Паук выпустил еще один пучок серебристых нитей и Сабуро был вынужден отойти на шаг назад. Опять. Он прекрасно понимал, что не справляется и очень скоро сражение закончится – орудие доспеха разряжено, силовая катана все медленнее и медленнее реагирует на его команды. И даже смерти Сабуро не увидит, зато осознает всю горечь поражения – и от этой мысли стало совсем худо. Потеря чести страшила куда больше, а до Рубежа оставалось всего несколько шагов. Решение пришло мгновенно – позвать на помощь! Это тоже потеря, но не чести, а лица. Неприятно, очень неприятно, но другого выхода не было.
- Миша-сан! – голос едва перекрывал шум схватки, которая вот-вот грозила завершиться. Ответа не было. Два шага до Рубежа.
- Миша-сан, помогите! – крик Сабуро затопил окружающее пространство, и на этот раз его услышали.
Казалось, что из пустоты появился поджарый силуэт медведя, который моментально оказался на спине паука. Короткий взмах увенчанных острыми когтями лап отделил голову паука от туловища и морок стал распадаться на безобидную серую пыль.
- Тьфу, басурманин! С такой мелочью справиться не мог! – Медведь был откровенно зол и не скрывал этого.
- Простите, Миша-сан, – Сабуро понимал, что сорванный выходной Миша-сан ему не простит. Тот продолжал бушевать.
- Ведь только мы с Петровичем по первой разлили, только по огурчику на вилочку накололи – и на тебе! Беги, спасай, в трех шагах от Рубежа морок перехватывай! – Медведь продолжал бушевать – Нет, не выйдет из тебя басурманин толкового опричника!
- Так возвращайтесь, а я покараулю. – «басурманин» пытался спасти ситуацию, но сделал еще хуже.
- Ты что, Петровича не знаешь?! Да пока я сюда, пока тут с тобой, пока обратно к нему – он уже синее неба голубого будет! Там на двоих открыто было, а теперь одному все достанется… Эх… – Медведь достал из воздуха папиросу, спички и жадно закурил. – Откуда морок взялся, небось, опять из этих ваших Интернетов?
- Нет, Миша-сан. Судя по всему, морок порожден просмотром телевизора – программы о животных.
- Интернеты, телевизоры – понапридумывают всякого, а честному опричнику потом разгребай. Как можно охранять сон и Рубеж от тварей, если почитай каждую неделю новые появляются. – потухшая папироса растворилась в воздухе и Медведь уставился на Сабуро. Впрочем, судя по взгляду, гроза миновала – для полной безопасности достаточно было сместить разговоров на другую тему. И такая тема у Сабуро была.
- Миша-сан, а почему опричники? Почему не Хранители, например?
- Эх, басурманин, ничего-то ты не понял. Вот скажи, в чем заключается наша работа?
- Защищать Рубеж, не давать морокам пройти в сон охраняемого.
- Правильно мыслишь, басурманин, а где мы её исполняем?
Вопрос поставил Сабуро в тупик. Он воспринимал Мишу-сана как учителя, пусть вредного, постоянно курящего одну за одной папиросы самого отвратительного качества, но все же учителя. И если учитель задавал вопрос – особенно риторический – значит, ответ на него был сложнее, чем казалось с первого взгляда.
- В мире…
- Каком мире? Мире снов – так мы туда никогда не попадем, рылом не вышли. Мире яви – так ты там кусок пластика с батарейками, я кусок плюша латанный-перелатанный, а Петрович вообще заяц из дерматина!
- Но как же…
-А вот так. «Опричь» означает - вне, за пределами, снаружи. И опричник, получается, не принадлежит ни одному из миров, а действует за его пределами. Понятно тебе?
-Да, Миша-сан. Понятно. Откуда вы столько знаете? – Сабуро было действительно интересно. Рассказы Медведя отличались эмоциональностью и предвзятостью, но юному опричнику было очень интересно.
- Так я уже четыре поколения, как в этой семье Рубеж охраняю. Еще пробабке этого мальца опричником был. Она войну совсем маленькой застала, мороки жуткие были. Вот ты сможешь танк остановить?
Танки Сабуро видел и теоретически представлял способы борьбы с ними. Но простая катана или лапа острых, но все же когтей, никак не входили в список эффективных противотанковых средств. Медведь не дождался ответа.
- Вот и я не смог – молодой был, года еще службы на Рубеже не было. Морок прорвался, а мне за границу хода уже нет – правило у нас, у опричников такое. И вроде война уже кончилась, победили вроде – а девчушке кошмар снится, кричит, бьется. Стыдно было, хоть стреляйся. Хорошо, Иван помог на следующую ночь.
- Что за Иван? - Сабуро слышал много рассказов старика, но это имя попалось впервые.
- Учитель мой, можно сказать, наставник. Морок-то на следующую ночь опять пришел, тут Иван его и встретил. Бутылку бензина с маслом в двигатель, а экипаж, как вылез, трехлинейкой переколол. В яви тоже солдат был – красноармеец, из папье-маше. Настоящая новогодняя игрушка – сейчас таких не делают. Много он тогда мне ласкового сказал про обязанности опричника и мои способности. И учить стал. С той поры я одну науку крепко усвоил – любой морок одолеть можно. Плюсы бессмертия опричника, так сказать.
- Так уж и любой? – Сабуро неуверенно взглянул на Медведя.
- Конечно любой. Я вот помню опричником у мамки его – медведь кивнул на лежащего в кровати ребенка – был. Как раз видеомагнитофоны пошли, ужастики – знаешь, какие мороки приходили. Не то, что сейчас – сейчас народ опытный, просто так к нему в сон не влезешь. Мы тогда с Петровичем и познакомились – он на морок того маньяка в свитере нарвался, как же мать его, Федя…
- Фредди, - осторожно напомнил Сабуро.
- Точно, Фредди. Рожа у него еще сожженная была. Ну так вот, морок лезет, а у Петровича как раз продукт поспел: отборный, чистый, как слеза – за 60 градусов. И только заяц наш дерматиновый присел на дегустацию – на тебе, нарушитель к Рубежу прет. Ну да Петрович, хоть и заяц, но не дурак – понял, что за оружием не успеет сбегать. Метнул в морок стакан первача да и кинул бычок недокуренный – полыхнуло знатно. Тот Фредди еще пару раз приходить, да не вышло – ждали мы его уже вдвоем. Я после той встречи когти себе как раз обновил…
- А неудачи были? - Сабуро понимал, что застал редкую минуту откровений своего учителя и решил выслушать как можно больше.
- Были, как не быть. Помню, морок был, из фильма с девахой темненькой, которая в конце одна с котом осталась. Вроде обычный морок – двинул я ему лапой, а вместо крови дрянь какая-то. Два часа восстанавливался, понятное дело, что за это время морок Рубеж преодолел и кошмаров напустил. Мне Петрович тогда прямо сказал – дурак ты Миша, если без кровопролития не можешь! Я подумал и решил, что впервые этот лопоухий кусок дерматина сказал правду. И на следующую ночь подготовился более основательно. Морок зверушкой оказался, да гибкой, что ужак твой – в любую дырку пролезет. Вот и стал его вежливо в авоську упаковывать – благо хвост у зверюги длинный и завязывается вокруг лап на ура. Мяч получился замечательный, правда не с первого раза – мы с Петровичем еще пару попыток сделали – покомпактнее да покруглее. И в футбол этим мороком играли, пока он лапу себе не отгрыз и кровью авоську не растворил. Сбежал зараза, с тех пор и не видел ни разу.
- Так в чем неудача? – Сабуро решил докопаться до истины. – В том, что морок пропустили или в том, что потом он сбежал?
- Я Петровичу проигрывал по пенальти, 14 - 15. Отыграться хотел, а мячик наш возьми, да сбеги. И на новые мячи это лопоухая зараза не соглашается – говорит, с чем начали, с тем и закончить должны. Эх…
Глаза Медведя слипались, дыхание становилось медленным и ровным.
- Спите Миша-сан, я покараулю – шепот Сабуро был не громче дуновения ветра.
Полная луна заглянула в окно и осветила комнату. В кровати спал мальчик 5-6 лет, рядом в кресле сидели две игрушки – потрепанный плюшевый медведь и новенький робот-самурай из какой-то японской игры или мультфильма…