Как сотрудники МВД избегают ответственности за превышение полномочий, обвиняя своих жертв в насилии над представителем власти.
Избиение полицейскими или избиение полицейского: «Медиазона» на примере трех уголовных дел, возбужденных в Забайкалье, показывает, как сотрудники МВД избегают ответственности за превышение полномочий, обвиняя своих жертв в насилии над представителем власти.
Забайкальский край пятый год подряд лидирует среди российских регионов по количеству преступлений на 100 тысяч человек населения, причем этот показатель только растет: если в 2011 году были зарегистрированы 2 772 преступления на сто тысяч местных жителей, то в 2014 году их стало 2 935. Как и в большинстве других регионов, чаще всего в Забайкалье возбуждаются дела о кражах (26,3% в 2014 году), наркотиках (11,4%) и умышленном причинении тяжкого или среднего вреда здоровью (6,7%).
На фоне такой статистики число приговоров по второй и третьей частям статьи 286 УК (превышение должностных полномочий с отягчающими обстоятельствами) ничтожно — в 2014 году их было всего девять. В подавляющем большинстве случаев обвиняемыми по ним становились сотрудники отделов полиции из Шилкинского, Могойтуйского, Балейского и других удаленных районов Забайкалья с экзотическими названиями. С другой стороны, в регионе все чаще возбуждаются дела по статье 318 УК (применение насилия в отношении представителя власти) — в прошлом году их было 120.
Директор Забайкальского правозащитного центра Анастасия Коптеева находит эту тенденцию нездоровой — зачастую, уголовное преследование по этой статье инициируется против тех жителей региона, которые сами пострадали от полицейского насилия, но из-за своей правовой безграмотности, коррупции в правоохранительных органах и круговой поруки не могут доказать свою правоту в суде. «Мы часто имеем дело с порочной системой, извращающей закон: чуть что — сразу статья 318 УК, а вот попробуй возбуди дело по статье 286 УК — состав преступления тут навряд ли кто-то усмотрит», — говорит она. «Медиазоне» известны как минимум три случая, произошедших в Агинском районе Забайкалья, которые удачно иллюстрируют этот тезис Коптеевой.
Родственные связи
Центр Агинского района — поселок городского типа Агинское — находится в 160 километрах от столицы региона Читы. В ночь на 12 июня 2015 года в дежурную часть местного отдела полиции поступил звонок от жительницы Агинского Елены Авакян (имя и фамилия героев изменены по их просьбе): она рассказала, что после дня рождения знакомого пришла вместе с нетрезвым супругом домой, после чего между ними разгорелся скандал на бытовой почве. С ее слов, мужчина несколько раз толкнул жену в спину, а та в ответ толкнула его; в ходе ссоры разбилось зеркало, дома были трое маленьких детей, женщина испугалась и позвонила в дежурную часть.
К моменту приезда полицейских муж Елены — 40-летний оператор агинского дорожно-строительного управления Баграм — уже уснул на диване. Участковый Солбон Тумуров, войдя в дом, потребовал, чтобы мужчина прошел с ним в служебный автомобиль, что тот молча и сделал. Жена протестовать не стала. Другой сотрудник в это время должен был проводить опрос Елены, но, как утверждает она сейчас, попросту диктовал ей текст заявления на мужа. «Если бы я знала тогда, к чему это приведет, то и вызывать их не стала. Cейчас чувствую вину, конечно», — говорит женщина, добавляя, что в тот день «просто сморозила дуру».
В кабинете агинского отдела, куда завели Авакяна, кроме него находились трое полицейских и двое пьяных мужчин, которых участковый тут же отправил восвояси и начал брать с задержанного объяснение. Подписывать документ Баграм отказался, поскольку в нем говорилось об угрозах убийством с его стороны в адрес супруги. Тогда, объясняет Авакян, на него обрушился шквал оскорблений: в своих показаниях задержанный говорит, что участковый Тумуров обзывал его словами «пидор» и «не мужик», требуя поставить подпись. После недолгих попыток уговорить мужчину, полицейский приказал ему встать, а затем дважды ударил его руками в грудную клетку. От удара, говорит Авакян, он начал падать на стул, при этом рефлекторно оттолкнув от себя Тумурова.
В этот момент к нему подбежали остальные полицейские — один схватил его за правую руку, участковый — за левую. Вместе они повалили мужчину на пол. Три удара ботинком Тумурова угодили ему в голову — задержанный потерял сознание. Очнувшись через несколько минут, Авакян обнаружил, что полицейские пишут рапорта о нападении, которому они якобы только что подверглись. «На тебя заведут дело, это точно, а так я тебя и пристрелить здесь могу», — объяснил, достав табельный пистолет, участковый Тумуров. В итоге Авакян подписал протянутые ему протоколы. Его отпустили.
Около семи утра Баграм позвонил старшему брату, рассказал, что был избит полицейскими и попросил совета. Родственник довез его до окружной больницы, чтобы пройти медицинское освидетельствование — со слов брата задержанного, с левой стороны лица у того были синяк и ссадина вокруг глаза, в области сердца — фиолетовый кровоподтек. Поискав в интернете номер службы доверия забайкальского управления Следственного комитета, они выяснили, что заявление по факту применения насилия со стороны полицейских нужно нести в местное отделение ведомства. Находится оно на соседней с отделом полиции улице. Мужчина подал свое заявление в этот же день, но дежурный сообщил, что сможет передать его следователю только наутро.
Через два дня Елена пришла к начальнику дознания агинского отдела, чтобы попросить его аннулировать заявление о возбуждении дела по статье 119 УК (угроза убийством) против Баграма, которое было составлено накануне. В ответ тот пообещал обвинить ее саму по статье 306 (ложный донос). Дальнейшие события развивались молниеносно: 19 июня в отношении Авакяна было возбуждено уголовное дело о применении насилия в отношении представителя власти, а его заявление о превышении должностных полномочий с применением насилия было зарегистрировано следователем тремя днями позже. Супруга Баграма полагает, что участковый Тумуров сыграл на опережение и успел поговорить со следователем СК, поскольку ему стало известно о заявлении, поступившем от задержанного. «Когда я подошла к участковому разговаривать, он мне сказал, что, мол если бы твой муж не пошел побои снимать, ничего этого бы и не было, мол, он самый умный что ли. Проучить его решили, в общем», — считает Елена.
Первое заседание по делу в отношении Авакяна состоится в агинском суде 5 октября. В обвинительном заключении говорится, что что во время опроса в агинском отделении полиции у мужчины «возник преступный умысел на применение насилия в отношении представителя власти Тумурова», реализуя который, Авакян «схватил обеими руками за правое и левое предплечья последнего и, сдавливая силой, стал раздергивать Тумурова в разные стороны, причиняя боль, при этом высказывал угрозу физической расправы в адрес последнего».
Обвинение строится на показаниях самого участкового, который утверждает, что в ответ на задаваемые ему вопросы Авакян крикнул: «Пошли вы на , менты , докажете, ничего не было, завалю!», а затем очень сильно схватил его обеими руками за предплечья, и подтверждающих эту версию событий показаниях его коллег. При этом заключение эксперта о кровоподтеках на предплечьях участкового датировано 5 августа — спустя почти два месяца после инцидента.
По словам супруги обвиняемого, вскоре после возбуждения дела следователь Галсандоржиева предложила Авакяну признать свою вину и пойти на особый порядок, пообещав, что тогда суд ограничится наказанием в виде штрафа. «Сказала, что если будет настаивать на своем, то его на полную катушку отправят, то есть минимум, что будет — это условка, максимум — реальный срок. Но он отказался», — говорит Елена.
Шансов самостоятельно добиться справедливого решения женщина не видит — по ее словам, в Агинском районе следователи, прокуроры и полицейские — родственники, поэтому «работают сообща». К примеру, следователь Галсандоржиева, утверждает собеседница «Медиазоны» — дочь районного прокурора Батомункуева. «То есть все идет по кругу, рука руку моет», — говорит она.
Между тем просьба Баграма возбудить уголовное дело в отношении полицейских, применивших к нему насилие, осталась без удовлетворения. «Таким образом, в ходе проведения проверки обстоятельств, свидетельствующих о факте применения сотрудниками полиции психологического и физического давления в отношении [Авакяна], не установлено, следовательно, отсутствуют признаки преступления, предусмотренные частью 3 статьи 286 УК, то есть превышение должностных полномочий в действиях [участкового] Тумурова С. Д.», — заключает в своем постановлении следователь после пересказа показаний самого заявителя, участкового и двух его коллег. Все они идентичны показаниям, изложенным в обвинительном заключении по делу в отношении самого Авакяна. Отказ был подписан спустя 10 дней после того, как СК зарегистрировал заявление мужчины.
Незнание не освобождает
В конце сентября в Агинском районном суде был оглашен приговор по делу в отношении 34-летнего Алима Шагаева (имя изменено по просьбе родственников): ему дали четыре года условно. Его история похожа на историю Авакяна как две капли воды, только грозит ему не пять, а 10 лет заключения.
Весной этого года электрик из села Гунэй Шагаев попал под сокращение. 16 июня он узнал, что подработать можно в поселке Карымское, и решил поехать туда. Выйдя утром на автостанции в Агинском, Алим встретил двоих знакомых, которые предложили ему сходить на речку и выпить за встречу. Когда поллитровая бутылка водки иссякла, Шагаев пошел в сторону рынка, чтобы сесть на маршрутку, однако его остановил полицейский.
После недолгой беседы он посадил Алима в автомобиль и увез в то же Агинское отделение. Что именно произошло внутри, не знают даже родственники Шагаева. На следующий день его жене позвонил адвокат по назначению, и сказал, что ему нужна характеристика на супруга.
Продолжение в комментах
Забайкальский край пятый год подряд лидирует среди российских регионов по количеству преступлений на 100 тысяч человек населения, причем этот показатель только растет: если в 2011 году были зарегистрированы 2 772 преступления на сто тысяч местных жителей, то в 2014 году их стало 2 935. Как и в большинстве других регионов, чаще всего в Забайкалье возбуждаются дела о кражах (26,3% в 2014 году), наркотиках (11,4%) и умышленном причинении тяжкого или среднего вреда здоровью (6,7%).
На фоне такой статистики число приговоров по второй и третьей частям статьи 286 УК (превышение должностных полномочий с отягчающими обстоятельствами) ничтожно — в 2014 году их было всего девять. В подавляющем большинстве случаев обвиняемыми по ним становились сотрудники отделов полиции из Шилкинского, Могойтуйского, Балейского и других удаленных районов Забайкалья с экзотическими названиями. С другой стороны, в регионе все чаще возбуждаются дела по статье 318 УК (применение насилия в отношении представителя власти) — в прошлом году их было 120.
Директор Забайкальского правозащитного центра Анастасия Коптеева находит эту тенденцию нездоровой — зачастую, уголовное преследование по этой статье инициируется против тех жителей региона, которые сами пострадали от полицейского насилия, но из-за своей правовой безграмотности, коррупции в правоохранительных органах и круговой поруки не могут доказать свою правоту в суде. «Мы часто имеем дело с порочной системой, извращающей закон: чуть что — сразу статья 318 УК, а вот попробуй возбуди дело по статье 286 УК — состав преступления тут навряд ли кто-то усмотрит», — говорит она. «Медиазоне» известны как минимум три случая, произошедших в Агинском районе Забайкалья, которые удачно иллюстрируют этот тезис Коптеевой.
Родственные связи
Центр Агинского района — поселок городского типа Агинское — находится в 160 километрах от столицы региона Читы. В ночь на 12 июня 2015 года в дежурную часть местного отдела полиции поступил звонок от жительницы Агинского Елены Авакян (имя и фамилия героев изменены по их просьбе): она рассказала, что после дня рождения знакомого пришла вместе с нетрезвым супругом домой, после чего между ними разгорелся скандал на бытовой почве. С ее слов, мужчина несколько раз толкнул жену в спину, а та в ответ толкнула его; в ходе ссоры разбилось зеркало, дома были трое маленьких детей, женщина испугалась и позвонила в дежурную часть.
К моменту приезда полицейских муж Елены — 40-летний оператор агинского дорожно-строительного управления Баграм — уже уснул на диване. Участковый Солбон Тумуров, войдя в дом, потребовал, чтобы мужчина прошел с ним в служебный автомобиль, что тот молча и сделал. Жена протестовать не стала. Другой сотрудник в это время должен был проводить опрос Елены, но, как утверждает она сейчас, попросту диктовал ей текст заявления на мужа. «Если бы я знала тогда, к чему это приведет, то и вызывать их не стала. Cейчас чувствую вину, конечно», — говорит женщина, добавляя, что в тот день «просто сморозила дуру».
В кабинете агинского отдела, куда завели Авакяна, кроме него находились трое полицейских и двое пьяных мужчин, которых участковый тут же отправил восвояси и начал брать с задержанного объяснение. Подписывать документ Баграм отказался, поскольку в нем говорилось об угрозах убийством с его стороны в адрес супруги. Тогда, объясняет Авакян, на него обрушился шквал оскорблений: в своих показаниях задержанный говорит, что участковый Тумуров обзывал его словами «пидор» и «не мужик», требуя поставить подпись. После недолгих попыток уговорить мужчину, полицейский приказал ему встать, а затем дважды ударил его руками в грудную клетку. От удара, говорит Авакян, он начал падать на стул, при этом рефлекторно оттолкнув от себя Тумурова.
В этот момент к нему подбежали остальные полицейские — один схватил его за правую руку, участковый — за левую. Вместе они повалили мужчину на пол. Три удара ботинком Тумурова угодили ему в голову — задержанный потерял сознание. Очнувшись через несколько минут, Авакян обнаружил, что полицейские пишут рапорта о нападении, которому они якобы только что подверглись. «На тебя заведут дело, это точно, а так я тебя и пристрелить здесь могу», — объяснил, достав табельный пистолет, участковый Тумуров. В итоге Авакян подписал протянутые ему протоколы. Его отпустили.
Около семи утра Баграм позвонил старшему брату, рассказал, что был избит полицейскими и попросил совета. Родственник довез его до окружной больницы, чтобы пройти медицинское освидетельствование — со слов брата задержанного, с левой стороны лица у того были синяк и ссадина вокруг глаза, в области сердца — фиолетовый кровоподтек. Поискав в интернете номер службы доверия забайкальского управления Следственного комитета, они выяснили, что заявление по факту применения насилия со стороны полицейских нужно нести в местное отделение ведомства. Находится оно на соседней с отделом полиции улице. Мужчина подал свое заявление в этот же день, но дежурный сообщил, что сможет передать его следователю только наутро.
Через два дня Елена пришла к начальнику дознания агинского отдела, чтобы попросить его аннулировать заявление о возбуждении дела по статье 119 УК (угроза убийством) против Баграма, которое было составлено накануне. В ответ тот пообещал обвинить ее саму по статье 306 (ложный донос). Дальнейшие события развивались молниеносно: 19 июня в отношении Авакяна было возбуждено уголовное дело о применении насилия в отношении представителя власти, а его заявление о превышении должностных полномочий с применением насилия было зарегистрировано следователем тремя днями позже. Супруга Баграма полагает, что участковый Тумуров сыграл на опережение и успел поговорить со следователем СК, поскольку ему стало известно о заявлении, поступившем от задержанного. «Когда я подошла к участковому разговаривать, он мне сказал, что, мол если бы твой муж не пошел побои снимать, ничего этого бы и не было, мол, он самый умный что ли. Проучить его решили, в общем», — считает Елена.
Первое заседание по делу в отношении Авакяна состоится в агинском суде 5 октября. В обвинительном заключении говорится, что что во время опроса в агинском отделении полиции у мужчины «возник преступный умысел на применение насилия в отношении представителя власти Тумурова», реализуя который, Авакян «схватил обеими руками за правое и левое предплечья последнего и, сдавливая силой, стал раздергивать Тумурова в разные стороны, причиняя боль, при этом высказывал угрозу физической расправы в адрес последнего».
Обвинение строится на показаниях самого участкового, который утверждает, что в ответ на задаваемые ему вопросы Авакян крикнул: «Пошли вы на , менты , докажете, ничего не было, завалю!», а затем очень сильно схватил его обеими руками за предплечья, и подтверждающих эту версию событий показаниях его коллег. При этом заключение эксперта о кровоподтеках на предплечьях участкового датировано 5 августа — спустя почти два месяца после инцидента.
По словам супруги обвиняемого, вскоре после возбуждения дела следователь Галсандоржиева предложила Авакяну признать свою вину и пойти на особый порядок, пообещав, что тогда суд ограничится наказанием в виде штрафа. «Сказала, что если будет настаивать на своем, то его на полную катушку отправят, то есть минимум, что будет — это условка, максимум — реальный срок. Но он отказался», — говорит Елена.
Шансов самостоятельно добиться справедливого решения женщина не видит — по ее словам, в Агинском районе следователи, прокуроры и полицейские — родственники, поэтому «работают сообща». К примеру, следователь Галсандоржиева, утверждает собеседница «Медиазоны» — дочь районного прокурора Батомункуева. «То есть все идет по кругу, рука руку моет», — говорит она.
Между тем просьба Баграма возбудить уголовное дело в отношении полицейских, применивших к нему насилие, осталась без удовлетворения. «Таким образом, в ходе проведения проверки обстоятельств, свидетельствующих о факте применения сотрудниками полиции психологического и физического давления в отношении [Авакяна], не установлено, следовательно, отсутствуют признаки преступления, предусмотренные частью 3 статьи 286 УК, то есть превышение должностных полномочий в действиях [участкового] Тумурова С. Д.», — заключает в своем постановлении следователь после пересказа показаний самого заявителя, участкового и двух его коллег. Все они идентичны показаниям, изложенным в обвинительном заключении по делу в отношении самого Авакяна. Отказ был подписан спустя 10 дней после того, как СК зарегистрировал заявление мужчины.
Незнание не освобождает
В конце сентября в Агинском районном суде был оглашен приговор по делу в отношении 34-летнего Алима Шагаева (имя изменено по просьбе родственников): ему дали четыре года условно. Его история похожа на историю Авакяна как две капли воды, только грозит ему не пять, а 10 лет заключения.
Весной этого года электрик из села Гунэй Шагаев попал под сокращение. 16 июня он узнал, что подработать можно в поселке Карымское, и решил поехать туда. Выйдя утром на автостанции в Агинском, Алим встретил двоих знакомых, которые предложили ему сходить на речку и выпить за встречу. Когда поллитровая бутылка водки иссякла, Шагаев пошел в сторону рынка, чтобы сесть на маршрутку, однако его остановил полицейский.
После недолгой беседы он посадил Алима в автомобиль и увез в то же Агинское отделение. Что именно произошло внутри, не знают даже родственники Шагаева. На следующий день его жене позвонил адвокат по назначению, и сказал, что ему нужна характеристика на супруга.
Продолжение в комментах