Милейший Мухтар, слушай внимательно: я сейчас коротко расскажу тебе о тебе. Потому что я так понял, что ты кое-что о себе не знаешь.
Напомню, что по состоянию на первое полугодие 2008 г государственная дотация Чечне составляет 95%. Что это значит? Перевожу на русский: ты, Мухтар, живешь на сто рублей, а зарабатываешь пять. Остальные 95 рублей тебе даю я, русский Иван.
Я не знаю, как ты после этого должен называться по-чеченски, но по-русски такой человек с незапамятных времен именуется не иначе как нахлебник.
Мухтар — ты нахлебник.
Я кормлю тебя и оплачиваю твое проживание. За какие заслуги, спрашивается? Что полезного ты делаешь для меня, что побуждает меня содержать такого захребетника?
Впрочем, этот вопрос некорректен: что полезного можно ожидать от бездарности, которая даже не в состоянии прокормить сама себя?
Сформулируем вопрос иначе: какого отношения я жду от нахлебника — человека, которого я вынужден кормить?
Как минимум уважительного. Нет, я не прошу его петь мне дифирамбы и униженно кланяться, когда я прохожу мимо — это дикость. Но я ожидаю, что он будет вежлив со мной, будет уважать мои обычаи, мои святыни и всем своим видом будет показывать, что он благодарен мне за мой хлеб и кров.
Теперь, Мухтар, рассмотрим, как ты относишься ко мне на самом деле.
Ты жжешь мои флаги и топчешь мою символику.
Плюешь в кабинетах ректоров моих университетов, пишешь оскорбительные надписи на моих храмах и глумишься над моими святынями.
Ты грабишь меня и насилуешь моих женщин.
Ты занимаешься криминалом на моей земле — земле, которая тебя безвозмездно кормит.
Ты издеваешься надо мной в моей Сети — если бы «русская статья» работала объективно в обе стороны, подавляющее большинство твоих соплеменников давно бы по ней сидело, потому что Сеть буквально затоплена вашими грязными высказываниями в адрес тех, кто вас кормит.
Мухтар, почему, несмотря ни на что, я продолжаю безропотно кормить тебя?
Я тебе скажу. Лично мне и моему народу ты даром не нужен — будь моя воля, ты давно бы пас баранов в родных горах.
Но ты нужен нашим правителям.
Они используют тебя как громоотвод, как пугало и страшилку для русских.
Мой народ реально бедствует. Подавляющее большинство населения живет за чертой бедности — процветает лишь незначительная кучка ушлых пройдох.
Почему такое возможно? Как получилось, что такая ситуация сложилась в самой богатой стране мира?
Чтобы у моего нищего народа не возникало таких вопросов, тебя, Мухтар, пустили в Москву и другие русские города и авансом дали индульгенцию на все мерзости, которые тебе придется сотворить. У тебя, Мухтар, иммунитет, даденный моими правителями. Ты можешь глумиться надо мной и моим народом сколько влезет — мои власти тебя не тронут. Ты для них очень удобен — хороший такой громоотвод, именуемый «злой кавказец», качественный, проверенный временем. Как говорят американцы — «тебя используют».
Мухтар, я все это знаю. Сказал бы, что я тебя презираю — но это не совсем верное определение. Мне тебя жаль — точно так же, как жаль глупую собаку, которая по приказу хозяина, за кусок мяса на косточке, бегает на цепи по двору, гавкает и кусает нищих, которые пытаются пробраться к хозяйской помойке и добыть кусок хлеба.
Но тут, Мухтар, есть одна проблема. Таких как я — понимающих ситуацию, не очень много. Подавляющее большинство русских просто и бесхитростно ненавидит вас — и даже не за нахлебничество ваше, а по факту вашего безобразного поведения. Вы сами, в угоду нашим правителям, взрастили такое отношение к себе и продолжаете пестовать и лелеять его.
Ну а теперь я вернусь к моему вопросу.
Скажи, Мухтар, что ты сделал такого, за что я — русский Иван, мог бы тебя уважать?