Отряд "Боннакон" 3/5
В отличие от трактира, где шумно отмечали снятие осады наёмники, неподалёку, в аббатстве святого Петра, было тихо. Две фигуры проскользнули мимо кладбища св. Петра в катакомбы аббатства, которые были прорублены в отвесной скальной стене горы Мёнхсберг в раннехристианский период и служили пристанищем и местом погребения для монахов-отшельников. Внутри находились небольшие часовенки, молельни и склеп. В одной из таких часовенок и устроились поздние визитёры для разговора, поставив на каменный постамент принесённый с собою фонарь.
— Мы потеряли два месяца, ожидая завершения осады, — недовольный мужской голос несколько раз отразился о своды подземной часовни.
Мужчине ответила женщина, голос её был нежный, но с лёгкой хрипотцой, словно в лебединый пух добавили щепотку битого стекла. Незнакомка куталась в длинный плащ, и лицо её было скрыто глубоким капюшоном. Впрочем, мужчина тоже сохранял инкогнито, надев чёрную полумаску.
— Не стоит так нервничать, милый. Время было потрачено не зря, мы нашли искру. Я сама видела её сегодня в том мальчике, значит, душа должна быть где-то рядом. Кажется, во время битвы в их отряде был ранен рыжий, возможно, ранение было смертельное.
— Где-то рядом? Не слишком ли ты оптимистична, любовь моя? Это отряд наёмников из восьми человек, не так-то просто будет убить их всех.
— Прекрати, нам главное не упустить их, а там, где не справится оружие, всегда могут справиться хитрость и яд.
— Они поедут в Мюнхен в охране каравана, я только что узнал это. Мы не успеем их остановить.
— Ну и не надо. Мюнхен — это прекрасно. Лучший вариант для нас, для защиты от идей Лютера в город призваны иезуиты, ярые сторонники Папы Римского. Они сделают за нас всю грязную работу, достаточно написать им донос. Видящие среди них тоже есть. Дорога до Мюнхена займёт всего сутки, а мы глаз не спустим с этих наёмников, ни одна душа от нас не ускользнёт.
Ранним утром на Резиденцплац, центральной площади Зальцбурга, было шумно. Сновали грузчики, загружая товар на подводы, возницы запрягали в повозки быков. Кроме самого обоза с солью, к каравану присоединились ещё мелкие торговцы со своим товаром, пара телег с бочками пива из местной пивоварни и несколько благородных путешественников со своей охраной. Путешествовать так было безопаснее, чем ехать в одиночку по дорогам, где шастают бандиты, отряды наёмников и полки крестьянской армии.
Некасаться руководил погрузкой в повозку арсенала наёмников, ему помогал новый слуга. Мужчина тридцати лет с обветренным и загорелым лицом, выгоревшими до белого цвета волосами, звали его Марк. Был он коренаст и широкоплеч, лицо его с близко посаженными глазами и носом картошкой не давало заподозрить в нём мыслителя. Красавчик нанял в слуги Марка вместе с его сестрой Мартой, та была младше брата на десять лет и более симпатичная, носик у неё был пуговкой, а волосы такие же светлые, как у брата, завивались в локоны. Всё это и большие голубые глаза на круглом личике придавали ей вид милой дурочки. Сейчас она таскала корзины с провизией и вещами в телегу, успевая при этом строить глазки стоящему в стороне Рыгало.
Пока вокруг творилась суета и неразбериха поспешных сборов, Ведун вместе с Карлом залезли на бортик фонтана в центре площади и рассматривали будущих попутчиков. Внимание Ведуна привлекла красивая девушка, её кожа, кажется, была из перламутра, ещё более бледной она казалась на фоне своего траурного чёрного платья. Никаких украшений, лишь на поясе расшитый золотом кошель и флакон духов. Волосы были забраны под чепец геннин с тонкой, длинной вуалью. В руках девушка сжимала томик молитвенника, два её охранника держали под уздцы белую лошадь липпицианской породы, а служанка или компаньонка помогала ей сесть в седло. Ведун увидел, как к девушке подошёл Красавчик и, поклонившись, начал разговор.
Когда обоз наконец пришёл в движение и тронулся на выход из города, к отряду наёмников подошёл глава каравана и их наниматель — Йозеф Вехтер. Осмотрев повозку и отряд, он недовольно поморщился.
— Я плачу вам за восемь бойцов. Но эти, — он ткнул пальцем в Некасаться и Ведуна, — непохожи на воинов. Не думайте, что я не знаю, как наёмники обманывают нанимателей, надевая доспехи на всех подряд для количества.
— О, зря Вы так, милостивый государь, за этих двоих Вам ещё и доплатить надо. Этот иноземец отличный бомбардир, он попадёт из своей мортиры даже в воробья. А Ведун хоть и молод и пока не заматерел, зато лекарь, имеет божью искру и чувствует любую адову тварь и нечисть.
— Хорошо, я заплачу, но в Мюнхене, если увижу от этих двоих пользу в дороге. Не стоит держать меня за идиота. Надеюсь, завтра к вечеру мы доберёмся до Мюнхена. Ночёвка будет у озера Кимзе после того, как пересечём мост через Альц.
Когда что-то бубнящий под нос купец ушёл, Тёртый распределил места каждого в караване. Оказалось, что Красавчик преувеличил насчёт лошадей, купил он только три, две из них достались ему и Тёртому, а третью разыграли в кости, и повезло Рыгало. Ведуну досталось идти рядом с повозкой наёмников, где на передке сидели Некасаться и Марта. Девушка вовсю болтала и смеялась, тесно придвинувшись к Некасаться, тот с удовольствием разглядывал её грудь в низком вырезе платья. Служанка ещё не встречала таких диковинных мужчин, и ей было интересно, правда, это не мешало ей поглядывать на Рыгало, ехавшего на лошади ближе к концу каравана, похоже, такие парни, как рыжий, ей нравились сами по себе. Рыгало отвечал на эти взгляды, и его лошадь всё приближалась к повозке. Ведуну даже стало обидно, что он сам ничем не привлёк внимание Марты и, похоже, будет последним в очереди на её тело. Впрочем, служанка интересовала его гораздо меньше, чем таинственная незнакомка, которая сейчас ехала в начале каравана, рядом с ней гарцевал Красавчик, похоже, решивший взять штурмом эту «неприступную крепость». В соседней повозке сидел пухлый мужчина тридцати лет, Ведун удивился, когда он достал из заплечной сумки толстый потёртый том и начал его читать, несмотря на жуткую тряску. Ведун позавидовал мужчине, он сам бы с удовольствием почитал дневник колдуна, перед отъездом он успел выучить оттуда только небольшой заговор на свет, но так и не успел разобраться, как он работает и для чего нужен.
Они отъехали достаточно далеко от города, когда на дороге поднялась пыль. Наёмники тут же достали оружие из ножен. Скоро увидели, что приближается одинокий всадник на лошади, и оружие убрали, а навстречу всаднику выдвинулся один Рыгало. Вскоре наёмник и путник вместе догнали караван. Молодой мужчина отправился в начало обоза к начальнику каравана, а Рыгало поскакал недалеко от Ведуна.
— Слушай, Рыгало. А что за красотку охмуряет наш Красавчик?
— Паломница из Вены, вдова какого-то дворянина, казнённого эрцгерцогом Фердинандом. Ездила к мощам св. Руперта в Зальцбурге, а теперь едет в Мюнхен посмотреть на новую церковь св. Богородицы, говорят, там сам дьявол оставил свой след. Архитектор Йорг фон Хальсбах заключил сделку с дьяволом на строительство церкви и обхитрил его. Я бы тоже посмотрел на такое. Но Красавчик зря перед ней увивается, зуб даю, она лютеранка и на него даже не посмотрит.
Новый попутчик, поговорив с Йозефом Вехтером, поехал рядом со вдовой, оттеснив от неё Красавчика, у наёмника появился достойный конкурент на внимание единственной дамы в караване. Если Красавчик отличался внешностью и манерами английского пэра: высокий лоб, тонкий нос, изящно очерченный рот и острый подбородок, голубые глаза и русые волосы; то у вновь прибывшего была яркая внешность баска — уроженца юга Франции. Стало понятно, что мирно эти двое не разойдутся. Скоро разговор действительно стал более громким, а вдова отъехала в сторону от двух разгорячённых спором мужчин. Тут же к ним подъехал Тёртый и приказал Красавчику занять место в начале колонны, оставив оппонента усмехаться в спину.
Ведун перевёл взгляд на Некасаться, ему хотелось узнать, что думает приятель о произошедшем. Но Некасаться был занят, его рука ухватила за талию Марту, а служанка, раскрасневшись, гладила своей рукой шёлк шаровар между ног наёмника. Наконец, почувствовав взгляд Ведуна, Некасаться повернулся и кинул ему повод быков, освободив вторую руку, потянул Марту внутрь крытой повозки. Увы, планам этих двоих помешал подскочивший Рыгало, он выдернул Марту из рук Некасаться и усадил на седло перед собой. Из повозки раздалась отборная ругань, но рыжий уже направил свою лошадь к краю дороги, вдоль которого росла небольшая рощица. Последнее, что успел усмотреть Ведун, как Рыгало спрыгнул с лошади и снял с седла Марту, после чего они направились в лесок.
Вернулись эти двое в караван минут через пятнадцать, даже Тёртый не успел заметить их отсутствия. Рыжий выглядел довольным, а лицо Марты было разочарованным. Она слезла с лошади и села обратно на передок повозки, где её встретил хмурым взглядом Некасаться. Девушка неожиданно прижалась к нему и зашептала что-то на ухо. Через минуту наёмник с едкой усмешкой посмотрел на рыжего, Рыгало покраснел и дёрнул поводья, развернул лошадь, возвращаясь на место в конце колонны. Марта захихикала, Некасаться стал развязывать лиф платья, шепча ей что-то, служанка закивала, и они скрылись в повозке. Шёпот сменился тихими стонами Марты, потом они сменились на всхлипы и выкрики, послышались шлепки и порыкивание Некасаться. Ведун подумал, что стоит расспросить напарника о том, как обращаться с женщинами, явно он знает об этом побольше Рыгало. Через полчаса Марта вылезла на передок повозки одна, волосы у неё растрепались, лицо было красным и блестело от пота, шнуровка лифа была полностью развязана, через тонкую нижнюю рубашку видна грудь с бусинами тёмных сосков, юбка задралась выше колен, и Ведуну оказались видны стройные голые ноги. Марта улыбнулась ему, выгнулась и расставила свои ноги пошире, смотря парню прямо в глаза. Ведун смутился и бросил ей повод, сам сбавил шаг, пропуская повозку вперёд. Он заметил, что за повозкой идёт Марк, кажется, ему было наплевать на выходки сестры.
Утренняя прохлада сменилась жарким летним днём, все разговоры стихли, путники страдали от духоты и пыли, отмахивались от оводов и комаров. Лучше стало ближе к вечеру, когда прошли городок Траунштайн, дорога тут была вымощена булыжником, уже скоро стало видно озеро Кимзе, и потянуло влажной прохладой. Когда караван пошёл вдоль озера, все оживились, Карл, который половину дороги провёл в повозке под навесом, спрыгнул на дорогу и побежал к озеру, пугая уток. Скоро они перешли мост, и Йозеф Вехтер скомандовал ставить повозки кругом. Марту отправили готовить, Марка — чистить лошадей и быков, наёмники разделились на караулы, Ведуну досталось вечернее время сразу после ужина, напарником ему поставили Корявого.
Скоро в лагере всё стихло, с озера слышался приглушённый плеск воды, вдали на озёрном острове горели огоньки монастыря августинцев. Корявый упёр конец алебарды в землю и, облокотившись на неё, смотрел на озёрную гладь, позёвывая.
— Ты видел, как Красавчик спорил с тем дворянином из-за вдовушки? — спросил Ведун.
— Хех, было бы из-за чего спорить, вся в чёрном, титек нету, а губы поджимает, словно монашка. Но Красавчик таких любит, не по нутру ему простые девки. Помню, была у него в Риме одна монашка, так он её уломал всё-таки на грех. Я тогда спросил, на кой ему это надо, когда обычных баб полно, а он начал философствовать что-то про чистую любовь и «французскую болезнь». Ну чёрт с ним.
— А Некасаться с Рыгало чуть не поссорились из-за новой служанки.
— У, вот это интереснее. Горячая девка? Сам-то успел попробовать? Я помню, в твоём возрасте у меня на любую дырку ствол стоял, как каменный.
— Не знаю, я не стал в их разборки лезть.
— Ну ничего, сейчас вернёмся в лагерь и помнём её с двух сторон. Правда придётся Ушастого подвинуть, он весь вечер за ней ходил, как Карл за тобой.
— Я потом, надо ещё Карла найти, а то он после ужина пропал куда-то.
— Чего его искать, дрыхнет где-то под телегой. Чей собака, не потеряется.
Ведун подумал, что уже привык, что где-то под ногами всегда крутится Карл, и сейчас, когда его не было рядом, в душе поселилось какое-то чувство тревоги.
На смену им пришли Бум с Некасаться, и Ведун отправился искать Карла вокруг лагеря. Заглянув под все телеги, собаку он не нашёл, но вдруг услышал шум и лай со стороны, где были привязаны быки и лошади. Ведун вытащил гросс-мессер и, освещая себе путь фонарём, побежал туда. На поляне ржали лошади и ревели быки, лаял Карл, на одном из быков Ведун увидел странную тварь. Это был змей с чёрной гладкой и блестящей кожей, около двух метров длиной, с головой кошки и двумя кошачьими лапами, которыми он вцепился в круп быка. Ведун заорал и бросился на тварь, размахивая мечом, та сверкнула глазами и прыгнула на него, метнувшись ослепительной молнией. Чудовище повалило наёмника на землю и начало драть руку с мечом когтями, Ведун не мог ни взмахнуть мечом, ни отодрать тварь от себя, чувствовал, что та рвётся перегрызть ему горло. Наёмник воспользовался последним своим оружием — новым знанием — и вызвал яркую вспышку, потратив все крупицы магических сил. Тварь от яркого света заморгала своими кошачьими глазами, в этот момент её за хвост дёрнул Карл, а Ведун, почувствовав, что может двигать рукой, со всей силы приложил чудовище в лоб рукояткой меча. С диким визгом тварь отпрыгнула, замотав головой. Тут со всех сторон раздались крики:
— Чудовище!
— Татцельвурм!
Оказывается, к месту сражения уже сбежалась половина лагеря, впереди всех был Йозеф Вехтер с фонарём в руке. Татцельвурм опомнился и длинным скачком скрылся во тьме, за ним бросился Карл. Ведуна подняли с земли, у него оказался разодран рукав дублета и глубокие царапины на руке, пришлось вернуться в лагерь и наложить повязку. Карл так и не вернулся, животные успокоились, рядом с ними поставили дежурить Ушастого с арбалетом. Люди, обсуждая происшествие, разошлись спать. Ведун ждал возвращения пса, сидя у костра, а потом решил идти искать Карла, беспокойство стало ещё сильнее.
Ведун взял фонарь и отправился в сторону гор, куда убежал Карл, идти пришлось недолго, он услышал тихое тявканье, раздвинул ветки и оказался на небольшой поляне. На поваленном дереве сидела девушка в сверкающем белом платье. Длинные светлые волосы спадали до самой земли, лицо с ярко-голубыми глазами было красиво нечеловеческой, какой-то неземной красотой, у её ног сидел Карл и тявкал, словно пытался что-то сказать. Ведун смог только выговорить:
— Ты кто?
— Зелигена, твой друг попросил моей помощи.
— Мой друг?
— Да, — она указала рукой на Карла. — Он попросил передать тебе послание.
— Ты понимаешь его?
— Конечно, я понимаю всех живых существ. Твой друг хочет сказать тебе спасибо за спасение и предупредить. Он слышал, как женщина уговаривала мужчину отправить на тебя донос инквизиции в Мюнхене, она боится колдунов, ты можешь наслать проклятие на всех, кто в караване.
Женщина в караване была всего одна, кажется, истинно верующая вдова отнеслась к нему не очень хорошо. Даже не нужно думать, кого она просила, наверняка купца, к его словам в инквизиции отнесутся с вниманием.
— Спасибо, Карл, и тебе спасибо, прекрасная дева. Почему ты решила нам помочь?
— Искра в тебе, ты никогда не думал, откуда она взялась?
— Ну, божья благодать?
— Божья? Думаешь, колдунов бы жгли, если б их магия была от Бога? О, нет. Когда-то в твою родословную попала кровь волшебного народа. Может, твой предок взял себе в жёны такую, как я. Церковь ненавидит нас, чудеса теперь дозволены лишь святым. Береги свой свет, юный маг, его уже так мало осталось в мире. Да, и прости, за разговор с моим народом люди платят временем, так что твоя ночь ушла в уплату.
Ведун повернулся и увидел, как розовеет полоска неба над озером, когда он повернулся к девушке, поляны не было, а у его ног сидел Карл. На Ведуна разом навалилась усталость, и он, добравшись до лагеря, забрался в повозку, рядом улёгся Карл. Спал он крепко, пропустив и завтрак, и то, когда повозки снова тронулись в путь. Проснулся лишь, когда рядом тявкнул, а потом взвизгнул Карл. Ведун открыл глаза и увидел над собой обнажённую женскую грудь.
— Я выгнала твою псину. Она нам будет мешать, — зашептала Марта ему в ухо.
Ведун почувствовал, как пальцы Марты расстёгивают пуговицы гульфика. Очень скоро его мужское достоинство вырвалось наружу и оказалось в умелых руках, а потом Марта скользнула вниз и заглотила его «змея» полностью. По спине Ведуна пробежал спазм наслаждения, его прошлые подружки за монеты или подарки просто раздвигали ноги, разрешая ему творить чего он хочет, но сами лишь кривились, то, что делала Марта, ему было незнакомо. Держась одной рукой за основание его мужского достоинства, Марта не спеша скользила влажными губами вниз до самого основания, останавливалась и двигалась так же не спеша в обратном направлении. Другой рукой она тянула его за яички — всё это, похоже, ей безумно нравилось, потому что она постанывала. Голову Ведуна покинули последние мысли, он забыл, где находится, всё это казалось продолжением его сладкого сна о Зелигене. Немного в себя он пришёл, когда в самый пиковый момент Марта вдруг остановилась и отпустила плоть, его накрыло волной разочарования, но оно продлилось недолго, Марта приподнялась и села на него. Какой же она была горячей и влажной, дикая страстная скачка была недолгой, Ведун не смог сдержать себя, Марта застонала, принимая его семя. Волна наслаждения отхлынула, Ведун отпихнул настойчиво трущуюся об него Марту и снова уснул с чувством приятного опустошения, лишь сквозь сон чувствуя, что кто-то возится рядом.
Проснулся Ведун один, вылез из повозки и понял, что день уже перевалил за половину. Караван двигался всё так же неторопливо, а на передке Некасаться сидел один. Ведун понял, что больше терять время нельзя и надо поговорить с Тёртым насчёт инквизиции и возможного его ареста в Мюнхене. Он слез с повозки, махнул Некасаться и побежал к началу каравана, где ехал командир отряда.
— Я случайно узнал, что на меня хотят написать донос в инквизицию Мюнхена, — сказал Ведун, догнав Тёртого.
— Это плохая новость. Что ж, проводим караван до ворот, получим расчёт и двинемся, например, в Штутгарт, Красавчик нам везде работу найдёт, — задумчиво проговорил Тёртый.
В этот момент сзади послышались крики. Похоже, ссора Красавчика и дворянина получила своё продолжение.
— Не думаю, что деревенщине, который возомнил себя воином, стоит приближаться к благородным дамам!
— Да вы, сударь, нахал, я с удовольствием укорочу ваш длинный язык.
— Крестьян бьют палками, кто вы такой, чтобы я обнажал перед вами свой меч?
— Я человек, который решил, что ты ответишь за свои слова!
Мужчины спрыгнули с лошадей и отбежали к краю дороги, вынимая рапиры и кинжалы. Тёртый тяжело вздохнул и потёр ладонью глаза, останавливать поединок было уже поздно. Бой начался грубо, оба противника бросились друг на друга, нанося рубящие удары и блокируя ответные гардой кинжала. Зазвенела сталь, и пролилась первая кровь. Правда, это были неглубокие царапины, оценив ущерб, противники бросились в атаку, тут уже посыпался новый град рубящих ударов. Левая рука Красавчика после неудачного блокирования чужой шпаги повисла плетью, но его противнику повезло меньше, сталь вспорола тонкую кольчугу и разрезала живот. Дворянин схватился за рану, пытаясь удержать внутренности, и рухнул на пыльную дорогу. Ведун дёрнулся к нему, но его остановил отрицательный жест Тёртого.
— Помоги Красавчику, — сказал он.
Тут же из группы людей, что успела собраться на звон стали и крики, выбежал пухлый человечек, которого Ведун видел читающим, и бросился к упавшему.
— Кто это? — спросил Ведун.
— Филипп фон Гогенгейм, говорят, известный врач. Так что этому ублюдку повезло, может, даже выживет. Везучий сукин сын. Давай к Красавчику, пока он кровью не истёк.
Ведун накладывал жгут и зашивал рану на руке Красавчика, а сам думал, что жизнь удивительная штука: встретить на дороге врача, которого громко ругали в его родном университете, а потом тихо восхваляли его имя среди студентов, и не обмолвиться за всю дорогу с ним ни единым словом. Какой момент упущен! Парацельс, с ним рядом ехал Парацельс, а Ведун смотрел на сомнительную девицу!
После того, как Красавчик снова сел в седло, а другого раненого уложили в повозку к Парацельсу, Ведун всю оставшуюся дорогу не отходил от повозки известного врача, замучив его вопросами. Парацельс оказался хорошим педагогом и с удовольствием отвечал, показывая всё на раненом, как на учебном пособии. Ведуну показалось, что эти два часа были самыми счастливыми в его жизни. Увы, к вечеру они всё-таки добрались до Мюнхена. Тёртый отправился к начальнику каравана за деньгами и вернулся весьма недовольный, ушлый купец отказывался платить всю сумму. Он считал, что дебоширам не место в охране обоза, и Красавчик свою плату не получил, также он отказался платить за Некасаться. Правда, Тёртому удалось выбить деньги за спасение быка Ведуном.
— Ещё один спасённый бык! — заржал Ушастый. — Пора сменить твою кличку на Быкоспас, а то от «Ведуна» одни неприятности от инквизиции.
На том они и расстались с караваном, устроив стоянку рядом с рекой Изар. Марта готовила ужин, Марк чистил быков и лошадей. Наёмники сидели угрюмые, вместо отдыха в большом городе, посещения таверн и борделей им пришлось кормить комаров и слепней под открытым небом и снова собираться в дорогу.
— Думаю, выражу общее мнение: нам нужно пока уйти из мест, где сильна инквизиция, и подальше от Рима. Предлагаю двинуться в Литовское княжество. Через Прагу или Вену, думаю, там будет где подработать и найти караван, — сказал Красавчик.
— Топать в такую даль, — заныл Корявый.
— Я не против, — Тёртый кивнул.
— Мне вообще всё равно куда топать, лишь бы там были пиво и бабы, — хмыкнул Рыгало.
Ведун молчал, понимая, что всему отряду приходится менять планы из-за него.
— Да и та леди, что ехала с нами, хочет нас нанять до Праги, — Красавчик отвёл взгляд в сторону.
— Так, вот теперь понятно, почему ты предлагаешь это направление. Мало нам было проблем от этой девицы, так теперь мы ещё и будем ей личными слугами, — ехидно сказал Бум.
— Я не мог отказать, перед расставанием она спросила, куда мы едем дальше, и я предположил, что это будет Прага, она сказала, что тоже едет туда, — смутился Красавчик.
— Всё, расходимся спать. Завтра Красавчик и Бум едут в город за припасами, потом отправляемся. Да и Марта пусть даст платье Ведуну, пока девкой походит, боюсь, что к нам нагрянут представители церкви. Скажем, что мальчишка сбежал, а это две наши служанки. Побрейся получше, Ведун.
Все заржали.