Пытки весельчаков⁠⁠

Если государство готовит для своих граждан какое-либо великое потрясение, чтобы снизить риски возникновения бунтов и революций, оно должно подготовить идеологическую почву. Анекдот – самый эффективный инструмент идеологической обработки простого человека, а следовательно, государство обязано контролировать возникновение новых анекдотов, чтобы они были созвучны официальной пропаганде, в противном случае, стихийно возникающие анекдоты способны привести к обратному эффекту.

В конце пятнадцатого века в Испании заканчивалась реконкиста – процесс выдворения арабов из страны, затянувшийся на восемьсот лет. Последние двадцать лет реконкисты выдались особенно интенсивными: Фердинанду Второму Арагонскому необходимо было за краткие сроки выбить арабов из нескольких десятков городов. В спешке был свой резон – усиливающаяся Османская империя могла помочь последним арабским городам, и нужно было торопиться, чтобы туркам помогать было уже некому.

Спешка = дополнительные растраты = большие долги короны перед еврейскими ростовщиками. Поэтому, за пару десятилетий до окончания реконкисты испанским монархам стало ясно, что евреев необходимо загнобить, чтобы долги отдавать было уже некому.

Вот она – экономическая подоплека для нарождающейся испанской инквизиции. Так как, о будущих репрессиях монархи знали давно, у них имелось достаточно времени, чтобы подготовить к ним подданных нееврейского происхождения. Стали появляться в товарных количествах анекдоты про евреев, высмеивающие их жадность, богоизбранность и т.д., причем, ничего нового в этом процессе не было, ведь евреев принято было громить с периодичностью раз в сто лет ажно со времен вестготов(девятьсот лет тому как).

Вы когда-нибудь встречали "вживую" человека, придумавшего хороший анекдот?

Уже с лишком пятьсот лет, почти у всех государств планеты имеются тайные отделы по созданию идеологически скрепных анекдотов, где, помимо прочего, изучают структуру удачных анекдотов прошлого, и пытаются создать синтетическую структуру – универсальный шаблон, помогающий изобретать новые анекдоты.

Давным давно было замечено, что шаблон не получается, тогда агенты-анекдуторы принялись лихорадочно искать людей, придумавших хоть один классный анекдот, чтобы разобрать их в лабораториях на нейронные мостики, синапсы и причинно-следственные связи. Количество весельчаков, сгинувших в тайных лабораториях, ничуть не меньше, чем сожженных ведьм, только тсссс, это секрет!

Как бы там ни было, пытки весельчаков помогли сделать только один неутешительный вывод – среди сотен тысяч замученных насмерть хохмачей не оказалось ни одного создателя анекдота.

Инквизиторы-анекдуторы сделали по этому поводу предварительный вывод: Вдохновение не вписывается в рамки шаблона, весельчаки отпускают хорошие шутки на шумных сборищах, и божьей искры в них в такие моменты больше, нежели в любом Папе Римском, но это еще не анекдоты, которые превращаются в таковые из шуток в процессе многочисленных их пересказов. Удачная шутка, во время ее пересказа, становится лаконичнее, теряя лишние детали и громоздкие речевые обороты, и в то же время обретает дополнительные забавные подробности. В итоге, рождается анекдот, но его авторство себе не может приписать ни создатель шутки, ни последующие ее перезказчики.

Потерпев неудачу на поприще создания анекдотов, агентам-анекдуторам оставалось только сортировать и контролировать распространение стихийно появляющихся анекдотов, таким образом, те же рядовые испанские агенты инквизиции, в свободное от пыток "клиентов" время, слонялись по тавернам, и травили идеологически-скрепные анекдоты, игнорируя остальные.

Инквизиторы давно поняли, что наибольшая часть анекдотов сконструированна на отрицании логического приема "сведение к абсурду", но это им никак не помогло – не хватало божьей искры в их синтетических потугах, вдохновения, если хотите, дофаминового взрыва в голове весельчака, которому для оного нужна хорошая компания и великолепное настроение.

Государственные структуры не умеют создавать хорошее настроение.

Как только это понял Великий инквизитор Томас Торквемада, сразу отбросил в сторону пыточные щипцы, утер кровищу с "боговдохновенного рыла", уволился, и последние месяцы своей жизни провел в монастыре Авилы, силясь придумать анекдоты, но, компания у него там подобралась невеселая.