Вопреки законам войны. Почему снайпер Ткачёв в 1943-м не убил «фрица»?
У снайпера Ткачёва, полковника в отставке, Ивана Терентьевича, много историй в запасе. Одна из них – о том, как в 52-м он встретил того, кому подарил жизнь в 43-м.
Снайперы Советской армии сидят в засаде в районе Мурманска. 1 мая 1943 г. © / РИА Новости
Если не ты - то тебя. Если не тебя - то ты. И ещё это: «Нет больше той любви, чем положить жизнь за други своя»… И так бесконечно. У войны свои законы. «Но в безоружного не стрелял ни-ког-да. И тех, что положил, видел в прицел - как в кино, будто вовсе это и не люди». И только Вилли - Вилли он пожалел.
У снайпера Ткачёва, полковника в отставке, Ивана Терентьевича, много историй в запасе. И про то, как в один день убил 28 немцев, но не получил записи в снайперской книжке. Про то, как 30 минут пробыл в плену у власовцев - но те, конвоируя, подорвались на минном поле, а Ваня - остался. Про то, как писали про Ткачёва в немецких боевых листках: бандит, подлежит уничтожению, ведь на его счету к концу войны - 2 роты вермахта, 169 немецких солдат и офицеров, снятых метким выстрелом, в их числе майор Бауэр и капитан Рихтер, убившие по 500 красноармейцев. Про то, как саднило щёку, разорванную осколками: 10 раз попадали снайперы с той стороны фронта в прицел его винтовки.
Но я сажусь в поезд и еду в Брест, где Иван Терентьевич живёт в семье сына, в сущности только для того, чтобы услышать всего одну историю. Историю, которая, как оказалось, не оставила на его сердце ни зазубринки - в отличие от вражеских пуль, что расчертили спину. Младшая внучка всегда плакала, когда дед снимал рубашку… Я надеюсь найти ответы. Но вернусь в Москву без них.
«Хлопцы, молитесь!»
Не считая деда-священника, все в семье - вояки. Отец - ещё с первой войны. Ваню готовили в семинарию, но с выпускного бала он пошёл в военкомат. Отец, старший брат ушли на фронт, младший - в партизаны; мать двое суток лежала без сознания, одна в пустом доме…
Потом его сын дослужится до подполковника - в Алжире, и даже внучка будет грезить армией, пока не поступит на юриста.
Иван Терентьевич Ткачёв. Фото: Из личного архива
Но от деда остались и «Отче наш», что читал про себя, выходя «на охоту» («Это помогало! Один командир роты, посылая в атаку, говорил: «Хлопцы, молитесь!» - и хлопцы возвращались живыми, а другой, цыган, посылал с матюгами - и возвращалось по 10 человек…»). От деда, наверное, и привычка по средам ходить к акафистам («Служба лёгкая, короткая, но очень полезная!»), уже сейчас, в его 93, так, что среди бабушек - белых платочков сразу выделяется его седая голова. Он стар до прозрачности, сгорблен, будто восковое лицо - и аромат, которому я весь наш разговор буду искать объяснения: память ли это военных лет, запах ли времени или, может быть, просто застоявшийся одеколон «Шипр»…
Он показывает вырезки из «Красной звезды», вспоминает - уже хаотично, так, что мне приходится догадываться, сопоставляя мозаику из публикаций, подхватывать обрывающиеся нити рассказа, - вспоминает про то, как отказался расстреливать дезертира, приговорённого к смерти, и был за то отправлен в штрафбат. Про то, как после войны в военном училище спал на полу и как всё училище снилась война. А потом как отрезало - не снились уже ни немцы, ни похороненные товарищи, ни снайпер Маша Аксёнова, что писала ему стихи.
Вспоминает, как в мирное время приезжал в Белоруссию Константин Симонов. Он захотел видеть того самого Ткачёва, служащего тогда военным прокурором. Они вместе поехали по общим боевым местам:
«Под Невелем в колхозе рассказал я ему историю: стоим вот тут, видим, немцы к колодцу идут, женщиной прикрываясь, как живым щитом. Так я изловчился, одного убил, другого ранил. А мне и отвечают: «Так то ж наша Нюра!» Доярка. Обнялись с ней. Симонов потом рассказ об этом написал». И всё никак не всплывает в его памяти тот день, о котором я знаю, - и вот подталкиваю к нему, подвожу…
Иван Терентьевич кивает: да, и такое есть в его арсенале. Проглатывает детали, выпуливает известные мне факты, оставляя за бортом то, что в душе. Я буду потом его пытать, чтобы докопаться, - и ничего не добьюсь.
Сами выбирали цели
Они стояли в местечке Турки-Перевоз. Получили в тот день почту: письмо безымянному «самому храброму воину» написала юная Валя из Ленинграда, потерявшая в блокаду семью, с просьбой отомстить за родителей. Письмо жгло карман. Пошли «на охоту» с напарником, Колей Поповым. Залегли. В прицел видно и умывальники, и места для чистки обуви, и землянки. И черты лица… Взяли на мушку двоих офицеров. Уложили. За офицерами пришли солдаты - сняли и тех, пытавшихся оттащить тела. И вот на сцене ещё двое: долговязый, с перевязанным глазом, хилый солдатик тащит куда-то ящик с патронами, и офицер, сбивший его с ног: «Куда, идиот, прёшь! Не видишь, снайпер работает!» Солдат растерянно присел, но не скрылся, стал размазывать слёзы по увечному лицу… Офицера убил Коля. Долговязый доставался Ткачёву. Он целился, долго рассматривал его лицо, потом снял палец со спускового крючка…
Таким Иван Ткачёв вернулся домой. Фото: Из личного архива
Почему?! Даже не зная, что случится потом, - почему?! Жалость к врагу? «Мы сами выбирали себе цели…» Он не смог мне ответить, что это было. Не больше, чем просто день на войне. Иван Терентьевич забыл о долговязом, которому подарил жизнь. Забыл до 1952-го, когда война сама напомнила о себе и как на ладони поднесла дар. Ему ненужный...
- Я поехал в Москву, встретился там с Колей Поповым и оказался на выставке ГДР в Парке Горького. Иду, встречаю немецкую группу, и что-то во мне начинает шевелиться, какое-то узнавание - вот этот высокий, с искусственным глазом, шрамом на щеке, весь какой-то хлипкий… Подошёл, спросил про Турки-Перевоз, 43-й год. Тот на ломаном русском ответил, что да, был там и помнит тот день, когда - недавно из госпиталя - тащил ящик с патронами к пулемёту, офицер сбил с ног: «Идиот!» Через неделю его комиссовали по ранению в тыл…
- У вас, наверное, душа перевернулась? - пытаюсь я растормошить старика, которого в 1952 г. в Парке Горького коснулась длань Судьбы: «Да в те года с иностранцами-то не особо было дружбу водить».
А иностранец всё запомнил: и день в 1943-м, и фамилию Ивана Терентьевича, и адрес военной академии, где тот тогда учился. Вернулся в Берлин, рассказал о встрече жене. И вскоре в Россию пришло письмо… В конверте - фотография, на ней Вилли и три девочки, все как одна - темноволосые, хрупкие и похожие на отца… «Дорогой друг! - писала жена бывшего немецкого солдата бывшему русскому снайперу. - Если бы не твоё великодушие, то этих милых деток могло бы и не быть! Приезжай в гости! Очень ждём!» - по памяти пересказывает Иван Терентьевич. Письмо дошло до особого отдела, там его долго журили. Он сам выбирал себе цели…
Вскоре армия, где продолжал служить Ткачёв, была в Берлине на учениях. Эту историю раскопали газеты. Фото Вани увидела жена Вилли, прибежала в расположение части с одной из черноволосых дочек, стала просить разрешения, чтобы тот приехал в гости: «У нас уже и подарки готовы». И Ваня стоял рядом, и кивал головой, и про себя думал: «Зачем мне это, мало ли, вечером уже, слава богу, домой…» В гости не пошёл.
Он так и не объяснит, ни почему снял палец со спускового крючка, ни почему не пошёл к Вилли и дочкам в гости, ни почему эти 169 других не тревожат его покой, ни о чём он молит Бога на акафисте по средам. Я спрошу про 22 июня, день начала войны: «Посмотрю фильмы по телевизору, никуда не пойду. Прошло уже время. Та война сейчас для всех - как кино».
И только три черноголовые девочки - и где-то их дети и внуки - как есть во плоти.
Вопреки законам войны.
http://www.aif.ru/society/people/vopreki_zakonam_voyny_poche...
Гроза вермахта: тайны лучших советских снайперов
К 1939 году уже никто в мире не сомневался, что в ближайшее время в Европе разразиться новая Великая война, которая обещала быть гораздо страшнее и кровавее. В прогнозах политики не ошиблись, но просчитались в другом – до войны оставались считаные дни. Такая ошибка дорого стоила армиям европейских государств, которые оказались к войне попросту не готовы.
Аналогично ситуация складывалась и в СССР. В 1941 году Иосиф Сталин и другие руководители готовили страну к неизбежной войне, однако также ошиблись в сроках её начала. Но промахи свойственно допускать всем, поэтому не меньше было удивлено и германское командование, когда их план блицкрига, отлично работавший в Европе, дал сбой.
Очевидно, что провал плана по захвату СССР стал результатом не чуда, а самоотверженности советских людей, вставших на защиту своей такой большой и разной, но всё же общей Родины. И оборона эта заключалась вовсе не в «закидывании трупами», как это любят представлять некоторые западные «историки».
Никто не станет спорить с тем, что армия Германии в начале Великой Отечественной войны была самой сильной военной машиной в мире и чтобы остановить такого монстра советские солдаты были вынуждены придумывать новые тактики ведения боя буквально на ходу. Одним из результатов таких «инноваций на ходу» стало появление необычного явления – снайперского движения.
Массово обучать наиболее метких стрелков снайпингу самые крупные армии мира начали обучать ещё в преддверии Первой мировой войны, но столь массового распространения как РККА снайпера больше нигде не получили. Причин для появления целой плеяды величайших снайперов именно в СССР было сразу несколько.
Во-первых, этому способствовало вооружение и сложившаяся обстановка на фронте. К началу войны основным оружием советского солдата была легендарная «мосинка» - пусть и простая, но надёжная, точная и чрезвычайно точная винтовка. В условиях же постоянного отступления снабжение частей боеприпасами было крайне затруднительно и солдаты берегли каждый патрон. По этой причине наиболее смекалистые бойцы, находясь под вражеским огнём, старались не просто поразить врага, а выбивали наиболее ценных бойцов вермахта – офицеров и пулемётчиков. Именно из таких стрелков и вырастали первые снайперы советской армии.
Во-вторых, среди бойцов на самых разных участках фронта среди бойцов начались негласные соревнования по отстрелу оккупантов. Командование эту идею поддержало, а самые эффективные стрелки «гонки» направлялись на курсы подготовки у профессиональных снайперов. Наиболее меткие стрелки довольно быстро становились настоящими легендами в своих подразделениях и им старались подражать во всём.
Это привело как к положительным, так и к несколько отрицательным последствиям. Стараясь попасть в ряды лучших из лучших, многие солдаты старались стрелять метко, выбирая наиболее опасных противников. Но так как это негласное соревнование находилось под строгим надзором командования, то в зачёт шли только достоверно подтверждённые попадания, в то время как германским, финским, итальянским и другим снайперам принято было верить на слово. Пристальное внимание командиров привело и к тому, что награды снайперам выдавались крайне неохотно, даже когда их счёт шёл уже на сотни, но именно благодаря этому сейчас мы можем проследить весь боевой путь лучших из лучших, ведь наградные листки на них направлялись буквально десятками.
Становлений снайпинга в красной армии можно проследить на примере Героя СССР Петра Гончарова. Свой боевой путь он начал простым пекарем, позже был переведён в обозные. Никто и не подозревал, что этот невзрачный мужчина в скором времени станет одним из величайших снайперов, а ведь на фронт он попал как простой ополченец из Сталинграда.
Накал боёв за его родной город был просто чудовищный, поэтому участвовать в них приходилось всем. В ходе одного из столкновений и проснулся дремавший в Гончарове талант снайпера. К концу сталинградской мясорубки на его счету было уже 64 немца, а до 1944 года, в котором он погибнет, Гончаров уничтожил более 400 врагов.
Похоже сложилась снайперская судьба Михаила Буденкова. Снайперскому делу он нигде не учился, а до войны был простым механиком. На фронт Михаил Иванович попал миномётчиком, и, казалось бы, к снайперскому делу не имеет ни какого отношения. Но меткая стрельба по врагам стала его своеобразным увлечением. После того как в ходе одного из сражений Буденков уничтожил 17 немцев, командование направило его в стрелковую роту. Он никогда не становился профессиональным снайпером, действуя то как автоматчик, то как командир подразделения, а снайпинг всё это время оставался увлечением. Так вот, отстреливая врагов «на досуге», довёл свой личный счёт до 437 уничтоженных врагов.
Иван Михайлович Сидоренко также начинал обычным миномётчиком, но война заставила его переключиться на простую «мосинку», когда в ходе одного из сражений расчёт Сидоренко на несколько дней остался без снарядов. Чтобы хоть как-то продолжить сдерживать врага Иван Михайлович начал выбивать немецких офицеров. И настолько хорошо у него это получилось, что командир полка попросил его выбрать ещё несколько метких солдат и переквалифицироваться в снайпера. За войну он подготовил несколько сотен снайперов и уничтожил более 500 врагов снайперским огнём.
Иной тип снайпера-аса представлял Владимир Пчелинцев. Он был потомственным военным и профессиональным снайпером. Ещё до начала войны стал мастером спорта по стрельбе и прошёл курсы снайперов в школе ОСОАВИАХИМа. Уже в самом начале 1942 года его представили к званию Героя СССР за выдающуюся стрельбу. Данные по убитым им немцам сильно разнятся от 156 до 456 по различным источникам. Первое число официально было объявлено ещё в 1943 году, когда Пчелинцева направили с дружеским визитом в США. Но даже минимальная цифра уже впечатляет, особенно если учесть, что на 156 нацистов он потратил лишь 158 пуль. И тут опять же нужно учитывать, что в зачёт шли только смертельные и подтверждённые попадания, а значит те две пули могли просто не быть смертельными.
Другой герой-стрелок Иван Кульбертинов воплощал собой классического советского снайпера – потомственный охотник из Якутии, бесценный опыт которого стал настоящим кошмаром для немцев. На фронт он ушёл только летом 1943 года, когда немецкие солдаты уже были отлично проучены первыми советскими снайперами и больше не ходили в полный рост по чистому полю. Но даже в таких условиях Кульбертинов умудрился настрелять 487 немцев.
Секрет его успехов крылся в охотничьем подходе и импровизации. Уже будучи закалённым бойцом он, обучая молодых снайперов, всегда советовал им не сидеть в окопах, а ходить в тыл к врагу и там устраивать на него засады. Кроме того, он призывал каждого непременно придумывать что-то своё. Опытный охотник подчёркивал, что только в таком случае враг не сможет приспособиться и выследить снайперов. Ярчайшим примером тактики якутского снайпера-эвенка стал случай, когда он всего одним выстрелом уничтожил более десятка врагов. Однажды, находясь в тылу врага он заприметил немецкий грузовик, гружёный боеприпасами. Дождавшись, когда солдаты его полностью разгрузят и усядутся на ящиках передохнуть, Кульбертинов сделал один-единственный выстрел зажигательным снарядом и вся гора боеприпасов взлетела на воздух.
Настоящей снайперской легендой и одним из основоположников снайперского движения был Николай Ильин. Он отличался не только отличными снайперскими качествами, но и был бойцом переднего края – поднимал людей в атаку, организовывал штурмы и обороны. Так, во время боёв за Мамаев курган Ильин приспособил прицел своей снайперской винтовки к противотанковому ружью и открыл огонь по смотровым щелям вражеской бронетехники. Таким способом ему удалось подбить минимум два танка. Под Сталинградом Николай Яковлевич пошёл вместе со всеми в атаку и один ворвался во вражеский ДОТ, где убил трёх врагов ножом. Отметился он и в борьбе с авиацией, сбив из «мосинки» немецкий «юнкерс». Сражён Ильин был пулемётной очередью, когда в очередной раз повёл за собой соратников в атаку.
Прибалтийский фронт стал настоящим рассадником снайперов-асов. Особо отличились ученики ещё одного охотника из Якутии Героя Советского Союза Фёдора Охлопкова. Он лично уничтожил 429 нацистов, но ученики Охлопкова превзошли своего учителя. Два его воспитанника Василий Квачантирадзе и Кузьма Смоленский вместе уничтожили 948 врагов.
Величайшим же снайпером Второй мировой войны стал Михаил Ильич Сурков, чей счёт убитых солдат вермахта перевалили за 700. Вначале он был таким же простым бойцом, как и тысячи других снайперов и взял в руки винтовку лишь во время войны. Однако уже через несколько месяцев подготовки и практики Сурков стал грозой не только немецких офицеров, но и снайперов вермахта. На них он устраивал настоящую охоту, одного за другим уничтожая лучших стрелков врага.
Примечательно, что в СССР была отлично налажена подготовка профессиональных снайперов, но самые выдающиеся стрелки рождались на поле боя, когда в людях, даже не подозревавших о своих умениях, просыпался талант снайпера. Многие снайперы-асы были выходцами даже не из охотничьих семей Якутии и Сибири, а были самыми обычными крестьянами. Так, Василий Зайцев, записавший на свой счёт почти три сотни врагов всего лишь за один месяц, начал войну обычным писарем Тихоокеанского флота.
Но главной особенностью советских снайперов стала не только результативность, а наличие среди них сотен женщин. Снайперши РККА, желавшие отправиться на фронт, проходили специальные курсы подготовки. Имена Людмилы Павличенко, Лии Молдагуловой и Татьяны Костыриной и других девушек, многие из которых ушли на фронт в 16-17 лет, навсегда оказались вписаны в историю Великой Отечественной войны.
Очевидно, что запредельная результативность снайперского движения РККА связана отнюдь не с чудо-оружием и не с уникальной оптикой, никаких засекреченных спецпрограмм по подготовке солдат будущего тоже не проводилось. У этих героев было простое и надёжное оружие, талантливые учителя и непоколебимое желание защитить свою Родину от непобедимого врага.
https://inforeactor.ru/28449-groza-vermahta-tainy-luchshih-s...
Снайпер против снайпера.
Доказательством высшего класса стрелкового мастерства во все времена было уничтожение снайпера противника. Обнаружить местоположение чужого снайпера всегда очень трудно – опытный стрелок тщательно маскирует свою позицию. Поэтому в конечном итоге суть контрснайперских мероприятий чаще всего сводилась к тому, чтобы заставить его выстрелить и тем самым раскрыть себя. Перед этим тщательно изучался сектор местности, где предположительно мог находиться снайпер, и определялись места его возможной "лежки". Конечно, по вспышке выстрела и дыму не всегда возможно засечь позицию: снайпер может стрелять из-за редкого кустарника ("эффект гардины"), из густой кроны дерева, из глубины помещения.
Очень распространенный прием, дошедший до нашего времени, – использование куклы (манекена). Манекен делался в соответствии с художественными вкусами, местными особенностями и наличием подручных материалов. Чаще всего его сооружали из старого обмундирования, набивали тряпьем, на голову надевали шапку или каску. Ассистент снайпера, показывающий "куклу", обязан был проявлять фантазию и чувство меры: у чужого снайпера не должно возникнуть и тени сомнения в том, что перед ним живой человек. Поэтому чучело хотя и должно было двигаться, но и в то же время не демонстрировать явного желания подставиться под пулю. В условиях обороны показывали и один муляж головы с каской, но опытный снайпер редко попадался на такую наживку.
Девушка-снайпер в летнем камуфляже.
Существовал более изящный способ работы с куклами: один снайпер (охотник) делал несколько выстрелов по вражеским позициям, обнаруживал себя и затем показывал чучело, позволяя противнику "убить" его. Другой снайпер, находился в это время на тщательно замаскированной "лежке", он засекал вспышки выстрелов и уничтожал вражеского снайпера.
Классикой снайперского дела является дуэль Василия Зайцева с майором Конингсом, руководителем берлинской школы снайперов. Во время боев в Сталинграде немецкое командование, обеспокоенное активностью русских "сверхметких стрелков", приняло решение уничтожить "главного русского зайца"– в назидание другим и для поднятия боевого духа своих солдат. Конингс был переброшен в Сталинград самолетом и начал дуэль первым: подстрелил двух советских снайперов, обоих с первого выстрела. Это был вызов.
Командир 284-й стрелковой дивизии полковник Батюк вызвал к себе снайперов и приказал любой ценой уничтожить немца. Приезд немецкого снайпера поставил перед советскими стрелками новую задачу: надо было его найти, изучить его повадки, приемы и терпеливо ждать того момента, когда можно будет произвести всего один, но верный, решающий выстрел.
О предстоящем поединке ночами в землянке шли жаркие споры. Каждый снайпер высказывал свои предположения, рожденные дневным наблюдением за передним краем противника. Предлагались различные варианты отыскивания цели и "приманок". Но тем и отличается снайперское искусство, что, несмотря на опыт многих, исход схватки решает один стрелок. Встречаясь с врагом лицом к лицу, он каждый раз обязан творить, изобретать, по-новому действовать. Шаблона в работе снайпера быть не может.
"При подготовке снайперов я лично придавал скрытности и маскировке главное значение. У каждого снайпера своя тактика, свои приемы, собственные выдумки, изобретательность. Но всем начинающим и опытным снайперам необходимо всегда помнить, что перед тобой тактически зрелый, инициативный, находчивый и очень меткий стрелок. Его надо перехитрить, втянуть в сложную борьбу и тем самым привязать к облюбованной позиции. Как этого достигнуть? Придумывай ложные ходы, рассеивай его внимание, запутывай свои следы, раздражай замысловатыми движениями, утомляй его зрительную сосредоточенность.
Я против организации фундаментального снайперского поста даже в долговременной системе обороны. Снайпер – это кочевник, появляется внезапно там, где противник его не ждет. За огневую инициативу надо бороться. Одни разгадки ребусов противника ничего не дадут, если у тебя нет уверенности расплатиться за эти хитрости метким огнем быстро и решительно… Сложнее разгадываются характеры вражеских снайперов. Мне только ясно – все они упорные. И для них я нашел свой метод: хорошо подготовишь куклу, поставишь ее незаметно и начинаешь передвигать – кукла, как человек, должна менять свои позиции. Рядом с куклой твоя замаскированная позиция. Снайпер врага дал выстрел по кукле, но она осталась "живой", и тогда начинается демонстрация упорного характера. Делает второй выстрел, затем готовится к третьему, но, как правило, перед третьим выстрелом сам попадает на мушку.
Опытные снайперы противника выходят на свои позиции под прикрытием огня и в сопровождении 2-3 ассистентов. Перед таким "волком" я прикидывался обычно новичком, вернее, простым солдатом и тем усыплял его бдительность… К такой мишени фашистский снайпер быстро привыкал и переставал замечать ее. И как только он отвлекался на другие цели, я моментально занимал место мишени. Для этого нужно несколько секунд. Отшвыривал в сторону мишень и ловил голову немца в перекрестье прицела своей снайперки". (В. Зайцев. "За Волгой земли для нас не было")
Так где же все-таки берлинский снайпер? Василий Зайцев хорошо изучил "почерк" вражеских снайперов, по характеру огня и маскировки без особого труда отличал более опытных стрелков от новичков, трусов от упрямых и решительных врагов. А вот руководитель школы, его характер оставался загадкой. Ежедневные наблюдения ничего определенного не давали. Трудно было сказать, на каком участке он находится. Вероятно, он часто менял позиции и так же осторожно искал русских снайперов, как и они его.
Германская снайперская винтовка системы Маузера (К98) с оптическим прицелом полуторакратного увеличения.
На рассвете Зайцев ушел с Николаем Куликовым на те позиции, где вчера были ранены товарищи. Целый день наблюдали за передним краем противника, но ничего нового не обнаружили. Кончался день.
Но вот над немецким окопом неожиданно появилась каска и стала медленно двигаться вдоль траншеи. Стрелять? Нет, это наверняка уловка: каска почему-то раскачивается неестественно – ее, вероятно, несет помощник снайпера, а сам он ждет, чтобы русский выдал себя выстрелом. По терпению, которое проявил враг в течение дня, Зайцев догадался, что берлинский снайпер здесь. Требовалась особая бдительность.
Прошел и второй день.
На третий день в засаду со стрелками отправился политрук Данилов. Утро началось обычно: рассеивался ночной мрак, с каждой минутой все отчетливее обозначались позиции противника. Рядом закипал бой, в воздухе шипели снаряды, но стрелки, припав к оптике, неотрывно следили за тем, что делалось впереди.
– Да вот он, я тебе пальцем покажу,– вдруг оживился политрук. Он чуть-чуть, буквально на одну секунду, по неосторожности поднялся над бруствером, но этого было достаточно, чтобы немецкий стрелок его ранил. Так мог стрелять только опытный снайпер.
Зайцев долго всматривался во вражеские позиции, но его засаду найти не мог. По быстроте выстрела он заключил, что снайпер находится где-то прямо перед ним.
Слева – подбитый танк, справа – дзот. Опытный снайпер в танке не засядет. В дзоте? Тоже нет – амбразура закрыта.
Между танком и дзотом на ровной местности лежит железный лист с небольшим бугорком битого кирпича. Давно лежит, уже примелькался.
Где лучше занять снайперский пост? Не отрыть ли ячейку под тем листом, ночью сделав к нему скрытые ходы. Зайцев решил проверить. На дощечку надел варежку, поднял ее. Немец клюнул. Зайцев осторожно опустил дощечку в траншею в таком положении, в каком и поднимал. Никакого сноса, прямое попадание, значит, фашист под листом.
Теперь надо выманить и поймать его на мушку. Бесполезно было сейчас добиваться этого. Но характер немецкого снайпера уже изучен: с этой удачной позиции он не уйдет. Русским снайперам следовало обязательно сменить позицию.
Работали ночью. Засели до рассвета. Гитлеровцы вели огонь по переправам через Волгу. Светало быстро, и с приходом дня бой развивался с новой силой.
Взошло солнце. Куликов сделал слепой выстрел: снайпера следовало заинтересовать. Снайперы решили первую половину дня переждать, так как блеск оптики мог выдать их позицию. После обеда их винтовки уже были в тени, а на немецкую позицию упали прямые лучи солнца. У края листа что-то заблестело: то ли случайный осколок стекла, то ли снайперский прицел.
Куликов осторожно, как это может делать только самый опытный снайпер, стал приподнимать каску. Немец выстрелил. Куликов на мгновение приподнялся, громко вскрикнул и умолк.
Гитлеровец подумал, что он наконец-то убил советского снайпера, за которым охотился четыре дня, и высунулся из-под листа. На это и рассчитывал Зайцев. Выстрел. Голова немца осела, а оптический прицел его винтовки, не двигаясь, блестел на солнце до самого вечера.
Боевой трофей В. Зайцева – оптический прицел винтовки майора Конингса.
"Обнаружение цели в стане врага я подразделял на два этапа. Первый начинался с изучения обороны противника. Затем узнавал, где, когда и при каких обстоятельствах были ранены наши бойцы… Это я отношу к этапу определения, где нужно отыскивать цель.
Второй этап я называю поиском цели. Для того чтобы не попасть на мушку вражеского снайпера, разведку наблюдением местности вел при помощи окопного перископа или артиллерийской трубы. Оптический прицел снайперской винтовки или бинокль в этом деле не годятся. Опыт показал, что там, где раньше было оживление противника, а сейчас не заметишь ни одного лишнего движения, значит, там засел матерый хищник. Вот почему я своим снайперам говорил: не изучил обстановку, не побеседовал с людьми – не лезь на рожон. В снайперском деле надо придерживаться принципа "Семь раз отмерь – один отрежь". И действительно, для подготовки точного выстрела нужно много трудиться, изобретать, изучать характер, силу противника, нащупывать его слабые места и только после этого приступить к решению задачи одним выстрелом". (В. Зайцев. "За Волгой земли для нас не было")
Начальник политотдела 284-й стрелковой дивизии подполковник В.З. Ткаченко вручает кандидатскую карточку снайперу 1047-го стрелкового полка главстаршине В.Г. Зайцеву. 1942г.
Снайпера и элитные подразделения, Вторая мировая.
Снайперское оружие. Винтовка Мосина.
В Советской России, после 1931 года снайперское оружие разрабатывалось в основном на базе самозарядных винтовок, испытания проходили снайперские варианты таких винтовок, как: самозарядные винтовки Дегтярева (обр. 1930 г.), Рукавишникова (обр. 1938 г.), Токарева (СВТ-40), автоматическая винтовка Симонова (АВС-З6). Однако, в силу своих недостатков они не дотягивали до уровня точности и надежности винтовки Мосина образца 1891-1930 гг. Поэтому в 1931 году советские снайпера получили на вооружение первую серийную снайперскую винтовку Мосина образца 1891-1930 гг. с прицелом ПТ (прицел телескопического типа).
Советский снайпер В.А. Сидоров на огневой позиции в августе 1941 года. Красноармеец вооружен снайперской винтовкой Мосина с оптическим прицелом ПЕ образца 1931 года.
Снайперская винтовка Мосина образца 1891/1930 с оптическим прицелом ВП.
Эта винтовка, как и любые другие винтовки имела, как свои преимущества, так и недостатки. Недостатки этой снайперской системы выявились уже в первые годы эксплуатации, поэтому винтовка постоянно модифицировалась. Но, несмотря на положительные качества такие, как хорошая баллистика, безотказность действия механизмов, простота устройства, большая живучесть ствола и затвора, ряд дефектов устранить так и не удалось. В 1930 году винтовка была серьезно модернизирована (принята пластинчатая обойма для патронов, отсечка-отражатель разделена на две детали, намушник стал деталью ствола оружия, упрощены ложевые кольца), но и после этой модернизации ряд недостатков перекочевал на принятую на вооружение в 1931 году снайперскую винтовку. В 30-40-е годы оружейники поняли, что снайперская винтовка должна сочетать в себе все самые лучшие качества военного и охотничьего оружия. Оружейные специалисты пришли к выводу, что такие основные части винтовки, как ствол, спуск, ложа, прицел и другие детали должны конструироваться специально.
Снайпер 39-го гвардейского стрелкового полка 13-й гвардейской дивизии А.И. Чехов на огневом рубеже в Сталинграде. Вооружен винтовкой Мосина с оптическим прицелом. 1942 г.
Известный энциклопедист В. Е. Маркевич писал в 1940 году: Меткость стрельбы в основном зависит от стрелка, оружия и патронов. К современной снайперской винтовке предъявляются следующие требования:
1. наибольшая кучнобойность
2. полнейшая безотказность действия
3. винтовка должна быть сконструирована под патроны, состоящие на вооружении армии
4. возможность вести наиболее меткий огонь по подвижным малым одиночным целям
5. наилучшие маневренные качества
6. скорострельность – не ниже обыкновенной магазинной винтовки
7. система несложная и недорогая в производстве; простой и дешевый ремонт
8. наилучшая меткость (пристрелка, выверка боя на дистанции до 1000 м, начиная от самых малых.
7,62-мм магазинная снайперская винтовка обр. 1891/30 гг. с прицелом ПЕ.
…Такие основные части винтовки, как ствол, прицельные приспособления, ложа, спуск и прочие детали, должны быть умело сконструированы. Ствол берут от штатной военной винтовки, состоящей на вооружении, подбирая на заводах наиболее кучнобойные экземпляры.
…Кроме ортоптического (диоптрического) прицела, на снайперской винтовке должен быть оптический (телескопический) прицел. Кратность трубы от 2,5 до 4,5 раза, наиболее подходящая для снайперской стрельбы. Слишком большая кратность затрудняет прицеливание, особенно при стрельбе по движущимся и внезапно появляющимся целям. Кратность 6 и больше подходит в основном только для стрельбы по неподвижным целям. Также оптический прицел должен иметь, подобно сквозному прицелу, установки по вертикали и по горизонтали.
Советский снайпер 8-й гвардейской стрелковой дивизии имени Панфилова Акмат Жумагулов на боевой позиции. Киргиз по национальности. К лету 1943 года уничтожил 101-го солдата и офицера противника.
Спусковой механизм имеет большое значение для меткой стрельбы. При плохом спуске хорошая снайперская стрельба невозможна. Спуск не должен требовать большой силы нажатия, не должен иметь длинный ход и свободное качание.
Как известно всеми упомянутыми качествами обладают спусковые механизмы новых современных систем винтовок военных образцов. Благодаря этому с подбором хорошего спуска проблем возникнуть не должно.
Снайперы 82-го полка 23-й дивизии войск НКВД Штуров, истребивший 37 солдат и офицеров противника, и Бондарев, истребивший 25 солдат и офицеров противника, на позиции.
Снайперы 82-го полка войск НКВД по охране железных дорог ефрейтор Фёдор Григорьевич Штуров и красноармеец Михаил Григорьевич Бондарев на позиции. В составе команды снайперов своего полка за период боевой практики в подразделениях 109-й сд 20-31.07.1942 г. и 28.08 — 4.09.1942 г. личный счет Ф. Штурова составил 37, М. Бондарева — 25 вражеских солдат и офицеров, часть из которых была уничтожена ими в рукопашной схватке 26.08.1942 г. при отражении атаки противника на позиции 307-го сп. 12.10.1942 г. оба были награждены орденами Красной Звезды..
Советский снайпер у окна на Ленинградском фронте, март 1943 г.
…Так, как основные части винтовки отбираются из серийных, то винтовка не может стоить дорого. Если установить на винтовку новые прицелы новую ложу мушку и спусковой механизм, то в целом новое оружие будет почти полностью удовлетворять пункту 8.(В. Е. Маркевич. "Снайпинг и снайперские винтовки").
Но все эти предложения так и не были претворены в жизнь.
Снайпер 203-й стрелковой дивизии (3-й Украинский фронт) старший сержант Иван Петрович Меркулов на огневой позиции. В марте 1944 года Иван Меркулов был удостоен высшей награды — звания Героя Советского Союза, за годы войны снайпер уничтожил более 144 солдат и офицеров противника. 1943 г.
Роза Шанина в селе Столяришки, 1944 г.
Снайпер 83-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии сержант Сергей Георгиевич Везбердев. 1944 г.
В 1936 года появляется новый более простой и дешевый прицел ПЕ (прицел Емельянова) с 4,2 кратным увеличением. Специально по ПЕ выпускались большие боковые кронштейны позволявшие крепить его сбоку ствольной коробки. ПЕ также были установлены на небольшой партии АВС-36 (автоматических винтовок Симонова)
Снайпер 4-й дивизии Народно-Освободительной Армии Югославии (НОАЮ), вооруженный 7,62-мм винтовкой Мосина советского производства с прицелом ПУ, у железной дороги на Сремском фронте.
Немецкий солдат смотрит в прицел трофейной советской снайперской винтовки Мосина.
Капитан Григорьев на переднем крае демонстрирует снайперскую винтовку Мосина образца 1891/1930 женщинам из делегации Октябрьского района Ленинграда, 1943 г.
Источник: http://topwar.ru/
Сможете найти на картинке цифру среди букв?
Справились? Тогда попробуйте пройти нашу новую игру на внимательность. Приз — награда в профиль на Пикабу: https://pikabu.ru/link/-oD8sjtmAi