Рассказ "Тень поэта" Анастасии Альт для Игры "Твори кратко"⁠⁠

Нужно было протереть пыль на раме в деревянных завитушках. Но, заглянув в овальное зеркало, Витя вскрикнул от испуга: за его спиной стоял полноватый господин в мятом сюртуке, жилете, при пышном галстуке.

— Чего орёшь, дурак? — мужчина сердито надул щёки с клочковатыми бакенбардами.

— Вы кто? — сипло выговорил Витя.

— Севастьян Евграфович Златопольский! — приосанился толстяк, и Витя услышал, как скрипнули на господине пыльные сапоги. — Помещик и поэт!

— Так вы и Пушкина знали? — выдохнул Витя.

— Чуть что, так Пушкин! — набычился Златопольский. — Будто бы на Руси и других поэтов не было? Ты вот тоже стихи пишешь, знаю.

— Пишу, — смущённо кивнул Витя. — Как на работе время есть. Я с мамой живу, мы этот прабабкин дом продавать хотели. А как вы тут оказались?

— Деревня эта моя была, в девятнадцатом веке, — с сожалением вздохнул помещик и гордо выпрямился. — Зеркало домой забери. С моими стихами ты прославишься!

— Как?

— Да записывай, — великодушно махнул рукой Златопольский и проникновенно продекламировал:

В тиши ночной, когда все спят давно,
Когда луна висит, как блин в окно,
Я, вдохновлённый музою пустой,
Пишу стишок — и сам не знаю, кто!

О, как прекрасны облака в тиши!
Как чуден кот на печке, как хорош!
Как мыши в подполе весело шуршат,
Как тараканы в кухне в ряд стоят!

— И как с этим прославиться? — с сомнением покачал головой Витя.

— А то я не слыхал нынешних-то стихоплётов! — обиженно надулся помещик, потом упёрся в бока. — Не чета мне! Пиши, говорю, пока я добрый!

— А про любовь есть? — прищурился Витя, вспомнив о кудрявой Светке.

— Да, пожалуйста! — сделал поэт широкий жест:

О, как прекрасна ты, как свет нежданный!
Как тень на солнце, как туман над речкой,
Как кот на крыше в час прохладный,
Как муха на стекле беспечно!

Твои уста, как мёд живой,
Твои глаза, как звёзды в час ночной,
А я, как пень в лесу глухом,
В любви твоей горю огнём!

— Треш лютый, но прикольно, — Витя полез за смартфоном. — Пошлю ей.

— Любая барышня будет под впечатлением! — с готовностью уверенно закивал истлевший поэт. — Ты, главное, меня слушай и записывай!

Витя уже строчил заметку в телефоне, радостно начиная путь к известности и признанию.