Три жизни одной Лолы: как снимали самый стильный немецкий фильм 90-х⁠⁠

Брайан Рафтери. Лучший год в истории кино. Как 1999-й изменил все.

1999 год без преувеличения можно назвать самым урожайным в истории кинематографа. Именно тогда на экран вышли такие вещи, как философский боевик «Матрица» или революционный инди-хоррор «Ведьма из Блэр».

Глава о Томе Тыквере и создании фильма «Беги, Лола, беги»

Будучи еще подростком в немецком Вуппертале, Том Тыквер иногда прогуливал школу в далекой-далекой галактике. Они с другом увлеклись аркадной игрой по «Звездным войнам», в которой игроку нужно было забраться в рубку, взять управление над звездным истребителем X-Wing и победить Дарта Вейдера, слушая подсказки от персонажей вроде Оби-Ван Кеноби («Используй Силу, Люк»). «У нас хорошо получалось, — вспоминает Тыквер, — и мы решили: давай побьем мировой рекорд». В какой-то день в начале 1980-х Тыквер с другом погрузились в «Звездные войны»: несколько часов они играли по очереди и в конце концов добились результата, который, как было написано, оказался новым рекордом — благодаря такому достижению про них написали в местной газете. «Игра по „Звездным войнам” была настоящим открытием, поскольку в ней впервые был подлинный эффект погружения, — говорит режиссер. — Я провел много месяцев внутри видеоигр».

Он был такой не один. Еще до конца 1980-х видеоконсоли начали мигрировать из торговых центров в подвалы: классику с тремя жизнями за монетку типа Pac-Man постепенно сменяли домашние машины Atari и Nintendo. А уже в девяностые бурный расцвет пережили принципиально новые игры для персонального компьютера в диапазоне от стрелялок c видом от первого лица, как Doom, до масштабных ролевых эпосов типа Myst. В таких играх можно было находиться вечно: они были интенсивными и достаточно умными и могли продолжаться по много часов, за которые пользователи набирали для своих экранных персонажей все больше возможностей и сил. Для того, чтобы ставить рекорды, игрокам больше не требовалась Сила: теперь Силой были они сами.

Видеоигры ударили по кошелькам молодых людей, как и по их способности удерживать внимание, и сразу несколько фильмов попытались перенести культуру аркад на большой экран. Результаты были, как правило, плачевны, как «Супербратья Марио» или «Уличный боец» в середине девяностых. Тыквер же задумывался не о том, как экранизировать игру, а о том, как кино может запечатлеть сам процесс игры, воспроизвести его логику накопления знания и его своеобразную энергетику. В общем, летом 1997 года Тыквер обнаружил, что он в инвалидной коляске гонится по длинному коридору за красноволосой женщиной.

Тыкверу в этот момент 32 года, и он перенес операцию на ступне прямо посреди съемочного процесса «Беги, Лола, беги» — лихорадочного романтического боевика на постоянной перемотке. Темп снятой в Берлине картине задает эпиграф из немецкого футбольного тренера Зеппа Хербергера: «Конец игры — это начало следующей игры». В начале фильма заглавной бегунье в исполнении Франки Потенте в панике звонит ее бойфренд Манни, мелкий бандит-неудачник: если Лола не сможет добыть 100 тысяч немецких марок за 20 минут, Манни, задолжавший гангстеру, будет вынужден ограбить магазин. В серой майке, черных «мартенсах» и с шевелюрой огненного цвета Лола отправляется в гонку на время по немецким улицам. Но когда первая попытка спасения заканчивается неудачей, она делает еще одну, а потом и еще — ей дается три шанса все исправить. Всего за 81 минуту «Беги, Лола, беги» несколько раз перезагружается и отправляет героиню в исходную точку квеста — только сильнее и умнее, чем в предыдущий раз.

К моменту, когда начались съемки, Тыквер и сам нуждался в новой жизни. Немецкий сценарист и режиссер никак не мог снять прорывной хит и приближался к банкротству. «Лола» стоила 2 миллиона долларов, и, если бы она не стала успешной, режиссерская карьера Тыквера была бы, скорее всего, закончена. Поставить все на «Лолу» — боевик, в котором было больше про свободу воли и судьбу, чем про взрывы и стрельбу, — было, по словам Тыквера, «довольно глупо». «Но иногда глупость оправдывает себя», — говорит режиссер.

Как и режиссер «Преследования» Кристофер Нолан, Тыквер рано начал карьеру кинематографиста: он снял ремейк «Годзиллы» на 8-миллиметровую пленку в саду родительского дома в Вуппертале, когда ему было всего десять лет (для спецэффектов были использованы петарды). Тыквер не получил почти никакого системного образования: все немецкие киношколы, куда он подавал документы, ему отказали. Вместо этого он постоянно смотрел кино и таким образом изучал его. В середине 1980-х Тыквер устроился киномехаником в трехзальный берлинский кинотеатр Moviemento — холодная война уже замедляла ход. «Стена все еще стояла, и Берлин был совершенно как остров, — говорит он. — Люди спали с восьми утра до трех дня, а в остальное время были заняты пьянками, раскуркой и тем, что смотрели и обсуждали кино». Тыквера повысили до куратора репертуара, и он показывал все подряд, от французской новой волны до немого кино и того, что самому Тыкверу хотелось посмотреть на этой неделе. «Это был рай, — рассказывает он. — Типа: почему бы не устроить тройной сеанс Романа Полански в полночь понедельника?»

Наконец Тыквер показал в Moviemento свой собственный дебют — малобюджетную «Убийственную Марию» 1993 года, кровожадный квартирный хоррор о домохозяйке, которая нападает на окружающих ее мужчин. За этим в 1997 году последовал фильм «В зимней спячке», морозная драма о нескольких связанных между собой судьбах, которые сталкиваются друг с другом в Альпах. К этому времени Тыквер и несколько других режиссеров основали собственную кинокомпанию X Filme (они вдохновились примером United Artists, студии, основанной в 1919 году Чарли Чаплином, Дэвидом Гриффитом и другими). «Нам надоели немецкие фильмы, которые были тогда, и хотелось чего-то другого, — говорит Тыквер. — С творческой точки зрения было интересно, с экономической — провально». Траты X-Filme на «В зимней спячке» почти на полмиллиона долларов превысили смету, и Тыкверу с его партнерами было нечем платить по счетам. Их антикризисный план? Снять еще один фильм как можно быстрее в надежде, что он заработает достаточно денег, вытащит компанию из долгов и позволит ей выжить.

Идея «Лолы» пришла в голову Тыкверу, когда он еще монтировал «В зимней спячке», и он сразу же набросал сюжет с тройной развилкой. «Я хотел сделать фильм об энергии своего поколения, — говорил он, — энергии, которая слишком часто оказывается заперта внутри». В фильме у истории Лолы три совершенно разные концовки. Первый забег заканчивается тем, что ее убивает полицейский. В следующей попытке Манни переезжает грузовик. Однако в финальной версии их судьбы Лола и Манни встречаются вовремя и выходят из истории целыми и невредимыми.

В каждой версии сюжета Лола и Манни встречают по пути незнакомцев — от охранников в банке до бездомных бродяг, — чью будущую судьбу нам показывают в виде быстрых флэш-форвардов, причем она кардинально меняется в зависимости от действий главных героев. Сюжеты рассказаны чередованием цветной пленки, черно-белого видео, вкраплений анимации, фотографий и полиэкрана (последнее — фирменный прием любимого Тыквером Брайана Де Пальмы). Все это озвучено пульсирующим басом техно-саундтрека — он включает несколько треков, написанных самим Тыквером, с вокалом Потенте. В песне «Believe» она поет: «I don’t believe in trouble / I don’t believe in pain / I don’t believe there’s nothing left but running here again».

Тыквер писал сценарий специально для Потенте. Она родилась в Западной Германии, а ее актерскую карьеру запустила серия совпадений в духе «Лолы». В 1995 году она выпивала в мюнхенском баре, и в туалете с ней познакомилась агент по кастингу, которая не знала, что Потенте учится на актерском. Агент пригласила Потенте на прослушивание на роль ведущей MTV; эту работу она не получила, но благодаря записи кинопроб попала на первые роли в немецкое независимое кино, и так ее заметил Тыквер. Шансы были «один к миллиону», по словам Потенте. «Такое происходит сплошь и рядом, просто не с нами, будто у нас иммунитет», — говорит она. В тот момент, когда ее утвердили на роль Лолы, Потенте была не совсем в нужной форме для того, чтобы столько бегать. «Мне было 23, я постоянно курила и тусовалась, — говорит актриса. — Но Том и хотел, чтобы я бегала как нормальный человек, а не какая-нибудь спортсменка».

Потенте начала сниматься в Берлине в июле 1997 года, и то, что ее героиня все время в движении, быстро привело к трудностям. Лето было жарким, и красная краска для волос текла на шею Потенте вместе с потом. А в дополнение к громоздким «мартенсам» актрисе пришлось впервые в жизни ходить в стрингах. «Мне сказали, что в обычных трусах сниматься нельзя, а носить надо вот это, — вспоминает она. — Я ненавидела все живое». Потенте бегала целыми днями, иногда съемочный день длился по 18 часов. «Под конец кто-нибудь приносил пару бутылок пива. Мы снимали всю ночь, шли завтракать, спали час или два, потом поднимались и шли опять работать. Так и жили».

Потенте постоянно общалась с Тыквером, который иногда давал ей бумажки с какими-нибудь краткими абстрактными мантрами. «Он говорил: пусть эти слова ведут тебя, — вспоминает она. — В тот момент я не осознавала общего замысла, но он меня направлял. Понимаете, я же была провинциальной девочкой, которая ни разу в жизни не сталкивалась ни с чем интеллектуальным. Впервые в моей жизни кто-то показал мне мир с этой стороны. Это случилось благодаря Тому. И после того мы пять лет были парой».

Тем летом Берлин был на реконструкции: холодная война только закончилась, и город до сих пор собирали по частям. Когда Тыквер и его группа пытались угнаться за Потенте, им приходилось остерегаться препятствий и ям на улицах. «Многие кадры мы сняли контрабандой, — говорит Потенте. — У нас не было разрешений». Для многих немцев городской беспорядок служил напоминанием о десятилетиях общественного и культурного застоя, связанного с многолетним режимом канцлера Гельмута Коля (править ему оставалось недолго). «Политический климат, в котором мы жили, был очень консервативным и отсталым», — говорит Тыквер. «Беги, Лола, беги» (или «Лола бежит», Lola rennt, как назывался фильм в оригинале) должна была стать, по его замыслу, историей о том, как «избавиться от своих оков».

Кроме того, Тыквер хотел свести воедино разные свои увлечения — не только кино, но и философию, анимацию и в особенности видеоигры. С каждым забегом Лола знает все больше о том, к чему приводят ее действия, так что при следующей попытке меняет стратегию. Ей даже дается три жизни — столько же отпускалось бросавшим четвертаки игрокам в аркадах по всему миру.

Я не удержался и пересмотрел Лолу)) Шикарный фильм! Но о чём собственно Лола? В начале фильма есть эпиграфы: мы никогда не перестаём искать и в конце поиска оказываемся в исходной точке, осознав это место впервые. И второй от тренера сборной Германии "После игры это до игры". И небольшая вставка когда режиссёр перечисляет фундаментальные вопросы: кто мы, куда мы идём и прч. Мы не можем ответить на эти вопросы, как бы говорит охранник банка, всё что мы знаем это "Мяч круглый игра продолжается 90минут -это факты всё остальное лишь теория".

Каждый раз игра начинается снова. Но что определяет нашу жизнь? может случай? И действительно режиссёр тут работает с теорией хаоса, эффект бабочки, небольшие изменения, которые выделены мультяшной вставкой запускают новые цепочки развития событий. Казалось бы от нас ничего не зависит, вот по одной версии тётка выиграла лотерею по другой вскрыла вены. Казалось бы можно ничего не делать и Мани найдёт деньги без нас? Но ничего не делать мы не можем, мы включены в систему правил, связей и сценарист внимательно прислушивается к нашим желаниям.

Тут меня конечно очень растрогал момент перед казино, когда Лоле ничего не осталось как только бежать и надеяться что может быть всё как-то рассосётся, она бежит и молит ну давай помоги мне только в этот раз?!

То есть по Тикверу есть сценарий, но движем он нашими желаниями. Но желания эти временные и кроме того они обусловлены кучей разных факторов (один банкир хочет ребёнка другой нет, хочет ребёнка но только своего, хотя когда к нему обращается Лола, тот ребёнок которого он хочет, то вдруг оказывается что она ему мешает) и когда мы получаем то к чему стремились то оказывается мы хотели совсем другого и тут возникает новое желание и игра начинается снова)) после игры это перед игрой! И в этом плане в фильме совсем не чувствуется хэппиэнд. Ну разве что охраннику из банка Лола перезапустила сердце. "Но кто-то должен заплатить" поётся в песне и этот кто-то отец Лолы, он попадает в аварию.

Ради чего всё таки бежала Лола? чтобы доказать что любовь способна на всё?)) Этот пафос режиссёр пытается снять сценками в постели, где ребята рассуждают а вот что если я умру? откуда ты знаешь что любишь? Тыквер всё таки прокачивает Лолу, хотя казалось бы она не должна была выносить опыт из игры и каждый раз осознавать место впервые, но если вы помните во втором эпизоде она уже умеет снимать пистолет с предохранителя, что оказывается решающим в той ситуации. А охранник как бы чувствует весь фильм что это она его будет держать в неотложке за руку. И Лола в этом плане к концу фильма копит эту свою суперсилу и делится ею с незнакомцами)) Но всё таки ей как и Ахиллесу не догнать ту черепашку в самом начале)) всегда возникнет новое желание!