Славик сидел в коридоре роддома, нервно поправляя бумажный пакет на голове. Рядом, нежно взяв его за руку, сидела его ламповая тян, и её лампы тускло освещали обшарпанный больничный коридор.
Тишину нарушил стук каблуков – доктор в безупречно чистом медицинском халате и белом пакете на голове вышел из кабинета и направился к парочке.
- Хиккаевы?
- Д-да – неуверенно ответил Славик
- Станислав Ростиславович, пройдите ко мне в кабинет, пожалуйста. Я должен с вами кое о чём поговорить.
Славик обернулся на тян, и та одобрительно мигнула лампами. Он поднялся со скамейки и нерешительно побрёл за доктором.
- Итак, Хиккаев, сядьте – доктор проверил, плотно ли закрыта дверь, и направился к столу. Славик сел, плохо скрывая волнение даже под плотной бумагой пакета.
- Я хочу поговорить о вашем сыне.
- С ним всё х-хорошо? – взволнованно пробормотал Славик.
- Эх… Ваша тян упарывала во время беременности?
- Н-нет, мы, ну, просто решили…
- Плохо. Вообще, плохо уже то, что вы завели семью с левой тян, а не с родной сестрой, как все нормальные аноны. Вы же знаете, что тян не нужны. Но нет, вы не послушали, и вот, полюбуйтесь, к чему всё это привело – доктор достал тоненькую медицинскую карту и открыл её на первой странице – ваш сын… эх, батенька, ваш сын – альфач. Всё по Протопопову – доктор кивнул на портрет брутального лысого мужчины, почтительно висевший над столом.
Хиккаев в ужасе побледнел, что было заметно даже под пакетом. Его, стремительно поредевшие после рождения ребёнка, волосы встали дыбом. Доктор встал из-за стола и поманил Славика к массивному окну в задней части кабинета. Из окна открывался вид на просторную палату, заставленную маленькими пластиковыми лотками с лежащими в них младенцами.
- Вот, полюбуйтесь. Вон тот – ваш.
Славик посмотрел в направлении, указанном доктором и обомлел. Здоровый розовощёкий малыш весело дрыгал ногами и шлёпал маленькими ручками проходящих медсестёр по задницам, пока те смущённо хихикали.
- А ведь ему всего три недели – нарушил молчание доктор. Как вы с этим жить будете – не представляю.

Дома царила напряжённая обстановка. Славик мрачно ходил кругами по комнате, пока его тян на кухне кормила новорожденного. Он не находил себе места. Едва зажжённая сигарета тут же отправилась в окно, открытая флажка стояла на столе, источая приятный запах трав. Славик открыл шкаф и мрачно посмотрел на содержимое. В шкафу висела длинная шинель с оранжевыми молниями на лычках. Покоцанная осколками, баллистическая маска джентльмена с усиками с немым укором смотрела на него, и её розовые щёчки напоминали о пламени войны. Славик посмотрел в глаза маски и решительно захлопнул шкаф. Он был готов действовать.
- Дорогая, ты знаешь, что надо сделать. Мы отдадим его в детдом, ты же понимаешь. Настругаем новую личи… - начал говорить Славик, зайдя на кухню.
- Слав, ты чо, ваще больной? – внезапно возмутилась тян – Это твой сын, между прочим, ты ваще понимаешь? Ты же мужчина, ты должен теперь нас с Ванечкой содержать.
Хиккаев схватился за сердце. Таких слов он не слышал со времён Великой Победы.
- Т-т-т-ты что себе позволяешь? Ты тян! А ну молчать, шлюха! – Он сорвался на визг.
- Тряяяяпка. Чмо. Пидор. Не мужик. Импотент, фу – с каждым ругательством, лампы тян становились всё тусклее. Толстощёкий малыш ехидно улыбнулся и метко плюнул Славику в лоб. Ноги Славика подкосились и всё окружающее стремительно поплыло, сопровождая его в тихую дрёму обморока.

Славик очнулся на улице, в беспорядочной куче своих вещей. Военная шинель, пекарня, фап-носок – всё было разбросано. Уже не было смысла возвращаться, и Славик медленно побрёл по улице, под сочувственными взглядами прохожих анонимусов.
Он остановился на площади и сел на ступени у подножия памятника. Колоссальная корзина, сплетённая из железобетонных прутьев – памятник павшим на Восстании Доморощенных. Тогда, десять лет назад, они победили, загнав альфачей в резервации. Славик прошёл этот путь от начала до конца: он был на Диванном Наступлении, прорывал блокаду Битардска, участвовал в засадах на ракосходочки, лежал в грязи, в окопах, под перекрёстной травлей, и пылающие пуканы сбитых омег расчерчивали небо над ним огненными полосами. Он был на параде в честь Победы, и седой патлатый генерал Сычёв на белом коне держал свою речь: “…помните, пусть даже мы победили сейчас, но война никогда не кончается. Когда-нибудь она придёт снова в наши дома, но мы уже будем готовы…”

Славик встрепенулся и вскочил с кровати.
Всего лишь сон.
- Славааа! Вставай, мы к доктору идём скоро, доктор расскажет, как там у личиночки со здоровьем – весело прощебетала тян, заглянув в комнату Славика.
- Да, конечно, сейчас – он медленно встал с постели и натянул труханы с чиркашом – сейчас, милая. Война никогда не кончается…
Славик с воодушевлением подошёл к сейфу в стене. В нём хранилось не только ЦП.
- Когда-нибудь она придёт снова в наши дома…
Славик достал ружьё.
- Но мы будем уже готовы.