Жизнь и смерть двух "уродов"
Основано на реальных событиях, имена изменены.
Автор: Елена Кучеренко
Я люблю кладбища. Кажется, я даже уже об этом писала. Там есть о чем подумать. Идешь тихо, смотришь на могилы и понимаешь, что за этими одинаковыми камнями и крестами – судьбы. Разные, неповторимые… Радости, беды, надежды, разочарования, любовь, ненависть… Кем были эти люди? Как жили? Как умирали? Хорошо, плохо? О чем мечтали?.. Бог весть…
Больше всего люблю сельские кладбища. И особенно весной. Рядом со смертью – рождение новой жизни. Пробуждается и поёт природа, греет солнце, щебечут птицы. И именно в этот миг чувствуешь, что смерти-то этой и нет. Просто открылась дверь, и ушёл туда человек. Куда? И что будет теперь с ним? Знает только Господь…
***
В этом году в нашей деревне меня опять туда потянуло.
У одной могилки сидела старушка. Кто у неё там – муж, сын? Посидела, перекрестилась и пошла куда-то. Рядом с другой очень деятельно копошились молодые мужчина с женщиной. Она рвала траву, он красил оградку. И о чем-то оживлённо и совсем не по-кладбищенски болтали. Когда я шла обратно, они тоже уже собирались. Женщина напоследок протирала фотографию на памятнике. А ее спутник зачем-то, тоже заботливо, пристраивал рядом на земле рюмку водки.
В тот день я случайно обратила внимание на одну могилу. Не потому что она была заброшенной и неухоженной – таких там много. А потому что покосившийся ржавый крест, воткнутый в землю, был явно самодельным, из каких-то двух труб. И всё – ни ограды, ни цветов. Только заросший, давно забытый холм. И даже на фоне других неприкаянных могил он выглядел особенно сиротливо. Как будто никогда и не был никому нужен…
Весь вечер этот грустный холм так и стоял у меня перед глазами. И увидев соседку, старенькую уже тётю Машу, я спросила про него.
– Тот, на отшибе, с трубами? Так это Серёжка-урод, – ответила она. – Бедолага…
Она вздохнула и задумалась, что-то вспоминая…
***
Серёжка, правда, был бедолагой. С рождения. Бабка его, которую все в деревне звали просто Петровна, и которая единственная из всех человеческих существ на земле хоть как-то тепло к нему относилась, вздыхала, глядя на внука, и шамкала беззубым ртом: «Эх, горемычный, лучше бы ты помер».
Может и лучше. Но Серёжка жил.
Выжил он, когда мать его, Маринка, местная алкоголичка, сквозь пьяный угар осознав, что беременна, выпила какой-то абортивный отвар, который дала ей местная знахарка, и сама чуть не померла…
Выжил он, когда полусумасшедший от беспробудного пьянства отец его Степан зашвырнул в скулящего уже от голода сына топором и снес ему половину лица. Так Серёжка в четыре года стал уродом. Маринка заголосила, хотя к сыну особых чувств не испытывала. Степан протрезвел, сам пошёл в местную милицию, его посадили, в тюрьме он помер.
Маринка по мужу убивалась недолго, пока другой алкаш, Генка, не пришёл к ней с бутылкой и со словами: «Щенок, пойди погуляй», – отвесил на ходу забинтованному Сережке пендаля. Маринка на это тупо заржала и плотоядно вытаращилась на водку…
Выжил Сережка, когда неделями дома было нечего жрать, и он таскал еду с соседних огородов.
Иногда, правда, бабка Петровна, тоже пьющая, но с перерывами, подкармливала его. Но это было нечасто и до очередного ее запоя. А потом она померла, и кормить пацана вообще стало некому.
Выжил, когда с ним, уродом, грязным и оборванным, брезговали общаться даже подобные ему оборванцы – тоже дети пьющих родителей, которых тогда в деревне было больше половины.
Только стал диким и злым.
Выжил, когда допивал за спящими прямо на грязном полу мамкой и Генкой «паленку», а потом блевал сутками и обещал себе, что у него всё будет по-другому.
Выжил в двенадцать лет, когда «обдолбанные» парни из какой-то залетной компании полночи насиловали его в лесу, а потом, еле дышащего, оставили умирать. Но утром на него наткнулись грибники. Завели дело, извращенцев поймали, а Сережку ещё больше стали сторониться, как прокаженного, а он сам стал ещё нелюдимее.
И даже тогда выжил, когда вешался из-за рыжей Ольки. Любил он ее, все знали. Но ни подойти, ни заговорить не решался. Потому что урод. Лишь злобно зыркал на неё глазами, как будто и любя и ненавидя одновременно за свои муки, и ускорял шаг, чтобы пройти быстрее мимо. А потом Олька вышла замуж за местного красавца Ивана. Несколько дней деревня пила, пела и гуляла. А Сережка сидел у своего дома на лавочке и прислушивался. А потом пошёл в сарай и повесился. Только оборвалась верёвка, и его лишь чуть придушило. Как будто даже смерть брезговала им.
***
Пацаном в местной школе Сережка появлялся нечасто. И то, потому что пригрозили: «Не будешь учиться – помрешь в тюрьме, как папаша твой». Быть как отец он хотел меньше всего. А потом настали девяностые, люди поехали в города, а кто остался – либо спился, либо сторчался, либо помер. За редким исключением, и то – стариков. Учиться в школе стало некому, и до сих пор стоит она, заброшенная и никому не нужная. Сережка к тому моменту со скрипом окончил восемь классов, просидев в некоторых по два года.
Что он теперь делал? Пил, как и все. Только в одиночку. Хотя когда-то обещал себе, что не будет. Ну и устроился на работу сторожем на еле ещё дышащий районный завод. Его взяли с какой-то злорадной готовностью и шёпотом за спиной: «Вот урод. Такой рожи любой вор испугается…»
«Он всегда был один»
Так прошло несколько лет… Померла мамка Маринка, замёрзла спьяну зимой в сугробе. Исчез Генка. Сережка не чувствовал, что он остался один. Он всегда один и был. Так уныло и «дошкандыбал» бы он, наверное, по жизни до того своего могильного холмика.
Но однажды поздней осенью напился он, как всегда, один, упал где-то по дороге домой и заснул, как когда-то мать, в снегу. И так же замёрз бы там. Но проснулся оттого, что кто-то лизал его уродливое лицо. Открыл он мутные глаза и увидел такую же страшную, как он сам, одноглазую и одноухую собачью морду. Пёс схватил его за ворот тулупа и потянул, мол: «Вставай, дурак, помрешь же».
И Сережка встал. Шатаясь, дошёл он до своего дома, открыл дверь и впустил увязавшегося за ним пса.
***
Что это был за покалеченный пёс и откуда он взялся, Серега не знал.
– Тебе пожрать, наверное, – пробормотал он. – А нет ничего. Ладно, полежи.
Парень кинул на холодный пол старое одеяло, оделся и вышел.
– Тебе как всегда? – спросила его Нюрка-самогонщица, у которой он брал выпивку.
И не дожидаясь ответа, протянула мутную бутылку.
– Нет, мне это… Костей каких-то. Ну или просто…
– Чего-чего?
– Я заплачу.
– И этот допился, – со знанием дела прошептала Нюрка вслед Сереге, когда он уходил с остатками супа, который она ему продала.
Уродливый пес поел, а потом благодарно лизнул парню руку. Тот от неожиданности даже задохнулся и ошарашенно вытаращился на место, которого коснулся шершавый язык. До этого самое доброе, что он видел и слышал в жизни, были слова бабки Петровны: «Эх, горемычный, лучше бы ты помер». А потом медленно, робко и неумело положил эту руку на обезображенную кем-то песью голову.
Так «притулились» друг к другу два одиноких уродливых и никому не нужных существа. И стало им теплее.
Впервые в жизни Серегу кто-то ждал дома. И впервые он спешил туда, в этот дом, покупая так же у Нюрки какие-то объедки. И как же был он счастлив, когда открывал дверь, а навстречу с радостным лаем бросался его единственный в этом мире друг. Нет, он и выпивку тоже брал, но уже не так часто. А потом стал чего-то готовить. Ел сам и угощал Одноухого – так он назвал пса. И было им хорошо.
Над ними посмеивались: «Надо же, два урода, нашли друг друга». Но и замечать стали, что глаза у Сереги могут быть не только дикими и злыми, но и ласковыми и добрыми. Наверное, в эти минуты он думал о том, что и его теперь ждут и что он кому-то нужен.
Со временем он сделал Одноухому во дворе будку, посадил на длинную цепь, и тот старательно охранял дом, облаивая всех, кто проходил мимо. Хотя охранять-то было незачем. Брать у Сереги было нечего, и все это знали.
***
А потом Одноухий пропал. Сорвался, наверное, с цепи и убежал. Многие тогда видели, как Серега подолгу стоял у забора и всматривался вдаль.
Через несколько дней деревенские мужики принесли пса на одеяле с перебитыми ногами. Тот еле дышал, но был жив.
– Это Петька с компанией… Мы видели, – сказали они и положили Одноухого на землю.
Петька был местный наркоман и просто дебил.
Серега опустился на колени рядом с псом и обнял его. А тот слабо лизнул его в нос.
– Пойдём выпьем, что ли, – пробормотали мужики, как-то растерянно всхлипнув. И тихонько побрели.
Сережка с трудом поднял Одноухого и понёс в дом. Вечером к ним постучалась Нюрка.
– Я это… Вот, сварила вам… Поешьте, что ли… Да убери ты свои деньги!
Пёс выжил, но ходить уже больше не мог, только ползал. И однажды Серега, взяв тяжёлую палку, пошёл туда, где чаще всего гулеванил Петька с компанией, покалечивший его единственного друга.
Разное потом говорили. Кто-то – что Серега хотел просто попугать, кто-то – что так же перебить ноги, как это сделали с Одноухим. Но через два дня нашли его с ножом в спине. Хватились бы, наверное, и позже, а может, и вообще не хватились бы, но выл пес на всю деревню, и заподозрили люди неладное. А Петьки после этого и след простыл.
Собрались мужики, сколотили гроб, похоронили Серегу. Да что там похоронили. Закопали на местном кладбище за деревней – и все. Дом заколотили. А Одноухий? Одноухий опять пропал…
***
– Мы долго удивлялись тогда, куда этот пёс мог деться, он же не ходячий, – вспоминала старенькая соседка тетя Маша, которая мне все это рассказывала. – А потом Нюрка-самогонщица вся в слезах прибежала с кладбища.
Ходила Нюрка на могилу к своей покойной матери. Проходя мимо места, где недавно похоронили Серегу-урода, замерла, как громом поражённая. На могильном холмике, обняв покалеченными лапами землю, лежал Одноухий. Он был мертв…
… Тетя Маша украдкой вытерла слезы.
– Сколько лет прошло, а не могу спокойно вспоминать. Ты там была, видела, что это далеко. Как он дополз-то, бедный, как нашёл?…
«Что мы, хуже собаки?»
… В тот день у Серегиной могилы собрался народ. Нюрка, мужики, женщины, нестарая ещё тетя Маша… Они стояли, смотрели на Одноухого и думали о чем-то своём.
– Сделайте Сереге крест какой, что-ли, мужики, – сказала вдруг Нюрка. – Что мы, хуже собаки? С меня бутылка.
– Что мы, не люди, – ответил кто-то.
– А ведь мужик он был неплохой, зла никому не делал, – раздался другой голос.
– Отмучился, бедолага…
– Эх…
Так появился на том холмике наскоро сваренный крест из двух труб. А потом прошло время, ещё много народу разъехалось, Серегин дом совсем развалился, могила заросла и все всё забыли…
------------
… На следующий день я нарвала маленький букет – одуванчики, какие-то синие цветочки – и пошла на кладбище.
Так же звенела природа, пели птицы, порхали бабочки, и казалось, что смерти нет.
– Почему Господь дал тебе всё это? – думала я. – Где ты сейчас? Как тебе там?
И мне почему-то казалось, что всё у Сереги сейчас хорошо. Вот чувствовала я это, и всё. А ещё я думала о том, что будь в жизни у него чуть больше любви, всё было бы по-другому.
Как же важна Любовь! Если даже любовь собаки сумела осветить и согреть жизнь несчастного одинокого парня, что смогла бы сделать любовь человеческая. Да, любовь творит чудеса! А отсутствие ее убивает всё живое. И почему умел любить тот же уродливый пёс Одноухий, а мы, люди, часто не умеем? Мы же не хуже собак…
Один профессор о жизни.
Недавно мне показали видео, на котором один профессор показывал студентом, что главное в жизни и на что в первую очередь нужно обращать внимание, с помощью банки.
Он взял банку и наполнил ее теннисными мячиками и спросил студентов: "Банка полна?" "Да"- сказали студенты.
После чего он насыпал в банку камней и спросил их:"А сейчас?" "Да"- сказали студенты.
Тогда профессор достал из под стола песок и засыпал в банку, после достал бутылку пиву и залил все содержимое.
После чего сказал:"А если мы засыпим с начало песок, у нас поместятся теннисные мячики?" "Нет"- сказали студенты. Мячики представляют собой нашу семью, дом, жену, детей, камни это наша работа, машина и тд, песок наши потребности есть, пить и тд. ну а пиво это возможность выпить пиво с друзьями в баре...
Дай Бог им здоровья и удачи во всем. А ты цени , то , что у тебя есть.
Жуть как она есть.
Взято из сообщества в ВК https://m.vk.com/horror_tales
Кровавое гламурье. Очерки из жизни высшего света и нижнего подвала
...Деньги на киллера она взяла из его пиджака, благо карманы там были широкие. Самого киллера она нашла из его окружения – предложила грязное дело его собственному шофёру. Оставалось дело за малым – убить его самого и забыть.
Сорокалетний бизнесмен, переживавший кризис среднего возраста, нашёл даму сердца на распродаже девичьих тел – то есть на одном из конкурсов красоты, где она заняла первое место.
Водрузив на голову корону первой красавицы Вселенной и окрестностей, восемнадцатилетняя девчонка считала, что жизнь её состоялась – теперь уж её наверняка купят по самой хорошей цене. И не ошиблась в расчётах. Покупатель-бизнесмен был не то, что олигархом, но человеком вполне состоятельным, у него были точки общественного питания, агропредприятия и прочие сладкие атрибуты бизнесменского благополучия.
Он выделил ей новенькую автомашину БМВ, квартирку, небольшую, но в хорошем районе – все как положено при купле-продаже элитного живого товара. Девушка была почти что счастлива. Одна загвоздка – нрав у её хозяина становился иногда просто невыносимым. Порой, залившись элитной водкой и закушав её чёрной икоркой, он начинал сыпать в адрес своей пассии упрёками – в чёрствости, безделье, дурости и никчёмности. Но это можно пережить легко. Однако после очередной стопочки он начинал говорить страшное:
- Отниму у тебя квартиру и БМВ – тогда узнаешь!
Такие заявления приводили её в состояние ступора. Квартиру и БМВ, с которыми она сроднилась - и отнять?! Это катастрофа похлеще взрыва распиаренного вулкана Йеллоустоун!
Понять, насколько «папик» искренен в своих угрозах, она не могла. Даже намёк на то, чтобы враз лишиться всего самого дорого в жизни – машины, хаты и шмоток, просто туманил ей разум, загоняя его в какую-то беспросветную пучину. Поэтому она стянула, кажется, пару десятков тысяч долларов у будущей жертвы. И, поскольку в Москве мало кого знала из решительных людей, стала подбивать на мокрое дело шофёра – тот своего шефа тоже сильно недолюбливал.
Кончилось тем, что водитель, записав разговор на диктофон, отправился к бизнесмену и выложил всё. Тот, отойдя от шока и решив, что жизнь и Амур в данном конкретном случае несовместимы, отправился в уголовный розыск.
Операция прошла чётко, как по учебнику – имитация убийства, передача денег, задержание. И девушка устроилась на новое место жительства в женском следственном изоляторе.
История эта одно время сильно нашумела в СМИ. Но что было потом – мало кто знает.
Когда эмоции схлынули, девушка начала канючить и плакаться на свиданиях со своей жертвой. Делала она это настолько профессионально, что твердокаменное сердце дрогнуло, расплавилось и потекло горячей лавой, теряя изначальные очертания. Бизнесмен поплыл. И, как утверждают зловредные слухи, которым я ну нисколько не верю, отправился к прокурорским следователям вымаливать для отрады своей души прощение. Естественно, следователь заявил, что это не дело частного обвинения, а покушение на убийство, поэтому от того, заберёт потерпевший заявление или нет, не зависит ничего. На ставший таким привычным вопрос – сколько стоит, ушлые люди, отрекомендовавшиеся посредниками, определили цену в шестьсот тысяч долларов. Жадность и любовь боролись недолго - последняя победила. В общем, правдами и неправдами уголовное судопроизводство было прекращено, деваха вернулась на свободу – к любимым шубам, квартирке и БМВ.
Но жизнь вернулась на круги своя, стало всё как раньше – вместе с запоями и угрозами «папика» лишить самого дорогого. Через некоторое время деваха натырила достаточно денег, чтобы, после очередного скандала, пойти снова заказать своего любимого киллерам. На этот раз она обратилась к приятелю жертвы. Тот, отойдя от минутного шока, тут же её и заложил. На этот раз полицию втягивать в разборки не стали. Деваху изгнали из рая, и что с ней теперь – никому не ведомо.
Можно было бы считать эту историю забавным казусом с хорошим концом. Однако она вполне типична. Типично поведение героини – абсолютно холодное, жестокое и эгоистичное. Есть такой совершенно особый тип молодых женщин. Массовый продукт эпохи развитого капитализма. Гламурная фифа.
Фифа вырастает и приходит во взрослый мир уже со сложившимся осознанием своего гигантского превосходства над остальным человечеством, а особенно – над мужчинами. Мужчины в её понимании – это низшие существа, задача которых обеспечивать её, дарить шмотки и восхищаться ей. Некоторых, особо пылких фиф, интересует телесная сторона отношений, но это не обязательно. Главная черта фифы – это бездонное и бескрайнее, как сама Вселенная, самомнение. Ощущение собственной исключительности. И твёрдое убеждение, что весь мир у неё в долгу за то, что она на свет появилась.
Главные союзники фифы – зеркало, косметика, маникюр. И, как следствие достижения товарного вида – тачки, айфоны, квартиры, деньги на содержание, холодное презрение к остальному человечеству.
У меня была подследственная – балерина Большого театра. Ну, законченная фифа с совершенно искажённым мироощущением. Забирала у людей антиквариат мошенническим путём и искренне возмущаясь, когда они требовали его обратно, да осмеливались ещё жаловаться в милицию. Взяла же ведь ОНА - ей благодарны должны быть, что снизошла. Потому что ОНА – это солнце, а остальные даже на жалкие астероиды не тянут – так, залетевшие по случаю на Землю метеориты. Кстати, глубже погрузившись в среду русского балета, я понял, что среди балеринок, привыкших к почитанию и борьбе за существования в агрессивной женской среде, это нормально. Вспомните скандально известную диву, фамилию не буду называть – она там вполне типична.
Как все социопаты, законченные гламурные фифы не воспринимают людей как людей. Они для них фигуры в компьютерной игре, которых нужно доить, которыми нужно двигать, которые созданы для того, чтобы фифе было хорошо. Эмоциональная тупость к страданиям и переживаниям других людей отличает прирождённую фифу. Поэтому ничего удивительного, что они оказываются втянутыми в самые кровавые преступления.
В последние годы гламурных фиф различные бандформирования активно использовали для внедрения в окружение крупных дельцов, их совращение с последующим расхищением и дележом имущества.
- Ох, ну тёлка, класс, скажу я тебе, - произнёс следователь, демонстрируя мне фотографию фигурантки.
Действительно, на фото была очень красивая женщина. Можно было понять, как старый аферист и крупный бизнесмен клюнул на эту "принцессу цирка".
Кличка Кровосос (изменена) была заработана этим новым русским (по факту старым евреем) недаром – он никогда не упускал своей выгоды, успешно в самые страшные бандитские времена лавировал между отморозками с крупнокалиберными пулемётами, властями с важными бумагами и тяжёлыми печатями, являлся владельцем серьёзной недвижимости в нескольких городах. Состояние его оценивалось в несколько сот миллионов долларов. Однажды он развёлся с женой. И все было у него в жизни хорошо, пока ушлые ребята не подставили ему фифу.
Если бы у него работали мозги, а не гормоны, он бы навёл справки и узнал, что его пассия подрабатывала проституткой в Интуристе, подводила под бандитов клиентов, и на её счету точно один труп – вся банда тогда села, а она выкрутилась. Фифы как-то умеют выходить сухими из воды.
И вот очередная банда, к которой она примкнула, подвела её умелой оперативной комбинацией к Кровососу. Тот клюнул на женские прелести и обезумел. И в результате женился на ней.
Однажды вечером он уехал на встречу без телохранителя, неизвестно к кому. Больше его живым никто не видел. Версия насчёт причастности фифы была первой и единственно заслуживающей внимания.
Следствие велось достаточно долго. Оперативники из МВД и ФСБ поставили на уши всех бандитов. Страсти горели нешуточные – очень большие деньги были на кону. Начались наследственные дрязги по имуществу. В общем, история длинная, с совершенно невероятными, даже для нас, привыкших ко всему, поворотами, о которых и не расскажешь. В итоге бандиты согласились показать где тело, и следственная группа откопала его в лесочке. Изобличили двух исполнителей убийства. И на этом ниточка оборвалась. Фифа и её хозяева остались при своих.
Думаю, это не единственная подобная история. Часто этот бизнес носит более мирный характер, и фифы отжимают у бизнесменов имущество спокойно, через суд. Многие денежные мешки сильно исхудали от таких историй…
По мнению фифы, она должна жить, ни в чем себе не отказывая, и блистать. Только дурное человечество почему-то этого не понимает, и ей приходится напрягаться. При этом способы, которым её цели достигаются, для неё не так уж и важны. Главное – результат.
Помню, в Калининграде прихватили шайку – молодые ребята душили и убивали таксистов, завладевали деньгами и машинами. Там в банде затесались парочка фиф. Замначальника областного розыска Таранов допрашивал одну из них. Сидит кукла такая пластмассовая с совершенно стеклянными глазами. А полковник ей талдычит:
- Совсем вы ошалели со своими ночными клубами, шмотками! Вы за них людей убиваете. Кровь льёте. Чтобы коктейль в кабаке выжрать. Кровь на всём этом. Вы совершенно охренели!
Он говорил эмоционально и правильно. А в глазах фифы не было не то, чтобы понимания, а даже малейшего отблеска. Была только искренняя обида – как её, такую красивую, притащили в ментовский кабинет, да ещё убеждают, что она не должна ходить по ночным клубам и цедить коктейли, покупать новые платья а-ля Диор и пропадать у педикюрщика с маникюрщиком? Это кощунство!
Иногда фифы становятся одержимы страстями. Тогда их не остановит никто и ничто - тушите свет, наш паровоз вперёд летит, в тюряге остановка.
Семнадцатилетняя фифа нашла себе игрушку – симпатичненького мальчика. Встречаться негде, дома срывать плоды любви родители не дают, у него тоже с квартирой неважно. А как хорошо вдвоём, в отдельной хате!
Это стремление для обоих – жить вместе и наслаждаться друг другом, стало болезненным. Но выхода из ситуации не было. Так им казалось до той поры, пока у фифы не возникла потрясающая в своей простоте мысль – она живёт с родителями и братом, а если тех вдруг не станет, то трёхкомнатная квартира останется в её полном распоряжении.
Она доносит эту незатейливую мысль до своего молодого человека. Тот сначала решил, что она шутит. Но постепенно, изо дня в день, она точит ему мозг. Он в любовном дурмане даёт согласие. Всего-то надо – убить трёх близких родственников его возлюбленной. Она ему уже и инструмент киллерский присмотрела – то ли топорик, то ли ещё чего. И план составила. Осталось дело за малым – прийти и переглушить всю семью, как рыбу на берегу.
Перед самым преступлением пацан встряхнул головой, освобождаясь от наваждения. И понял, куда его толкают. Вздохнул и поплёлся в полицию сдаваться. Заказчицу задержали. Помню, показывали по телевизору её семью. Люди хорошо одетые, вполне обеспеченные, интеллигентные – не рвань какая-то. И ошашарашенная мать, для которой даже больше шоком было не то, что заказали её с мужем, а что туда же приплюсовали и маленького братишку фифы.
Да, такие они фифы и бывают – безжалостные и беспощадные.
Фифа без гламурной жизни начинает усыхать, как растение без воды, листья желтеют и осыпаются, и жить не хочется. Больше всего их бесят какие-то общественные обязанности. Фифы ненавидят проблемы и предпочитают решать их любыми способами. И любые проблемы. В том числе и касающиеся близких.
Помню видеозапись задержания очередной такой героини. Такая стильная, шикарно выглядящая мразота. В качественном прикиде, с правильно поставленной речью – явно не из села Кукуево. У неё все в жизни было, в общем-то, не так уж и плохо. Вот только две проблемы – мало денег на кармане и много времени уходит на дочку, которая появилась случайно и совершенно не к месту. Особенно бесила дочка, которая не давала гулять по своему усмотрению - мерзавка такая мелкая требовала постоянно денег и внимания!
Деньги и дочка – при здравом размышлении оказалось, что эти проблемы можно решить одним махом. То есть – продать дочку за деньги. Обрадовавшись такой идее, фифа походила, поискала, кому бы загнать ребёнка, чтобы не вести его на следующий год в школу. Нашла покупателей, которые предложили очень даже приличную цену – то ли десять, то ли двадцать тысяч долларов. Приехала на стрелку в центре Москвы.
Дочка такая тоненькая, трогательная, смотрит на маму, как на защитницу, с любовью и с надеждой. А та:
- Постой тут, дочка.
Оставила девочку у столба и села в машину.
- Деньги мы привезли, - говорит покупатель.
- Я тоже привела, - кивает фифа на девочку, сиротливо стоящую у столба.
- Только хотелось бы уточнить несколько моментов. Понимаете, мы берём ребёнка не для удочерения. Скорее всего, её будут использовать для оказания интимных услуг. Может статься, пустят на внутренние органы.
- Я понимаю. Делайте, что хотите.
- Ну, тогда вот деньги.
Эта зверюга забирает баксы, выходит из машины, берет ладошку девочки, которая доверчиво смотрит на маму, и говорит:
- Поедешь с этими дядями.
Забыла добавить – в бордель или на внутренние органы.
Девочка послушно кивает. Садится к дядям в машину.
Ну а после, как принято: «Хенде хох, уголовный розыск!»
Покупали девочку оперативники из управления по оргпреступности. Насмотревшиеся разного, они были выбиты из колеи этой сделкой. Состояние у них было такое, когда рука тянется к пистолету.
Кого-то такое отношение к собственному ребёнку может удивить. А что особенного? Нормально поведение гламурной фифы.
Фифы были всегда. Думаю, даже в пещерах. Это такое крайнее состояние женской психики, законченный эгоцентризм и потребительское отношение ко всему миру. Просто раньше их били по башке «Домостроем», общепринятой строгой моралью, религией и осуждением общества. Их самоуверенность пытались побороть семьёй и школой, доброй литературой. Их всячески воспитывали и перевоспитывали – из фифы полноценного человека сделать трудно, но держать в определённых границах вполне можно.
Сегодня все изменилось. Фифа – это один из серьёзных ресурсов капитализма. Они – один из главных потребителей избыточного производства, а, значит, источник прибыли, прибыли, прибыли! Фифа – это прежде всего идеальный покупатель. Она как экскаватор сгребает ковшом всё – фирменные бренды, модные коллекции, гламурные журналы, разрекламированные вещи, дурацкие услуги, драгоценности, все то, что позволяет ей показать себя и витать над быдлом. Любая полноценная фифа мечтает, чтобы ей все завидовали – её маникюру, шмоткам, тачкам и, обязательно, новой сумочке, под которую отлично подойдёт золотой кабриолет. Фифа – идеальный субъект торгашеских отношений. При должной рекламе ей можно впарить всё.
Ограниченные только возможностями кредитных карточек бойфрендов, папиков и прочих лохов, потребности фиф – это база для многих иллюзорных отраслей промышленности, надуманных услуг, неравноценного обмена, продажи за тысячу того, что стоит рубь в базарный день. Коко шинели, Люки с Витонами, Гуччи с фигучи, Дольчи с кабанами, Армани – не путать с Арматами, Срачи Версачи и прочая муть (если в названии ошибся – не ругайте) – всё это для них. При этом фифа, как правило, всегда изыщет средства на мишуру, чего бы ей это не стоило.
Все нормальные женщины любят модную одежду, качественную косметику и дорогие вещи. Но для фифы в этом весь смысл её жизни - она удавится за модную шубейку из мексиканского тушкана, за раскрученный гаджет, обеспечивающий мобильную связь с Луной и Марсом, за то, чтобы у неё было, такое, чего не было бы у других. Это цель и содержание жизни, магистральный путь судьбы. И не надо им талдычить о духовности, человечности – новая же коллекция мод от Армани, а вы про какую-то совесть талдычите и любовь к ближнему. Фи вам!
В результате человечество ежегодно тратит на косметику в разы больше, чем на освоение космоса и океана, решение энергетических проблем. Притом тратит в основном не на вещи, а на бренды, в результате чего лягушатники живут очень даже неплохо, пользуясь только магическим словом «Шанель», колдовским образом создающим капиталы из пустоты.
Поскольку фифа – ценный ресурс, на его преумножение, пропаганду неустанно трудятся целые индустрии – кино, гламурные журналы, Интернет-сайты. Миллионы человек делают все возможное с целью воспроизводства этой среды и системы ценностей. Взять современные российские сериалы. Кто главный герой? Тупорылая фифа в исполнении такой же бездарной фифы. Пластмассовая фифа – герой любой рекламы. «Маринованное бычье копыто от фирмы «Жральник интернейшенл» – это истинное наслаждение» - твердит образцовая гламурная фифа на экране, и глаза закатывает, и физиономия при этом такая, что ясно – в мире больше наслаждения нет, кроме как отведать это копыто. Самое интересное – это карикатурное поведение вполне схоже с оценками и поведением самой фифы, для которой это все сделано. Настоящая фифа всегда поверит экранной фифе.
Последний писк моды - многочисленные тренинги для фиф. Там фиф учат оболванивать мужчин и разводить их на деньги, а из женщин делают фиф. Это начинает приобретать у нас какие-то болезненные масштабы, что характерно - ведут их как правило какие-то странные леди, у которых личная жизнь не удалась.
Этот информационно-культурный террор идёт настолько успешно, что целеполагание и образ мышления фиф постепенно становится доминирующим. Культура гламурных фиф – основополагающей. Информационная пошлятина, льющаяся отовсюду, сродни с Великим потопом – в этой мутной жиже фифы плещутся с удовольствием и беззаботностью, как дельфины вокруг Крымского моста.
Фиф массово воспроизводят в семьях «Дочка, ты самая лучшая, самая неповторимая. Ты принцесса, тебя никто не достоин, все ногтя твоего не стоят», - говорят им мамы – бывшие или функционирующие фифы.
Вхожу в Рамблер. «НАТО идёт к холодной войне с Россией». «Бузова после любви в душе заявилась в храм» - это первая полоса новостей. Трагедии, мировые потрясения, движения народов с одной стороны и любовь в душе с другой. Нам кажется, что есть, мягко говоря, несоответствие по масштабам. Для фифы тут все нормально. Точнее, для неё задница Бузовой куда важнее какой-то скучной войны в Сирии.
Эта фифочная психология, стандарты поведения и мышления воспроизводятся во все более пугающих масштабах. Если Запад давно смирился с этим, то у русского человека возникает внутренний протест. Но он запоздал. Фифы везде. Они как авангард инопланетного вторжения – существа с совершенно иной психикой и системой ценностей заполонили вокруг нас всё.
Конечно, далеко не все фифы убивают людей, занимаются преступлениями и готовы на все. В основном они изводят близких нытьём, чтобы им обеспечили должный уровень потребления. Фифы редко бывают умны – ни один развитый ум не переварит их систему ценностей, где бренд важнее сути, игра и понты важнее обыденной жизни, а лайки в интернете важнее людей. Но по большей части они практичны, нередко – сообразительны, хитры и умеют отлично манипулировать людьми. В своей непоколебимой самоуверенности они умудряются доказывать окружающим, что именно они Единственные и Неповторимые, и это честь бросить к их ногам весь мир, но за неимением у объекта манипуляций такового, сойдёт и норковая шуба за каких-то двадцать тысяч евро.
Фифу легко узнать по хорошему макияжу и стеклянным глазам. В них нет интереса к окружающим. В них загорается огонёк только когда речь идёт о них, любимых.
Фифа смакует слова: «Ну, тысяча баксов за шарфик с попугаями – это, считай, даром». Как человек, полезным трудом не заработавший ни копейки, она любит так ненавязчиво демонстрировать, что денег у неё завались, не то, что у гоблинов с Уралвагонзавода.
Фифа всегда права. Фифа обладает самым лучшим вкусом – если кто-то считает, что у неё вкуса нет, это говорит лишь о том, что вкуса нет у оппонента. Фифа однозначно лучше всех – в этом могут сомневаться только уроды и дураки. Фифа должна в кафе гламурно есть смузи, фиксируя это на айфон и рассчитывая на лайки других фиф или всяких недочеловеков. Фифе всё по фигу – нет в мире людей, достойных её эмоционального участия. Иногда у неё проявляются черты стервозности, мстительности, подлости и садизма – но это если затрагивают её, любимую, или просто из-за врождённых дефектов характера, но это не так важно. Да, ещё имеются в мире и другие фифы, но куда им равняться с Королевой Вселенной!
Иногда фифы несут на себе черты других разновидностей женских особей – тупых тёлок и карьерных стерв. Жёсткого разграничения тут нет – женщина как сосуд может впитать свойства многих психотипов. Самое фиговое, конечно, когда объединяются все три типа вместе. Редкость? Да ничуть.
В наше время, когда на любую должность можно назначить кого угодно без учёта деловых качеств, опыта работы и конкретных результатов деятельности, и в бизнес, и в госуправление попёрли валом самые отпетые фифы. Как правило, это чьи-то шкуры-любовницы, старые подружки, которым ну никак не откажешь, реже чьи-то дочки, внучки и прочая накипь. В системе МВД и им подобным это наглядно видно по пресс-службам. Не буду касаться фамилий и имён, но фифы угробили нам несколько пресс-служб своими капризами, амбициями, интригами, при этом не обладая даже зачатками искусства управления коллективом. Работать с ними нормальным специалистам невозможно. Ведь для фифы дело находится на последнем месте, а на первом её самолюбование и вечное доказывание, что все мужики и бабы её мизинца не стоят. В сочетании с властными полномочиями это приводит к стагнации структуры, которой они управляют.
В последнее время пошла мода назначать их на различные тёпленькие должности, порой полковничьи, во вполне серьёзных структурах в расчёте, что делать, они, конечно, ничего не будут, но зато при деле и при погонах. Помню, после очередных выборов целый десант фиф заехал к нам в одно из управлений (все чьи-то протеже, все сплошь психологи, социологи и прочие невежественные плоды странного российского гуманитарного образования), но долго не выдержали – оказалось, что все же работать надо. И они свалили кто куда – наверное, уборщицами в Газпром, на меньшее их амбиции не рассчитаны.
Некоторые отчаянные фифы лезут кандидатами в Президенты нашей многострадальной страны. Как только им сказали, что так можно – тут же выстроилась целая очередь на глазах нашего изумлённого народа. Самое интересное, что другие фифы считают – это нормально, и готовы избрать их хоть Властелином мира, чтобы потом поливать грязью и злословить. Это всё выглядит абсурдно и позорно. Но никуда не денешься. Мы сами столько лет строили мир для фиф, что обижаться нужно только на себя.
Сразу заявляю, что к женоненавистникам я себя не отношу. Можно будет рассмотреть потом и новые мужские психотипы – мажоры, метросексуалы, инфантилы и компьютерные дебилы. Наш беспокойный, пошлый и сумасшедший век порождает все новых демонов сознания, которые воплощаются в людях - или кто там приходит нам на замену.
На глубину анализа не претендую. Это не социологический обзор, а мысли по поводу, навеянные, так сказать…
Евросеть никогда не меняется..
Обычная такая ситуация для евросети.
Пелагея рулит.
Пелагея на пенсии 15 лет, но не провела еще ни одного дня без работы. И пошла таксовать в Uber, потому что иначе не выжить.Поздно вечером Пелагея калымила на своих стареньких «Жигулях» — подбирала и развозила пассажиров. Остановил мужчина, сел, назвал адрес. А через несколько километров на пустой улице приставил к виску Пелагеи пистолет: «Пошла из машины!»Пелагея из машины не пошла.
Повернулась к мужчине и сказала: «Ты кого напугать хочешь? Меня, мать пятерых детей? Я недавно чуть под поезд не бросилась из-за этой гребаной жизни. Так что не страшно, стреляй. Детей только жалко — ничего хорошего из них в детдоме не получится. Одна я у них».
Под поезд Пелагея надумала бросаться рано утром. Дети спали. Еще немного, и проснутся, попросят есть. А есть дома нечего. Много лет Пелагея крутилась, как могла, бралась за любую работу. А они же, пятеро эти, как саранча. Она десять буханок купит — через два дня уж нет ничего. Размочит хлеб в воде, сахара насыплет, они поедят — и во двор. Через два часа прибегают: «Мам, есть хотим!» Невозможно.
Целовать не стала, чтобы не разбудить. Отвернулась и вышла из дома вон. Дошла до станции, встала возле путей. Стояла долго, наконец, услышала вдалеке гудок. Поезд приближался, Пелагея была готова. И вдруг увидела — стоят ее дети в облаке над путями. Все пятеро. Жмутся друг к дружке, смотрят испуганно. И будто проснулась она, отошла с путей и расплакалась вслед удаляющемуся поезду.
— Не врешь, что пятеро детей?
Пистолет продолжал давить на висок.
— Че мне врать-то? Вот они все.
Достала фото, мужчина всмотрелся.
— Смотри-ка, прям мать-героиня! Ладно, поехали. Рули!
Доехали до Ставропольской. Мужчина вышел.
— Жди здесь!
Скоро вернулся. Пелагея была на месте.
— А ты че это не уехала? Бесстрашная, что ли?
— Интересно же, чем дело кончится.
— Во баба, во дает! На, держи. И езжай. Детям привет.
Выложил на сиденье конфеты и шампанское. Вытащил из кармана деньги, отдал и растворился в темноте двора.
Атаманша
Пелагея Александровна вышла на пенсию пятнадцать лет назад, но работать не перестала. Уборщица, вахтерша, продавец. Несколько последних лет — водитель такси. Когда пришла устраиваться в самарский «Лидер», на нее посмотрели недоверчиво: «А вы-то, бабуля, куда?» Но у Пелагеи водительский стаж — 45 лет. Грузовик водила, трамвай. А за баранку легковушки первый раз села вообще в десять лет. Дед ее и бабку тогда взял с собой в соседнюю деревню на машине. Надрался там так, что берегов не видел. Бабка в истерике: как домой попасть? Дед внучку за руль и посадил. Пару раз дал подзатыльник — тронулась не так, нажала не туда. Но довезла их Пелагея целыми.
Недавно Пелагея Александровна с «Лидера» перешла в Uber. Освоила новые технологии. Январь — первый месяц в этом такси. Многое непонятно, но уже нравится, потому что можно заработать.
— Алло, Евгения, я возле вашего дома, выходите!
вечера, а иногда и всю ночь, если есть силы. Пока ее рекорд — сто поездок за неделю. Ей кажется, это мало. Можно делать больше.
Пелагея родилась на Сахалине — там ее мать вышла замуж, а потом сбежала от мужа в Самару, когда Пелагее было семь. Кстати, о том, что она — Пелагея, девочка узнала через много лет, когда пошла получать паспорт. До тех пор ее дома и в школе все звали Полиной.
«Беру паспорт, а там Пелагея! Представляешь? — разговаривая со мной, Пелагея внимательно смотрит на дорогу и успевает грозить пальцем подрезающим ее водителям. — Я говорю, не знаю, кто такая Пелагея! Не мой паспорт. А потом мамка рассказала, что Пелагеей меня назвал отец, а ей не нравилось, вот она и звала Полиной. Бабушка моя тоже была пол-жизни Оля, а потом узнала, что Фекла. У нас это семейное».
Пелагея и Пелагея, подумаешь. Но в школе узнали и стали дразнить. Коверкали нестандартное имя на матерный лад, а Пелагея приходила домой и ревела. Однажды в слезах ее застала бабушка. И сказала:«Дурочка ты. Этих Маш, Кать, Тань — полно. А ты одна такая. Гордись своим именем!»
«После этих ее слов я встала перед классом и сказала: «Запомните: да, я Пелагея. Сколько Маш у нас в классе? Пять? А я одна!» Они мне тогда темную устроили, но я отбилась. И после этого мне дали кличку — Атаманша».
Пелагея с детства не давала себя в обиду. Пасовала только перед матерью. Та пыталась наладить личную жизнь, встречалась с разными мужчинами, но ничего серьезного не выходило. Жили в бараке, в бедности. Мать уставала, срывалась на дочери. Пелагея на всю жизнь запомнила, как мать однажды разбила ей голову.
«Я вышла пилить дрова во двор в домашних тапочках. Она это увидела, схватила с веранды железное ведро с водой и бросила в меня. Попала в голову, я упала. Кровищи было! Но я на мать обиду не держу. Я понимаю — ей жизни хорошей хотелось, женского счастья. А я связывала руки. Я тогда, в восемь лет, сказала себе, что никогда не буду пить и бить своих детей. Один раз только не сдержалась и дала пощечину сыну. Тут же извинилась и сказала, что больше никогда не ударю. Что бы ни случилось — пусть приходит и рассказывает. И вместе решим, чего делать»
У Пелагеи три сына и две дочери. Все уже взрослые, живут отдельно, кроме двух младших сыновей, Вани и Лени. Замуж Пелагея выходила трижды. Первый муж пил. Допился до отравления — похоронила. Второй был работящий, но тоже умер — провалился на работе в колодец. А от третьего она ушла: всю беременность обижал, она терпела. А когда не пришел забирать ее из роддома, плюнула и послала. Решила, лучше самой выкручиваться, чем терпеть. На этом мужики у Пелагеи закончились. Один только раз попался хороший, водил на
свидания. А когда начал признаваться в чувствах, Пелагея сказала: «Я тебе сейчас кое-что расскажу, и ты сразу уйдешь. У меня пятеро детей». Сразу не ушел, проводил до дома. И больше не появился. Но, в общем, не до мужиков Пелагее было, с пятью-то ртами.
«Мама мне все говорила: «Нахрен ты их рожаешь!» А я хотела, чтобы после меня остался кто-то… Чтобы их прокормить, я чего только не делала. На одном заводе работала и уборщицей, и на вахте. Квас на пивзаводе разливала. Маляром работала. На «Запорожце» калымила. Грузы разные развозила. Больше всего денег приносила машина. День поездишь — вот и на хлеб заработала».
Водила
Учиться на водителя Пелагея пошла, когда ей не было и двадцати. Шли с подружкой, увидели объявление: набор на обучение водителей на категории B и C. Отучились, отлично сдали экзамены. И села Пелагея за баранку ГАЗ-51.
«Чего только не возила! Но больше всего запомнилось, как я один раз мешки с мукой разгружала. С мукомольного завода их везла. Приехала по адресу, а грузчика нет. А что делать, машину-то выгрузить надо. Я открыла борта машины… Ну, куда ж ты летишь, госпад-я-я-я! Под прикрытием трамвая я же должна проехать! — Пелагея отвлекается от рассказа на выскочившую перед носом иномарку. — И вот представь себе — 50 мешков муки. Мне тогда было 20 лет. Когда последний мешок разгрузила — не могла машину вести, руки тряслись… А ты не смотри так. Я просто по жизни такая. Если мне надо, я просто иду к цели, добиваюсь. Пятеро ртов накормить — очень тяжело! И не важно — устала я, не устала. Нужно, и все. И я иду и зарабатываю. Однажды на трамвае скалымила, представляешь?"
Пелагея работает без выходных. В будни она встает в шесть утра, уже в семь везет первого клиента. В субботу и воскресенье она спит до девяти-десяти утра, потом едет работать.
Устав от грузовика, Пелагея выучилась на водителя трамвая. И несколько лет возила пассажиров. И вот, когда однажды последним рейсом ехала в депо, в вагон завалилась свадьба, человек двадцать. Свадьбе надо было не в депо, надо было мимо. Попросили Пелагею довезти, и она рискнула. Ей за ту поездку дали двадцать пять рублей — большие по тем временам деньги. Но самый большой калым случился у нее как-то под Новый год. Какой был год, Пелагея не помнит. Зато помнит, как ее Жигуленок в метель остановил на улице Фрунзе иностранец и попросил довезти до гостиницы. Гостиница была в двух остановках, мог бы и пешком дойти. Но Пелагея подвезла — жалко стало, синий уже мужик был весь от мороза.
«Он мне протягивает доллары. Я говорю — не знаю таких денег, давай рубли! А у него нет рублей. Поменяй, говорит. А тогда поди, поменяй доллары! Не все банки меняли, и надо было объяснить, откуда они взялись. Но как-то я поменяла. На Новый год на столе у нас чего только не было! Столько подарков сделала я детям, такой стол, елка шикарная! Дети много лет этот Новый год вспоминали. Никогда у нас больше такого праздника не было».
Захватчица
В девяностые у Пелагеи сгорел дом. Она со старшими детьми была в городе, дома остались трое младших. Успела вовремя, вытащила детей. У сына Лени отнялись ноги (потом восстановился), больше никто не пострадал. Дом выгорел частично, но жить в нем было невозможно. Пелагея с восьмимесячной дочкой под мышкой пошла в администрацию просить жилье. А жилья нет — идите, сказали, туда, где горели. Пелагея поселилась временно у знакомых и начала обивать чиновничьи пороги. Дошла до областного правительства.
«Когда меня везде отфутболили, я пошла искать губернатора. Тогда Титов был [Константин Титов был губернатором Самарской области с 1991 по 2007 год, — ТД]. Охрана там на первом этаже стояла, но я как-то проскочила. И пошла двери открывать. Одну открыла — там красная дорожка на полу. Зашла. Иду, вижу, на двери написано «Титов, глава области». А мне туда и надо! Я залетаю, там секретарша. «Вы куда? У него совещание. Как вы сюда прошли?» Как я ее подняла, как отодвинула, здоровую такую — не помню, была в обозленном состоянии. Куда бы я ни сунулась со своими проблемами, всем было похрену… — Бабуль, вы чего стоите? Вы пройти хотите? — Пелагея тормозит перед пешеходным переходом, где стоит пожилая женщина и растерянно озирается. Бабуля кивает отрицательно. Пелагея закрывает окно, дает газу, что-то ворчит себе под нос и продолжает рассказывать. — В общем, захожу к Титову, там народ сидит. Говорю, извините, товарищи, у меня ЧП. Если вы мне не поможете, то кто? А там сидел как раз начальник нашего ТТУ. Узнал меня. Это моя работница, говорит. Ну и выдали мне машину, привезли с детьми в общежитие. Была зима, мороз почти 30 градусов. И я захожу — у охранницы два обогревателя в ногах, а в комнате пар идет изо рта. У меня 10 месяцев Ольге, как в этой хибаре жить-то? А охранница еще зашла следом и постельное белье с кроватей снимает. Мол, новое оно, вам не положено, свое давайте. А я после пожара, откуда у меня свое? Я сдвинула кровати, со всех сторон обняла детей, и так мы всю ночь друг о друга грелись».
Промерзнув целую ночь, Пелагея поняла, что ничего ни от кого не добьется. И решила найти себе квартиру сама. Какое-то время она работала на стройке. Знала, какими ключами открываются двери. Нашла много похожих и пошла в подъезд нового дома, который только начали заселять.
«Я подошла к одной двери, к другой, к третьей. Возле четвертой заколотилось сердце: тук-тук-тук. Вот, это наша квартира! Подобрала ключи и открыла. Она принадлежала горисполкому, еще никому ее не передали. Мы с детьми туда и въехали. Я сразу написала в администрацию заявление, что такая-то заняла самовольно квартиру по такому-то адресу. Там ничего не было, голые стены, мы первое время ходили в туалет в ведро, а мылись в бане. Когда администрация узнала, что я заселилась — приезжали, хотели меня выселить. А я дралась. Помню, пришли двое мужчин и двое женщин, начали детей моих хватать. А они у меня болели тогда, я их гусиным жиром намазала. Я им говорю: «Дети, хотите на улицу? Они: «Нет, мама!» «Тогда сопротивляйтесь!» И вот они скользкие, из рук вырываются… Так и ушли эти непрошеные гости. А я в этом доме прожила три года, и только потом мне все-таки дали трехкомнатную квартиру».
Мама-добытчица
Пелагея рулит уверенно и спокойно. Резко не тормозит, редко обгоняет, пропускает всех пешеходов. А когда ей сигналят проезжающие мимо машины, неизменно отвечает: «Да пошел ты!»
— Как я еду? Хорошо?
— Хорошо.
— Я стараюсь, чтобы клиентам было комфортно. И поговорить люблю, пошутить. Иные садятся, видят меня, спрашивают: «Бабуля, живыми-то доедем?» «Посмотрим» — отвечаю. Никто еще не жаловался. Три правила соблюдаю: быть внимательным, соблюдать дистанцию и скоростной режим. Все, больше ничего не надо … — Да пошел ты! — Пелагея кричит на просигналившую ей машину. — Одна как-то ко мне села в машину и плачет. Я говорю, дочка, чего плачешь, может, тазик тебе дать, слезки чтобы собрать? Расскажи, говорю, бабке, что стряслось. Может, советом помогу. Рассказывает через слезы, что парень ударил. Я говорю — если ударил, даже если ты виновата, он не имел права. Он унизил тебя! Брось его, и замуж выйдешь за другого. Через полгода — заказ. Садится девушка. «Бабушка Пелагея, помните меня? Я же послушала вашего совета, бросила этого дурака и выхожу замуж». Так-то вот.
— Устаете весь день за рулем?
— Ты что! Я за рулем отдыхаю. По дому работаю — руки, ноги болят. Полы помыла, ванну почистила —все, устала. Легла и встать не могу. Потом кое-как встаю и еду. Дети мне: «Мам, ты куда? Ты же устала!» А я им: «Я поехала отдыхать». Мне очень нравится водить машину.
— А отпуск когда у вас был?
— Отпуск у меня был в девяносто втором году.
— Куда-то ездили?
— Куда я уеду, ты что, моя хорошая? С детьми дома сидела. И калымила еще. Я ж по жизни — мама-добытчица, мне нельзя отдыхать.
Пелагея встает рано утром и едет на Мехзавод. Там ее ждет постоянная клиентка, которую нужно отвезти на работу. Платит наличкой 500 рублей. Бабушка ее отвезет и встает на линию. Останавливается один раз —поесть рисовой каши в бистро «Блинари». Пелагею там знают, здороваются, а еще у нее скидка — 3%. Пелагея без скидок почти ничего не берет. Все продукты только по акциям и распродажам. «Недавно купила топленое молоко в Ашане по скидке. Такая вкуснятина!» Для себя лично не покупает почти ничего. В прошлом году позволила себе сорочку. А в этом — дешевые кеды, чтобы удобно было за рулем. Сейчас морозы, ноги в кедах стынут. Хочет купить сапоги потеплее, но не решается — вдруг тогда не хватит, чтобы отдать долги?
Долгов у Пелагеи много. Первые кредиты взяла, когда купила дом. Продала свою трешку, потому что хотела свою землю, думала, что так будет легче кормить семью. Пока жили в квартире, Пелагея все время делала запасы: крутила помидоры, перцы и разные заготовки. Покупала на рынке мослы, снимала с них мясо. Варила макароны в большой кастрюле или гречку, добавляла туда мясо, лук. А на бульоне варила суп. «Из ничего готовила чего-то». У детей было развлечение —придумать, что и с чем сегодня можно смешать, чтобы поесть.
Пелагея жалеет, что, пока она работала, дети воспитывали себя сами. Старшие следили за младшими. Но зато они уже маленькими понимали, как достаются деньги. Когда у соседского мальчишки появилась приставка, дети Пелагеи захотели тоже. Она сказала: «Хотите — заработайте». Взяла подъезд, и ребята его мыли. Когда накопилась нужная сумма — купили приставку. Точно так же в доме появился магнитофон.
Когда купили дом, дети поверить не могли, что теперь у них будет своя картошка, свое мясо (Пелагея завела поросят). «Мама, это все теперь наше, да?» Оставшиеся от продажи деньги потратили на старенькую машину, сарай, поросят и обустройство дома. Проводить воду, отопление было уже не на что, пришлось пойти в банк. Один кредит, второй, третий. На то, на это. Как-то выкручивалась. Когда понадобилось менять трубы, таксовала почти без перерыва. Весь день поработает — купит одну часть трубы. Уберет в багажник, привезет домой. Через пару дней купит еще одну. Так, потихоньку, все и заменили. До 2016 года Пелагея с кредитами расплачивалась вовремя, а потом зарабатывать в такси стало тяжело — мало заказов, хватало только на бензин. Пришла в банк: что хотите, со мной делайте, нечем платить. Арестовали машину, пенсию. Потом Пелагея узнала про Uber.
— Я не лодырь. Работаю, пока силы есть. Мне нравится Uber, они молодцы. И бонусы какие-то набегают. Главное — мелкие кредиты погасить, останется три больших… Самое большое за день пока сделала 25 поездок. Тут надо вкалывать. У меня еще телефон сломался. И начальник мой, Дима, дал мне телефон свой на несколько недель. Мне теперь любыми путями надо телефон купить.
— А дети в курсе ваших проблем?
— А зачем им быть в курсе? У них своих хватает. У сына, который со мной живет, три кредита. Дочь воспитывает сына, муж у нее один работает. Ленка учит сына, платит за институт, работает с утра до вечера. У Димки — двое… Ванька с Ленькой помогают платить коммуналку, долг по газу помогли мне погасить. Сын пожрать сготовит, встречает меня, выгружает. Как могут, так и помогают.
— Они работают?
— Да… Слушай, если у меня руки и ноги целые, почему я не должна работать? Ничего, справимся!
У Пелагеи болит спина — долго стоять очень больно. Практически нет зубов — надо вырывать, что осталось и вставлять новые. Денег на это нет. Помимо ежедневной мечты заработать побольше на Uber, у нее есть еще три глобальные: вставить зубы, побывать на концерте Пелагеи («очень мне эта девочка нравится, такая хорошая! Вот бы вживую на нее посмотреть!») и попасть на «Поле Чудес».
«Люди спиваются от бед, потому что они слабые. Пить проще, чем работать. Я не слабая. Пока могу — буду работать. Кстати, я тут сдала документы в пенсионный фонд на пятерых детей, может, мне там что-то начислят, прибавят к пенсии».
Нашу поездку мы завершаем в любимых Пелагеей «Блинарях». Сразу отводит меня от прилавка с запеченной курицей и другой «серьезной» едой: «Тут все дорого, ты сюда не смотри». Заказывает рисовую кашу, кисель. Уговариваю на драники. До аэропорта мы с ней ехали по заказу, обратно — просто так. Достаю пятьсот рублей, протягиваю: «За то, что вернете меня домой». Пелагея достает кошелек не то из-под мышки, не то из лифчика. Убирает купюру и прячет его обратно.
Возле дома выхожу. Она высовывается из машины и говорит:
— Обещай, что будешь себя любить. И никому не дашь себя в обиду.
— Обещаю.
— Точно обещаешь?
— Точно обещаю.
На следующее утро, в одиннадцать, Пелагея звонит.
— Доброе утро, Женечка. Я только домой еду.
— Вы всю ночь, что ли, ездили?
— Да.
— И сколько человек развезли?
— Около двадцати. Сейчас заеду к сыну в больницу, куплю ему туалетной бумаги, водички. Посплю немного, потом снова на линию встану.
— Вы берегите себя, отдыхать тоже надо.
— Нормально, не волнуйся. За неделю я где-то тысяч двенадцать заработала, а надо двадцать… Зато какая радость у меня будет, когда получу денежки и часть кредита погашу! Ладно, мое солнышко, хорошего тебе дня. Я поехала!
Автор: Евгения Волункова
Фотограф: Кристина Сырчикова