Знаток. Свадьба. Часть третья⁠⁠

Читать предыдущую часть

***

— Дядько, а чего она его сиськой не пришибла? Вы ж говорили, так буде? – спросил Максимка. Среди деревьев белела, отороченная жировыми складками, широкая спина уходящей гыргалицы.

— Фронтовик он, видать, а гыргалица сама воевала. Он ей как сынок. Ты лучше скажи, соль рассыпал, где я сказал? А то сами сейчас сиськой огребем.

— Так точно, дядько!

— Глади мне! Ну, пошла потеха! – выпрыгнув из засады, Демьян зычно крикнул. – Эй, дылда! Человека брось!

Гыргалица остановилась, неторопливо повернулась к людям. Осклабилась: с перекошенных синих губ повалила пена. Майор на её руках захныкал и покрепче ухватился зубами за сосок.

— Куда Вальку дела, дура? – негодовал знаток. – А я ж ему говорил! Со свадьбы утащила, это ж надо учудить! Ладно этот, он сам пришёл, а к людям-то на кой лезть?

Лесная баба завыла горестно, опуская майора на землю. Тот свернулся в клубочек и, не найдя сиську, захныкал, снова принялся сосать палец. Гыргалица, набычившись, враскорячку пошла на противников; огромные груди раскачивались при каждом шаге, а ноги утопали по щиколотку в болотистой почве, выворачивая комья грязи.

— Слушать она не собирается… Работаем, хлопче!

Максимка достал кадку запасённой из дому соли и быстро высыпал остатки, замыкая защитный круг. Гыргалица карабкалась вверх по склону, ставила ноги меж обнажённых древесных корней, чтобы не скользить в грязюке. Тут она резко остановилась, будто ударившись лбом о твёрдое стекло. Взвыла и взялась обходить – вдоль её пути то и дело встречались полосы щедро рассыпанной соли.

Знаток в это время достал с кармана мешочек и высыпал из него на ладонь ингредиенты для заговора, за которыми пришлось заскочить до дому: сушёную калину и отрезанный у Полкана клок шерсти. Рычащей от злости гыргалице приходилось идти по узкой тропинке меж белых дорожек. Максимка старался не смотреть на пугающую своими размерами фигуру чудовища; белесые глаза лесной бабы бешено вращались, обещая лютую смерть любому, до кого та доберется.

— Максимка, ну-кась подсоби!

Ученик с третьего раза поджёг спичку – руки тряслись от волнения. Приблизил огонёк к ладони Демьяна, взглянул вопросительно:

— Больно ж будет?

— Жги давай! А потом замыкай её, как я тебе сказал. Не оплошай токмо, не то враз сиськи отведаешь.

Сор на ладони Демьяна вспыхнул от огонька, знаток поморщился и быстро забормотал заговор:

— Чернобога псы стерегут врата,

Мост меж Навью и Явью,

Придите, псы, за ночную хмарью,

За убёгшей тварью…

Гыргалица упёрлась в очередную невидимую преграду – буквально в пяти шагах от них. Максимка схватил кадку Демьяна, бросился вкруг жуткой бабы, следившей за ними мёртвыми белёсыми зенками. Знаток от боли повысил голос:

— Остры клыки,

Лапы быстры,

Придите из тьмы...

Прежде чем гыргалица успела сообразить, Максимка высыпал соль, замыкая второй защитный круг – вокруг неё самой. Лесная баба бросилась на ученика, но ударилась лбом о невидимый барьер и отшатнулась. Демьян уже почти кричал; сор на его руке догорел, превратился в сажу.

— Приходите, псы,

За мясцом нечистым,

По берегам каменистым,

По ямам смолистым...

Максимка услышал страшный грохот, как если бы сотня солдат маршировала подкованными железом сапогами по тротуару. Мрак сгустился, полумесяц в небе потускнел. Среди древесных стволов заметались тени, ещё более густые, чем тьма, и раздался гулкий собачий лай.

— Смотреть на них не вздумай! – прервал заговор Демьян, и Максимка тут же зажмурился, но так оказалось еще страшнее. Запахло дохлой псиной, уши прорезал страшный, неестественный вой — так, наверное, выла бы собака, если ее разрезать надвое да вывернуть наизнанку. От этого воя хотелось опростаться всеми кишками и помереть, но почему-то Максимка был уверен, что и в этом случае почувствует на себе остроту их клыков.

Где-то рядом корчился от боли Демьян – калина и шерсть должны прогореть до конца, иначе заговор не сработает. Пустота, наполненная звуками чуждого мира, продолжала расширяться, оттуда рвались в Явь создания, ещё более кошмарные, чем гыргалица.

— Стойте! Хорош! Да спыняй ты, Демьян!

Кто-то кричит. Зачем, что ему нужно? Максимка с трудом поднял голову, остороэно разлепил глаза, чтобы остались только щёлочки, и увидел жениха, Валентина. Его нарядный свадебный костюм был напрочь изгваздан – с плеча свисала какая-то тина, на лицо налипла болотная ряска. Жених тормошил знатка за плечо и причитал:

— Демьян, остановись! Молю, прекрати!

Знаток умолк. Навь ещё угрожающе побурлила совсем рядом, но звуки становились тише, а силуэты псов заскулили, потеряв ориентир. Топот сапог будто свернул в сторону, начал затихать. Холодная тьма отступила, заструилась чёрными ручьями дыма под ногами.

— Спасибо, спасибо тебе, Демьян Рыгорыч, – с широкой улыбкой Валентин тряс здоровую руку знатка; тот еще мало соображал — приходил в себя после ритуала. – Не погубил мамку. Век должен буду!

Гыргалица застонала, протянув длинные руки к Валентину. Тот безбоязненно заскочил в защитный круг и обнял чудовище – насколько хватило рук. Головой он едва доставал ей до груди.

— Ну шо ты, мамо, испужалась? Всё хорошо буде, не палохайся. Тьфу ты, упеленала, як младенца, насилу выпутался. Ну тише-тише…

— Слышь, Валя… – угрожающе начал Демьян, баюкая обожжённую руку.

— Прости, прости, Демьян Рыгорыч! И ты, малой, прости. Виноватый я, и она виновата!

Гыргалица сунула жениху сиську, тот со смехом увернулся.

— Уж скоро сам отцом стану, а она меня всё накормить пытается! Ты пойми, Демьян Рыгорыч, она ж меня спасла от немцев, выходила, выкормила. Не хочет сына отпускать, вишь как.

— А меня ваше горе колышет? Нельзя ей к людям, а людям сюда нельзя – таков уговор был!

— Не повторится такого, от те крест! Она, мабыць, на свадьбу тайком прошуршала – поглядеть да благословить, видать, а там тесть про квартиру в райцентре ляпнул – вот она и не удержалась, свистнула прям из-под фаты. Боится, верно, что уеду в город, одну её оставлю.

— А как она проникла-то? Пригласить её должны были. Это ты подкинул? – Демьян показал найденный на свадьбе предмет – веточки чертополоха, скреплённые вместе человечьими волосами.

— Шо это? – прищурился Валентин.

— Скрутка ведьмина, дурак! Подбросили её, шобы твоя мамка навестить смогла. Иначе никак она явиться не может, без разрешения. Кто напакостил так?

— Мамо, кто ж тебя пригласил? – жених задрал голову посмотреть гыргалице в глаза, но та по своему обыкновению молчала. Максимка поёжился при мысли, каково это – стоять так близко к лесной бабе. А Валентину ничего, будто и впрямь мать обнимает, а не чудище какое.

А лицо у того чудища было мокрое от слёз. Великанша всхлипнула и погладила «сына» по голове. Поглядела волком на Демьяна, прижала к себе покрепче Валентина. Без слов было ясно, что она хочет сказать – не отпущу!

— Ну ты чего, мамо, я коли перееду, то буду в гости ездить, гостинцы привозить…

Гыргалица замотала головой и зарыдала пуще прежнего.

— Дядько Демьян, не пустит она его, – тихо сказал Максимка, – так и будет нам в Задорье концерты устраивать.

— Да-а… – смущённый слезами женщины, даже такой, Демьян почесал бороду. – Нехорошо это – мать с сыном разлучать. Мать не бросают…

Валентин крепко обнимал гыргалицу, шепча что-то успокаивающее, словно уже прощаясь; та по-медвежьи не то рычала, не то всхлипывала. Знаток решительно сказал:

— Слышь, Валентин! Ты ей кажи, шоб больше такого не повторялось. А я с Макаром сегодня побалакаю – должок за ним. Авось чего и зразумеем, шоб табе не уезжать никуда. Тем паче на тебе лесхоз, куда ехать, верно?

Жених от избытка чувств смог только благодарно кивнуть.

— Дядько, а с ним чего делать будем? – Максимка кивнул на сладко посапывающего в рогозе чекиста.

— Шо-нить придумаем. Есть у меня идея…

***

Раздался громкий звон, отозвавшийся в похмельной голове похоронным набатом. Жигалов еле разлепил глаза, огляделся в недоумении. К горлу подкатила тошнота, майор с трудом удержался, чтобы не стругануть прямо на скатерть. Оказалось, он спал, сидя на стуле и повесив голову на грудь.

Звенел пустой стакан, по которому колотил вилкой сидящий напротив за столом ИО председателя. Макар Саныч встал, пьяно пошатнувшись, и громко оповестил:

— С-секундочку внимания, та-ва-ри-счи!

Оставшиеся гости – многие уже разошлись – повернулись к председателю. Во главе стола сидели молодожёны – счастливая невеста и жених в свежем костюме явно с чужого плеча. Жигалову сунули в руку залапанный стакан вина, при виде которого он с трудом подавил очередной приступ тошноты. Это ж сколько он вчера выпил?..

— Как я здесь… Гхм... Что случилось?

— Тс-с, тост говорят! – зашикали на него.

В Задорье уже светало – наступило утро, и громко заголосил петух в соседнем дворе. В умат пьяный Макар Саныч высоко поднял рюмку.

— В о-общем так! Свадебный подарок от меня! Ва-алентин, ты мне таперь хто? Праильна, сын! А я заради деток во, любому! – Макар Саныч потряс кулаком в пустоту. – Так шо, сына и доча, вам жалую от отцовского сердца… дом в Задорье! А табе, сына, да-авно пора должность, шоб начальством был, а не этим, как его… игорем…

— Егерем, – подсказали ему со смехом.

— Во, да! Так шо, сына, будешь таперь начальником лесхоза. Или ишшо каким начальником… Ко-ороче, за молодых! Го-орько!

Нетрезвые жених и невеста принялись целоваться – уже без фаты. Жигалов недоумевал – вроде же Саныч квартиру подарить обещался. Хорохорился перед зятем? Или он это и вовсе выдумал? Мысли слиплись как остывшие котлеты на блюде. Все выпили, Жигалов тоже пригубил в надежде избавиться от головной боли, но зря – от вкуса алкоголя желудок взбунтовался и бил полундру. Не смог почему-то выпить и Макар Саныч – дважды подносил стопку к губам, морщился, потом всё же сдался, поставил обратно на стол; тоскливо поглядел на рассветное зарево. Жигалов подавил очередной бунт во внутренних органах, огляделся: гости болтали, смеялись, тянули какую-то заунывную песню. У пенька в обнимку с баяном громогласно храпел Афанасий Яковлевич.

— Ну шо, как состояние, товарищ майор? – на скамью рядом приземлился Демьян. Он так ехидно улыбался в бороду, что у Жигалова аж кулаки зачесались.

— А, знахарь… А что вчера было?

— Знаток, а не знахарь! А вчера ты напился в крендель, майор. Шо, непривычный к нашей горилке? Давай лучше самогону, от него башка не так хворает, – Демьян разлил по рюмкам мутной жидкости из бутылки. Левая ладонь у него была перебинтована. – Ты-то вчера и водки бахнув, и винища сверху накатил!

— Мы с вами… на «ты» не переходили.

— А вот давай по одной пропустим и перейдём. Шоб поправило тебя, а?

— Не хочу… – вяло отказывался чекист. Демьян ухмыльнулся, в его глазах заиграли весёлые искорки.

— Как это не хочешь? А за здоровье молодых?

Вновь раздались пьяные крики «Горько! Горько!». Майор обречённо поглядел на рюмку.

***

Конец главы. Продолжение следует...

ВНИМАНИЕ!

Сразу важное объявление - знатно мы вас потешили, господа и господессы, но пора бы и честь знать. Честь заключается в следующем - дальнейшие главы "Знатка" уже не будут выходить в тексте в свободном доступе, а будут доступны только на Бусти-канале моего соавтора. С опозданием в две-три недели они будут появляться уже на моем Бусти. Чтобы ничего не пропустить - подписывайтесь на паблики авторов в ВК (ссылки ниже).

Авторы - Сергей Тарасов, Герман Шендеров