Мужчина резким рывком открыл дверь прачечной и быстрым шагом направился к стойке.
- Где администратор? - отрывисто спросил он.
- Это я... А что случилось? - девушка захлопала ресницами и даже немного привстала с кресла.
- Что случилось? Вы у меня спрашиваете - что случилось? Это я должен у вас спросить! Почему вы снова отдали мне неотстиранные вещи?
- Как? Мы же...
- Мы же, вы же, - передразнил ее мужчина, - когда это уже закончится? Вы думаете, что я могу каждый день новые шить? Нет, у меня нет такой возможности. Я просто в гневе нахожусь сейчас! И если бы не моя воспитанность, я бы уже разнес всю вашу шарашкину контору на кусочки! Что за отношение к работе, я не понимаю?!
- Простите, но давайте не будем кричать, а попробуем разобраться, - девушка взяла себя в руки и успокаивающим жестом попыталась немного охладить вспыльчивого клиента.
- Давайте разбираться. Я за этим и пришел сюда, вообще-то.
- Назовите номер вашего заказа, пожалуйста. Вполне возможно, что ваши вещи случайно попали на выдачу еще до стирки.
- Это как? - мужчина аж немного задохнулся в приступе, вновь подступающего гнева.
- Назовите номер заказа.
- Восемнадьцать шестьдесят пять, - выдохнув, ответил мужчина.
Девушка наклонилась над стойкой и, выудив из ящика толстую тетрадь, принялась листать страницы.
- Это вообще уже... Ни в какие рамки не лезет! В прошлый раз вы мне на неделю просрочили выдачу, перед этим перепутали заказы, а сегодня просто взяли и не постирали мои вещи! Это как понимать?
- Подождите секунду, сейчас разберемся, - не поднимая головы, ответила девушка, ведя пальцем вниз по тетрадному листу.
- Да уж постарайтесь!
Дверь за его спиной негромко скрипнула и в помещение вошел еще один мужчина. Вежливо поздоровавшись со всеми, он подошел к стойке и, облокотившись на нее, улыбнулся девушке.
- Привет, мой заказ уже готов?
- Ой, здравствуйте, - расцвела она и, забыв про недовольного клиента, зацокала каблуками к ящикам с надписью: "К выдаче".
- А ничего, что тут очередь? - резко обернулся к улыбчивому мужчине, пострадавший.
- Не переживайте, я вас сильно не задержу.
- Вы меня уже задерживаете.
- Я вам еще раз говорю - я вас сильно не задержу. Так понятно? - улыбка на мгновение слетела с его лица, но тут же вернулась обратно.
- Вот ваши вещи, - продолжая цвести, затараторила девушка, ставя на стойку большой ящик, - всё постирано.
- Спасибо, - улыбчивый мужчина достал из внутреннего кармана пиджака шоколадку и протянул ее засмущавшейся девушке.
- Ой, ну что вы.. Не нужно было...
- Пригодится, у тебя тут работа нервная, а шоколад, говорят, очень полезен для нервной системы, - он с легкостью подхватил коробку и, подмигнув ей на прощание, вышел из прачечной.
Недовольный клиент проводил его взглядом, а затем, снова повернувшись к девушке, уже хотел было разразиться яростной тирадой, но она его опередила.
- Вот ваш заказ, нашла. Все правильно - восемнадцать шестьдесят пять. Оплачено, постирано и выдано. Что не так?
- Да не отстиралось ничего, как вы не поймете?
- Не может такого быть, - девушка села в кресло и захлопнула свою тетрадь, - если написано, что постирано, значит постирано. Все претензии в отдел по работе с клиентами. Лучше сразу в письменном виде. В трех экземплярах по заявленному образцу. Там на стенке он висит. Обязательно синей пастой и собственноручно.
Глаза клиента от такого хамства полезли на лоб.
- Да вы... Вы! Ну это уже слишком!
Схватив свой пакет, он развернулся и, ногой открыв дверь, вылетел на улицу.
- Чего ты кипишуешь? - улыбчивый мужчина стоял на ступеньках и запаковывал свою коробку липкой лентой, чтобы ее было удобнее нести.
- А что они? Отстирать уже ничего не могут! Мы зачем тут прачечную открывали? Чтобы самим с тазиками не бегать, а отдать и через пару дней забрать свои вещи. Разве не так? Что мне теперь с этим делать? - он протянул вперед руку с пакетом и вопросительно посмотрел на своего собеседника.
- Что хочешь, то и делай, - усмехнулся улыбчивый и, приклеив последний кусок ленты, осмотрел коробку со всех сторон, - гадить не нужно, и будет у тебя все чистое, как у меня. Мои вещи всегда чистые. Может иногда от пыли нужно почистить и всё.
- Я очень рад за тебя, но ты ж сам потом будешь требовать чистые вещи у меня! А теперь будешь знать, что они не отстирываются, понятно?
- Это твои проблемы, друг. А требовать буду, ты прав. Нужно же нам на замену чистое и свежее. Я всегда тебе говорил, что кровь плохо отстирывается, а если ее еще смешать с нефтью, то практически невозможно. Я уж молчу про жёлтые пятна от предательства.
Мужчина взял коробку в руки и легкой походкой принялся спускаться по ступенькам.
- И вообще, - бросил он через плечо, - перестань уже называть их вещами. Как-то это... Не культурно, что-ли. Это ж души! Живые души.
- Так что мне делать теперь с этими душами?
- По старинке, друг, по старинке, - улыбнулся мужчина, - тазик в руки и тереть, тереть, тереть. К первому числу чтоб все на складе лежало чистое и готовое к отправке. Да и вообще, у тебя там в аду можно и прокипятить.
Озадаченный мужчина еще долго стоял на крыльце и рассматривал, лежащие в пакете души. Затем, оглянувшись на прачечную, негромко выругался и направился домой, на ходу вспоминая, куда он запрятал свой тазик.
Дверь скрипнула и медленно открылась. Солдат, поудобнее перехватив автомат, и положив палец на спусковой крючок, сделал шаг в темноту. Внутри домик казался еще меньше, чем снаружи. В углу на столе уже догорала свеча, пульсирующими всполохами освещая небольшое пространство вокруг.
- Чего надо?
Тихий и спокойный голос из другого угла комнаты, заставил вздрогнуть автоматчика и повернуть на звук ствол своего оружия. Его глаза уже привыкли к темноте, но все же ему пришлось напрячь зрение, чтобы увидеть сидящего на тахте невысокого старика.
- Я говорю - чего надо? - повторил старик.
Солдат, неразборчиво пробурчав что-то под нос и зачем-то заглянув за дверь, вышел из дома, стараясь не поворачиваться к старику спиной. Через минуту дверь снова скрипнула и внутрь вошли уже два человека. Один из них, судя по форме, был офицером. Второй постоянно поглядывал на него, пытаясь предугадать любое желание офицера и выполнить его еще до того, как он произнесет его вслух.
Старик молча наблюдал за незванными гостями из-под густых бровей, сверкая отражавшимся в глазах огоньком свечи. Офицер подошел к столу и, брезгливо поморщившись, присел на табурет, уставившись на старика.
- Ну и чего? - буркнул дед.
- Вас зовут дед Матвей? - с диким акцентом спросил прислужник и, как оказалось, переводчик офицера, который так и остался стоять посередине комнаты.
- Для тебя - Матвей Савельевич, - так же недружелюбно отозвался старик.
- Вы живете здесь один?
- И что?
- Вы не ответили на вопрос.
- Ну один, и что?
- Почему ваш дом стоит не в деревне, а отдельно?
- А тебе какое дело, где мой дом стоит?
Переводчик быстро перекинулся парой фраз с офицером на немецком и снова повернулся к старику.
- Я попрошу вас отвечать на наши вопросы как можно честнее. Это может повлиять на вашу дальнейшую судьбу.
- А ты кто такой, чтобы я тебе отвечал?
- С вами разговаривает офицер непобедимой армии Третьего Рейха! Поэтому...
- А я думал, что со мной его лизоблюд разговаривает, а он сидит и молчит. А оно вон как, оказывается...
Переводчик скрипнул зубами, но все-таки сохранил свое видимое спокойствие.
- У нас есть данные о том, что вы связаны с отрядом партизан, орудующих в этом районе. Если эти сведения подтвердятся, то вы будете повешены на главной площади вашей деревни. Если у вас вообще есть площадь, - переводчик мерзко ухмыльнулся.
- С какими еще партизанами? Что ты несешь, полудурок?
Снаружи раздался какой-то шум. Старик резким движением одернул занавеску и выглянул в окно. Беспокойство в глазах старика не осталось незамеченным для обоих незванных гостей.
- Вы кого-то ждете? - спросил переводчик.
- Никого я не жду. Еще какие вопросы?
- Вопрос всего один - вы согласны сотрудничать с нами? Мы знаем, что вы священник, поэтому вы должны быть против насилия, верно?
- И что с того?
- И то, что ваш долг - это сделать так, чтобы в этой войне пострадало как можно меньше мирных людей. Разве это не так? Разве вы хотите, чтобы из-за кучки бандитов, бегающих по лесам, пострадало много жителей вашей деревни? И вы в том числе, кстати.
Старик задумался.
- Все очень просто, - продолжил переводчик, - вы просто сообщите нам всю информацию о партизанах из вашего поселения и мы уйдем. Мы пойдем дальше, а все жители останутся целыми и невредимыми. К тому же, мы оставим вам еды. Я вижу, у вас с этим большая беда, - заметил переводчик, кивнув в сторону небольшого кусочка хлеба, лежавшего на тарелке.
- Я уже давно не священник, - задумчиво произнес старик, - тем более, что у нас это сейчас, как бы так сказать... Не в почете.
- Это не столь важно. Уверен, что все черты, присущие этой... профессии, так и остались с вами. В первую очередь, это милосердие и самопожертвование. А это значит, что вы просто обязаны помочь своим односельчанам.
- Мне нужно подумать, - старик снова покосился на окно, но, как-будто что-то вспомнив, снова заговорил, - хотя нет, не нужно мне думать.
- Очень хорошо, - улыбнулся переводчик, - нам нужны фамилии и номера домов, где жили партизаны, а также члены их семей. А также место, где находится их лагерь.
- Лагерь? - старик вздохнул, - да здесь недалеко. От моего дома идете к опушке леса, там между двух сосенок будет тропинка. Идете по ней версты две, мимо ручья, там еще два дерева поваленных лежит. Вот от этих деревьев сворачиваете налево, еще версту проходите и увидите там избушку на курьих ножках. Постучитесь, назовете пароль: "Гитлер капут". Вам откроют, зайдете, там бабка будет сидеть с деревянной ногой. Вот у нее и спросите, где партизаны. Только громче кричите, ухо у нее тоже деревянное.
Переводчик, все это время переводивший слова старика офицеру, замолчал.
- Ах ты ж русская сволочь! - прошипел он сквозь зубы, - значит так, да? Ну что ж, ты сам решил свою судьбу.
- Вы тоже ее сами решили, - глухим голосом ответил дед, - вы ее решили еще тогда, когда только подумали о том, как придти сюда с оружием. Я не знаю, сколько еще продолжится эта война, но вы даже не понимаете, с какими силами вы связались. Вы этого даже не представляете. И никогда не поймете, потому что когда вы будете гнить в нашей земле, у вас не будет на это ни времени, ни сил. Была бы моя воля, я бы сейчас вас обоих тут укокошил и будь, что будет. Да вот нет у меня такой возможности. Пошли вон отсюда!
Старик замолчал и закрыл глаза. Переводчик не стал переводить всю речь, а лишь сказал офицеру пару фраз. Тот еще раз поморщился, встал и, одним движением руки скинув со стола свечу, вышел из дома.
- Сейчас ты будешь умирать. Очень медленно и очень мучительно, - бросил переводчик на прощанье и, выйдя из дома, захлопнул за собой дверь.
Старик остался один. Он слышал, как дверь подпирали чем-то снаружи, слышал, как зажурчала, стекая по бревнам, какая-то жидкость, слышал отрывистые команды на непонятном ему языке, но он даже не пошевелился.
- Матвей, только не сейчас, - еле слышно повторял он, поглядывая в окно, - чуть позже, не сейчас.
***
Священник Матвей Савельевич возвращался домой из леса, куда он ходил, чтобы отнести партизанам немного еды. Война - дело молодых, сам же он был уже слишком стар для этого. Поэтому помогал им чем мог. Еще издалека, в сгущающихся сумерках, он увидел, что с его домом что-то случилось. Он прекрасно понимал, что произошло, но все же, близоруко щурясь, он упорно шел к себе домой. Лишь вплотную подойдя к обугленным остаткам дома, он сел на землю и горько вздохнул.
Так началась вторая, хоть и недолгая жизнь священника Матвея. И так завершилась жизнь одного безымянного Домового, который пожертвовал ею ради спасения человека, который так до конца своей жизни и утверждал, что его не существует, и ради спасения их общего, большого дома, имя которому - Родина.
У Андрея Степановича всю жизнь были проблемы с верой. Всё началось с того дня, когда он поверил своей однокурснице, а по совместительству и любимой девушке Даше. Он до сих пор помнил ее большие заплаканные глаза и душераздирающий рассказ о том, что на самом деле она просто сходила в кино со своим другом детства Артемом. Поверил и простил. Затем подумал и просто поверил, так как решил, что прощать в таком случае не за что. Только через год получив приглашение на свадьбу от Дарьи и Артема, он понял, что всё-таки было за что. С тех пор, с верой как-то не заладилось.
После института, устроившись на работу, он утвердился в своих убеждениях во второй раз, когда его уволили из-за сокращения и не заплатили за несколько месяцев работы. Вроде бы мелочь, но всё же неприятно. А неприятное - это всегда запоминающееся.
Удивительно, но через определенное время, Андрей Степанович умудрился жениться и даже завести ребенка. Неудивительно, что ребенок в итоге оказался не от него. Это стало третьим гвоздем в крышку гроба, за которой лежала его вера хоть во что-нибудь. Казалось бы, у нее еще был шанс выбраться, так как гроб обычно имеет форму четырехугольника, а гвоздей пока что было всего три. Но Андрей Степанович был человеком предусмотрительным, поэтому он, ко всему прочему, перестал верить еще и в бога.
Вся его дальнейшая жизнь складывалась из разного рода событий и происшествий. Радостных и не очень. Впрочем, как и у всех. Только вот верить во что-то и кому-то он разучился вовсе. Именно поэтому, в один из дней, в глубокой задумчивости переходя улицу на красный свет, он не сразу понял, что произошло. А когда увидел перед собой странного человека, одетого в не менее странные одежды, он, буркнув что-то вроде: "Совсем с ума посходили, во что только не нарядятся, лишь бы не работать!", собрался пройти мимо.
- Андрей Степанович, неужели вы не видели красного сигнала? - спросил мужчина вслед.
- А вы кто? Работник ГИБДД что-ли? - остановившись и развернувшись на переходе, спросил Андрей.
- Нет, разве не видно?
- Мало ли... Может у вас форма новая такая.
Мужчина рассмеялся шутке Андрея, но было заметно, что он это делает скорее из вежливости.
- Андрей Степанович, времени мало, поэтому хотелось бы с вами поговорить немного.
- Вы кто такой вообще?
- Я... Ну, как сказать?.. Честно?
- Вы знаете, от того, какой я выберу ответ и от того, что вы мне на это скажете, ничего не поменяется, поэтому мне плевать с орбитальной станции на то, кто вы такой.
- Замечательно! - мужчина широко улыбнулся и потер руки, - значит вы - действительно тот, о котором мне говорили. Но я всё-таки обязан представиться. Я - бог.
- Я рад, - сухо ответил Андрей и собрался уходить.
- Советую вам не отходить далеко от вашего тела, иначе оно может быстро испортиться.
Мужчина указал рукой за спину Андрею. Обернувшись, тот увидел себя, лежащего на асфальте, в окружении толпы людей. Один из них расстегивал ему рубашку, другой куда-то звонил, еще кто-то бежал к нему с аптечкой из автомобиля, на ходу разрывая зубами упаковку с бинтами.
- Это что за... перфоманс? - вспомнил Андрей недавно прочитанное новое слово, которое он давно хотел употребить, но никак не мог найти нужного момента.
- В двух словах - вас сбил автобус, - спокойно ответил мужчина, - если более подробно, то автобус четырнадцатого маршрута.
- Благодарю за исчерпывающий ответ, - растерянно ответил Андрей, рассматривая свое тело, - простите, забыл ваше имя...
- Бог.
- Ах, да! Точно! Скажите, пожалуйста, вы же из больницы? Не могли бы вы сейчас связаться с кем-нибудь из врачей, чтобы они поскорее сюда приехали? Иначе, этому человеку, похожему на меня, вон тот мужичок сейчас сломает ребра, - сказал Андрей, глядя как мужчина у его тела неумело пытался сделать непрямой массаж сердца.
- Меня определенно восхищает ваша жизненная позиция, Андрей Степанович! - бог улыбнулся и развел руки в стороны, - вы стоите у своего бездыханного тела, видите это своими глазами, разговариваете со мной, но упорно продолжаете не верить во все это! Это просто чудесно!
- Рад, что вам весело, - абсолютно без эмоций произнес Андрей, - вы там что-то говорили о том, что хотели со мной что-то обсудить?
- Не то чтобы обсудить... Я просто хотел посмотреть на вас. На человека, который ни во что не верит. Мне о вас много рассказывали, но как-то не находилось времени встретиться лично.
- Могу оставить автограф. Где расписаться?
Бог так громко и искренне засмеялся, что Андрей невольно сам улыбнулся.
- Слушайте, я уже не помню, когда я в последний раз так веселился, - вытирая слезы, произнес бог, - впрочем, как я уже говорил, у нас не так много времени. Скажите, вы же атеист?
- Я - да. А вы?
- Ну хватит уже юморить, Андрей Степанович, - продолжая посмеиваться, сказал бог, - я, собственно, хотел выразить вам благодарность.
- Да? Как-то не логично.
- Очень логично, я вам сейчас все объясню, - мужчина подошел поближе, - здесь понимаете какое дело... В общем, на самом деле, я создал этот мир. Это правда. Весь мир. Людей и планеты, деревья и песок, муху и водород.
- А пластмассу? Пластмассу тоже вы создали? Или, к примеру, полиэтиленовый пакет?
- Нет, Андрей Степанович, не я. В этом то и всё дело. Если бы я создал всё, то у меня не было бы необходимости в людях. Мне нравится наблюдать за вами, мне нравится смотреть, как вы развиваетесь и не стоите на месте. Мне это интересно, понимаете? Вы все - смысл моей, если можно так выразиться, жизни. Я дал вам разум, я дал вам возможность познания всего, что вас окружает, всего, что сделано моими руками. Посмотрите на этот огромный и прекрасный мир! Ведь он действительно прекрасен! Вы даже не представляете себе, как я радовался и, не побоюсь признаться, прыгал от счастья, когда один из вас привязал к палке камень и принялся рубить этим своеобразным топором ветки. Для меня это было лучшей наградой за мои труды. Тогда я подумал, что всё это было не зря! И после этого я ни разу в этом не усомнился. Посмотрите на себя со стороны - вы вылезли из пещер и сами стали почти богами. Телевидение, радио, интернет, все эти новые технологии... Как вы думаете, разве это не может меня не радовать?
Андрей промолчал.
- В один момент я пошел на поводу у своих эмоций и открылся вам. И что произошло?
- Что произошло? - повторил Андрей.
- Это было моей большой ошибкой и я до сих пор об этом жалею, - бог покачал головой, - я показался вам, точнее, некоторым из вас и всё... Узнав обо мне, о моем существовании, люди просто сложили руки и решили, что я буду решать все их проблемы. Я буду добывать для них еду, я буду заботиться о них, я буду воспитывать их детей... Как вы думаете, мне это понравилось?
- Не знаю, мне бы, наверное, не понравилось.
- Вот и мне тоже. Я перестал получать удовольствие от всего происходящего... Среди потомков тех, с кем я говорил, конечно же были люди, которые еще пытались что-то делать самостоятельно, а не сидеть и не ждать моей подачки. Но другие предпочитали их не слушать, а просто сжигать на костре или рубить им головы.
- Да уж, это печально, - задумчиво произнес Андрей, - ну, а я то тут при чем?
- При том, что потом начали появляться такие как вы и у меня снова появилась надежда на то, что еще не всё пропало. Теперь я снова могу отдохнуть и просто насладиться своим творением, - бог оглянулся на толпу, - совсем мало времени у нас... Ну что ж, Андрей Степанович, рад был с вами познакомиться! Прощаться не будем, еще увидимся. Будем считать, что всё это вам приснилось, хорошо? Иначе, я снова расстроюсь.
Андрей стоял молча и не знал, что сказать вслед уходящему богу.
- Кстати, - уже уходя, бог остановился и обернулся, - то, что вы в меня не верите - это, конечно, хорошо. Но я вам настойчиво рекомендую поверить в себя. Вы - замечательный человек. А также, это очень важно, поверьте в людей! В большинстве своем, они очень неплохие ребята.
Андрей открыл глаза и увидел перед собой вспотевшее лицо мужчины на фоне синего неба.
- Очнулся! Живой! - закричал он.
- Что орешь? - поморщился Андрей.
- Живой! - не унимался мужчина, - я уж думал, что всё...
Андрей встал с асфальта и принялся застегивать рубашку.
- Ну вот... Пуговицу оторвал. Не мог что-ли, аккуратнее расстегнуть?
- Да какая пуговица! Ты как себя чувствуешь?
- Как я себя чувствую? - он уже набрал воздуха в легкие, чтобы по привычке буркнуть какую-нибудь гадость, но тут же остановился.
- Голова не кружится? Вытяни руки! Может, в больницу? Я подвезу! - со всех сторон на него сыпались какие-то вопросы и советы. Люди подходили, ободряюще похлопывали его по спине, кто-то протянул пластиковый стаканчик с водой. А Андрей стоял и смотрел на всех этих людей, которые вернули его к жизни. Просто так.
- Спасибо вам, братцы...
- Богу спасибо скажи, мы то что?
Андрей оглянулся. В конце улицы прямо по разделительной полосе уходил мужчина в странной одежде. Как будто, почувствовал его взгляд, он поднял руку и, не оборачиваясь, погрозил указательным пальцем.
- Да нет, ребят, вам спасибо. Вам! - улыбнулся Андрей.
Дмитрий вышел из подъезда и направился к автобусной остановке. Сегодня он снова проспал. Каждый год, в конце осени его одолевала повышенная сонливость. Он не знал, с чем это было связано, но очень от этого страдал, так как начальники, как правило, не всегда вникают в странности своих подчиненных. Так случилось и сегодня. Достав из кармана мобильный телефон, он набрал номер своего руководителя и мысленно отрепетировал виноватую интонацию, с которой он будет сейчас рассказывать об огромной пробке, в которой он стоит уже час или о прорванной трубе, которую он героически затыкал пальцем все утро. Но его пламенной речи так и не суждено было прозвучать, так как в динамике раздался холодный голос робота.
- На вашем счету недостаточно средств для совершения звонка, - равнодушно сообщил ему голос.
- Вот же... - недоговорил он фразу до конца, так как мимо прошла соседская бабушка. А переходить в разряд наркоманов и бестолочей в ее глазах, он не планировал. Вежливо поздоровавшись, он завернул в небольшой магазинчик, открывшийся еще в прошлом месяце прямо в его доме. В углу небольшого помещения стоял терминал оплаты и весело подмигивал ему какой-то забавной рекламой.
- Положу сто рублей. Должно хватить на сегодня, - сказал он сам себе и нажал кнопку "Меню". В появившемся списке иконок, он быстро выбрал нужного ему оператора и, уже нажимая на кнопку, заметил в углу экрана что-то необычное. Точнее, что-то новое, чего раньше не было. Вернувшись в меню, он принялся рассматривать новую иконку.
Это была обычная квадратная картинка, где на зеленом фоне мелкими буквами было написано несколько слов: "Забыть всё всего за 1000 рублей".
- До чего только не додумаются эти рекламщики, - ухмыльнулся Дмитрий, но все же нажал на кнопку и принялся читать текст, появившийся на экране.
"Ты устал от своих воспоминаний? Не можешь спокойно спать? Тебя терзает прошлая жизнь? Всего за одну тысячу рублей мы решим твою проблему!"
И ниже, мелким шрифтом: "Гарантированный эффект наступает в течение суток с момента оплаты".
- И что это за замануха очередная? - буркнул Дмитрий, но нажал кнопку "Далее". В новом меню предлагалось заполнить форму для заявки. Нужно было указать свои фамилию, имя и отчество, дату и место рождения.
- Скажите, а что это за фигня? - развернувшись, обратился Дмитрий к скучающей за прилавком молодой продавщице.
- Давайте, я вам поменяю, - на автомате ответила она, - купюры не принимает?
- Да нет, я не про это. Вот тут новая услуга какая-то. "Забыть все" называется. Это что?
- Молодой человек! - раздраженно ответила продавщица, - я откуда знаю? Я что, похожа на этого самого?..
- На кого?
- На того! Кто там этими терминалами занимается?! Господи, даже названия не знаю... Их нам приносят ставят, а что там и как там - это меня не касается.
- Поня-я-ятно... - протянул Дмитрий и снова повернулся к терминалу, - ну, допустим...
Быстро заполнив все необходимые поля, он снова стукнул по кнопке "Далее". Экран тут же предложил выбрать ему из трех вариантов:
1. "Забыть все негативные моменты жизни (гарантированный срок - три года)."
2. "Выборочное стирание памяти."
3. "Забыть всё (гарантированный срок - один месяц)."
- Хм.. Последний вариант меня как-то не радует. Ну, допустим, первый, - палец снова опустился на сенсорный экран. По нему побежала зеленая змейка и появилась надпись: "Проверка возможности платежа". Через пару секунд змейка исчезла и надпись заменила другая: "К оплате - 1000 рублей. Вставьте купюру в купюроприемник".
- Ишь ты! - в голос рассмеялся Дмитрий, - настолько наглых я еще не встречал!
- Это вы кому? - недобро оживилась продавщица.
- Да разводят на ровном месте! Предлагают тут заплатить денег и, вроде как за три года исчезнут из памяти все негативные моменты жизни. Как вам такое?
- Пфф... - фыркнула продавщица, - сейчас время такое, еще и не до такого додумаются. Лишь бы с людей побольше денег состричь.
- Это точно, - кивнул Дмитрий и посмотрел на свою новую знакомую, - а вы не пробовали?
- А мне и не надо, - улыбнулась девушка, - у меня все хорошо.
- Прям вот всё-всё?
- Ага. А вам, я смотрю, нужно это, да?
Дмитрий задумался.
- Честно говоря, наверное нет. Не могу вспомнить ни одного негативного момента за последние три года. А вообще, работа-дом, сами понимаете... Особо ничего и не происходит.
- Неужели вы подумали, что это правда? Я про терминал.
- Нет конечно! Такого не бывает в жизни, - серьезно ответил Дмитрий, - как можно забыть что-то? Все в этой жизни взаимосвязано и забыть что-то одно, но помнить обо всем другом невозможно.
- А вдруг возможно? Вот просто стирается из памяти человек, к примеру, и всё.
- А общие знакомые? Они ведь рано или поздно напомнят об этом человеке.
- Может быть, эта услуга и их память подтирает?
- Ну конечно... - скептически покачал головой Дмитрий, - хотя, чего только в нашем мире не бывает. Тем более, все эти дежавю... Это ж тоже не просто так.
- Вот именно. А вдруг мы проживаем несколько жизней за свою одну, а помним только то, что нам нужно?
- Я смотрю, у вас много свободного времени на работе, - засмеялся Дмитрий.
- Хватает... А вы женаты? - вдруг спросила девушка и кокетливо улыбнулась.
- Нет, а вы?
- А я замужем. За своей работой.
- Мне кажется, я смогу отбить вас у такого соперника, хотя бы на один вечер.
- Да? - засмеялась девушка, - ну попробуйте!
Дмитрий уже и забыл о глупой непонятной услуге этого странного терминала. Да и не мог он помнить о том, как ровно год назад запихивал в него мятые две тысячи рублей вместе со своей бывшей женой, с которой он прямо сейчас знакомился во второй раз.
Дверь кабинки для исповеди скрипнула и захлопнулась. Священник присел на стул и со вздохом посмотрел на наручные часы.
- Я слушаю вас, говорите.
За тонкой стенкой некоторое время царила тишина, затем раздался тихий голос.
- Мне одиноко. Черт возьми, мне очень одиноко. Не могли бы вы просто поговорить со мной?
- Во-первых, я попрошу в храме не употреблять всяких непристойных выражений. А во-вторых, люди приходят сюда, чтобы облегчить душу, рассказать о том, что их волнует и терзает, а не просто поговорить.
- Меня это волнует и терзает.
- Что именно?
- Со мной никто не хочет говорить.
Священник поджал губы и протер глаза.
- Сын мой, тебя окружает семь миллиардов человек. Тебе не с кем поговорить?
- Да, вы правы. Но у каждого из них есть свои проблемы и дела. Они просто не хотят меня слушать, - голос ненадолго замолчал, - и я подумал, что, может быть здесь меня выслушают.
Священник еще раз взглянул на часы. До начала любимого сериала оставалось около часа, а ему еще нужно было добраться до дома и не попасть в пробку. Разговор ни о чем через стенку, с человеком не в себе, не входил в его планы на сегодняшний вечер.
- Скажите, что вы делаете, когда вам одиноко? - не унимался голос.
- Я разговариваю с богом через молитву.
- И что, помогает?
- Конечно.
- Везет вам. Только я не верю в бога, мне не поможет.
Священник заерзал на стуле и снова посмотрел на часы.
- Зачем же тогда ты пришел в храм? Здесь нечего делать без веры.
- Я пришел не в храм, а к вам. К человеку, который бы меня выслушал и помог советом. Разговаривать с богом, на мой взгляд, пустая трата времени.
- Ты ошибаешься, сын мой. Он слышит всех нас и помогает каждому, кто к нему обратится.
- Да, но я не верю в него, понимаете? Я же не могу разговаривать с тем, в кого я не верю.
- Ну и зря. Он есть.
- Откуда вы знаете?
- Я верю в это. И ты попробуй. А сейчас мне пора идти. Надеюсь, что я хоть чем-то помог тебе.
Священник встал со стула и вышел из кабинки. Любимый сериал не будет его ждать, а этот странный собеседник подождет.
*
- Ну, как всё прошло? - мужчина в пиджаке стоял возле входа в храм и ковырялся спичкой в зубах.
- Замечательно. Мне в очередной раз предложили поверить в себя и поговорить самому с собой.
- Что и следовало ожидать. Но прогресс на лицо. В прошлый раз тебя чуть в дурочку не отправили, помнишь?
- Да уж...
- Слушай, я тут подумал, хорошо, что я у тебя есть, правда? Ты бы без меня уже совсем с ума сошел, - мужчина выбросил на землю спичку и положил руку на плечо своему собеседнику.
- Да видеть я тебя уже не могу! Знаешь, как ты мне надоел за эти миллиарды лет?
- Взаимно, но альтернатив нет. Как на счет партейки в бильярд?
- Я разбиваю!
- Не вопрос. Пойдем, мой самый лучший враг, закатим пару планет в черную дыру. Кстати, может уже выставим на стол Землю?
- Голову свою лучше выстави! - возмутился мужчина, - пусть живут. Нравятся они мне.
- А ты им - нет. Им нравятся сериалы.
- Слушай, замолчи, а?
- Да ладно тебе, шучу, шучу, - улыбнулся мужчина в пиджаке, - игра в людей гораздо интереснее бильярда.
Вурдалак Федор не был образцовым вурдалаком. Он редко вылезал из-под земли. А в те редкие моменты, когда все же решался, чаще всего он сидел на трухлявом бревне, которое уже лет двадцать лежало на опушке леса и смотрел на звезды. Это было единственным местом, где его никто не тревожил. Возможно, что в такие моменты он думал о своей жизни и тяжелой судьбе, о том, кого бы сожрать или напугать до смерти, а потом уже сожрать. О том, чем закрепить постоянно выпадающее пятое ребро и где бы достать эластичных бинтов для того, чтобы сустав на левом локте уже перестал выгибать руку в другую сторону. А возможно, что он думал о чем-то другом. Чужая душа - потемки, а вурдалачья - тем более.
Так было и в эту ночь. Выбравшись из-под старого дуба, он направился к своему любимому бревну. Расположившись на нем, Федор посмотрел на небо. Сегодня оно было наполовину затянуто дымкой.
- Эх, в кои-то веки поднялся, а тут звезд почти не видно, - тихо сказал он сам себе и вздохнул.
При жизни Федор был весьма воспитанным человеком, поэтому, когда за его спиной раздалось тихое: "Здравствуйте", он машинально кивнул и ответил: "Доброй ночи и вам".
- А у вас ухо отвалилось немножко, - заметил тонкий голос из-за спины.
- Да я знаю, - расстроенно ответил вурдалак и прижал его ладонью к голове.
- А чего вы тут сидите? Вы кого-то ждете? - не унимался голос.
- Да нет, я просто вышел немножко... - вурдалак замолчал и даже немного вздрогнул от осознания нелепости ситуации. Медленно обернувшись, он увидел в нескольких метрах от себя девочку лет шести в ярком платье. Свет луны немного освещал ее маленькие руки, в которых она играясь, вертела длинную веточку. Аккуратно протерев глаза, чтобы от лица не отвалилось ничего лишнего, Федор еще раз взглянул на ночную гостью. Судя по ее спокойствию, ее ничуть не смущала эта встреча с нежитью.
- Ты заблудилась что-ли?
- Нет, просто гуляю тут. А что, нельзя?
- А родители твои где?
- Спят, - ответила девочка и, сделав несколько шагов, уселась рядом с Федором. Тот от такой наглости даже немного подвинулся, - а что у вас с голосом? Вы болеете?
Вурдалак не нашел ничего лучше, чем кивнуть.
- Тогда вам нужно больше пить горячего чая и еще не дышать на других людей. Потому что вы можете их заразить. Тогда у них тоже уши начнут отваливаться, - девочка залилась звонким смехом.
Федор пребывал в недоумении. Он смотрел широко открытыми глазами на девочку, пока не вспомнил, что если слишком широко их открыть, они могут выпасть.
- Ты хоть знаешь, кто я? - спросил он.
- Кто?
- Я вурдалак.
- А я Василиса. Здрасти, - девочка протянула маленькую ладошку. Федор вытер руки о траву и аккуратно, тремя пальцами пожал руку.
- А что она у вас такая холодная? - поежилась Василиса.
- Потому что я вурдалак. Я ж сказал.
- А, ну да, точно, - улыбнулась она, - так что вы тут сидите? Вы не ответили.
- Просто сижу, смотрю на звезды.
- А разве вы не должны сейчас поджидать где-нибудь в лесу заблудившихся людей?
- Зачем мне их поджидать, если они сами ко мне идут? - глаза Федора блеснули в темноте.
- Это вы про меня? Вы меня не съедите, я знаю.
- Почему это ты так думаешь? - опешил Федор.
- Потому что вы на самом деле хороший. Я вижу. А то, что вы хотите показать себя с плохой стороны - это всё вы сами себе придумали.
Федор помолчал. Почему-то ему стало дико неудобно от того, что какой-то человек, хоть и маленький, пытается разрушить все его устои, которые складывались в его, дырявой в нескольких местах, голове.
- Да я вурдалак, этим все сказано! Я враг для вас. И для тебя тоже.
- Были бы врагом, не стали бы со мной разговаривать, а просто съели бы и всё.
- А вот возьму сейчас и сожру, - Федор попытался подняться на ноги, но бедренная кость снова выскочила и покатилась по траве. Дотянувшись до нее, он стал вправлять ее на место, негромко бурча себе что-то под нос. Василиса прикрыла рот рукой, чтобы вурдалак не увидел, как она засмеялась.
- И вообще, я тебя не буду есть только потому, что я сегодня не голодный, понятно?
- Ну да, конечно. Я так и подумала, - хихикнула девочка, - слушайте, а давайте мы с вами будем дружить?
- Дружить? Нам нельзя, вообще-то.
- Почему?
- Я уже говорил почему.
- Потому что вы когда-нибудь проголодаетесь и съедите меня? Так я вам могу приносить еду. А вы мне будете рассказывать про звезды. Наверное, вы понимаете в них что-то, раз сидите здесь.
- Да? - Федор задумался. Нельзя было сказать, что ему была нужна дружба. Со времени своей смерти или, наоборот, рождения в 1865 году, он уже давно понял, что кроме голода он не испытывал никаких эмоций и чувств.
- Ну что ж, давай попробуем. Вот смотри, это Большая Медведица.
- Где?
- Ну вот же, ковшик. А вот там...
Так они и подружились. Василиса ночью убегала из дома, припрятав в узелке гостинцев для своего мертвого друга. До утра они сидели рядом, вурдалак медленно пережевывал оставшимися зубами невкусные сухари и запивал это остывшим чаем, слушая рассказы Василисы о том, как она сегодня поругалась с подружкой и как они с мамой распутывали клубок шерсти, которую запутал, играясь, их котенок. Затем он начинал рассказывать и показывать ей звезды, названия которых он еще помнил, а она смотрела своими огромными глазами на небо, не забывая жевать ягоды малины и ежевики, которые собирал и приносил ей каждую ночь вурдалак.
В одну из ночей, он увидел, как из одной из порванных вен, еле заметными толчками потекла густая черная кровь. Больше они никогда не виделись. Потому что этот неживой человек больше всего на свете боялся не смерти, а жизни, которую внезапно смог пробудить в нем один маленький человек. Он стоял в темноте леса, выглядывая из-за веток на девочку, которая еще несколько дней по привычке приходила к бревну и с ужасом смотрел на свои руки, которые почему-то начинали становиться теплыми.
Дмитрий остановился около двери и попытался найти табличку, на которой будет написано, кто является хозяином кабинета. Не обнаружив ее, он вздохнул и вежливо постучался. Выбор именно этой двери определялся тем, что в этом длинном коридоре, куда его направили на входе в здание, других дверей просто не было.
- Здравствуйте, можно?
- Что, сдох? - человек, сидящий на диване, закинул ногу на ногу и громко рассмеялся.
- Простите... - опешил Дмитрий.
- Бог простит.
Секунду молодой человек постоял на пороге, затем, еще раз выглянув в коридор и, окончательно удостоверившись в том, что таблички нет, вернулся в кабинет.
- Я, наверное, ошибся кабинетом. Я действительно умер и меня отправили к вам. Сказали, что если нужен Бог, то поднимайтесь на третий этаж и...
Человек на диване решил, что сейчас самое время для широкого и смачного зевка и, откинув голову назад, с заметным удовольствием совершил задуманное.
- И идите по коридору, там будет дверь, - продолжил свой рассказ Дмитрий.
- Есть такое мнение, что мне все равно, что вы говорите, - со скучающим видом перебил его человек и, сложил руки на груди.
- Вы конечно извините меня, но... Вы - Бог?
- А вас это каким-то образом задевает?
Дмитрий хотел было что-то ответить, но решил, что в этой ситуации лучше промолчать.
- Я тебе вопрос задал только что. Ты в курсе? - странный человек и так чувствовавший себя хозяином положения, решил утвердить свое превосходство тем, что из сидячего положения переместился в лежачее, подставив под голову руку.
- Простите, мне бы очень хотелось встретиться с Богом.
- Я слушаю.
- А у вас есть какие-нибудь подтверждения, что вы и есть тот, о ком мы говорим?
- Обижаете, - нахмурился человек, - мы - серьёзная контора. Вот мой бейджик.
С этими словами он выудил из кармана пластиковый прямоугольник и протянул Дмитрию. На кусочке бумаги, засунутым под пластик, корявым почерком было написано "Бог".
- Вы серьезно что-ли? - впервые улыбнулся Дмитрий.
- Ладно, говори, чего надо, - проигнорировал вопрос человек.
- Ну... Во-первых, я представлял всё немного по-другому.
- А во-вторых?
- Во-вторых, я пришел на суд, чтобы вы сказали мне, куда мне идти. В ад или в рай.
- Виновен. Иди в ад, - быстро ответил человек и уставился в потолок.
- Подождите! Я же не какой-нибудь убийца!
- А! Да? Тогда в рай, конечно же. Там спросишь, как пройти.
Дмитрий нахмурился. Сказать, что какие-то подозрения закрались в его голову - это ничего не сказать.
- Вы знаете, такое ощущение, что вы меня обманываете. Не может Бог быть вот таким, как вы.
- Это ли не чудо! - человек вскочил с дивана, - ты прозрел, сын мой! Люди, идите все сюда! Этот человек откроет нам всем великую тайну тысячелетия!
Человек бегал вокруг Дмитрия и кричал на весь кабинет.
- Да перестаньте вы паясничать! Кто вы такой? Где Бог?
- Как тебя зовут?
- Дима...
- Его тут нет, Дима. Понимаешь? Его тут нет! Я, как и ты, приперся сюда пять лет назад и также, как и ты сейчас, стоял и хлопал глазами. А тут его не было! Сначала я подумал, что это просто такая проверка, розыгрыш. Но ничего подобного! Он просто ушел! Очень давно. Он посчитал, что мы сами справимся со всем этим. Он создал нам все условия и ушел дальше. Он понадеялся на нас, ведь мы... Ты, я, мы все так на него похожи, - человек схватил Дмитрия за воротник и принялся трясти его, буравя сумасшедшими глазами, - Дима! У нас есть все, понимаешь? У нас есть правильная и отлаженная система. И там и здесь. Живи и радуйся, умирай и не плачь. Но мы не можем без него! Не умеем, понимаешь ты меня?
Дмитрий аккуратно отделил от своего воротника руки и отошел на шаг назад.
- Я все понимаю, но что здесь делаете вы?
- Я за него. И всегда тут кто-то был за него. До меня был другой. Здесь всегда был не он, а один из нас. Просто потому, что здесь кто-то должен быть. И люди верят. Они приходят ко мне, а я сижу и изображаю из себя его. Потому что я не могу сказать им правду. Я не могу разбивать их веру так, как когда-то разбили ее мне. Ты думаешь, я обрадовался? Черта с два! Я никогда не чувствовал себя таким беззащитным и несчастным. Лучше верить в Бога и надеяться, что когда-нибудь с ним встретишься, чем просто узнать о том, что он настолько доверял нам, что подарил всем нам целый мир, а мы его...
Человек схватил себя за голову и зажмурил глаза.
- Ну что вы так переживаете? - Дмитрий сделал шаг навстречу.
- Я? Переживаю? Да знаешь что? - он резким движением руки выхватил из своего кармана бейджик и практически впечатал его в грудь Дмитрия, - я не переживаю, Дима. Переживать теперь будешь ты. И я посмотрю, хватит ли у тебя сил признаться во всем людям.
Человек бросил гневный взгляд на парня и выбежал из кабинета, хлопнув дверью.
Дмитрий сидел на краю дивана и рассматривал бейджик, когда в дверь постучали.
- Здравствуйте, можно?
- Эээ... Да, проходите.
- Так вот вы какой! - мальчик лет шестнадцати стоял на пороге и с восхищением смотрел на Дмитрия.
- Дело в том, что... - Дмитрий взглянул в светлые глаза мальчугана и ненадолго замолчал.
Тот, в свою очередь, молча смотрел на него. Восхищение, надежда, восторг, радость и счастье. Всё это было в его глазах.
- Да, - кивнул Дмитрий и грустно улыбнулся, - заходи, сын мой. Я рад тебя видеть.
- А мне сегодня мама сказала, что когда я стану большой, то я смогу сама покупать себе всякие платья, - внучка поудобнее устроилась на скамейке и посмотрела на деда, - а ты когда-нибудь был маленьким или сразу родился старым, а?
Дед усмехнулся и потрепал девочку по голове.
- Конечно был. А ты не боишься стать слишком большой?
- Как это - слишком? Люди бывают или маленькие или большие. Слишком больших не бывает!
- Очень даже бывают, - дед на минуту задумался и посмотрел куда-то вдаль, медленно погружаясь в свои воспоминания.
- А как это? Расскажи! - девочка схватила деда за руку и нетерпеливо дернула ее на себя.
- Ну, ну! Оторвешь еще! - снисходительно улыбнулся старик, - вот скажи, ты к нам с бабушкой из города долго едешь с родителями?
- Ого! Да целых сто тыщ миллионов лет! - затрещала внучка,- пока доедешь, уже и поспишь, и с куклой поиграешь, и чего только не сделаешь, а все едешь и едешь!
- Вооот... И я так думал, когда был таким же, как ты. Мне казалось, что мир не просто огромный, а что он бесконечный. А Москва... Я думал, что она находится где-то за тридевять земель. А в другие страны вообще никогда не попасть, потому что до них очень далеко. А потом я взрослел и Москва становилась ближе и заграница казалась не такой далекой. И даже побывать там пришлось. Пешком шли, а все равно уже не так далеко казалось. И чем взрослее я становился, тем все больше сокращались расстояния. Вот и тебе через несколько лет уже не будет казаться, что ты едешь сюда... Сколько ты там сказала?
- Сто тыщ миллионов лет, - быстро подсказала внучка.
- Да... А вот день рождения ты свой любишь?
- Конечно! Я так жду его каждый раз, а оно так медленно приходит. А хочется, чтоб он каждую неделю был! Подарки там разные, торт... Так классно! - девочка мечтательно подкатила глаза, как будто представив на секунду, что перед ней стоит праздничный торт с горящими свечами.
- И я также его ждал когда-то. И мне казалось, что время тянется так медленно... А потом вдруг оно начало течь все быстрее и быстрее. Месяц пролетал за месяцем, год за годом так быстро, что я не успевал их даже считать. Куда уж там... Не оставалось даже места для радости от своих праздников. И вот только недавно я понял, почему все так происходит. Хочешь скажу?
- Ага, - внучка завороженно смотрела на деда.
- Потому что это не мир меняется, не расстояния уменьшаются и не время начинает течь медленнее. Это мы становимся все больше и больше и, в конце концов, вырастаем из него, как ты вырастаешь из своих платьев. Вот тогда мы становимся слишком большими для этого мира, понимаешь?
- Что-то я ни разу не видела слишком больших людей, - подозрительно прищурила один глаз внучка.
- А ты их и не увидишь. Вот что ты делаешь, когда твои платья становятся малы?
- Идем с мамой за новыми.
- Вот и человек, когда становится слишком большим для этого мира, тогда он идет искать другой, больший мир. Такой, который ему снова покажется маленьким. Такой, где он сможет снова ощутить себя ребенком. Вот такие дела.
Девочка некоторое время молчала.
- Деда, а ты когда станешь очень большим?
- А я им уже стал, - старик грустно улыбнулся, и встал со скамейки, - Ну все, внученька, мне идти пора. А ты... А ты не торопись становиться большой. Еще успеешь. Поверь мне, в этом прекрасном мире не так уж и плохо быть маленькой.
Старик ласково погладил девочку по голове и медленно пошел по дорожке.
***
- Настенька, ты тут?! Я тебя уже везде обыскалась. А ты тут сидишь! Я ж тебе говорила - не выходи без спроса со двора!
- Мам, я же не одна тут была!
- А с кем?
- С дедушкой. Он мне рассказывал...
- С каким еще дедушкой?
- Ну, с нашим.
Мать заметно побледнела и, схватив дочку за руку, быстрым шагом направилась во двор.
- Настя, зачем ты меня обманываешь? Наш дедушка... Он... Уехал очень далеко...
- Да никуда он не уехал, - хмыкнула Настя, - просто он стал очень большим. А еще, знаешь что... Давай пока не будем покупать новое платье? Мне и это пока еще нравится.