- Как вообще вы относитесь… вы – женщины… к доневесторским отношениям? Ничего не имею в виду, просто интересуюсь. У нас в долине это нормально для одних и категорически неприемлемо для других.
Марианна, чьи ноги с упоением продолжали мутить воду, вопросу удивилась, но виду не подала.
- Сестричество борется всеми возможными методами.
- Надеюсь, не до смерти?
- Все бывает.
Хм. Тогда почему она сама и другие ученицы так настойчиво… Ага, неправильно употреблено слово «отношения». Нужно забывать прежние заморочки. В отличие от морали двадцать первого века здесь понятия «отношения», «коитус» и «любовь» не тождественны, спросим по-другому.
- Как у вас понимают слово «девственность»?
- Описательно, морально или физически?
Я оторопел:
- Не думал, что у этого слова столько смыслов.
- Смысл один, приложение разное. – Девичьи ноги уже достаточно уверенно держались между небом и землей без моей помощи. - Например, девственный лес - не тронутый людьми. Это описание.
- Думаю, «не тронутый людьми» подойдет для всех случаев.
Марианна качнула торчащей из воды головой:
- Девственно чистый мозг – не тронутый мыслями, как у тебя сейчас.
- Упрек принят. Каюсь.
Царевна удовлетворенно продолжила:
- Еще так говорят о мальчике и девочке, не достигших физической взрослости. И о более взрослых, еще не пробовавших ловиласки и не познавших утешения. Моральная девственность – то, что хотят видеть в нас святые сестры. Сестры и сестраты морально чисты, но не девственны в физическом плане. С моральной точки зрения они считаются девственными. Что бы ни произошло на том уроке, о котором ты отказался рассказать в деталях, ты – девственник, отсутствие греховных мыслей делает тебя таковым.
Отсутствие?! Да я…
Нет, молчок, не нужно ей знать, сколько и о чем я думаю на самом деле. И вообще: девственник – не лучшая похвала для молодого человека, а интонацией передано скорее как упрек. С другой стороны, кроме упрека там же плескались сожаление и одновременная гордость за вот такого несокрушимого и непробиваемого меня. Это чувствовалось и непомерно радовало, компенсируя другую сторону весов моих сомнений.
- Не соглашусь, - все-таки выдавил я. – Нельзя остаться девственным, потеряв девственность.
Если говорить о женщинах, то я знал, что плеву имеют люди, шимпанзе, лошади, слоны и киты. И куда применить данную информацию? Чего только не нахватаешься при ежедневном серфинге во всемирной свалке информации.
- Ты говоришь только о физической стороне, - нахмурила личико царевна. - Но даже если о физической, можно иметь запертые ворота, но при этом не быть девственной. И вообще, ценность девственности не в ней самой, а том даре, который она может дать своему избраннику. Если б захотел, ты мог бы это понять… и оценить.
Боже, ну почему я такой дурак? Девчонка по уши в меня втрескалась, почти на шею вешается… даже без почти. И какая девчонка. Симпатичная, если не сказать больше. Смелая, отважная, решительная, очаровательная… да еще царевна. И ничего не требует… пока. Почему же держу зачем-то данное себе слово, хоть поменять его – дело мгновения? Не только мгновения - еще и желания, которое давно и упорно присутствует. В озере и реке спасал холод, сводивший тело и заставлявший думать только о движении. В гнезде немного отвлекали нервы, на полатях – соседи. Ныне эти палочки-выручалочки отсутствовали. Кровь активно стучалась туда, куда не надо. Разве о моих мучениях и терзаниях кто-то узнает? Кто? Зарина, если ее найду? Думаю, даже не поймет меня, со здешним-то воспитанием. Да и не расскажу. Но если переключу в себе данный рычажок с «нет» на «да», изменится вся система настроек. Это буду уже не я, а кто-то другой в моем теле - который и остальными рычажками главных настроек будет щелкать как ему заблагорассудится. Лавина начинается с маленького толчка.
Самое смешное, что Марианне нужен именно этот, тупо твердящий «нет». В сказавшем «да» она разочаруется. И я в нем разочаруюсь, в этом новом себе. И все мной ранее совершенное будет переосмыслено под другую личность, говорящую «да» сиюминутным желаниям. Все сразу скажут: а мы чувствовали, что он не такой, что только притворяется! Потому что говорящие «нет» – вымерли. Мир йесменов не приемлет ограничений, а еще – инакомыслия. Номен – человек-говорящий-нет – враг. Он угрожает всей системе любителей «да».
(Отрывок из книги «Как я был номеном» Петра Ингвина, рисунок Люды Пылаевой)
