Ругенбрамс⁠⁠

Вы когда-нибудь слышали о городе Ругенбрамс?

Официально такого места не существует. Но стоит вбить его название в навигатор, и вы найдёте дорогу. Правда, двигатель вашего автомобиля заглохнет, как только вы увидите в тумане огни города. С этого момента ваша прежняя жизнь останется позади.

Первая глава здесь: Глашатай

Вторая глава здесь: Болтун

Третья глава здесь: Румия

Четвёртая глава здесь: Хелле

Пятая глава здесь: Уважаемый Герман Штраус

Шестая глава здесь: Вести Ругенбрамса

Седьмая глава здесь: Странные похороны

Восьмая глава здесь: Стук в дверь

Девятая глава здесь: Реальный мир

Десятая глава здесь: Житель Ругенбрамса

Глава 11. Большая рыба

Я не успел закричать. Только коротко вдохнул и почувствовал, как холод мгновенно проник под кожу, сразу добравшись до мышц и костей. Северное море оказалось не просто холодным, оно было чужим, враждебным, абсолютно немилосердным.

На секунду я потерял ориентацию, не понимал, где вверх, где низ. Нос и глотку заполнила солёная вода. Я замолотил руками и ногами, захлёбываясь, чувствуя, как меня уносит всё дальше от берега. Сознание мутнело, а я уже мысленно прощался с миром.

И вдруг вынырнул.

Сделал судорожный, глубокий вдох. Лёгкие жгло. Я закашлялся, отфыркиваясь, волосы липли к лицу, глаза щипало от соли, кожа горела от холода. Волны били по плечам, но вода держала. До меня донеслось эхо голосов, с берега кто-то кричал, но сначала я не мог разобрать слов.

Наконец различил:

— Вон она! Давай, Эрик! Быстрее!

Я обернулся и замер. Навстречу мне плыл острый плавник. Он то появлялся, то скрывался за низкими волнами. Идеально вытянутый, остроконечный, он не оставлял сомнений: ко мне направлялась акула.

Меня охватил страх, тело напряглось до предела, готовясь к чему-то неизбежному. Акула была уже совсем рядом. Я видел теперь больше: это была не огромная серая машина смерти, не киношная тварь, но и не безобидное существо. Около метра длиной, с тёмной спиной, плоской мордой и круглыми, как пуговицы, глазами. Молодая. Но вполне реальная и злая.

Всё, что я когда-либо слышал об акулах, сводилось к одному: бей в нос, это их уязвимое место. Я замер, сделал вдох и медленно опустился в воду, оставив на поверхности лишь ноздри, брови и макушку. Вода стекала с волос в глаза, щипало, но я держался.

Она пошла в атаку без рывка, просто ускорилась. Я держал руку в воде и ударил кулаком по её морде. Точнее, это она сама налетела на мой кулак. Удар получился слабым, но, на удивление, точным.

Акулу развернуло в сторону. Всплеск ударил в лицо, я захлебнулся и свалился прямо на её хвост. Инстинктивно обхватил: одна рука сверху, возле плавника, вторая под брюхом. Кожа была скользкой и плотной. Мне с трудом удалось сцепить пальцы вокруг её тела.

Она билась влево и вправо, хаотично. Вода вокруг вспенилась. Она не просто пыталась вырваться, она ломалась в моих руках. Но каким-то чудом мне удавалось её удерживать. Если бы отпустил, она бы тут же напала снова. Второго шанса я мог не получить.

В её теле что-то хрустнуло и через несколько мучительных секунд темп упал. Движения акулы стали короче, резче, уже без прежней силы.

За время борьбы нас вынесло почти к берегу. И в один прекрасный момент я вдруг ощутил что-то твёрдое под ногами. Дно. Как же прекрасно! Оттолкнувшись от него, я ещё немного протащил её и себя в сторону суши и, наконец, встал, так что вода оказалась мне по грудь.

Я сделал глубокий вдох. Собрал силы и потащил акулу дальше. Она больше не пыталась вырваться. Впервые я почувствовал, что управляю ситуацией.

С берега донеслось:

— Он взял её! — радостно закричала Агнес.

— Поймал, вот она! — подтвердил мясник.

— Действительно, большая рыба! — присвистнул Болтун.

Я добрался до узких каменных ступеней, поднялся и вышел наверх. Протащил акулу за собой и бросил её прямо перед жителями Ругенбрамса. Она осталась лежать, мокрая и неподвижная. Неужели так быстро умерла?

Я выпрямился и оглядел толпу. Все смотрели на меня. Кто с удивлением, кто с одобрением. Некоторые даже улыбались.

— Акула? — пробормотал Штраус, будто сам не верил своим глазам.

— Я чуть не погиб! — возмущённо бросил я в их сторону, но никто даже не пытался возражать.

— Да уж, — отозвался мэр и, взглянув на меня уже иначе, добавил: — Молодец, Эрик. Это было даже страннее, чем обычно. Но ты справился.

И только теперь до меня начало доходить: то, что я только что сделал, в принципе невозможно. Поймать акулу, пусть даже молодую и не самую крупную, голыми руками? Так не бывает. Всё в моём опыте кричало об этом. Но здесь — произошло. И я не понимал как.

— Ты совершил по-настоящему важный поступок, — вернулся к своей торжественной манере Герман Штраус. — Каждый из нас хотя бы раз ловил свою большую рыбу. Обычно — окуня, в редких случаях щуку. Но ты пошёл дальше. Ты поймал акулу. Настоящую акулу.

Мясник и булочник захлопали первыми. Их реакция была искренней. К ним быстро присоединились остальные.

И только тогда я заметил: Хелле нигде не было. Ушла? Просто так, ничего не сказав? Мне она нравилась, потому что… если и был в этом мире хоть кто-то, кто казался настоящим, а не частью сценария, это была она.

И теперь её нет.

— Агнес приготовит из неё отличный ужин, — сказал Штраус, кивая на акулу. — А ты — садись за статью. Сегодняшний день точно заслуживает того, чтобы быть описанным.

Мне и правда было что сказать, но то, что крутилось у меня в голове, было явно не для газетной полосы.

Я стоял, окружённый жителями Ругенбрамса, чувствовал на себе их взгляды. Меня знобило, а под ногами уже растеклась большая солёная лужа. Всё во мне сжималось от чувства предательства — со стороны мэра, горожан и особенно Хелле. Никогда раньше я не ощущал такого одиночества, хотя и был всегда один.

Что ж, если мой мир — симуляция, значит, и этот тоже. Должен быть. Почему я так решил? А разве того, что я видел, недостаточно? Капсулы под землёй. Немыслимые несчастные случаи. Акула, которую я поймал голыми руками.

И, наконец, вещи. Всё, что я когда-то унёс с собой — чемодан, телефон, блокнот — оказалось здесь, рядом. Не похожими, а абсолютно такими же, какими я их знал. Даже если разум мог бы принять подделку за оригинал — руки не обманешь. Пальцы почувствовали бы фальшь.

Оставалось только одно — найти неопровержимые доказательства. Подтвердить теорию окончательно.

Как заставить систему раскрыться?

Очень просто: перестать быть предсказуемым.

Я понимал, чего от меня ждали: что я пойду в комнату, сяду за стол, разложу бумаги и, как примерный житель Ругенбрамса, запишу всё, что произошло.

А чего они не ждали?

На брусчатке лежала мёртвая акула. Прохладный ветер холодил мокрую спину. Можно было догадаться: если это и правда симуляция, то система считает этот момент стабильным, завершённым. Я сделал всё, что от меня ждали, и теперь должен сыграть роль до конца. Подчиниться.

Надо было это испортить.

Я резко развернулся, сделал два шага к краю и с криком прыгнул обратно в ледяную воду.

Всё заняло не больше двух секунд. Я вынырнул и осмотрелся. Ожидал сбоя. Искажения. Коллапса.

Но ничего. Только холодная вода. Капли с подбородка. И ошарашенные лица на набережной.

Никто не понимал, зачем я это сделал.

— Он уже свихнулся? — с тревогой спросил булочник.

— И этот тоже? — раздражённо выдохнул Болтун. — Всего четыре дня минуло… Какой немощный!

— Сигнала не было, — спокойно заметил Герман Штраус. — Значит, с его разумом пока всё в порядке.

— О чём вы вообще говорите?! — закричал я, выплёвывая солёную воду.

Во второй раз вода показалась не такой холодной, к тому же наблюдать за растерянностью жителей Ругенбрамса было одно удовольствие.

— Вылезай, простудишься! — крикнула Агнес. В руках у неё откуда-то оказалось большое бордовое полотенце в тон халату с золотой вышивкой: «Ругенбрамс».

— Нет! Мне здесь хорошо! — прокричал я в ответ. И отчётливо осознал, как это выглядит со стороны: мокрый, кричащий, посреди моря, городской сумасшедший.

— Молодец, Эрик! Ты выполнил указ! — весело воскликнул Герман Штраус. Похоже, он быстро нашёл для себя удобное объяснение происходящему. — Рассмешил нас всех! Теперь хватит, вылезай.

— Я и не собирался ничего выполнять! — огрызнулся я.

Штраус переглянулся с булочником и мясником. Оба — высокие, крепкие. Булочник чуть плотнее, мясник чуть суше. Они тяжело вздохнули и начали неторопливо снимать клоунские наряды. Под одеждой оказались обычные белые майки и кальсоны.

Неспеша булочник и мясник зашли в воду. Нетрудно было догадаться: идут за мной.

Чтобы хоть как-то скрыть страх, я начал усиленно плескаться и петь только что придуманный гимн вымышленного государства:

— Ой-ля-ля, дуб-да-буд,

У нас в небе ходят куры!

Страна Абсурдия!

Если вдруг ты стал слоном —

Все решат, что ты герой!

Страна Абсурдия!

В этот момент «спасатели» подплыли и остановились рядом.

— Меня зовут Гуннар, — представился мясник.

— А я Петер, — добавил булочник и улыбнулся слишком дружелюбно — так обычно улыбаются санитары, пытаясь успокоить буйного пациента.

— Очень приятно… — пробормотал я, окончательно сбитый с толку. — Эрик.

Они ловко подхватили меня под руки и поволокли к берегу. Сопротивляться было бесполезно. Оба были на голову выше меня.

Гуннар, мясник, и Петер, булочник, вытащили меня на берег, как мокрый мешок с тряпьём, и аккуратно, даже отчасти нежно, положили рядом с акулой.

Агнес тут же накинула на меня бордовое полотенце и начала яростно растирать, будто хотела стереть с меня не воду, а кожу. Я едва не вскрикнул, но в последний момент сдержался. Было неприятно и унизительно.

Ко мне подошла пожилая женщина. Кто-то тихо назвал её аптекаршей. Не говоря ни слова, она протянула мне чай. Я схватил кружку обеими руками — тут же чуть не выронил. Обжигающая. Торопливо поставил её на землю и начал дуть на пальцы.

— Господа и дамы! — громко произнёс Герман Штраус, выходя вперёд. — Объявляю новый указ. С восходом солнца вы должны будете стать полными противоположностями самих себя.

Я рассмеялся, как безумец.

Кажется, ненароком я всё-таки вплёлся в ткань Ругенбрамса, как нить другого, но почти неотличимого от остальных цвета. Что же дальше?

Продолжение следует: двенадцатая глава "Разговор" появится здесь в пятницу, 3 октября.

Автор: Вадим Березин

Спасибо, что прочитали. Подписывайтесь!

ТГ: https://t.me/vadimberezinwriter