Лифт
Был прекрасный вечер, наполненный морозной свежестью и шестью кульками с продуктами. Я лихо подкатил к подъезду и даже не насторожился, увидя около него какие-то ящики и металлоконструкции. Наверное, ремонт у кого то, мелькнуло в расслабленном мозгу.
Спустя пять минут я понял, что у «кого то», это и есть я. И еще восемь этажей жильцов, в подъезде которых решили поменять лифт. Вечер резко перестал быть наполненным романтическими, зимними настроениями, взамен которых пришли маты, стоны и шелест пакетов поднимаемых пешком на пятый этаж.
Лифт менять, это надо. Это хорошо. Это правильно. Я это понимаю и совершенно не имею ничего против. Тем более ходить пешком надо не только на кухню, а тут хочешь-не хочешь, тоже движение. Да и зайдя в подъезд получить удовольствие наблюдая ремонтников в шахте лифта, это, кстати, тоже удовольствие. Конечно, не совсем понятное, с психологической точки зрения, но, что есть, то есть.
Утром, идя на работу, обратил внимание, что меняют не только лифт, но и лифтовые двери на всех этажах.
Вечером, идя с работы, обратил внимание, что весь первый этаж завален запчастями нового лифта.
Утром, идя на работу, обратил внимание, что старый лифт в виде безобразной кучи железок, неэстетичной кучей покоится на крыльце.
Вечером, идя с работы, обратил внимание, что на дне лифтовой шахты продуктивно и виртуозно дирижируя грязными ногтями, спорят двое ремонтников.
И весь подъезд вздохнул с облегчением. Работа пошла.
… На моем, пятом этаже, в лифтовом проеме сидели два кота, смотрели в шахту лифта и оживленно переговаривались. На дне шахты, на первом этаже опять слышался спор, сопровождаемый свистом воздуха, разрезаемого активной жестикуляцией спорящих. Коты тоже спорили о чем то о своем, бесстрашно глядя в эту бездонную кладезь матов и афоризмов.
Дела у работников пока не клеились. Судя по всему, возникло разночтение схемы монтажа лифта, в результате чего один, у которого ногти были погрязней, свернув трубочкой схему-чертеж, с мастерством мушкетера, возбужденно тыкал им в нос оппоненту. Оппонент же, грациозно уворачиваясь носом и кричал, что мудак Михалыч, проработав на столь ответственной должности столько лет, до сих пор не научился понимать, что тут нарисовано. На что Михалыч грамотно оппонировал, дескать видал он «таких читальщиков», и что за двадцать лет работы он установил столько лифтов, сколько «у уважаемой черепахи Тортилы колец на срезе этой самой черепахи»
Подивившись и немного позавидовав богатому, жизненному опыту кричащего внизу Михалыча, я вышел из подъезда.
… Вечерний подъезд был тих и трагичен. На дне шахты сидели уставшие работники, задумчиво курили и подозрительно смотрели друг на друга. В ногах валялся измятый чертеж, испачканный в трудовых соплях оппонента Михалыча. Сам Михалыч пальцем, похожим на корень саксаула, задумчиво ковырял в ухе и периодически профессиональным щелчком отправлял что то с этого пальца в сторону коллеги.
Утро следующего дня ознаменовалось двумя событиями. Первое, не особо существенное, это то, что монтажники многострадального лифта, находясь в поэтической рассеяности, уронили с седьмого этажа в шахту лифта, свой ящик с инструментом. Они устанавливали новые двери и ввиду некоей неловкости рук, свершили кощунство с инструментом. И второе событие, с моей точки зрения, намного печальнее. Два кота, которые как на работу выходили каждый день смотреть на замену лифта с пятого этажа, не смогли сдержать своего душевного волнения при виде летящего мимо них ящика с инструментом, и совершенно необъяснимым образом, натурально обосрались прямо в шахту, вслед за летящим ящиком. И судя по количеству, подошли к делу ответственно и со всей душой.
Когда слесаря стремительными ланями слетели по ступенькам вниз, от их мата, в далекой Африке, реальные лани чуть не отбросили копыта.
Инструмент лежал на дне шахты перемежаемый веселыми кучками кошачьего дерьмеца и создавалось впечатление, буд то гениальный художник-авангардист, щедрыми мазками набросал эпическую картину «Дерьмо и железо».
Котов я больше не видел. Как не видел и этих двух «Михалыч и Ко». На следующий день пришли другие люди с другим инструментом и работа закипела. А сегодня я опять увидел двух котов, которые смотрели в шахту лифта и оживленно переговаривались. И мне почему показалось, что запуск лифта немного отодвигается, примерно до того времени, когда станут реальны события показанные в «Звездных войнах».
С.Кобах
Спустя пять минут я понял, что у «кого то», это и есть я. И еще восемь этажей жильцов, в подъезде которых решили поменять лифт. Вечер резко перестал быть наполненным романтическими, зимними настроениями, взамен которых пришли маты, стоны и шелест пакетов поднимаемых пешком на пятый этаж.
Лифт менять, это надо. Это хорошо. Это правильно. Я это понимаю и совершенно не имею ничего против. Тем более ходить пешком надо не только на кухню, а тут хочешь-не хочешь, тоже движение. Да и зайдя в подъезд получить удовольствие наблюдая ремонтников в шахте лифта, это, кстати, тоже удовольствие. Конечно, не совсем понятное, с психологической точки зрения, но, что есть, то есть.
Утром, идя на работу, обратил внимание, что меняют не только лифт, но и лифтовые двери на всех этажах.
Вечером, идя с работы, обратил внимание, что весь первый этаж завален запчастями нового лифта.
Утром, идя на работу, обратил внимание, что старый лифт в виде безобразной кучи железок, неэстетичной кучей покоится на крыльце.
Вечером, идя с работы, обратил внимание, что на дне лифтовой шахты продуктивно и виртуозно дирижируя грязными ногтями, спорят двое ремонтников.
И весь подъезд вздохнул с облегчением. Работа пошла.
… На моем, пятом этаже, в лифтовом проеме сидели два кота, смотрели в шахту лифта и оживленно переговаривались. На дне шахты, на первом этаже опять слышался спор, сопровождаемый свистом воздуха, разрезаемого активной жестикуляцией спорящих. Коты тоже спорили о чем то о своем, бесстрашно глядя в эту бездонную кладезь матов и афоризмов.
Дела у работников пока не клеились. Судя по всему, возникло разночтение схемы монтажа лифта, в результате чего один, у которого ногти были погрязней, свернув трубочкой схему-чертеж, с мастерством мушкетера, возбужденно тыкал им в нос оппоненту. Оппонент же, грациозно уворачиваясь носом и кричал, что мудак Михалыч, проработав на столь ответственной должности столько лет, до сих пор не научился понимать, что тут нарисовано. На что Михалыч грамотно оппонировал, дескать видал он «таких читальщиков», и что за двадцать лет работы он установил столько лифтов, сколько «у уважаемой черепахи Тортилы колец на срезе этой самой черепахи»
Подивившись и немного позавидовав богатому, жизненному опыту кричащего внизу Михалыча, я вышел из подъезда.
… Вечерний подъезд был тих и трагичен. На дне шахты сидели уставшие работники, задумчиво курили и подозрительно смотрели друг на друга. В ногах валялся измятый чертеж, испачканный в трудовых соплях оппонента Михалыча. Сам Михалыч пальцем, похожим на корень саксаула, задумчиво ковырял в ухе и периодически профессиональным щелчком отправлял что то с этого пальца в сторону коллеги.
Утро следующего дня ознаменовалось двумя событиями. Первое, не особо существенное, это то, что монтажники многострадального лифта, находясь в поэтической рассеяности, уронили с седьмого этажа в шахту лифта, свой ящик с инструментом. Они устанавливали новые двери и ввиду некоей неловкости рук, свершили кощунство с инструментом. И второе событие, с моей точки зрения, намного печальнее. Два кота, которые как на работу выходили каждый день смотреть на замену лифта с пятого этажа, не смогли сдержать своего душевного волнения при виде летящего мимо них ящика с инструментом, и совершенно необъяснимым образом, натурально обосрались прямо в шахту, вслед за летящим ящиком. И судя по количеству, подошли к делу ответственно и со всей душой.
Когда слесаря стремительными ланями слетели по ступенькам вниз, от их мата, в далекой Африке, реальные лани чуть не отбросили копыта.
Инструмент лежал на дне шахты перемежаемый веселыми кучками кошачьего дерьмеца и создавалось впечатление, буд то гениальный художник-авангардист, щедрыми мазками набросал эпическую картину «Дерьмо и железо».
Котов я больше не видел. Как не видел и этих двух «Михалыч и Ко». На следующий день пришли другие люди с другим инструментом и работа закипела. А сегодня я опять увидел двух котов, которые смотрели в шахту лифта и оживленно переговаривались. И мне почему показалось, что запуск лифта немного отодвигается, примерно до того времени, когда станут реальны события показанные в «Звездных войнах».
С.Кобах
Сказка для монтажников. Украдено, показалось интересно...
Чердачный лаз манил прохладой и тишиной, обещая хоть пыльную, но все-таки относительно спокойную работу. Монтажник Петров решительно поставил ногу на первую перекладину приваренной насмерть к полу лестницы, и за считанные секунды вознесся достаточно высоко, чтобы перестать слышать вредную старуху, которая продолжала неприятно шамкать беззубым ртом двумя этажами ниже. Петров старухе не понравился сразу, о чем она немедленно и поставила его в известность.
- Все ходют и ходют, - враждебно сверкая блеклыми глазами шипела старуха в спину подозрительному человеку в спецовке, который нес в одной руке большой черный пластиковый ящик, а в другой - ярко-оранжевый сундучок, - сначала в гости, потом гадят где попало, а потом в подъездах лампочки пропадают.
- Не ворчите, бабушка, - мирно сказал Петров, вежливо улыбаясь бдительной старушке. - Я не вор, а совсем даже наоборот. Интернет иду чинить.
Но, оценив по хмурому выражению лица, что информационный заряд прошел мимо ушей старушки, решил пояснить:
- Сломался интернет у ваших жильцов! А я его — отремонтирую. Знаете, что такое «интернет»?
- А то как же! - взвилась старуха. - Вот кто эту дрянь в доме разводит! Ах, пакостник! Ах, супостат треклятый!
Пришлось спасаться бегством. Зато даже «летающие крысы» - ненавистные голуби, курлычущие где-то в потемках чердака, казались теперь Петрову вполне милыми созданиями. Закрыв люк, и этим окончательно отрезав себя от воплей старухи, Петров сложил вещи на пол и вытащил фонарик. Следовало осмотреться и найти ящик с коммутаторами.
В ярком пучке электрического света под ногами заклубилась пыль.
- Это ж сколько времени сюда никто не совался? - удивился вслух Петров.
Стараясь не оступиться и не удариться ни обо что головой, он медленно двинулся в чердачный мрак. Благо дорогу было хорошо видно - многочисленным кабели самых разных видов и даже расцветки, вели в темноту не хуже нити древнегреческой Ариадны.
Ящик обнаружился довольно скоро. Он стоял на полу, опутанный кабелями так, словно вел с ними непримиримую борьбу не на жизнь, а на смерть. Сверху, демонстрируя верность союзническому долгу со стороны пернатых любителей висячих насестов, пестрой горкой возвышались голубиные «подарки».
- Без труда - не вытянуть и кабель из дерьма, - философски резюмировал Петров и потянулся за перчатками.
Вдруг где-то дальше в темноте раздался сперва громкий шорох, а затем и невнятное мычание. Петров замер, прислушиваясь, тяжело вздохнул и двинулся на звук. Похоже, причина обрыва нашлась почти одновременно с ящиком. С бомжами связываться не хотелось, но и оставлять их здесь после ремонта, означало гарантировать себе повторный вызов в самое ближайшее время.
- Эй, ты, - громко сказал Петров, подсвечивая фонариком самый темный угол, из которого слышалось тяжелое сопение и неясная возня. - Поищи себе другое место для ночлежки.
Луч света скользнул по тщедушному тельцу, покрытому шерстью. Петров с изумлением уставился на странное существо, вцепившееся зубами в кабель. Крыса размером с собаку? Собака без хвоста, но с бородой и в штанах? Цирковой карлик?
Оказавшись в центре внимания, существо задергалось и замычало с удвоенной силой. Вдруг стало предельно очевидно, что зубы создания застряли в изоляции толстого черного кабеля, хорошо закрепленного на столбе железными скобами.
- Вот это да, - пораженный Петров полез в карман за цифровой «мыльницей».
- Убери сверкашку, не то хуже будет, - сказал кто-то мрачным, но одновременно комично-тонким голосом.
Петров дернул рукой и в пятне света обнаружился еще один «цирковой карлик». Хотя на артиста маленький косматый человечек, словно состоящий из одной неопрятной бороды, походил слабо.
- Ты кто такой? - с радостным удивлением вопросил Петров, разглядывая сморщенное личико, украшенное большим крючковатым носом, над которым злобно поблескивали зеленые, как у кошки, глаза.
- А сам как думаешь? - сварливо спросил человечек.
- Из цирка сбежал? - осторожно спросил Петров.
Версия была несостоятельной с самого начала, поэтому грубый жест, который существо показало Петрову, получился вполне естественным продолжением разговора.
В это время второе создание, что так и сидело, вцепившись зубами в кабель, снова задергалось и замычало, яростно тряся кудлатой головой.
- Чердачника освободи, - мрачно потребовал человечек, кивая в сторону застрявшего.
- Ага, щас, - мстительно сказал Петров, несколько обидевшийся на грубого человечка. - Это, между прочим, акт саботажа. Попытка испортить кабельное хозяйство! Милицию вызывать сейчас будем.
- Не надо милицию, - примирительно, но все также мрачно сказал человечек. - Освободи. Отдаримся.
- Мне нравится конструктив, наметившийся в нашем разговоре, - степенно сказал Петров, усаживаясь на обнаружившееся рядом перевернутое ржавое ведро. - Повторю свой вопрос: кто такие? На кого работаете?
- Местные мы, - помявшись, буркнул в бороду человечек. - Я, если по-вашему звать, Домовой. А это — Чердачник.
Петров присвистнул, но не дал удивлению сбить себя с главной мысли:
- Домовой — так домовой. Кабель-то вам чем помешал?
- Вам, людям, это тяжело будет понять, - печально сказал Домовой.
- А ты попробуй, - с любопытством разглядывая собеседника, сказал Петров. - Тогда отпущу вас на все четыре стороны без всяких подарков. А то не первый ведь раз погрызенные кабели вижу. Думал — крысы.
- Ну, слушай, - тяжело вздохнул Домовой.
Его рассказ оказался прост, в чем-то поучителен, и тронул Петрова до глубины души.
С незапамятных времен Домовые и все члены их свиты, куда входили Чердачные, Овинные, Банные и тому подобная малая нечисть, жили подле людей и чувствовали себя просто замечательно. О них знали, их побаивались, им оставляли подношения. Но лучше всех подношений было то, что о них помнили и передавали из поколения в поколение сказки о полезных существах, живущих незаметно в доме. Ведь доброе слово в адрес Домового давало им всем жизненных сил несравнимо больше любого съедобного куска, который они могли незаметно взять со стола.
А потом наступило новое время. Люди понаставили в домах железных коробок, протянули к ним черные твердые веревки и... перестали думать о чем-либо, кроме цветных картинок в маленьких окошках. И чем больше интернет вторгался в жизнь людей, тем меньше они вспоминали о Домовом и его верных помощниках. И не стало у Домового жизненной силы. А вместе с ним и у его свиты. И тогда Домовой решил бороться.
Он правильно определил, что портить железные коробки бесполезно - их очень быстро чинили сами хозяева - и сразу взялся за черные веревки, в которых чувствовал биение чуждой жизни, забирающей все внимание некогда добрых и отзывчивых людей. Толку, правда, с этого не вышло. Люди, навроде Петрова, быстро находили повреждения и глобальная сеть продолжала лишать Домового последних сил. Только одна единственная старушка с первого этажа продолжала каждый день поминать маленького старичка, следившего за порядком в доме.
- Мы боролись сколько могли, - грустно сказал Домовой. - Но ничего не помогает. Забыли про нас люди. Пойдем в лес, к Лешему да Водяному. Там и помрем.
Ни говоря ни слова, Петров взялся за кабель и помог Чердачнику освободиться.
Но когда бородатый карлик принялся прощаться, Петров вдруг прервал его самым невежливым образом:
- А ну, погодь. Вот скажи: ты ручным инструментом орудовать смог бы?
Домовой моментально набычился и посмотрел на Петрова прежним враждебным взглядом.
- Смеешься? Чего там мочь то? Я у каждых клещиков душу насквозь вижу. Кузнечный мне, считай, родня. И Рудный.
- А вот такой штукой? - Петров полез в карман и вытащил кабельный стриппер.
Домовой несколько секунд пристально смотрел на инструмент, потом протянул лохматую руку, погладил желтую пластиковую ручку и степенно кивнул:
- Добрые клещики. С виду только страшные. А внутри — добрые. Подружимся.
- Ну и отлично, - чувствуя прилив воодушевления, сказал Петров. - Значит так. Никуда вы не уходите. Появилась одна идея.
Через две недели Петров вместо «увлекательного» круиза по крыше очередного многоквартирника, сидел дома, верстал на компьютере макет таблички и мысленно подводил первые итоги.
То, что Домовой и Чердачник обращаются с инструментом получше даже самого Петрова, стало понятно еще тогда, в сумраке чердака, через получаса увлеченного кромсания кабеля. Коннекторы и соединители дались похуже, а сварочник сказочная бригада вообще освоила только на третий день. Зато на пятый Петров прошел по своей территории и остался крайне доволен результатом. Все кабели оказались аккуратно закреплены и промаркированы, ящики с оборудованием — сверкали идеальной чистотой, а подходы к ним — очищены от мусора и грязи.
Но останавливаться на этом новая бригада не собиралась. Весть о том, что для сказочных существ не все еще потеряно, быстро распространилась по округе, и на знакомом чердаке все чаще можно было видеть незнакомые бородатые физиономии, деловито изучающие стенд с инструментом. Ведь сам Петров тоже свое обещание выполнил, и шутливо рассказывал всем, что интернет в микрорайоне теперь исправно работает только благодаря Домовому,Чердачному, Овинному и Банному. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы люди вспомнили старые сказки, а жизненная сила вернулась к маленьким помощникам.
- Дядя Петров, мы там резчиков кабеля на чердаке закрыли, - как всегда неожиданно выпрыгнул из-за батареи маленький домовенок. - Сам пойдешь разбираться или милицию вызвать?
- Сам пойду, - степенно сказал Петров. - Посмотрю, что за резчики. Может просто хулиганье навроде тех, что вы позавчера ночью напугали. Погоди, только вот макет таблички доделаю.
Любопытный домовенок забрался на подлокотник кресла и медленно, почти по складам, прочитал:
- За надежную работу интернета в подъезде отвечает компания «Домовой».
- Все ходют и ходют, - враждебно сверкая блеклыми глазами шипела старуха в спину подозрительному человеку в спецовке, который нес в одной руке большой черный пластиковый ящик, а в другой - ярко-оранжевый сундучок, - сначала в гости, потом гадят где попало, а потом в подъездах лампочки пропадают.
- Не ворчите, бабушка, - мирно сказал Петров, вежливо улыбаясь бдительной старушке. - Я не вор, а совсем даже наоборот. Интернет иду чинить.
Но, оценив по хмурому выражению лица, что информационный заряд прошел мимо ушей старушки, решил пояснить:
- Сломался интернет у ваших жильцов! А я его — отремонтирую. Знаете, что такое «интернет»?
- А то как же! - взвилась старуха. - Вот кто эту дрянь в доме разводит! Ах, пакостник! Ах, супостат треклятый!
Пришлось спасаться бегством. Зато даже «летающие крысы» - ненавистные голуби, курлычущие где-то в потемках чердака, казались теперь Петрову вполне милыми созданиями. Закрыв люк, и этим окончательно отрезав себя от воплей старухи, Петров сложил вещи на пол и вытащил фонарик. Следовало осмотреться и найти ящик с коммутаторами.
В ярком пучке электрического света под ногами заклубилась пыль.
- Это ж сколько времени сюда никто не совался? - удивился вслух Петров.
Стараясь не оступиться и не удариться ни обо что головой, он медленно двинулся в чердачный мрак. Благо дорогу было хорошо видно - многочисленным кабели самых разных видов и даже расцветки, вели в темноту не хуже нити древнегреческой Ариадны.
Ящик обнаружился довольно скоро. Он стоял на полу, опутанный кабелями так, словно вел с ними непримиримую борьбу не на жизнь, а на смерть. Сверху, демонстрируя верность союзническому долгу со стороны пернатых любителей висячих насестов, пестрой горкой возвышались голубиные «подарки».
- Без труда - не вытянуть и кабель из дерьма, - философски резюмировал Петров и потянулся за перчатками.
Вдруг где-то дальше в темноте раздался сперва громкий шорох, а затем и невнятное мычание. Петров замер, прислушиваясь, тяжело вздохнул и двинулся на звук. Похоже, причина обрыва нашлась почти одновременно с ящиком. С бомжами связываться не хотелось, но и оставлять их здесь после ремонта, означало гарантировать себе повторный вызов в самое ближайшее время.
- Эй, ты, - громко сказал Петров, подсвечивая фонариком самый темный угол, из которого слышалось тяжелое сопение и неясная возня. - Поищи себе другое место для ночлежки.
Луч света скользнул по тщедушному тельцу, покрытому шерстью. Петров с изумлением уставился на странное существо, вцепившееся зубами в кабель. Крыса размером с собаку? Собака без хвоста, но с бородой и в штанах? Цирковой карлик?
Оказавшись в центре внимания, существо задергалось и замычало с удвоенной силой. Вдруг стало предельно очевидно, что зубы создания застряли в изоляции толстого черного кабеля, хорошо закрепленного на столбе железными скобами.
- Вот это да, - пораженный Петров полез в карман за цифровой «мыльницей».
- Убери сверкашку, не то хуже будет, - сказал кто-то мрачным, но одновременно комично-тонким голосом.
Петров дернул рукой и в пятне света обнаружился еще один «цирковой карлик». Хотя на артиста маленький косматый человечек, словно состоящий из одной неопрятной бороды, походил слабо.
- Ты кто такой? - с радостным удивлением вопросил Петров, разглядывая сморщенное личико, украшенное большим крючковатым носом, над которым злобно поблескивали зеленые, как у кошки, глаза.
- А сам как думаешь? - сварливо спросил человечек.
- Из цирка сбежал? - осторожно спросил Петров.
Версия была несостоятельной с самого начала, поэтому грубый жест, который существо показало Петрову, получился вполне естественным продолжением разговора.
В это время второе создание, что так и сидело, вцепившись зубами в кабель, снова задергалось и замычало, яростно тряся кудлатой головой.
- Чердачника освободи, - мрачно потребовал человечек, кивая в сторону застрявшего.
- Ага, щас, - мстительно сказал Петров, несколько обидевшийся на грубого человечка. - Это, между прочим, акт саботажа. Попытка испортить кабельное хозяйство! Милицию вызывать сейчас будем.
- Не надо милицию, - примирительно, но все также мрачно сказал человечек. - Освободи. Отдаримся.
- Мне нравится конструктив, наметившийся в нашем разговоре, - степенно сказал Петров, усаживаясь на обнаружившееся рядом перевернутое ржавое ведро. - Повторю свой вопрос: кто такие? На кого работаете?
- Местные мы, - помявшись, буркнул в бороду человечек. - Я, если по-вашему звать, Домовой. А это — Чердачник.
Петров присвистнул, но не дал удивлению сбить себя с главной мысли:
- Домовой — так домовой. Кабель-то вам чем помешал?
- Вам, людям, это тяжело будет понять, - печально сказал Домовой.
- А ты попробуй, - с любопытством разглядывая собеседника, сказал Петров. - Тогда отпущу вас на все четыре стороны без всяких подарков. А то не первый ведь раз погрызенные кабели вижу. Думал — крысы.
- Ну, слушай, - тяжело вздохнул Домовой.
Его рассказ оказался прост, в чем-то поучителен, и тронул Петрова до глубины души.
С незапамятных времен Домовые и все члены их свиты, куда входили Чердачные, Овинные, Банные и тому подобная малая нечисть, жили подле людей и чувствовали себя просто замечательно. О них знали, их побаивались, им оставляли подношения. Но лучше всех подношений было то, что о них помнили и передавали из поколения в поколение сказки о полезных существах, живущих незаметно в доме. Ведь доброе слово в адрес Домового давало им всем жизненных сил несравнимо больше любого съедобного куска, который они могли незаметно взять со стола.
А потом наступило новое время. Люди понаставили в домах железных коробок, протянули к ним черные твердые веревки и... перестали думать о чем-либо, кроме цветных картинок в маленьких окошках. И чем больше интернет вторгался в жизнь людей, тем меньше они вспоминали о Домовом и его верных помощниках. И не стало у Домового жизненной силы. А вместе с ним и у его свиты. И тогда Домовой решил бороться.
Он правильно определил, что портить железные коробки бесполезно - их очень быстро чинили сами хозяева - и сразу взялся за черные веревки, в которых чувствовал биение чуждой жизни, забирающей все внимание некогда добрых и отзывчивых людей. Толку, правда, с этого не вышло. Люди, навроде Петрова, быстро находили повреждения и глобальная сеть продолжала лишать Домового последних сил. Только одна единственная старушка с первого этажа продолжала каждый день поминать маленького старичка, следившего за порядком в доме.
- Мы боролись сколько могли, - грустно сказал Домовой. - Но ничего не помогает. Забыли про нас люди. Пойдем в лес, к Лешему да Водяному. Там и помрем.
Ни говоря ни слова, Петров взялся за кабель и помог Чердачнику освободиться.
Но когда бородатый карлик принялся прощаться, Петров вдруг прервал его самым невежливым образом:
- А ну, погодь. Вот скажи: ты ручным инструментом орудовать смог бы?
Домовой моментально набычился и посмотрел на Петрова прежним враждебным взглядом.
- Смеешься? Чего там мочь то? Я у каждых клещиков душу насквозь вижу. Кузнечный мне, считай, родня. И Рудный.
- А вот такой штукой? - Петров полез в карман и вытащил кабельный стриппер.
Домовой несколько секунд пристально смотрел на инструмент, потом протянул лохматую руку, погладил желтую пластиковую ручку и степенно кивнул:
- Добрые клещики. С виду только страшные. А внутри — добрые. Подружимся.
- Ну и отлично, - чувствуя прилив воодушевления, сказал Петров. - Значит так. Никуда вы не уходите. Появилась одна идея.
Через две недели Петров вместо «увлекательного» круиза по крыше очередного многоквартирника, сидел дома, верстал на компьютере макет таблички и мысленно подводил первые итоги.
То, что Домовой и Чердачник обращаются с инструментом получше даже самого Петрова, стало понятно еще тогда, в сумраке чердака, через получаса увлеченного кромсания кабеля. Коннекторы и соединители дались похуже, а сварочник сказочная бригада вообще освоила только на третий день. Зато на пятый Петров прошел по своей территории и остался крайне доволен результатом. Все кабели оказались аккуратно закреплены и промаркированы, ящики с оборудованием — сверкали идеальной чистотой, а подходы к ним — очищены от мусора и грязи.
Но останавливаться на этом новая бригада не собиралась. Весть о том, что для сказочных существ не все еще потеряно, быстро распространилась по округе, и на знакомом чердаке все чаще можно было видеть незнакомые бородатые физиономии, деловито изучающие стенд с инструментом. Ведь сам Петров тоже свое обещание выполнил, и шутливо рассказывал всем, что интернет в микрорайоне теперь исправно работает только благодаря Домовому,Чердачному, Овинному и Банному. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы люди вспомнили старые сказки, а жизненная сила вернулась к маленьким помощникам.
- Дядя Петров, мы там резчиков кабеля на чердаке закрыли, - как всегда неожиданно выпрыгнул из-за батареи маленький домовенок. - Сам пойдешь разбираться или милицию вызвать?
- Сам пойду, - степенно сказал Петров. - Посмотрю, что за резчики. Может просто хулиганье навроде тех, что вы позавчера ночью напугали. Погоди, только вот макет таблички доделаю.
Любопытный домовенок забрался на подлокотник кресла и медленно, почти по складам, прочитал:
- За надежную работу интернета в подъезде отвечает компания «Домовой».
Что надо успеть за выходные
Выспаться, провести генеральную уборку, посмотреть все новые сериалы и позаниматься спортом. Потом расстроиться, что время прошло зря. Есть альтернатива: сесть за руль и махнуть в путешествие. Как минимум, его вы всегда будете вспоминать с улыбкой. Собрали несколько нестандартных маршрутов.