ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Мало ли напастей у Россиюшки?
Неужель живём мы припеваючи,
Всей страной, как у Христа за пазухой,
Бед не зная, бражку пьем, да празднуем?
Нет! И так от траблов нету продыху!
То грехи на нас повесят лютые,
То наложат санкции проклятые,
То хуями кроют царя-батюшку
Прямо из грузинской телестудии,
В общем, обстановка очень нервная.
И для позитива мало поводов,
Меньше, чем ногтей у фрезеровщика -
День Победы, да полет Гагарина.
Но еще один был, стопудовейший:
Всей страной могучей, всей державою
Мы гордились нашей красной девицей,
Нашею Иришкой Шайхлисламовой.
Что себе заполучила Брэдлика -
Ихнего плейбоя голливудского.
Гордостью сердца переполнялися,
Что, не устоял их добрый молодец,
Заприметив прелести Иришкины.
Но не дремлют ироды заморские
Бьют по всем фронтам без исключения,
В том числе и подло, ниже пояса,
В самое святое и заветное.
Нанесли они удар коварнейший:
Леди Гага, сучка шелудивая,
Местная юродивая дурочка
У Иришки нашей, у красавицы
Брэдлика отбила вожделенного!
Да и как отбила-то? По-подлому!
Не сразиться вышла в чисто полюшко -
Жопами помериться на подиум,
Потому что знала, окаянная,
Что ловить ей с ейной жопой нечего.
Не приперлась на дорожку красную,
Не поддев трусы под платье с вырезом,
Ибо тоже знала - этим действием
Ужас лишь она посеет с хаосом.
Способ поковарней Гага выбрала:
Действовать решила она хитростью -
Притворилась кантри, блядь, певицею
В фильме про любовь и про страдания,
Что был песней лебединой Брэдлика...
Вот, ведь, сучка, даром, что леди, блядь.
Пока Ирка наша, сиднем сидючи
Дома по хозяйству управлялася,
Днями света белого не видела,
Занималась малым тугосерею,
Что висел на сиське, да повизгивал
(Как мечтал мужик бы каждый в мире бы),
Собирала памперсы с говняшками,
Молоко цедила с белой сисечки,
Напевала песни колыбельные,
(Что-то из репертуара Тимати)
В общем, вила гнездышко для Брэдлика
И была не тёлкою, а матерью,
Не дремало чудище заморское,
Козни омерзительные строило!....
ЧАСТЬ ВТОРАЯ.
Раз приходит Ирка с продуктового,
На порог втащила колясочку,
На пол в ряд поставила пакетики,
Да баклашечки пятилитровые
С детскою водичкой «Агушею».
Перепеленала тугосеречку
Смазала на попке покраснения,
Нежно укачала-убаюкала,
Ну, и наконец решила выдохнуть,
Че там нынче, думает, по телику?
Глядь - там Брэдлик, кобелина драная,
Яйца подкатил к лахудре крашенной,
И поет на Оскаре с ней песенку,
Взглядами влюбленными меняется
С ентим непомерно страшным чудищем,
Что ногтя Иришки и не стоит-то,
Если говорить об ихней внешности,
А не в целом о монетизации.
Тут-то и прозрела наша горлица,
Тут она за голову схватилася
Тут она и ахнула, и охнула,
И модельны ножки подкосилися!
Не красна лицом своим разлучница
Не союзна бровушками черными,
Белыми грудями не раскидиста,
Попой не богата кардашьяновой,
Чем же, чем же, ведьма ты носатая,
Брэдлика приворожила глупого?
Не иначе - силою нечистою?
А меж тем, ведь, так оно и было всё!
Пока Брэдлик спал в постельной сценушке,
Вжившись в роль до полного беспамятства,
Волосы его, змеюка, срезала,
И снесла тихонько к ведьме мерзостной,
Что живет в секвойном заповеднике,
В старой вилле, грязной и заблеванной,
И в миру зовется - Оззи Осборном.
Ведьма та пожгла волосья Бредлика,
Ну и к ним еще всего добавила,
Типа там, слюны Мика Джаггера,
И сушеной лапки Майкла Джексона,
И секрет простаты Джона Элтона
В ход пошел, и ЛСД пол марочки,
Ну, и мышь летучая, конечно же,
Без башки, что уж была откусана.
И сказала ведьма леди Гаге той:
Слушай, страхоебина, внимательно!
Пузырек возьми с собой на съемки ты
И подлей его в латтэ из Старбакса
И как только выпьет это Брэдлик твой
Сразу же он разумом и ебнется...
Как сказала ведьма, так и вышло всё:
Начал отдаляться Брэдлик вскорости
От жар-птицы нашей, от лебёдушки,
Не глядит уж больше в ейны глазоньки,
Утром кунилингусом не балует,
Да из дома вдруг сбегать повадился,
Говорит, я в гараже с Серегою,
Ну а сам всё к Гаге этой ломится,
Будто медом там у ней намазано,
А вполне возможно и намазано,
Ибо нет другого объяснения...
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.
Не везёт уральской нашей горлице,
Внешность дал ей Бог - дай Бог каждому,
А с мужичками что-то не заладилось.
Одного нашла - прям заглядение,
Богатырь розлива португальского,
Как увидит на зелёном круглое -
Так бежит - аж дым валит из задницы.
И лицо - хорошее и доброе,
Глупое немного, но красивое.
Да, и звать приятно - Криштианою.
Радостно забилось сердце девичье,
Думала, ну, вот уже и счастьюшко,
Собралась вить гнездышко семейное.
Только как-то с этим Криштианою
Не по-христиански получилося.
Оказался богатырь любителем
Постучаться в дверцу заповедную -
Не случайно дым валил из задницы...
И расстались голубь с голубкою -
Полетел искать голубь голубя.
А Иришка отыскала Бредлика...
А теперь такое огорчение.
В общем, плачет наша красна девица,
Ничего вокруг её не радует,
Ни Шанели, ни Луи-Вуитонушки,
Ни Шанели, ни Луи-Вуиттонушки,
Ни Шанели, ни Луи-Вуиттонушки -
Просто трижды пробовала Ирочка.
Кстати, Гага - тоже красна девица -
В платье, ведь, из мяса одевалася.
Тут и наступил конец бы сказочке,
Если б не российская общественность:
Не простили люди наши добрые
Подлого поступка сучке крашеной.
Есть, ведь, и у нас предел терпения -
Санкции мы выдержим, играючи,
Стерпим все нападки, притеснения,
Расширенье НАТО беспардонное,
Происки спецслужб и изоляцию,
Олимпийской сборной отстранение,
И авианосцы в Черном морюшке,
И рубля паденье - всё мы выдюжим!
Но, чтобы Брэдли красть у нашей Ирочки,
Не бывать такому, сука на хуй блядь!!!
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ.
В инстаграм попёр народ всем скопищем,
На аккаунт Гагин, тот, что с галочкой,
Кто с айфоном, кто с самсунгом стареньким,
А кто и с допотопным хуавэюшкой.
В хвост и в гриву сучку расчехвостили,
Так не прилетало в свое времечко
Ни Собчак, ни даже Оле Бузовой,
Хотя эти две видали всякое...
Испугалась Гага окаянная,
Что аккаунт засран страшным посером,
И взмолилась - хватит, люди русские!
Каюсь, что такой была блядиною,
Я вернуть назад готова Брэдлика,
Только больше мне не срите в комментах
Непонятной вашею кириллицей!
И простили Гагу люди русские,
Только срать не перестали в комментах.
Так как стало всё это не буллингом,
А любимой русскою забавою.
А Брэдлик прибежал к Иришке в горницу,
Всё назад просился, в ножки кланялся,
Обещал цветы да шубку беличью,
Клялся ей, что летом свозит в Турцию.
Только поздно Брэдлик образумился,
Мхом уж поросла любовь Иришкина,
На мороз она его повыгнала
И одна осталась с тугосерею.
А Брэдлик с горя в бар зашел в Фор Сизонсе,
И, напившись там до синих чертиков,
Встретился под утро с Криштианою...
Так вот и нашел голубь голубя.
КОНЕЦ
