Продается рояль⁠⁠

Стефан Шульц, когда нагрянул с рабочим визитом в Урюпинск, очень быстро решил дела с торговыми партнерами, а до следующей встречи в Москве, все еще оставалось четыре дня.

"Два из них посвящу Урюпинску."— подумал Шульц, и отправился в пешую прогулку по городу.

Порассматривал могилки на кладбище, перекусил в "Жили-были", прогулялся по центру — посидел на коленях у бронзовых бабушек-вязальщиц, и забрел в переулок Яйцебазы. Вечерело, пошел мелкий дождик, и не взявший зонтика Шульц стал искать укрытие от непогоды.

Вдруг, Стефан услышал звуки игры на рояле — исполняли что-то из Шопена. Шульц направился к источнику звука. Музыка исполнялась отменно, явно на хорошо настроенном рояле. И действительно, через минуту поисков, Стефан набрел на маленький магазинчик с вывеской "Продаются рояли".

Шульц был большим любителем классики, и сам играл на пианино неплохо, и даже подумывал о покупке рояля.

Войдя в торговую лавку, мужчина премного удивился: на десяти квадратных метрах магазинчика, только и умещались: стойка с кассовым аппаратом, письменный стол и несколько стульев. Не было ни роялей, ни динамиков, откуда могла бы доноситься музыка, ни двери в подсобку, где, на худой конец, могло бы стоять что-нибудь звуковоспроизводящее.

— Здравствуйте, — поприветствовал Шульц седого продавца, с усами как у Александра Второго, и бэджиком на сорочке, сообщающим, что старика зовут странным именем Тервер Рогач,— Вы роялями торгуете?

— Добрый вечер, господин Шульц, — улыбнулся Тервер, — ими - родимыми.

Стефан на мгновение остолбенел, а после спросил:

— Простите, я разве называл Вам свое имя?

— Что вы! — весело рассмеялся усач, — Разве у вас имелась такая возможность? Все просто — потенциальных клиентов на наш товар можно по пальцам счесть...на всей планете, и, конечно же, мы их всех отлично знаем.

— Я думал, кхм, что рояли покупает немного больше людей. — только и сумел промямлить Шульц.

— Обыкновенные рояли, безусловно, — кивнул продавец, — "рояли в кустах", много реже. Вы уж простите, сие пояснение на магазинную вывеску не уместилось.

— В каких-таких кустах? — вытаращился на "Александра Второго" Шульц.

— В ракитовых, терновых, часто в зарослях шиповника, иссык-кульской эфедры...

— Стоп! — поднял руку Стефан. Поднял и вторую, помассировал пальцами виски, проверил пульс, прикинул вероятность того, что сошел с ума, — откуда раздается музыка вообще?

— Шопен то? Из полыньи, когда кусты ее мокрые от дождя, тогда рояль Шопена играет.

— А когда травка-могильник мокрая? — спросил Шульц, и удивился уже собственному вопросу..ведь не о том думал вообще.. а о чем?

— Когда могильник?— присвистнул продавец, — тогда тоже Шопен...похоронный марш.

Стефан дооолго смотрел на старика, не в силах вымолвить ни слова, и потом сказал:

— Я какие-то неправильные вопросы задаю, так может долго продолжаться, просто объясните мне то, что считаете нужным...

— Будете возвращаться в гостиничный номер,— улыбка так и не сходила с уст Тервера, — увидите кусты чертополоха напротив ларька "спортлото", остановитесь у него и дослушайте "Половецкие пляски" Бородина до конца, это и будет Ваш "рояль в кустах".

— А, ммм, ну ладно, я что-то Вам должен за него?

— Должен, господин Шульц, — внезапно посерьезнел "Александр Второй", и в его голосе появились стальные холодные нотки, — должен. Хорошо Вам добраться до номера, будьте здоровы!

Стефан вышел из магазина, так ничего и не поняв, и направился в гостиницу. Проходя мимо ларька "спортлото", он действительно увидел возле него кусты чертополоха. Остановился, провел рукой по все еще свежим колючим бутонам, и "Половецкие пляски" дивного исполнения на рояле, которого он так и не увидел, заструились ему в уши.

"Как же хороша жизнь, даже в самых своих безумных проявлениях!"— подумалось Шульцу, когда умолкли последние аккорды мелодии, а в трех сотнях метров, на пути в гостиницу, на тротуар рухнул ветхий балкон старого купеческого дома.