Глория
Любопытная и очень активная Глория. Теперь она в котокафе, наш любимый белый "кабачок".
Любопытная и очень активная Глория. Теперь она в котокафе, наш любимый белый "кабачок".
Красноярское котокафе закрыто уже три месяца. Животные кукуют в одиночестве, единственное их утешение - приходящий админ, который сыпет корм в миску и убирает какахи.
Но делает он это без уважения...
Коты грустят, но это поправимо. А вот у Хлои и Мышки проблемы были посерьезнее - они злостные ХПНщицы, которых нужно часто кормить и давать им лекарства. Решили так: Мышу, как самую тяжелую, я беру себе, а Хлоюшка едет к бабушке админа Насти.
Вот что из этого получилось.
Когда Хлою привезли домой к бабушке, Настя очень убедительно сказала, что это временно.
- Бабуля, это только до открытия котокафе!
Бабушка поверила, а какие у нее были варианты? Хлоя же вышла из переноски, осмотрелась на местности и засекла теплый, движущийся объект.
- О, бабушка! Какое совпадение: у меня как раз подходящая специализация.
- Хлоя, это только на время карантина.
- Конечно-конечно... Значит, бабушка... Ты очень правильно поступила, о бабушках я знаю все. Я три раза проходила повышение квалификации по бабушкам, у меня по ним красный диплом.
- Хлоя, ты меня слышала: только до 12 июля!
- Ну разумеется... Дорогая бабуля, вы сделали лучший выбор-р-ррр-мурррр...
Бабушка погладила Хлою по голове и умилилась:
- Какая хорошенькая!
- Я профессионал. Давайте-ка посмотрим: нет ли у нас гипертонии, артритиков, остеохондрозика и небольшого депресснячка? А также потери веры в разумное, доброе, вечное? Что? Сериал не с кем посмотреть? Я к вашим услугам. Даже если у вас сломался телевизор, я перескажу вам любую серию вашей любимой мыльной оперы. Что предпочитаете: Мексику, Бразилию, Аргентину, Россию, Южную Корею, Великобританию? А может, начнем сразу с классики? Итак, "Санта-Барбара", первый сезон, эпизод первый...
В общем, пока добрались до седьмой серии первого сезона. Так как их всего более двух тысяч, то Хлоя будет еще очень долго рассказывать бабушке увлекательные приключения Си Си Кэпвелла.
И делать это будет дома.
Ура! Поздравим Хлоюшку, она это заслужила.
О ней я могу говорить часами, и скомпоновать все в небольшой пост очень трудно. Как передать словами шелковистую мягкость ее шерстки? А ее знаменитый походняк вразвалочку и скрипучий голос, которым она материла админов и посетителей? Все равно, что бокал холодного пива в жаркий день живописать.
Аделя была офигенная.
Когда 3 ноября 2013 года открылось котокафе "Кис-кис", она была в самом первом составе котоперсонала. Я помню ее на открытии - сидела на руках у Лены Темеровой и презрительно щурилась в телекамеру.
- Ой, какая кисонька! Как ее зовут?
- Аделя.
- Аделечка, скажи что-нибудь в камеру.
- Нах@й иди!
И вот так всегда. Аделька сочетала в себе невероятную, уютную ласковость с замашками гопника. Смотрела матом на посетителей, сидела на подоконнике и лаялась с проходящими собаками, плевала в Гуталина и кидалась какашками из-под дивана.
Но сегодня я расскажу другую историю.
В старом котокафе, на Диктатуры, 40, был потолок "Армстронг" - полиуретановые плиточки, без всякого крепления уложенные на профиль. С одной стороны это удобно - модем, провода видеокамеры и прочие коммуникации спокойно протянули поверху, вынимая и ставя на место плитки. Одну, в подсобке, сняли совсем, чтобы сделать выход к монитору.
Котов в подсобку обычно не пускали. Но только не Аделю, которой, по причине любимости, часто доставалась какая-нибудь вкусняшка. И вот, Аделя однажды вылизывает миску, поднимает морду и видит дыру в потолке. Желтые глаза ее теплеют, принимают мечтательное выражение, а ноги сами собой лезут наверх по стеллажу.
А там - невероятное поле деятельности! Ходи-броди хоть над всем кафе - никто не вытащит, пока сама не слезет. И хоть что ты с ней делай, она и в ус не дует - завалится спать на потолке и дрыхнет весь день. Плевать ей на работу.
Представьте себе: сижу я однажды в кафе и слышу... шорох. Что-то шебуршится наверху, прямо у меня над головой. Попа задергалась, но потом я вспомнила про Адельку. Погрозила пальцем потолку и пошла заварить кофе, ругаясь себе под нос. Шорох пошел за мной.
Я в туалет, шорох за мной. Я во второй зал - он туда же. Я вернулась на админское место и прислушалась - думаю, что будет дальше делать? Шорох прямо надо мной. Я внимательно слушаю. Аделька потопталась и замерла.
И тут вдруг с потолка: кап-кап-кап...
АДЕЛЯ!!!
Скрипучее "хе-хе-хе" я до сих пор вспоминаю.
Я вообще ее не забываю. Она постоянно рядом со мной - кажется, руку протяни, и вот она. Мягонькая, пахнущая чем-то теплым, глумливая и вредная жопка. Рассказ "Аделькина мечта" я задумала давно, еще в январе 2015 года, когда Аделя в первый раз тяжело заболела. Но написала я его последним, не могла не написать. Это маленькое и бледное выражение моей любви к Адельке - любви, которой ей не хватало всю ее жизнь.
Вот ведь фигня - я сейчас для нее стараюсь, а все это ей нужно было при жизни. Но так вообще часто получается.
Крошка Ханна появилась в котокафе осенью 2015 года. Вручая ее админу, передержка Лена с чувством сказала:
- Это просто золото!
Админ вытащил ее из переноски и понял, что правда – золото. Ханна выглядела, как пятимесячный котенок, хотя разменяла уже шестой год: большая голова, кривые рахитичные ноги и странная морда с коротким носом и заплывшими глазами. Швыркнув длинной радужной соплей, Ханна осмотрелась и пошла гулять по кафе, задрав хвост. Никакого смущения.
Если честно, таких страшненьких кошек у нас не было ни до, ни после Ханны. Но я бы не писала сейчас о ней, будь она просто страшненькая. Суть была в другом – Ханна наповал сражала своим обаянием и особенной, веселой уверенностью. Эта кошка была умна, общительна и невероятно забавна. А ее история действительно заставляла задуматься.
Жизнь Ханны началась под Канском, в частном секторе. Она жила в обычной семье российских алкоголиков, которые считали, что незачем кормить кошку, раз в подполе живое мясо бегает. Она никогда не наедалась досыта и постоянно болела. Дефект слезных желез, сделавший из нее подобие панды По, бесил хозяев. Им казалось, что Ханна заразная.
Но она об этом не знала, жила себе под крыльцом, отлично ловила мышей, чем славилась на всю округу. Тем, кто не брезговал ее гладить, включала мурчало на полную катушку. И однажды человеком, который долго-долго ее гладил, оказался Илья. Они с Леной приехали по своим делам в соседский дом.
Ласковая Ханнушка сразу им понравилась. И сразу стало понятно, что живется ей не очень. Илья сходил к хозяевам, поговорил, мол, давайте мы ее заберем в город, вылечим, будет у нее другая жизнь. Хозяин-алкаш мрачно выслушал заезжего городского мужика, а потом, в припадке пьяного гнева, отпинал Ханнушку.
И она исчезла. Напрасно Илья бегал по округе, звал ее, искал – пропала маленькая веселая кошка. Расквашенный нос алкаша не принес ему облегчения – вроде и не поможешь всем, а ее было жалко. Уж больно славная она была, несмотря на слезы и сопли. Но ничего не поделаешь. Собрались Лена с Ильей и поехали обратно в Красноярск. Выехали из частного сектора на трассу, втопили мимо полей и… обалдели.
По обочине дороги шла та самая Ханнушка. Куда шла – бог ведает, но, увидев остановившуюся машину и знакомых людей в ней, запрыгнула, как ни в чем не бывало. Так она и приехала в Красноярск, так оказалась в котокафе.
Мы честно думали, что никогда ее не пристроим. Народ любит красивеньких, чтоб как с картинки. А Ханнушка была с картинки из медицинской энциклопедии. Но летом 2016 года она пристроилась, причем к человеку, который буквально в нее влюбился. Этот молодой человек просто трясся над ней, и ее сопельки вызывали у него приступы умиления.
Прошло 3,5 года. Я списывалась с хозяевами Ханны – они прислали фото и сказали, что она живет очень хорошо. Поправилась, наела ряшку, и получила семейную кличку «Таможня» - потому что никакая еда не попадает в холодильник без ее тщательной проверки. Ханна счастлива, а я счастлива вдвое – для меня она символ оптимизма и надежды на лучшее. Когда я ее вспоминаю, я думаю, что все мои проблемы решаемы. Главное, в себя верить.
«13 причин почему»
Женька писал эту записку собственной кровью, вернее, он писал ее шариковой ручкой, но каждое слово в ней сочилось кровью. Ну, может не каждое… но первых три точно.
1. Отчим
Хорошо бы, чтобы он умер. Он, а не Женька. Все должно было быть наоборот.
2. Мать
Теперь она поймет, но поздно.
3. Месси
Он должен был получить «Золотой мяч», а не Модрич.
Остальные десять причин Женька добирал долго. Пришлось основательно покопаться в памяти и даже посчитать дурацкие обои в цветочек, которые отчим купил в его комнату. Он не девчонка, чтобы у него цветочки на стенах висели, но, как всегда, его никто не спросил. Его вообще никогда не спрашивали, словно его не было.
Отчим был для матери важнее, она смотрела ему в рот и никогда не перечила. Когда он воспитывал Женьку, она горбилась и стремилась поскорее уйти в другую комнату. Все хорошие вещи в жизни стыдливо пробегали мимо Женьки. Как блестящий золотой мяч, прокатившийся мимо Месси к носатому хорвату, оставив на стене школьного туалета надпись: «Месси – чмо, Модрич – крут».
Все это промелькнуло перед ним за секунду, пока асфальт стремительно приближался к его лицу.
- А вот если бы Чак так упал, он пробил бы тоннель до Сиднея.
- Что? – на асфальтовой площадке перед подъездом было пусто, если не считать пестрой кошки. Лохматой, желтоглазой, похожей на миниатюрного медведя. – Какой еще Чак?
Кошка посмотрела на него, как на слабоумного:
- Норрис. Ты знаешь другого Чака?
Это было очень странное ощущение. Женька ничего не чувствовал, он словно онемел и оглох. Душевная боль, терзавшая его последние месяцы, тоже испарилась – но не прошла, а словно отступила и спряталась за непроницаемой завесой тишины, которая навсегда воцарилась в мире.
Казалось, даже трамваи на Щорса остановились и падавший на землю желтый тополиный лист летел бесконечно долго. Интересно, так теперь будет всегда? Или это только сейчас, а потом будет слепящий свет в конце тоннеля… Такой, как на небе – Женька запрокинул голову и кольцо многоэтажек вокруг его родного двора показалось ему темным колодцем, над которым качался клочок ослепительно голубого октябрьского неба.
- Хорошая нынче осень. Долгая и теплая.
Кошка подошла и села рядом. В другое время Женька бы офигел, услышав, как она разговаривает, но только не сегодня. Теперь он больше ничему не будет удивляться.
- Привет. Тебя как зовут?
- Шерис. Я кошка Чака Норриса.
- Прям самого Чака?
Она кивнула. Ветер взъерошил на загривке длинную шерсть, придав ей суровый и повелительный вид. Она смотрела на Женьку точь-в-точь как мать, когда он приходил домой затемно с порванными на коленях джинсами.
- А сам Чак где?
- Со злом борется. А я здесь, его подменяю.
- П-п-понятно… Странно, что я тебя раньше не видел.
- Раньше ты вообще ничего не видел, - кошка махнула роскошным пушистым хвостом, - но я могу тебе кое-что показать.
…Если закрыть глаза и сосредоточиться, почувствовать тепло от солнечных пятен, можно идти по ним, как по лестнице. Только надо уверенно ступать, ощущая подошвой теплую поверхность – тогда можно смело шагать на следующее.
- Да как я почувствую в ботинках-то?
- Ботинки тут ни при чем. Закрой глаза и давай, пробуй.
Женька хмыкнул, свернул в кармане фиги, но глаза все-таки закрыл. Сначала он ничего не чувствовал, но спустя некоторое время четко ощутил, как припекает левую щеку. Он подвинул ногу и поставил ее в центр теплого квадрата. Глаза были закрыты, но он был уверен, что стоит в центре. Твердо и уверенно.
- Уже хорошо. Теперь надо найти следующий.
Наверное, кошка Чака Норриса знала, как это делается, но Женька был чайником – он стал тупо шарить руками по сторонам, пока не почувствовал тепло. Туда. Он поднял ногу, потом опустил и понял, что стоит так же твердо, как и раньше. Кажется, Чак Норрис действительно знал свое дело, раз у него были такие кошки.
Шаг за шагом Женька поднимался по солнечным пятнам, вот уже и воздух стал совсем другим. Листья на верхушках деревьев шелестели рядом с ухом – он протянул руку и потрогал. Легкие-легкие, совсем нежные.
- Мы на каком сейчас этаже?
- Открой глаза да посмотри, - промурлыкала Шерис.
- Не, - Женька глупо хихикнул, - я высоты боюсь.
- Ты?
- Ну вот так.
Хоть и с закрытыми глазами, но Женька мог поклясться, что Шерис неодобрительно покачала головой.
Внизу было намного прохладнее и пахло бензином. Шерис проводила глазами отъехавшую машину и спросила Женьку:
- Это ваши окна на девятом?
- Откуда ты знаешь?
Она не ответила, принюхиваясь к обилию запахов, кружившихся у подножия многоэтажек.
- Твой отец тебе обои клеит в комнате. Я видела.
- Отчим.
- Ясно. А мать на кухне готовит. Они тебя домой ждут.
Женьке стало не по себе. Он как-то раньше не думал о том, что будет дальше. Тугой узел его переживаний начисто распускался в момент, когда они узнают, их затопит горем… а потом. Ему вдруг вспомнилась тетя Люда с седьмого этажа, которую увезли в больницу, а потом привезли обратно, но уже в гробу. Мать суетилась, помогала на кухне, а отчим таскал табуретки и бегал в магазин за водкой. И все шептались, припоминали всякую дрянь о том, как теть Люда гоняла мужа, когда узнала, что он ходит к продавщице из павильона.
Пахло хвоей, водкой и несвежим майонезом. Все было ужасно муторно и неловко, и совершенно никакого таинства. Воняющие полиэтиленом венки на лестничной клетке, хмурые, отечные лица теть Людиных сослуживцев и хромой ПАЗик, на котором ее увезли на кладбище. И все. День прошел и закончился, а утром наступил новый. И Женьку обожгло: а ведь ничего и правда не случится. Пройдет день, другой, а потом все будет точно так же, только без него. Он-то думал, что нанесет этому миру смертельную рану, лишив его себя, но…
- Если долго смотреть в лужу, тебя может засосать внутрь. И ты будешь пялиться уже оттуда, но не сможешь выйти.
День переломился надвое, качнулся и стал неминуемо клониться к вечеру. Холодные струйки воздуха забирались под Женькину куртку и под пеструю шерсть кошки Чака Норриса. Они сидели молча на детской площадке, рассматривая, как жухлый листик крутится, не в силах долететь до земли.
- Может, по лужам побегаем?
Женька мотнул головой.
- Ну да, тому, кто там сидит, не особо приятно, когда ему на лицо наступают. Ты прав.
Шерис подумала и снова спросила:
- А может, мы возьмем картонку и покатаемся на ветре? У меня до шестого этажа получалось долетать.
Женька опустил голову низко-низко и снова отрицательно покачал ей из стороны в сторону.
- А почему ты кошка Чака Норриса?
- Такой меня придумал админ в котокафе. Я была обычной бездомной кошкой, которую никто не хотел брать – и вот я стала кошкой Чака Норриса, способной бороться с мировым злом. Такой меня придумала девочка Саша, когда ей было страшно засыпать в темной комнате, а я охраняла ее от теней и шорохов. Такой меня придумал ты, когда тебе нужно было удержаться за воздух.
То ли смешок, то ли всхлип повис в воздухе. Женька сгорбился на детской карусели, словно боясь поднять взгляд.
- Вон оно что. А я-то думал, ты как Чак, что-то можешь…
Шерис удивленно посмотрела на своего нового друга.
- …ну там, победить зло… - он понизил голос до едва различимого, - или исправить большую ошибку…
Начало темнеть. Многоэтажки ожили и загудели. Во дворе зашуршали шины автомобилей и захлопали подъездные двери. Женька сидел, поглощенный своим горем, и ничего вокруг не замечал. Даже того, что кошка Чака Норриса запрыгнула на скамейку, потом на забор, грациозно прошлась по нему и села смотреть на самые обычные окна второго этажа.
Когда Женька заметил ее отсутствие, он потащился следом.
- Что там такое? – не то, чтобы ему было интересно, но сейчас у него не было другого собеседника, кроме этой кошки. Приходилось поддерживать общение.
- Там мой дом, - Шерис подняла голову и замерла, словно прислушиваясь к звукам, доносившимся из форточки. – Удивительно: из семи лет своей жизни я прожила там только семь месяцев, но мой дом там. Моя семья: девочка Саша, мама Вика, папа… Да, и еще одна кошка Мышка – дура, конечно, но не злая.
Женька присел на забор. На втором этаже были самые обычные три окна и балкон с выставленным велосипедом. Все, как у него и как у тысяч других людей в этом городе.
- Ты потерялась?
Шерис отрицательно покачала головой.
- Выгнали? – смутное чувство беспокойства трепыхнулось где-то в животе.
Шерис снова сделала отрицательный жест.
- Эээээ… Они выпускают тебя гулять одну?
- Нет, - желтые глаза неторопливо скользили по оконным рамам, - я умерла. Долго болела, а потом умерла.
Казалось бы, чему удивляться, но Женька вздрогнул до самой глубины своего существа. Сжался комком, чувствуя весь беспросветный ужас своего положения. А Шерис спрыгнула и села, аккуратно обвернув ноги пушистым хвостом. Теперь Женька видел, что на ее шерсти не было ни капельки, хотя они только что бегали по лужам. Он опустил глаза на свои замшевые ботинки:
- А я… Я тоже? Я ведь упал.
- Упал. Запнулся о порог и рухнул во весь рост прямо у подъезда. Посмотри на руки.
Женька развернул к себе ладони – яркие, полыхающие ссадины дохнули жаром. Ему было больно, и это была самая восхитительная боль! Боль дышащего, теплого тела, полного жизни, способного чувствовать холод в промокших носках и легкий шлепок ветра на щеке.
- Живой… Я живой…
Окна сияли розовым-розовым, рассыпались блестками по всей девятиэтажке. И его окно на девятом горело пламенем, как новенькая катафота. А там – мать, жарит картошку! А отчим доклеивает обои в его комнате. И запах стоит на весь подъезд! И жрать-то как хочется!
- А ты можешь, да… Ты и правда кошка Чака Норриса!
Женька выдохнул, как сплюнул, сунул руки в карманы и крепко сжал кулаки. Хрустнула бумага, его «13 причин почему» превратились в комочек, мокрый от пота, грязи и сукровицы. Он оглянулся в поисках мусорки, но вблизи ничего не было.
- Ты можешь отдать его мне. Я люблю бумажные шарики.
Женька скатал комочек покрепче и бросил его на асфальт. Шерис скользнула пестрой молнией и засуетилась, гоняя бумажку по дороге. Она выскакивала вперед и подавалась назад, пинала шарик с полного размаха – Женька раз подставил ногу, два, а потом не утерпел и вскочил с места. Теперь они бегали вдвоем, отбирая мячик друг у друга: лучший игрок мира Женька Месси и кошка Чака Норриса, которая никогда не проигрывает.
Проходившая мимо соседка тетя Соня зыркнула искоса и подумала: дурак дураком. Ветер гоняет бумажку, а он подыгрывает. И радуется, будто сто рублей нашел. Вот дебил.
18.10.2019.
P.S. Вчера, 17 октября 2019 года Шерис ушла на радугу после долгой болезни. Ей досталось всего семь месяцев счастливой жизни с самыми лучшими людьми.
Вчера мне было слишком хреново, чтобы что-то писать, но я начала черновик этого рассказа. Мне хотелось сделать в память о ней что-то светлое, потому что кошка Чака Норриса не умирает - она переходит в другое измерение.
Счастливой тебе радуги, Шеря.
Автор Жозе Дале
История Шерис - Котоистории: Кошка Чака Норриса дома. Шкряб-шкряб.
Предыдущие посты про Фаню, по тегу "Фаня".
Каждое живое существо на земле имеет маму. Единственную, любимую мамочку, тепло которой согревает всю жизнь и дает силы преодолевать любые невзгоды. Кем бы ты ни был, для своей мамы ты всегда самый лучший…
Фаня флегматично размышляла над свежеубиенным тараканом.
У него, наверное, тоже мама была. Вот и хорошо, что была, а то бы расстроилась. Она вздохнула, затолкала трупик под холодильник и пошла полежать на солнышке, пока все хорошие теплые пятна не разобрали. Вовремя: Анфиса уже заняла подоконник, Коха пристроилась на диване, а Никуся подключилась к астралу, и ей было совершенно наплевать на происходящее. Мать русского авангарда расправила плечи и двинулась на середину комнаты, где яркое полуденное солнце нагрело дорожку специально для нее.
Но тут зазвенела входная дверь.
Если входная дверь открывается в середине дня – это непорядок. Это… это плохо. Если Настя ушла на работу, она должна вернуться в семь часов вечера, не раньше. Возвращение домой в середине дня может значить две вещи: Настя заболела или ее выгнали с работы. Причем второе намного хуже – как говорила Анфиса, если Настя останется без работы, им придется сначала худеть, а потом съесть Фаню как самую жирную.
Так себе перспектива.
Фаня осторожно высунула голову в коридор, где заливалась тявканьем собака Буся, и увидела Настю в сопровождении незнакомой пожилой женщины.
- А вот и она, - сказала Настя, почему-то показав на нее пальцем. – Мама, это Фаня, мать русского авангарда. Фаня, это мама. Познакомьтесь. Там еще Коха, ты увидишь, а я побежала, я всего на час отпросилась.
- Какая еще Коха?! – возмутилась мама, но Настя уже хлопнула дверью. Мама осталась в прихожей с чемоданом, собакой и четырьмя кошками. – Охренеть… Лучше бы мужика завела…
Что такое бабушка? Это не только ценный мех на тапочках, но и два-три лишних килограмма на боках после пирожков. Настя плакала, но ела. Никуня плакала, но ела – бабушка сочла, что хроническая почечная недостаточность не оправдание для недостаточной массы тела.
- Худенькая ты какая-то… - приговаривала бабушка, впихивая в нее дополнительную порцию паштета, - не кормит тебя Настька.
Собака Буся икала с пережору.
Коха молча трескала за обе щеки.
Фаня предпочитала держаться подальше.
Бабушка делала вид, что ее не замечает, но время от времени Фаня ловила на себе ее пристальный взгляд. Она словно тихонько изучала ее, решив не подходить до поры до времени. Фаня смущалась и стремилась поскорее спрятаться – бабушка наверняка ее тайная фанатка, а от навязчивых фанатов лучше держаться подальше.
И все же душа ее жаждала признания. Мать русского авангарда старательно не замечала бабушку, но не могла отказать себе в удовольствии собрать небольшую инсталляцию. Так, походя… Просто легко и непринужденно продемонстрировать свою одаренность среди серых будней. Действительно, какое там у бабушки общение в ее маленьком провинциальном городке? А тут целый авангардный художник со своим мировоззрением. Неудивительно, что она впечатлилась.
Однажды вечером бабушка не выдержала.
- Насть… Я тебя все хотела спросить про вон ту кошку. Я давно к ней присматриваюсь…
Фаня навострила уши и даже слегка покраснела под густой шерстью. Комплименты всегда ее смущали.
- …из нее бы получился отличный воротник.
P.s. У автора вышла книга с рассказами о Фане и не только, называется "Хвостики", заказать можно по ссылке, только у автора - Жозе Дале.
Знакомьтесь, это Кёрлик. Извилистая дорожка судьбы привела его однажды в наше котокафе, откуда он был усыновлен четыре года назад. Впечатлившись его историей, я написала про него рассказ "Джентльмен удачи"
"Джентльмен удачи"
Обстоятельства бывают разные. И сочетаются друг с другом так причудливо, что ни один шеф-повар не придумает. Есть люди, которые считают, что все это просто случайности, а есть те, кто считает, что случайности не случайны – именно они плюют через левое плечо на ваш ботинок и изучают гороскопы в Яндексе. Ну да фиг с ними. Другое дело, что соскочившая цепь у нового велика за двадцать пять косарей, тонкий полиэтилен на командоровских пакетах, и забытые ключи никак не связаны. Ну вот вообще никак. Хотя… Кёрлик так не думает.
Все началось с велосипеда, почти совсем нового – два дня по двору погоняли и все. Он толком запылиться не успел, а цепь уже соскочила. Редкостное говно нынче продают в магазинах, хоть бери и выписывай из Европы – но тогда вместо двадцати пяти велик встанет во все пятьдесят. Пацан поднялся и сдул пыль с широкой ссадины во всю правую ладонь. Вот дерьмо! Поддернул джинсы и сплюнул с досады – все, дыра на коленке, мать убьет. От злости он наподдал ногой в заднее колесо, спицы жалобно тренькнули, но легче ему не стало. Гнев требовал выхода. Тяжело дыша, пацан огляделся и увидел, как через два гаража собаки рвали грязного белого кота. Кот орал и сопротивлялся, но дела его были скверные – от своры собак еще никто не уходил.Злоба поднялась и бросила пацана вперед, он подхватил с земли камень и со всей дури долбанул в кучу малу, а потом еще и еще:- Суки! Суки! Твари! – свора бросилась врассыпную, а кот улизнул за гараж, воспользовавшись минуткой. Пацан остался один на поле боя, если не считать велосипеда.
Забившись под гаражную плиту, Кёрлик перевел дух – надо же, как повезло! Обычно днем в гаражах никого не бывает, и по всем правилам ему следовало сегодня помереть, однако пацан со своим великом внес в судьбу существенные коррективы. Но дело было плохо – он почему-то не мог надышаться, хватал ртом воздух и чувствовал, что он уходит куда-то, проваливаясь сквозь грудную клетку. Там где раньше ему было достаточно одного вдоха, теперь приходилось делать три-четыре. Голова кружилась, все тело болело, и из живота явно бежала кровь, но он не мог согнуться, чтобы вылизать рану. Когда вечер принес с собой долгожданную прохладу, Кёрлик приподнялся и отполз подальше, перевернулся на левый бок и увидел, что справа то вспухает, то исчезает кровавый пузырь – вдыхаемый им воздух покидал тело через дырку, и при каждом вдохе в нее ссыпалась налипшая земля.
Котик резиновый, шел и насвистывал дырочкой в правом боку… Он не шел, он просто лежал под бетонной плитой – одно хорошо, что собаки не достанут. А все остальное было плохо. Сколько дней уже прошло? Три? Пять? Кёрлик не знал, он давно потерял счет времени. Тело распухло, налилось чем-то скверным, кровавые пузыри больше не вылетали, но вместо них из раны сочилась жидкость с неприятным запахом. Хотелось пить, но даже плиту не полижешь – жаркая погода иссушила все вокруг, выпила влагу до последней капли. Язык почернел и распух, вывалился изо рта. Но когда Кёрлик почувствовал, что по телу ползают насекомые, он понял, что это конец. Никто не придет ему помочь, он умрет здесь, под плитой, и тело его съедят мерзкие членистоногие твари.И тут он услышал легкий шорох – как будто каблучки скрипели по гравийке. Кёрлик рванулся на звук, но первое же движение вышибло искры из глаз. Он заорал, а получился только бульк, тихий сиплый стон, который он и сам не услышал. Шаги поравнялись с плитой и миновали ее, а Кёрлик только-только высунул голову. Девушка с пакетом "Командора" уходила вдоль гаражей, и вместе с ней кота покидала его последняя надежда. И тут пакет лопнул. - Блииин! – цветные обертки раскатились по гравийке, и девушка заметалась, не зная за что хвататься. Она поднимала одно, роняла другое, крутилась и вдруг замерла на месте, глядя как по дороге к ней ползет, распялив черный рот, непонятное существо. – Мамочки…
Таня забыла ключи или вовсе их потеряла, но лучше бы все-таки забыла. Утром дверь за ней закрыл Макс, поэтому она надеялась, что ключи висят себе на гвоздике, и замок менять не придется. Но деваться было некуда: надо где-то перекантоваться до самого вечера, пока Женька не придет с работы или Макс из школы. - О, а чё это ты пришла? Ты ж выходная сегодня.- Мозги у меня тоже на выходной отпросились, ключи забыла. Ладно, потусуюсь с вами, что-нибудь поделаю, - она натянула халат и пошла в третий бокс помыть руки. На столе лежало грязное существо, отчетливо пахнущее гнилью. – Это еще кто?- Смертничек. Его усыплять принесли – где-то в гаражах нашелся, видишь вон какой.- А что с ним?- Да хрен знает, он же бездомный. Его девица какая-то нашла, пожалела и сюда доставила, денег дала, чтобы усыпили.- А он что, безнадежен? – Таня потрогала пальцем кошачий бок, раздутый, как воздушный шарик. – Чего это его так вспучило?- Таня, ну кто его смотрел? Девице сказали, что у него рак, все равно же ему помирать. Она всплакнула: «Прости, Кот, я хотела как лучше», - оставила денег на усыпление и ушла, а я закрутилась. Сейчас усыплю.- Не трогай, я его посмотрю сначала.- Тебе что, делать нечего? Ты вообще сегодня выходная. Ему и так повезло: помрет себе тихо-мирно на столе, а не под забором. Редко кому из бездомышей приваливает такое счастье! Таня перевернула кота на другой бок и отшатнулась – из раны вместе с гноем поплыли опарыши. Кот что-то простонал и отрубился. - Да у него полное брюхо гноя! Рак… - рука в синей перчатке легла Кёрлику под голову, и он легко перекочевал на другой стол. – Готовь инструменты, чистить будем. И… что ты там про счастье сказала?
Говорят, что второй шанс выпадает только особенным везунчикам, а если вам выпал третий, то вы бог. Но есть одно "но": если вы захотите похвастаться своей удачей, не делайте этого при Кёрлике - он вас засмеет. Даже если вы выиграли во всемирную лотерею, выжили на «Титанике» и в вас три раза ударила молния – по сравнению с Кёрликом вы все равно жалкий лузер.
****
Кот реально оказался везучим, просто фантастически везучим - его взяли в семью, которая, к слову говоря, часто ездит по стране и не только. Первые пару раз на время отсутствия хозяев Кёрлик гостил у нас.
Задирался, получал люлей от Главкоши, но не унывал, катаясь по кафе кругленьким мячиком. От природы у Кёрлика такая фигура, что он больше похож на таксу - но это в худые времена, а с ростом солидности он превратился в диванный валик. Бочкообразное тело на коротеньких ножках и толстый хвост пистолетом, а также фирменные загнутые ушки - Кёрлик постоянно заглядывался на свое отражение в дверном стекле и находил себя красавцем.
Откуда у обычного дворового котишки взялись фирменные уши американского кёрла, история умалчивает. Но повыпендриваться он любил: ходил гоголем по кафе, раздавал команды направо и налево и очень радовался, когда не бывал бит Отэмкой или Шанти - любая текущая Главкошь лезла на стену от его наглости.
Побаивался он только Киру Энгельсовну, которая, к слову, и головы в его сторону не поворачивала. Я вообще не уверена, что она знала, как его зовут - поди упомни младший котоперсонал при такой ротации.
Зато посетители Кёрлика любили за жизнерадостность и общительность. Он всегда был за любой кипиш, кроме голодовки, никогда не говорил "нет", и умудрялся радоваться всему, что попадало в его поле зрения.
Сожрать резиновый админский тапок вместе с Мурысей Станиславовной? Я! Блевать ядовито-зелеными кусочками тапка? Я! Залезть в сумку посетителя вслед за Шерис? Я! Заблудиться в ней и истошно орать от страха? Я!
Но вот, лафа кончилась и Кёрлика забрали домой - звездить там было особо не перед кем, и он начал отъедаться до квадратного состояния. Когда он в первый раз приехал в котокафе на побывку, админы только ахнули:
- Вот это жо.... рина машина!
Совершенно квадратный кот переваливался на коротких ножках, демонстрируя всем объемистые бока. Холеный и залюбленный домашний котик, будто и не приключалось с ним никогда никаких несчастий.
Но вот уже несколько лет, как Кёрлик путешествует вместе с хозяевами. Они берут его с собой везде и нисколько не переживают, что это хлопотно. К слову о том, что некоторые люди выбрасывают животных из-за отпусков - не такая уж проблема куда-то с ним съездить. Во всяком случае хозяева Кёрлика проблемы не видят, хоть они и не миллионеры, а самые обычные люди.
Так вот к чему я это все. Кёрлик счастлив, у него очень хорошая жизнь. А мог три раза умереть в мучениях. Но несколько неравнодушных людей, попавшихся ему на пути, полностью изменили для него мир. Когда я смотрю на других котов в котокафе, на своих бегемотов, я вижу результат - вот оно, добро рукотворное и доступное каждому.
Не нужно сверхусилий, чтобы сделать мир лучше - достаточно малой лепты и чья-то жизнь навсегда изменится.
(с) https://josedalais.livejournal.com/98196.html
Тогда этот вызов для вас! Мы зашифровали звездных капитанов команд нового юмористического шоу, ваша задача — угадать, кто возглавил каждую из них.
Переходите по ссылке и проверьте свою юмористическую интуицию!
Была у нас в котокафе кошка Барашка: ласкучая до безобразия, очаровательная и вредная, как сто гадюк. Что не по ней - сразу скандалить и выяснять отношения. А так посмотришь - ну чистый ангел, глаза круглые жмурит, хвост рулеткой складывает и мурлычет, аки трактор "Беларусь". Жирненькая, большая, мяконькая вся.
Мы, админы, ее любили - за харизматичность и своеобразие. Это всегда хорошо, когда перед тобой личность, а не заводик по переработке еды. Даже если эта личность усатая-полосатая и по закону голосовать не может.А вот посетителям от Бараши доставалось: она категорически не желала быть игрушкой и общалась только на своих условиях. Есть у нашей феи настроение - она тебя и оближет и приголубит, а если нет, то лучше сиди тихо и не отсвечивай. Ибо Бараша, как базарная баба, ходит по кафе, матерится и рассказывает каждому встречному-поперечному, что с ним не так.Если честно, для пристройства трудный вариант. Особенно из кафе, где у нее десять конкурентов один другого ласковее. Думали, она зависнет у нас надолго.
Но вот повадились к нам ходить люди - семейная пара. Раз пришли, другой пришли, а потом подходят ко мне: - Мы бы хотели Барашу удочерить. Нам и детям она нравится. - Эээээ..., - думаю, - стоп. Барашу к детям нельзя, она протянутые руки быстро подравнивает по самые плечи. Поворачиваюсь, а по кафе бегают двое детей примерно 7-8 лет, мальчик и девочка. Нормальные такие дети, живые, шумные - им все интересно, им поиграть надо. Ну точно не вариант. - Знаете, Бараша по характеру в семью к детям не подойдет. Она капризная и своевольная, терпеть приставания не будет. Мама выслушивает все это и радостно кивает: - Точно! Мы это заметили, поэтому и выбрали ее. Мы хотим, чтобы она научила наших детей уважать личные границы и четко усвоить, что в мире они не одни. Честно признаюсь, в этом месте опытного админа срубило на раз. А мама продолжила: - Мы с мужем за ней наблюдаем и видим, что она отлично умеет убеждать. У нее есть характер и чувство собственного достоинства, детям такой пример перед глазами никогда не лишний. Они должны накрепко усвоить, что нужно уважать чужую волю, и, думаю, Бараша с этим справится.
Я еле сдержалась, чтобы не пустить скупую админскую соплю. Ради таких людей нам стоило так долго искать ручки, а Барашке стоило мерзнуть в -35 на улицах города и рыться в помойке. Слова этой женщины звучали в моих ушах ангельской музыкой.Прошел год. Бараша, к моему удивлению, с детьми поладила - но на своих условиях, конечно же. Она спит на голове у папы, встречает всех у двери, громко выговаривает им, если ей что-то не по нраву и тщательно оберегает домашний уют.И это и есть счастье.