Путешествие в Золотой Город. Часть 8/2. Финал.⁠⁠

К сожалению, вместить 20 страниц печатного текста в один пост у меня не вышло, поэтому, пришлось разбить часть на два поста. Начало здесь: https://pikabu.ru/story/puteshestvie_v_zolotoy_gorod_chast_8...

...

Юки окинула писателя взволнованным взглядом. Тот, с помощью Бруда, уже принял сидячее положение. Облегченно вздохнув, чародейка вновь повернулась к Буцу.

– Зачем тебе нужен был Юний Чезарь?

– О, тут все просто. Видишь ли, я не люблю привлекать внимание. Официальные встречи, заседания, выступления перед Советом – все это не для меня. Поэтому, мне понадобился человек, к которому у горожан имелся определенный кредит доверия. Через него я мог действовать, не вызывая лишних подозрений.

– Ты просто использовал его! Заставил моего отца против воли выполнять твои приказы! – побагровевший от злости Бруд буквально выплюнул эти слова в сторону казначея.

– Да-да, что поделать, – согласился Буц. – Зато, посмотри, чего я этим добился – люди счастливы жить в Ветроиде! Совсем как в старые добрые времена!

Чародейка нахмурилась и отрицательно помотала головой.

– Нет, Буц. Это философский камень заставляет их думать, что они счастливы. Бездушный артефакт всего лишь исполняет твое желание. Но, на самом деле, все происходящее здесь – не более чем иллюзия. Качественная, реалистичная иллюзия. Но, как только камень исчезнет – она развеется. Испарится, вместе с поддерживающей ее магией. А камень должен исчезнуть. В противном случае, на месте города останется очень глубокая воронка. Ты ведь меня понимаешь?

Казначей рассмеялся, и вынул из кармана невзрачный темно-серый камень, овальной формы, больше всего напоминающий куриное яйцо.

– Разве может быть иллюзией то, что можно потрогать, что источает свой запах, у чего есть собственный вкус? Ты видела самодвижущиеся кареты Ворта? Человек, севший внутрь такой повозки, перемещается по городу отнюдь не иллюзорно! А зеркалайпы Работса? Они передают весьма реальное изображение, и совсем не воображаемые слова! Пироги Картональда? Люди наедаются ими, и это происходит на самом деле, а не в какой-то там иллюзии. Сдается мне, ты просто хочешь меня обмануть, чтобы самой завладеть этим чудесным камнем. Но у тебя ничего не выйдет, даже не пытайся. Я не верю ни единому твоему слову.

Однако Юки не собиралась отступать.

– Подумай хорошенько, Буц! Ты ведь не чародей. Ты пользуешься магическим предметом, и даже не знаешь, как он, в действительности, работает! Ты никогда не задумывался, что подобные вещи могут быть опасны? Не задавался вопросом, почему маги до сих пор не изменили мир по собственному желанию, раз у них в руках есть такие артефакты?

– Ха! Возможно магам просто не хватает храбрости это сделать? Или они никак не могут договориться между собой? Я не обременен предрассудками! То, что я сотворил с помощью этой вещицы здесь, в Ветроиде, я хочу распространить на весь мир. И для этого мне не нужна помощь безвольных чародеев! Со временем, я сам разберусь, как это сделать…

Чародейка не выдержала. Будь при ней ее сила, она давно бы уже закончила этот разговор, превратив оппонента в мокрое пятно, размазанное по стене. А сейчас она чувствовала лишь раздражающее бессилие, не в силах убедить своего упершегося собеседника.

– Ты так и не понял? У тебя не будет никакого времени! Если ты продолжишь загадывать камню желания, он будет стягивать сюда все больше и больше магии, скатывать ее во все более плотный комок! А когда концентрация магии достигнет своего предела, прогремит взрыв такой силы, в сравнении с которым извержение самого большого в мире вулкана покажется шуткой! Ты превратишься в пыль, Буц! Ты, и весь этот город!

На долю секунды Юки показалось, что в глазах нищего промелькнула искра сомнения. Но, видимо, она была настолько слабой, что одного взмаха ресниц хватило, чтобы ее погасить. Буц отступил назад, и присел на одну из куч золота, которыми была заполнена комната. Поигрывая философским камнем в руках, он обратился к чародейке:

– Знаешь, ты, почему-то, очень сильно мне надоела. И, угадай, что я сейчас сделаю? – он на секунду замолк, будто давая время для ответа, но, не дождавшись его, продолжил:

– Я загадаю желание. Чтобы ты, и все, кто пришел сюда вместе с тобой, исчезли из этого мира. Мне даже интересно, куда вас отправит камень? Или же вы просто испаритесь, превратитесь… в пыль? Ха-ха!

Он вскочил на ноги, крепко сжал артефакт в руке, и сосредоточенно уставился на Юки и ее спутников. Чародейка отпрянула от решетки, и взволнованно посмотрела на свои руки. Что будет, если желание Буца исполнится? Они все, и вправду, просто исчезнут? Где-то в глубине ее души даже проснулся нездоровый интерес к этому вопросу. В конце концов, даже лишившись магии, она продолжала оставаться страннологом.

Однако, узнать, что же с ними случиться, у Юки так и не вышло. Потому что ничего не произошло. Она ничего не почувствовала. У нее все так же болела голова, ей все так же было дурно, а слабость наваливалась с каждой минутой все сильнее. Но она оставалась вполне себе живой, и не торопилась превращаться в пылеобразную субстанцию. Осознание этого заставило ее улыбнуться. Юки подняла глаза на казначея, и, увидев удивление на его лице, испытала странное удовлетворение.

– Почему вы все еще здесь? – Буц дотронулся пальцами до камня и еще раз с силой сжал его в кулаке. Но все его усилия были напрасны. – Что-то не так? Я желаю, чтобы эти люди исчезли! Почему ты не работаешь? – он обратился к камню так, будто тот был одушевленным. – Почему ты не исполняешь желание своего хозяина, дурацкий камень?!

С каждой секундой Буц злился все сильнее, а Юки улыбалась все шире. Спутники чародейки встали рядом с ней, и с интересом смотрели то на казначея, то на чародейку. Сейчас они были всего лишь безмолвными наблюдателями, от которых ничего не зависело. Даже Аса, до этого момента расслабленно лежавший у девушки на плечах, встрепенулся и принял заинтересованный вид. Злость нищего Буца постепенно сменялась испугом. Он отступал все дальше и дальше от решетки.

– Почему не работает? Мои желания всегда исполнялись сразу! Что не так?

Внезапно Юки вздрогнула и рассмеялась во весь голос. Ее звонкий смех разнесся по всей сокровищнице, отразился от мраморных стен, пронесся между прутьями решеток, улетел в каменный коридор и снова вернулся обратно. Она чувствовала себя великолепно. Впервые за эти дни ей удалось вздохнуть полной грудью. Это было ощущение, граничащее с эйфорией.

– Я ведь говорила тебе, что ты даже не знаешь, как в действительности работает философский камень! И, теперь, это незнание обращается против тебя, – Юки расслабленно оперлась на разделяющую их с Буцом решетку. – Это бездушный артефакт. Он не имеет понятия ни о каких хозяевах! Все, что он делает – это исполняет самое искреннее, самое сильное желание, находящегося поблизости человека! – она позволила себе сделать театральную паузу. – А сейчас, самое сильное желание здесь – мое!

Пальцы девушки станцевали в воздухе замысловатый танец, губы беззвучно произнесли слова. Рука Юки описала стремительную дугу, и Буц, удивленно вскрикнув, отправился в полет, навстречу жесткой, и крайне негостеприимной стене. Раздался глухой звук удара, философский камень вылетел у него из рук, и бесчувственное тело казначея рухнуло на пол. Чародейка ощутила небывалый прилив сил. Ей показалось вдруг, что она способна на все, что для нее больше нет преград. Глаза девушки загорелись безумным огнем. Она начала произносить заклинания одно за другим, словно пытаясь наверстать этим все то время, которое провела без магии.

Воздух вокруг Юки заискрился. Стальные решетки треснули и рассыпались, как будто были сделаны из глины. Мраморная плитка на стенах покрылась трещинами и лопнула. Каменные блоки принялись взрываться и превращаться в песок, обнажая металлический каркас комнаты. Зеркала на потолке обратились в серебристую пыль. Светильники вспыхнули ярким светом и погасли. Сокровищница содрогнулась, и, целиком, вместе с золотом, лежащим без сознания казначеем, чародейкой и ее спутниками, начала, вращаясь, подниматься наверх. Девушка засмеялась, как сумасшедшая, и размахивая руками направо и налево, начала разбрасываться магией, как фейерверками на празднике.

– Юки!

Кто-то позвал ее, но она не хотела обращать на это внимания. Сейчас она упивалась ощущением струящейся по венам энергии, осознанием своей безграничной свободы, мягкими прикосновениями магии к своим пальцам.

– Юки!

Кто-то схватил ее за плечи и развернул к себе. Она попыталась оттолкнуть этого человека, но хватка у него оказалась на удивление крепкой.

– Как же я скучала… – пролепетала Юки, ни к кому особо не обращаясь. – Какая сила… как я жила без нее… Я могу сделать все, что угодно…

– Если так, то остановись!

– Зачем? Мне так хорошо…

– Затем, что так ты убьешь нас всех!

– Я не хочу…

– Тогда извини!

По щеке чародейки прилетела звонкая пощечина. Глаза девушки приняли осмысленное выражение, и она ошеломленно заозиралась вокруг. С двух сторон ее держали за руки Бруд и бывший маг, в левую ногу вцепился взволнованный Аса, а прямо перед ней, с занесенной для новой пощечины рукой, стоял Жбанс Грустиан Пандерсен.

– Что происходит? – спросила Юки, пытаясь вырваться из рук юноши и старика. – Что…

Порыв ветра всколыхнул ее волосы. Сокровищница стояла в центре главной городской площади, окруженная обломками фонтана, и больше всего напоминала огромную, аляповатую беседку. Вместо стен у нее остались стальные шесты, служившие каркасом во время постройки, пол превратился в перепаханное поле, покрытое золотыми монетами и посыпанное сверху золотыми слитками. С потолка, который теперь превратился в крышу, лилась вода.

– Это… я сделала?

– О, ты снова с нами! Можете отпускать, – писатель кивнул Бруду и старом чародея, и те разжали руки.

Юки опустила голову, чувствуя, как у нее ощутимо покалывает кончики пальцев. Такое часто бывало у нее, после интенсивных занятий магией, но настолько сильно – никогда прежде.

– Ты словно с ума сошла. Сразу после того, как отправила этого Буца в полет. Принялась творить чары без разбора и смеяться, как умалишенная. Мы думали, ты на нас потолок обрушишь, – пояснил ей Жбанс. – Пришлось приводить тебя в чувство… физическими методами.

– Да-да, я понимаю…

Чародейка закрыла глаза. В памяти все еще полыхало чувство безграничной эйфории, ощущение настоящего могущества, желание творить магию снова и снова. Вот, значит, на что способен философский камень. Даже мага он с легкостью может обмануть своими иллюзиями. Все ее тело тряслось от пережитого напряжения. Более того, ей казалось, что…

– Земля дрожит! – воскликнул Бруд.

Воздух наполнился металлическим дребезгом. Рассыпанное повсюду золото пришло в движение – монеты и слитки, подпрыгивая на каменной мостовой, принялись расползаться в разные стороны, издавая при этом настойчивый звон. Золотая груша, на здании Работса, отвалилась, и с грохотом рухнула на землю. Стекла в окнах домов неприятно завибрировали. Откуда-то донесся громкий треск ломающегося дерева. Со стороны Бродипейя послышались панические вопли.

– Бруд! – Юки схватила юношу за рукав и резким движением рванула к себе. – Быстро беги к Людвигу! Он, и его карета срочно нужны здесь! Ты понял?

– Да… да! Будет сделано! – парень сорвался с места и со всех ног помчался в сторону дворца Городского Совета.

– Остальные! Ищите философский камень! Это вопрос жизни и смерти!

Жбанс и старый чародей кивнули, и ринулись выполнять приказ. Девушка попыталась связать заклинание поиска, но у нее ничего не вышло – вокруг бушевала настоящая магическая буря, моментально рассеивающая любую волшбу. Бросив эту пустую затею, чародейка рухнула на колени, и принялась шарить руками по золотому ковру. Небо стремительно затягивали черные тучи – невооруженным взглядом было видно, как над городом образуется пугающая своими размерами воронка.

– Несусветная темнота! – пожаловался писатель, чуть ли не на животе ползая по бывшей сокровищнице, и ощупывая усыпанный монетами пол.

– Иголка в стогу сена! – вторил ему бывший маг.

– Где этот чертов камень?! – гневно вопрошала Юки.

Чародейка тщательнейшим образом обшарила кусок комнаты рядом с телом казначея, но ничего не нашла. Могло статься, что артефакт засыпало золотом, во время подъема сокровищницы на поверхность, или он скатился через край помещения, лишившегося стен, и затерялся где-то в земляной шахте, прямо под ними. При одной мысли об этом Юки прошибал пот. То, чего так боялась чародейка, случилось – Ветроид перенасытился магией, и готов был вот-вот взорваться. И пока философский камень остается здесь, он будет продолжать стягивать к себе все новые и новые чародейские силы, еще больше усугубляя и без того кошмарную ситуацию. Камень – это якорь, удерживающий магию в этом месте. Он не дает ей рассеяться, не дает занять привычные объемы пространства. Если убрать его отсюда, тогда, может быть…

– Куда же ты подевался?! – Юки руками разгребала монеты и с легкостью отбрасывала от себя тяжелые золотые слитки. Философского камня нигде не было. В сердцах, она использовала неприличное выражение, которым чародеи часто в шутку отвечают на вопрос «откуда берется магия?», и ударила по куче благородного металла кулаком. Стало только хуже – у нее заболел кулак.

Послышался лязг подъезжающей кареты. Дверцы распахнулись, и наружу выбрался Людвиг, на пару с прихрамывающим Брудом.

– Ну и чертовщина творится! – трактирщик уставился на вращающуюся на небе воронку. – О… – взгляд его упал на сокровищницу. – Вот это да-а-а…

Чародейка не обратила на прибывших ровно никакого внимания. Она на коленах подползла к телу Буца, схватила его за грудки, и что было сил встряхнула.

– Проклятый дурак! Если бы не ты…

Кто-то с силой потянул ее за подол мантии. Девушка обернулась, и увидела в темноте блестящие глаза енота. Зверек что-то протягивал ей, зажимая в передних лапах. Она вытянула руку, и ей на ладонь упал ледяной, едва заметно вибрирующий камень, формой напоминающий куриное яйцо.

– Аса! – Юки схватила енота и прижала к себе. – Какой же ты молодец…

Аса поспешил выбраться из любовных объятий и устроился на плечах у чародейки, с успехом изображая из себя меховой воротник. Юки вскочила на ноги.

– Мы нашли! – прокричала она. – Все, скорее, в карету!

Дважды повторять не пришлось, ее послушались без лишних вопросов. Расположившись на жестком сиденье, Людвиг обернулся к девушке.

– Куда?

– Из города, как можно дальше, и как можно быстрее!

Трактирщик потянул рычаг управления, но, все же, осмелился заметить:

– Дальше, чем не двести метров, не получится…

– Только не в этот раз, – заверила его чародейка.

Карета тронулась с места, и набрала скорость, оставляя главную площадь позади. На Бродипейе творился настоящий хаос – люди бегали, не зная куда деться, кареты выстраивались в неровные цепочки, беспрестанно сигналя друг другу колокольчиками, люди в синих одеждах беспомощно бродили по обочинам, и пытались кого-то успокаивать, хотя и сами готовы были ринуться как можно дальше отсюда. Видя все это, Людвиг свернул на какую-то узкую улочку, и направил повозку к окраине города, мастерски лавируя между группами паникующих горожан.

Небо разразилось фиолетовыми молниями. Отдельные разряды проскочили между светящимися вывесками зданий. Из-под земли начал доносится настойчивый гул, который перебивал собой даже лязг несущейся по улицам кареты. Юки казалось, что ее медленно сминает возрастающим магическим давлением. Она оторвала руку от колена, и с ее пальцев посыпались лиловые искры. Философский камень в ее ладони стал обжигающе холодным. Когда повозка, наконец, выехала за пределы Ветроида, чародейка осмелилась выглянуть из окна и посмотрела на небо. Воронка вращалась с неимоверной скоростью, без конца сверкая сотнями ветвистых молний. То, что камень покинул пределы города, никак не отразилось на состоянии зарождающейся катастрофы. Значит, местоположение артефакта больше не играло никакой роли – взрыв прогремит в любом случае. Или, все-таки, еще был шанс его предотвратить?..

– Останавливай! – прокричала Юки, дотрагиваясь до плеча трактирщика. В ее голове возникла новая мысль.

Людвиг бросил на нее удивленный взгляд, и потянул рычаг управления на себя. Девушка выскочила из кареты сразу же, как та прекратила движение, и встала посреди дороги, повернувшись лицом к Ветроиду. Ее спутники, за неимением иных вариантов, молча сделали то же самое. Они оказались на том самом месте, с которого Юки и Жбанс, несколько дней назад, впервые увидели Ветроид. Вокруг них простирались зеленеющие холмы, впереди, в низине, сиял на фоне мрачных горных склонов город, в небе бушевала магическая буря.

– Что ты собираешься делать? – спросил у чародейки Жбанс, со смесью восторга и легкого испуга на лице наблюдающий за открывшейся перед ним панорамой.

– Хочу загадать последнее желание, – ответила Юки, решительно сжимая артефакт в кулаке.

Она могла бы пожелать, чтобы все, произошедшее в Ветроиде после появления в нем философского камня, никогда не случалось. Но ничто в этом мире не было способно повернуть время вспять. Она могла бы пожелать, чтобы чародейская буря прекратилась, но тогда камень попросту взорвал бы скопившуюся энергию. Она могла бы пожелать, чтобы магия, бушующая над городом, рассеялась, но суть философского камня не позволила бы ему выполнить ее прихоть. Поэтому, чародейка посмотрела на камень, и прошептала:

– Прекрати быть.

Из центра воронки над Ветроидом ударила огромная прямая молния. Раздался оглушающий раскат грома. Со стороны города пронеслась горячая, сбивающая с ног волна воздуха. Юки и ее спутники повалились на землю. Окрестности озарила ослепительная вспышка, и все стихло.

Чародейка первой пришла в себя, и сумела принять вертикальное положение. Над головой девушки, на кристально чистом небе сияла полная луна. Купаясь в ее бледно-голубом свете, в низине раскинулся небольшой город. Улицы его были темны, но, то тут, то там на них зажигались огни.

Юки разжала кулак, в котором держала философский камень. Налетевший ветер подхватил оставшуюся от артефакта пыль, и унес в неизвестном направлении. Тогда девушка оглянулась вокруг, и невольно ахнула. Зеленевшие до сих пор холмы, были сплошь покрыты яркими цветами. Плотно укатанная дорога превратилась в луг. Молодая трава пробилась сквозь песок и камни, и изо всех сил тянулась к небу. Жизнь, переполнившись высвобожденной магией, показала все, на что была способна. Губы Юки сами собой расплылись в радостной улыбке.

– Вот это да! – воскликнул Жбанс, тяжело поднимаясь с земли. – Я просто обязан написать про это книгу!

– Что с городом? – спросил Бруд, принимая сидячее положение.

– Все в порядке. Выглядит даже лучше, чем раньше, – ответил Людвиг, придерживаясь за колесо кареты.

– Госпожа Минами, вы самая великая чародейка из всех, кого я когда-либо видел… – проговорил юноша, восхищенно взирая на девушку.

– А ты видел много чародеек? – с долей ехидства спросила Юки.

– Нет, только вас… но я о многих читал!

Юки рассмеялась. Аса, свалившийся с ее плеч во время их совместного падения, встал перед ней и настойчиво протянул вверх передние лапы. Чародейка подхватила енота с земли, и тот с удобством устроился у нее на руках.

– Ну и история с нами приключилась. Знал ли я, когда встретил тебя на этой дороге, чем все это закончится? – Жбанс Грустиан Пандерсен подошел к Юки, и дружески положил руку ей на плечо.

– Вряд ли. Но, ведь, все закончилось хорошо, – заметила девушка, поворачиваясь к писателю.

– Определенно, – согласился тот.

Они в молчании смотрели на город, раскинувшийся перед ними.

– Ой! – вздрогнул, вдруг, старый маг, тихо сидевший все это время за их спинами. – Ко мне, кажется, вернулась память…

***

– Еще чаю? – спросил Альфус Омегас, приподнимая над столом чайничек с заваркой.

– Угу, – кивнула головой Юки, надкусывая очередную шоколадную конфету.

Всемирно известный чародей наполнил ее чашку, налил немного напитка в блюдце для енота, и отставил чайник в сторону. За окном ярко светило жаркое летнее солнце, но в башне мага царила приятная прохлада.

– Знаете, я все-таки думаю, что все образуется. Понятно, что город был несколько месяцев разделен на две части, и у людей с обеих сторон есть определенные претензии друг к другу, но, ведь, все это произошло не по их воле, – произнесла девушка, делая глоток. Аса, уже упившийся чаем до отвала, лениво подполз к своему блюдечку, и принялся лакать.

Альфус Омегас задумчиво почесал бровь, и согласно кивнул.

– Такие вещи требуют времени, но я соглашусь с тобой. Возможно, лет через пять, люди и вправду забудут об этом досадном недоразумении.

Юки откинулась на спинку кресла и ласково почесала Асу за ухом. Прошло уже полтора месяца с тех пор, как она вернулась из Обмерики. Однако, события, произошедшие в Золотом Городе, до сих пор мелькали перед ее мысленным взором, так, будто это было вчера.

– Теперь я прекрасно понимаю Мерлина. Он не даром отказался от идеи создания философского камня. Видимо, уже в то время предполагал, что будет, если артефакт такой силы попадет не в те руки.

Альфус Омегас улыбнулся.

– То, или иное время – не имеет значения, – сказал он, нравоучительно поднимая указательный палец. – Эгоистичные, самомнительные люди будут всегда. И они всегда будут стремиться заполучить как можно большую силу – чтобы воплотить в жизнь свои желания и мечты. Поэтому, чародеям следует быть максимально осторожными, когда они хотят создать нечто, подобное философскому камню. Такие вещи, к сожалению, имеют печальную тенденцию, попадать именно не в те руки. Хотя, может быть, «тех рук» на самом деле очень мало? Тогда все вполне логично и закономерно.

– Одного я до сих пор не понимаю, мастер. Как рядовому, посредственному чародею, удалось создать философский камень? Намного более сильные маги пытались сделать то же самое, но потерпели неудачу. Как так вышло?

– А он разве не объяснил тебе? Ты говорила, что к нему вернулась память, и он все рассказал.

– Да, но… он постоянно упоминал каких-то высоких людей в черных балахонах. Они помогали ему в создании, благодаря им он смог разрешить несколько фундаментальных проблем.

– О, это… Еще в тот раз, когда мы с тобой разговаривали по зеркалайпу, у меня появилась догадка, что тут не обошлось без Пилигримов. И, как оказалось, я был прав. Видишь ли, для них философский камень – это прекрасная возможность изучить нас, наши желания получше. Я думаю, они внимательно наблюдали за всем, что происходило в Ветроиде.

– Но кто это такие? Древняя секта? Адепты обособленной магии? Существа из другого мира? Что им нужно от нас?

– А вот об этом тебе лучше поговорить с Найви. Он, с некоторых пор, очень интересуется этими созданиями. Примерно на том же уровне, на котором они интересуются нами. Кстати, – великий маг посмотрел на часы за спиной у Юки. – Свадьба начнется уже через час, а ты, кажется, еще хотела упаковать подарок.

– Точно! – Юки всплеснула руками и поднялась на ноги. – А еще мне надо успеть нарядить Асу! Вы будете в восторге, когда увидите его в смокинге!

Енот одарил хозяйку продолжительным взглядом черных глаз-бусинок. В его душе впервые возникло нечто вроде дилеммы. С одной стороны, он считал себя наследником странглийского престола, а, значит, должен был быть обеими лапами за облачение в строгий костюм, тем более, когда речь заходила о таком торжественном мероприятии, как свадьба. С другой стороны, ему очень нравилась свободная жизнь обыкновенного енота, а в естественных условиях еноты одежду не носят. Хотя, все его сомнения были бессмысленны, ведь выбора в этот раз, ему никто не предоставлял.

Юки схватила Асу на руки, и подошла к лестнице на нижний ярус.

– Я мигом, мастер Омегас.

– О, не торопись. У меня есть, чем занять время, – Альфус Омегас открыл ящик стола, и достал оттуда книгу. На обложке большими серебряными буквами было написано: «Философия в Золотом Городе. Автор – Жбанс Грустиан Пандерсен».

Конец.