"Жди меня. Твой папа". Отец написал письмо погибшему в бою сыну⁠⁠

С незапамятных времен - никто даже точно не помнит, с каких - на старой елке у братской могилы советских солдат в садоводстве «Лебедь» висела небольшая металлическая табличка. Выцветшая, поистертая временем. Рукописный, старательно, даже каллиграфически выведенный текст. Такой, что дыхание перехватывало каждый раз, как взгляд натыкался на эту табличку. Последнее письмо от отца сыну, советскому танкисту Николаю Фатееву (Фадееву), чье имя выбито на плитах братского захоронения среди сотен других.

В 2012 году табличка эта вдруг пропала. Почему и как — до сих пор загадка. Но это было очень больно - было ощущение, что из тебя безжалостно выдрали целый клок глубинной памяти о солдатском подвиге и человеческом горе, которое неизбежно приносит всякая война. Тогда же, в 2012-м, мы решили эту табличку восстановить. Потому что более пронзительного памятника нашему военному прошлому, пожалуй, трудно придумать. Однако братская могила — сама по себе памятник, и любые изменения в его облике должны быть согласованы. Нас попросили собрать подписи общественности под предложением об установке новой таблички. Стоило только написать об этом в интернете - и через два дня у нас были 10 тысяч подписей и писем со всей страны, и даже из США и Канады. В Москве нашлись люди, которые пообещали лазерной гравировкой воспроизвести отцовское письмо на листе нержавейки - сохранив оригинальное начертание. Работа закипела.

Параллельно началась архивная и поисковая работа. Мы нашли документы, по которым выяснили обстоятельства последнего боя лейтенанта Н. Фатеева. Рано утром 12-го июня 1944-го года из Райвола (ныне Рощино Выборгского района Ленинградской области) в сторону Куутерселькя была отправлена механизированная подвижная разведгруппа с задачей прощупать финскую оборону и выявить огневые точки и слабые места. Когда легкие танки Т-60 в сопровождении небольшого числа пехоты подошли к линии VT на расстояние прицельного огня — финны начали стрелять. Несколько советских танков были подбиты, а машина, командиром которой был лейтенант Фатеев, загорелась. Выбраться из нее танкист не успел. Как сказано в наградных документах — «в то время, когда танк был уже подбит, т. Фатеев продолжал выполнять боевую задачу, уничтожив ПТО противника, 2 пулеметных гнезда и более 10 финских солдат и офицеров». Посмертно лейтенант Фатеев был представлен к ордену Отечественной войны первой степени.

Вскоре нам удалось связаться с родственниками Николая Фатеева и поисковиками из Луганской области Украины (откуда родом танкист). Нам рассказали всю трагическую историю семьи Фатеевых, прислали последние письма танкиста домой, а самое главное — дневник его отца, каллиграфа и иконописца Афанасия Титовича Фатеева. Того самого, который уже после войны оставил на братской могиле близ исчезнувшей деревни Куутерселькя свое пронзительно письмо. Нам рассказали, что до самой смерти Афанасий Титович так и не смог смириться с гибелью сына. Там, в дневнике, на каждой странице - нечеловеческая боль и горе. С этим горем где-то в 60-х годах прошлого века луганский иконописец и приехал на могилу молодого лейтенанта.

Пока мы работали над этой историей и над восстановлением таблички, случилось то, что мы на экскурсиях обычно называем маленьким чудом. Коллега прислал ссылку на какой-то интернет ресурс, вообще не связанный с войной, где была маленькая-маленькая фотография молодого парня в танковом шлеме и подпись: «Юрий Лейбович Харитонский. Погиб 12-го июня 1944 года близ Куутерселькя». Мы зацепились за эту дату и решили проверить информацию. Результат ошеломил. В архивах мы нашли две схемы. На одной из них ромбиком изображено местоположение танка, в котором погиб Николай Фатеев. На другой — таким же ромбиком танк, в котором погиб Юрий Харитонский. Не нужно сильно напрягаться, чтобы понять, что это один и тот же танк.

Все, в общем, логично: экипаж Т-60 как раз и состоит из двух человек. Только вот имя Николая Фатеева выбито на плитах братской могилы, а имя Юрия Харитонского — нет. В Москве мы нашли родственников Юрия Лейбовича, они рассказали нам, что 70 лет искали место гибели и могилу деда, но безуспешно. У нас было ощущение, что Юрий Лейбович сам постучался откуда-то оттуда, напомнил о себе.

Одним словом, история, которая начиналась как попытка просто восстановить утерянную табличку на кладбище, вылилась в целую повесть о одной из миллионов военных трагедий. Табличка-эпитафия лейтенату Фатееву была восстановлена благодаря неравнодушию как минимум десяти тысяч человек. Была сделана компьютерная копия текста таблички — чтобы сохранить почерк Афанасия Титовича. Коллеги-поисковики из Москвы сделали и привезли мемориальную доску из нержавеющей стали, где эти буквы были выгравированы. Коллеги-поисковики из Петербурга притащили оборудование и собственноручно установили раму и саму табличку на место. Открывали ее при большом стечении народа, а у подножия таблички чуть позже установили гранитную плиту с именем боевого товарища Н. Фатеева — Юрия Лейбовича Харитонского. Чтобы танкисты и теперь были вместе.

В 2014 году на том месте, где в танке сгорели Н. Фатеев и Ю. Харитонский, был установлен памятный знак. И опять — усилиями десятков неравнодушных граждан. Поисковики, джиперы, местные жители провели целую операцию, чтобы извлечь из леса, перевезти и установить на месте гибели танка многотонный гранитный противотанковый надолб. На нем укрепили разорванный взрывом трак от танка Т-60, найденный на месте его гибели, и информационный стенд с фотографиями танкистов и описанием трагических событий 12-го июня 1944-го года. Чуть позже пластиковый стенд заменили на гранитную плиту. С тех пор у этого камня постоянно лежат живые цветы. Через него обязательно проходят экскурсии, автомобилисты иногда гудят, когда проезжают мимо.

Приезжали сюда и родственники Юрия Лейбовича Харитонского. Рассказали, что всю жизнь искали деда, думали, что он погиб на Невском пятачка. Мы видели их слезы возле этого камня. Все не зря и все не просто так.

Источник 1 Источник 2 Источник 3