В нос ударил странный, терпкий и как будто маслянистый, запах хвои. От такого запаха сдуреть было можно. Он мешался с еще тысячами таких же сильных, ярких и странных. Просто голова кругом.
Лес был тревожным. Страшным.
И все ж... Здесь было прекрасно!
Дед, осатаневший, взмокший от бега, все же мельком подумал:
«Схожу потом в разведку. Хорошо тут.»
Мысль дикая, и никуда не годная. Какое, к чертям, хорошо, когда мутация!
Но Дед не осознал. Был занят свершено другим.
«Найду. Убью.»
- Сволочь, - выдохнул рядом, по правому борту, Баба, - вон смотри, с него накапало. Туда!
- Вижу, натоптал тут, - Дед отвел рукой ветку, и полез в проем между деревьями.
- А если он нас? – Подал голос Внучка, жалобно и как-то обижено, - он небось мутант. Порвет, как Тузик тряпку.
- Слесарь сказал, что нет, - веско заметил Баба.
- Что-то мне кажется, тот Слесарь говна своего не знает. Тихо! – Дед почти не удивился, поняв, что держится сломанной правой рукой за тугую ветку осины и ничего. Никакой боли. Никакой слабости, - я его слышу.
И рванул вперед, со штангой наперевес.
Все оказалось гораздо хуже, чем Дед мог представить.
Он остановился у черного провала подземной шахты, невесть откуда взявшейся в лесу.
«Эх, был бы я разведчик...»
Но пришлось действовать без подсказок.
Он шагнул в темноту первым.
- Эй, Репа! – Судя по звуку, это была не шахта, а что-то вроде длинной землянки. Эха не было, - Отдай парня! И вали куда хочешь!
«Убью. Задушу гада своими руками!»
- А ты настырный, Дед, - послышался глухой насмешливый ответ.
Нет. Не землянка. Побольше будет.
- Упертый козел. Я думал, ты вялый, а ты вон какой!
- А я думал, ты просто тупой, - отозвался Дед тон в тон, - а ты еще и убийца.
- Сейчас пацану шею сверну, слышь? Я сегодня не в духе, не обзывайся лучше!
Баба шепнул еле слышно:
- Может, позовем людей?
- Давай, сбегай, - Дед махнул рукой и пошел вперед, на звук. На голос.
- Репа, а что ты все по бабам да по детям? Тебе с мужиком что ли не справится?
- Это ты кого мужиком называешь, себя? – разозлился Репа где-то слева, - так пальцем вжик, и не мужик!
- Ты из-за угла такой смелый, и когда ребенком прикрываешься. Ты, наверное, своих-то всех тоже порезал начиная с баб и детей. А когда мужики в панику впали и их потихоньку, да? И что интересно, ты ж вроде не мутант...
- Ты так думаешь? – Внезапное яростное рычание совсем близко и сверху, - ты так думаешь?!
Сильные пальцы сомкнулись на горле Деда. Хватая ртом воздух, Дед извернувшись ткнул в темноту перед собой острым концом штанги.
- А вот и нет, - он ощутил поганый запах изо рта Репы, - а вот и нет!
Он был огромен. На пол метра где–то выше любого человека.
«Но как?!» - успел подумать Дед цепляясь за остатки сознания, - «Как он такой вымахал?»
- А ну пусти его, тварь! – Луч фонарика выхватил из темноты огромную, словно распухшую физиономию Репы, - я тебе сказал!
Баба, как черт из табакерки, выскочил из темноты. И на нервной почве опять забыл про свой веселый южный говорок.
- Еще один придурок! – Репа отшвырнул Деда и попер на вооруженного колом Бабу.
Сцапал его за грудки, видимо совсем не ощущая боли от ударов и отшвырнул к стене. Потом подскочил, наклонился, приподнял голову Бабы.
- Говоришь с мужиком не справлюсь, Дед? Смотри как справлюсь, - поднял фонарик высветил недвижно лежащего у стены полуживого Деда, потом направил луч прямо в лицо Бабе, - я люблю вкус крови. Я так люблю вкус крови...
- Сдохнии! – Высокий голос Внучки звучал не угрожающе, а нелепо и жалко. Однако он держал на вытянутых руках здоровенную каменюку. Огрел Репу прямо по темечку, ухнул, - сдохни! Гад!
Репа пошатнулся, тряхнул головой, бросил Бабу и развернулся к Внучке.
- А тебя, жирная жопа, я сожру с особым удовольствием. Люблю сало!
Дед зашевелился, пытаясь прогнать туман из головы.
- Там еще кто-нибудь есть, выходите уже! Или решили в очередь выстроиться? – Загоготал Репа, потом еще разок тряхнул головой и кинулся на оторопевшего Внучку.
Тот было припустил бежать, но не вышло. Не успел.
- Или тебя, сало, первым? Эй, Дед! Кого первым сожрать, жирного или чурку? Что молчишь? А? Не понял еще, кто здесь мужик?
Дед очень хотел собраться с силами и хоть как-то сопротивляться, но его хватило только на нелепое копошение у стены.
- Сало первым? Или чурку? Кто вкуснее, как считаешь? Тебя я на закусь оставлю, твои тощие кости меня не волнуют, - Репа повертел в руках голову Внучки. Тот было пришел в себя и застонал, но Репа немедленно шарахнул его затылком о бетонную плиту.
- Я думаю, ты не сколько мутант, Репа, - Дед постарался, чтоб его голос звучал сильно и насмешливо, - сколько больной человек. Ты, Репа – маньяк-убийца, вот что. Не знаю, на какой почве ты свихнулся, может даже и мутировал, а может ты всегда таким был. Хитрым, трусливым и больным на всю голову.
Дед постарался сесть. Вышло с трудом. В голове словно рой злобных ос разбудили.
- Ты такой молчун был, - ухмыльнулся Репа, - а теперь чего-то разболтался. Отвлечь меня хочешь?
- Да я, знаешь, больше для себя выводы делаю.
- Ты делай, делай, а я пока твоего жирного дружка попробую! – Наклонился, подался вперед и вцепился зубами в шею Внучки.
- Папа! Папа! – внезапно послышалось из темноты и слабенький луч фонарика серым бликом запрыгал по стенам, - Папа!
- Господи, - прошептал Дед похолодев от ужаса,- господи, пожалуйста...
Это было невозможно. Это было просто чудовищно!
- А вот и следующий в очереди, - Репа оторвался от шеи Внучки и обернулся, - ей, Дед, ты мне еще спасибо скажешь, что я избавил тебя от этой недоделанной. Сам, небось, устал с дебилкой возится!
Он рванул с места в темноту. Дед через боль и слабость пополз, цепляясь руками за расщелины между бетонными плитами, срывая ногти, пополз за ним.
- Стой, стой гад...
Внезапно Репа вскрикнул яростно и болезненно, и Дед, не веря своим ушам, услышал кошкин победный клич:
- Получил, козел? Иди, у меня еще есть! Приласкаю...
- Ах ты сучка! – Луч фонарика выхватил из темноты Репу, с багровым от крови, лицом, пытающегося стряхнуть с себя Кошку, которая, повиснув на нем, сильными, размашистыми движениями, втыкала в его загривок кухонный нож, - сууука!
Дед еле успел откатиться к стене. Он снова попытался встать, на сей раз с большим успехом. Опершись о стену, огляделся в поисках оружия. И снова вздрогнул от смеси ужаса и совешенно неуместного восторга.
В шаге от него стояла Жучка с острой палкой в руке. Поймав его взгляд, улыбнулась рассеянно и протянула палку Деду.
- Папа. На!
- Беги домой, Жученька, беги.
Но она не тронулась с места.
Репа меж тем, хоть и обливаясь кровищей, все же сбросил со спины Кошку и попытался придушить, навалившись на нее всем телом. Но тут подоспел Дед.
- Как вы меня все достали! – Исступленно заорал Репа, получив ощутимый удар в спину и окончательно озверев.
Дед успел только раз провернуть острие в мягком.
Оставив Кошку, Репа поднялся во всесь свой чудовищный рост. Страшный, безумный, весь в крови он выглядел как жуткий ночной кошмар.
«Конец» - подумал Дед, выдохнув, - «Только бы Жучка ушла...»
- Как вы меня достали, мрази! Вы все - мусор! Люди – мусор и помои! Вы все... - Он сплюнул красным утер губы...
Дед почувствовал сильный толчок, и не удержавшись на ногах, снова шарахнулся боком об стену. Сполз на пол. Потряс головой, стараясь сфокусировать взгляд.
Что-то происходило.
Зарычал надорвано Репа, его голос Дед бы уже ни с одним другим не спутал. Вскрикнула, сипло и испуганно, Кошка.
Дед видел только две темные тени, огромные и быстрые. Они сцепились яростно, мощно. На долю секунды казалось, что они замерли, обнявшись. И мир вокруг замер. И ни звука, ни движения.
Деду показалось, что он оглох или вовсе уже умер и не заметил.
Но секунда прошла, и одно из тел мешком рухнуло на плиты.
- Мыш? – Крикнула Кошка, - Мыш!
- Эй, есть кто живой? – Дед узнал голос второго чудовища и глупо разулыбался разбитыми губами, -Баба? Дед? Эй!
- Я живой, – задушено отозвался Дед приподнимаясь, - ты Внучку проверь. С ним хреново.
- Гляну,- Мыш пнул носком ботинка лежащее ничком тело Репы и пошел к Внучке, - Ого... Подрали жестко, но жить будет.
- Это... - Кошка отряхнулась и поправила волосы. Женщина везде женщина. Это не задушишь, - Мыш, ты как... Как тут?
- Потом. Баба живой, все в порядке!
- Отлично. А что этим гадом?
- Ничего,- Мыш присел на корточки рядом с Дедом, - встать можешь?
- Попробую. Что значит «ничего»?
- Перелом шеи несовместимый с жизнью, - отозвался Мыш, - больше не рыпнется.
- Но ты вовремя. - Дед улыбнулся скупо, но искреннее, - мы бы без тебя не управились.
- Мыш. Мыш!
- О, малышка! А почему ты не дома? - Мыш встал и подхватил на руки Жучку, которая не только не испугалась его вида, а даже наоборот, кажется, пришла в полный восторг.
- Папа и Кошка, и Баба, и Внучка, - четко и резво выговорила Жучка,- и я. Вместе.
- Понятно. Ладно, - удерживая одной рукой девочку, Мыш вторую протянул Деду, - вставай, надо выбираться.
Кошка возилась с Бабой, который охал и стонал, но уже явно оживал, поскольку охал и стонал героически, и с некоторым позерством.
Внучка не желал считать себя живым и лежал зажмурив глаза и прикрывая горло руками.
- Я не могу говорить! Он вывал мне горло! – Плаксиво сообщил он тормошившей его Кошке, - у меня кровь!
- Там мальчик еще, Мыш, - опомнился вдруг Дед, - Вовасик. Глянь за углом, может еще живой?
Мыш поставил Жучку на землю, легонько погладил по голове и метнулся в темноту.
- Господи, Дед... А вдруг там одни кости остались? – На нервной почве Внучка сел, - и сейчас он притащит их сюда...
- Да помолчи ты! – огрызнулась Кошка.
Мыш вернулся через пару минут, неся на руках не подающее признаков жизни тело Вовасика.
- Без сознания, - сообщил он, - но цел.
- Ой, господи, - охнул Внучка и, забыв про вырванное горло и прочие ужасы, вполне резво поднялся на ноги, - ну слава тебе!
Собрались и, с горем пополам, поплелись наружу.
- Сюда! Сюда! – Закричали из-за деревьев.
Община обнаужила своих в считанные секунды. Прибежали. Задыхаясь от волнения и злости, заорали кто во что гораз