Бывшие республики СССР, стремящиеся нырнуть под зонтик Североатлантического Альянса или уже туда нырнувшие, предполагают, что этот шаг решит их проблемы с безопасностью (понимаемые как «исключение варианта русских танков, угрожающих нашим бюрократическим династиям»).

Сегодня, когда мы справляем 50-ю годовщину случая, когда, чтобы спастись от русских, из НАТО выходили, а не вступали, стоит поговорить о том, что спустя много лет в буйные головы политиков возвращается здоровая осторожность. И это к лучшему.

О чём речь

Во-первых, нужно оговориться: в 1966-м Франция вышла только из военных структур НАТО, оставшись в политической его системе. Тем не менее, поскольку Франция – одна из стран-основательниц Альянса, подобный шаг в разгар холодной войны всё равно доставил американцам немало неприятностей. Начиналось же всё с вопроса контроля над стратегическими вооружениями.

Если совсем кратко, то вопрос стоял следующим образом: кто будет иметь право принимать решение о ядерном ударе средствами, находившимися под общим командованием НАТО? Если бы они были исключительно американскими, а в Европе лишь базировались, то вопрос так даже бы не стоял. Однако члены НАТО несли финансовое соучастие в создании общего ядерного щита, а Великобритания, например, даже настаивала на установке собственных ядерных боеголовок на американские МБР. В конце концов США предложили формулу МСЯС (многосторонние ядерные силы), которая передавала бы командование над европейским щитом структурам НАТО.

Во Франции эту идею не поддержали сразу после её оглашения (примерно 1959-1960 годы), поскольку это, хоть и косвенно, допускало к «кнопке» ФРГ. Последняя, в отличие от Франции, не имела собственного ядерного потенциала вне формулы МСЯС.

Карибский кризис подлил масла в огонь: конфликтуют США и СССР, а прилететь может по ядерным объектам во Франции. В ситуации, когда СССР ещё не располагал ракетами с дальностью полёта 10-12 тысяч километров или орбитальной версией Р-36 (чтобы гарантированно накрыть цели в США), подобное непропорциональное распределение рисков президенту Шарлю де Голлю сильно не нравилось. А начало активного и открытого вмешательства США в войну во Вьетнаме (1964) стало последней каплей. Забавно, что за 10 лет до этого французы сами просили о таком вмешательстве Белый Дом.

Поэтому генерал де Голль и принял решение: выделить Францию из общей структуры безопасности Альянса, попутно объяснив советскому руководству, что теперь это не силы и ракеты НАТО, а силы и ракеты Франции.

Объявлено об этом было в феврале 1966 года. В июле все французские войска были подчинены исключительно французскому командованию, в октябре представители Франции покинули постоянный военный комитет Альянса.

Одним только выходом де Голль не ограничился. Почти одновременно с переподчинением войск он надолго приехал в СССР, договорившись с его руководством о новом формате советско-французских отношений (в частности – о регулярных правительственных консультациях по важным международным проблемам). Фактически это стало прологом к политике разрядки.

...Де Голль был не вечен. Его сменили другие, всё более и более дрессированные лидеры. Франция позже, разумеется, в НАТО полностью вернулась. С 1995 года – снова стала участвовать в военных операциях, с 2009-го – возобновила участие во всех покинутых ранее структурах. Но важно не это.

Банда хулиганов

Мы до сих пор живём в матрице Второй мировой войны и её результатов. Военные итоги этой войны известны. Политические тоже, однако это скорее были не итоги, а наброски к новому этапу противостояния.

НАТО возникло как военно-политический блок, противостоящий СССР и соцлагерю. Однако кроме этого, Альянс – эдакая тусовка атлетов. В любом американском подростковом фильме есть этот образ – пяток футболистов местной школьной команды. Мышцы и сплочённость – верная формула успеха. НАТО – аналог такой банды в мировом масштабе.

Выход Франции из НАТО показывает, что наша метафора – не пустой звук. Сплочённость, основанная на лёгких победах и необременительных обязанностях, существует лишь до первых серьёзных неприятностей. Например, до осознания того, что за действия «лидера банды» может ответить любой из её членов.

Развитие ядерного оружия, в первую очередь его дальностных характеристик, парадоксальным образом привело к самоуспокоению «банды». Сценарий ядерного конфликта между США и СССР (Россией) предполагает обмен ударами между ними. Европейский союзник – цель второго приоритета. Ещё более способствовал самоуспокоению развал СССР. Собственно, первый шаг Франции обратно под перепончатое крыло Альянса случился вскоре после него.

О пользе здоровой нерешительности

А затем оказалось, что перспектива быть втянутым в совершенно чужой конфликт не исчезла вместе с СССР. В приштинском аэропорту было скорее робкое напоминание, но уже тогда риторика сразу вырулила на правильную колею:

Уэсли Кларк (главнокомандующий силами НАТО в Европе) – генералу Майклу Джексону: «Стрелять на поражение, русских необходимо уничтожить!»

Николай Яцыков (командир десантного взвода, бравшего под контроль аэропорт) – генералу Майклу Джексону: «Если ещё раз ты сейчас скажешь слово, здесь и ляжешь».

Майкл Джексон (британский генерал) – Уэсли Кларку: «Я не собираюсь из-за вас начинать Третью мировую войну».

Сегодня этот милый диалог в лицах разыгрывается снова, но уже не в Сербии, а в Сирии – и при совсем другом раскладе сил. А легендарная фраза генерала Майкла Джексона – это примерная сумма заявлений европейских лидеров на атаку на Су-24. Из НАТО правда выйти никто не поспешил, за эти годы наш «клюквенный» образ злого русского с ядерной ракетой наперевес немного померк. Однако единогласное осуждение – это единая позиция, причём не столько антитурецкая, сколько антиамериканская.

Спустя годы проблема Альянса остаётся всё той же: его члены вынуждены подчиняться правилам, которые формулируют не они. Из четырёх наиболее крупных держав Европы (Великобритания, Германия, Италия, Франция) первая – стратегический партнёр США, вторая – оккупированная страна, третья – вышла из войны под давлением американских войск. Да, этой матрице много лет, но она работает. И лишь Франция более или менее удачно пытается противостоять влиянию США в регионе – отказом таскать каштаны из огня (Шарль де Голль) или попыткой примирить позиции России и США по Сирии (Франсуа Олланд после терактов в Париже). Впрочем, это зависит от её текущего лидера.

***

Фразу «Я не собираюсь из-за вас начинать Третью мировую войну» вполне мог бы сказать не генерал Джексон, а генерал де Голль. По крайней мере, оба имели в виду примерно одно и то же. Возвращение в ежедневный обиход хотя бы европейских лидеров этой установки сделает мир намного спокойнее.

На днях Владимир Путин заявил, что Россия не является сверхдержавой, и что сверхдержава на планете, «наверно, только одна – США». Собственно, это не сенсация, а констатация. Что, однако, не мешает нам в ряде случаев активно игнорировать этот статус и его носителя, не опасаясь последствий.

Сегодня, когда мы справляем 60-ю годовщину ракетного ядерного щита, стоит поговорить о том, что быть сверхдержавой – это ещё не быть всесильной. И о том, как мы это доказали.

Этапы большого пути

Для начала немного дат. Задачу развивать ракетостроение советское правительство предметно поставило в 1946 году. Первая ракета (Р-1, реплика немецкой Фау-2) была запущена уже в 1948-м, а принята на вооружение в 1950-м. Первую ядерную бомбу СССР испытал в 1949 году. Но лишь в 1956 году всё это удалось совместить.

После Р-1 была Р-2 – по сути та же ракета, но с вдвое большей дальностью (270 и 550 км). Разработка Р-3 (3000 км) была неудачной – оказалось, что в конце 1940-х годов для такой дальности ещё не существовало технологий и материалов. Поэтому занялись освоением более скромных расстояний (1200 км) Она-то и стала основой нашего первого варианта щита.

Саму Р-5 наши ракетчики сделали за три года (1949-1952). Ещё два потратили на испытания и доводку, и уже к началу 1955 года ракета была готова. Задержка в полтора года с принятием на вооружение связана с разработкой ядерной боевой части.

1. Повторение и осознание того простого факта, что даже в середине прошлого века за одну примитивную по нынешним меркам ракету отвечало 5 человек, возглавлявших к тому же научные коллективы. Ракеты создаются коллективами, а не гениями-одиночками.

2. Скопировать можно только одну ракету и только один раз. Дальнейшее развитие (увеличение дальности, массы боевой части), как правило, влекут комплексную переработку исходного изделия. Для этого уже мало просто уметь копировать, нужно понимать.

Главные ракетчики

И, конечно же, нам никуда не уйти от Лаврентия Берии, знаковой фигуры нашей оборонной промышленности. В дополнение к атомному проекту в мае 1946 года он получил и ракетный. Кто-то возразит: так ведь Георгий Маленков ракетную тему курировал, Берия в соответствующий комитет даже не входил.

Но вот как было на самом деле: «Фактически ракетостроением руководил Лаврентий Берия. Георгий Маленков не занимался организационными и производственными вопросами был формальным председателем комитета». Это подтверждает и Борис Черток (конструктор-ракетчик, один из соратников Королёва). По его словам, руководители комитета (Маленков, Булганин) лишь подписывали подготовленные аппаратом документы. Реальным же создателем отрасли, кроме конструкторов, конечно же, был Берия. И Сталин.

Сергей Королёв: «[Сталин] много спрашивал и много пришлось говорить... Чувствовалось, что он имеет полное представление о ракетах... Его интересовали скорость, дальность и высота полёта, полезный груз, который ракета может нести. Особенно с пристрастием он расспрашивал о точности попадания в цель».

Самый главный резерв

Принятие на вооружение Р-5М означало не просто ещё один тип оружия для Советской армии. Первоначально, ещё с 1946 года, соединения с ракетным вооружением передавали в состав Резерва Верховного Главнокомандования. Логично, поскольку в РВГК как раз и входили подразделения с одной общей чертой: возможностью решать стратегические задачи, переломить ход боевых действий на участке фронта: гвардейские миномёты («Катюши»), артиллерия прорыва, штурмовые инженерно-сапёрные бригады, авиация дальнего действия (по факту, формально не относилась).

Но развитие ракетной техники, (появление ракет средней дальности с ядерной боевой частью) показало, что её потенциал гораздо шире, чем просто ударная сила Резерва. Если точнее – это такая дубинка, само наличие которой отбивает охоту нападать. Поэтому уже в 1959 году ракетные соединения свели в отдельный род войск – РВСН. Первым стратегическим назначением (1958-1959) стало размещение двух дивизионов с Р-5М в Восточной Германии.

Зачем нам ракеты?

Столь активная разработка средств доставки «аргументов» объясняется просто: к моменту создания РВСН военно-политическое командование США заботливо шлифовало не то пятый, не то шестой план ядерной атаки на СССР, его союзников по Варшавскому блоку, а также Китай.

План остался всего лишь планом, но причина этого отнюдь не в миролюбии, а в концепции: предусматривалось не только нанесение тотального урона нашей армии, военной промышленности и населению, но и исключение возможности ответного удара. Для чего было необходимо гарантированно накрыть большое количество целей – год от года оно росло и даже увеличение количества ядерных зарядов в США с 2400 (1955) до 22000 (1961) не гарантировало успеха. А затем, примерно с начала 1970-х, смысл в этой гонке исчез. Количество МБР у нас и мощность зарядов в них не оставляли шансов на безнаказанный удар. А не безнаказанно – американцам не интересно.

С тех пор меняются только технологии. К настоящему моменту РФ готовится принять на вооружение уже пятое поколение МБР («Сармат», гиперзвуковые боевые блоки, атака с суборбитальных траекторий, повышенная точность), защита от которой потребует от США качественного увеличения расходов и времени на создание ПРО. А мы тем временем придумаем что-нибудь ещё.

Не потому что мы кровожадные. А потому что снова поменять ПРО на планы ядерной атаки – не так долго, как может показаться. К тому же это неплохо усмиряет попытки сверхдержавы вмешиваться в наш суверенитет.

***

Когда возникает вопрос: «Зачем нам такие расходы на космос?», то ответ – перед глазами. Мирный космос есть лишь обратная сторона ракет, дремлющих в пусковых шахтах. И позволяющих мирно дремать всем нам.

История нашего наиболее вероятного противника – это не только сложные отношения с коренными народами, но и достаточно любопытный механизм социальной мобилизации.

Сегодня, когда мы вспоминаем 324-ю годовщину первой казни в процессе салемских ведьм, стоит поговорить об этой мрачной истории, во многом сформировавшей матрицу мышления американского общества: «ведьм» там ищут до сих пор.

В общем виде завязка выглядит так. В начале 1692 года дочь и племянница местного священника Сэмюэля Пэрриса заболели неизвестной болезнью: корчились от боли, жаловались, что их мучает кто-то невидимый. Осмотревший их врач никаких признаков болезни не обнаружил, из чего следует две версии. Либо симптомы не были известны медицине конца XVII века, либо дети попросту неудачно пошутили. Но шутка быстро вышла из-под контроля.

По показаниям девочек задержали нескольких жителей Салема, в первую очередь служанку священника, которая рассказывала девочкам о ведьмах и колдовстве. После первых задержанных и их допросов произошли новые аресты: процесс стал самоподдерживающимся, к делу постепенно привлекли 150 человек. Расширялась и география. Совсем не все арестованные были из Салема.

Первые признательные показания были получены практически сразу, уже в январе. Но первая казнь состоялась только 10 июня. Это связано как раз с тем, что первые арестованные оговаривали себя и других, получая своего рода отсрочку.

Что касается Бриджит Бишоп, то вся её «вина» исчерпывалась тем, что она была старой и сварливой хозяйкой таверны. И в этом качестве, вероятно, успела досадить нескольким соседям, подтвердившим свидетельство детей священника против неё. К тому же миссис Бишоп отказалась признать свою вину. Поэтому рассмотрение её дела было молниеносным. 2 июня – судебное заседание, 10 июня – казнь.

Всего же в Салеме в том году по обвинению в ведьмовстве казнили 19 человек. Ещё одного запытали до смерти, два человека умерли в тюрьме. Любопытно, что казнили в основном тех, кто отказывался признавать себя виновным и раскручивать спираль безумия дальше.

Остановить её смог лишь губернатор штата, который в 1693 году помиловал всех, кто к тому времени ещё оставался под арестом. В 1697 году судьи признали, что вынесли ошибочные приговоры. Ещё через 5 лет – что приговоры были незаконны. Окончательно же все участники процесса были оправданы только в 1957 году.

Это не означает, что процесс забылся. Наоборот, событие было описано в ряде литературных произведений, а после изобретения кинематографа неоднократно экранизировано. Из последнего – сериал «Салем» (2014). Впрочем, чем дальше, тем больше обращение к этому сюжету становится способом заработать на раскрученной истории, показав жителей Салема взаправдашними ведьмами и колдунами. Видимо, 20 обычных, ничем не примечательных 300 лет назад жителей штата Массачусетс не слишком тревожат их современников.

История с салемскими ведьмами не только оставила след в культуре США, помогая монетизирующим эту трагедию потомкам зарабатывать, но и стала своего рода социологическим срезом общества, которое на тот момент даже государством не являлось. Тем не менее, все болезни роста американское общество благополучно сохранило до сих пор.

Достаточно сказать, что фраза «охота на ведьм» наполнилась новым смыслом в основном благодаря ряду событий в США уже в XX веке.

В первую очередь, это конечно же политика маккартизма, о котором мы уже недавно писали. В роли современных ведьм в 50-х выступили члены и сторонники компартии США, деятельность которой несколько лет была под запретом. Как и в случае с ведьмами, позднее запрет был признан незаконным. Вместе с американскими коммунистами под пресс попали профсоюзные лидеры, сторонники левых движений и вообще все, кто высказывал свою поддержку или достаточно громко критиковал действия Маккарти или Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности.

Кстати, первая версия этой комиссии возникла ещё в 30-х годах, равно как и первые преследования актёров и прочих связанных с Голливудом за симпатии к левому движению. К концу 40-х они эволюционировали в составление списков неблагонадёжных. Ряд фигурантов этих списков, обвинённых в антиамериканской деятельности лишь за отказ сотрудничать с расследователями, вынуждены были провести в тюрьме год получив по выходу своего рода «волчий билет»: трудности с поиском работы.

При этом известность не имела никакого значения. Проблемы с «охотниками на ведьм» имели Эйнштейн и Чаплин (в 1952 году ему вообще запретили въезд в США). Хемингуэй в последние годы жизни жаловался на слежку ФБР – в ответ его лечили электрошоком от мании преследования. Через 20 лет после смерти писателя оказалось, что слежка всё же была.

У салемской и современной охоты на ведьм гораздо больше общего, чем может показаться. Индивидуалистическое общество и врагов своих видит преимущественно одиночками. Как правило, проводниками чужой злой воли (Сатаны или коммунистов)

Да, сегодня «ведьм» не сжигают. Однако применяемые со времен маккартизма методы социальной изоляции сродни тем, по которым проходило расследование в отношении салемских ведьм. Именно угроза социальной изоляции заставляла жителей Салема лжесвидетельствовать и оговаривать себя.

Очередная охота на ведьм стартовала в США уже в новом веке – как реакция на 11 сентября 2001 года. Вполне ожидаемо, что пострадавшими оказались американские мусульмане. Однако не только они: весь период нахождения у власти администрации Джорджа Буша-младшего США покинули немало учёных. Перебираться в Европу их заставил случай эпидемиолога Томаса Батлера. Обнаружив в его лаборатории штаммы чумы, ФБР предъявило учёному 69 пунктов обвинения, в числе которых значилась и подготовка теракта. В результате дело кончилось ничем и было прекращено, но нервы и репутацию Батлеру сильно потрепали.

За 300 с лишним лет США сильно изменились внешне, превратившись из горстки колоний во влиятельнейшую державу мира. Однако этот срок недостаточен для изменения глубинных основ общества и осознания им взаимосвязи причин и следствий. Три века назад виновными в неизвестных болезнях были ведьмы. 60 лет виновниками социальных протестов были засевшие в госаппарате и Голливуде коммунисты. 15 лет назад виновниками атаки на США стали террористы (которых, к слову, США выкармливали со второй половины 70-х годов).

Под любую достаточно серьёзную угрозу будет найдена своя «ведьма», эту особенность мышления американцев стоит учитывать. Этот механизм до сих пор работает.

Первый успешный пуск ракеты-носителя «Союз-2.1а» с космодрома Восточный снял большую часть спекуляций на тему «все деньги украли, ничего не построили, лучше бы отдали пенсионерам». Последовавший комментарий вице-премьера, назвавшего точную стоимость первой очереди строительства (84 млрд рублей), должен был снять оставшуюся часть: 84 миллиарда – это примерно 12-летняя стоимость аренды Байконура.

Сегодня, когда мы справляем 61-ю годовщину главного советского космодрома, стоит поговорить о том, во имя чего мы это всё делали, делаем и делать будем.

Первый космодром

К настоящему моменту на Земле существует более двух десятков стационарных действующих космодромов. Некоторые из них имеют более ранние даты основания, нежели Байконур. Почему же Байконур первый? Дело в том, что его предшественники основывались как испытательные полигоны и лишь потом доросли до космодромов. Байконур же – изначально планировался, строился, использовался именно как космодром.

В начале 1955 года в казахстанскую пустыню прибыли первые строители, 2 июня Генштаб СССР утвердил штатную структуру будущего космодрома, а уже 4 октября 1957 года человечество вступило в космическую эру (был запущен первый искусственный спутник Земли). Затем отсюда же в космос полетел Юрий Гагарин и его товарищи по Первому отряду космонавтов, отсюда на Луну отправился первый луноход, а на орбиту – первые космические станции.

Из разрухи на орбиту

Что такое, в принципе, 1955 год? Всего 10 лет назад закончилась Великая Отечественная война. В Великобритании, к примеру, всего годом ранее отменили карточки на мясо (у нас отменили раньше, в конце 1947-го, и тем не менее). А ведь Великобритании не пришлось восстанавливать более 1700 городов, как пришлось это делать нам. И вот в таких условиях где-то в пустыне строится площадка для запуска ракет в космос. Строятся и сами ракеты: начало работ над ракетой Р-7, которая и вывела на орбиту первый спутник, вообще датируется 1950 годом.

Если бы в Советском Союзе была современная российская либеральная журналистика, мы бы наверняка узнали, что никакой космос нам не нужен – по крайней мере, до тех пор, пока не ликвидированы все последствия войны и жители СССР не разместились по отдельным квартирам. Уровень благосостояния населения повышать нужно, а не по орбитам шастать. И вообще, вся эта космическая программа имеет явный оттенок милитаризма и великорусской имперской гордыни, что недопустимо.

Строго говоря, если мыслить лишь на уровне потребительской логики, то в 1947-1952 годах уровень цен на товары народного потребления в среднем упал вдвое. То есть исхитрялось государство и космические амбиции иметь и жизнь обустраивать. Однако есть и другие ответы.

Логика позиции Иосифа Сталина, занятой им перед началом окончательного поворота СССР к форсированной индустриализации («...Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут»), не изменилась и в послевоенные годы. Космодром – это только вершина айсберга, состоящего из нового, послевоенного поколения советских учёных, конструкторов, освоивших и превзошедших немецкие ракетные технологии, заводов, построенных или перепрофилированных под программу советского космоса. Всё это – и было Байконуром.

Сверхусилия, предпринятые тогда, продолжают служить нам сегодня и приносить пользу и «проценты по вкладам».

33% пусков всех ракет-носителей в мире приходится на Россию. Ещё часть запусков (Atlas V, Antares) были бы невозможны без российских двигателей. А европейские Arianespace и OneWeb собираются реализовать свою спутниковую программу (вывод более 600 спутников на орбиту) при помощи наших «Союзов». У всего этого есть вполне конкретная финансовая отдача. Согласно Федеральной космической программе, прибыль от российского космоса в 2016-2025 годах составит 1,8 трлн рублей.

Космос как вызов

То, что мы строим ракеты – хорошо. Но гораздо важнее, что мы строим ещё и космодромы. Срок аренды Байконура заканчивается в 2050 году, но даже в случае возможности его продлить всегда правильнее иметь главный космодром на собственной территории.

Тот факт, что спустя 25 лет мы способны строить инженерно-технические объекты такой сложности – сам по себе есть доказательство того, что наш космос – не просто законсервированные советские технологии, которые мы постепенно проживаем. Во-первых, нынешний Восточный довольно сильно отличается от тогдашнего Байконура – их более полувека разделяют. Во-вторых, в космической отрасли случается, что даже относительно недавнюю технологию воспроизвести попросту некому: слишком велика сложность и распределение работ. Именно так произошло с программой «Space Shuttle», из-за чего в США теперь вынуждены изобретать велосипед во второй раз, отрабатывая возврат изначально одноразовой Falcone 9 – пока не особо успешно.

Точно так же, как Байконур был не только собственно космодромом, им не является и Восточный. За обоими проектами – тысячи людей, наука, производство, организационные решения, планирование на годы вперёд

Спустя шесть десятков лет перед нами стоит морально-экономическая дилемма того же рода, что и перед СССР в 1950-х. Страна в целом выкарабкалась из послевоенной ямы (разрухи 1990-х), однако называть жизнь благополучной преждевременно.

Нужно ли тратить деньги на космос?

Нужно.

Так уж сложилось, что мы не можем прожить туризмом, экспортом легпрома или сельского хозяйства. Не можем продавать миру продукцию своего монетного двора в качестве мировой валюты или свою юрисдикцию в качестве тихой гавани для финансовых воротил. Ниши в мировом разделении труда занимаются надолго, и делиться ими никто не любит. Одна из удачных возможностей – вписаться в новый рынок. 61 год назад мы в него не просто вписались, мы его создали.

Министр иностранных дел князь Александр Михайлович Горчаков в 1856 году вошёл в историю фразой «Россия сосредотачивается». В XXI веке сосредотачиваться – это строить космодромы и ракеты, сохраняя свои позиции в космосе. Иначе нас сомнут.