Страшила⁠⁠

Девочку он ни в чем не винил. Ворона сказала что однажды она обязательно пройдет мимо и позаботится о старом пугале, снимет его с шеста, отряхнет, подарит мечту и возьмет с собой, поведет по дороге из желтого кирпича навстречу чему-то хорошему, доброму, радостному. Не сбылось. Домик Девочки разбился на подлете к Волшебной стране и обломки его до сих пор валялись где-то там в мертвой пустыне. Прошло слишком много лет, мир необратимо изменился и никто уже не вспоминал о Пророчестве. Волшебницы в конце концов перегрызлись между собой, затем втянули в свою свару еще и Изумрудного Волшебника, и в этот момент все стало совсем плохо. Ворона не знала, чем именно он по ним жахнул, но с тех самых пор Волшебная страна перестала существовать, а вот Пугало почему-то остался. Веками он торчал посреди этого проклятого поля, наблюдая как желтые камни постепенно стираются в пыль, как земля затягивает их все глубже и глубже. Он был не мертв и не жив, он не мог уйти, ведь люди поставили его стеречь свои проклятые поля, наложив свои проклятые заклятия. Люди ушли. Люди обратились в прах. Ушла и Ворона, однажды утром он увидел что она лежит у его ног, бездыханная, остывшая и жалкая. А дорога продолжала жить. Сначала по ней тянулись толпы стенающих бродяг, потерявших и свои дома, и свое будущее, им не было дела до угрюмого пугала посреди сгоревших полей. Затем потянулись повозки, запряженные лошадьми, а через много лет их сменили странные самодвижущиеся телеги, грохочущие и чадящие жирным угольным дымом. Потом телеги стали меньше и тише, перестали чадить, а поля Пугала снова стали засевать пшеницей. Мир жил, мир менялся...

Однажды безлунной ночью в самом конце августа он очнулся от еще одного кошмара, они приходили к Пугалу каждую ночь и в последнее время стали слишком яркими, слишком объемными, слишком настоящими. По полю гулял ветер, пшеница колыхалась под его порывами, то тут, то там вспыхивали ярко-красные огоньки. Ветер шептал «Вставай, пришло твое время, исполни Пророчество!» Пугало повернул голову. На его плече сидела Ворона и смотрела на него мёртвым, непроницаемо-черным глазом. Как прежде. Как тогда!

Пугало ухмыльнулся, подмигнул Вороне и спрыгнул с шеста. «Пожалуй, действительно пора» С противным треском порвался старый выцветший камзол, его клочья остались висеть на сгнивших перекладинах, но Пугало, казалось, даже этого не заметил. Яркой искрой вспыхнуло и пропало последнее заклятие, потерявшее свою силу. Потом он наклонился и поднял с земли забытый мальчишкой-фермером серп, взмахнул им пару раз. Нет, туповат, пожалуй, но это ничего, он найдет где его наточить. «Какая волшебная ночь! Самое время для чудес! Для злых чудес! Для кошмарных чудес! Для чудес, которые не должны были произойти, но вскоре все же произойдут». И с этими мыслями Пугало весело зашагал по пшеничному полю навстречу разгорающемуся рассвету, туда, где из темноты летней ночи медленно выплывали очертания небольшого городишки...