, например. И плавки чужие. И…

Щёлкнул замок. За мгновение до того, как открылась дверь, Арсений уже предполагал, кого там увидит. Макаров отчаянно взмолился, чтобы его догадка оказалась ошибочной. «Ну, пожалуйста, пожалуйста, прошу!» -- мельтешила в мозгу одна мысль.

-- Опаньки, а у нас гости! – на пороге появились двое.

Они улыбались, глядя на потерявшего дар речи Лёшу, который так и застыл с толстовкой в руках.

-- А это, наверное, дружки Вадима, нашего кастеляна, -- усмехнулся двойник Сени.

Глаза у него горели недобрым огнём.

-- Да, похоже, что так. Двойник Вадима был так-то очень даже ничего, -- согласился копия Колесникова, что-то доставая из кармана.

-- Угу, вкусный. Мало только, -- плотоядно облизнул губы второй Макаров, -- но этих хватит на всю общагу. Устроим большой пикник! Надоело грязных бомжей отлавливать и отмывать. А здесь никто не придерётся. Документов нет – значит, подлежит уничтожению.

-- Откуда вы, красавчики? Надо бы прогуляться туда, где столько деликатесов! Если бы Вадим не поторопился тогда, знали бы место, – широко улыбнулся псевдо-Лёша.

В вязкой тишине щёлкнул замочек и блеснуло лезвие выкидного ножа. Двойники переглянулись и двинулись к Сене и Лёше. Второй достал из небольшого мешочка, прикреплённого к поясу, длинную заточку.

-- Бежим! – Макаров схватил за руку застывшего Колесникова и бросился к окну, успев порадоваться, что оно оказалось открытым.

Вскочив на подоконник, Сеня увидел идущую к общаге Варю.

–Варя! Беги! – истошно закричал Макаров.

Но девушка не смотрела на него. Остановившись, она зажала рукой рот и смотрела… На своего двойника. Та, вторая Варя ещё не видела её. Волосы копии Варвары развевались, на губах, накрашенных ярко-красной помадой, играла хищная улыбка.

Всё это мозг Макарова успел зафиксировать, пока Сеня прыгал в окно.

-- Варя! – отчаянно крикнул он и полетел к стремительно приближающейся земле.

Окончание.

Начало тут

Общага

Молодые люди медленно подняли руки, Варя сделала это сидя, так как не успела встать. Последовала немая сцена. Как в финале гоголевского «Ревизора». В это время подошёл второй полицейский, осмотрел всех троих и удовлетворённо проскрипел:

– Хороший улов.

Представители закона выглядели так же кошмарно, как обитатели общаги. Хотя нет. Присмотревшись, Макаров увидел, что отличия есть. Когти и клыки у представителей правопорядка были значительно мощнее.

– Убьём прямо сейчас? – как ни в чём не бывало спросил первый, наставляя оружие на Макарова.

Сеня ощутил, как мгновенно пропиталась ледяным потом футболка на спине и под мышками. Полицейский проскрипел страшные слова так буднично, словно спрашивал, хочет ли его товарищ кофе.

– Опять забыл про новый приказ? Теперь доставляем в участок живыми, чтобы мозг был посвежее, – не обращая никакого внимания на взвизгнувшую при этой фразе девушку, ответил второй полицейский.

Невзирая на сопротивление, он бесцеремонно сгрёб в охапку Варю с Лёшей и понёс их к машине. Макаров почувствовал, как его тоже перехватили в районе поясницы, взвалили на плечо, как мешок с картошкой, и понесли. Он видел совсем близко болтающуюся на поясе крепкую коротенькую дубинку.

Макаров, в отличие от друзей, не стал сопротивляться и кричать. Сеня осторожно взял дубинку и потянул её на себя. Очевидно, она была на каком-то особом креплении, потому что без проблем отстегнулась. Теперь главное – спрятать оружие. Пусть от него пока не будет толку против огнестрельного, возможно, оно пригодится позже. Макаров заткнул дубинку за пояс, отчаянно молясь всем существующим на свете богам, чтобы полицейский не заметил пропажи. Ему повезло. Благодаря некоторой тупости и неповоротливости монстров, представитель закона не обратил внимания ни на исчезновение дубинки, ни на то, что у Макарова за поясом появилось новое оружие.

Их запихнули в кузов машины: пародию на старинный милицейский «УАЗ», только намного больше размером. Гулко хлопнули дверцы, взревел мотор.

– Вы слышали? Нас сожрут! – всхлипнула Варя, закрыв лицо руками.

Сеня молчал, ощупывая дубинку и лихорадочно пытаясь придумать ей применение.

– Интересно, зачем им наши мозги? –  спросил Лёшка. Он потерял свою олимпийку пока пытался сопротивляться полицейскому.

– Скоро узнаешь, – пообещал Сеня.

При этих словах плечи Варвары затряслись сильнее. Арсений не стал её успокаивать. Ему надо было осмотреть дубинку. В отличие от Колесникова, Макаров совсем не горел желанием узнать, для чего полицейским был нужен его свежий мозг. Более того – он желал, чтобы мозги оставались с ним как можно дольше. В идеале – навсегда.

Но парень понятия не имел, как использовать украденную дубинку. Сейчас их привезут и… Что? Каким образом причинить вред этой коротышкой почти двухметровым верзилам, укомплектованным не только огнестрельным оружием, но и внушительными когтями и зубами – он даже представить не мог.

Со скрежетом отъехала в сторону металлическая заслонка, закрывающая окошечко в перегородке между монстрами и людьми. В мутном стекле показался налитый кровью выпученный глаз, оглядел всех. Сеня скорчился, прикрывая новоприобретённое оружие.

Заслонка с грохотом задвинулась. Макаров облегчённо вздохнул, достал дубинку, осмотрел её на всякий случай и с удивлением обнаружил, что она в чехле из непонятного жёсткого материала. Поколебавшись, он попробовал вынуть её. С некоторым усилием ему удалось это сделать. Сама дубинка тоже была из неизвестного Сене материала. Гибкая, лёгкая, она извивалась в руках Макарова, как живая, то вытягиваясь, то сокращаясь.

– Ого! Мы вооружены? Где взял? – вполголоса спросил Лёша.

Кровь из ран у него перестала течь, и выглядел он лучше.

– Какая разница?!  От неё нет толку! Удар этой штукой такому амбалу – всё равно что укус комара! – Сеня в отчаянии хлопнул себя концом дубинки по раскрытой пятерне.

В ту же секунду, разбегаясь от центра ладони по всему телу, его охватили сотни жгучих покалываний, а потом его на несколько секунд парализовало. К действительности Арсения вернул взволнованный голос Лёши:

– Всё нормально? Что с тобой!

Оказалось, дубинку он выронил и застыл на месте. Макаров почувствовал, как из уголка рта стекает струйка слюны. Он помотал головой, приходя в себя, потом с уважением посмотрел на извивающуюся на грязном полу дубинку.

– Пожалуй, ещё повоюем! – Сеня улыбнулся, с осторожностью поднял оружие.

Да, это самое настоящее оружие. Если оно подействует на монстров так же, как на людей – должно вырубить хотя бы на какое-то время. Всего небольшой удар по ладони почти парализовал парня, а что будет, если садануть по голове со всей силы? Макаров передёрнулся, представил эффект и, торопливо подняв дубинку, убрал её в чехол и засунул за пояс.

Машина, отчаянно заскрипев тормозами, остановилась. Вновь открылась заслонка, глаз в окошке обследовал покорно сидящих людей, и наступила тишина. Варя давно перестала плакать и теперь сидела, неестественно выпрямившись и глядя перед собой поблескивающими глазами.

Макаров встал сбоку от дверей, расчехлил дубинку и приготовился. Сердце бешено колотилось. «Даже если не получится, я попытался», - твердил себе Сеня. Грохнула, отрываясь проржавевшая дверь, со скрипом распахнулась. В проёме появилась лохматая голова полицейского.

Макаров с размаху опустил гибкий конец дубинки на макушку монстра. Тот вскрикнул, захрипел, тело затряслось в конвульсиях. Не теряя ни секунды, Арсений нырнул вниз, выхватил из кобуры подобие автомата, мысленно взмолившись, чтобы устройство оружия было таким же, как у людей. Ему повезло. Предохранитель, спусковой крючок -- не отличались, и Макаров выскочил на улицу, снимая оружие с предохранителя.

Выскакивая наружу, он порадовался тому, что имеет хорошие навыки, которые ещё не выветрились из головы. Второй полицейский вышел из машины и успел только удивлённо посмотреть в сторону Сени. Он упал почти сразу, прошитый очередью из оружия.

Из невысокого здания с надписью «Полицейский участок» выскочило ещё четыре монстра. Макаров почти сразу срезал короткой очередью двоих, потом отпрыгнул назад и спрятался за машиной, успев выкрикнуть внутрь:

-- На пол!

Старый автомобиль уже поливали очередями двое уцелевших монстров, попутно расстреляв своего товарища, так и оставшегося лежать головой внутри кузова. Арсений патроны экономил, вёл огонь прицельно и одиночными, а так как стрелял он на «отлично», очень скоро двое оставшихся улеглись неподвижными грудами.

Макаров выглянул, убедился в том, что полицейские не подают признаков жизни, и полез в кузов. Ребята лежали неподвижно. Сердце Арсения дрогнуло и бешено забилось. Он кинулся к девушке:

-- Варя! – и с облегчением увидел, как девушка приподняла голову.

Лёшка встал, отряхнулся, подобрал брошенную Сеней дубинку, аккуратно зачехлил и спрятал в карман.

-- Мощная штука! – с уважением произнёс он, глядя, как Макаров помогает подняться на ноги Варе.

-- Уходить надо, -- сказал Арсений и озабоченно осмотрел друзей.

Он нашёл у одного из мертвецов полный патронов рожок, заменил использованный, и они отправились по пыльной дороге к общаге. Так, во всяком случае, сказала Варвара, которая однажды здесь уже была, когда подрались две её соседки по комнате, а девушка их разнимала.

Им повезло, что рядом с общагой была густая лесопосадка, благодаря которой беглецы смогли подойти к зданию незаметно. Увидев приоткрытую дверь подвала, Макаров короткими перебежками добрался до неё, вошёл. Среди влажных испарений, затхлых запахов прогнившей ветоши – никого не было, и Сеня выглянул, взмахом руки позвал товарищей к себе. Он уже успел заметить приоткрытое оконце под потолком и остался доволен. Все трое худые и без особых проблем пролезут в проём при надобности.

Спрятавшись в небольшом тупике, они затаились. Глаза понемногу привыкли к полумраку, и Сеня отчётливо различал силуэты друзей. Не прошло и нескольких минут, как послышались грузные шаги и грубый голос:

-- Петрович, да Петрович! Авария да прорыв!

Варя в ужасе зажала рукой рот. Макаров осторожно выглянул из закутка, в котором они прятались. Включив лампу, которая отбрасывала скудный свет, сантехник в синей спецовке разглядывал какой-то вентиль на одной из труб. Арсений мысленно взмолился, чтобы Петрович не пошёл обходить свои владения. Он не заметил, что Лёшка тихонько расчехлил дубинку.

К счастью, применять её не пришлось. Сантехник не стал углубляться дальше, покопавшись в чемоданчике с инструментами, он подмотал текущий вентиль, выключил свет. Всё так же негромко ворча и жалуясь себе под нос, удалился прочь. Подвал погрузился во тьму. Беглецы не успели вздохнуть с облегчением, как лязгнула и грохнула тяжёлая подвальная дверь.

-- Чёрт, -- прошипел Колесников, -- он нас закрыл!

-- Там есть окошко, мы пролезем, -- успокоил его Арсений.

Вновь потянулись минуты. На всякий случай сидели тихо, и на какое-то время Макаров закинул ремешок автомата на плечо и задремал. Ему снилось родное село, мама. Раннее утро, серый рассвет вползал в окно. Мать собиралась на работу в поликлинику, где трудилась медсестрой. Пахло почему-то не кофе, как обычно, а затхлой ветошью.

-- Просыпайся! Надо уходить! – сказала мама, склоняясь над спящим Сеней, и потрясла его за плечо.

Макаров чихнул и проснулся. В полумраке, светя ему прямо в лицо фонариком от телефона, стоял Лёшка и будил его.

-- Сколько времени? – вскинулся Арсений.

Час ночи. Темнота в подвале стала совсем непроницаемой. Макаров вскочил с места и тут же охнул. Затёкшие ноги прошило сотней иголок. Немного размявшись, он достал свой мобильный, включил фонарик и стал пробираться к оконцу над потолком.

Первой они подсадили Варю. Девушка без проблем пролезла в окно и замерла, вслушиваясь и всматриваясь в темноту. В отличие от их общаги, здесь ночью не горели фонари. Лишь иногда из-за туч, причудливо клубящихся в чёрном небе, выныривала луна. Вроде бы обычная на первый взгляд. Лишь присмотревшись внимательнее, можно было увидеть на её круглом лике, помимо обычных лунных кратеров, множественные точки, похожие на веснушки.

Сеня подсадил Лёшку, потом нашёл и подставил какой-то пустой ящик. Уцепившись за раму, он потянулся и выбрался наружу последним.

Ночная свежесть окутывала Макарова, смешивалась с леденящей тревогой в его душе. Что ждёт их дальше? Вдруг на них устроили засаду? Прошло несколько часов, наверняка мёртвых полицейских обнаружили. Но выбора у ребят не было.

Ещё при дневном свете, глядя на здание из лесопосадки, они разработали план. Залезть по пожарной лестнице в какую-нибудь комнату, стараясь не разбудить хозяев, а оттуда уже пробраться к складу. Сейчас Макаров разглядел, что окна в комнатах возле лестницы на втором этаже – были закрыты. Мысленно чертыхнувшись, он задрал голову, всматриваясь во мрак.

-- Ой, повезло! В моей комнате окно открыто, – прошептала Варя.

Сеня и сам уже увидел это. Решившись, он дал отмашку друзьям и направился к лестнице. И вновь ему пришлось подсаживать товарищей, а потом запрыгивать самому. Путь наверх, по рейкам, резко отдающим запахом ржавого металла – показался ему бесконечным.

Поэтому, когда Макаров выбрался на площадку к ребятам, он не сразу поверил, что цель близка. Его даже охватила секундная паника. Вдруг – засада, вдруг – что-то не получится?

Варя между тем пробралась в комнату. Ей бы поскорее проскользнуть к выходу, но любопытство пересилило, и она остановилась, глядя на того, кто лежал на её месте. Вокруг раздавался исполинский храп, монстры мирно спали.

Луна в очередной раз вынырнула из-за туч, осветив спящего существа. Варя взвизгнула, отшатнулась, испуганно прикрыв рот рукой. Искажённые, уродливые черты лица выглядели чудовищной пародией на девушку, воплощением кошмарных снов, и от неожиданности она не удержалась от крика.

Храп продолжался, и лишь существо – уродливый двойник Вари – широко распахнуло выпученные глаза и зарычало, поднимаясь. Лёшка, пролезший в окно следом, отреагировал мгновенно. Расчехлив дубинку, он дотянулся её гибким концом до головы монстра. Раздался чуть слышный шлепок.

То ли удар оказался слишком слабым, то ли двойник Варвары – очень крепкой, но существо успело схватить внушительной лапой за дубинку и дёрнуть на себя. Лёша выпустил оружие из рук, чтобы не улететь вслед за ним.

Раздался звучный удар, и Лёша с Варей одновременно выдохнули.

-- Уходим! – прошипел Макаров (а это был именно он), убирая от головы обмякшего монстра приклад автомата, -- вы что, издеваетесь?

-- Сейчас, я только… -- нагнувшись к двойнику, прошептал Колесников, пытаясь вырвать из рук существа чудо-дубинку.

Но монстр умудрился вцепиться в оружие мёртвой хваткой: не вытащить.

-- Уходим! – в голосе Арсения послышалась плохо скрытая угроза, и Лёшка покорно бросил дубинку в мощных лапах с загнутыми когтями.

Эта короткая, но довольно быстро окончившаяся возня, к счастью людей – никого не разбудила. Исполинский храп продолжал мерно колыхать воздух, насыщенный запахами немытых тел и зловонными выделениями. Подойдя к двери, Сеня открыл её, оглядел коридор. Никого.

Осторожно, друг за другом, друзья спустились на второй этаж, быстрыми шагами направились к складу. Сердце Макарова вот-вот грозило выскочить из грудной клетки и покатиться по коридору. Каждую секунду он ожидал жуткого рёва за спиной или появления монстра перед собой. Казалось, как будто Арсений физически чувствует, что начинает седеть. Особенно Сеню потряхивало от воспоминаний об уборщице с её шваброй-арбалетом, но охранник, и комендант были не менее опасны. А двойники? А полицейские? Макарова затошнило, когда он вспомнил лицо в наростах и вывороченные губы Вариного двойника.

Это было невероятное везение: по дороге никто не встретился. Сеня мысленно благодарил всех богов. Дверь на склад была заперта. Присев перед ней, Лёша вновь повозился – и вскоре осторожно пропустил вперёд друзей. На этот раз без всяких шуток, с серьёзным, очень бледным лицом и сжатыми губами.

Войдя внутрь, они немного расслабились, выдохнули с облегчением. Включив свет, Сеня торопливо направился к рисунку на стене и вдруг увидел прямо под ногой нарисованного монстра тёмный прямоугольный предмет.

– Смотрите! Кажется, раньше здесь этого не было! По крайней мере, я не видел, – Арсений поднял с пола, прямо под рисунком монстра, небольшой блокнот в чёрной обложке из кожзаменителя.

– Нам надо идти, пока уроды не явились сюда! – прошипела Варя и приложила руку к нарисованной лапе, как ранее сделал Колесников.

Поначалу ничего не произошло, и все трое, переглянувшись, напряжённо уставились на стену. Наконец, с тихим шуршанием она отъехала в сторону, открыв небольшой проход.  Они облегчённо вздохнули. Оглядевшись, Колесников схватил упаковку постельного белья.

– Опять?! Тебе мало, что мы из-за твоей жадности едва не погибли?! – возмутился Сеня.

– Не погибли же! Пойдём! Должен я взять какой-то трофей? Дубинку не дал забрать, – парировал Лёша.

Не дожидаясь остальных, он выскользнул в щель первым, прижимая к себе драгоценный комплект. Девушка даже не посмотрела на груду новеньких вещей. После всех приключений, она, в отличие от Колесникова, хотела только одного -- оказаться в своём мире. Сеня решил, что надо сначала почитать, что написано в блокноте, перелистал его, но в плохом освещении заметил лишь номера телефонов. А Варя уже торопила его:

– Пойдём, что ты застрял? -- и тоже шагнула в открывшийся проём.

Сеня сунул блокнот в задний карман джинсов, помедлил и оставил автомат, спрятав его в груде одеял. Он сам не смог бы сказать, для чего это сделал. Внутренний голос подсказал поступить именно так, и Макаров не стал терять время, споря с самим собой. Возможно, его терзало сомнение, как он объяснит в своём мире появление у него диковинного автомата.

После этого Сеня отправился следом за девушкой. Они дождались, когда стена вернётся на место, и оказались в кромешной тьме. Включив фонарики на телефонах, путники двинулись в обратный путь. Какая-то неясная тревога не давала покоя Макарову. Но поймать за кончик ускользающую мысль он так и не смог.

Сене показалось, что обратный путь они проделали гораздо быстрее. Он решил, что это иллюзия. Дорога домой ведь всегда кажется короче? Лёша успел отпустить всего лишь одну шутку, адресованную Варе:

-- А маникюр у твоего двойника классный! Да и вообще тюнинг ничего так!

Получив в ответ убийственный взгляд девушки и сердитый – Макарова, он покорно замолчал.

Арсений почувствовал смутный страх, когда они вновь оказались перед глухой перегородкой.

Парни одновременно посмотрели на Варю. Она неуверенно улыбнулась, подошла к стене и пару раз ударила маленьким кулачком. Ничего не произошло. Тогда девушка отчаянно забарабанила обеими руками и даже вскрикнула:

– Выпустите нас!

Стена послушно отошла в сторону. Лёша заглянул внутрь и махнул друзьям. Ребята вошли, включили свет и стали обниматься. Это была точно та комната! Их склад! Они вернулись!

– Наконец! Неужели мы дома? – расплакалась от радости Варя.

– Да не реви, всё закончилось! – благодушно сказал Лёшка, внезапно приобняв девушку.

Макаров ощутил короткий и жгучий, как удар электрическим током, разряд ревности.

– Ну что, пойдём? Только осторожно. А то вдруг снова на монстров нарвёмся, – Арсений подошёл к двери, выглянул: никого не было.

Его очень насторожило, что в окна коридора лился дневной, даже скорее вечерний свет. Неужели всё же время даёт сбой при переходе? В первый раз он этого не заметил. Достав мобильный, Макаров застыл, хмуро сдвинув брови. Двадцать часов двадцать три минуты. Вечер следующего дня.

-- Выходи! - нетерпеливо подталкивал его в спину Лёша.

– Что-то не так со временем, – Макаров показал экран телефона товарищам.

– Потом разберёмся! Хуже всё равно не будет, – рассудил Лёшка.

Ребята осторожно вышли в коридор, направились к лестнице. Всё, как тогда, когда они встретили монстра. На этот раз Арсения обдало сначала волной раскалённого жара, потом – холода. Потому что к ним снова направлялась уборщица. Краем глаза Сеня видел, что рядом с ним так же в шоковом параличе, застыли друзья. В глазах Вари блестели слёзы.

– Только что полы помыла! Не топтать! – махнула на них шваброй уборщица.

Макаров невольно напрягся. Но напрасно. Голос у неё был раздражённый, но вполне нормальный и из швабры ничего не вылетело. И вообще, стало уже видно, что это самый обычный человек. Их уборщица. Все трое облегчённо выдохнули, а Сеня не выдержал, подскочил к ней, обнял в порыве радости и чмокнул изумлённую женщину в щёку.

На лестничной площадке им встретились комендант с каким-то человеком. Мужик нёс ведро с краской и валик.

–Закрасишь это уродство, чтобы глаза не мозолило. Скоро комиссия приедет, а там картина. Завадскому мало выговора. Художник, мать его. Руки ему отрубить и глаза вырвать, чтобы больше не рисовал. Сам не знает, что на него нашло, видите ли! – проходя мимо проговорил Георгий Николаевич, скользнув свирепым взглядом по ребятам.

Начало тут

Общага

Продолжение тут

Общага

Лёшка с Варей протиснулись следом.

-- Ага. Дверь открыта, и в стене щель – хорошо замаскировались! – скептически хмыкнул Алексей.

-- Тсс! Есть другие варианты?! – огрызнулся Сеня, в который раз сильно пожалев о том, что не ушёл раньше.

Не успел он договорить, как стена с тем же лёгким шуршанием встала на место, закрыв щель! Ребята погрузились в кромешную тьму. На несколько секунд Макаров потерял дар речи. Сознание отказывалось верить в реальность происходящего.

-- Какого хера?! – в голосе Лёшки слышалась неподдельная паника.

Сеня тоже хотел бы это знать. Достав телефон, он начал освещать окружающее пространство.

Помимо испуганных лиц друзей, Арсений увидел длинный коридор, уходящий в темноту. Им овладело сильное беспокойство, но он пытался взять себя в руки.

-- Так… Давайте пойдём вперёд, -- наконец заговорил он, -- куда-нибудь да выйдем.

-- Может, лучше постучать в стену и никуда не ходить? Пусть нас выпустят!  – испуганно предложила Варя.

-- Не думаю, что лучше, -- Макаров покачал головой, -- ну, поймают нас, как оправдаемся? Тем более, ты с бельём в руках. Лучше двинуться вперёд и с независимым видом выйти оттуда, куда приведёт коридор. Если есть переход – он должен куда-то вывести? Логично?

-- Сеня прав, -- согласился Лёшка.

Они отправились по коридору, освещая путь фонариком телефона. Скудный свет едва выхватывал из мрака бетонные стены и пол, но потолка Сеня так и не смог разглядеть, сколько ни всматривался наверх. Ребята шли довольно долго, и постепенно до Макарова стало доходить, что не может быть внутри старой четырёхэтажной развалюхи столько пространства. Арсения охватила нервная дрожь. Впрочем, трясти начало ещё и от холода. Казалось, чем дольше они шли, тем холоднее становилось.

-- Я замёрзла, давайте вернёмся, -- жалобно простонала Варя.

-- На самом деле. Что за хрень? Минут десять идём, а конца этому коридору не видно. Натуральный лабиринт. Откуда он в старой общаге? -- подал голос Лёша. Его голос как будто отражался от стен, становясь каким-то зыбким, нереальным.

Сеня промолчал, потому что сам был растерян. К тому же, по мере их продвижения появилось много боковых коридоров, которые тоже уходили в кромешную тьму.

-- Что это за место? – в голосе девушки послышались плаксивые нотки.

-- Да мы-то откуда знаем? – нисколько не жалея Варю, довольно зло отозвался Лёша.

И вдруг они упёрлись в сплошную стену.

-- Тупик, -- растерянно пробормотал Сеня.

Варя, очевидно, не совладала с нервами, выронила украденный комплект постельного белья, подбежала к стене и забарабанила по ней кулачками.

-- Выпустите нас, я больше не могу!

Сеня хотел подойти к ней, успокоить, но в эту секунду стена с тихим шорохом отошла в сторону. Замерев, путники некоторое время смотрели на зияющую темноту.

-- Ну что, хуже не будет! Пойдём, проверим, что там, -- постановил Лёшка и, без лишних прений, первым скользнул в щель.

Макаров взял остолбеневшую Варвару за руку, подхватил с пола брошенную упаковку с бельём и шагнул в неизвестность.

За стеной обнаружилась такая же комната, как та, из которой они начали свой путь. Когда Сеня с Варей вошли, Лёша включил свет и стоял перед рисунком монстра, озадаченно почёсывая затылок.

-- Как такое может быть?! – изумлённо раскрыла рот девушка.

-- Вот и я пытаюсь понять, -- признался Лёшка.

-- Ой, да всё равно, -- занервничала Варвара, крепче обняв свой пакет, -- давайте отсюда скорее выбираться!

Лёша быстро взял с полки первую попавшуюся упаковку с бельём и пошёл к двери. Она оказалась закрыта, и обескураженному парню пришлось снова немного повозиться. Наконец, замок щёлкнул. Лёша осторожно выглянул в коридор и кивнул. Дал знак, что можно идти. Все трое быстро покинули склад, плотно прикрыв дверь. Сеня выходил последним. Он успел услышать тихий шорох. Обернувшись, увидел, что стена вернулась на место.

Добравшись до лестницы, они остановились.

-- Ну что, разбегаемся по комнатам? Мне на третий этаж. И пусть попробуют что-нибудь сказать про бельё! Сами виноваты! И всё-таки интересное приключение получилось! – блестя глазами, улыбнулась повеселевшая Варя, -- прямо рассказ можно написать. Мистический…

-- Боюсь, как бы рассказ ужасов не получился, -- проронил побледневший Сеня и взглядом показал перед собой.

К ним спешила уборщица. Сначала Макаров подумал, что та же самая. При более пристальном рассмотрении выяснилось, что это жуткая пародия на человека. Под синим рабочим халатом топорщились многочисленные крупные груди, хаотично выпирающие по всему телу. Голова вытянута, и так же были чудовищно искажены пропорции её лица, лишь смутно напомнившие настоящую уборщицу, виденную ими: длинный нос, растянутые до ушей губы и крохотные глазки, сверкающие злобой. Ноги, похожие на два уродливых ствола дерева, с трудом переваливались. Из огромных резиновых тапочек торчали раздутые пальцы с жёлтыми когтями. Сеня ощутил себя в детском аттракционе «Кривое зеркало».

«Сон. Это сон, и сейчас я проснусь!» -- внезапно осенило его.

-- Не топтать! –  трубным голосом взревело существо, приближаясь к ним, и взмахнуло шваброй.

Из ручки швабры выскочила толстая стрела, просвистела совсем рядом с Арсением, и с хрустом воткнулась в стену. Макаров даже почувствовал, как его обдало ветром от пролетевшей стрелы.

Варя взвизгнула и бросилась по лестнице вниз. Парни, не раздумывая, кинулись за ней.

-- Не топтать! – ревело им вслед, -- не топтать!

Сеня нёсся по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Только сейчас он по-настоящему испугался. Стрела, вылетевшая из диковинного оружия уборщицы, вонзилась прямо рядом с его головой. Макаров слышал хруст пробитой пустотелой стены, а сейчас вдруг осознал, что вместо нее могла быть его голова. Его! В мозгу вертелись непечатные выражения.

– Не топтать! – донёсся рёв сверху.

Оглянувшись, Арсений с облегчением понял, что монстр не гонится за ними. По инерции он немного пробежал дальше по холлу, потом остановился. За стойкой пусто, охранника не было видно.

– Стойте! Оно за нами не гонится! – крикнул друзьям Макаров.

Варя и Лёша притормозили, стали озираться, подошли к Сене.

– Твою мать! Что это было? – спросил бледный Лёша.

Варя не могла говорить. Её трясло, и она безуспешно пыталась справиться с нервной дрожью.

– Так-то мне самому интересно, – не удержался от сарказма Макаров, – и, хотя эта тварь нас не догоняет, надо бы спрятаться куда-нибудь и всё обсудить. Васи нет, хоть бы у него узнали. Может быть, на общагу напал монстр?

– Туда! – предложил Лёша, ткнув пальцем в сторону ряда хозяйственных дверей, – а если припрётся за нами – забаррикадируемся изнутри.

Предложение было принято единогласно. Все трое вошли в дверь с надписью «Комната для персонала», предварительно заглянув внутрь и удостоверившись, что она пуста. Сеня припёр дверь столом. Все трое уселись на потрёпанный диван, отдышались.

Макаров увидел мойку из нержавейки, открыл холодную, жадно напился, сполоснул лицо. Вода отдавала затхлостью, но всё равно стало чуть легче. Остальные потянулись за ним. Правда, Варя только смочила виски. Сеня усмехнулся, поняв, что девушка даже в экстремальных условиях берегла тушь на ресницах. Красивая, -- подумал Арсений, невольно залюбовавшись её стройной фигурой и тонкими чертами лица.

– Ну что скажешь, Лёш? – спросил Макаров, с трудом отрывая взгляд от Варвары.

– Ты про монструозную уборщицу? – вместо Колесникова ответила Варя, – может быть, с ней что-то случилось?

– Конечно, случилось! – хмыкнул Лёша, – а именно: тётка стала монстром! Меня больше интересует другое: как из швабры получился арбалет? Вы это видели? Мощными стрелами пуляет!

– Хочешь вернуться, посмотреть устройство? – Арсений поёжился, вспомнив холодок, который как будто сковал череп после того, как он заметил стрелу, вонзившуюся в стену.  Лёшка выразительно покачал головой.

– Надо найти коменданта! Выяснить, что здесь вообще происходит, – предложила Варя.

– Хорошая идея! – Арсений тоже был растерян, не знал, что делать.

Казалось бы, решения должен принимать Лёша, как самый старший, но выглядел он настолько несерьёзно, что особенной надежды на его опытность не было. Внезапно взор Сени упал на несуразно распухшую олимпийку Колесникова. Оказалось, тот убрал за пазуху украденный комплект постельного белья, да так и носился с ним. Варя свой потеряла во время панического бегства по лестнице.

Ручка двери повернулась, а потом хаотично затряслась. Кто-то большой налёг на дверь с другой стороны, пытаясь открыть. Стол подвинулся, но устоял. Парни кинулись к нему, навалились, удерживая на месте.

-- Завадский! Это ты?! Открывай! – заревел в коридоре голос, от которого Варя едва не свалилась в обморок.

Она вжалась в стену возле мойки, глаза её были полны ужаса.

Сеня успел осознать одно. ЭТО БЫЛА НЕ УБОРЩИЦА. Это было намного хуже… Неведомый обладатель лужёной глотки разбежался и… вышиб дверь, которая от удара сорвалась с петель, как картонная, и вместе с парнями улетела к противоположной стене.

На пороге, оглядывая их налитыми кровью глазами, стоял комендант. Точнее, комендант-монстр. Черты его лица имели весьма отдалённое сходство с настоящим Георгием Николаевичем, хотя узнать его можно было по огромным резиновым тапочкам, с торчащими из них когтистыми лапами и пузырящимся на коленях тренировочным штанам. Во всём остальном строение его тела полностью напоминало нарисованного на стене склада монстра. Неуклюже протопав к ним, чудовище присмотрелось к Лёше.

-- Чужаки! – проревел комендант и схватил за грудки оказавшегося к нему ближе всех Лёшку.

Тот затрепыхался, словно птенец в когтях хищной птицы. Его худое тельце извивалось, пытаясь освободиться. От его движений из-под олимпийки показался угол пресловутого комплекта.

-- Вор! – как сирена, взвыл монстр, выхватывая за торчащий край упаковку.

С треском лопнула и разошлась молния на олимпийке, а монстр отшвырнул комплект в сторону и полоснул когтистой лапой по лицу Лёшки. Хлынула кровь, заливая одежду парня, он закричал.

Макаров, давно вскочивший на ноги, машинально осмотрелся в поисках оружия. Но в комнате, кроме мебели – не было ничего. На глаза попался смеситель. Кинувшись к нему, Сеня изо всех сил дёрнул за основание, одновременно открыв обе ручки на полную мощь. Действовал он интуитивно, понимая, что надо отвлечь внимание монстра. В его руках остался металлический носик, а из образовавшейся дыры хлынул фонтан воды, заливая всё вокруг.

Размахивая своим сомнительным оружием, Арсений кинулся вызволять друга, но в этот момент комендант повернулся к прорыву, выпустил из лап Лёху и трубно провозгласил:

-- Авария! Петрович!

Неуклюже переваливаясь, он направился к хлещущей струе, позабыв про чужаков и выкрикивая:

-- Петрович! Авария!

Отбросив в сторону оторванный носик крана, Макаров помог подняться истекающему кровью Лёшке, подбежал к окаменевшей Варе и схватил её за руку. Вместе они ринулись к выходу. Послышался топот. В дверях молодые люди столкнулись с очередным существом в синем рабочем комбинезоне. В когтистых лапах он держал чемоданчик с инструментами и разводной ключ, казавшийся игрушечным. «Петрович, сантехник», -- отстранённо догадался Макаров, понимая, что наступают последние секунды его жизни.

-- Петрович! Авария! – в очередной раз взвыл комендант, зажимая поток воды лапами и… монстр в синей спецодежде пробежал мимо ребят, неуклюже и торопливо переваливаясь с ноги на ногу.

Макаров ещё не успел поверить собственному счастью, как очнувшийся Лёша потащил их обоих дальше. Уговаривать их с Варварой не пришлось. Все трое стремглав ринулись к выходу из общежития.

-- Охренеть! – только и смог выговорить Лёшка, когда они забежали в одну из находящихся на солидном отдалении заброшенных промышленных построек.

Он тяжело дышал, бессознательно размазывая кровь по лицу. Осторожно выглянув из полуразрушенного проёма, Макаров убедился, что погони нет, и опустился прямо на засыпанный цементной крошкой бетонный пол. В окна с разбитыми стёклами струился дневной свет, двери были выломаны и валялись на улице. Сквозняк охлаждал разгорячённые лица беглецов.

-- Подожди, не трогай, -- Варя страдальчески сморщилась, с усилием оторвала край своей футболки и стала аккуратно вытирать кровь на лице Колесникова, который даже не чувствовал боли от шока, -- раны глубокие, желательно зашить. Шрамы будут потом.

Тряпка быстро пропиталась кровью. Лёшка отмахнулся, стянул с себя олимпийку, скомкал и прижал к щеке.

-- Шрамы – это ерунда. Нам бы выжить, ребятки, -- сквозь зубы процедил он, садясь на пол рядом с Макаровым.

Все помолчали. Каждый по-своему переживал и силился осознать произошедшее. Варя тоже уселась, прислонившись к холодной кирпичной стене. Она села возле выхода.

-- Они все там в таких превратились, получается, -- тусклым голосом произнесла девушка.

-- Тоже ничего не могу понять, -- признался Лёшка, -- плохо, что мы на окраине, на других людей не посмотреть. Превратились все в общаге? Или кто-то остался?

-- Мне кажется, надо позвонить в полицию, -- Варя посмотрела на Сеню, и он удивился, почему в его голову не пришла такая простая мысль.

Достав мобильный, Макаров увидел, что делений нет. Что-то подобное парень постепенно начал подозревать, но хотел убедиться. Не было связи с интернетом и на устройстве Колесникова. Для очистки совести они всё-таки попытались сделать звонки и даже отправить сообщения, но безуспешно.

-- Надо выбраться в город, посмотреть, что происходит там, -- предложил Макаров.

Первый шок прошёл, и он начал более-менее связно соображать. Конечно, тот длинный переход в общежитии наводил на мысли. Каким образом, пройдя по прямой, довольно солидное расстояние -- они очутились в той же комнате? Обрадовались ещё, идиоты. Даже если допустить, что это был какой-то оптический обман или они надышались каких-то газов за стеной и просто словили галлюцинации, это не объясняет, как обитатели общаги превратились в монстров, которых они видят втроём. А что, если неведомый дурман до сих пор действует? Массовая галлюцинация?

Сеня перевёл взгляд на Лёшу, прижимающего к щеке мокрую от крови олимпийку. А эти раны, которые они все видят – тоже обман зрения?

Или…

-- Ребят, есть предложение. Знаю, что неподалёку от общаги находится полицейский участок, -- сказала Варвара, -- я же здесь уже третью вахту. Минут пятнадцать пешком. Сходим?

Переглянувшись, парни согласились. Оба отложили разговоры о том, почему мобильные не работают, потому что постепенно становилось ясно, что не обошлось без неподвластных человеку сил.

– Сколько фильмов пересмотрел, где герои ведут себя, как идиоты и погибают. Давайте, мы будем вести себя здраво. Неважно, что это – другое измерение или мир, созданный инопланетянами – думаю, самым разумным будет вернуться туда, откуда мы начали этот путь. На склад. И проделать все те действия, которые произвели вначале. У меня есть сомнения, конечно, что мы просто нахватались каких-то газов и сейчас нас всех жёстко плющит. Поэтому предлагаю до темноты пересидеть здесь. Заодно и воздухом подышим, и дождёмся, когда существа улягутся спать, – остановил собравшихся в путь друзей Лёша.

– Замечательная идея! – порадовалась Варя и села обратно, – если честно, я устала. Такой безумный день. Ты считаешь, что мы попали в другой мир? – задумчиво спросила она.

– Либо все вокруг превратились в монстров. Но так как мы перед этим прошли через коридор, логичнее предположить, что да, куда-то переместились, -- продолжил свою мысль Арсений.

Лёша тоже обессиленно опустился на место. Макаров беспокоился за него. Парень был очень бледным, потерял довольно много крови. Сколько осталось до заката? Сеня достал телефон. Неизвестно, действуют ли здесь правила их реальности, но надо же на что-то ориентироваться? Макарову очень хотелось надеяться, что многое в этом мире было по их законам. Мобильный показывал семь вечера. Часов в десять стемнеет. Хорошо бы дождаться часов двенадцати или, ещё лучше, двух ночи, но Лёше нужна медицинская помощь.

Макаров решил предложить друзьям отправиться в общагу именно после наступления темноты. Надо было придумать, как попасть внутрь, минуя охрану. Арсений почти не сомневался, что Вася будет выглядеть так же жутко, как остальные обитатели общаги, которых они уже успели увидеть.

-- Как домой хочется! –  мечтательно проговорила Варя, -- я тысячу раз пожалела, что поехала на эту вахту. И мой пёсик Фред так скулил, когда я уезжала… У него даже слёзы потекли.

-- А ты откуда? – спросил Арсений.

-- Из Верхней Пышмы. Я здесь кассиром уже третью вахту. Правда, теперь у них комендант новый, сами видели, какой. А раньше всё нормально было, мне нравилось. Как назло, на этот раз не взяла с собой чёртово постельное бельё. Видела у девчонок, что выдают вполне приличное, решила поменьше с собой тряпок таскать – и вот, пожалуйста, -- Варя потеребила край порванной футболки, -- А вы?

-- Я из посёлка под Владимиром, Боголюбово, -- Сеня вдруг вспомнил о маме, и сердце защемило. Откуда-то взялась тоскливая мысль: «Увижу ли я её когда-нибудь?»

-- Я из Саратова, -- коротко произнёс Лёшка, мутно взглянул на них, -- хотел по контракту отправиться служить, но не берут. Астма. А на склад водителем погрузчика устроился, категория есть.

«Ну вот и познакомились», -- хотел сказать Арсений и…

В следующий момент подскочил на месте.

Совсем рядом с ними коротко и тревожно взвыл сигнал полицейской сирены.

Продолжение тут

Общага

Неизвестно, что произошло бы дальше, возможно, животное показало Сене средний палец или улеглось загорать во дворе, если б не появилась ворона. Она вынырнула из-под козырька здания и тяжёлым истребителем спикировала на голову крысе. Грызун ловко увернулся от пролетевшей над ним птицы и кинулся в сторону помойки, пытаясь укрыться. Но там его уже ожидала другая ворона, возможно, самец. Он легко спикировал на крысу и погнал её в обратную сторону. А с другого конца уже вновь мчался пернатый истребитель. И опять – крыса кинулась бежать.

В итоге, вороны загоняли крысу настолько, что она замерла на месте. У неё почти не осталось сил сопротивляться или бежать, когда первая ворона примерилась и налетела прямо на грызуна. Огромный клюв с размаху вонзился в крысиную голову. Та отчаянно пискнула, попыталась удрать, но ещё пара ударов мощным клювом довершили расправу.

Совсем забывшись, Арсений опустил сумку прямо в пыль, не в силах оторваться от эпической схватки. Между тем вороны дружно уселись пиршествовать поверженным врагом.

– Ты новенький? – Сеня вздрогнул от мужского голоса над ухом.

Повернувшись, он увидел на крыльце парня примерно своих лет. Несмотря на июльскую жару, тот был одет в чёрную форму.

– Ну да, – Макаров прочистил горло, почувствовав себя неловко. Словно подсматривал за чем-то запрещённым, а его поймали.

– Ясно. Я здешний охранник, Василий. Пойдём, провожу тебя к коменданту, – Вася повернулся спиной, показав надпись «Охрана», и скрылся за дверью.

Чуть помедлив, Сеня оглянулся. Вороны улетели, оставив посреди двора разодранный труп крысы. Покачав головой, Арсений вошёл в общежитие. Внутри общага представляла не менее печальное зрелище. Стены с облупившейся краской дурацкого розового цвета, стойка, больше напоминавшая старинный комод, обшарпанный и даже кое-где обгрызенный, потолок в жёлтых разводах и серая, затёртая множеством прошедших по ней ног, лестница – всё просто умоляло о ремонте.

Василий проводил Сеню на второй этаж, такой же унылый, как первый, остановился перед дверью с табличкой «Комендант» и негромко постучал. Выглянул мужичок с наружностью редкостной мерзости. Сквозь одутловатые щёки, заросшие чёрной щетиной, налитые яростью глаза, куцые усики – явственно просвечивались слова: «сволочь» и «подлец». Неизвестно, по какой причине, при виде коменданта Сеню посетили именно такие мысли, но он почти сразу испытал к мужчине острую неприязнь.

– Ну?! – глядя исподлобья, рявкнул мужичок вместо приветствия.

– Георгий Николаич, тут новый постоялец, – тыкая пальцем в Сеню, сказал охранник.

– А. Из «Воронина»? – чуть смягчился комендант и без дальнейших объяснений захлопнул дверь перед лицом посетителей.

Обескураженный Арсений хотел было поинтересоваться в чём смысл этой фишки, когда дверь вновь распахнулась и перед ними во всей красе: белой майке с жёлтыми разводами и пятнами, растянутых на коленях трениках и резиновых тапочках на босу ногу -- вновь появился Георгий Николаевич. Он протянул руку Сене, буркнул:

– Направление!

И тут же, не дожидаясь ответа, направился по коридору.

– Иди за ним. И бумаги отдай, – пояснил охранник зависшему было Арсению и быстренько ретировался.

Сеня едва догнал размашисто шагающего Георгия Николаевича, на ходу доставая направление из «ИП Воронина», в котором ему предстояло трудиться. Комендант остановился перед ничем не примечательной дверью, такой же обшарпанной, как и все остальные. Цифры на ней обозначали, что это была комната двести пятнадцать.

Открыв дверь, комендант приглашающе махнул парню и остановился на пороге. С некоторой опаской Сеня вошёл в комнату. Узкая, с двумя рядами двухъярусных кроватей – она производила удручающее впечатление. Места здесь было ровно столько, чтобы между ними смог передвигаться один человек. А спальных мест между тем парень насчитал восемь.

Единственное, что порадовало – огромное окно. «Хотя бы не душно будет», -- утешая себя, подумал Сеня, а вслух спросил:

-- А какую кровать занимать?

-- Да какую пожелаешь! Ваша вахта только заселяется. Ты первый. Поэтому выбирай любую шконку, -- отозвался комендант и ловко выхватил у Макарова из руки направление, -- давай, устраивайся, потом придёшь ко мне за постельным бельём. Приходится и за кастеляншу работать. Чёртов кастелян Завадский пропал без следа. Пару дней уже не можем найти. Странный был парень, я столько раз пожалел, что взял его на работу! Надо баб на работу брать, они без закидонов. Так, ещё и выяснилось, что этот художник от слова «худо» испортил стену на складе. Нарисовал в человеческий рост какого-то урода. Уборщица не смогла оттереть. Гадёныш несмываемыми маркерами пользовался. Может, поэтому и сбежал, маленький засранец. Тогда ему повезло. Я бы ему башку тупую открутил. Но ничего, я из его зарплаты куплю краску и замажу все художества.

Георгий Николаевич сокрушённо махнул рукой и бесшумно закрыл за собой дверь, оставив Арсения озираться вокруг.

Макаров выбрал нижнюю кровать возле окна, сбросил на пол сумку, расправил свёрнутый рулетом куцый матрац и уселся прямо на него, задумчиво глядя в окно. Вот и началась самостоятельная жизнь. Отслужив в армии, двадцатилетний парень вернулся в родное село, в котором работы не было. Хотя нет, можно было батрачить на местного фермера за копейки и продукцию. Но Сене хотелось большего. Поэтому, когда мама рассказала про соседского Кольку, который привёз со столичной вахты хорошую зарплату – Арсений встрепенулся и, недолго думая, направился к Коляну – узнать, что, где и когда.

Колька дал ему контакты менеджера. С тех пор не прошло пары недель, как Сеня приехал на свою первую в жизни вахту. Правда, не так он представлял себе всё, совсем не так. Вместо сияющей столичной красоты город встретил Макарова убогой общагой. Ну да и ладно. Месяц, а то и другой перетерпит. Работу на складе осилит, он довольно высокий и крепкий, тем более Колян растолковал все тонкости и хитрости. Зато потом… Что будет потом, Арсений придумать не успел. Дверь без стука открылась, и на пороге появился худенький подросток.

Макаров едва хотел сказать, что парнишка ошибся и здесь комната вахтовиков, как за спиной мальчишки выросла угрюмая морда коменданта, который процедил:

-- Твой коллега. Знакомься, -- и Георгий Николаевич снова исчез.

Коллега? Пока Сеня удивлённо таращился на вновь прибывшего, то шустро прошёл на место напротив кровати Макарова, скинул на пол сумку и протянул руку:

-- Алекс Колесников.

Он произнёс фразу ломким баском. Арсений едва не рассмеялся. «Какой ты Алекс?» -- захотелось сказать ему, но вместо этого он пожал худую ладонь и улыбнулся:

-- Арсений Макаров. Можно Сеня. Алекс – это Алексей?

-- Ну да, -- ответил парнишка, -- но мне больше нравится Алекс.

У Макарова так чесался язык спросить, сколько лет парнишке, что он даже губу прикусил.

-- Мне двадцать пять неделю тому назад исполнилось, -- словно услышав невысказанный вопрос, ответил Алексей.

Изумлённо вскинув на парня глаза, Арсений промолчал. Пристальнее вглядевшись увидел, что, несмотря на щуплость и невысокий рост, взгляд у Алекса далеко не наивный. Про себя Сеня решил, что будет называть его Лёшей. Пожалуй, даже Алёшенькой. Ибо имя Алекс подходило парнишке примерно так же, как Джеймс Бонд.

-- Пойдём за постельным бельём, что ли? – предложил Лёша.

Выйдя в длинный коридор, они отправились к начальнику общаги. Им навстречу попалась пожилая женщина в синем рабочем халате и розовых резиновых тапочках. Её седые волосы были собраны в неряшливый пучок. Уборщица мыла полы, небрежно шлёпая тряпкой по старому линолеуму, оставляя грязные разводы и что-то бормотала себе под нос.

Заметив идущих ей навстречу парней, женщина посмотрела ненавидящим взглядом, приказала:

-- Не топтать! – и буравила их маленькими глазками, пока оба на цыпочках  дошли до кабинета коменданта.

-- Странные они тут! – шепнул Лёша, выразительно качая головой.

Сеня только согласно кивнул. Он придерживался такого же мнения. Вежливо постучав, парни подождали ответа. Комендант не заставил себя долго ждать. Распахнув дверь, он окинул парней хмурым взглядом, тяжело вздохнул и вышел. Направился по коридору, бросив на ходу:

-- За мной!

Они вновь прошли мимо уборщицы, которая при виде начальства расцвела в улыбке, показав испорченные зубы. Георгий Николаевич кивнул и прошлёпал дальше, не обращая внимания на то, как на полу остаются отчётливые следы от его тапочек.

Сеня шёл за ним, ощущая на спине прожигающий взгляд уборщицы, при этом испытывая дикое желание отрастить крылья. Дойдя до конца коридора, комендант нырнул в небольшой закуток, гремя ключами, остановился перед дверью с надписью «Склад».

-- Ждите здесь! – приказал мужчина и исчез в недрах помещения, прикрыв за собой дверь.

Через некоторое время он появился вновь, держа в руках охапку постельных принадлежностей и одеяла.

-- Подушки в комнате есть. Смена белья – раз в неделю, -- заученно проговорил Георгий Николаевич, протянув вещи им, -- Завадский – Пикассо недоделанный. Появится – руки оборву! – свирепо вращая глазами, он снова помянул неведомого кастеляна.

Парни расписались в ведомости, забрали вещи и отправились к себе.

Войдя в комнату, Лёха швырнул вещи и присел на край кровати.

-- Комендант – кадр из фильма ужасов. А уборщица – вообще ходячий мем, -- прокомментировал парень, разворачивая бельё, и тут же застыл, держа в руках простыню.

Она была заношенной до такой степени, что сквозь неё можно было увидеть его перекошенное от злости лицо. Сеня торопливо развернул свою. Прямо в центре красовалась дыра. Пододеяльники оказались не лучше.

-- Фиг бы с одеялами, всё равно пока жарко, -- раздражённо сказал Лёша, откидывая в сторону хлипкое одеяло, -- но бельё-то можно было нормальное дать?

Он решительно скомкал вещи и предложил:

-- Пойдём обратно, поменяем. А то ещё потребует потом целые. Скажет: «Я вам нормальные выдавал». Видел его морду? Сволочь.

-- Пожалуй, ты прав, -- Макаров сгрёб в охапку бельё, и они отправились в очередной поход в комнату коменданта.

Если ребята предполагали, что их примут с распростёртыми объятиями – они сильно ошиблись, так как впереди их ждало несколько очень неприятных минут. Георгий Николаевич встретил их очень недружелюбно, а узнав, с чем они явились, залился отборным матом, брызгая на них слюной.

-- Вы, мать вашу так и эдак, может быть, завтра сбежите! И вещи прихватите! Нет другого белья! Нет – и всё! И вообще, нормальные люди приезжают со своим постельным! – успокаиваясь, закончил он тираду и захлопнул перед парнями дверь.

После возвращения к себе в комнату, притихшие парни застелили постели. Сеня улёгся на кровать и погрузился в полудрёму. Он устал от дороги, новых, не всегда приятных впечатлений и теперь хотел отдохнуть.

Но Колесников не унимался. Расхаживая по комнате, он задевал кровати и громко ругался:

-- Скотина! Ведь наверняка всё у них есть! Не может не быть! Жлоб!

-- Да ладно тебе! Купим новое. Сейчас с деньгами не очень, конечно, но с первого аванса можно будет что-то присмотреть, -- примирительно буркнул Арсений, поворачиваясь набок. Ему изрядно надоело мусолить эту тему.

-- Ну уж нет! – не успокаивался Лёха, продолжая нагнетать обстановку, а потом вдруг подсел к Макарову, -- слушай, Сень. А давай сходим на разведку? Я знаю, что делать! Увидишь: будут у нас новенькие простынки, не эта рвань!

Он брезгливо, двумя пальцами, приподнял край пододеяльника и сморщился. Стащил упирающегося парня с кровати и потянул за собой. Открыв дверь, Лёша выглянул в коридор. Из закутка, в котором был склад, слышались звуки скандала.

-- Да я на вас жаловаться буду! Забирайте, не нужно ничего! Эту рвань оставьте себе! Пойду покупать новое! – кричала какая-то женщина.

-- Слышишь? И бабе подсунул! Скотина! Ничего не боится! – возмутился Колесников.

Он торопливо прикрыл дверь, оставив небольшой зазор для наблюдения. Мимо них пробежала девушка лет двадцати. С длинными светлыми волосами, забранными в хвост, в обтягивающих голубых джинсах и белой футболке, с раскрасневшимся лицом – она даже в гневе была чудо как хороша.

Потом, мимо их наблюдательного пункта прошествовал комендант. Слышно было его бормотание:

-- Жалуйся, жалуйся. Малейшее нарушение – и вылетишь отсюда. Завадский -- сука! – очевидно, снова вспомнив о пропавшем кастеляне, прорычал он.

Хлопнула дверь, и всё стихло.

-- Пора! Пока никого нет! – Лёша потянул за собой Макарова.

-- Куда? – Арсений пытался вырваться, но хлипкий на вид Колесников оказался очень цепким и сильным.

Подойдя к закутку, он нырнул внутрь. Остановился перед дверью склада, что-то выискивая в карманах.

В этот момент раздался звук торопливых шагов. Оглянувшись, Сеня увидел ту самую девушку, которая пробежала мимо их комнаты.

-- Телефон не могу найти. Из-за этого барана коменданта выронила, что ли. Не видели? – расстроенно спросила она, тщательно оглядывая пол.

Парни дружно мотнули головами. Макарову стало неловко, как будто их застали за чем-то противозаконным, хотя ничего такого они не делали.

-- Представляете, подсунул рвань вместо постельного белья! Хорошо, я сразу посмотрела! – пожаловалась она, на время забыв про телефон.

-- Нам тоже, -- сочувственно покивал Лёха.

-- Что он себе позволяет! Кем себя возомнил?! – начала злиться девушка.

-- Как вас зовут? – прервал её Лёшка.

-- Варя.

-- А меня Алекс. Это Сеня, -- показал на Макарова парень.

Услышав снова имя нового знакомого, Арсений мысленно закатил глаза.

-- Слушай, Варь. Тебе нужен хороший комплект постельного? – понизив голос, спросил Лёха, -- ты иди к себе, мы принесём.

Он явно очень хотел, чтобы девушка ушла.

-- Я на этого Георгия жаловаться буду! – раздражённо сказала Варя, не обращая внимания на слова Колесникова.

-- Ага, в спортлото, -- усмехнулся Лёшка, -- или в ООН. А ещё лучше…

-- Я найду куда! – девушка посмотрела на парня хмуро.

-- Ну вот, сначала найди… -- ответил было Колесников, но Сеня оборвал его. Ему надоела разгорающаяся перепалка.

-- Тсс. Кажется, кто-то идёт, -- сказал Макаров, и все притихли, вслушиваясь в напряжённую тишину.

Где-то далеко послышался звук цокающих каблуков. Хлопнула дверь на первом этаже, и всё стихло.

-- А почему, собственно, мы должны кого-то бояться?! Я сейчас пойду к этому Георгию и устрою там скандал! – снова заговорила Варя. Её голос креп и набирал силу.

Сеня вдруг с необъяснимой тоской подумал, что сейчас их поймают, и сам поразился этой мысли. Кто и за что? За то, что Варя ругается в коридоре? Макаров собирался предложить новым знакомым разойтись по комнатам, но его опередил Лёша. Хитро подмигнув Арсению, он достал из кармана какую-то металлическую загогулину. Потом повернулся к двери и сосредоточенно пыхтя, начал ковыряться в замке.

-- Ты что делаешь? Замок вскрываешь? Какого хера?! – зашипел Сеня, до которого внезапно дошло.

-- Тихо! Не хотят давать, значит, возьмём сами, -- невозмутимо ответил Лёшка, открывая перед ними дверь, -- вуаля!

-- Тоже мне, волшебник рукожопый. Нет, это без меня! -- вконец разозлился Макаров, разворачиваясь, чтобы уходить.

Он решил, что Варя тоже начнёт возмущаться и поливать Колесникова руганью, поддержит Сеню, но девушка неожиданно остановила его.

-- Подожди. На самом деле, если комендант к нам так относится, надо его наказать, -- тихо произнесла она. В тусклом освещении коридора её глаза блестели таинственно и заговорщицки, -- зайдём, да сами возьмём, что нам надо. Я считаю, это правильно. А камер в этом закутке нет, смотри.

Сеня и сам видел, невзирая на нелогичность ситуации. Казалось бы, камеры в обязательном порядке должны быть именно у склада с вещами, но их здесь не было!

-- Хорошо. Зайду с вами, но сам брать ничего не буду, возле двери посторожу -- сказал Сеня.

Ему было противно воровать, а ведь именно это они сейчас собирались делать. В конце концов, поспит на дырявой простыне, ничего страшного. А с первого же аванса купит себе постельное бельё.

Сколько раз потом он будет проклинать себя за то, что не развернулся, не ушёл, а малодушно отправился вслед за ребятами? Малодушно потому, что испугался насмешек с их стороны, позволил уговорить себя.

Сеня шагнул вслед за Лёшей и аккуратно прикрыл за собой дверь.

В кромешной темноте Лёшка подсветил фонариком на телефоне и щёлкнул выключателем. Тускло загорелась пыльная лампочка, освещая тесную комнатку, уставленную под потолок металлическими стеллажами. На полках довольно неаккуратно лежали кипы стиранных вещей, свёрнутые валиками матрацы, одеяла, пирамиды из тощих подушек.

-- Ага, вот. Давай, выбирай! – удовлетворённо сказал Колесников и ткнул пальцем в горы новенького, в целлофановых упаковках, постельного белья.

-- Вот же жлоб! Столько хороших вещей, а он дрянь раздаёт, -- покраснев от злости, Варя стала неспешно перебирать упаковки.

-- Поскорее! Не в магазине же! Вдруг кто-то придёт! – прошипел Сеня, у которого сердце бешено колотилось в области живота, понемногу опускаясь всё ниже.

Не обращая никакого внимания на его слова, Лёша отошёл вглубь комнаты.

-- Ого! Посмотрите, что здесь! – раздался его голос.

Сеня заглянул между рядами стеллажей и увидел на стене нарисованного монстра. Дух захватывало от того, насколько живым он казался. В нём было много от человека, если бы не перекошенные, грубые черты лица. Красные глаза горели ненавистью, с оскаленной пасти свисали нити слюны, когтистые пятипалые лапы тянулись со стены, словно сейчас схватят. Самое интересное, что чудовище было в чёрном костюме, что неуловимо напомнило Макарову кого-то виденного сегодня. Сеня невольно поёжился. Рисунок выглядел весьма реалистично.

-- Ух ты! – воскликнула Варя, приблизившись вслед за Алексом к стене, -- очень талантливо! Такое ощущение, что вот-вот сгребёт тебя и сожрёт.

Лёшка подошёл ближе, потрогал нарисованные когти, жуткий оскал.

-- Я так понимаю, это тот самый шедевр, про который рассказывал комендант, -- он задумчиво поковырял пальцем лапу монстра, -- а вам не кажется, что существо похоже на нашего охранника? Ну да, так и есть! Не любил, видать, кастелян Завадский Василия! А может быть, Васька и грохнул его, а тело крысам скормил? Видал я во дворе парочку, – хмыкнул он и ткнул в нагрудную нашивку.

«Охрана» -- гласила надпись. Присмотревшись внимательнее, Сеня разглядел в уродливом персонаже знакомые черты, и впрямь отдалённо напоминавшие Васю.

-- Здорово, Василий! – развеселился Лёша и приложил ладонь к лапе монстра, имитируя рукопожатие с чудовищем.

Что-то зашуршало, и в следующий момент, к изумлению спутников, стена за монстром отошла в сторону, приоткрыв щель, в которую вполне мог бы протиснуться человек.

Некоторое время все трое в шоке созерцали открывшийся лаз, потом Колесников пришёл в себя:

-- Охренеть! Если бы не дама, я бы сказал внятнее… Пожалуй, надо уходить. Вдруг сейчас из дырки вылезет этот самый тролль?

Продолжение тут

Общага

- Значит так, - вздохнул участковый, - у нас есть три часа, до двенадцати. Но я постараюсь быть максимально кратким.

Меня зовут Молчун. Неважно, как моё настоящее имя, оно для тебя прозвучит неблагозвучно, поэтому пусть будет Молчун, потому что в обычном своём облике я такой и есть. Я из Ассоциации Древних Магов, сокращённо АДМ. Мы – Админы, те, кто с самого начала человечества борется с демонами и духами, пытающимися вырваться из Ада. Нас подселяют в тела простых смертных, то есть работаем под прикрытием. В моём случае это вот тело Степана Анисимова. Правда, старые привычки остаются. В другом теле я много курю, вот и в новом не могу расстаться со старой привычкой. Когда нас подселяют, все знания носителя передаются нам, с этим проблем нет. Я не буду вдаваться в подробности, скажу лишь ещё, что у нас есть многочисленные осведомители из числа мелкой нечисти, штат сексотов, так сказать. У нас также есть определённые маячки, которые сигнализируют, когда нечисть вырывается наружу. И вот именно такое событие произошло у вас, в Старом Болоте. А вызвала демона Наташа, твоя жена.

- Как? – подскочил на месте Павел. Дело было даже не столько в фантастических словах Анисимова, сколько в том, что слух почему-то резануло имя жены, - Фёдор сказал, что видел ведьму!

- Да-да, - печально покивал Степан, - он подумал, что видел Семёновну.

Анисимов показал рукой на фотографию Наташи в траурной рамке, и похолодевший Павел неожиданно как будто глазами Фёдора увидел женщину, входящую в пещеру. Со спины.  Длинные чёрные волосы, водопадом струящиеся по спине, худенькая фигурка. Рост тоже одинаковый. Да и в профиль они чем-то похожи с Семёновной…

- Твоя жена увлекалась эзотерикой. Я не зря спросил об этом, помнишь? – Продолжил Степан, - именно она и вызвала демона в одну из ночей. Я даже установил, из-за чего. Она очень хотела ребёнка и перепробовав все молитвы, походы по врачам и экстрасенсам, решила испробовать магию. Очень глупое решение, которое в конечном итоге и обрекло её и нерождённого ребёнка на смерть.

Этот демон – Бала-Рат – один из самых древних и подкрадывается он к своей жертве очень искусно, издалека. Обещает исполнение самого заветного желания, маскируется под доброго духа. Наталья легко вошла с ним в контакт, потому что уже начала практиковать магию. Говоря простыми словами, демон её обманул. Всё, что ему было нужно – хотя бы временный выход на свободу. А тут уже есть ты, руками которого он совершил убийства и само собой набрал силу. Скоро Бала-Рат станет настолько сильным, что сможет беспрепятственно вырваться наружу и даже ты ему не будешь нужен.

А теперь о деле. Демон является к тебе по ночам в образе жены, вселяется в тебя и твоими руками совершает убийства. Я установил ловушку в Ледяной пещере. Вернуть его и запереть обратно не составит труда. Но в одном случае: если ты мне поможешь. Оставить тебя рядом с людьми я не могу, потому что Бала- Рат через тебя скоро вырвется наружу. Отправить тебя в какую-нибудь глушь – тоже не вариант. Потому что демон рано или поздно заставит тебя что-нибудь сотворить с собой и финал будет таким же.

Бала-Рат привязан к тебе и пойдёт за тобой. Твоя задача: лечь в постель, но ни в коем случае не спать до тех пор, пока не настанет полночь. Потом надо будет отправиться в пещеру. Пройти через дугу, которую я там установил и выйти обратно. Кстати, не обращай внимания на вид дуги. Это всего лишь образ, который увидят твои глаза. На самом деле, ловушка очень современная.

Вроде на вид всё просто. Но… Там есть нюансы.

Ты скажи, согласен мне помочь изловить демона, убившего твою жену и ещё троих человек? – Анисимов вопросительно смотрел на Павла, у которого, казалось, пол уходил из-под ног.

Демон, Наташа, не родившийся ребёнок… Как ни странно, Павел поверил участковому. Возможно, потому что и сам чувствовал: с ним происходит что-то аномальное. А ещё… он начал вспоминать. Отрывками, как разрозненные кусочки сна. Как топил Настасью, как выворачивал руки зоотехнику, нещадно ломая кости, как мыл топор, окуная руки по локоть в ведро, окрашивая воду в багровый цвет. И как закопал потом испачканную кровью одежду в огороде. Он даже припомнил место: рядом с грядкой огурцов.

- Я согласен, - хрипло проскрипел Паша, посмотрев в глаза жены на фото. Эх, Наташа… Что же ты наделала…

- Тогда о нюансах, - ничуть не удивившись согласию Павла, продолжил Анисимов, - меня там не будет, помочь ничем я не смогу. Наш хитроумный следователь наслушался историй твоего Фёдора и теперь по ночам следит за моим домом.

Демон хитёр и изворотлив. В последний раз он вырвался на свободу в тысяча девятьсот семнадцатом и наколбасил так, скажу я тебе… Изловили его с помощью женщины, через мужа которой он вырвался на свободу. Так вот: ту женщину он обратил в соляной столп.

- Чего? – Павел приоткрыл рот.

- Ну про жену Лота знаешь? Библейскую историю? – спросил Анисимов, глядя на оторопевшего Павла. - Так, понятно. Если вкратце, то жена Лота обернулась на горящий Содом и превратилась в соляной столп. Так вот, этот Бала-Рат фантазёр. Пытается запугать оставшихся людей.

Смысл такой: тебе нельзя оборачиваться, когда выйдешь из пещеры. Что бы ты ни слышал позади. Иначе… Соляной столп. А душу твою он утащит с собой, я ничем помочь не смогу. Я не зря так долго распинаюсь перед тобой. Будет очень тяжело. На психику воздействовать демон умеет великолепно. Запомни, как своё имя. Не оборачивайся, какие бы слова или звуки ты не услышал. Тогда с тобой всё будет в порядке. Правда, за преступления придётся отвечать, но беру на себя, что наказание будет максимально мягким. Зато ты останешься жив, спасёшь много невинных душ и главное, сохранишь свою.

Павел кивнул. Он чувствовал свою вину. Перед убитыми сельчанами, перед женой, перед не родившимся малышом.  Он сделает всё, что в его силах.

Анисимов ушёл, а Паша ещё долго сидел неподвижно, уставившись взглядом в одну точку. Потом не раздеваясь, лёг на кровать, закинул руки за голову и стал ждать. Вот только легко было думать, что он не будет спать. Потому что в сон его тянуло с адской силой, как никогда в жизни. Павел мучился, таращась в потолок, но терпел. Вспоминал обо всех хороших мгновениях, проведённых с женой.

«Прикрой… Прикрой глаза на минутку…» - раздался вкрадчивый голос в его голове, и Павел встрепенулся. Вскочил на кровати, сел. Никого рядом не было. Парень схватил телефон, посмотрел на время. Так и есть: ноль часов, ноль минут. Он встал с места и пошатываясь от нахлынувшего вдруг сонного состояния, поплелся к Ледяной пещере. Сколько в обычное время составляет путь от дома Павла до Ледянки? Минут двадцать, ответил он себе. Сейчас Павлу казалось, что он шёл не меньше двух часов.

Улица вытягивалась, знакомые дворы становились всё дальше друг от друга. Павел шёл, превозмогая напавшую на него усталость, заставляющую смежить веки. Лечь тут, посреди дороги на минуточку, закрыть глаза…

«Нельзя!» - встряхивал он себя и продолжал, как робот поднимать и опускать ноги. Ему казалось, что он никогда не доберётся до пещеры и потому он изумился, увидев перед собой чёрную пасть входа.

Достав телефон, Павел включил фонарик и вошёл в Ледянку. То, что Молчун-Анисимов назвал Дугой – он увидел сразу, метрах в пяти от входа. Это было похоже… на обычное деревянное коромысло, только чёрного цвета. Паша откинул сомнения и шагнул вперёд. Вот только эти пять метров растянулись на целую вечность. Парень шёл, шёл, а стены пещеры выкидывали тот же фокус, что и улица, вытягиваясь до бесконечности.  

Так же внезапно над ним оказалось чёрное коромысло и Павел, не раздумывая, нырнул под него. Он рассчитывал, что станет легче, но почему-то оказалось ещё хуже. На ноги словно накинули невидимые, но очень крепкие путы, он делал каждый шаг с большим трудом. Когда кое-как Павел добрался до выхода из пещеры, сзади раздался голос Натальи:

- Милый… Пашенька… Не уходи… - Парень стиснул зубы, вспоминая слова Молчуна и продолжал упорно пробираться вперёд.

На улице густо клубился туман, забрезжил рассвет. Он с удивлением подумал, что такого не может быть, ведь точно помнил, что уходил из дома в двенадцать ночи.

- Паша! Не бросай! – завыла позади Наташа. 

«Не оборачивайся!» - Павел шёл, преодолевая незримое отчаянное сопротивление, как если бы туман стал плотным и упругим, мешая движению.

- Паша! Я люблю тебя! – совсем рядом, возле плеча голос Наташи.

«Не оглядывайся!» - твердил он себе, как заклинание и делал очередной шаг.

Далеко впереди из рассеивающегося марева вынырнула знакомая мужская фигура. Человек бежал навстречу, размахивая руками, что-то кричал.

«Фёдор!» - облегченно подумал Павел, ощущая, как слабеют сжимающие его тело путы. Он рванулся вперёд из последних сил.

И вдруг… позади жалобно заплакал ребёнок.

…Наташа снилась Павлу каждую ночь. Теперь он просыпался по утрам опустошённый и одновременно полный эмоций, как после просмотра хорошего фильма в кинотеатре. Оглушённый громким звуком и яркими картинами, и вместе с этим полый, как барабан внутри. Теперь Павел ждал ночи, когда к нему придёт Наташа: живая, с теплыми нежными руками, склонится над ним, щекоча лицо длинными шелковистыми прядями волос. Как он любил раньше зарываться лицом в густую чёрную гриву и вдыхать до одурения нежный бесконечно родной аромат! Он не мог оторваться от её волос, пока Наташа со смехом не начинала отталкивать его: «Ну, хватит, Павлик!»

Павел просыпался по утрам и вместе с пробуждением приходило осознание, что Наташи больше нет. Яркие, бесконечно живые сны, где жена была рядом, испарялись в беспощадно-жарком утреннем солнце. Лето выдалось тёплым, припекало с утра. Павел садился на кровати, бессмысленно глядя в окно на беззаботное синее небо. Однажды он не выдержал, уткнулся в подушку, ещё хранящую тонкий аромат волос его жены, и заплакал:

- За что? Почему?! Почему?! – вместе с глухими рыданиями вырывались у него слова.

Он вытирал жгучие слёзы, пропитанные едкой солью горя, отчаянно спрашивая небеса, почему так несправедливо поступила с ним жизнь? Почему его любимой не стало, а он, Павел остался на Земле?

Павел Ивашов с Наташей Звягинцевой дружили с восьмого класса и для окружающих не стало откровением, когда в восемнадцать лет они поженились. Трудно было представить более гармоничную пару. Они даже чертами лица были чем-то похожи, а уж общих тем было больше, чем у кого бы то ни было. Когда начали жить взрослой жизнью, в отдельном доме, который остался Паше в наследство от деда – любовь стала ещё острее, духовная общность пропиталась физическим единением и нежностью. У Наташи из близких родных были только мать, да незрячая бабушка, а у Павла и вовсе никого не осталось после смерти деда, который его вырастил.

У молодых всё было хорошо. Наташа сидела дома, вела хозяйство. Павел получил права, устроился на работу в местное отделение МЧС водителем. Оба заочно выучились в институте. Павел купил «Ладу» и был вполне доволен. Иномаркой ещё успеет обзавестись, а пока был счастлив уже тем, что смог приобрести отечественную. Да и Наташа была рада.

Семейная идиллия омрачалась тем, что у пары шесть лет не было детей. Они ездили на многочисленные обследования и в конце концов оказалось, что у девушки бесплодие неясного генеза. Тогда пара решилась на экстракорпоральное оплодотворение. Но попытка за попыткой заканчивались неудачами, и Павел видел, как после каждого раза гаснет блеск в глазах жены: пока они не стали совсем тусклыми и неживыми.

Радость исчезла из их дома, воцарились тяжелое уныние и грусть. Павел пытался поддерживать Наташу, но она отдалилась, почти перестала разговаривать с ним.

В тот дождливый день они ехали в город на очередной визит к доктору. Наташа, вопреки всему, казалась оживлённой, радостной. Паша, который давно не видел жену в таком настроении, не знал, радоваться её преображению или после приёма у врача она погрузится в ещё более страшную мрачность? Он всё время отвлекался от дороги, краем глаза следя за женой и гадая: что может значить её хорошее настроение? Выехав с заправки, он вновь посмотрел на Наташу. Она улыбалась чему-то своему и тихо подпевала песне, льющейся из магнитолы. Паша так засмотрелся, что совсем забыл пристегнуться ремнём безопасности.

В какой-то момент невнимательность сыграла с парнем коварную шутку. А может быть, был виноват подрезавший его громоздкий «джип». Павел выкрутил руль, уходя от столкновения, не справился с управлением и на полной скорости влетел в отбойник.

Он плохо помнил, что происходило дальше. Страшный удар погрузил мир во мрак. Пашу выбросило через лобовое стекло. Он очнулся почти сразу, так ему показалось, во всяком случае. Глаза застилал кровавый туман, сквозь багровую пелену Паша увидел свою машину. «Наташа!» - крутилось в голове. «Лада» выглядела как-то странно, а прямо за ней громоздился грузовик. Прежде чем его окутал удушливый чёрный туман, Павел смог подняться на ноги, не чувствуя тела, не слыша ничего, лишь ощущая во рту металлический вкус крови, заковылял к своей машине. Тогда он ещё даже не осознал, что произошло. После того, как не пристёгнутого Павла выбросило через лобовое стекло, в «Ладу» въехал грузовик. Жена сидела с ремнём безопасности… Павел подошёл ближе и среди искорёженного железа увидел Наташу. То, что осталось от его хрупкой красавицы жены. То, что будет мучить его в ночных кошмарах, пока он будет лежать в больнице с тяжёлой травмой головы.

- Ты везунчик, Павел, - сказал ему седой лечащий врач на очередном обходе, - с такими травмами мало кто выживает.

Он посмотрел на исхудавшего мрачного Пашу с жалостью. Знал его историю. И то, что жена, Наташа была на третьей неделе беременности, тоже знал. Павлу же, до поры, до времени не говорили. К парню приходили как-то раз сердобольные соседи, однажды – дальние родственники и всё. Тёща, Ирина Вадимовна, возненавидела зятя, почему-то вбив себе в голову, что её ненаглядную Наташеньку угробил именно он. Видеть его не могла. А уж, когда забирала дочь из морга и узнала, что та ждала малыша…

Павел всего этого не знал, но тогда слова доктора воспринял, как издёвку. Кто везунчик?! Он? Да Павел ненавидел сам себя за то, что выжил! Поэтому даже не удивился, когда после выписки из больницы пришёл к тёще, а она его даже на порог не пустила.

- Ты убил Наталью, ты! – она багровела лицом, сипя от ненависти, - ты мою Тусю угробил!

Павел молчал, понуро опустив голову.

- И ребёночек на твоей совести! – фраза тёщи скальпелем резанула по сердцу, безжалостно располосовала его на лоскуты, обожгла острой болью.

- Какой ребёнок?! – непохожим на свой голос, жалким фальцетом вскрикнул он, - какой?!

- Такой! – заорала тёща и слёзы обильно полились по её щекам, - Тусечка была на третьей неделе беременности!

Павел замолчал, осознавая страшную фразу, потом развернулся и пошёл на кладбище. С тех пор он каждый день старался ходить на могилу Наташи, гладил холодную поверхность камня и шептал какие-то свои, одному ему ведомые клятвы. И – ждал ночи. Опустевшая, как ему казалось, его телесная оболочка продолжала днём мыкаться по дому, в предвкушении ночи. После возвращения из больницы кошмары с участием Наташи исчезли, зато во сне он каждый раз видел её живой.

И ночь приходила, томительно-зовущая, накрывала деревню своими чёрными, как у Наташи, волосами, стучала в висках сладким предвкушением встречи с любимой. Павел закрывал глаза – и вот жена оказывалась совсем рядом, склонялась над ним, щекоча его лицо локонами, тихо смеялась и губы её жарко шептали:

- Пашенька, не верь никому, я ведь живая!

По ночам он верил и душа погружалась в счастливый покой. А каждое утро его вновь ждало глубокое разочарование.

В один из обычных пустых дней Павел уныло бродил по дому. Не мог найти себе места. Тяжело было. Всё время мерещилась ему Наталья. То слышал лёгкий шорох её тапочек по линолеуму. То вдруг как будто посуда звякнула на кухне. Павел – туда, а там всего лишь Тихон, его кот, голодный шастал по столу. Павел равнодушно смотрел на животное мутными глазами, но до него даже не доходило, что его надо покормить. Тишка был породистым котом, Павел с женой купили его в городе. В отличие от местных ушлых котов он не мог уяснить, что в деревне еда на каждом шагу и жалобно мяукал, жадно подъедая остатки Пашиной еды. Корова, куры – давно бы передохли с голоду, если бы не сердобольные соседи: Фёдор Сколкин и его жена Дарья. Они смотрели за животными, пока Павел две недели лежал в больнице, да так и продолжали до сих пор, видя, что ему не до этого.

Дарья приходила спозаранку, доила корову, потом являлся Фёдор, приносил банку молока, сметану и творог, яйца его же кур, но Павел даже не смотрел на еду. Холодильник был заставлен склянками. Тогда Паша вернул все банки обратно и попросил больше не приносить ему ничего. Встревоженный Фёдор рассказал обо всём жене, и она вместо того, чтобы перестать опекать соседа - начала отправлять мужа ещё и с горячими обедами. Оба – Фёдор и Дарья – были пенсионерами, свои дети жили в городе, и Павел стал для них своего рода дитём, который никак в себя не придёт от горя, за которым надо присматривать.

Горячее Павел ел. Понемногу, под бдительным взглядом соседа, который заодно удовлетворял свою потребность в бесконечном трёпе. Павел был для него ещё и свободными ушами – для пенсионера необычайная удача.

Про убийство сельчан Павел услышал именно от него. Пенсионер явно играл в следователя в отставке, выдавал версии, одна фантастичнее другой, подозревал половину деревни. Словом, развлекался, как мог. В понедельник Фёдор явился в полдень, как обычно. Принёс куриный суп с лапшой, сел напротив вяло жующего Павла и заговорил. Был он значительно бледнее, чем обыкновенно, глаза возбуждённо сверкали.

- Паш, я ведь позавчера всю ночь не спал, - начал он, - всё размышлял, кто может быть убийцей. Сдаётся мне, что я раскрыл это дело. Всё сошлось! Слушай.

Примерно месяца два тому назад пошёл я на ночную рыбалку. Ну ты знаешь, по ночам клёв хороший. Самое классное место – напротив Ледяной пещеры. Обычно я никому не говорю, где клёв хороший, но сейчас такое дело… Уж не знаю, чего там рыба находит, но по полведра за ночь вытаскивал. И вот стоял, я, значит, с удочкой. Заметил свет какой-то. С лампадкой кто-то прошёл и в пещере скрылся. Любопытно мне стало. Удочку отложил и тихонько за тем человеком отправился. Надо же, ещё и с лампадкой! Не с фонариком! Смотрю, а это ведьма наша! Волосы чёрные, и по фигуре она. Я её со спины видел, но узнал. Потом она боком ко мне встала. Темно было, правда, от лампадки свет всё равно, что никакой, но кое-что я увидел. Переноску она рядом с собой поставила, вроде той, в которой вы Тихона из города привезли.

Она нарисовала мелом какие-то знаки на полу и стенах, а потом встала на колени и начала молиться. Только молитва странная какая-то была, даже нет, страшная. Абракадабра, да ещё и голос у ведьмы такой… Утробный. Как будто из бочки говорила. Может, из-за стен пещеры, не знаю. От той молитвы меня дрожь пробрала. Да и холодно там, сам знаешь. Семёновна молилась, молилась, а потом открыла дверцу переноски, достала оттуда курицу и чик! Ножом ему по горлу! Та билась, бедняжка, вырваться пыталась, да куда там! У ведьмы хватка зверская! Потом Семёновна завывать начала, покачиваться, кровью куриной вокруг поливать. Короче, жуть. Наверное, тогда я окончательно поседел.

Собрался я уйти потихоньку, вот тогда и увидел. Тень появилась, огромная, как будто гигант какой-то вылезать из стены начал. Тут уж я не помню, как вылетел из пещеры и речку перебежал по броду. А Семёновна через несколько минут вышла из пещеры и ушла. С час, наверное, я в себя приходил и трясся. Потом удочку взял и ходу домой. До утра всякая мразь мерещилась. Я успокоить себя пытался, что привиделось, может со страху. А может, задремал?

Только с тех пор прошёл месяц и началось. Сначала вы с Натальей в аварию угодили. Потом долго затишье было, я уж успокаиваться начал, списал на то, что примерещилось мне. Снова на ночную рыбалку начал ходить. А уж клевать напротив пещеры начало: по ведру рыбы приносил! А недавно началось… Настасья, Герасим, а потом и географ.

Позавчера ночью я начал раздумывать. Когда участкового увидел возле пещеры. И понял: ведьма тогда демона вызвала! Не знаю, зачем, может за козу свою хотела отомстить, дура. А демон вселился в участкового! Он убивает! Стопудово! Потому что недавно я его видел, как он в пещеру заходил! Ночью-то еще сомневался, но за ним следить не стал, страшно. Поближе подобрался, чтобы точно высмотреть. Он это был, даже форму не снял, так и шастал! А потом днём его там пару раз замечал. По сторонам оглянется, да и нырнёт туда. Наш участковый это! Точно говорю! – твердил Федька, - в него демон вселился, в него!

- Мало ли, зачем человек в пещеру ходит? Тем более, участковый. Может быть, он и расследует, чего там ведьма делала, ты не думал? – вяло спросил Павел, помешивая ложкой аппетитное варево, которое стало ему поперёк горла.

- Я вчера к следователю ходил, - заговорщицки зашептал Фёдор, наклоняясь к самому лицу Павла, - рассказал ему всё. Только он не поверил про демона. Но сказал, что всё обязательно проверит.

Павел не удивился, не подумал, что Федька слетел с катушек. Ему сейчас было всё равно. Иногда ему казалось, что он всё-таки умер тогда вместе с Натальей. Лишь по какой-то нелепой ошибке его оболочка не была разорвана на куски, как тело любимой. Это казалось действительно странным. Потому что душа у Павла была искромсана точно так же, как Наташа, когда в тот день сквозь кровавый туман он увидел то, что осталось от неё в машине.

- Анисимов изменился! – Вконец побелевший Фёдор продолжал упрямо твердить своё, - да ты присмотрись к нему! Курить начал, ага. Ни с того, ни с сего. Дымит, как паровоз!

- А раньше он не курил? – всё так же механически спросил Паша, думая о том, что надо бы отнести свежих цветов на могилу. Наташа любила ромашки.

- Нет! Спортсмен же всегда был! – глаза Фёдора лихорадочно блестели, и Павел равнодушно подумал, что Федька скорее всего сдурел окончательно, - а ещё он в Ледянке пропадает постоянно! Что может нормальный человек в таком холоде постоянно там делать? А ведьма, получается, с ним заодно!

Павел задумался. Ледяная пещера – потому и Ледяная, что находиться там без тёплой одежды тяжело. Постоянная температура – пять-шесть градусов. На самом деле, что там делать обычному человеку, деревенскому жителю, не туристу? В словах соседа прослеживалась логика, хоть и дикая, не укладывающаяся в голове.

- Кто его знает, - пробормотал он. Кратковременный всплеск любопытства миновал и Павлом вновь овладело привычное равнодушие.

Вскоре Фёдор ушёл к себе, а Паша сходил на кладбище, отнёс ромашек, вернулся и сел возле окна, бездумно глядя на улицу. Он терпеливо дожидался ночи.

Мелькнула высокая фигура в форме, нырнула в его калитку. Павел невольно напрягся, всматриваясь. Участковый? В памяти всплыл недавний разговор, и парень почувствовал неприятный холодок внизу живота. В этот момент в дверь постучали. Негромко, интеллигентно, совсем не как водилось у них в деревне.

Павел подошёл, без дальнейших раздумий и лишних вопросов, открыл дверь:

- Привет, Степан, - он протянул участковому ладонь и посторонился, пропуская того в дом.

- Здорово, Павел, - Анисимов крепко пожал руку и шагнул в комнату. Огляделся. – Зашёл узнать, как ты?

- Подозреваете, что ль? – краем губ усмехнулся хозяин жилья.

- Зачем ты так, Паш? – участковый посмотрел серьёзно и печально, - просто проведать зашёл. Может быть, помощь нужна какая, скажи. Я же один пришёл, без следака.

Парень пожалел о глупой фразе, явно обидевшей Степана. Нет, всё-таки неправ Фёдор, Анисимов неплохой мужик. У Павла потеплело в груди.

- Нет, ничего не надо, - как глубокий старик, он тяжело опустился на диван, сгорбился, не глядя на Степана, - а что я? Живой вот. А Наташи нет. На кладбище схожу, да обратно. С работы уволился. Не смогу больше за руль.

- Понимаю, - сочувственно кивнул участковый, прими мои соболезнования. Развеяться тебе надо, съездить куда-нибудь. Не дело это - днём и ночью дома, - как будто невзначай сказал Степан.

- Дома, да. Никуда не хочу. Да и некуда, - Павел поднял страдальческие глаза на Анисимова, но того уже рядом не было.

Павел встал, недоуменно разыскивая участкового взглядом. Степан стоял в соседней комнате у компьютерного стола, держа на руках Тишку. Тот жался к Степану похудевшим боком и смотрел горящими глазами, в которых светился голод.

- Смотрю, эзотерикой интересуешься? – полюбопытствовал Анисимов, кивая на стопку книг, лежащих рядом с компьютером. Большой рукой он властно почёсывал за ухом кота.

- Это Наташины книги, - неохотно ответил Павел. Привычная боль зашевелилась в груди. Парню вдруг сильно захотелось, чтобы участковый ушёл, не трогал память о жене, не колыхал даже сам воздух разговорами о Наташе.

Наверное, Анисимов прочитал невысказанную фразу в недружелюбном взгляде Павла, потому что вздохнул и вдруг произнёс неожиданное:

- Паш, отдал бы мне кота? Сдохнет он у тебя, совсем не кормишь!

- Не сдохнет, пусть мышей ловит. Нет, я… - обескураженно пробормотал Паша и вдруг ревниво отобрал хрипло мяукнувшего Тишку, прижал напрягшееся тело животного к груди, - буду кормить! Прямо сейчас!

Он рванулся на кухню, нашёл в шкафчике корм и щедро насыпал полную миску яростно набросившемуся на еду коту.

- Ну ладно, - раздался сзади миролюбивый голос Степана.

Паша обернулся. Участковый стоял на пороге, открыв дверь.

- Пойду. Дел много. Если что надо будет, звони, мой номер у тебя есть, - сказал он, шагнув в сени. – Кота корми, не забывай. А то заберу. Как представитель власти, - шутливо закончил он и вышел.

Павел остался задумчиво смотреть на урчащего Тихона. Потом снова принялся бессмысленно слоняться по дому, останавливаясь и надолго застывая у окна. Наташины цветы со сложными названиями давно превратились в коричневые веточки с истончёнными съёжившимися завитками, оставшимися от листьев. Мумии цветов, подумал Павел. Вот и его реальность сейчас скручивалась иссохшими мёртвыми днями, медленно превращаясь в труху.

Непонятная усталость вновь окутывала тяжёлым ватным одеялом, мешала думать. Паша прилёг на кровать и закрыл глаза, ненадолго погрузившись в тяжёлую дрёму.

В дверь постучали. Удивлённый Павел взглянул на часы: девять вечера, кто бы это мог быть? Вряд ли Фёдор, в последнее время он и на рыбалку вроде перестал ходить. Вообще, теперь по вечерам в Старом Болоте безлюдно, как после апокалипсиса.

Паша подошёл к двери, испытав вдруг иррациональный страх, который перебил обычное равнодушие, владевшее им в последние месяцы.

- Кто там? – собственный голос показался парню хриплым и чужим.

- Степан Анисимов. Открой, Павел, есть разговор, - с облегчением услышал хозяин дома и торопливо защёлкал замком.

Уже открывая дверь, он вдруг вспомнил болтовню Фёдора о том, что убийца и есть участковый и его охватил запоздалый страх. На пороге стоял Анисимов в несвежей рубашке и таких же помятых брюках. Что-то заставило Павла прикусить губу и попятиться назад, возможно, непривычно строгое, даже хищное выражение на обычно глуповатом лице Степана. А что, если участковый явился по его душу?!

Чувствуя, как эта самая душа рухнула в пятки, Павел вскрикнул и попытался захлопнуть дверь. Но реакция участкового была молниеносной. С нечеловеческой силой он отбросил Павла в конец комнаты и захлопнул дверь. Медленно сползая по стене, Паша отстранённо подумал о том, что может так и лучше. Возможно, он встретится, наконец, с Наташей?

Поднимая глаза на Анисимова, Павел был уже спокоен. Это покорность судьбе отразилась в его взгляде. По губам скользнула неожиданная улыбка:

- А Фёдор так и говорил, что ты убийца, - вырвалось у парня. Правда, он тут же пожалел о вылетевших словах. Сейчас участковый убьёт его и пойдёт расправится с соседом. Вот идиот! Взял, да и подставил болтливого старика!

Анисимов подошёл к нему и… подал руку, помогая подняться. Ошарашенный Павел не сразу протянул в ответ ладонь.

- Вставай, Паша, некогда стенки обтирать, - разглядывая его, серьёзно проронил участковый, - я же сказал, разговор есть.

Продолжение здесь

Соляной столп. Расследование админа

- Тут он живёт, Дерзун! Слушай, я вспомнил, мне же к Шарику зайти надо, он что-то хотел рассказать. Ты иди сам, а потом звони, если чего, я подойду.

Анисимов рванул и исчез из вида с такой скоростью, что Воронов удивлённо вытаращил глаза. Какая муха укусила дядю Стёпу-милиционера? Немного помявшись у забора, следователь решительно шагнул к калитке.

Недоуменно проводив взглядом облачко пыли, взметнувшееся от ботинок Анисимова, следователь направился к калитке. На ступенях крыльца сидел и смотрел на него угрюмый черноволосый мужик. С широкими плечами, буграми бицепсов, выпирающих через одежду. Кстати, такой без проблем мог бы не то, что руки и ноги переломать, но и голову открутить голыми руками. А уж топором отрубить – вообще без проблем. Мужик, как понял следователь и был тем самым Виктором.

Был он весь какой-то чёрный. Смоляные волосы, заросшее почти до глаз щетиной лицо, тёмные глаза, сейчас хмуро разглядывающие Валеру. Несмотря на жару, довершала этот образ чёрная спецовка, из-под которой виднелась футболка, в дни своей юности тоже бывшая, скорее всего чёрной, штаны и кирзовые сапоги.

- Здравствуйте. Вы, Виктор Дерзун? - спросил следователь скорее для проформы, потому что и так все было ясно.

- Здоров. Ну, я, - пробасил парень, протянув руку и следователь чуть не отдернул свою, потому что ладонь у Дерзуна тоже была чёрная, пропитанная мазутом, машинным маслом и ещё черт его знает, чем. Пожав широкую конечность, следователь непроизвольно обтер свою о брюки и произнес:

- Следователь прокуратуры Валерий Воронов. Поговорить надо, - Воронов показал раскрытые «корочки».

- Пошли в дом, - закопченный мужик улыбнулся во всю ширь рта. Надо ли говорить, что и зубы у него были под цвет всему остальному?

Они вошли в просторные сени, в которых было довольно чисто, что несколько успокоило Воронова, прошли в дом. В большой комнате было очень светло от множества окон, на удивление прибрано и уютно. Следователь вспомнил, что тракторист живёт с матерью и решил, что это её заслуга.

- Ну, гри. - Коротко кивнул на стул тракторист и Валера расшифровал загадочное "гри", как "говори".

- Что вы делали тринадцатого числа ночью с двадцати трёх до часу? - без лишних церемоний, спросил он.

- Спал. Я. На сновале.

Валерий хотел спросить, что такое "сновал", но мозг уже благополучно расшифровал слово, как "сеновал".

- Кто-то может это подтвердить? - буднично произнёс следователь, делая пометку в блокноте.

- Ага. Машка, - вновь сверкнул чёрной улыбкой Виктор и следователь изумленно вскинул на него глаза.

- Машка? - тупо спросил он, не понимая причину дискомфорта, вдруг охватившего его.

- Ага, Иванкина, - ещё шире оскалился мужчина, а Воронов, наконец, понял, в чем дело.

Глаза начало пощипывать, сначала потихоньку, а потом резко стало жечь, как если бы он резал ядреный лук. Слезы непроизвольно покатились по щекам, и следователь вскочил на ноги. Горло нещадно драло и обжигало, словно там поселилась бешеная кошка, решившая поточить коготки об его гортань. Странное дело, самого запаха Валерий не почувствовал, но ощущение, что его только что облили, как минимум серной кислотой - становилось лишь сильнее.

- Ой! - совершенно нелепо воскликнул он, бросаясь к входной двери.

На секунду он ослеп от слез и жжения, беспомощно ткнулся в косяк, нащупал все же ручку двери и вылетел прочь, забыв о приличиях, испытывая потребность только в ледяной воде и глотке чистого воздуха. Вслед ему неслось зычное, но совсем незлобное гоготание чёрного мужика.

- Гы-гы-гы! - заливалось биологическое оружие по имени Виктор, - гы-гы!

Ничего не видя вокруг, следователь кубарем скатился по ступенях крыльца, едва не вышиб калитку и только собрался кататься по земле и выть, как его схватила за плечо чья- то очень уверенная рука:

- Стой! Ладони подставляй, воды налью! - произнесла жгучая темнота голосом Анисимова.

Следователь покорно выставил ладони и почувствовал, как в них полилась холодная вода. Валерий жадно плеснул пригоршню в горящие огнём глаза и подставил ладони вновь. Умывшись, он вырвал из рук Анисимова пластиковую бутылку с водой и надолго приник к её горлу, жадно орошая жгучее пекло глотки.

- Ну что, прошёл квест? - добродушно хмыкнул участковый и прозревший следователь смог только ошарашенно кивнуть.

- Что это было? - хрипло спросил он.

- Я же предупреждал, - спокойно ответил Анисимов.

- Ну и гад же ты, Степан! Сбежал! - зло бросил Воронов, отшвырнул бутылку и зашагал по направлению к своему дому.

Он был в бешенстве и даже не оглянулся ни разу. После такого вероломного нападения, ни о каких дальнейших походах на сегодня не могло быть речи.

На следующий день в дверь дома, где обитал Воронов застенчиво постучали.

- Заходите! - зычно гаркнул следователь, которому было лень вставать из-за стола.  Валерий очень удивился, когда на пороге, неловко сутулясь, появилась высокая фигура Анисимова. До этого он не замечал в нём особой застенчивости.

- Ну что, куда сегодня? - спросил участковый, протягивая ладонь и заглядывая в глаза хмурого следователя. Во взгляде Степана скользила вина.

- Даже не знаю. Надеюсь, больше таких сюрпризов не будет? - Воронов иронично посмотрел на Степана. Он уже давно переварил неприятную историю, она вызывала теперь улыбку, но смотреть, как раскаивается участковый был приятно.

- Не будет! - поспешно ответил Анисимов.

- Тогда сначала к девице Марии, а потом к Мозглякову. У Дерзуна есть алиби, он утверждает, что в ночь убийства географа был на сеновале вместе с Иванкиной.

- Ясно! - Расплылся в улыбке участковый, поняв, что Воронов больше не злится.

…Они отправились к Иванкиной, которая в это время находилась на работе, в здании администрации поселения. Девица Мария вопреки тому, что представлял себе следователь, оказалась неожиданно пухлой невысокой девушкой и Воронов вновь досадливо поморщился, понимая, что не угадал с обликом в очередной раз. Ещё он поразился тому, что за эту девушку боролись сразу двое мужчин. Потому что, в противовес Василию, она оказалась какой-то бесцветной.

Бледная кожа, очень светлые волосы, маленькие серые глазки, которые совсем терялись на круглом большом лице. Следователь вспомнил свою Соню: яркую, с изящной талией. А потом вдруг устыдился своих мыслей. Ну и что - некрасивая, как говорила бабушка: "С лица воду не пить, главное, чтобы человек был хороший."

На все вопросы Мария отвечала тихим музыкальным голосом, который больше подошёл бы Дюймовочке. И отвечала так, что сомнений не оставалось: Дерзун не имеет отношения к убийству географа, а с остальными потерпевшими у него и вовсе не было конфликтов.

Покидая здание правления, хмурый следователь теперь знал, что Маша давно уже выбрала Виктора и почти все ночи последние три месяца они проводят вместе. "Потому, что Витя хороший, вы его не знаете. А он цыпляток на руки берет, и все-все животные к нему тянутся. Вот, скажите сами, будут звери ластиться к дурному человеку? А про географа люди болтают, он пытался ухаживать, но я сама его давно отбрила. Не слушайте вы этих брехунов." Следователь недоверчиво посмотрел на девушку, вспомнив в мельчайших подробностях свои вчерашние впечатления от встречи с трактористом. Но в маленьких глазах он углядел лишь искренность и волнение за любимого.

- Что ж, посмотрим, что там за блогеры! - следователь отправился вслед за участковым к Мозглякову.

Глава 4

По дороге Воронов успел узнать про Славу и его друга.

- Он ведёт блог про мистику. Какие-то псевдо-расследования там устраивает. Пудрит мозги людям, короче говоря, - рассказывал Анисимов, окутывая морщившегося следователя облаками сизого дыма. Следователь даже не успевал замечать, когда Степан достаёт новую сигарету. Словно тот курил одну бесконечно тлеющую гадость.

- Называет себя Слава Мозг. Канал «Мистические расследования», что-то в районе тридцати тысяч подписчиков. Я посмотрел пару роликов – хрень полная. По-моему, чистая постановка. Так вот, блогеры приехали за пару дней до первого убийства. Начали со своей камерой лезть ко всем жителям с расспросами, какие мистические явления здесь происходят. Достали всех, их чуть не побили. Наши могут, - участковый вздохнул.

- А какие мистические явления происходят? – эхом отозвался Воронов, с трудом успевая за широкими шагами парня.

Он едва не врезался в спину Степана, который резко остановился.

- Никаких. Наши достопримечательности – Ледяная пещера да Семёновна. Вот и вся мистика, - неохотно ответил участковый и повернулся. Следователь пытливо всмотрелся в обманчиво добродушное лицо, но увидел лишь грусть, медленно тающую в глазах Степана. – Девчонок нормальных даже нет, все уезжают в город. Кто захочет жить в такой дыре?

Воронов кивнул. Это он как раз понимал. Как и то, что такой видный парень живёт одиноко. В наше время одинаковых губ, скул и бровей, когда многие девушки похожи друг на друга, как однояйцевые близнецы, мужчинам и так-то непросто найти свою половинку. А уж в глухой деревне, откуда девушка сбегает, едва окончив школу - почти невозможно. Странное дело, Воронов вдруг подумал, что его безупречная Соня тоже похожа на множество таких же девушек и если она наденет парик и встанет среди своих однотипных клиенток – он не сможет её узнать. А вот Маша Иванкина уникальна. Более того, теперь девушка казалась Валерию почти красавицей.

Валерий встряхнул головой, сбрасывая странные мысли. Деревня Старое Болото на него так действует, что ли? Засасывает?

- Пришли, - через некоторое время остановился возле ничем не примечательного дома Анисимов.

Они вошли в калитку, поднялись по ступеням крыльца и столкнулись с женщиной в цветастом халате и стоптанных домашних тапочках.  Она хмуро смотрела на них, опустив пустое алюминиевое ведро на пол.

- Здравствуй, Степан! К моему оболтусу, что ль? – её лицо было напряжённым и выжидающим.

- Здравствуй, Ангелина Сергеевна, - кивнул Анисимов, расплываясь в улыбке и следователь невольно зауважал участкового. Под воздействием его обаяния колючая хмурость женщины растворилась, а лицо разгладилось, обретая мягкость, - следователь из города хочет поговорить с ребятами, совсем недолго.

Надо же, и голос такой задушевный! Натуральный лис! Оценил Валерий.

- Заходите, разговаривайте, - вздохнула Ангелина Сергеевна, - только зря на них думаете. Ваши тут уж были, расспрашивали. Ну какой из моего дурачка убийца, сам посуди? Слави-и-ик! К тебе пришли! - Вдруг без всякого перехода закричала она, поворачивая голову вглубь дома.

- Да, вы заходите, они спят ещё. Сможете разбудить - так и поговорите, - женщина махнула рукой и, гремя ведром, ушла к сараю.

Она не сорвала. В доме стоял богатырский храп. В двух небольших тёмных комнатах, явно переделанных из одной, вольготно раскинувшись на кроватях, спали парни. Воздух был пропитан запасом ядрёного молодецкого пота. Следователь поморщился, почему-то не к месту вспомнив термоядерного тракториста.

- Слава! - громко произнёс Анисимова, заглянув в обе комнатки. Эффекта это не произвело. Храп стал ещё громче.

- Похоже, бесполезно. Зайдём попозже, - развернулся к двери следователь.

- Мозг, вставай! Мистику подвезли! - вдруг не своим, голосом евнуха взвизгнул Анисимов. Невольно вздрогнув от этого крика, Воронов оглянулся. Храп синхронно прекратился, как будто кто-то щёлкнул тумблером, враз отключив звук.

Послышалось возня и на свет явилось круглое лицо с припухшими от долгого сна глазами. Почти одновременно из другой комнатки показалось другое заспанное лицо, настолько похожее на первое, что следователь едва не рассмеялся.

- Чего? А? - широко зевнув, спросил первый парень.

- Вставай, Славик. Надо поговорить, - спокойно ответил Анисимов, - вместе со мной следователь Воронов Валерий.

Слава вздохнул, исчез на пару минут, а потом вышел в трико и несвежей майке, вслед за ним явился друг. Разговор получился скомканным. Воронов видел, как зажаты оба парня, словно что-то скрывают.

- Да не ругались мы с кем! Не помню ничего такого! - нервно ответил Слава на вопрос, не было ли у них конфликтов с кем-нибудь из погибших, - тут же Старое Болото, дикари живут! Увидели камеру и развылись: "Не надо меня снимать!" и прочее в таком же духе. Колхоз! - Он скривил презрительно гримасу.

- Ты не забывай, что сам родом из этого колхоза, - веско напомнил ему Анисимов, растеряв свою добродушную простоту. Слава осекся, суетливо оглянулся на друга Ивана, который до этого сидел молча. Тот вдруг широко улыбнулся:

- А чо, если есть Старое Болото, должно бы быть же и Новое? Прикинь, встречаются два чувака, и один другому: "Ты где живёшь? Я в Старом Болоте." А второй ему: "А я в Новом!" Во, кринж! Жабы!!! Ахахаха! - громко расхохотался он, не обращая внимания на предостерегающие взгляды друга.

- Мозгляк тоже староболотинец! Получается, тоже жаба, - усмехнулся Анисимов.

- Мозг, а не Мозгляк, - с достоинством поправил его Иван.

- Хватит, - поморщился Воронов, которому начал надоедать этот детский сад, - значит, всё таки были конфликты? Конкретно вспомни.

- Бабка эта Настасья орала, помню. Типа мультика, где всех посчитали. Орала: "И тебя сняли!" - поморщился Славик, - там много народу было, когда мы с камерой ходили. Возле магазина. Испугались, наверное, что их опухшие рожи кто-нибудь увидит. Потом мужики надвигаться начали, и мы оттуда ушли. Вдруг, камеру разобьют? Вот и весь конфликт. И чо? Думаете, мы их убивать пошли ночью за это?

Славик серьёзно просмотрел в глаза Воронову и тот почувствовал, что парень не врёт. Да зачем ему, на самом деле?

- Слышал, ты какие-то расследования проводишь? - миролюбиво поинтересовался Валерий.

- Да какие там расследования? - махнул рукой парень, - так, рассказываю про дома с призраками, пытаюсь зафиксировать аномальную энергию… Сюда чилить приехали, да заодно уровень аномальной энергии в Ледяной пещере измерили.

- И много её там? - усмехнулся Валерий.

- Овердофига! - абсолютно серьёзно подтвердил Слава, - по уровню можно подумать, что там живёт какой-то очень мощный призрак. Или демон.

- Чем измеряете? Счётчиком Гейгера? – невинно поинтересовался следователь.

Слава метнул в него презрительный взгляд:

- У нас прибор есть, - но какой именно, распространяться не стал.

Гости не стали долго задерживаться и вскоре распрощались, узнав, что по ночам ребята не спят, а гуляют по деревне, но в основном ходят в соседнюю деревню Лыково в клуб.

- Всё не то, - задумчиво произнёс следователь на обратном пути. – Понятное дело, к ребятам надо будет присмотреться повнимательнее. Надо будет проверить их алиби на все три убийства, раз они говорят, что в это время тусовались в Лыково. Значит, их там видели. Но всё не то. Чувствую, что зверь притаился рядом, но прохожу всё время мимо.

Поход в соседнюю деревню Лыково запланировали на следующий день и разошлись. Вечером в дверь дома, где обитал Воронов, постучали. Он встал из-за стола, где делал записи, подошёл. На пороге оказался невысокий щуплый старичок.

- Здравствуйте, товарищ следователь! – не проговорил, а прошептал мужичок, испуганно оглянувшись.

- Добрый вечер! – от громкого звука его голоса, мужичок попятился.

- Можно поговорить? – спросил он и снова сделал шаг назад.

Больной, что ли? Мелькнула в голове Валерия беспокойная мысль. Кто их знает, местных…

- Проходите, - он пошире открыл дверь, и старик робко вошёл в комнату.

- Как вас зовут? – приветливо улыбнулся следователь. Он видел, что человек чем-то сильно напуган.

- Фёдор Иванович Сколкин, - шумно сглотнул мужичок, набрал побольше воздуха и затараторил, - хочу вам рассказать, кто убийца.

- Присаживайтесь, - заинтересованно взглянул Валерий. Фёдор Иванович помотал головой и остался стоять.

- Хорошо, я слушаю, - следователь подумал и тоже не стал садиться.

- Убийца – наш участковый! – выпалил мужичок и испуганно покосился на дверь, как будто ожидал увидеть там Степана.

Продолжение тут

Соляной столп. Расследование админа