Призраки пандемии (Глава 27)⁠⁠

Добрый вечер, подписчики и читатели! Вашему вниманию - последняя глава. Как и обещал, "Призраки пандемии" полностью выложил на пикабу. Имею к вам один вопрос (да, я знаю, что никто не комментирует и не плюсует! Не за рейтингом сюда шел)), уже выкладываю на АТ вторую книгу, вам ее сюда нести? Поясню, сюда выкладывать геморно, т.к. делаю это уже в ночи, а спать хочется, но вас уже 34 и кидать вас не хочется. Я искренне благодарен всем вам, что вы потратили время на мои потуги писательские! Если скажете - буду выкладывать, такие дела) Блин, получается, что я лайков и комментов выпрашиваю... Пусть так! Реакции, действительно, хочется) Не скупитесь) P.S. я вас понимаю, сам такой)))
Главы 25, 26

Илья очнулся и открыл глаза, отряхнул с себя пыль и грязь и сел, обводя непонимающим взглядом обстановку вокруг. Не было видно никого — ни врагов ни друзей. С трудом поднявшись, Илья направился в церковь. Пыль уже осела и Громадин смог увидеть тела своих друзей, которые лежали без движения внутри. Превозмогая боль в теле, Илья бросился к Тимофею, стал искать пульс на шее. Мальчик был жив, немного успокоившись, Илья даже заметил его равномерное дыхание. Складывалось впечатление, что он просто спит. Илья поднял взгляд, нашел тело Сергия и направился к нему. Сергий тоже был жив. С ним Илья поступил более грубо и отвесил несколько оплеух, стремясь привести его в чувства. Сергий застонал и открыл глаза.

— Давай, приходи в себя! — бросил ему Громадин и направился к Семену.

Тот уже начинал шевелиться сам. Когда Илья подошел к нему, он начинал совершать попытки привстать.

— Как ты? — спросил Илья, помогая ему сесть.

— Жив, братан... — глухо отозвался Семен. — Как ребята?

— Выясняю...

Общинники, охранявшие окна, были мертвы, пули их не пощадили, в отличии от Ильи. Тогда он направился к телу Владимира, который лежал рядом с раненным. Оба были живы. Илья не стал тормошить раненного, а вот Владимиру досталась пара пощечин, от которых тот застонал. К этому времени Сергий смог встать и побрел к Тимофею.

— Твои — все... — обратился Илья к Семену.

Семен ничего не ответил, только закрыл ладонью лицо. К этому времени Сергий добрел до Тима и стал его негромко звать, но тот не отвечал. Через пару мгновений к ним присоединился Владимир. Теперь они вдвоем, Сергий и Владимир, пытались привести в чувства Тимофея. Все их старания не приводили к видимому результату.

— Что, черт возьми, такое произошло? — окончательно придя в себя спросил Семен.

— Не знаю, братан... — в тон ему ответил Илья. — И спросить теперь некого.

Илья кивнул в сторону трупа Зигги, Семен снова поморщился, глядя на труп своего товарища.

— Да... Наворотили мы дел. А с этими что? — Семен махнул рукой за дверь церкви.

— Я никого не увидел, когда к вам шел.

— Пойдем проверим.

Илья и Семен вышли из церкви и осторожно стали двигаться в сторону автомобилей. Никого вокруг не было видно. Ни одного человека.

— Как хером сбрило! — выдал Семен, Тимофея рядом не было и он не сдерживался.

Илья кивнул, внимательно осматривая поляну перед церковью. На ней были только машины преследователей и ничего больше. Людей не осталось, как не осталось никаких вещей: ни оружия, ни личных вещей. Все исчезло вместе с хозяевами.

— Что же такого наш малец накастовал? — задумчиво произнес Семен.

— Вот уж чего не знаю... — протянул Илья. — Но эффективно, этого не отнять.

Семен уже без осторожностей и не таясь, подошел к одному из фургонов, тому, что стоял ближе.

— О! Ключи тут. — радостно прокомментировал он.

Залез за руль и попробовал завести мотор, тот не особенно поддавался. Двигатель чихал и издавал другие непонятные звуки, но не заводился.

— Походу и машинам досталось немного. — резюмировал Семен. — А жаль, нам фургон был бы как раз...

— Давай еще разок! Или давай я лучше сам... — Сказал Илья отодвигая Семена в сторону.

Илья повернул ключ в замке и мотор заурчал. Семен крякнул и одобрительно хлопнул Илью по спине.

— Надо валить, пока ничего не стряслось. — сказал Семен.

— С покойниками как поступим?

— Оставим в церкви. Кирпичами завалим.

Илья посмотрел на Семена и кивнул, одновременно вылезая из автомобиля. Вместе они вернулись в церковь. Владимир и Сергий суетились возле мальчика. Тот еще не пришел в себя.

— Без изменений? — спросил у них Илья.

— Да, — коротко ответил ему священник.

— Мы с Ильей решили, что надо побыстрее сваливать. — вступил в разговор Семен. — Сейчас тела соберем вместе, кирпичами завалим и поедем отсюда. Теперь уже без остановок, надеюсь.

— А что с этими? — Владимир кивнул головой за дверь церкви.

— А ничего. Нет их. Совсем. Машины остались и ни одного человека.

Владимир кивнул и погрузился в свои размышления о судьбе прежних врагов. Илья с Семеном принялись стаскивать вместе тела павших товарищей, вскоре к ним присоединились и Владимир со священником. Чуть менее, чем за полчаса с этим делом было покончено. Владимир и Сергий перенесли Тимофея и раненного в фургон, а Семен с Ильей перетаскали вещи.

Семен оказался прав, в фургоне им оказалось гораздо вольготнее, особенно раненому. Окинув взглядом оставшихся членов отряда, Семен решил, что все готово и можно выдвигаться. Прямой дорогой к опричнине. Без задержек.

***

По проселкам решили больше не тащиться — Илья рассудил, что маловероятно за ними направили несколько групп. Спорить с ним никто не стал. Сил на распри уже не оставалось. Движение по обычным дорогам было не в пример комфортнее и быстрее.

Ехали действительно без приключений, никаких застав и облав, никаких перекрытых трасс. Ничего. Уже через пару часов они проехали какой-то покосившийся указатель с нечитаемым названием и Семен громко выдохнул и произнес:

— Все. Считайте добрались.

Илья завертел по сторонам головой, пытаясь рассмотреть эту неизвестную опричнину. Заметив это Семен усмехнулся:

— Ты чего увидеть хочешь, братан?

— Да сам не знаю... — Илья потупился и напустил на себя деловой вид.

— Это приграничье пока. — продолжил Семен. — Но ты и потом разницы не увидишь. Ничего не изменится, братан. Там так же как и здесь.

Илья прекрасно это понимал. Мозгом. Но не сердцем. Ему казалось, что опричнина непременно должна отличаться от государственных земель. Как толкиеновский Мордор — еще и отравлять своим существованием ближайшие земли. Может тучи должны над ней кружиться непроглядные или темнота заволакивать. Что-то непременно должно быть не так. Но глаза говорили ему обратное — никаких видимых перемен нет и не будет. Такие же леса и поля вдоль дороги, наверное есть и деревни и другие поселения. Слишком страшные слухи ходили вокруг этих мест, чтобы они были обычными. Но они были. Были самыми обычнейшими.

— Долго нам еще ехать? — спросил Илья, желая переключить внимание со своей персоны.

— К вечеру должны добраться. Даже машину бросать не придется. Доедем прямо к месту.

Это был очередной удар по загадкам опричнины. Никаких приключений, никаких скитаний по темным и опасным лесам. Илья прислушался к себе и понял, что в действительности ничего из этого не хочет. Тащить раненного по лесу — то еще удовольствие, все приключения — связаны с серьезным риском для жизни. На самом деле его очень устраивал тот факт, что они прибудут туда на машине, с максимальным комфортом и безопасностью.

— Семен, а все-таки, почему ты нам не рассказал, что нет здесь и половины ужасов, про которые все треплются? — не выдержал Илья.

Семен пожал плечами:

— Братан, кто тебе сказал, что это неправда? Всякое здесь есть и всякое здесь творится. Ну, не прям вот здесь... Опричнина — она большая. И, опять же, лучше перебдеть. Если бы вы стали отнекиваться или еще чего, а вы согласились. Значит действительно приперло.

Семен замолчал на некоторое время, глядя в окно автомобиля, потом продолжил:

— Ты пойми, Илюха, я ведь сам там не был никогда. Знаю все только по рассказам. Человек, конечно, свой, проверенный. Но то ведь только болтовня, как оно на самом деле — хрен его знает. Надеюсь, правда, что они тут порядок держат.

Илья кивнул, не отводя взгляда от дороги. Семен продолжил:

— А слухи я бы и сам распускал. Они лучше любых пограничников работают. Я ваще, братан, не удивлюсь, если половину слухов государственники распускают. Чтобы, значит, от их чуткого пригляда никто туда не лез.

Неожиданно из глубины фургона в разговор влез Владимир:

— И вы совершенно правы, Семен. Еще как распускают. Все самые бредовые россказни про людей с песьими головами, аномальные зоны и прочую ерунду — они и выдумывают. В такое люди легче верят. Обычные опасности не так страшат. Убийцами и мародерами никого не напугать, а вот потустороннее или необъяснимое — это да...

— Так наоборот, всем интересно должно стать! Сорвиголовы должны туда стремиться, разгадывать тайны опричнины. — перебил его Илья.

— И стремятся. Только их гораздо меньше, чем можно себе представить. И еще меньше возвращается. Почти никто и не возвращается.

— Хорошо, раз нет там ничего такого... такого неописуемого, так почему правительство не наведёт там порядок? — все более распаляясь спросил Илья.

— А зачем? — отозвался Владимир.

Илья посмотрел на Семена,словно ища у него поддержки. Но Семен поглядывал в окно, уголками губ улыбаясь своим мыслям или посмеиваясь над наивностью Громадина.

— В смысле зачем? — не унимался Илья.

— В прямом смысле. Зачем правительству это надо? В чем его экономический, политический или другой интерес? Ну существуют некие анклавы, живут в них какие-то люди, никуда особенно не лезут, ничего не требуют. Анклавы разные: большие и маленькие. Маленьких уже и не осталось почти, а с большими слишком много мороки. Денег это дело не принесет, политического влияния — тем более. Если помнишь, у нас еще чрезвычайное положение действует, а значит властям переживать из-за выборов и прочего не приходится. Войной туда идти? По опросам, народ эту идею не поддерживает — и так много народу потеряли в пандемию. Вот и живет опричнина. Живет как хочет, без государева указа.

Владимир замолчал, а Илья так и не нашелся, что ответить. Ему всегда казалось, что за действиями больших начальников и руководителей скрывается некое знание. Нет, он, конечно, видел идиотов на постах, но те и не были большими начальниками, только сами так думали. А уж у действительно больших начальников всегда есть план, основанный... да хоть на библиотеке Ивана Грозного! Не могут они так действовать! Не должны. И каждый раз подобное отрезвляющее открытие ненашутку удивляло Илью. Каждый раз выходило, что весь профессионализм высших чиновников заканчивался ровно в том месте, где начиналась угроза их власти и комфортной жизни.

Илья сам не мог ответить для себя на вопрос зачем что-то делать с опричниной. Но ему не нравилась мотивация руководства. Просто не нравилась. Без объяснений. От этих невеселых рассуждений его отвлекло дерево, лежавшее через дорогу и не дающее им проехать. Илья неспешно стал сбрасывать скорость, а Семен, оживившись, начал быстро инструктировать:

— Останавливайся не доезжая, я выйду один. Ты на мушке держи...

— Так нет никого. — начал Илья.

— Может и нет, а может и есть, братан. Не торопись, послушай. Вот, выйду один, ты глазами не хлопай, следи за ситуацией.

— Ладно, понял. — нехотя отозвался Илья.

Получив утвердительный ответ, Семен дождался когда автомобиль остановится до конца и, широко расставив руки, вышел на дорогу. К удивлению спутников, Семен громко и фальшиво запел:

— Now the time has come

When all is said and done

We’re back together on the road

It’s time to fly

No more time to wait

You know it feels so great

Wearing leather on a horse of steel

I ride

Закончив горланить, Семен продолжал стоять с распростертыми руками посреди дороги. Илья уже уже хотел было его окликнуть, как заметил, что из леска вдоль дороги начинают выходить вооруженные люди. Двое вышли с одной стороны и трое с другой. Громадин напрягся, безуспешно стараясь удерживать в фокусе своего внимания их всех.

Группа незнакомцев слаженно рассредоточилась по местности, держа в зоне видимости и автомобиль и площадь рядом. Один из них подошел к Семену поближе и о чем-то тихо спросил его. Семен так же тихо ответил. Илья внимательно следил за реакцией переговорщика и заметил, что слова Семена вызвали на его лице тень облегчения. Они перекинулись еще парой фраз и ударили по рукам. Переговорщик дал короткое указание одному из своих спутников и вместе с Семеном отправился к их фургону.

— Встречайте гостей, братаны. — со свойственной ему энергией сказал Семен.

Его спутник промолчал и уселся на переднее сиденье, рядом с Ильей, давая понять, что он теперь будет штурманом. Илья не трогался с места, ожидая указаний от нового провожатого. Тот помахал двумя пальцами, указывая вперед на дорогу. Илья не успел увидеть как с дороги исчезли деревья, но сейчас их там не было. Путь был свободен, можно было ехать.

Неразговорчивый штурман так и не проронил ни одного слова. Охваченные волнением, все остальные тоже ехали в молчании. Только Семен все ерзал сзади, по нему было видно, что он хочет многое расспросить, но провожатый никак не реагировал на его попытки завести беседу.

Вскоре впереди показался бетонный забор и самый настоящий КПП. Илья вопросительно посмотрел на штурмана, тот утвердительно кивнул.

— Нехило вы устроились! — не выдержал Семен.

— Это бывшая военная часть, — коротко ответил провожатый.

Метров за двадцать он велел Илье остановиться и вышел из машины. Пройдя немного вперед, он сделал какие-то знаки руками. Со стороны КПП никаких видимых или слышимых сигналов не подали, или Илья просто их не заметил. Провожатый повернулся к машине и махнул рукой, позволяя проехать, в машину он возвращаться не стал — просто зашагал вслед.

Илья неторопливо поехал к КПП.

— Не, ну нормально они замутили? — не скрывая восторгов затараторил Семен.

Никто его не поддержал и он быстро успокоился. Миновав КПП, на котором Илья никого не заметил, они въехали на территорию части. Там их уже ожидала небольшая делегация во главе с представительного вида пожилым мужчиной. Он походил своим видом на философа в изгнании: обладал окладистой седой бородой, аккуратной стрижкой, ему не хватало только костюма-тройки и очков для завершения образа.

Не дожидаясь полной остановки, Семен выскочил из машины на ходу и бросился к старику. Спутники философа сделали попытку его остановить и направили на Семена оружие, но старик их одернул и сам направился навстречу Семену.

— Здарова, Роб, старый ты козел! — заревел Семен, заключая старика в медвежьи объятия.

Спутники философа с удивлением смотрели на представшую картину.

— Здравствуй, здравствуй, Семен. — освобождаясь от объятий, сказал старик. — Расслабьтесь, это мой старый друг Семен.

Никто из спутников особенно не расслабился и они продолжили внимательно следить за обстановкой.

— Да... — протянул растерянно Семен и оглянулся назад, на фургон. — Это мои спутники...

Семен указал на вылезающих из фургона Илью и остальных.

— У нас раненый и мальчишка без сознания, у вас с докторами как? — продолжил Семен.

— Найдутся, — ответил Роб, как назвал его Семен. — лежачих в машине оставьте, о них позаботятся. А остальные — милости просим.

Не говоря больше ни слова, Роб развернулся и направился в сторону большого строения, ранее наверное бывшего администрацией части. Приглашение было недвусмысленным и Илья со спутниками направились за ним.

***

— История, конечно, очень захватывающая, но что ты хочешь от меня?

Вся компания сидела в большом кабинете за широким столом. С одной стороны Илья со спутниками, с другой молчаливые и сосредоточенные представители хозяев. Во главе стола сидел Роб, ему и принадлежал вопрос.

— Роб, братан... — начал Семен.

— Я все уже услышал. Я хочу четкий ответ. Что ты хочешь от меня? Конкретно.

— Укрытия. — перенимая тон Роба, ответил Семен.

— Это вы, конечно, получите. Но вы ехали сюда не за этим. Повторю, что ты хочешь?

Семен глубоко вздохнул и опустил голову на переплетенные пальцы рук.

— Я не знаю. Плана у нас нет... Если хочешь, нас судьба ведет. Я одно знаю, братан, сюда эти черти не полезут. Пока этого достаточно.

— Ты прав, сюда эти черти не полезут, а если полезут — им не понравится. — Роб усмехнулся. — Хорошо, я твой ответ не принимаю, но верю, что и сам еще не знаешь его.

Разговор, а точнее обстановка, удручали Илью, но еще больше был озадачен Семен. Не на такой прием он рассчитывал. Однако, на большее рассчитывать не приходилось. Может виной всему было время и расстояние, любые, даже самые крепкие, связи истончаются, может — что-то еще. Самое главное они получили: передышку и защиту, а значит и время подумать, что делать дальше.

Роб задумчиво смотрел на Семена и поглаживал бороду:

— Сема, ты не доволен?

Семен поднял на него глаза:

— Да как тебе сказать, братан...

— А на что ты рассчитывал? Что мы войну развяжем? Ай, посмотрите! Спецов эксплуатируют! Ай-яй, мальчика бедного упрятать хотят! Да знаем мы все это уже триста лет. — отрезал Роб. — Думаешь, у нас таких нет как ваш Володя и Тимофей? Есть, друг. Живут спокойно, и вы живите.

Семен исподлобья смотрел на Роба, а тот продолжал:

— Никаких крестовых походов не будет. Мы их не трогаем, они нас.

— У нас тоже так было, братан...

Роб поморщился:

— Я вам, дуракам, сразу говорил, что надо подальше залезть. Все. Точка. Защиту дадим, помощь окажем. Но воевать и бунты устраивать — это сами.

— Роб, братан, я же к тебе с этим дерьмом не лез, так чего ты прицепился? Ответь, да ответь!

— Потому, что знаю тебя давно и как облупленного. Семен, от меня много народу зависит. Я не тешу себя великими мыслями, они и без меня справятся. Но рисковать ими ради светлого будущего, тем более даже не своего... Нет, этого не будет. Вас мы в беде не бросим, не более.

Семен и Роб сидели и буравили друг друга взглядами, казалось, что если поставить между ними пучок соломы, то он вспыхнет. Илья решил разрядить обстановку:

— Это, как раз, то, что нам и надо! Мы вам очень благодарны! — Илья пихнул в бок Семена. — Очень!

Семен кивнул и напряжение спало.

— Вам надо отдохнуть и поесть, помыться, если есть желание. Ребята вас проводят. Все уже готово.

Гости поспешно встали и собрались на выход за хозяевами.

— Ты поймешь. — негромко проговорил Роб, обращаясь только к Семену.

Тот пристально посмотрел на него и оставил его слова без ответа.

***

Илья понимал Семена, но сам он был доволен оказанным им приемом: никто их не расспрашивал, им предоставили вполне обустроенный быт в бывшей казарме, даже помыться можно было с комфортом в бане. Илья не роптал, а вот Семен негодовал. Он сам не мог толком объяснить Илье и остальным, что его раздражает. Они поняли только то, что он ожидал другой реакции, а какой... Он не знал и ответить им не мог.

На следующее утро после их удачного бегства, после разговора с Робом, когда они привели себя в порядок, Илья, Сергий и Владимир отправились в местный лазарет, где содержались их товарищи. Раненный, имя которого Илья теперь запомнил, явно чувствовал себя неплохо. А Тимофей оставался без сознания. Он лежал на кровати абсолютно без движения и только его веки мелко подрагивали, как будто он видел сон в активной фазе.

Сергий и Владимир немедленно направились к врачу, чтобы выяснить хоть какие-то подробности о Тиме, а Илья остался с ним. Он присел на стул рядом с кроватью и тихо сказал:

— Эй, дружок, привет! — Тимофей, конечно, не отреагировал. — Видишь, как все получилось... От погони мы тебя все-таки укрыли...

Илья еще некоторое время говорил Тимофею всякие ободряющие глупости, но тот никак не реагировал. Илья и не ожидал, что тот вскочит с кровати, полный сил и жизни, просто где-то слышал, что с людьми в коме надо говорить, читать им и не оставлять в полном одиночестве. Правда Илья даже не был уверен, что Тимофей в коме, может ли он что-нибудь слышать, получает ли какую-нибудь информацию извне. Вздохнув и поправив Тиму одеяло, Илья отправился к священнику и Владимиру. Они были в соседней комнате и заканчивали разговор с доктором. Илья тихонько встал рядом, чтобы не помешать, все, что он прослушал ему расскажут потом.

— Энцефалографа у нас нет, поэтому сказать, что с его мозгом я не могу, да и профиль не мой. По книжке может быть что-нибудь и расшифровал бы, но тут без вариантов. — негромко вещал доктор. Он заметил появление Ильи, коротко взглянул на него и продолжил. — Я, вообще-то, дерматолог, но, как могу судить — его состояние похоже на крепкий сон. Обычный здоровый сон.

— Сколько он может длиться? — деловито поинтересовался Владимир.

— После пережитого стресса или в ходе болезни дети могут спать довольно долго, по меркам взрослого человека, но с учетом всех обстоятельств и необычности мальчика — я не берусь давать никаких прогнозов.

Владимир закивал с видом профессионального врача, который соглашается с мнением и авторитетом коллеги.

— В любом случае, нам остается только ждать — сделать я ничего не могу, а кормить внутривенно я смогу его очень продолжительное время. И, насколько я могу судить, глотать пюреобразную пищу и пить он сможет самостоятельно.

Не став дослушивать их разговор до конца, Илья ушел. Он направился искать Семена, чтобы обсудить с ним планы дальнейших действий. В предоставленной им казарме Семена не было, тогда Илья отправился бродить по территории части. Проскитавшись довольно продолжительное время и не найдя Семена, Илья решил обратиться к кому-нибудь за помощью. Долго искать ее не пришлось — он встретил кого-то из местных и тот немногословно сообщил ему, что Семена следует поискать у Роба, в штабе.

Никаких препятствий Илье никто не чинил, и он вошел в штаб. Он приблизительно помнил где располагается кабинет Роба и сразу направился на второй этаж. Память не подвела Илью и он быстро нашел нужный кабинет. Из-за двери кабинета доносились приглушенные голоса Роба и Семена. Илья не собирался подслушивать и поэтому негромко постучал. Голоса затихли.

— Войдите. — раздался голос Роба.

Илья толкнул дверь и вошел в кабинет. Семен сидел, повернув голову к двери, и при виде Ильи приветливо ему кивнул.

— А, здравствуй, Илья, — сказал Роб. — Мы тут с Семой старые времена вспоминаем.

Роб и Семен, действительно, не выглядели как ругающиеся люди. Видимо устранили все свое взаимное недопонимание.

— Я просто Семена искал... — Илья неожиданно осознал, что мог прервать их разговор по совершенно непонятной самому себе причине. — Вы если еще не договорили, то я пойду...

— Нет, нет. Мы как раз закончили. Да, Семен?

Семен кивнул, поднимаясь из-за стола, протянул Робу руку то ли прощаясь, то ли в знак примирения. Роб привстал и пожал руку Семену. Теперь разговор был официально закончен. Семен развернулся и пошел к Илье, вместе они покинули кабинет.

— Чего сказать-то хотел, братан?

Илья не мог найти нужных слов, он и сам не понимал, чего ему вдруг так резко уперлось искать Семена.

— Да не знаю, обсудить планы хотел.

— У тебя их много что-ли? — усмехнулся Семен.

— Это тебя надо спросить, это ты всю дорогу с хозяином чего-то поделить не можешь. Может, планы уже и поменялись. — разгорячился Илья.

— Не обращай внимания. Это наши с Робом дела. Мы поболтали, повспоминали. Он уже, конечно, не тот, но по-прежнему мужик ровный. Все нормально будет. Это мои тараканы мне покоя не давали, но я их попинал — теперь нормально.

— Остаемся?

— Остаемся. Защиту, если потребуется, он гарантирует. Если на танках не приедут — то все отлично будет. — Семен помолчал. — А если и на танках — то еще посмотрим. Местные терпеть не будут. Много народу соберется. Эти тоже понимают...

Жребий брошен. Рубикон перейден. Хотя, вернее сказать, теперь Рубикон остался далеко за спиной. На некотрое время можно забыть о гонке и том безумном марше, который преследовал их последние несколько дней. Илья облегченно вздохнул. Есть время. Как давно он не говорил себе этих слов. Есть время: собраться с мыслями, составить план, просто отдохнуть. Они в безопасности.

Илья достал монетку из кармана и подбросил, загадывая орла, подхватил, не глядя, шлепнул ее на ладонь левой руки. Орел. Он подбросил ее еще пять раз, каждый раз меняя сторону монеты и каждый раз угадывая. Улыбнулся, довольный результатом. И, все-таки, ему теперь хорошо везет, есть надежда, что повезет и в этом нелегком испытании.

Семен шел рядом молча и с улыбкой смотрел на Илью. Он думал о том, что парню действительно везет. Ему и всей его компании. Было немного обидно становится частью неведомого фатума, но в целом такая роль его устраивала. Он больше не роптал.

***

Сергий молился. Несмотря ни на что, он не утратил свою веру. Ни тогда, когда, казалось рушился привычный мир, ни сейчас, после всех тягот и невзгод, после правды, которую Господь допускал в очередной раз. Ему хотелось свершений, настоящего служения. Поэтому он просил в своей молитве иметь возможность спасти мальчика. Пусть ценой своей жизни, но спасти. И изменить этот порочный порядок. Он мнил себя Святым Воином Господним, Паладином Его. Своему Паладину Гсподь непременно дарует праведный путь к победе, а если он окажется не таким уж праведным, то время сотрет острые углы. Главное — победить, добиться поставленных целей.

Владимир смотрел на истово молящегося священника. Тот стоял на коленях и время от времен пластался на полу. Поднявшись, он осенял себя крестным знамением и продолжал молитву. Владимир питал глубокое отвращение к религии. Точнее к ее проявлениям. Слишком хорошо он знал некоторых клириков, как раз тех, кто отвечает за «лицо» церкви. Но он видел искренню веру в глазах Сергия, поэтому не насмехался. Он даже мог представить о чем просит священник и понимал, что цели их совпадают. Его помыслы были более мелкими, как он сам считал. Его вполне устраивало, что он избавился от службы и теперь может почувствовать себя человеком. Со свободной волей и выбором. Свой выбор он уже сделал. Мальчик изменит все. В хорошую или плохую сторону — вопрос десятый. Он изменит все. Поэтому Владимир пойдет с ним до конца. Он не раз слышал мнение, что такое поведение свойственно подросткам: максимализм, желание перемен и прочее. Пусть. Псть его считают незрелым, инфантильным. Да каким угодно! Есть вещи, с которыми смириться нельзя. Он не будет с ними мириться. Мальчик — ключ к этим переменам. Он будет с ним.

***

Тимофей лежал на кровати. Он понимал это. Иногда. Когда к нему возвращалось сознание, он слышал голоса друзей, мог воспринимать информацию извне, но не мог никак реагировать. Еще реже его сознание словно парило над телом. В эти редкие минуты он мог наблюдать сам себя и своих друзей со стороны. Опять никакого взпмодейтсвия, но лучше, чем быть запертым внутри своего тела без связи с внешним миром.

Большую часть времени Тим видел сны. Даже не так, он видел видения. Чертовски подробные, детализированные. Пугающие. Иногда он был мальчиком, таким как сейчас. Иногда, взрослым мужчиной, главой какого-то боевого отряда, ведущим сопротивление. Иногда, становился героем единственной книги, которую успел прочитать — «Питер Пэн». Там он, непременно, умел летать. Летать — это хорошо. Ему нравилось. Но чаще, ему виделись другие вещи: он убивал, стрелял, спасался и спасал друзей. Все эти видения были настолько живыми, что он с трудом различал где правда, которую он иногда видел, а где его видения. Но самыми пугающими становились видения из сказок народов мира, которые ему читали в детстве. Там и обосраться можно. А может он и сделал это? Тимофей не знал. Прийти в себя он не мог, как и ничего не мог сделать со своим состоянием.