Скери-стори #5
Поздний ужин
Как-то раз я был в гостях у друга — он живет на шестом этаже. Посидели, выпили пива, он лег спать, а я пошел курить на лоджию. Покурив, думал уже возвращаться и лечь, но заметил, что у него на подоконнике бинокль лежит, а в пятиэтажке напротив несколько окон светятся. Решив «поиграть в шпиона», я взял бинокль и начал разглядывать окна. Большинство окон были расположены под очень неудобным углом, поэтому в них было ничего не видно. Исключение составляло одно окно на пятом этаже.
Заглянув туда, я понял, это кухня: какой-то очень жирный мужчина сидел за столом спиной к окну и что-то увлеченно ел руками. Движения его были быстрыми и дёргаными, какими-то неестественными, будто он очень спешил всё съесть. После каждого движения его рук вверх-вниз я даже словно замечал, как вокруг него какие-то брызги летают. При этом, заметьте, время уже глубоко за полночь — у мужчины ужин получился весьма поздним. В общем, зрелище было довольно странное. Мне стало любопытно, что он ест, покрутил регулятор фокуса, но спина мужчины всё загораживала — только рука туда-сюда ходит. Мне стало неинтересно, и я уже решил пойти спать, как вдруг этот жирдяй внезапно очень резко повернулся ко мне лицом и посмотрел прямо на меня. Я мельком увидел, что у него весь подбородок залит кровью (не испачкан, а именно что полностью залит), в шоке дернулся, уронил бинокль и сразу присел, чтобы из поля зрения уйти. Минут через пять высунул голову — света в том окне уже не было.
Если вы думаете, что я испытал облегчение, то ошибаетесь. В первую очередь мне пришла в голову мысль, что он там стоит с биноклем и прекрасно меня видит, несмотря на то, что я в темноте. Выполз я с лоджии на карачках, задернул шторы и запер в этой комнате дверь. Долго не мог заснуть, ворочался на кровати.
Утром друг меня на смех поднял— мол, наверняка мужчина тот просто очень неаккуратно ел кильки в томате или что-то такое. Только вот мне так не кажется, уж очень хищными и судорожными были его движения, да и слабо представляется, что человек может весь подбородок себе соусом так сильно залить. К тому же я до сих пор не нахожу объяснения, как этот мужчина почувствовал мой взгляд и как умудрился мне прямо в глаза посмотреть. Свет на лоджии был выключен, а бинокль имел антибликовые козырьки...
Больше я в окна не подглядываю и шторы у себя вечером всегда задергиваю.
Как-то раз я был в гостях у друга — он живет на шестом этаже. Посидели, выпили пива, он лег спать, а я пошел курить на лоджию. Покурив, думал уже возвращаться и лечь, но заметил, что у него на подоконнике бинокль лежит, а в пятиэтажке напротив несколько окон светятся. Решив «поиграть в шпиона», я взял бинокль и начал разглядывать окна. Большинство окон были расположены под очень неудобным углом, поэтому в них было ничего не видно. Исключение составляло одно окно на пятом этаже.
Заглянув туда, я понял, это кухня: какой-то очень жирный мужчина сидел за столом спиной к окну и что-то увлеченно ел руками. Движения его были быстрыми и дёргаными, какими-то неестественными, будто он очень спешил всё съесть. После каждого движения его рук вверх-вниз я даже словно замечал, как вокруг него какие-то брызги летают. При этом, заметьте, время уже глубоко за полночь — у мужчины ужин получился весьма поздним. В общем, зрелище было довольно странное. Мне стало любопытно, что он ест, покрутил регулятор фокуса, но спина мужчины всё загораживала — только рука туда-сюда ходит. Мне стало неинтересно, и я уже решил пойти спать, как вдруг этот жирдяй внезапно очень резко повернулся ко мне лицом и посмотрел прямо на меня. Я мельком увидел, что у него весь подбородок залит кровью (не испачкан, а именно что полностью залит), в шоке дернулся, уронил бинокль и сразу присел, чтобы из поля зрения уйти. Минут через пять высунул голову — света в том окне уже не было.
Если вы думаете, что я испытал облегчение, то ошибаетесь. В первую очередь мне пришла в голову мысль, что он там стоит с биноклем и прекрасно меня видит, несмотря на то, что я в темноте. Выполз я с лоджии на карачках, задернул шторы и запер в этой комнате дверь. Долго не мог заснуть, ворочался на кровати.
Утром друг меня на смех поднял— мол, наверняка мужчина тот просто очень неаккуратно ел кильки в томате или что-то такое. Только вот мне так не кажется, уж очень хищными и судорожными были его движения, да и слабо представляется, что человек может весь подбородок себе соусом так сильно залить. К тому же я до сих пор не нахожу объяснения, как этот мужчина почувствовал мой взгляд и как умудрился мне прямо в глаза посмотреть. Свет на лоджии был выключен, а бинокль имел антибликовые козырьки...
Больше я в окна не подглядываю и шторы у себя вечером всегда задергиваю.
Скери - стори #4
Пока ты спала
Жаль, что вы не видите того, что видим мы. Я неподвижно сижу на холодном гладком линолеуме и, не мигая, внимательно всматриваюсь в угол. Он пустой. Пока еще пустой. Через некоторое время тьма в нем начнет сгущаться, рождая живую материю — и тогда начнется бой, битва, драка, называйте, как хотите, но смысл остается один — я должен победить. Иначе нельзя. Издаю победный вопль и быстро атакую, не давая врагу опомниться. Удар, еще удар, выпустить когти, прыжок, чтобы увернуться от холодного парализующего дыхания, взобраться по шторе вверх, оттуда перелететь на шкаф и, кувыркнувшись через голову, прыгнуть сзади, заставив врасплох еще сонную от дневного отдыха гадину. Она беззвучно кричит от ярости и боли, её крокодилий рот открыт в попытке укусить меня за хвост, но я быстрее, умнее и хитрее. В результате её зубы, сотканные из тьмы, кусают воздух в жалких миллиметрах от моей задницы.
Презрительно фыркнув, кусаю её за холку и деру когтями лохматый затылок, отрывая куски плоти и выплевывая шерсть и волосы, пытающуюся забить мне в ноздри. Призрачная кровь разбрызгивается по сторонам, оставляя на полу туманные лужи, и стекает по стенам некрасивыми буро-серыми разводами. Порядком поцарапанная и потрепанная, тьма с полным ненависти воем спешно ретируется, спасая свою жалкую жизнь. Растворяется в воздухе, в качестве воспоминания о себе (или прощального подарка, кому как угодно) оставляя саднящий бок и тупую боль в лапе.
Я вновь победил, как и всегда. Как может быть иначе, ха-ха. Довольный, вылизываю взъерошенную шерсть и осматриваю себя на предмет повреждений. Вроде цел. А то, что болит — не страшно, поболит — перестанет. Главное — я вновь одержал верх.
Хозяйка недовольно ворочается под одеялом и садится, подслеповато щурясь в темноту.
— Барсик, твою за хвост и за ногу! Два часа ночи! Сколько можно ночью прыгать по квартире? Прекрати уже, иди спать!
Прихрамывая, иду к ней, прыгаю в кровать и сворачиваюсь уютным калачиком в ногах. Слава богу, что вы не видите того, что видим мы. Потому что невидимые кишки, разбросанные по полу комнаты, зрелище не из приятных.
Жаль, что вы не видите того, что видим мы. Я неподвижно сижу на холодном гладком линолеуме и, не мигая, внимательно всматриваюсь в угол. Он пустой. Пока еще пустой. Через некоторое время тьма в нем начнет сгущаться, рождая живую материю — и тогда начнется бой, битва, драка, называйте, как хотите, но смысл остается один — я должен победить. Иначе нельзя. Издаю победный вопль и быстро атакую, не давая врагу опомниться. Удар, еще удар, выпустить когти, прыжок, чтобы увернуться от холодного парализующего дыхания, взобраться по шторе вверх, оттуда перелететь на шкаф и, кувыркнувшись через голову, прыгнуть сзади, заставив врасплох еще сонную от дневного отдыха гадину. Она беззвучно кричит от ярости и боли, её крокодилий рот открыт в попытке укусить меня за хвост, но я быстрее, умнее и хитрее. В результате её зубы, сотканные из тьмы, кусают воздух в жалких миллиметрах от моей задницы.
Презрительно фыркнув, кусаю её за холку и деру когтями лохматый затылок, отрывая куски плоти и выплевывая шерсть и волосы, пытающуюся забить мне в ноздри. Призрачная кровь разбрызгивается по сторонам, оставляя на полу туманные лужи, и стекает по стенам некрасивыми буро-серыми разводами. Порядком поцарапанная и потрепанная, тьма с полным ненависти воем спешно ретируется, спасая свою жалкую жизнь. Растворяется в воздухе, в качестве воспоминания о себе (или прощального подарка, кому как угодно) оставляя саднящий бок и тупую боль в лапе.
Я вновь победил, как и всегда. Как может быть иначе, ха-ха. Довольный, вылизываю взъерошенную шерсть и осматриваю себя на предмет повреждений. Вроде цел. А то, что болит — не страшно, поболит — перестанет. Главное — я вновь одержал верх.
Хозяйка недовольно ворочается под одеялом и садится, подслеповато щурясь в темноту.
— Барсик, твою за хвост и за ногу! Два часа ночи! Сколько можно ночью прыгать по квартире? Прекрати уже, иди спать!
Прихрамывая, иду к ней, прыгаю в кровать и сворачиваюсь уютным калачиком в ногах. Слава богу, что вы не видите того, что видим мы. Потому что невидимые кишки, разбросанные по полу комнаты, зрелище не из приятных.