Психология лобстеров⁠⁠

Поскольку территория имеет значение, а лучшие места всегда в дефиците, поиск территории у животных порождает конфликт. Конфликт, в свою очередь, создает другую проблему: как выиграть или проиграть так, чтобы несогласные стороны не понесли слишком большие потери. Последнее особенно важно. Представьте, что две птицы спорят из-за желаемого места гнездования. Этот спор может быстро перерасти в настоящую физическую схватку При таких обстоятельствах одна птица, скорее всего, более крупная, победит, но даже победитель может быть ранен в бою. Это значит, что третья птица, у которой нет повреждений, бывшая доселе внимательным наблюдателем, может вмешаться и одержать верх над покалеченным победителем. Это совсем не хорошо для обеих ссорившихся птиц.

Конфликт и территория

За тысячелетия животные, которые должны уживаться на одной территории, научились многим трюкам, позволяющим устанавливать господство и минимизировать возможный ущерб. Например, поверженный волк переворачивается на спину и подставляет свое горло победителю, который в такой ситуации не снизойдет до того, чтобы его разорвать. Новому доминирующему волку может потребоваться партнер по охоте, пусть даже настолько жалкий, как только что побежденный противник.

Лобстеры, блуждающие по океанскому дну, – не исключение5. Если вы поймаете несколько таких созданий и перенесете их на новое место, вы сможете наблюдать их ритуалы и техники, формирующие статус. Каждый лобстер сначала будет исследовать новую территорию, отчасти для того, чтобы закартографировать детали, а отчасти чтобы найти хорошее убежище. Лобстеры узнают и запоминают многое о том, где живут. Если вы напугаете лобстера возле его жилища, он молниеносно ретируется и спрячется. Если вы напугаете его вдалеке от дома, он тут же начнет продвигаться к ближайшему подходящему укрытию, которое он заприметил раньше и о котором вспомнил теперь.

Лобстеру нужно безопасное место, где можно спрятаться и отдохнуть, где над ним не властны хищники и силы природы. Когда лобстеры вырастают, они линяют, сбрасывают свои панцири, что делает их мягкими и беззащитными на длительный период времени. Нора под скалой – подходящий дом для лобстера, особенно если она расположена там, куда можно приволочь ракушки и всякие обломки, чтобы закрыть вход. Сам лобстер при этом уютно обустраивается внутри.

На любой новой территории может быть лишь ограниченное количество качественных убежищ, где можно спрятаться. Они в дефиците и высоко ценятся. Лобстеры, которым убежищ не досталось, постоянно ищут такие места. Это значит, что, проводя разведку, они частенько сталкиваются друг с другом. Исследования показали, что даже лобстер, выросший в изоляции, знает, что делать, когда такое случается6. Сложные оборонительные и агрессивные механизмы поведения встроены прямо в его нервную систему. Он начинает приплясывать, как боксер, открывать и поднимать клешни, пятиться, двигаться вперед, из стороны в сторону, зеркалить оппонента, размахивать туда-сюда раскрытыми клешнями. Кроме того, у лобстера есть специальное сопло под глазами, которое он может использовать, чтобы направлять потоки жидкости на противника. Эта жидкость содержит коктейль химических элементов, сообщающих другим лобстерам размер, пол, состояние здоровья и настроение особи.

Иногда лобстер по размеру клешни нового знакомого может сразу определить, что он меньше своего соперника, и ретируется без боя. Химическая информация, которая поступает со струей жидкости, может производить такой же эффект, убеждая менее здорового или менее агрессивного лобстера отступить. Это разрешение спора первого уровня7.

Если два лобстера очень близки по размеру и способностям, или если обмен жидкостями оказался недостаточно информативным, они перейдут ко второму уровню.

С безумно вибрирующими усиками и клешнями, опущенными вниз, один будет наступать, а другой пятиться. Потом защищающийся будет двигаться вперед, а агрессор отступать. После нескольких подобных раундов самый нервный из лобстеров может почувствовать, что продолжать не в его интересах. Он рефлекторно взмахнет хвостом, отпрянет и исчезнет, чтобы попытать счастья где-то в другом месте. Если же никто не дрогнет, лобстеры перейдут на третий уровень разрешения конфликта, и это уже настоящий бой.

Теперь разъяренные лобстеры приближаются друг к другу, злобно протягивая раскрытые клешни, готовые к схватке. Каждый старается перевернуть другого на спину. Опрокинутый лобстер понимает, что противник может нанести ему серьезные увечья. Он сдается и уходит, глубоко оскорбленный, разнося бесконечные сплетни о победителе у того за спиной. Если ни один из лобстеров не смог перевернуть другого, или если поверженный лобстер все равно не ушел, они переходят на четвертый уровень. Это уже экстремальный риск, тут уже надо понимать: один или даже оба лобстера выйдут из этой схватки раненными, возможно, смертельно.

Ракообразные движутся друг на друга, все больше ускоряясь. Их клешни раскрыты, так что каждый может схватить соперника за конечность, за усы, за глаз – за любую открытую и незащищенную часть тела. Захватив ее, лобстер резко метнется назад, не разжимая намертво стиснутых клешней, и постарается вырвать то, что схватил. В споре, который настолько обострился, уже обычно четко выявляются победитель и проигравший, и вряд ли последний выживет, особенно если он или она останется на территории, занятой победителем, смертельным врагом.

Проиграв битву, вне зависимости от того, насколько агрессивно он держался прежде, лобстер теряет желание сражаться вновь, даже с другим соперником, которого он раньше побеждал. Поверженный лобстер утрачивает уверенность в себе, порой на долгие дни. А иногда поражение имеет и еще более тяжелые последствия. Если доминантный лобстер потерпел суровое поражение, его мозг практически растворяется. Потом он отращивает себе новый мозг – мозг подчиненного, более подходящий для нового, более низкого положения8. Его изначальный мозг просто не справляется с этой метаморфозой – из короля в дворовые псы. Единственный выход – раствориться и вырасти заново. Каждый, кто пережил болезненное поражение в любви или в карьере, должен почувствовать что-то вроде родства с некогда успешным ракообразным.

Нейрохимия поражения и победы

Химический состав мозга у лобстера-проигравшего значительно отличается от состава мозга лобстера-победителя. Это отражается даже в их позах. Уверен ли лобстер в себе или раболепствует, зависит от соотношения двух химических веществ, управляющих связью между нейронами, – серотонином и октопамином. Победа увеличивает долю первого по отношению ко второму.

Лобстер с высоким уровнем серотонина и низким уровнем октопамина – это дерзкий, назойливый моллюск, который не склонен отступать, когда ему бросают вызов. Все потому, что серотонин помогает регулировать гибкость. У гибкого лобстера удлиняются конечности, и он кажется высоким и опасным, как Клинт Иствуд в спагетти-вестерне. Если лобстеру, который только что проиграл битву, дать серотонина, он вытянется, будет наступать даже на тех, кто его победил, будет сражаться дольше и жестче9.

Лекарства, которые прописывают людям, страдающим от депрессии, – селективные ингибиторы обратного захвата серотонина – производят во многом похожий химический и поведенческий эффект. Одна из наиболее ярких иллюстраций продолжающейся эволюции жизни на Земле – то, как прозак бодрит лобстеров10.

Высокий уровень серотонина и низкий октопамина характеризует победителя. Противоположная нейрохимическая конфигурация – высокий уровень октопамина и низкий серотонина – порождает побежденного, сутулого, заторможенного, изможденного, готового спрятаться за чужую спину лобстера, который склонен зависать в переулках и исчезать при первом намеке на неприятности. Серотонин и октопамин также регулируют движения хвоста, с помощью которого лобстер может быстро ретироваться, когда ему нужно скрыться. Чтобы запустить этот рефлекс у побежденного лобстера, нужно совсем немного. Эхо такой реакции можно наблюдать в обостренном рефлексе Моро, который проявляется в рамках посттравматического синдрома у солдат или у детей, которых били.

Принцип неравного распределения

Когда побежденный лобстер возвращает себе мужество и осмеливается снова драться, вероятность того, что он опять проиграет, гораздо выше, чем можно было бы предположить, исходя из статистики его предыдущих боев. Его соперник, на счету которого недавняя победа, напротив, скорее всего, выиграет. Принцип «Победитель получает все» в мире лобстеров работает так же, как в человеческих обществах, где топовый 1 % имеет столько же добычи, сколько низшие 50 %п, и где богатейшие 85 человек имеют столько же, сколько низшие 3,5 миллиарда.

Жесткий принцип неравного распределения касается не только сферы финансов. Он актуален везде, где требуется творческий труд. Большинство научных публикаций принадлежат маленькой группе ученых. Крохотная группка музыкантов создает почти всю коммерческую музыку. Книги только горстки авторов представлены повсюду. Полтора миллиона названий книг продаются каждый год в США, и только 500 из них расходятся тиражом более 100 тысяч экземпляров12.

В классической музыке то же самое: всего четыре великих композитора – Бах, Бетховен, Моцарт и Чайковский – написали почти всю музыку, которую исполняют теперь оркестры. Кстати, Бах работал настолько плодотворно, что потребовались бы десятилетия, просто чтобы переписать его партитуры от руки, и обычно исполняется только малая часть его удивительного наследия. То же самое с наследием трех других членов группы гипердоминантных композиторов: лишь малая часть их работы широко известна. То есть лишь малая доля музыки, написанной лишь малой частью композиторов, когда-либо писавших музыку, составляет практически всю музыкальную классику, которую знают и любят в мире.

Этот принцип иногда называют законом Прайса – в честь Дерека Джона де Соллы Прайса13, исследователя, который открыл его применение в науке в 1963 году. Смоделировать этот принцип можно, используя график в форме латинской буквы L. Количество людей указывается на вертикальной оси, а продуктивность или ресурсы – на горизонтальной. Суть принципа была открыта еще раньше. Итальянский эрудит Вильфредо Парето (1848–1923) заметил, что его можно применить к распределению благ, в начале XX века. Подходит принцип для любого общества, когда бы то ни было излучавшегося, вне зависимости от формы правления. Также он применим к населению городов (в очень ограниченном числе городов живут практически все люди на земле), к массе небесных тел (очень малое их число содержит всю материю), к распространенности слов в языке (90 % коммуникаций происходит с использованием всего 500 слов) и ко многому другому. Иногда принцип Прайса называют также эффектом Матфея (Евангелие от Матфея 25:29), отсылая к, возможно, самому жесткому утверждению, которое приписывают Иисусу Христу: «Ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у не имеющего отнимется и то, что имеет». Если твои заповеди подходят даже ракообразным, сомнений в том, что ты Сын Божий, уже не остается.

Но вернемся к нашим своеобразным моллюскам: лобстерам не нужно много времени, чтобы оценить друг друга и понять, с кем можно воевать, а кому лучше дать дорогу. И как только они это понимают, складывается весьма устойчивая иерархия. Все, что требуется от победителя, – грозно махнуть усами, и бывший соперник исчезнет, оставив вместо себя лишь облачко песка. Более слабый лобстер прекратит попытки борьбы, примет свой низкий статус и будет держать ухо востро. Доминирующий лобстер, напротив, будет занимать самые лучшие убежища, хорошенько отдыхать, есть лучшую еду – всячески демонстрировать превосходство на своей территории. Да еще и ночью будет выволакивать подчиненных ему лобстеров из укрытий, чтобы напомнить им, кто здесь босс.

Верхи и низы

Глубоко внутри вас, в самом основании вашего мозга, далеко за пределами ваших мыслей и чувств, есть необъяснимый первобытный датчик. Он четко отслеживает ваше положение в обществе и оценивает его по шкале от одного до десяти. Если вы номер один, если занимаете высочайший статус, то это ошеломительный успех. Если вы мужчина, то это значит, что у вас приоритетный доступ к лучшим местам для жизни и высококачественной еде. Люди соревнуются за то, чтобы оказать вам услугу. У вас неограниченные возможности для романтических и сексуальных связей. Вы успешный лобстер, и самые желанные самки выстраиваются в очередь и соперничают за ваше внимание18. Если вы женщина, у вас множество достойных кавалеров: высоких, сильных, ладных, креативных, верных, честных и щедрых. Как и мужчина такого же статуса, вы будете яростно, даже безжалостно сражаться, чтобы поддерживать или улучшать свою позицию в столь же конкурентной женской иерархии. Вы менее склонны использовать для этого физическую агрессию, но в вашем распоряжении множество эффективных вербальных трюков и стратегий, включая те, что унижают соперниц, и вы эксперт по их использованию.

А вот если у вас низкий статус и вы тянете только на десятое место из десяти, то неважно, мужчина вы или женщина, – вам все равно негде жить, по крайней мере о хороших условиях речи не идет. Если вы и не голодаете, то питаетесь ужасно. Ваше физическое и психическое состояние оставляет желать лучшего. Вы практически не вызываете романтического интереса у окружающих, разве только у таких же отчаявшихся, как вы. Вы больше склонны к болезням, быстрому старению и ранней смерти, и оплакивать вас будут лишь единицы, если вообще таковые найдутся19. Даже деньги мало что смогут в вашем случае изменить: вы не поймете, как их использовать, ведь найти им достойное применение сложно, особенно если вы с ними совсем не имели дела. Деньги подвергнут вас опасным искушениям, таким как наркотики и алкоголь, которые покажутся вам тем более соблазнительными, чем дольше вы были лишены всяческих удовольствий. Также деньги сделают вас мишенью для хищников и психопатов, рвущихся использовать тех, кто находится на нижних ступенях общества. Иерархическое дно – ужасное, очень опасное место.

Самая древняя часть мозга специализируется на том, чтобы сверять часы – оценивать, как с вами обращаются другие. Основываясь на полученных сведениях, она определяет вашу ценность и назначает вам определенный статус. Если равные вам особи мало вас ценят, внутренний датчик ограничивает доступ к серотонину. Это делает вас гораздо более чувствительным физически и психологически к любым обстоятельствам или событиям, которые могут породить эмоцию, особенно негативную. И вам нужна такая реактивность. На дне распространены чрезвычайные ситуации, и вы должны быть готовы выживать.

Подняться и восстать

Иногда люди подвергаются травле, потому что не могут дать сдачи. Это может происходить с людьми физически более слабыми, чем их оппоненты. Вот одна из самых распространенных причин травли, которой подвергаются дети. Даже самый крепкий шестилетка не ровня девятилетнему.

Различия в силе сглаживаются по мере взросления, когда тело перестает меняться и люди становятся физически примерно сопоставимыми (за исключением мужчин и женщин: первые обычно больше и сильнее, особенно в верхней части туловища). Кроме того, устрожаются наказания, обычно применяемые во взрослом возрасте к тем, кто продолжает физически запугивать других.

Как бы то ни было, точно так же часто люди подвергаются травле, потому что они не дают сдачи. Это нередко происходит с теми, кто по темпераменту склонен к состраданию и самопожертвованию, особенно если они испытывают сильные негативные эмоции и издают множество отрадных для садиста звуков, свидетельствующих о страдании. Например, дети, которые быстрее начинают плакать, чаще подвергаются травле26. Также это происходит с людьми, которые по той или иной причине решили, что все формы агрессии, включая даже чувство гнева, морально неправильны. Я видел людей с особенно развитой чувствительностью к мелкой тирании и чрезмерно агрессивной соревновательности, которые ограничивали в себе все эмоции, что могли привести к росту подобных чувств. Зачастую это люди, чьи отцы были чрезмерно злыми и авторитарными. Но психологические силы никогда не бывают одномерными, и по-настоящему жуткий потенциал гнева и агрессии, способный порождать жестокость и беспредел, сбалансирован способностью этих изначальных сил давать отпор угнетению, говорить правду и мотивировать движение вперед во времена раздрая, неопределенности и опасности.

Люди, которые склонны к состраданию и самопожертвованию (а также наивны и удобны для эксплуатации), не могут вызвать в себе искренний, праведный и уместный гнев, необходимый, чтобы защитить себя, – их способность к агрессии сдерживается смирительной рубашкой слишком узкой морали. Если вы можете кусаться, обычно вам не приходится этого делать. Хорошо интегрированная способность отвечать агрессией и насилием скорее понижает, чем повышает вероятность того, что потребуется настоящая агрессия. Если вы говорите «нет» как только начинается цикл угнетения, и вы действительно имеете в виду то, что говорите (это значит, что вы недвусмысленно утверждаете свой отказ и стоите на своем), возможности угнетателя давить на вас останутся ограниченными.

Силы тирании неумолимо растут, чтобы заполнить доступное для них пространство. Люди, которые отказываются придерживаться защитной территориальной политики, так же подвержены эксплуатации, как и те, кто просто не могут постоять за свои права из-за явной неспособности сделать это или дисбаланса во влиянии.

Наивные, безобидные люди в своем восприятии и поступках обычно руководствуются несколькими простыми аксиомами: люди в основном – хорошие; никто на самом деле не хочет никого ранить; а пугать и тем более применять силу физически или как-то иначе неправильно. Эти аксиомы рушатся или, еще того хуже, рушатся перед лицом действительно злонамеренных людей27. «Того хуже» значит, что наивные убеждения могут стать приглашением к насилию, ведь те, кто стремятся причинить боль, охотятся именно на людей, которые думают подобным образом. При таких обстоятельствах аксиома человеческой безвредности требует пересмотра.

В своей клинической практике я часто обращал внимание клиентов, которые думают, что хорошие люди никогда не злятся, на суровую реальность, на негодование, которое испытывают они сами. Никому не нравится давление, но люди зачастую слишком долго терпят свои заблуждения. Итак, я заставляю их увидеть свое негодование, во-первых, как гнев, а во-вторых, как знак, что что-то должно быть сказано или сделано, – в конце концов, это будет честно. Затем я даю им взглянуть на такое действие как на часть силы, сдерживающей тиранию, – и на социальном уровне, и на индивидуальном.

Внутри многих бюрократических систем находятся мелочные авторитарии, которые создают ненужные правила и процедуры, просто чтобы выразить и зацементировать свою власть. Такие люди порождают мощные подводные течения негодования вокруг себя, и это негодование, если его выразить, может ограничить проявление авторитарными людьми патологической власти. Вот таким образом готовность человека постоять за себя защищает всех от коррупции в обществе.

Когда наивные люди обнаруживают в себе способность к гневу, они порой испытывают шок, иногда даже весьма серьезный. Яркий тому пример – подверженность солдат-новобранцев посттравматическому стрессовому расстройству. Оно у них часто возникает из-за того, что они видят свои собственные поступки, а не из-за того, что с ними самими что-то случилось. Они реагируют, как чудовища, и они действительно могут быть таковыми в экстремальных условиях на поле боя, но обнаружение этой способности рушит их мир. В этом нет ничего удивительного. Вероятно, они предполагали, что все самые страшные преступники в истории были совсем не такими людьми, как они. Наверно, они не могли увидеть в себе способность к притеснению и травле и, наверно, способности к защите и успеху они в себе тоже не находили.

У меня были клиенты, которых открытое выражение злобы на лицах напавших на них людей повергло в такой ужас, что они буквально годами страдали от ежедневных истерических припадков. Такие люди обычно вырастают в гиперзащищенных семьях, где отказывают в существовании всему ужасному, где все сказочно и прекрасно (или нет).

Когда наступает пробуждение и некогда наивные люди распознают в себе семена зла, задатки чудовищ и источник опасности, хотя бы даже потенциальный, их страх уменьшается. У них появляется больше самоуважения. А затем они, возможно, начинают противостоять притеснениям. Они видят, что могут протестовать, потому что тоже ужасны. Они видят, что могут и должны восстать, поскольку начинают понимать, насколько чудовищными людьми иначе станут, подкармливая свое негодование, превращая его в самое деструктивное из своих желаний. Повторюсь: разница между способностью калечить и разрушать и сильным характером невелика. Это один из самых трудных уроков жизни.

Может быть, вы лузер. А может, и нет. Но если вы таковым являетесь, вы не обязаны продолжать в том же духе. Может, у вас просто есть дурная привычка. Может быть, вы прямо-таки коллекционируете дурные привычки. Как бы то ни было, даже если вы пришли к своей согбенной осанке честным путем, если вы были непопулярны, если вас гнобили дома и в школе28, это необязательно соответствует тому, что есть в вашей жизни сейчас. Обстоятельства меняются. Если вы будете ползать в позе поверженного лобстера, люди припишут вам более низкий статус, и старый внутренний датчик, который вы делите с ракообразными и который глубоко встроен в ваш мозг, присвоит вам низкий уровень доминантности. И ваш мозг не выработает много серотонина. Вы будете менее счастливым, более тревожным и грустным и более склонным отступать, когда надо постоять за себя. Это также снизит вероятность того, что вы будете жить в хорошем районе, получите доступ к качественным ресурсам и добьетесь внимания здорового, желанного партнера. Скорее всего, это приведет вас к злоупотреблению кокаином и алкоголем, поскольку вы живете настоящим днем в мире, где будущее туманно. Это увеличит вашу предрасположенность к инфаркту, раку и слабоумию. В общем, как ни крути, это нехорошо.

Но обстоятельства меняются, и вы тоже можете измениться. Цепь обратной реакции, звено за звеном, может развиваться по спирали в неправильном направлении, но может и сыграть вам на руку. Это другой, гораздо более оптимистичный урок, который можно извлечь из закона Прайса и распределения Парето: те, кто начинают получать, возможно, получат больше. Некоторые из этих «хороших» цепей обратной реакции могут появиться в вашем личном, субъективном пространстве. Перемены в языке тела могут служить хорошим тому примером. Если исследователь попросит вас пошевелить мышцами лица, чтобы придать ему печальное выражение, вы сообщите, что стали печальнее. Если же вас попросят с помощью лицевых мышц изобразить счастье, вы скажете, что чувствуете себя счастливее. Эмоции отчасти выражаются телом, и их можно усилить или приглушить с помощью телесного выражения29.

Некоторые цепочки обратной связи, выражаемые языком тела, могут выходить за пределы субъективного опыта, в социальное пространство, которое вы делите с другими людьми. Если ваша поза выглядит жалкой, если вы сутулитесь, ваши плечи опущены, грудь втянута, голова поникла, вы кажетесь меньше, чем есть на самом деле, кажетесь побежденным и слабым (а на самом деле, теоретически, защищаетесь таким образом от нападения).

При этом вы и чувствовать себя будете маленьким, побежденным и слабым. Реакция других людей усилит это ощущение. Люди, как лобстеры, примериваются друг к другу, оценивают друг друга отчасти по позе. Если вы преподносите себя как поверженного, люди будут реагировать на вас так, будто вы и правда остались в проигрыше. Если вы распрямитесь, люди будут смотреть на вас и общаться с вами по-другому.

Вы можете возразить: дно реально, и жизнь на дне – это тоже реальность. Просто изменить осанку недостаточно, чтобы все исправить. Если вы на десятом месте из десяти, стоять прямо и выглядеть доминантно – значит только привлекать внимание тех, кто хочет вас унизить. Но стоять прямо, расправив плечи, – это не только физическое действие, ведь вы – это не только тело. Вы – это еще и дух, душа. Подняться физически также значит, что вы обязаны подняться в метафизическом смысле. Встать – значит добровольно принять бремя Бытия. Когда вы добровольно принимаете требования жизни, ваша нервная система реагирует на них совершенно иначе. Вы отвечаете на вызов, а не вязнете в катастрофе. Вы видите золото – клад дракона, а не пребываете в ужасе от самого факта существования дракона. Вы делаете шаг вперед, чтобы занять свое место в иерархии доминирования, занять свою территорию, заявить о своей готовности защищать, расширять и менять ее. Это может произойти на практическом или символическом уровне, как физическая или концептуальная перестройка.

Стоять прямо, расправив плечи, значит с широко раскрытыми глазами принять ужасную ответственность жизни. Это значит решить добровольно трансформировать хаос потенциала в реальность пригодного для жизни порядка. Это значит принять бремя сознающей себя уязвимости, принять конец бессознательного рая детства, где конечность и моральность осмысляются лишь только смутно. Это значит добровольно принять жертвы, необходимые, чтобы создать продуктивную и осмысленную реальность. Говоря языком древних, это значит действовать так, чтобы ублажить Бога.

Стоять прямо, расправив плечи, значит построить ковчег, защищающий мир от потопа, вести свой народ через пустыню, после того как он избежал тирании, прокладывать свой путь вдали от домашнего комфорта и своей страны, проповедовать тем, кто пренебрегает вдовами и детьми. Это значит нести крест, который означает место Икс, где вы и само Бытие таким ужасным образом пересекаетесь. Это значит переплавить мертвый, затвердевший, тиранический порядок обратно в хаос, из которого он был создан. Это значит противостоять растущей неопределенности и установить лучший, более осмысленный и продуктивный порядок.

Так что будьте внимательны к своей позе. Перестаньте ходить с изможденным видом, прекратите сутулиться. Говорите откровенно. Выведите свои желания на первый план, как будто вы имеете на них право – по крайней мере такое же, как и другие. Идите распрямившись, смотрите прямо вперед. Позвольте себе быть опасным. Позвольте серотонину обильно течь через нейронные пути, которые отчаянно нуждаются в его успокаивающем влиянии. Люди, включая вас самого, начнут считать, что вы компетентны и способны или, по крайней мере, не будут сразу же делать противоположный вывод. Взбодрившись от позитивной реакции, которую вы теперь получаете, вы станете менее тревожным. Вам будет проще обращать внимание на тонкие социальные подсказки, которыми люди обмениваются при общении. Разговоры, которые вы ведете, будут течь более плавно, в них будет меньше неловких пауз. Это позволит вам больше встречаться с людьми, взаимодействовать с ними, впечатлять их. Это не только увеличит вероятность того, что с вами будут происходить хорошие вещи, но и сами эти хорошие вещи будут восприниматься еще лучше, когда они произойдут. Таким образом, укрепившись и приободрившись, вы можете принять Бытие, работать над его развитием и улучшением. Набравшись сил, вы сможете выстоять, даже если ваш любимый человек заболеет, если кто-то из родителей умрет, вы позволите другим обрести силу рядом с вами, когда их захлестнет отчаяние. Приободренный, вы отправитесь в путешествие по своей жизни, позволите своему свету гореть, так сказать, на небесном холме, последуете за своей истинной судьбой. Смысла вашей жизни хватит, чтобы сдержать растлевающее влияние смертельного отчаяния. Тогда вы сможете принять ужасное бремя Мира и найти радость. Ищите вдохновение в победившем лобстере с его практической мудростью, насчитывающей 350 миллионов лет. Распрямитесь и расправьте плечи!

В середине сентября 2019 года признанный гуру self-help Джордан Питерсон добровольно сдался в реабилитационную клинику в Нью-Йорке после неудачных попыток самостоятельно преодолеть зависимость от клоназепама — препарата, используемого для лечения тревожных расстройств.